Диссонанс

- Ррррота подъйооооом! От громогласного рёва я спросонья подскочила едва не до потолка и, запутавшись в одеяле, грузно упала обратно на примятую кровать. Опустив тяжёлую голову на подушку, я устало прожгла взглядом застывшую у кровати Рико, организовавшую мне столь раннюю и неприятную побудку. - Я правильно сказала, Рин? - невинно поинтересовалась она, ослепляя меня своей улыбкой вместо заныкавшегося за облаками солнца. Я, превозмогая желание её послать, сухо кивнула и натянула одеяло на голову. - Ну, Рин! Проснись и пой! - Просто умри, - глухо отозвалась я, цепляясь за остатки сна и зарываясь лицом в пропахшую дешёвым порошком подушку. Пропитанное хоть каким-то теплом одеяло безжалостно стянули, и сырой воздух заставил поёжиться. А в следующий миг тугой ком вещей болезненно шаркнул пуговицами по оголённой коже. - Рико, ты будешь гореть в аду. - Лучше гореть в аду, чем отсыреть в этом болоте, - недовольным тоном откликнулась та, громко топая по деревянному полу в знак протеста шерстяным носкам, которые, как она выразилась, до ужаса неудобные. - Вставай, завтрак начался. Поешь - и тебе станет лучше. Это болото, как уже выразились до меня, являлось нашей гостиницей, до которой мы вчера полчаса бежали сломя голову под проливным дождём и в которой - я не верю в случайность, когда речь идёт о моей кармической неудачливости - гроза вывела из строя большинство благ цивилизации, оставив только воду, газ и пьяного электрика дядю Митю с моей большой родины. Оный по совместительству вчера представился нашей единственной перспективой вернуть электричество до момента отъезда. Долгий и полный неудобств сон ничуть не восполнил выжатые без остатка резервы наших растущих организмов, но на график санатория, иначе это без благ современности не назвать, сие никоим образом не повлияло. Потянувшись, я сосчитала девять хрустнувших позвонков и широко зевнула. В некотором роде моя соседка была права - горячий чай будет всяко лучше холодной постели в сырой из-за отсутствия отопления комнате. Проведя рукой по волосам, я потянула за резинку, но передумала - коса держалась стойко, и расплетать её было бы зверским кощунством. Поэтому я оставила её спокойно болтаться на плече и, размотав свёрток вещей, так заботливо подброшенный Рико, лениво натянула спортивный костюм. В такие моменты я готова была погладить себя по головке за предусмотрительность, но со стороны это выглядело бы странно, поэтому я ограничилась молчаливыми восхвалениями себя премудрой. Бесстрастно прошагав по паркету и ещё раз восхвалив себя за то, что не поленилась взять махровые носки, я без особого желания растёрла тушь по ресницам, попутно нарекая на то, что парням в этой жизни повезло больше, и вместе с дожидавшейся меня Рико ринулась на кормёжку в соседний корпус, с каждым поворотом вливаясь во всё большую толпу ребят. - Это хомо эректус, человек прямоходящий, но неразумный, - проходя в столовую, я обернулась на голос географа и я успела заметить, как он размашистым жестом перевёл руку с дрожащей от холода Чинатсу на меня. - А вот это - хомо сапиенс, человек разумный и предусмотрительный. Вам, Такара, в дань эволюции положен десерт, можете гордиться собой. Недоумённо приподняв бровь, я равнодушно передёрнула плечами и, пройдя большую часть очереди к столам с едой, беззастенчиво затесалась в компанию знакомых парней. Руководствуясь гипотезой о том, что мы есть то, что мы едим, я предпочла остановить выбор на человечине, но Акаши оказался против и резко ушёл в сторону, так, что я от неожиданности клацнула зубами. Обидевшись, я демонстративно развернулась и отправилась жевать плечо не имевшего возражений Хаямы, бурча что-то про несправедливость и отрешённо шевеля ногами в сторону передвижения блондина. - Рин, хватит меня пережёвывать, - усмехаясь, он повёл плечом, скидывая меня, и вручил лично в руки тарелку. - Набирай себе человеческой еды. Скривившись, я показала ему язык и демонстративно