Диссонанс

Люди бывают разные. Кто-то пожизненно и перманентно индифферентен к широкому спектру внешних раздражителей, таких зачастую описывают одной краткой характеристикой - "спокоен, как танк". Кто-то, если его задеть, не успокоится и будет таить злостные надежды на возмездие долго и упёрто - "злопамятные". А кто-то - загорится, резко и буйно, но быстро перегорит - "спичка". Иногда я была рада, что отношусь к третьим. Пшик - и всё, и вроде бы мир прекрасен, солнце светит, а птицы поют серенады. И как-то даже практически параллельно на то, что солнце то светит где-то над плотным слоем серых туч, мир гамнист и сыр в своём осеннем амплуа, а из птиц в отсырелом городе остались только хриплые вороны, чьё карканье скорее напоминало скрежещущий, преисполненный гротеска смех. Да. Ключевое слово тут не "параллельно", а "практически". Практически. Меня практически перестало волновать поведение Сейджуро. Меня практически не тронули ещё единожды всплывшие в сознании обрывки треклятых воспоминаний. Меня практически увлекает читаемая преподавателем лекция по термодинамике, и я практически не замечаю, как учительница переходит к популярному разбору наших давно забытых контрольных. Я практически спокойно выслушиваю, из чего с точки зрения человека с высшим образованием состоят мои извилины и каких умных и более образованных, в сравнении со мной, пауков она встречала в дальнем углу класса. - Может быть вы, Такара, изволите объяснить, почему ваша успеваемость влияет на общую картину динамики оценок всего класса? - скрежещущим и в какой-то мере надменным голосом вопросила преподаватель, сухая и жилистая - персонаж возраста, который называют бальзаковским, угрожающе и, с её точки зрения, пафосно сверкнув очками в безвкусной оправе - Неужели вам, отличнице, насколько я знаю, в гораздо более сложной для понимания математике, сложно было понять электромеханику? - Да, - сухо осведомила её я, покручивая в пальцах простой карандаш, которым минуту назад почти что исправно писала лекцию. - Тогда, быть может, вам не составит труда объяснить, почему вы не в состоянии совершить подобный подвиг? - едко и ядовито поинтересовалась она. - Потрудитесь аргументировать свою деградацию. - Физика - не проститутка, каждому не даётся. - То есть, с вашей точки зрения все прочие науки, по которым вы имеете оценку уровня выше среднего - поголовно относятся к, скажем, общедоступным? - женщина парировала с чувством и толком, может быть, где-то затесалась даже расстановка, и, попадись мы друг другу в ситуации, когда обеих не колотит от надвигающейся гормональной бури, мы бы неплохо пообщались. - С исключительно моей точки зрения под этот критерий я бы отнесла практически всё, каким-либо образом принадлежащее академии, начиная от культурологии и заканчивая конкретными одухотворёнными личностями, - едко высказалась я, - говоря на более понятном вам языке - под это понятие попадают все организмы, кпд деятельности которых на мои нервы превышает два процента. - С вашего позволения, могу я считать это достаточным оскорблением для написания докладной директору? - приподняв чуть более тонко, чем стоило бы, выщипанные брови, вопросила женщина, испорченная точными науками. - Можете с моего позволения учесть в пост скриптуме то, что директора с его пристрастием к потаканию прочим школам в борьбе за рейтинг я отношу к этому списку на описанных основаниях. Но, прошу заметить, я была бы рада, если бы мы разошлись на этой высокой ноте, пожав друг другу руки - вы бы смело переключились на следующего по списку осквернителя электромеханики, а я, уже с вашего позволения, вернулась бы в свой бренный мир. - Вы считаете уместным ставить мне условия? - сложив руки на груди, высказалась дама со скепсисом. - Я ведь могу вас и с урока выгнать. Не советую забывать о том, что я в академии не только преподаватель, но и завуч, а это, без подтекста, второй человек после директора. - А я могу прямо сейчас открыть окно и вообразить себя птичкой, - беспристрастно постучав пальцами по чуть запотевшему от духоты в классе стеклу, проговорила я. - И в виду того, что я в данный момент по факту нахожусь под вашей ответственностью, чисто нормативно вам за подобное будет не особо хорошо. Выражение лица женщины сложно было передать словами, подвластными всеобъемлющей цензуре. Если попытаться сослаться на то, что талант по сути является близким родичем краткости, то талантливо могу заметить, что у женщины явно и кардинально поменялось мнение о моей скромной и никчемной, теперь уже с моей точки зрения, персоне. Что характерно, ранее мы обе имели честь знавать друг друга