(Ист Энд, Опиумный притон Лау)
* * *
— Подожди меня здесь. Мне нужно узнать про визит Катце к Лау Тао, — сказал Ясон, выпуская Рики из объятий. — Значит, мне про это услышать будет не велено? — хмуро спросил он. — Говоришь, что гордишься мной, а на самом деле не доверяешь… Словно мы никогда не работали на тебя вместе с Катце на чёрном рынке. — У всего, что я делаю, есть причина, Рики, — слегка нахмурился Блонди. И, оставив его, вышел из комнаты.* * *
Дожидаясь прихода Ясона, Катце вспоминал сегодняшний день. Утром он действительно подошёл к Барду и попросил взаймы два-три шиллинга, которые тот ему охотно дал, предлагая даже не возвращать. Потом он отложил в один контейнер несколько амойских товаров, необходимых ему для дальнейшего, оделся в сшитый Ниной Хопкинс фрак с цилиндром и направился из поместья туда, где можно было нанять кэб. На ближайшем постоялом дворе Катце договорился о поездке в ломбард. Там брокер заложил толстый золотой браслет. Владелец ломбарда долго и с удивлением разглядывал в лупу необычное клеймо, которого никогда в жизни не видел, и изящную лазерную гравировку, не имея никакого понятия — что это такое. Однако само золото не вызвало у него ни малейших подозрений, массивный браслет потянул на весьма приличную сумму даже по цене лома. Забрав деньги, Катце велел кэбмену отвезти его в магазин подержанной одежды, и тот доставил пассажира в весьма популярное заведение, основанное евреем Мозесом. Захаживала туда, наверное, добрая половина Ист Энда. Если приказчики в магазине и были удивлены тем, что столь респектабельно одетый господин захотел купить себе что-то из непритязательной рабочей одежды, то своё удивление они старательно удержали при себе. Катце вышел от Мозеса, экипированный с ног до головы в одежду обычного ремесленника, неся с собой слегка потрёпанный саквояж с фраком и сложенными на дне амойскими товарами. Цилиндр он намеренно «забыл» в примерочной. Далее он нанял другой кэб и назвал адрес, почти совпадающий с адресом заведения Лау, только находящийся в паре десятков домов ближе, чем его искомая цель. Расплатившись с кэбменом, остаток пути Катце решил пройти пешком. Улица петляла, дома шли в хаотичной последовательности, и иногда ему приходилось уточнять местонахождение ближайшего номера дома. Он шёл Ист Энду, неторопливо разглядывая окружающую его обстановку и людей. Много чего интересного встретилось ему по пути. Уличный доктор со складным столиком и ящичком, продающий пилюли и лекарства от 99 болезней. Продавцы дешёвой бижутерии. Дезинфекторы, предлагающие за шесть пенсов в час дезинфекцию дома и удаление грязи с одежды. Раз мимо него прошествовал измазанный сажей трубочист с длинной щёткой. Проехала тележка с водой для поливки улиц. Бегали босоногие беспризорники, чистильщик обуви уговаривал Катце почистить его ботинки всего за пенс, со своей камерой под мышкой прошёл уличный фотограф. Расклейщики афиш лепили на стены домов какие-то объявления. Прогромыхала по мостовой колымага мусоровоза, запряжённая пегой клячей. И, конечно, повсюду можно было увидеть торговцев всевозможной едой, продающих с тележек свой товар — рыбу, моллюски, ягоды, овощи. Мимо сновали женщины с корзинками, шумно торгуясь. Уличный музыкант играл на скрипке. Завернув за магазин подержанной мебели, Катце приблизился к цели своего путешествия. Заведение Лау находилось в подвале, в него следовало спуститься по деревянной лестнице. Катце нырнул в низкую дверь и сошёл вниз. Однако в небольшом квадратном коридорчике путь ему преградили. При свете чадящего газового рожка он увидел двоих рослых амбалов. До прихода Катце они мирно резались в карты за одноногим массивным столиком, сидя на грубо сколоченных табуретах. Увидев нежданного посетителя, поднялись, бросив карты. Они оба оказались крепкими, плечистыми, нос одного был сломан — он явно принадлежал кулачному бойцу. — Эй, фраер, куда это ты направляешься? — спросил его