[continued listen] Katy Perry - "Rise"
...Солнце уже клонилось к закату, сонно падая за горизонт в золотисто-алых оттенках вечернего неба. Чунмён проснулся и сначала не мог вспомнить, что случилось. Поднявшись, оглянулся вокруг — гостиная тонула в сумерках, среди которых всё же смог различить фигуру Кая, что дремал напротив него. Старший откинул плед и встал, как можно тише проходя мимо. Зайдя в ванную, открыл кран и умылся, машинально глядя в зеркало, но кое-что привлекло внимание. Расстегнув верхние пуговицы на рубашке, чуть оттянул воротник, чтобы можно было лучше рассмотреть — на левой ключице слегка блестела серебристая татуировка в виде жезла с двумя переплетёнными змеями. Осторожно коснувшись этого знака, Сухо вдруг ощутил холодок по коже и обернулся — в воздухе вокруг него зависли круглые капли воды. Стоило лишь вытянуть к ним руку, как эти капли собрались в один водный пузырь на кончиках пальцев, а после и вовсе вода растеклась по руке, будто бы исчезая под кожей. Впрочем эта странность уже давно перестала удивлять своего носителя. Наконец покинув ванную, также тихо поднялся наверх, заходя в свою комнату. Чондэ, который в это время сидел на своей кровати с ноутбуком в руках, поднял глаза и, увидев его, быстро снял наушники и отложил ноутбук. — Хён, тебе уже лучше? — Лучше некуда, даже слишком, — задумчиво ответил старший, проходя мимо него к своим книжным полкам. Такой ответ немного удивил Чена, который продолжал следить за каждым движением и действием друга. Сухо же привычным движением вытащил из ряда книг свой дневник и сел за стол, включая настольную лампу. Быстро открыв блокнот на новой странице и, достав простой карандаш, начал штриховать страницу — один слой, затем другой, в противоположную сторону, затем третий. Чондэ попытался понять, что он делает и подошёл ближе, рассматривая этот, на первый взгляд, бессмысленный набор штрихов, полностью перекрывающий лист бумаги. Но старший продолжал, совершенно не обращая внимания на это наблюдение со стороны — закончив штриховать, начал обводить по линиям, кое-где дорисовывая. Все движения были уверенными, а линии ложились непрерывные и плавные, без лишних сломов или штрихов. Наконец закончив, Чунмён убрал руку, разворачивая блокнот как альбом, и задержал взгляд на получившемся рисунке. Младший сделал шаг вперёд и склонился, чтобы рассмотреть. То, что увидел, поражало — рисунок был настолько реалистичный, будто это старый полароидный снимок, запечатливший одно мгновение. На рисунке был изображён брат Кая, которого ещё утром они освободили, стоящий в дверях тюремной камеры, а извне ему протягивал руку незнакомец, виден с этого ракурса только со спины. Однако Сухо не стал останавливаться на этом — перелистнув страницу, снова начал штриховать лист, но уже совершенно иначе. Из-под его руки появился новый реалистичный рисунок — в этот раз на бумаге был ночной пейзаж, видный из окна комнаты. Лунный свет ложился белыми бликами на морскую гладь, а на фоне этого пейзажа, у окна в профиль стояла женщина, держа в руках новорождённого малыша и улыбаясь ему. Этот рисунок привлёк чуть больше внимания от своего создателя — мужчина с минуту рассматривал картину, хмуря брови и покусывая кончик карандаша. Однако же снова перевернул страницу и продолжил рисовать. В этот момент в комнату заглянул Бэкхён, растерянно спрашивая у младшего, видел ли тот Чунмёна. Чондэ обернулся к нему и лишь шикнул, жестом попросив молчать, после чего поманил к себе. Бэк, а следом за ним и Кай вошли в комнату, бесшумно закрывая за собой дверь, и подошли ближе, обращая внимание на происходящее. — Что происходит? — вполголоса спросил Чонин, чуть склоняюсь к Чену, на что тот лишь кивнул в сторону старшего. — Рисует. Никогда не видел, чтобы так рисовали, но кажется у хёна талант к этому. В этот момент