Ад и Рай Евы

      Суббота. Суббота не всегда означает выходной. Это я уже поняла. Но в этот день мне было особенно тяжко. С той самой ночи я почти не спала и не ела. Только носилась по этажам с дурацкими поручениями, снова растирая ноги в кровь, всё крепче сжимала зубы, слушая очередной приказ Анастасии, часто противоречащий предыдущему. И всё чаще думала, каким бы способом я её убила? Так и не придумала к тому времени.       В десять утра в клубе появился тот самый известный рэпер, имени которого я знать не знала и не особо хотела. Но Анастасия решила, что меня можно перекинуть к нему.       — Иветта, — так она почему-то меня называла, — принеси Гэвину виски. И побыстрее.       Для этого мне снова пришлось бы нестись с четвёртого этажа на первый, а потом назад, так что отчасти я была даже рада, что смогу не видеть их хоть пару минут.       — Что там этот?       — Не знаю, но хочет вискаря.       Бармен Анюта — прекрасная девушка с ярко-красным фениксом на всё плечо — поставила на поднос целую бутылку и ведёрко со льдом.       — Такие, как он, любят прибухнуть, — подмигнула она и снова принялась натирать бокалы.       Я уже было взялась за поднос, как дверь в клуб открылась и вошёл Макс. Я снова не увидела его, а почувствовала. Почувствовала спиной крепкую стену, на которую можно было опереться.       — Привет, — моё счастье заливало это тёмное помещение, как свет от той безумной принцессы из сказки.        Макс оглянулся по сторонам. Кроме Анюты, больше никого. По взгляду я поняла, что могу подойти.       — Привет, — он постарался сохранить голос ровным, но я почему-то представила нас шпионами-заговорщиками. — Ты к Гэвину?       — Да. Как видишь.       Нейтральные фразы. Ничего не значащие. Он шёл по ступенькам впереди, я чуть отставала, потому что смотрела себе под ноги.       — Ты как? Держишься?       — Ага. Как видишь.       — Я пытался поговорить с ним об этом, но…       — Не стоило. Это всё пройдёт.       — Ты удивительно позитивно настроена. Таблетки?       — Я их не пью уже очень давно.       — Без них ты с ног валишься.       Честно, мне казалось, что я держусь, точнее держалась до того момента, как он об этом сказал. У меня аж в голове закружилось от осознания. Три ночи без сна. Трое суток на ногах.       — Мне кажется, что я их даже не взяла. Я ведь не знала, что застряну здесь так надолго…       Мы не успели договорить. Макс шёл туда же, куда и я, поэтому помог мне войти в гримёрку. Теперь я была на месте Аси, но мне не привыкать, хоть я и чувствовала усталость, и руки уже начинали дрожать, но налить порцию виски я ещё могла.       Макс о чём-то говорил с мужчинами, одним из которых был сам исполнитель, другим — его продюсер. И я уже собралась уходить, когда услышала звон стекла.       — Эй, ты! Куда пошла? Я тебя не отпускал!       Я настолько оторопела, что не сразу смогла повернуться. Передо мной сидел пацан моего возраста, уже хорошо поддатый или накуренный, я не знаю, но он не контролировал себя.       — Что за хуйню ты мне принесла?       Он демонстративно стал выливать виски на пол. Маленькую комнату быстро наполнили алкогольные пары.       — А теперь вытирай, — он смотрел на меня с абсолютно идиотской улыбкой. Я не двинулась с места, всё ещё думая, что бы я с ним сделала. В голове вдруг промелькнул образ Яна на той дорожке, когда он увидел пристающего ко мне депутата. На всякий случай я кинула взгляд на Макса — тоже удивлён, но сдержанно молчит.       — Я сейчас. Только принесу тряпку.       Дверь закрылась до того, как о неё стукнулась бутылка. Это стало последней каплей. Но, что удивительно, у меня не было сил даже на гнев или слёзы обиды. Таблетки. Мне нужны таблетки. Может, всё-таки где-то завалялась парочка?       Я с трудом доковыляла до подвала. В этой суматохе никто меня не замечал — очередная девушка из персонала. На самом дне сумочки нашлась одна розовая таблетка. Я знала, что это не витамины. Я знала об их побочном действии для себя. Но я больше не выдерживала. Со мной было что-то не то. Раньше я бы психанула и если бы не наорала на этого кретина, то хотя бы расплакалась. Теперь же от меня не осталось ничего. И своё последнее тепло я отдала Максу при встрече. Но он не вступился за меня. В этом моё наказание? Показать, что без Яна я никто? Ну что ж, я и раньше это знала. Ничего нового.       Время шло, а я так же сидела на узкой кушетке. Меня мало интересовало, что происходило наверху. Суета. А вот Кристина рисовала море.       