он. — Господин Лау у себя? — поинтересовался Катце. — Мне крайне необходимо с ним побеседовать. — Да что ты говоришь? — подивился второй амбал. — Так-таки с самим господином Лау? А мы тебе не подойдём, красавчик? — Сожалею, но нет, — невозмутимо ответил амоец. — Вы можете сказать ему, что я пришёл от господина Фантомхайв, думаю, он разрешит меня впустить. — Слышь, мы хорошо знаем господина Фантомхайв, — грубым голосом заявил охранник со сломанным носом, — ни разу среди его спутников не было такого типа с распаханной мордой. Ты ничего не попутал? А то явился тут с понтом под зонтом… — Не думаю, что вы знаете всех друзей Сиэля Фантомхайв, — возразил брокер. — Наше знакомство с графом состоялось совсем недавно, и с господином Лау мы тоже познакомились в поместье у графа. Сообщите ему о моём приходе, уверен, он меня ждёт. Скажите ему, что пришёл Катце. Второй охранник сплюнул: — Ну и имечко! Или это погоняло такое? В какой же академии тебе его дали? — А может, он правду говорит? — усомнился первый охранник. — Да ладно, слушай ты этого понтореза… Давай, сопроводи его на выход. Охранник с покалеченным носом приблизился к Катце: — Не понравился ты моему напарнику, поцарапанный. Так что даю тебе десять секунд, чтобы ты благополучно унёс отсюда ноги. В противном случае тебя вперёд этими ногами отсюда выволокут. Давай, время пошло. — Значит, мирно не договоримся? — спокойно спросил амоец, опуская саквояж. — Чего-ооо? — амбал схватил Катце за шиворот… Тут же раздался зловещий треск, и охранник рухнул лицом в пол, будто ему кто ноги подрубил сзади. Амоец сжимал в руках дубинку электрошокера — модифицированный вариант дубинок мидасских копов. У Катце она была более короткой и с возможностью регулировать разряд. Напавший на него амбал сейчас получил один из самых сильных. Второй охранник ничего не понял. Он увидел только то, что его напарник необъяснимо завалился на пол. С рёвом рванувшись вперёд, он послал свой пудовый кулак навстречу их нежданному гостю со шрамом на щеке… только для того, чтобы в следующую секунду разделить участь товарища, и повалиться как сноп сена, когда электрошокер впился ему в бок. Катце наклонился к поверженному противнику, обыскал его, вытащив из кармана револьвер и складной нож. Переложил их в свой карман. Потом развязал на нём шейный платок — охранник не был лишён некоторой франтоватости — пинком перевернул его на бок и завёл руки ему за спину. Связал вместе запястья и лодыжки. Тот остался лежать на полу огромной неподвижной рыбкой. Потом амоец подошёл к первому охраннику. Тот слегка уже пришёл в себя и ошалело таращил глаза. Катце нагнулся к нему и бесстрастно пообещал: — Если шевельнёшься — вырежу оба глаза, — с этими словами он продемонстрировал ему собственный нож, поднеся его близко-близко. Лезвие его было толщиной в один атом и легко резало хоть сталь, хоть бетон. Выпускалось оно нажатием кнопки. Охранник зажмурился и замер. Катце точно также обшарил его карманы, вытащил солидных размеров кинжал и тупорылый «бульдог». Потом выдернул из шлёвок на его брюках ремень и провёл своим ножом вдоль него посередине, превратив в два ремня поу́же, разрезав так легко, словно он был из бумаги. Ухватил охранника за плечи и подтащил к столу. Завёл ему руки назад так, что ножка стола оказалась между ними, и привязал их к ней одной половиной ремня. Второй связал ему щиколотки. После этого взял свой саквояж и направился дальше по коридору, освещаемому бледными газовыми рожками. Толкнул дверь и вошёл в само помещение. В длинной комнате, погружённой в полумрак, стоял туман и стойкий запах паров опиума. Вдоль стен на лавках в разных позах лежали и сидели безучастные ко всему курильщики опиума. Некоторые, видимо пожелавшие какой-то конфиденциальности, скрывались в подобиях «кабинетов», образуемых ширмами и перегородками. Из-за них порой раздавался сдавленный девический смех. Катце молча шёл вперёд. Из-за одной ширмы выскользнула