Rarely Pure and Never Simple

Двери в Большой зал казались необычайно большими и крайне отталкивающими, прямо как давным-давно в детстве, когда он вот так же дрожал перед ними в ожидании распределения на факультеты. Нервный озноб охватил Драко, когда он с каменным лицом пытался справиться с иррациональным страхом перед какой-то деревяшкой. Неужели он действительно, на глазах у всей школы, сейчас войдёт в Большой Зал вместе с Гарри? Он не был уверен, почему так беспокоится, только отчаянно молился, чтобы рука, которую держал Гарри, не была мокрой от пота. – Всё будет хорошо, Драко, – тихо сказал Гарри, буквально прошептав ему на ухо эти слова, – Я тебе обещаю. Всё будет хорошо. – Да, конечно, – согласился Драко, хотя в голосе совершенно не было уверенности. Пэнси и Блэйз стояли рядом, ни один из них не смотрел в их сторону, но Драко знал, что кто-кто, а эти два любопытных мерзавца слушают так внимательно, как только могут. – Можно мне сесть рядом с тобой? – спросил Поттер, проводя пальцем по всей длине руки Драко. – А? – Драко в замешательстве уставился на него, гадая, не ослышался ли он, – Что ты спросил? – Я хочу поужинать рядом с тобой, – улыбнулся Гарри, выглядя раздражающе спокойным, несмотря на всю сложность ситуации, – Полагаю, проще мне сесть за ваш стол, чем просить тебя сесть за гриффиндорский. Но мы будем работать в его направлении, хорошо? – Ого, – ухмыльнулся Блэйз, – мы станем самыми первыми учениками, благодаря которым Гарри Поттер будет сидеть где-то помимо гриффиндорского стола. Драко впился взглядом в мулата. – Ты здесь абсолютно ни при чём, не приписывай себе мои заслуги. – Параллель, Драко, – небрежно махнув рукой, объяснил Блэйз, – Ты же знаешь, как работает дружба. Твой успех – это и мой успех, согласись. Хотя твоя неудача – это только твоя неудача, на мне никакой ответственности за твои промахи. Зато в случае провала, ты всегда знаешь кого винить. – Пошли, – ухмыльнулся Гарри, потянув Драко за руку, – Нам нужно просто войти. Лучший способ сделать что-то – сделать как можно быстрее и без лишних размышлений. – Прекрасно, – вздохнул Драко, покорно смирившись с тем, что теперь он встречается с дерзким и храбрым гриффиндорцем, у которого явно не достаёт инстинкта самосохранения. Двери распахнулись со зловещим скрипом, который, казалось, проскрежетал Драко, чтобы он развернулся и убежал, или, на крайний случай, в нём сыграли предполагаемые ежиные инстинкты, и он свернулся в клубок и спрятался от всеобщего пристального внимания, которое вот-вот на него обрушится. В тот момент, когда они с Гарри шагнули в зал, всё ещё крепко держась за руки, наступила гробовая тишина. Каждый присутствующий резко повернул голову в их сторону, затем по залу поползли любопытствующие шепотки, всё увеличиваясь, будто волны; студенты вытягивали шеи и некоторые даже вставали со своих мест, чтобы получше рассмотреть происходящее. Колкие взгляды и яростное бормотание настигали Драко, и он пытался унять дрожь, изо всех сил стараясь держаться гордо и не опускать взгляд в пол. – Ну что, пойдём, – мягко сказал Гарри, нежно улыбаясь Драко, – Пойдём присядем? – Сюда, Поттер, – во всю улыбался Блэйз, и Драко захотелось его хорошенько обо что-нибудь приложить. Как негодник мог настолько наслаждаться в этот момент жизнью, когда Драко был в ужасе от всех этих пристальных взглядов и очевидного осуждения в глазах каждого присутствующего в Зале? Гарри снова успокаивающе сжал его руку, когда они направились к слизеринскому столу, к своему обычному месту в самом конце. Отпустив ладонь Гарри, Драко скользнул на скамью, и Гарри улыбаясь, сел рядом с ним, а Пэнси и Блэйз устроились напротив. – Итак, Поттер, – невозмутимо сказал Блэйз, начиная наполнять свою тарелку, – как выглядит Зал с этого