Чунмён закончил третий рисунок и все обратили внимание, поражённо замирая от увиденного. На рисунке были изображены парень и мальчик лет пяти, отдыхающие в тени переплетённых между собой кустов белой сирени в самом цвету. Мальчик лежал на траве, положив голову на колени парня и улыбался, жмуря глаза. Парень же склонился над ним, отчего пряди длинной чёлки падали на глаза, мешая рассмотреть. Тепло улыбаясь младшему другу, парень перебирал его волосы одной рукой, на которой была повязана тонкая лента. Бэкхён смотрел на этот рисунок и сам будто бы слышал шум ветра в листве, тихое пение сверчков в траве и ощущал запах цветущей сирени. По телу пробежал рой мурашек, отдаваясь в сердце — это оно, его утраченное воспоминание. — Это... я? — под удивлённые взгляды друзей Бён указал на маленького мальчика на рисунке, после чего машинально коснулся левого запястья, вспоминая первое видение. — Так значит это один человек? — предположил Чондэ, снова оборачиваясь к столу, но в этот момент Сухо снова перевернул страницу, продолжая рисовать уже совсем другое. — Откуда у него эти воспоминания? — спросил Кай, но вопрос так и повис в воздухе, ведь единственный, кто мог на него ответить, сейчас просто не замечал их присутствия. Поэтому оставалось просто наблюдать. На новой странице расцветало поле одуванчиков, где под тёплым солнцем лежали парень и мальчик лет девяти, однако черты второго отличались от предыдущего рисунка. Младший жмурил кошачьи глаза, сдувая лёгкие парашутики одуванчиков в небо, пока его старший друг улыбался, закрывая лицо рукой от солнца. — Это... Воспоминания моего друга? — предположил Бэкхён, рассматривая этот рисунок. Одно лишь смущало – невозможно рассмотреть черты лица. И снова шорох сменяющихся страниц, что постепенно заполнялись линиями и штрихами, впечатывая чужие воспоминания в бумагу точными движениями карандаша. Казалось, что Чунмён совсем не чувствовал усталости, продолжая в одном темпе заполнять блокнот картинами прошлого. Однако новая картина, что создавалась под заинтересованным взглядами, была куда мрачнее предыдущих и вселяла страх. На ней всё тот же парень стоял на коленях, склонив голову, и смотрел на свои руки, испачканные в тёмной жидкости. По щекам скатывались слёзы, падая на каменный пол, а чуть впереди него лежали чьи-то тела. — Это... — Чен хотел озвучить свои догадки, но замолчал, так и не сказав. — Он кого-то убил? — озвучил свои мысли Чонин, протягивая руку к рисунку, чтобы задержать эту страницу, однако Сухо быстро перелистнул её, начиная ещё один рисунок. — Как долго хён собирается рисовать? — выдохнул Бэк, но и на этот вопрос не было ответа. А между тем на бумаге рождалась ещё одна картина, уже более светлая, во всех смыслах. В классной комнате ученики склонились над тетрадями, пока молодой учитель проходил между рядами парт, диктуя что-то. В его руках была толстая тетрадь, исписанная формулами, а сам учитель был виден со спины. — Как это связано? — удивлённо приподнял бровь Чондэ. — Этот парень... Учитель в школе? Это один и тот же человек? И снова в ответ лишь тишина и шорох страниц, потому что старший начинал рисовать уже седьмую по счёту картину. Вся эта ситуация становилась немного пугающей и неловкой, однако друзья продолжали ждать и следить за этим. Каждое движение карандаша — плавное и точное, ровные штрихи, создающие реалистичные моменты, невозмутимое спокойствие создателя картин. И всё же новый рисунок наконец завершён — два парня, крепко обнимающие друг друга, один как бы пытался спрятать в своих объятиях любимого, что прижимался ближе, счастливо улыбаясь. Длинная чёлка скрывала лицо, но сомнений в том, что это один и тот же человек, не было. Но и кто же был второй тоже определить было сложно — на рисунке его лицо было выше ракурса картины, поэтому можно было видеть