исключительно на отработках, когда она была слишком занята более деградировавшими персонажами, а я имела достаточно низкий уровень желчи, чтобы не распространять её на окружающих. Теперь же мы явно столкнулись впервые - и это столкновение чем-то напомнило мне басню о двух баранах на бревне (в дань предмету, можно описать это, как взаимодействие противоположных по направлению, но схожих по характеру сил, оно же параграф пятый лекций, "движение материальных точек в пространстве"). Нашему, всё стремительнее набиравшему темпы знакомству были рады без исключения все окружающие подростки, потому что они были достаточно умными, чтобы время перепетий потратить на свои нужды, и достаточно бестолковыми, чтобы не понимать, что я только взбешу преподавателя, а в половине возможных вариаций будущего гнев этот принимать на себя им. - Я наслышана о вашем радикализме, - собравшись с мыслями, вдруг совершенно спокойно, почти что заинтриговано проговорила преподаватель, - но, признаюсь, вы меня удивили. Вы либо совершенно лишены головы, либо хитры и циничны до безумия. - Что, впрочем, в обоих случаях подразумевает умалишённость как главную мою характеристику, верно? - с усталостью вдавив некоторую мизерную долю иронии в голос, констатировала я. - Если быть откровенной, я и сама не могу ответить на этот вопрос. А как с вашим решением? Мне продолжить нести крест моего жалкого существования или открывать окно? - Пожалуй, вам стоит пройтись, - выдержав тон, достойный преподавателя трансфигурации, высказала свой вердикт женщина. - Не в окно и, могу даже сказать, что не в кабинет директора. - И куда же, в таком случае? - полуязвительно поинтересовалась я, вещи в сумку, тем не менее, закинув. - Сходите выпить чаю, что ли. А лучше - закажите в столовой стакан молока, - с сердобольностью работника морга проговорила она. - Я не химик, но она, вроде бы, должна гасить желчь, которой в вас содержится в избытке. Теоретически. - Раз вы назвали это теорией, а не аксиомой, то, пожалуй, она требует доказательств? - немного шатко поднявшись с пригретого места, я флегматично прошагала мимо воззрившихся на меня подростков. - Математика, я смотрю, та ещё куртизанка в вашем понимании, - с лукавой ухмылкой протянула преподаватель. - Уверена, в математической и прочей логике вы более осведомлены, нежели в термодинамике. - Мне прийти на отработку? - совершенно индифферентно осведомилась я, уже сомкнув пальцы на дверной ручке. - Совершенно верно. Дверь в тишине пустого коридора захлопнулась громко и, можно даже сказать для общей атмосферности, оглушительно. Было отчётливое желание остановиться тут же, плавно, как в фильмах, сползти вниз по стене и, впутав дрожащие руки в волосы, сокрушённо подумать о том, что же я натворила. Но отчего-то вместо этого я чётким, почти что строевым шагом выпущенной на плац вместо подиума модели, зашагала вперёд, гордо вскинув голову и думая скорее о том, какой набор ароматизаторов я хочу сегодня выдавить из кофейного автомата. *** Планомерно раскачивая ногами и медленно посёбрывая гордо именуемую ванильным капучино коричневую водичку, я смотрела на часы, вспоминала заданную на дом книгу по литературе и думала о вечном. Вдоль подоконника, на который я вскарабкалась из чистой и непритворной вредности, неровным строем выстроились вот уже шесть пластиковых стаканчиков - бывало, что, не придя к конкретному варианту, я использовала все близкие к идеалу. Так было в жизни, так было в контрольных тестах, так было в случае с кофе. - Судя по количеству кофеина в твоей крови, сегодня ты будешь особенно буйной, - бесшумно и без объявления войны материализовавшись с левого фланга, протянул Сейджуро совершенно дофенистически. Решив не утруждаться глубокомысленными размышлениями на тему, когда он успел выйти на мой след, я только передёрнула плечами. - Знаешь,.. - выдох получился ощутимо прискорбнее, чем рассчитывалось. - когда-то, ещё будучи милым, маленьким, но уже начинающим по пустякам кидаться на людей ребёнком, я подозревала, что крыша свинтит с моей головы гораздо раньше, чем шило из задницы. - Ты об инциденте на физике? - осведомлёно предположил он, оперевшись на подоконник рядом со мной и бесстрастно воззрившись куда-то сквозь наплывшую в буфет толпу. Надо же, как быстро расползаются по школе слухи. Жаль только, что полезные вещи расползаются с кпд кривоногой черепахи. - Может быть, и о нём тоже, - пожав плечами, я упёрлась спиной в оконное стекло, чуть запрокинув голову. - Просто мне морально сложно осознавать тот факт, что я уже без крыши, но ещё с шилом. И это настолько фатально, что я сейчас