ракурса? Гарри усмехнулся. – Примерно так же, серьёзно, не вижу сильных отличий, – это заявление вызвало фырканье у Блэйза, – А есть ли какие-то записи о том, сколько сотен лет прошло с тех пор, как кто-то не из Слизерина ел за этим столом? Драко неохотно улыбнулся. – Твой интерес обусловлен маниакальным желанием побить все рекорды, которыми гордится Слизерин. – Кто, я? – Поттер бросил на него невинный взгляд, – Когда это я мечтал превзойти Слизерин хоть в чём-нибудь, а? Даже Пэнси этот ответ заставил рассмеяться. – Да, Поттер, – протянул Драко, качая головой, – действительно, когда это? – Я просто сижу тут, ужинаю, – беспечно ответил брюнет, – и ничего плохого не делаю, – как бы в подтверждение своих слов, он откусил жареную картошку, небрежно прожевал, а затем с невинным видом отхлебнул тыквенного сока. – Скажи это сотне тысяч студентов, которые прямо сейчас смотрят на тебя так, словно ты сошёл с ума, – многозначительно сказала Пэнси. Блэйз усмехнулся. – Мы уже сто лет не привлекали к себе столько внимания. Мне кажется, мне начинает нравиться, что мой лучший друг встречается со знаменитостью. Гарри закатил глаза. – Меня едва ли можно назвать знаменитостью. Просто народ давно не получал свежих поводов посудачить. – Ты просто находка, Поттер, – сказал Блэйз, широко улыбаясь ему, – Какого скромного джентльмена тебе удалось подцепить, а, Драко. Пэнси и Драко одновременно покачали головами – Пэнси с удивлением, а Драко с отвращением. – Десять очков Поттеру, Блэйз, – ухмыльнулась она, – как извинение за то, что он вынужден терпеть тебя. И ещё десять баллов за то, что он так чертовски терпелив. – Четвёртое место в рейтинге, – ухмыльнулся Гарри, подталкивая Драко локтем, – Я догоняю тебя. – Да, Поттер, – саркастически сказал Драко, – ты всего на семь лет отстал по очкам. Гарри фыркнул. – А как вообще началась эта история с очками? Трое слизеринцев многозначительно переглянулись. – Мы могли бы тебе рассказать, – беззаботно ответил Блэйз, снова возвращаясь к своей тарелке, – но боюсь, что эта история выставит нас не в лучшем свете. Особенно твоего парня. Драко вдруг очень заинтересовался содержимым своей тарелки, решив, что во всём мире нет ничего более захватывающего, чем гонять вилкой овощи и не отрывать от них глаз. Вполне себе достойное занятие для взрослого чистокровного волшебника. – А можно поподробней? – недоумённо спросил Гарри. – Ну, – сказала Пэнси, стараясь звучать небрежно, – помнишь, ты говорил, что раньше не понимал, насколько мы веселые? Это прекрасный пример ситуации, над которой мы трое смеялись, но я точно знаю, что ты навряд ли разделишь наше веселье. Гарри уставился на них во все глаза. – То есть выходит, вся система баллов была придумана в значительной степени из-за того, что вы все смеялись надо мной? – Вроде того, – пожал плечами Блэйз, всё ещё глядя в свою тарелку; Драко старался стать как можно менее приметным, – Но, на самом деле, скорее нашей целью были твои друзья. – В смысле? – с подозрением спросил Гарри, и Драко буквально почувствовал, как его совсем недавно появившийся парень воздвигает защитные стены. Блондин знал, что если Гарри Поттер чего-то и не выносит, так это когда кто-то оскорбляет его лучших друзей, – Драко? Теперь уже всё внимание было приковано к блондину, который продолжал старательно смотреть в свою тарелку и пытался не обращать внимания на пылающие щёки. – Поттер, я ведь был совершенным придурком в то время, понятно? Извини. – Ты в стольких ситуациях был откровенным придурком, что я при всём желании не смогу понять, о чём конкретно идёт речь, – вздохнул Гарри, – И я в курсе всех твоих сомнительных поступков, я ведь был их свидетелем, так что просто скажи мне. Всё нормально. Наступило неловкое молчание. – Второй курс, – внезапно выпалил