Кристина! Это имя разбудило меня. За эти трое суток я не позвонила ей ни разу, я даже не знала, где мой телефон. Если я выпью таблетку, то уже точно не смогу этого сделать, так что… Кристина? Я мысленно позвала её. В нашу последнюю встречу я нащупала нить, связывающую нас, что-то светлое, но практически невесомое. Кристина? Тишина. Я не слышала её точно так же, как уже не могла слышать себя. Мне пришлось выпить таблетку и надеяться, что, когда уйдёт усталость, я смогу собраться с мыслями и хотя бы банально позвонить ей.       — Ты не видела мой телефон? — спросила я у Анюты, когда наконец смогла подняться.       — Не знаю. Может, на зарядке? Поищи там, — она неопределённо махнула рукой.       Но вместо телефона я нашла Макса.       — Ты как? Прости за это! — он попытался взять меня за руку, но я отшатнулась. И он догадался: — Уже выпила?       — Почему он так со мной поступает? Что я сделала? — я чувствовала подступавший к горлу ком истерики.       — Неужели тебя это правда интересует? Он будет польщён, если узнает.       «Когда узнает», — подумала я. И вдруг ощутила, что всё рушится, рассыпается осколками, будто взрыв или мощное землетрясение было где-то поблизости.       — Тебе нужно поспать. Я скажу Насте, пусть отстанет от тебя ненадолго. У тебя есть время к шести.       — Что?       Я не сразу поняла. Выступление было запланировано на восемь, так зачем мне это время? Мысли окончательно спутались.       И очнулась я от того, что меня будила перепуганная Маша.       — Просыпайтесь, пожалуйста, просыпайтесь!       Я бы сделала это намного быстрее, если бы она хотя бы коснулась меня.       — Что случилось? Анастасия зовёт?       На Маше не было лица. Только застывшая маска ужаса.       — Ян Дмитриевич. Он приехал и не нашёл вас. И… Пожалуйста, поторопитесь в его кабинет.       Я не знала, где его кабинет, поэтому Маша любезно провела меня и тут же скрылась. Я не сомневалась в неотразимости моего внешнего вида: волосы неряшливо выбились из хвоста, макияж наверняка поплыл, а униформа помялась. Но какая разница? Ведь только несколько часов назад какой-то обдолбыш чуть не убил меня бутылкой. И всем было абсолютно пофиг. Так не должно ли мне тоже быть пофиг?       Что ж, должна признаться, на этот раз таблетки подействовали на меня как-то не так.       Я постучалась, но никто не отозвался. Позвала — тишина. Решилась открыть дверь — заперто. Не смешно. Мы разминулись. Прекрасно, просто прекрасно. По пути обратно я наткнулась на Анастасию — ещё более бледную, чем Маша.       — Госпожа Евангелина! Простите, но вас ищет Ян Дмитриевич.       Женщина опустила голову и не поднимала на меня своих тонко подведённых глаз. Ей было стыдно из-за того, что пришлось так унизиться передо мной, догадалась я. А это значило только одно: Ян где-то совсем рядом.       — Что удивительно, я теперь тоже его ищу. Не могли бы вы проводить меня к нему?       Лицемерка проклятая. Хотя, чего уж там, обе мы были такими. Если бы я могла — я бы плюнула ей в лицо, хотя никогда не испытывала ни к кому ничего подобного. Дрянь. Просто дрянь. Но я должна была сдерживаться.       Ян стоял на улице, опёршись на порш Макса, и это уже было странным. Стоял, скрестив руки, в вызывающей позе. Провоцировал ли он меня? Я не знаю. Всё, чего мне тогда хотелось, это вернуться в тот светлый день с Кристиной, даже не день, а часы. Видимо, что-то такое снова пронеслось по моему лицу, что Ян чуть скривился.       — Добрый день, Ян Дмитриевич, — я чуть склонила голову и осталась на некотором расстоянии. — Вы меня искали?       — Да, — он вскинул голову, оценивающе прошёлся взглядом по мне. — Тебе говорили, что ты плохо выглядишь?       — Нет, — очень тихо ответила я, понимая, что вопрос был чисто риторическим.       — Сегодня вечером ты мне снова нужна. В салон ты уже не успеваешь, так что девочки едут сюда, — всё это звучало так буднично, что я даже не успела ничего почувствовать. Между нами была стена. И она меня устраивала. Вот только зачем надо было меня искать, чтобы сказать это лично?       Ян услышал мой вопрос. Я уже и забыла, какой уязвимой могу быть. На его лице появилась усмешка-улыбка, манящая и одновременно пугающая. Страстная. Я знаю, это слово никто и никогда не использовал бы для характеристики усмешки, но я клянусь, именно оно выскочило тогда в моём сознании, как чёртик из глупой игрушки.       — У меня для тебя кое-что есть. Всё остальное девочки привезут с собой, но вот это я не мог им доверить.       Мне стало любопытно. Признаюсь, это мой порок. Театрально медленным движением Ян достал из кармана крошечную коробочку, и я сразу поняла, что в ней. Кольцо.       — Подойдёшь ближе?       Я уже и так шла, заворожённая, зачарованная, хотя он ещё не открыл её. После трёх этих безумных суток мне хотелось чего-то хорошего. Хотя бы ненадолго. Или таблетка подействовала, или он сжалился надо мной? Потому что я начала чувствовать хоть что-то, что-то живое.       Ян следил за каждым моим движением, за малейшим изменением мимики, взгляда. Он читал меня как открытую книгу. Стоило ли этому удивляться? Сейчас, спустя время, я могу сказать, что физическая и моральная усталость стёрла почти всю мою личность. За те трое суток и за почти месяц тех эмоциональных качель я могла бы уже утопиться в Днепре. Но я держалась. Как там говорил Ян на крыше? Что он бы быстро меня уничтожил, и мой раздутый труп нашли бы на берегу Днепра? Хорошо, что я пишу об этом сейчас, а тогда я была слишком измотанной, чтобы вспоминать такие гадости. Я просто шла навстречу самому прекрасному мужчине, которого когда-либо видела.       — Я вижу, ты уже догадалась, что это. Но это не просто кольцо. Сегодня будет тяжёлая ночь, и оно должно помочь тебе выдержать её.       Я насторожилась. Все ночи с ним были тяжёлыми. Что же сегодня такого особенного должно было произойти? Я боялась задать вопрос, только молча смотрела на коробочку и улыбалась в предвкушении сюрприза. Маленькая принцесса внутри меня вдруг подала слабый голосок, и это желание обладать, такое чуждое мне ранее, прорвалось, вырвалось из цепей скромности и смирения. Я ещё не знала, что там внутри, но безумно желала этого.       Ян поймал мой взгляд и очень медленно открыл коробочку. Чёрный. Это всё, что я поняла сразу. Я никогда не видела таких колец: огромный плоский чёрный камень в матовом, но тоже чёрном металле.       — Это бриллиант. В чёрном золоте, — объяснял Ян. — Это действительно редчайшее украшение. Но дело не в его цене. А в его способностях.       Я зачарованно смотрела, как он достаёт кольцо, оценивает его диаметр и думает, на какой же палец мне его надеть. Прикосновение его руки меня буквально ударило током. Я уже забыла, когда в последний раз у нас был тактильный контакт, и сейчас на меня нахлынула такая буря чувств, что я едва не застонала. Слишком много всего.       Кольцо оказалось ужасно холодным, и только это привело меня в чувство.       — Пока оно на тебе, ты в полной безопасности.       «Он никогда не причинит тебе вреда!» — вспыхнули в памяти слова Макса с того первого дня. Мне стало так больно, что даже слёзы застыли, сдавленные этой тяжестью. Ложь, лицемерие, манипуляции. Вот что это было. И это причиняло мне вред, каждым словом, взглядом, действием откусывая по крошечному кусочку моей души.       Кольцо не блестело на свету, мне показалось, что это осколок чёрной дыры, засасывающий всё светлое и радостное. Но меня оно пока не трогало, будто пёс, поднявший было голову, но снова умостивший её на лапах. Всё было в порядке.       — К которому часу я должна быть готова?       — К восьми, но основная часть для нас начнётся после десяти, возможно, ближе к одиннадцати.       Снова тот нейтральный тон. Как долго он будет надо мной издеваться? Обнимать, кружить на руках, целовать… О душе лучше вообще не вспоминать. А потом наказывать… А чем он, собственно, меня наказывает? Работой? Так я сама на неё согласилась. То решение, что я приняла на крыше — вот и его последствия. Я будто вернулась в реальность.       — У меня есть вопросы относительно оплаты. Я понимаю, что проштрафилась, но сегодня суббота, плюс снова выход в свет. Так что…       Ян едва слышно рассмеялся.       — С тобой рассчитается Макс. И ещё. Ты действительно ужасно выглядишь. Прими таблетку.       — Я только что выпила. Наверное, ещё не подействовала, — я не успела договорить, как передо мной появилась ещё одна такая же розовая таблетка. На его красивой белой ладони с такими длинными изящными пальцами.       — Выпей при мне. Мне не нужны проблемы.       Это уже не было шуткой. Даже если бы он предложил мне мучительный яд, проще было согласиться, чем ощущать этот взгляд на себе. Я выпила таблетку, едва не подавившись, и посмотрела на Яна со страхом и ненавистью. Что-то было не так, что-то должно было произойти, что-то…       — Ева! Хватит там стоять! У нас куча дел, мы ничего не успеем, — это девочки из салона выпорхнули из микроавтобуса и тащили с собой инструменты для превращения Золушки в принцессу.       Началась очередная безумная ночь, хотя предзакатное солнце ещё било алыми лучами.