Диссонанс

— Ты жив… Лёня… Жив! Ты, чёрт возьми, жив! Девушка дрожащими руками прикоснулась к скулам парня, провела ладонями вдоль шеи и впутала пальцы в чёрные волосы. Полные слёз карие глаза вглядывались в колкие серые, которые сейчас сияли радостью и теплом. — У неё ничего не сломано, можешь обнять, — как бы невзначай прокомментировал ситуацию Сейджуро, сложив руки на груди и опираясь спиной на подоконник. Он смотрел, как дрожит девушка, приподнявшись на носочках, чтобы быть ближе к высокому брату, слышал, как она тихо всхлипывает, продолжая шептать что-то на своём языке. Лёня подхватил хрупкую Марину на руки и прижал к себе, отрывая от пола. Рин обхватила его ногами, напомнив Сейджуро маленькую коалу, и вдруг радостно, звонко засмеялась. Сейджуро не сдержал улыбки. Видеть Рин счастливой, слышать её смех, знать, что её жизнь налаживается… большего он и пожелать не мог. Когда Рин смеялась — он чувствовал себя счастливым. Только когда Рин смеялась. — Меня выбросило на берег какого-то рыбацкого острова, там меня подлечили и собрали денег, чтобы забросить на торговое судно до Сакаты, а там уже лесом-полем-автостопом до Киото добрался, — прижимая к себе сестру, вещал Лёня, пока Рин упорно поливала слезами его футболку. — Как ты сама? Рин помотала головой, размазывая слёзы по мокрой ткани, и завыла, как раненая белуга. О том, как испугалась. О больницах. О похоронах матери. О том, что братьев отобрали её родственники. Она рыдала и изливала душу брату, уткнувшись носом в мокрую футболку. Лёня слушал её, попеременно бледнея от злости, и гладил по голове. Просто гладил по голове — а она рыдала. А потом вдруг врезала ему своим мелким кулаком в живот и прокричала на японском о том, что он дурак и абсолютный придурок, потому что чуть не умер. Лёня, запутавшись окончательно и совершенно не разобрав сказанного, перевёл взгляд на Акаши. — Прорвало, — коротко прокомментировал Сейджуро на английском. — Пока что стоит привыкнуть к такому. У неё было несколько нервных срывов и сейчас психика сильно расшатана, так что она может вести себя… немного необычно. Он решил умолчать о том, что девушка сломала ему два ребра, когда он держал её там, на берегу. Это… было слишком личным. — Я постараюсь, — Лёня хмыкнул, посмотрел на сестру, которая снова успокоилась и, уткнувшись носом ему в плечо, тихо всхлипывала. Он и представить себе не мог, что перенесла его маленькая девочка, пока он добирался до Киото. Акаши кивнул ему на прощание и вышел из палаты, договорившись о встрече через несколько часов. Лёня сам попросил его об этом — сейчас ему как никогда нужна была помощь, и этот странный мальчишка был единственным, к кому он мог обратиться. Этот мальчишка был единственной поддержкой Рин, не дав ей окончательно сломаться. — Моя маленькая… — нежно пригладив волосы девушки, проговорил Лёня и, дойдя до койки, присел на неё вместе с обнимавшей его сестрой. — Всё хорошо. Теперь всё будет хорошо. Я рядом. Он облокотился на стену и гладил сестру по растрёпанным волосам. За окном бушевала гроза. Рин сопела ему в плечо, впервые за долгое время улыбаясь во сне.