Блэйз, словно больше не мог сдерживать слов, – Как раз, когда Драко взяли в команду по квиддичу. Он рассказал мне и Пэнси о своей первой тренировке, и я наградил его десятью очками за то, что он так разозлил Уизли, что тот попытался сглазить его, но в итоге заклинание сработало против него самого. А потом Пэнси наградила его ещё десятью очками за то, что он назвал Грейнджер перед всей командой Гриффиндора грязнокровкой и остался жив, так что смог рассказать нам эту историю. Резко подняв глаза, Драко впился взглядом в Блэйза, у которого, по крайней мере, хватило совести выглядеть раскаявшимся, произнеся одними губами «прости». Гарри ничего не ответил, уставившись на стол тяжёлым взглядом. Воздух так сгустился от напряжения, что между ними практически осязаемо сидело живое, дышащее существо. Наконец, Гарри поднял глаза, бросив на Драко странный взгляд, а затем переключил внимание на двух слизеринцев напротив. – Именно Драко привёл меня в гостиную Слизерина на втором курсе, дал пароль и впустил внутрь, – небрежно сказал он, невозмутимо отпивая сок и делая вид, что не замечает ошеломлённых выражений на лицах собеседников. – Что?! – наконец зашипел Драко, – Что ты несёшь?! Нет, я этого не делал! – Пэнси и Блэйз смотрели на него широко раскрытыми глазами. – Ты хочешь сказать, – наконец сдался Блэйз и фыркнул, – что тот тупой, придурковатый, недостойный тип, который привёл Гарри Поттера в святую святых Слизерина, и чьё имя мы безуспешно пытались разузнать – Драко? – Именно, – кивнул Гарри, всё ещё стараясь сделать независимый вид, – Небезызвестный аристократ Драко Малфой. Если бы не он, я бы никогда не узнал где именно располагается ваш факультет и тем более не попал бы внутрь. – Но ведь этого не было! – воскликнул Драко. Как это может быть правдой? Он не показывал Гарри, где находится общая комната! Драко не настолько глуп! – Кстати, я был не один, – продолжил Поттер, слегка улыбнувшись уголком рта, – со мной был Рон. И ты впустил нас обоих прямо в общую гостиную Слизерина, не раздумывая ни секунды. – Наглая ложь! – воскликнул Драко, не обращая внимания ни на любопытные взгляды учеников, ни на то, что Пэнси и Блэйз покатывались со смеху, – Перестань врать, Поттер, этого никогда не было! Я бы никогда так не поступил! – Но ты это сделал, Малфой, – сказал брюнет, широко улыбаясь, – Пароль был «Чистая кровь». Помнишь такое? Драко в недоумении распахнул глаза – таким и был пароль в гостиную на втором курсе! Драко это чётко помнил, потому что на тот момент это было его любимое понятие, и, следовательно, пароль. Внезапно его осенило, и он прищурился. – Ты наложил на меня Обливиэйт, не так ли? Ты обманом заставил меня раскрыть тебе тайну! Ты, наверное, держал меня на прицеле палочки или использовал Империус, заставил показать тебе путь и впустить внутрь, а потом, блять, стёр мне память! Да как ты посмел, чёрт возьми, Поттер! Да и как можно было… – О, пожалуйста, Драко, – усмехнулся Гарри, – Ты думаешь, в двенадцать лет я знал настолько сложные заклинания? Об Обливиэйт я узнал лишь по прошествии нескольких месяцев, когда профессор Локхарт хотел применить его ко мне и Рону. А об Империус до четвёртого курса я даже не слышал, пока Муди не использовал его на нас на уроке! Ты сильно переоцениваешь мои способности. – И ты даже не угрожал мне палочкой? – озадаченно спросил Драко. Гарри отрицательно покачал головой, – Но тогда... как же я тебе показал? Я совсем этого не помню! О, подожди, – он снова сощурил глаза, – ты спрятался под своей мантией-невидимкой и проследил за мной, да? Ах ты бессовестный! А ещё меня обвиняете в ужасных поступках! Никто за всю историю школы никогда не шпионил исподтишка, так как ты! Ты… – Я не использовал мантию-невидимку, – перебил его Гарри, явно забавляясь, – Мне