какая-то девушка в ярко расшитой шёлковой одежде, плавной походкой приблизилась к нему. Лицо её выразило удивление, и она проговорила что-то, голос её прозвучал как мелодичная трель. Амоец отрицательно покачал головой, показывая, что не понимает, и сказал: — Мне нужен господин Лау. Девушка кивнула и поманила его за собой. Пропетляв по коридору, идущему лабиринтом, они вошли в комнату, убранную с восточной роскошью. Все стены были увешаны коврами с изображениями драконов и фениксов. С потолка свисали красные китайские фонарики. На диване в пёстром халате возлегал сам хозяин заведения Лау Тао, прильнув к нему, рядом сидела Лан Мао. Ещё несколько девушек, похожих на стайку разноцветных колибри, располагались вокруг в самых разных позах, оказывая Лау мелкие услуги — подавая ему кальянную трубку, поправляя подушку у него под спиной. А одна из девушек, стоя сзади, массировала ему шею. Катце вошёл и остановился. Девушка, которая привела его, подошла к Лау и что-то шепнула ему на ухо. Китаец открыл глаза и удивлённо воззрился на вошедшего. — Здравствуйте, господин Лау, — сказал амоец. — Сожалею, но господин Ясон Минк не успел предупредить вас заранее о моём визите, поэтому я без приглашения. — Здравствуйте, мистер… Катце, я верно запомнил ваше имя? — несколько озадаченно проговорил хозяин опиумного притона. — Но… как вы вошли? Брокер приблизился к столу и молча выложил на него два револьвера, складной нож и кинжал, отобранные у амбалов, стороживших двери. Сказал ровно: — Я просил проводить меня к вам, но ваши охранники оказались несговорчивыми. Лау вынужденно рассмеялся и затянулся через мундштук кальяна, выпустив густое облако ароматного дыма: — Что ж, признаться, я впечатлён… Но надеюсь, вы оставили в живых мою охрану? Не хотелось бы лишних неприятностей с полицией, она и так-то не очень сильно меня любит… — Ваши охранники просто немного полежат и отдохнут, чтобы не мешать нашему разговору. Впрочем, вы можете отдать распоряжение, чтобы их развязали. Лау шепнул что-то одной из девушек, и она, кивнув, вышла из кабинета. Взмахом руки он отпустил остальных, и они последовали за первой девушкой. — Что ж, идите сюда, мистер Катце, с удовольствием побеседую с вами. Присаживайтесь. Подвинься, Лан Мао. Девушка ещё ближе прильнула к нему, освободив добрую половину дивана. — Благодарю вас, — амоец подошёл поближе и тоже устроился на диване, на другом его конце. — Не желаете ли попробовать? — со сладкой улыбкой Лау протянул ему кальянную трубку. — Ах, извините, — он сменил мундштук. Катце взял трубку и потянул дым. Выдохнул такое же густое облако, что и китаец. Сделал не торопясь ещё две-три затяжки и с кивком благодарности вернул трубку Лау. — А где же ваш напарник мистер Рики? — спросил хозяин заведения. — Он с моим господином сегодня отправился в Букингемский дворец на аудиенцию с Её Величеством королевой Викторией. — О, так значит, ваш визит на Землю совсем скоро уже будет считаться официальным? — ещё сильнее прищурился китаец. — Надеюсь, что так, — отозвался Катце. — Кстати, господин Лау, разрешите мне преподнести подарок для мисс Лан Мао. Он открыл саквояж, сунул руку под фрак и извлёк из глубины небольшую резную шкатулку, подал девушке. Та приняла её молча, открыла и издала невольный вздох удивления — в шкатулке лежали те самые колье с браслетом, украшенные сверкающими драгоценными камнями, примеривая которые в поместье, Лан Мао сказала единственное за вечер слово: «Красиво». — Ах, какая красота! — восхитился китаец, умилённо складывая руки. — Эти камни нагреваются днём, а ночью будут светиться голубоватым сиянием, отдавая накопленное тепло, — объяснил Катце. — Тебе понравилось, сестрёнка? — ласково спросил хозяин опиумного притона. Девушка серьёзно поглядела на амойца и на ломаном английском ответила: — Светиться плохо. Темноте видеть Лан Мао. — Простите, я об этом не подумал, — слегка обескураженно проговорил Катце. В это