молча начала закидывать в тарелку всё, что хоть немного привлекало моё голодное внимание. Впрочем, выбор был скудным - омлет, рис, рисовый омлет, омлет с рисом, онигири, сукияки с курицей, сукияки со свининой, немного овощей, несколько видов сашими, заваренный удон, а данго и рисовый пудинг - на десерт. Единственное, что имело происхождение отчасти более привычной мне кухни, это кофе и стопочка порционных сливок, которые моя ненасытная персона сгребла всей численностью в охапку, не позаботившись об остальных стоящих в очереди. Во всяком случае, те, кому случалось ходить в школьный буфет тогда, когда там дислоцировалась я, уже знакомы с моим пристрастием к сливкам в кофе. А остальные сами виноваты. Самодовольно смерив взглядом гору еды, по размерам уступавшую разве что завтраку Эйкичи, и три кружки кофе я с видом абсолютного блаженства разделила палочки и принялась за еду. *** Пинок для дальнего полёта на, в идеале, седьмое небо префектуры счастья, географ прописал нам сразу же после завтрака, когда вся наша хмурая компания из полусотни человек собралась в единственной обогреваемой камином комнате - гостиной, где и было делано объявление, ласкавшее слух. Эти горы, в свои лучшие времена, славились множеством озёр, питаемых горячими источниками, и живописными тропами, ведущими к ним от каждого отеля-санатория. Погодой было предрешено, что мы туда поголовно захотим (теннисный корт и спортивные площадки были размыты, а без света на наших крытых источниках мы бы переломали все кости), но ни пройти пешком, ни проехать на велосипедах по размытым тропам не сможем. И тогда жизнь наконец вспомнила, что сегодня суббота и не тринадцатое, и решила повернуться ко мне более приличным местом... *** - Ихха! - сжимая повод в одной руке, другой я растрепала гриву несущейся галопом лошади. Сбылась мечта идиота - сколько я каталась верхом по самой разной местности от манежа до песчаных морских берегов и каменистых ущелий Крыма, но мне никогда не удавалось прокатиться на перегонки. И сегодня, когда двадцать лошадей, обычно играющих роль живой декорации пейзажа горной долины, оказались нарасхват для нашего класса, жизнь подарила мне этот шанс. Опыт в езде был почти у всех, и гонки, начавшись четверть часа назад простой ленивой рысцой, даже не собирались становиться скучными - кто-то кого-то постоянно обгонял, шёл наперерез тропе по лесу, подрезал или вилял тонкими тропами! Но вперёд вырвались только двое - одно существо настолько бесшабашное, что ему было пофиг с какими увечьями, лишь бы поскакать, а второе - просто патологически не умеющее уступать первенство. Легко щёлкнув поводом, я привстала в седле, наклонилась, едва не ложась на шею коню, и отпустила поводья, дав лошади свободу. Бельфегор - я хочу лично поговорить с тем человеком, кто дал ему такое имя! - пустился галопом, перескочив поваленное дерево, и вырвался вперёд, едва не столкнувшись с лошадью Сейджуро. Вместо этого Бель резко ушёл в сторону, ощутимо припечатав мою ногу об дерево. Ушибленное вчера колено заныло знатно, стремя слетело с ноги и я почувствовала, как седло слегка сдвинулось вбок. Но адреналин ударил в голову, провозгласив: "терпимо, скачем дальше"! - Хаха! Я первая! - заливисто рассмеявшись, я снова перехватила поводья и свернула к озёрам, оставляя Акаши, лошадь которого заупрямилась, позади. И, обернувшись через плечо, крикнула: - Попробуй догони меня! Стоило бирюзовой глади воды показаться в мутном от тумана просвете меж деревьями, как я ещё на ходу перекинула ногу через седло и, натянув повод, ловко спешилась, спрыгнув прямо на влажную гальку. Конь на правах победителя в скачках по пересечённой местности фыркнул и потопал, дислоцируясь на клочке травы у самого леса. Я же, откинув мешок с полотенцем и одеждой к приметному камушку, стянула промокший спортивный костюм и с театральной усталостью упала с невысокого камня в теплую воду. Ногу слегка защипало от воды. Цыкнув, я потёрла ладонью