и не нужно было. Ты всё сделал по своей собственной воле, без всяких подначек с нашей стороны. Мы даже не просили тебя. – Но это же невозможно, – слабо возразил Драко, у него от несправедливости даже закружилась голова, – Я знаю, этого не было, я этого не помню! Не было! – в отчаянии он повернулся к Пэнси и Блэйзу, пытаясь убедить их в своей невиновности. Очевидно, это был какой-то другой тупой придурок, потому что Драко вовсе не такой! – Я этого не делал, этого никогда не было! Он лжёт, чтобы выставить меня идиотом! Блэйз рассмеялся. – Ты и без этого выглядишь идиотом. Ты прекрасно справляешься с этим сам, мой друг. Пэнси покачала головой. – Не могу поверить, что это был ты, Драко. Ладно бы какой-нибудь Гойл, ведь он действительно безнадёжный идиот, но ты… Чувствуя своё поражение, Драко откинулся на спинку скамьи, отодвинув тарелку, поставил локти на стол и уткнулся в ладони лицом, надеясь найти безопасное тёмное местечко, чтобы спрятаться от стыда и смущения. – Это был не я, – пробормотал он, слегка приглушённо. Тёплая рука легла ему на спину, успокаивающе поглаживая напряжённые мышцы. – Честно говоря, – сказал Гарри несколько извиняющимся тоном, – мы с Роном, на самом деле, не были собой. Драко не знал, кого ведёт в общую гостиную. – И кем же вы притворились? – немедленно спросил Блэйз, и Драко был ему жутко благодарен; он всё никак не мог найти сил поднять лицо, но мучил его тот же вопрос. – Крэббом и Гойлом, – ответил Поттер, поглаживая Драко по спине. Это заставило Драко выпрямиться и уставиться на Гарри широко раскрытыми глазами. – Что? – прошептал он, – О чём ты говоришь? – Чёрт побери, Поттер, – потрясённо сказал Блэйз, – Хочешь сказать, что использовал Оборотное зелье в возрасте двенадцати лет, чтобы прокрасться в общую гостиную Слизерина, обманом заставил Драко показать тебе, где она находится, специально выбрав Крэбба и Гойла после того, как самостоятельно приготовил заведомо трудное в исполнении зелье в тайном местечке внутри школы, не забыв добыть частицы парней? Гарри пожал плечами. – Твой сжатый пересказ звучит максимально коварно. – Но зачем? – ошарашенно спросил Драко. Какой же подлый и коварный на самом деле Гарри Поттер, раз осмелился провернуть такое в столь юном возрасте? – Ты что, проиграл пари или что-то в этом роде? – предположила Пэнси, – Твоим заданием было пробраться в гостиную Слизерина и украсть что-то в качестве доказательства? – Нет, – фыркнул Гарри, – Мы сделали это, потому что... – он неуверенно замялся. – Да ладно тебе! – подтолкнул его Блэйз, – Мы ведь отныне лучшие друзья! Можешь смело нам рассказать! Очевидно, ваш дерзкий план был как-то связан с Драко, раз вы решили выдать себя именно за Крэбба и Гойла. – Ну, вообще-то да, – смущённо признался Гарри, проводя рукой по волосам, – Мы, э-э, – он мельком взглянул на Драко, – на тот момент мы думали, что он наследник Слизерина и хотели заставить его признаться, – при этих словах челюсть Драко со стуком упала на стол, – Мы были неправы, – пожал плечами Гарри, глядя куда-то мимо слизеринцев, – Позже мы выяснили, кто был им на самом деле. Тем не менее, мы с Роном всегда с удовольствием вспоминаем, как обвели вокруг пальца Малфоя и заставили его выдать чуть ли не самый главный секрет факультета. Слизеринцы уставились на него в молчаливом шоке. – Мерлиновы яйца, Поттер, – наконец сказал Блэйз, – кто же, чёрт возьми, знал, что в двенадцать лет ты такое вытворял? Я даже не подозревал, что гриффиндорцы могут быть настолько неебически подлыми! Гарри усмехнулся. – Ты многого обо мне не знаешь, Забини. – Расскажи нам ещё какие-нибудь истории! – потребовал Блэйз, – А как вы узнали, кто настоящий наследник? Поттер слегка поковырял в своей тарелке и пожал плечами. – Мы с Роном спустились в тайную