Фарфор и бархат

Рекомендуется к прослушиванию: Tito & Tarantula — After Dark

Ровно месяц прошёл с тех пор, как Лука доверил своё тело, душу и сердце в заботливые руки Элиотта, и не только. Они оба были безумно влюблены и счастливы друг с другом. Однако парень начал замечать некоторые странности в их отношениях: за последнюю неделю Демори стал менее внимательным к его рассказам об учёбе в лицее и жалобам на совершенно невыносимых соседей по съёмной квартире, часто переспрашивая Лалльмана или обращаясь к нему с просьбой повторить озвученное; пару раз он не мог дозвониться до хозяина «СЕКСтинской капеллы», а несколько дней назад Элиотт и вовсе запретил ему заходить в примерочную, прикрывшись совершенно глупым объяснением — установка противопожарной сигнализации. Лука терпел, сколько мог, а потом направился в секс-шоп, чтобы, наконец, выяснить, что же между ними двумя происходило. В голове витали нехорошие мысли. Чутьё нашептывало о новом увлечении Демори, которое тот тайно нашёл себе, но парень старался не впадать в отчаяние раньше времени без фактов и прямых тому доказательств. В три шага преодолев крыльцо в магазин, ставший ему вторым домом, Лалльман очутился внутри. Элиотт, по всей видимости, как раз собирался уходить: он был в джинсовой куртке поверх одной из своих цветастых рубашек и, нахмурив лоб, искал куда-то затерявшиеся ключи. Лалльман, заприметив их раньше, незаметно подхватил связку в ладонь с соседнего столика, где их и оставил его парень после совместно проведённого и совершенно безбашенного ночного рандеву. Увидев Луку, Демори воскликнул: — О, ты здесь! Помоги найти ключи, я очень тороплюсь! Спокойным голосом Лалльман поинтересовался: — И куда ты собрался? Ладно, он не был спокойным. Скорее тревожным и взволнованным, но парень очень старался не выглядеть как ревнивая жёнушка, провожавшая своего неверного мужа на очередную тусовку с друзьями. — Меня ждёт Идрис, — серые глаза забегали, и Лука понял, что Элиотт явно что-то скрывает. — А где он? Парень выглядел так, будто его поймали с поличным. — Эм… В моей квартире? — В твоей квартире? — Да! Мы договорились о том, что он дождётся меня, и мы вместе поедем к новому поставщику. Помнишь, я говорил тебе о нём? Это было правдой. Две недели назад Демори нашёл в интернете новый и весьма необычный товар, подписав намерение о выкупе целой партии за раз. Вот только Луку это мало успокоило. — А кто открыл ему дверь? Он давно был осведомлён о том, что Элиотт съехал от родителей незадолго до их знакомства и нашёл себе съёмное жилье неподалёку от «СЕКСтинской капеллы». — Никто. Он ждёт меня у подъезда! — Мне можно пойти с вами? — Нет, — прозвучало слишком громко и испуганно. — Останься здесь, ладно? Демори грациозно приблизился к Лалльману, обхватил ладонями его лицо, запечатлел на губах быстрый поцелуй и направился в сторону выхода, бросив: — Я не смог найти чёртовы ключи! Побудь здесь, ладно? Я скоро вернусь! — Элиотт! Парень даже не обернулся, спеша со всех ног к «Идрису». — Элиотт! — только злой крик остановил его, заставив резко обернуться. Лука стоял с зажатым в руках смартфоном, на экране которого отображался прямой эфир Инстаграма с участием Идриса и Софьяна, которые в данную секунду зависали у Иман. Пойманный на лжи парень пару раз открыл рот в попытках объясниться, но не смог сделать этого, натолкнувшись на разочарованное выражение лица любимого. — Детка, я всё объясню! — Я так не думаю, — Лалльман сбросил с себя руки вмиг подскочившего к нему Демори и стрелой помчался к двери. — Лука, пожалуйста! Я не мог рассказать тебе раньше времени! — Рассказать что? — еле сдержав слёзы, парень резко остановился у самого выхода и с осуждением во взгляде посмотрел на напуганного до чёртиков хозяина «СЕКСтинской капеллы». — У тебя кто-то есть, да? Вопрос, заданный тихим, дрожащим и ломанным голосом вырвал из грудной клетки возмущённое: — Что? Нет, конечно! — Тогда что происходит, Элиотт? Я не понимаю! Руки Лалльмана безвольно опустились вниз. Парень почувствовал, как от бессилия разжимаются стиснутые до боли кулаки, оставляя после себя посиневшие следы от ногтей, впившихся в нежную кожу ладоней. Демори окинул свою одежду помрачневшим взглядом и пробормотал: — Дьявол! Это был сюрприз! Мне нужно было забежать домой и переодеться. — Переодеться? Лука пропустил самое важное мимо ушей и ухватился за последнее слово как за спасательный круг. — Идём, — Элиотт грустно улыбнулся и протянул свою ладонь. — Я покажу тебе. Сердце Луки пропустило удар при виде слишком