повторно близка к идее побега... Нет, ты не подумай, меня никто убивать не намерен и вообще я живу по всем нормам беззаботной жизни, просто... Не договорив, я уткнулась носом в полупустой стаканчик с капучино и непритворно задумалась. С точки зрения логики и, так уж и быть, здравого смысла, какой резон мне сейчас ему жаловаться на своё скорбное положение в доме, ставшем коммуналкой, и в который я из-за этого не хочу возвращаться хотя бы сегодня? Действительно, с чего бы ему заморачиваться незначительными проблемами шаблонной девицы. - Просто?.. - дождавшись, пока моё молчание продлится полноценную красноречивую минуту, требовательно проговорил Акаши. Выбор стоял между враньём на благо собственных крупиц авторитета в этих немаловажных для меня глазах и правдой с угрозой пасть ниже самого дна. - Просто ко мне приехали родичи, дом превратился в коммуналку. Четверо детей и один большой коэффициент шума на всех, - выбрав второе, печально пробормотала я и, подтянув к груди колени, бесстыдно уселась с ногами на окне. - Я из-за них то в академию и пошла сегодня, потому что не могу долго там находиться. - Никогда не думал, что дети могут представлять для тебя проблему, - с ощутимым намёком на выдрессированность моих двух экземпляров высказался Сейджуро, чуть повернув ко мне голову, чтобы попытаться увидеть на моём лице хоть какие-то эмоции. Тщетно, милый, тщетно и бесполезно - сейчас я на всяческие мимические проявления настроения не готова. - Они попадают в ту узкую категорию, которой я не могу нанести никаких физических увечий, как обычно решалось, - популярно разъяснила я, уткнувшись носом в колени. - А на парирование лексическими и следственными знаниями у меня сейчас совершенно нет сил. Поверишь, что сейчас этот гул для меня - мирная тишина? Я не хочу возвращаться в этот дурдом. Почувствовав, как в который раз за день на глаза наворачиваются слёзы - идиотская слабость! - я спешно опустила голову и как бы между делом растёрла горячие капли об тонкую ткань чулков. Не хватало ещё, чтобы меня сейчас кто-нибудь увидел с мокрыми глазами - одно счастье, что глаза я после бассейна не утруждалась повторно красить, а ведь иначе быть мне пандой. Несколько долгих секунд, тянувшихся непристойно долго, я старалась усмирить взбушевавшиеся гормоны и как можно надёжнее отсрочить увлажнение атмосферы, желательно вообще навсегда. Сейджуро ждал. Молчал, прекрасно осознавая, что носом я так непозволительно громко шмыгнула ну уж совершенно не по болезни, но, к моему счастью, не прибегая ни к каким попыткам заставить меня успокоиться. Наверное, одно из его главных достоинств - ненавязчивость. И за это я была ему безумно благодарна. - Извини, я... В последнее время сама не понимаю, что со мной. Прости, - наконец посмотрев на него, я немного вымучено улыбнулась. - Можешь пойти ко мне сегодня, - таким тоном, словно предложил мне стакан воды, сказал Сейджуро - спокойно, уверенно и настолько повседневно, что я на несколько секунд вообще забыла, не то, как говорить, а вообще как думать. Увидев мою реакцию во всей красе, он усмехнулся уголками губ. - Не падай в обморок, я серьёзно. Дома я один, и у меня вполне хватит для тебя места и тишины. Я продолжала молчать, красноречиво хлопая влажными ресницами и совсем не эстетично тараща на парня совершенно не поэтичные карие глаза. Какашкового цвета, как когда-то описала я их в сочинении в начальной школе. Какашковые глаза, мазутные волосы и кожа цвета штукатурки в подъезде - я была просто на редкость талантливым ребёнком. Талантливым. В самокритике. - Я... не... - Хе? Неужели боишься? - с ехидной усмешкой протянул он, смерив меня тем взглядом, после которого в моей душе извечно начинали бушевать два желания - убить и плакать или свалить и трахать. Потому что искра от такого тона внутри вспыхивала знатная, достойная потенциала тротиловой шашки. - Нет, не боюсь, - надменно фыркнув, я почти что театрально вскинулась и широко усмехнулась. - Когда можно приходить? - Можешь пойти со мной хоть после школы, - парируя, принял игру парень. - Одежда на тебя у меня найдётся. "Если она понадобится..." - вдруг неосознанно подумала я и тут же прикусила язык, чтобы треклятая фраза с него не сорвалась, Вот только насмешливый взгляд Сейджуро красноречиво оповестил меня о том, что легилименция всё-таки существует в немагическом мире. *** В тот момент, когда мы вместе вышли из широких дверей академии и парень, вопреки обычаю, провёл меня до стильной и безумно дорогой тонированной машины, я почувствовала, что что-то сегодня явно пошло наперекосяк. Всю пятиминутную дорогу, сидя на заднем, обитом