комнату, чтобы спасти Джинни, которую забрал туда Волдеморт. Мы взяли Локхарта с собой – а вот ему мы на самом деле угрожали палочками – но в итоге он обрушил там всё, когда попытался стереть нам память сломанной палочкой Рона, и это обернулось против него самого, – Гарри сделал паузу и бессознательно потёр руку, – Но в конце концов меня укусил грёбаный Василиск – и это было чертовски больно, а затем я убил его мечом Гриффиндора. Зато мы вернули Джинни живой, – он пожал плечами, как будто всё, что он говорил, было простой обыденностью. Слизеринцы смотрели на брюнета с открытыми ртами. – Как, чёрт возьми, ты ещё жив? – наконец выдал Блэйз, – Тебя укусил грёбаный Василиск? Это невозможно – быть всё ещё живым! Они убивают одним лишь взглядом, а их яд не поддается лечению! Первый раз слышу, чтобы кто-то смог пережить укус Василиска! Гарри снова пожал плечами. – Да, я бы точно умер, если бы не Фоукс, – увидев непонимание в глазах слушателей, он поспешил объяснить, – это феникс Дамблдора. Он спас меня своими слезами. Что звучит довольно странно, теперь, когда я думаю об этом... быть укушенным огромной змеёй, которая может убивать одним лишь взглядом, а затем птица рыдает над раной, чтобы исцелить тебя, – он нахмурился, – Иногда мне кажется, что моя жизнь немного необычна. Чтобы уничтожить проклятый дневник, я использовал тот самый клык, который в меня вонзила гигантская змея, убитая мечом, который я вытащил из подающей признаки разума шляпы, принесённой мне волшебной птицей, чьи слезы обладают силой исцелять смертельные раны... это было странно... – он задумчиво замолчал, и, казалось, не замечал изумлённых взглядов. Драко не мог найти слов. Разве это может быть правдой? История безумна, она не могла приключиться на самом деле! Наконец, после всего лишь двадцати лет молчания, Драко открыл рот, чтобы просипеть. – Тебе было двенадцать? – Расскажи нам ещё одну историю! – попросила Пэнси, и Блэйз согласно кивнул. Гарри выглядел немного озадаченным, криво улыбаясь. – Э-э, ну ладно, так. Эм... на первом курсе мы с Роном однажды заработали по пять очков каждый за то, что нокаутировали на Хэллоуин тролля. – Да ладно? – недоверчиво воскликнула Пэнси, – Я всегда полагала, что Дамблдор избавился от него! Эта громадина, должно быть, была футов десять высотой! – Думаю, двенадцать, – пожал плечами Гарри, – Но в итоге мы заработали только пять очков для Гриффиндора, потому что с Гермионы сняли пять. Мы отправились на её поиски, и в конце концов нам самим пришлось сражаться с троллем, чтобы он её не прибил. – И за это ваш факультет наградили пятью очками? – в голосе Блэйза звучало возмущение, – Не так уж много существует взрослых волшебников, способных справиться с пиздецовым горным троллем и остаться в живых! А ты на первом курсе, был, наверное, самым тощим существом во всей школе! Как, чёрт возьми, вы трое выжили? – Рон вырубил тролля его собственной дубинкой, – ухмыльнулся Поттер, – На самом деле, простая удача, поскольку именно в тот день мы научились левитировать предметы. Скорее всего, если бы он решил напасть днём раньше, мы бы не пережили эту встречу. – Мерлин, Поттер, – выдохнул Блэйз. – Требую ещё историй! – взволнованно воскликнула Пэнси. Гарри выглядел немного раздражённым, но всё же решил продолжить. – Хм, – он сделал паузу, размышляя, – однажды на третьем курсе мы с Гермионой воспользовались Маховиком времени, чтобы вернуться в прошлое и помочь осуждённому преступнику, который оказался моим крёстным отцом, избежать поцелуя дементора за преступление, которого он никогда не совершал. А также для того, чтобы спасти Клювокрыла. При этом имени у Драко всё внутри сжалось; а ведь он почти забыл об этом проклятом гиппогрифе. – Так вот что с ним случилось, – пробормотал он себе под нос. Он