только улыбку. Лишь сейчас Чунмён отложил карандаш и разминал уставшие руки и затёкшую шею, наконец замечая стоящих рядом друзей. — Когда вы успели прийти? — не скрывая удивления спросил старший. — Мы тут уже полчаса, хён, — ответил Бэкхён, но потом вспомнил зачем пришёл. — И вообще, когда ты успел проснуться? Тебе ведь уже лучше? — Спасибо за заботу, но я в порядке, — непринуждённо улыбнулся Сухо, но потом серьёзнее добавил: — Я впервые доставил проблем, как-то даже неловко, что вы все переживали за меня. — Авээ~, хён! — громко отреагировал Чондэ, подходя ближе и обнимая старшего. — Как же иначе – мы ведь уже давно не чужие люди. Я рад, что с тобой всё хорошо. — Конечно же мы переживали – я думал, мы тебя потеряем! — Бэк опустил глаза, обнимая себя за плечи. Думать о худшем сейчас не хотелось, ведь сегодня беда обошла их дом и они всё ещё вместе. Но потом сделал шаг вперёд и таки решился спросить: — Хён, что это за рисунки? Откуда ты узнал об этих моментах? Чунмён снова обратил внимание на открытый блокнот и пролистал назад, снова рассматривая завершённые картины. Изучал взглядом каждую, пытаясь понять смысл и связь этих моментов. — Хён, не знал, что ты умеешь рисовать, — заметил Чен, всё же отстраняясь и облокачиваясь на стол. — Если честно, я тоже, — спокойно ответил Сухо, — я никогда не умел рисовать. Похоже, это память воды – все эти картины. — Но как память воды могла собрать в себе все эти воспоминания? — Бэкхён подошёл ближе, упираясь в стол, и указал на одного неизменного персонажа картин. — Это ведь один и тот же человек. И... кажется, я его знаю... — Если это тот, о ком ты думаешь, разве это не значит, что он снова оказал нам неоценимую помощь? — старший резко захлопнул блокнот, после чего поднялся с места. — Ладно, не знаю как вы, но я хочу поужинать. Составите мне компанию? Однако в этот момент прямо перед ним появилась уже знакомая вспышка света, из которой образовалась новая карта, тихо опускаясь в руки старшего. Похоже, что это испытание он прошёл, пусть и не без помощи остальных.★★★
Sam Smith - "One Day at a Time"
Бэкхён вернулся в свою комнату и снова застал ту же картину, что и вчера — Чанёль сидел на полу, опираясь спиной на кровать и обхватив колени руками. В блуждающем взгляде голубых глаз отражалась тоска и чувство вины. Старший закрыл дверь, не намеренно захлопывая сильнее, отчего он дрогнул и поднял глаза. На миг, когда их взгляды встретились, Пак заметно сильнее сжал замок из рук, после чего быстро отвёл взгляд. — Ты всё ещё думаешь о том вечере? — спросил Бён, прислоняясь к двери, на что получил неловкий кивок и много значительный вздох. — Прости, хён... Я думал, что... Смогу... Забыть... Но... Прости... — опустил голову на сложенные руки, не зная, что должен сказать. Кажется, сейчас лишь больше теряется в себе и ломается изнутри. — Я же говорил, что ты мне соврал утром. Но если тебе от этого легче... — Нихрена не легче, хён. Бэкхён оглянулся по комнате и улыбнулся, отталкиваясь от двери и наконец проходя в комнату. На ходу взял гитару и подсел ближе, будто бы случайно задевая плечом. Чанёль поднял голову, замечая, как старший настраивает струны. Когда же их взгляды пересеклись, Бэк улыбнулся, зажимая пальцами струны. — Кажется, ты стал забывать, что это моя гитара. Сегодня моя очередь петь тебе, Чан~и, — струны тихо задрожали, рождая мелодию, пока парень тихо начал наплевать слова песни: — Let's turn off our phones tonight Давай отключим телефоны этой ночью And rely on the stars И доверимся звездам. We've been so lost lately В последнее время мы так затерялись, We forgot who we are Мы забыли, кто мы такие. But I got everything I need, baby Но у меня есть всё, что мне нужно, милый. In the palms of your touch В ладонях твоих прикосновений, In a world of dark distractions В мире мрачных