светлой кожей сидении, я упёрто боролась с желанием на ходу выпрыгнуть из машины только чтобы не заходить в дом, от одного упоминания о котором меня пробирали мурашки. Да, мне доводилось там бывать, правда вот в состоянии сомнамбулы (сейчас было не намного лучше), но даже тогда особняк произвёл на меня неизгладимое впечатления холода, величия и почему-то пустоты. Огромный дом на несколько этажей, окружённый даже с парадного входа внушительным садом, я предпочитаю умолчать о территории "не для чужих глаз". Высокие потолки, просторный холл, мраморные полы, прислуга. Я почувствовала себя сорным одуванчиком, по ошибке поставленным в хрустальную вазу с алмазной огранкой. - Добро пожаловать, молодой господин, - учтиво и почти торжественно проговорил дворецкий, идеально подходящий к своему образу - сухой, жилистый, аккуратно причёсанный и в выглаженном костюме, как во всех фильмах. - Добро пожаловать, юная леди. Как-то непроизвольно я приосанилась, постаравшись хоть маломальски соответствовать атмосфере. От сосредоточения я даже замерла, замерев в шаге от порога с глупой улыбкой на сконфуженном лице. - Не стой, заходи, - обернувшись на меня, Сейджуро одним взглядом пригласил меня войти. На секунду мне показалось, что у него нет особого желания задерживаться в холле. Как будто здесь он чувствовал себя не намного уютнее, чем я. Что ж. Становится всё интереснее... Замешкавшись на секунду, я уверенно переступила порог. Задуматься о безрассудстве своего поступка и бессмысленности всей этой ситуации я успею и позже, а сейчас - разувшись и постеснявшись поставить бюджетные, дешёвые балетки рядом с туфлями, за которые убеждённые модницы продали бы почку, - я, изображая верность и преданность, засеменила вверх по мраморной лестнице вслед за Акаши. Особо не оглядывалась в целях профилактики жадности и инфаркта от количества бездумно потраченных на декор денег. Для подобного я была чересчур прагматична и консервативна, никогда не решившись бы потратить немыслимые деньги на украшение и без того шикарного дома. Видимо, хозяин дома любит внешний лоск. Не дай бог мне попасться им на глаза. Не сейчас, не такой, не в таком состоянии. Сейджуро каким-то фантастическим образом заметил, что мне плохо, раньше меня самой. В тот момент, как его руки уже осторожно подхватили меня в недолгом полёте, я только успела подумать о том, что чёт как-то нехорошо мир кружится. Медведи, которые трутся о земную ось, явно стали трудоголиками, ну, или персонально для меня нашёлся медведь с приступом эпилепсии. Мир вертелся чересчур буйно. - Я же просил предупреждать, если тебе плохо, - назидательно и даже с некой укоризной в голосе проговорил Сейджуро, аккуратно подхватывая меня на руки и внося в следующую по коридору комнату. Надо же, не смогла я потерпеть несколько секунд до его комнаты. Странно так - парень на руках вносит меня к себе в комнату. Как молодожёны, ей богу. - Прости, система не отлажена, в следующий раз постараюсь, - абстрагировано пробормотала я и спешно упёрлась руками в кровать, на которую он меня уже успел опустить. - Попробуй без следующих попыток, - недовольно высказался он, - мне не нравится твоё состояние. - Я бы назвала его нестоянием, - ребячески передёрнула плечами я, опираясь сначала на локти, а после и вовсе сдавая позиции и падая плашмя на кровать. - Извини. - Ты когда-нибудь устанешь извиняться? - устало протянул он, стянув пиджак и небрежно накинув его на стоящую у стены софу. Делаем выводы. У него была возможность сгрузить меня на диван, но он предпочёл кровать. Аргумент "не подумал" к нему неприменим. - Нет, прости, - сначала не задумываясь, я только потом поняла, каким ироничным мог показаться мой ответ. - Изви... - Марина! - жёстко и недовольно оборвал меня он, на секунду смерив таким взглядом, от которого я аж вздрогнула. - Может, хватит? - Да, прости... Дверь за ним захлопнулась ещё до того, как я осознала, что смогла взбесить самого Акаши. В приступе немой истерики я уткнулась лицом в подушку и прохныкала нечто среднее между извинениями и нервным смехом, и, случайно вдохнув через ткань, на мгновение потеряла голову, почувствовав его запах. Ни с чем не сравнимый, одновременно горький и сладкий, и в то же время свежий. Соблазн и влечение, других слов у меня просто не было - да и, впрочем, незачем. Вдохнув полной грудью ещё пару раз, я перевернулась на бок и, обняв подушку, не заметила, как заснула. Где-то на грани сознания я ещё слышала тихие, но такие родные шаги, чувствовала, как на меня накинули какой-то невообразимо мягкий плед - а дальше темнота. Только на этот раз она была приятной.