слышал от отца, что это дурацкое существо каким-то образом бесследно исчезло. – Да, мы должны были спасти его, – Гарри бросил на него многозначительный взгляд, – так как он не заслуживал смерти. – Он чуть не оторвал мне руку, – на автомате выдал Драко. – О, чушь собачья, Драко, мы все знали, что ты притворяешься, – хихикнул Блэйз, – И ты говоришь это человеку, который был укушен в руку грёбаным Василиском и выжил! Да, кстати… – он сделал паузу, чтобы мельком бросить на Гарри взгляд, – прежде чем я скажу это, позвольте мне напомнить вам о моей убеждённой гетеросексуальности, но – это самая горячая история, которую я когда-либо слышал. Ты весь такой грязный и храбрый, с мечом в одной руке и сломанным окровавленным клыком в другой... – губы Блэйза изогнулись в улыбке, и Драко захотелось пнуть его. Так он и сделал. – Ой! – воскликнула Пэнси, потирая ушибленную ногу, – Какого хрена, Драко, за что ты только что пнул меня?! – О, прости, – извинился он перед ней, всё ещё буравя взглядом Блэйза, – Это предназначалось не тебе. – Ну, в следующий раз целься лучше! – прошипела она, продолжая растирать ногу. – Да, Драко, поработай над своими навыками прицеливания, – ухмыльнулся Блэйз, – никому не нравятся мальчики, которые не умеют целиться. Верно, Поттер? Гарри поперхнулся тыквенным соком. – Я не буду отвечать, – твёрдо сказал он, как только смог перевести дух. – Даже не слушай его, – сказал Драко, мысленно пытаясь придумать как бы получше отомстить Блэйзу, как только тот уснёт этой ночью. «Можно навсегда перекрасить его волосы в зелёный», – подумал он, – «или сделать ему монобровь. Достойная месть. Или можно наложить на него заклятие немоты. Или просто убить его во сне», – подумал Драко, а Блэйз продолжал пристально изучать Гарри. Блэйз приподнял бровь в ответ на сердитый взгляд Драко. – Разве ты не хочешь, чтобы твой парень поладил с твоим лучшим другом? – Никто с тобой не собирается ладить, Блэйз, – вздохнул Драко, качая головой, – мы просто вынужденно терпим тебя. Блэйз склонил набок голову и одарил его невинной улыбкой, которая мгновенно насторожила Драко. – Хэй, Поттер, – ласково начал Блэйз, всё ещё наигранно улыбаясь блондину, – Драко когда-нибудь рассказывал тебе наинтереснейшую историю о том, как его на пятом курсе поймали дрочащим в раздевалке после победы Слизерина в квиддичном матче? Гарри снова поперхнулся, хотя Драко точно видел, что в тот момент гриф ничего не ел и не пил. – Ты ЧТО? – хрипло произнёс брюнет, пытаясь одновременно дышать и смеяться, что, по-видимому, для него вылилось в настоящее испытание. – Ага, – самодовольно сказал Блэйз, – Мне Крэбб сказал. Драко думал, что душевая пуста, ну и решил воспользоваться случаем, но несколько игроков вернулись за забытыми вещами, вроде бы, Крэбб был пьян, и путался в показаниях, но суть в том, что Драко порадовал своим онанизмом половину своих товарищей по команде, – Блэйз с торжествующим видом откинулся на спинку скамьи и надменно сложил руки на груди. Гарри продолжал хихикать, всё ещё красный от нехватки кислорода. Драко на протяжении нескольких минут смотрел на мулата, затем зло сузил глаза и выдал. – Однажды на пятом курсе мы играли в игру «Правда или вызов», – начал он, ухмыляясь, когда Блэйз распахнул глаза, и его ухмылка исчезла, – и заданием Трейси было сесть Забини на колени и поцеловать его, – Блэйз был в ужасе, хотел провалиться сквозь пол, но Драко и не думал останавливаться, – И он, примерно через минуту, кончил в собственные штаны, как двенадцатилетний ребёнок, – Пэнси и Гарри громко рассмеялись, Драко довольно хихикнул и над воспоминанием, и над тем, как сильно Блэйз покраснел, – Трейси была ошарашена и чуть не расплакалась, а затем побежала наверх, чтобы переодеться и отмыться от чужого позора. – Я