Диссонанс

В госпитале пахнет лекарствами почти тошнотворно и от частого писка приборов начинает болеть голова. Джен был бледный и словно прозрачный, и свежие багровые ссадины на его коже казались неестественно яркими. Я сидела рядом с ним, наверное, несколько часов, слушая частый прерывистый писк аппарата, отвечавшего за работу его сердца, и думала только о том, чтобы этот сигнал не стал одним звуком. Доктор, заходивший четверть часа назад, уверял, что мистеру Кэмпбелу невероятно повезло, что он выжил, отделавшись только сломанной ногой и небольшим сотрясением. И скоро придёт в себя. Обязательно придёт, доктор пообещал. Я сидела здесь, на краю его кровати и, вспоминая молитвы, которым в детстве меня учила бабушка, просила о нём всех богов, в которых могла верить. Зажмурив глаза, чтобы не плакать, я сцепила руки в замок и касалась ими лица. Слова слетали с губ тихим, сиплым шёпотом, и дыхание обжигало ладони. Пожалуйста. Господи, пожалуйста… Пожалуйста, живи. Прошу тебя. Не смей умирать. Ты не можешь уйти… Прошу тебя, Джен, вернись. — Я никуда не уходил. Его хриплый, низкий голос был тихим и слабым, но я не могла не услышать. — И не собирался… — чуть твёрже добавил он, и, вскинув голову, я увидела, что он улыбается. Едва живой, весь в ссадинах, он улыбался мне разбитыми губами и мне казалось, что за эту улыбку я готова отдать всё. Абсолютно всё. — Ну чего ты плачешь? Малыш, я так напугал тебя? И, приподнявшись на локтях так, он потянулся ко мне рукой, мягко касаясь запястья. Я резко, почти судорожно сжала его ладонь. Тёплый. Он тёплый. Он живой. — Нахрена? Какого чёрта ты вообще поехал в дождь?! — вдруг сорвалась на крик я, прижимая его ладонь к кровати и пытаясь сморгнуть слёзы. — Ты дурак, Джен, нет, ты просто идиот! Ты не представляешь, как напугал нас! — Я хотел успеть к тебе, — виновато проговорил он, словно смутившись. — Хотел встретить утро с тобой. — Поздравляю, ты его встретил! — почти гневно выкрикнула я, вздрогнув и прикусив губу. Спешил ко мне. Он спешил ко мне, рискуя собой, пока я была с другим. Едкое чувство отвращения к самой себе превратилось в горький ком в горле. Какая же я мразь. — Малыш, знаю, я виноват. Веришь, что я не хотел разбиться? — он усмехнулся, поймав мой взгляд, и сжал мою ладонь. — Ты простишь меня? — Нет… — я мотнула головой, пытаясь отогнать навязчивые мысли. — Тебе не за что извиняться. Просто… пообещай мне, что больше не будешь так меня пугать. Договорились? — Обещаю, — уверенно кивнул он и, снова приподнявшись на локтях, упёрся лопатками в спинку кровати. — Но я очень рад, что ты сейчас рядом со мной. С ним. Рядом. Нельзя так. Это слишком больно. Нужно прекратить это и, чем раньше, тем лучше. Я люблю Сейджуро. Я… просто привыкла к Джену. Это просто привычка. Я должна сказать. — Джен, я… — все слова как будто забылись. — Мне нужно с тобой поговорить… Бросить его. Разорвать. Предать. Я уже предала его этой ночью, черти, почему же так сложно сказать это вслух? Почему мне так сложно отказать ему? Почему я чувствую себя такой скотиной? — Позже. Вдруг он потянул меня за руку и я едва успела выставить руки вперёд, чтобы упереться локтями в жёсткую кровать. Джен мягко положил ладонь мне на шею и резко, требовательно притянул к себе. Эй, я вообще собиралась тебя бросить, ау! Какого чёрта ты полез целоваться? Ты вообще в курсе, что только что всё испортил? Но этот поцелуй… Чёрт возьми, он был охуенным. Джен никогда не целовал меня так — и это было безумно. И мне… понравилось. Это не было похоже на тот огонь, который дарил мне Сейджуро, нет. Но это не было хуже. От поцелуя Джена кружилась голова и сбилось дыхание. Это была невесомость. Я чувствовала это, когда падала в бушующий океан. И то мгновение, когда я замерла на кромке воды перед тем, как волны упали вниз, был именно тем чувством. Оно опьяняло. И я не знала, чёрт возьми, я не знала, к чему меня тянет сильнее. К кому. Я разрывалась на части. Это был диссонанс.