время в комнату вошла отосланная Лау девушка, приблизилась к нему и опять что-то зашептала на ухо. Лан Мао тоже обернулась к ним, чтобы слышать. Китаец открыл глаза и амоец увидел в них, обращённых на него, быстрый проницательный блеск, но сразу же они снова закрылись длинными ресницами. Он кивнул и сказал девушке пару слов на своём языке, та поспешно вышла. Лау потянулся к кальяну, снова сменил мундштук, продул трубку, глубоко вдохнул и выпустил дым. Расслабленно спросил, мягко растягивая слова: — И всё-таки, мистер Катце, как вам удалось вырубить моих охранников? Амойцы — мастера рукопашного боя? — Отчасти да. Но в данном случае мне помогло это, — Катце достал из кармана свою дубинку и нажал на кнопку разряда. Услышав треск и увидев искры, китаец и его «сестрёнка» дёрнулись от неожиданности, а потом во все глаза уставились на предмет, который их гость держал в руке. Первой опомнилась девушка. Сев прямо, она указала на дубинку и произнесла: — Дарить Лан Мао. Красиво — нет, — и отодвинула шкатулку с драгоценностями. Лау снова рассмеялся: — Простите её, она порой ведёт себя, как капризный ребёнок. — Правда? — Катце внимательно поглядел в её бесстрастное лицо. Китаец сменил мундштук и снова подал трубку кальяна амойцу. После нескольких затяжек тот сказал, как бы возвращаясь к прерванному разговору: — Подарить не могу, господин Лау. Но если хотите, продам. — А разрешите для начала взглянуть? — заинтриговано спросил тот. Катце заблокировал кнопку и подал дубинку девушке. Вдвоём они склонились над ней, поворачивая, трогая, с интересом изучая. Амоец, слегка прикрыв глаза и откинувшись на спинку дивана, продолжал потягивать дым. — Это амойское оружие? — наконец спросил Лау. — Оружие мидасских копов. Впрочем, воспользоваться им, как видите, могут не только копы. Это электрошоковая дубинка. Один разряд — и ваш противник валится с ног. — И сколько вы за неё хотите? — с жадным любопытством спросил хозяин опиумного притона. — Один соверен, — спокойно ответил Катце. — Хм… дороговато. — Попробуйте найти дешевле, — пожал плечами амоец. — А как это работает? Катце забрал дубинку, снял блокировку и снова дал один разряд в воздух. Тут дверь открылась, и в комнату угрюмо вошли оба незадачливых охранника, уже освобождённые от пут. Встав в дверях, они хмуро смотрели исподлобья на Лау и на незнакомца, за пару минут уложившего их на месте — а сейчас сидящего на диване и спокойно утопающего в клубах кальянного дыма. — Томас, Пит, — обратился к ним Лау, — познакомьтесь, пожалуйста — это мистер Катце. — Да он нам уже представлялся, — мрачно сказал Томас — детина со сломанным носом. — Вот как? Что ж, напрасно вы не проводили его ко мне сразу, как он просил… — в голосе хозяина притона зазвучала непривычная жёсткость. — Больше не совершайте такой ошибки. — Да, господин Лау, — покорно согласился Пит. — И вот ещё что, — добавил китаец, поглаживая спину своей «сестрёнки», — передайте всем своим дружкам в Ист Энде — если с мистером Катце ненароком что-то случится — я отыщу виновного хоть на дне Мирового океана… Идите, дармоеды! Пристыжённые детины понуро вышли. — Благодарю вас, — склонил голову амоец. — Пустое, — отмахнулся Лау, — я понимаю, вы и сами прекрасно можете постоять за себя… Так значит, этот… предмет вы согласны мне продать? — Только его. Остальные образцы товаров вы получите в подарок. Тут есть кое-что интересное. Катце снова открыл саквояж и извлёк из него несколько бутылок с самым экзотическим вином, сигареты с табаком редких видов, включая «Амка Шелагх», веселящие коктейли в банках, наркотическую жвачку, «колёса» разных степеней действия, баллончики с вводящим в изменённое состояние сознания газом… Назначение и способ применения всех этих вещей брокер кратко обрисовал изумлённому Лау. — Как вы полагаете — у вас найдётся спрос на такое предложение? — Ох, а в поместье вы нам этого не показывали, мистер Катце, — протянул он. — А вы ждали, чтобы