продержался больше минуты! И она не собиралась плакать, чёрт возьми, она даже не была близка к этому! Хоть раз вы видели её в слезах?! – прошипел Блэйз, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что его никто не слушает; Драко с удивлением обнаружил, что бо́льшая часть Большого зала опустела. – Не поспоришь, – усмехнулась Пэнси, – Трейси не любила плакать. И тогда она определённо отвратительно чувствовала себя, но потаскушка всё равно восприняла это как комплимент. Она то жаловалась, то хвасталась этим несколько последующих дней. – И всё же все это было, – пропел Драко, посылая Блэйзу ту же самую сладкую, невинную улыбку, которой он одарил Драко до того, как блондин обрушил на него свою сладкую месть. – Из-за Пэнси мы однажды ослепли, когда одна из её сисек выскочила прямо в общей гостиной, – в отчаянье сказал Блэйз, и Пэнси возмущённо ударила его по плечу. – Я не виновата! – она снова шлёпнула его, – Я надела новую мантию, и даже не представляла, какой глубокий у неё вырез! И я просто споткнулась о твою дурацкую сумку! Так что ты во всём виноват, извращенец! Держу пари, ты специально кинул её мне под ноги! – Сумка была не моя, – сказал Блэйз, обиженно потирая руку, – это была сумка Тео, а вот он, вероятно, кинул её туда нарочно, ведь он действительно извращенец. Драко активно закивал. – Помнишь, как он пялился на людей? Пэнси вздрогнула. – О боже, да. Помните, мы играли в «Правду или вызов», и он всегда пытался придумать девушкам задание поизвращённее? Хорошо, что мы потом запретили давать задания, включающие взаимодействие друг с другом. – Например? – осторожно спросил Гарри, – Кажется, я даже ни разу не слышал его голоса. – Тебе повезло, – ответил Блэйз, с отвращением морща нос, – Однажды он сказал Дафне подрочить ему у всех на глазах, включая меня, хотя мы с ней на тот момент вроде как встречались. А потом он вынудил Трейси позволить ему дотронуться до её груди. И даже однажды осмелился приказать Пэнси отсосать ему. – Это был самый ужасный момент в моей жизни, – она закрыла глаза и поморщилась, – Не могу поверить, что он искренне полагал, что кто-то из нас когда-нибудь согласится на это. Мерзкий извращенец. – Вам определённо следовало его наказать, – сказал Гарри, прищурившись. Пэнси рассмеялась. – О, не волнуйся, это сделала Трейси. Услышав вызов Тео к Дафне, Блэйз чуть не побил его, но Нотт быстро одумался и потребовал у Трейси, чтобы она позволила ему потрогать её сиськи, – Пэнси широко улыбнулась при этом воспоминании, – Трейси молча встала и подошла к нему, он весь дрожал в предвкушении, думая, что она действительно позволит ему это сделать… – А потом – бам! – радостно перебил её Блэйз, ударив кулаком по ладони другой руки, – Прямо в лицо! О, это было неебически круто! Не думаю, что когда-либо я был настолько поражён поступком хоть одной девушки. Помню, Дафна, не стесняясь, поблагодарила её за этот удар прямо в его присутствии. – Трейси стала для нас настоящим героем в ту ночь. Я никогда в жизни не испытывала такого уважения к ней, – улыбнулась Пэнси, положив руку на сердце в искреннем жесте, – Правда, жалела, что не поступила так же на его требование отсосать у него. После этого случая мы запретили ему когда-либо играть с нами в игру «Правда или вызов». Ну и почти все девушки запретили ему когда-либо с ними разговаривать, – она сделала паузу и задумчиво вздохнула, – Ах, если бы только можно было запретить ему и смотреть на нас. – Фу, – Блэйз сморщил нос, – ты только представь, Пэнс, сколько раз он, вспоминая, как твоя грудь выпала на всеобщее обозрение, подрочил. Она предостерегающе подняла палец, и совершенно серьёзно произнесла. – Не вызывай у меня тошноту, – сказала она с угрозой в голосе, – Иначе я вам покажу содержимое моего желудка прямо здесь и