голень и прикусила губу, ощутив шероховатую кожу. Впрочем, этот маленький урон был отнюдь не смертелен, и я решила благоразумно забыть о нём, блаженно загребая руками тёплую, почти горячую воду. Она была совершенно прозрачной, с лёгким лазурным оттенком, а само озеро окутывал плотный туман, из-за которого терялось ощущение пространства. Как будто я была в другом мире, за гранью реальности. И это было восхитительно. Несколько минут спустя послышался стук копыт об камни и тяжёлое дыхание лошади, следом - мягкий шорох гальки и медленные шаги. Улыбнувшись, я оттолкнулась ото дна, отплыв в сторону, спряталась за возвышавшимся над водой камнем. Послышался плеск - и через несколько секунд в туманной дымке я различила алеющие волосы Сейджуро. Предвкушая веселье, я ловко вскарабкалась на камень и, притаившись на нём, с коварной ухмылкой проследила за тем, как парень, не заметив меня, нырнул под воду. Под едва синеватой гладью его волосы на миг показались мне пурпурными, почти фиолетовыми. Засмотревшись, я соскользнула с камня и, спохватившись, оттолкнулась от него, белкой-летягой налетая на только вынырнувшего парня. - Какого... - Ку-ку, - не найдя что сказать, я широко улыбнулась и невинно растрепала пальцами его волосы. - А я тебя поймала. - Рин, - устало и обречённо одновременно отозвался Акаши, чуть пошатнувшись, но перехватив мои ноги, чтобы я не свалилась с его спины. - Ты ведёшь себя как ребёнок. - Мне всего лишь шестнадцать, зануда, - нараспев протянула я, обнимая парня за плечи, и прижалась щекой к его щеке. - Хотя, в чём-то ты прав... Если я и ребёнок, то слишком испорченный... Очертив кончиками пальцев его острые скулы, я повернула его голову и прикоснулась к губам в коротком, но чувственном поцелуе. После - поймала губами пульсирующую жилку и оставила несколько алеющих пятен вдоль его шеи. Запустила ладонь в отросшие волосы и растрепала их, слегка проводя ногтями по затылку. Сейджуро вздрогнул и судорожно выдохнул. Усмехнувшись, я вернулась в воду и, сделав петлю вокруг замершего парня, приподнялась на носки, заглядывая в помутневшие от желания глаза и слегка сжимая ладонями его плечи. Мгновение - и руки Акаши сомкнулись на моих бёдрах, и он почти рывком притянул меня к себе, без лишних слов накрывая мои губы долгим, жадным и страстным поцелуем. Я отрешённо водила ладонями по его плечам и шее, очерчивая рельефные мышцы, вплетала пальцы в мокрые волосы и царапала ногтями его кожу. Сейджуро сбивчиво, иногда слишком плавно, иногда - чересчур резко, скользил ладонями по спине, мял ягодицы и прижимал к себе, когда казалось, что ещё ближе не бывает. В какой-то миг, когда я перестала считать секунды, он оторвался от моих губ и провёл дорожку поцелуев от скул к ключицам, стянул шлейки купальника и спустился к груди... Заливистый смех и голоса послышались так неожиданно, что я от удивления сдавленно ахнула и спешно отстранилась от парня. Как раз вовремя, чтобы выехавшие на берег ребята не заметили нашей близости. За мгновение до того, как через туман можно было бы различить лица, я нырнула под воду и почти минуту скользила по дну к другому берегу, цепляясь за рассыпанные по дну крупные камни. Когда легкие сжались от нехватки воздуха, я уже оказалась скрыта от остальных грудой валунов и, поднявшись на ноги там, где воды было всего по пояс, судорожно завязывала дрожащими пальцами тонкие шлейки купальника. Тяжело дыша, я прислонилась спиной к камню и, глубоко вздохнув, попыталась угомонить бешено стучащее сердце. - Хаа, Акаши, ты один. А мне показалось сперва, что тебя околдовала местная сирена, - донёсся до меня хриплый от подогнанного под стиль ловеласа смеха голос Мибучи. - А оказалось, что всего лишь туман. - Та ну, если бы его охамутала пресноводная вейла, на обед Рин-чан нам бы любезно предоставила жаренные рыбьи хвосты, - заливисто засмеялся Хаяма, и мне пришлось закусить губу, чтобы не захохотать в голос. А губы продолжали гореть от поцелуев.