Грёзы о Богах и Цветах

Последний Ткач не была из разговорчивых. Внутри Логова Ткачей почти век стояла лишь гнетущая тишина, а в Глубинном Гнезде сказанное зачастую противоречило истинному смыслу. Даже если говоривший не желал обманывать, его разум был слишком сложным и комплексным, слишком полным идей, которые обычная речь едва могла выразить. Однако нельзя сказать, что ей не нравилась чужая компания. Хоть она и жила одна больше времени, чем с кем-то либо совместно, Ткач нашла для себя неожиданное развлечение в виде наблюдения за самыми разными жуками и была благодарна за хорошее отношение других советников. Она просто не была многословным жуком, и ей нравилось, что это было принято теми, с кем она теперь работала, без колебаний. Ей нравилась компания и лёгкость взаимного понимания среди советников. Ей было бы грустно терять её. Так что в этом месте битвы, среди аплодисментов толпы, пока Зверь и его хозяйка из Глупцов прогрызались сквозь волну за волной зверей поменьше, она высказалась. — Что-то здесь не так, — подметила она. — Действительно, — согласился Слово Унн, — в воздухе напряжение. Эта Укротительница Богов и её зверь не доверяют друг другу. — Не только это, — добавила Старшая из Лордов Богомолов, — посмотрите на её стойку, она готова защищаться от своего создания, больше чем от иных противников. Она ожидает, что оно атакует, и готова сразить его с первым признаком неповиновения. Шмель приземлилась на подлокотник трона так называемого Лорда Глупцов. — Мне не нравится это существо. Оно смотрит на нас больше, чем на врагов. Я думаю, оно пытается что-то найти. — О да, очевидно, — согласился немного расстроенный Глупыш, — оно умно, достаточно посмотреть, как оно сражается. Оно собирается попробовать атаковать зрителей. Какая удача, мы даже сможем в этом поучаствовать! Грибное Племя задумчиво наклонил голову Грибного Воина рядом с ними, прежде чем коснуться Шмеля. — О, я узнаю у Пчелы у скамеек, — она замолкла на мгновение, прежде чем повернуться к остальным, — Грибное Племя говорит, что эта штука попытается сделать что-то, что нанесёт максимум урона с минимальным сопротивлением. — Значит, оно может попробовать напасть на Старейшину, — решила Последний Ткач. Совет находился на почётном месте, явно показывающем их значимость, и из них семи, Старейшина был единственным, кто не мог легко отбиться или избежать атаки. — О, нет, сомневаюсь, — отринул идею старый жук, — я определённо очень слаб, но старик вроде меня не будет большой потерей. Вы переоцениваете меня, друзья. — А вы недооцениваете, — парировала Последний Ткач, получив кивки остальных в ответ. — О, спасибо, Ткач, но, когда достигаешь моего возраста, то понимаешь, что твоя жизнь уже не столь ценна, как была когда-то. — сказал Старейшина с грустным стрёкотом. Она и остальные пять советников посмотрели друг на друга, прежде чем обратить свои взгляды на спектакль на арене. Они были готовы моментально вскочить, ведь… они ценили своего старого друга.

***

Квирелл мгновенно проснулся от звука шагов, несколько ног, ступающих по земле. Он рефлекторно потянулся за гвоздём, которого больше не было, прежде чем расслабиться. Архивы Мадам были местом знаний для всех, кто смог пройти так далеко в глубины Халлоунеста, и было неприемлемо встречать враждебностью первых гостей с того дня, когда он… по-своему унаследовал это место. Он спрыгнул с площадки со скамьёй, чтобы поприветствовать новых гостей. Восемь белых глаз в море черноты встретили его взгляд. Он увидел, как они расширяются, и шагнул назад, поняв, насколько они близко. Его панцирь застонал, когда он внезапно оказался между четвёркой рук в угрожающе крепких объятиях. — П-приветствую! Мы встречались? Руки моментально опустили его обратно на землю, и жук перед ним быстро закивал, что-то ища в своём плаще. Жук вынул пергаментный журнал, видавший лучшие дни, и сунул его в руки Квиррела. — Ууму, странное существо, охраняющее внутренние палаты Архивов Наставницы, — вслух прочитал Квиррел, тут же поняв, — мой друг? Что же, ты определённо изменился, став гораздо выше. В каких же приключениях ты поучаствовал с нашей последней встречи на озере… как ты? — Значит, вот что вышло из тебя, простой жук, — раздался голос из-за спины его друга, — та маска, что ты нёс, действительно принадлежала Мономон. Квиррел нагнулся в сторону, чтобы выглянуть за новое тело его друга. — О, это ты! С Утёсов. Я не знал, что ты знаешь моего друга, и кто же сопровождает вас двоих? Его лицо выглядит знакомо, но, боюсь, моя память ещё не до конца прояснилась… если это вообще когда-нибудь случится. — Простой жук, меня зовут Хорнет, рядом со мной Полый Рыцарь, и ты, кажется, уже знаешь нашего собрата, Маленького Призрака. Что-то колыхнулось в памяти Квиррела. — Собратья, говоришь… Да, я определённо вижу сходство. Меня зовут Квиррел, и, я могу ошибаться, но мы могли встречаться прежде чем столь ужасная участь настигла королевство. — Квиррел… — повторила Хорнет, — это имя действительно знакомо мне. Возможно, ты был учеником Мономон? Она рассказывала о тебе, когда я встречала её, прежде чем Грезящие ушли в сон. Синий жук счастливо кивнул. — Действительно, это сходится с тем, что я ещё помню. Но проходите, проходите, я думаю, нам многое надо друг другу рассказать, если это действительно Полый Рыцарь, и вы пришли в Архивы в поисках… чего-то. Ах, Квиррел чувствовал радость. Встречи с его другом были яркими моментами, среди череды темных пятен, пока он исследовал королевство, и в последние дни он скучал по молчаливому жуку. И, без сомнения, у него была припасена интересная история, судя по компании, что он привёл, и изменениям, что понёс. Квиррел всегда был из любопытных. Это он помнил кристально-чисто.