знакомой ему руки. Он одарил её сомневающимся взглядом, но, немного помедлив, всё же вложил в ладонь парня свою. И только тогда Демори смог выдохнуть спокойно. Он мягко подтолкнул своего мальчика в сторону примерочной и открыл перед ним дверь, приглашая войти. Прозвучал щелчок выключателя, и помещение замерцало мягким светом. Ещё один подсветил установленный по центру комнаты подиум с ввинченным в него металлическим шестом. Лалльман завис взглядом на своём отражении в нём — такой он был гладкий и отполированный до блеска. В голове созрел довольно закономерный вопрос: — Зачем тебе это? Ты расширяешься? Элиотт незаметно подкрался со спины и, опалив горячим дыханием нежную кожу уха, сказал: — Помнишь, кое-кто ровно месяц назад заикнулся о стриптизе? Так вот, я подумал, что это будет неплохим подарком на нашу первую годовщину. Лука не знал, что и сказать. Он открывал и закрывал рот, как рыбка, выброшенная на берег особо сильной волной. Демори прижался к напрягшемуся всем телом Лалльману, успокаивающе обнимая. — Ох… Прости, я не… — Тшш… Я всё понимаю, детка. Парень не удержался и цапнул соблазнительную мочку уха зубами, махнув рукой в сторону мягкого кресла, обшитого красным бархатом. — Иди туда и наслаждайся шоу. Лалльман обернулся и посмотрел на Элиотта в неверии, но самодовольная улыбка на лице последнего убедила его в том, что услышанное им — далеко не дешёвый развод. Лука нехотя высвободился из объятий и, спотыкаясь, побрёл к креслу, находясь при этом в состоянии полнейшего шока. Демори, удостоверившись в том, что его мальчик принял сидячее положение и ничего не сломал себе по дороге, нажал на кнопку пульта. Комнату окутала медленная, завораживающая и волнующая мелодия. Кажется, Лалльман её уже где-то слышал, но это было не важно, потому что Элиотт движениями дикой кошки подошёл к шесту и принялся вытворять возле него такое, что ему и не снилось! Сначала Демори медленно избавился от джинсовой куртки, проворно отбросив её в сторону. Его пальцы, заставлявшие Луку трепетать жаркими ночами, обласкали каждую пуговицу на рубашке. Играясь и дразнясь, Элиотт выгнулся возле шеста и, оставив шёлковую ткань в покое, опустил ладони на молнию своих джинсов. Лалльман подался немного вперёд, уже машинально сглатывая накопившуюся вязкую слюну. Он никак не мог поверить в то, что якобы очевидный обман Демори обернулся для него таким бесподобным сюрпризом. Внутренности скрутились в тугой узел, который сладко вздрагивал на каждом плавном движении идеального тела. Когда Элиотт под зажигательный ритм избавился от рубашки, Лука вспомнил про пожарную сигнализацию. Он молился всем богам, чтобы она действительно была в этой комнате, ибо то пламя, что разгорелось у него внутри, так просто потушить было невозможно. Упругие мышцы задвигались в такт музыки, окрасившись в быстро сменяющий цвета неон, и Лалльман испытал дикое желание ослабить давление собственной ширинки на возбуждённый член. Ох, как же он хотел уложить Демори прямо на глянцевый подиум и оседлать его, заглядывая в бесстыжие серые глаза и прикусывая в наказании неестественно розовые губы! Нельзя было просто так взять и избавиться от плотной, облегающей ткани джинсов без профессиональных навыков танцора на шесте, но Элиотту это удалось с блеском. Лука присвистнул бы, если бы не потерял дар речи и желание хоть как-то двигаться. Оставшись в обтягивающем и хорошо подчёркивающим возбудившийся орган нижнем белье белого цвета, Демори своей фирменной походкой обошёл шест по кругу и спустился к своему мальчику. Он прижал бёдра Луки к креслу своими, вжимая его в спинку и нависая над ним. Несколько секунд парни не отрывали друг от друга ошалелых взглядов, а затем сорвались в звучные поцелуи и обжигающие объятия. Элиотт, полностью раздев любимого, потащил его к шесту и велел крепко обхватить руками скользкий предмет. Белые трусы улетели туда же, где до этого покоилась джинсовая куртка, и Лалльман прогнулся в спине, пошире расставив ноги. Громкие, несдержанные стоны слились воедино с претворявшей в жизнь самые смелые и пошлые фантазии мелодией. Когда они вдоволь насладились друг другом и словили чистый кайф, разделённый на двоих, Лука простонал: — Только не говори, что ты хотел переодеться в майку сеткой и стринги. Элиотт, довольно улыбнувшись, облизнулся как самый настоящий кот. — Нет, детка. Я хотел поразить тебя чёрной бабочкой и кожаными брюками на голое тело. Лалльман закрыл глаза и представил себе эту незабываемую картинку. Он уже знал, что попросит на их следующую годовщину!