развлечений, It can all get too much Всё может зайти слишком далеко... Мягкий голос Бэкхёна дополнял мелодию, создавая вокруг них двоих будто бы их маленький мир, где была лишь тёплая ночь под звёздами где-то на берегу реки. Сердце замирало от таких необходимых сейчас слов, вложенных в смысл этой песни. Чан очаровано следил за движениями любимого, и возможно впервые чувствовал себя защищённым. Как будто в первый раз они вот так сидят вместе, глядя друг другу в глаза и без слов понимают. Бэк улыбался, напевая слова припева, адресованые лишь ему: — So let's sit by an English river Так давай посидим возле английской реки, 'Til the water runs dry До тех пор, пока она не пересохнет. Can we light a cigarette Можем ли мы зажечь сигарету And talk about days gone by? И поговорить о пролетевших днях? We're neither saints or sinners Мы ни святые, ни грешники, So leave your history behind Так что оставь свои воспоминания в прошлом. Let's grab a bottle and take it one day at a time Давай возьмем бутылку и будем двигаться шаг за шагом, Take it one day at a time Двигаться шаг за шагом. Чанёль улыбнулся, подпирая лицо ладонью, и не мог отвести взгляд. Казалось чем-то нереальным, что сейчас этот невероятно красивый парень поёт только для него, улыбается только ему и согласен мириться с демонами внутри ради шанса быть рядом. Это одновременно так прекрасно и волнительно, что воображения не хватало, чтобы рассказать об их чувствах также красиво, как в словах этой песни: — I know you're feeling weighed down tonight Я знаю, что ты отягощен этой ночью, And you can't find the breaks И не можешь c этим справиться. Every day is too long for you Каждый день слишком долог для тебя, You were sworn to your fate Ты поклялся своей судьбе, But we got everything we need, baby Но у нас есть всё, что нам нужно, милый. In the memories we make В воспоминаниях, которые мы создаем, In a world of reinventions В мире переосмысливания It's never too late Никогда не поздно. Чан подсел ближе, осторожно склоняя голову на плечо старшего, и продолжал смотреть на него снизу вверх. Бэкхён опустил взгляд на струны гитары, чувствуя, как сам становиться сильнее, сильнее как никогда раньше. "Для Чанёля ты — тот самый путеводный свет в темноте... " — So let's sit by an English river Так давай посидим возле английской реки, 'Til the water runs dry До тех пор, пока она не пересохнет. There is nothing that we've done wrong Мы не делали чего-то неправильно, That can't be made right Это просто не может быть сделано правильно. We're neither saints or sinners Мы ни святые, ни грешники, So leave your history behind Так что оставь свои воспоминания в прошлом. Let's grab a bottle and take it Давай возьмем бутылку и будем, Grab a bottle and take it Возьмем бутылку и будем, Grab a bottle and take it one day at a time Возьмем бутылку и будем двигаться шаг за шагом. Стоило мелодии стихнуть, Бэк слегка прижал струны ладонью и посмотрел на Чанёля. — Хён. — М? — Ты всем своим любовникам так пел? — Знаешь, обычно с любовниками сексом занимаются, — хмыкнул старший, — а ты собрался ревновать меня к тем, кто никогда больше не появиться в моей жизни? Чан... — Хён, я просто пошутил, — тихо хихикнул на это Чан, но потом добавил: — Спасибо, мне правда стало лучше. — Рад, что смог помочь, — ответил Бён, оставляя гитару в стороне, а когда обернулся, их лица оказались так близко, что без проблем коснулись кончиками носа. Чанёль смотрел прямо в глаза, утопая в таких родных океанах. Бэкхён обхватил его лицо ладонями и поцеловал в лоб, прошептав: — Что бы не случилось, Чан~и, я никогда не отпущу тебя. Если нужно, я спрячу тебя от всего мира, но ты только мой. Пожалуйста, помни это. — Я точно это не забуду, хён. Ведь ты лечишь мою душу, — также тихо ответил Чан, обнимая его. — Люблю тебя, Бэкхён~а.