сейчас. И обязательно попаду на тебя, Блэйз, не сомневайся. – Хорошо, что я не был с ним знаком, – нахмурился Гарри. Блэйз фыркнул. – Да, поверь мне, никто из нас не скучает по нему. – По-моему, я никогда не слышал, чтобы и Трейси, и Дафна разговаривали, – задумчиво произнёс Гарри, – Оказывается, я так мало общался со слизеринцами с нашего курса, не считая Драко и Пэнси, – сказал он, – Ну, Крэбб и Гойл по умолчанию не особо говорливы. А до этого года мы и с тобой ни разу не говорили, Забини. Блэйз усмехнулся. – Эх, досадно, что при тебе Дафна не открывала рот. Она жутко сквернословит. – Да ладно? – скептически спросил Гарри. – Точно, точно, – засмеялась Пэнси, – Она извергала такие заковыристые ругательства, ты не поверишь. Внешне вся такая невинная и тихая девушка, но стоит ей открыть рот – уши вянут. Её рот просто жил отдельной жизнью. Блэйз мечтательно вздохнул. – Именно он меня и привлекал в ней. – Я даже не знал, что вы с ней были вместе, – сказал Поттер. – Мерлин, – Драко закатил глаза, – тебе стоило пробраться в наш факультет на шестом курсе, Поттер. Ты бы знал, поверь мне. В нашей бедной гостиной нет ни одного кресла или дивана, которые бы эта парочка не осквернила. Это время вошло в историю как Бесконечность смуты и темноты. – Они нагло лгут, Поттер, – весело сказал Блэйз, – то время было чудесным, по общему признанию. Мир был светлым и радостным местом. Нужно ей написать, – задумчиво проговорил он, постукивая себя по подбородку. – Она уже кое с кем встречается, – ухмыльнулась Пэнси. – Как?! – Блэйз резко повернулся к ней, – С кем?! А я и не знал! Сейчас же назови имя! – Олдрич Чатем, – сказала она, всё ещё ухмыляясь, – Он учился на два курса старше, помнишь? Они случайно встретились несколько месяцев назад. И, чёрт побери, как же ей повезло, – вздохнула Пэнси, – Высокий мускулистый мужчина с тёмными волосами. – У меня тёмные волосы! – проворчал Блэйз, сердито скрестив руки на груди, – И я высокий и мускулистый! – Ага, – пожала плечами Пэнси, сморщив нос и задумчиво глядя на него, – Ты довольно высокий, надо отдать тебе должное. И я согласна, у тебя тёмные волосы, – она ухмыльнулась в ответ на его свирепый взгляд, – Но ты ведь и так это знаешь. – Отвали, – сказал он сердито. – Не переживай, – Пэнси участливо похлопала его по плечу, – та девчонка из Рэйвенкло с четвёртого курса ни с кем не встречается. Ты всё ещё можешь попытать с ней счастья. – Кто угодно может попытать с ней счастья, – съязвил Драко, на что Пэнси хихикнула. – О, как будто ты следишь за её жизнью, – мулат закатил глаза, – И она, кстати, офигенно сложена. Гарри покачал головой. – Вы понимаете, что мы последние, кто здесь остался? Слизеринцы удивлённо оглядели зал и увидели, что Поттер прав; они были единственными учениками, оставшимися в зале. – Ну, – ухмыльнулся Блэйз, допивая тыквенный сок, прежде чем подняться на ноги, – смотри, как мы прекрасно ладим и даже не замечаем, как летит время! Кто бы мог подумать, а, Поттер? – Да, – согласился Гарри, поднимаясь со своего места и ожидая Драко, – кто бы мог подумать. Улыбнувшись, блондин встал и поймал себя на мысли, что его не терзают ни смущение, ни стыд, и они действительно потеряли счёт времени за разговором. Может быть, вся эта история с отношениями всё-таки имеет право на существование. Гарри счастливо улыбнулся, будто прочитав мысли Драко, и протянул ему свою руку. Слизеринец затолкал подальше все свои сомнения и позволил себе насладиться моментом – быть счастливым здесь и сейчас. Пока он слепо позволял себе заниматься самообманом, и верить, что обвинения, ссоры и пылающая ненависть не разрушит их отношения, Драко мог не бояться быть счастливым. Наслаждаться жизнью вместе с брюнетом и делать вид, что он действительно заслуживает Гарри Поттера.