подобным мы стали торговать законно? Господин Ясон Минк держит в своих руках чёрный рынок на Амой, но графу Фантомхайв знать об этом совершенно не обязательно, — бесстрастно ответил амойский гость. — Отчего же? — улыбнулся Лау. — Наш юный Сиэль произвел на вас впечатление кристально чистого перед английскими законами джентльмена? Вы думаете, его небесной красоты глаз так уж невинен и не способен воспринимать всю грязь этого мира? — Я знаю, что ему пришлось пережить тяжёлую драму в прошлом, — признал амоец (про пожар в поместье, гибель родителей и похищение самого Сиэля ему тайком рассказал Бард). — Глотнуть грязи этого мира он наверняка успел. Однако при этом Сиэль Фантомхайв продолжает оставаться почти ребёнком... Лау рассмеялся с удовольствием: — Ребёнком в его-то шестнадцать? Уж не знаю, долго ли он ещё будет оставаться ребёнком рядом с таким-то дворецким… А вы знаете, что этот ребёнок на самом деле носит звание «цепного пса» королевы и помогает ей разбираться со всевозможными тёмными делишками, в которые даже полицию не вмешивают? — Нет, этого я не знал. Однако близкое знакомство с королевой вряд ли способствует тому, что граф захочет заняться нелегальной торговлей. Или я не прав? — О нет, в этом вы правы, — снова протянул Лау, вдохнул дым через трубку, поморщился, продул её и надел металлический колпак на чашу с кальянным табаком. — Наш граф любит деньги, однако незаконную торговлю не очень-то жалует, он и на меня смотрит косо. Но к счастью, я ему нужен… Подогрев чашу, Лау затянулся и выпустил изо рта облако дыма. Сделав несколько затяжек, снова протянул трубку Катце. — А чем ещё торгует господин Ясон Минк на чёрном рынке? — поинтересовался он. Катце затянулся в свою очередь и ответил: — Об этом я не уполномочен рассказывать. Если вас интересует возможное сотрудничество, то вам следует подробно поговорить с моим господином. Они побеседовали ещё какое-то время, Катце отдал Лау свой электрошокер, получил взамен соверен (он взял его шиллингами). Оставил китайцу все привезённые товары «на пробу», в том числе и шкатулку с драгоценным светящимся комплектом. — Подарите любой из своих девушек, если это не подходит Лан Мао, — сказал ему амоец. Перспектива торговли с амойским «принцем чёрного рынка» невероятно заинтересовала Лау и он выразил желание непременно встретиться и обговорить с Ясоном все детали. Наконец Катце собрался уходить. Он поблагодарил хозяина притона за беседу и за кальян. Лау со своей «сестрёнкой» лично проводили его к выходу. Охранники предпочли скрыться с глаз на это время. Распрощавшись и поцеловав руку Лан Мао, Катце отправился ловить кэб. В нём он вначале долго трясся по Ист Энду, пока не вернулся в заведение Мозеса. Войдя туда, амоец заявил, что забыл в примерочной свой цилиндр. Приказчик принялся было жарко уверять, что никакого цилиндра в глаза не видел. Катце хладнокровно взял его за горло и сцепил пальцы: — Если не вернёшь мой головной убор, я немедленно пойду в полицию и заявлю, что в вашем магазине грабят покупателей, — процедил он сквозь зубы, сжимая руки всё сильнее. Приказчик посинел, начал задыхаться и хвататься руками за его пальцы, но амоец не трогался с места. В конце концов цилиндр Катце вернули — как выяснилось, его уже из-под полы выложили на продажу. Снова сев в кэб, амойский гость отправился в ломбард и, переодевшись в подворотне неподалёку, вошёл туда уже опять вполне респектабельным господином. Он извинился и сказал, что передумал закладывать браслет. Потому что, хотя он и очень нуждается в деньгах, но браслет дорог ему, как память о горячо любимой возлюбленной и ему жаль с ним расставаться даже на время. Владелец ломбарда сочувственно покивал несчастному влюблённому и не без сожаления вернул необычный браслет. Скоро Катце уже был в поместье и возвращал Барду занятые утром три шиллинга. Не жалко ли ему было продавать свой электрошокер? Да нет, он ведь у него был не единственный…