Трис почти дописывала эссе, с которым должна будет в среду появиться на консультации. Настроение у нее было как никогда хорошее, силы вернулись, и она быстро скользила ручкой по бумаге. Тема была интересная, глубокая, а благодаря недавним переживаниям в голове у Трис было много мыслей.
Вариантов, как раскрыть Сплетницу, у Трис и Лу было несколько. Девочки договорились действовать по ситуации, потому что было неизвестно, сколько человек будет на консультации, как они будут реагировать на провокации, и не помешает ли им учитель, вечно лезущий не в свое дело.
На первом этаже раздался грохот, что-то разбилось, затем послышался голос Гусмана и разборчивые громкие ругательства. Трис отложила ручку и быстро спустилась по лестнице вниз, по пути встретив Марину: она тоже выглядела ошарашенной.
— Что там такое? — спросила рыжеволосая, но Трис только пожала плечами.
На полу в гостиной лежали осколки любимой папиной вазы, которую он привез из какой-то командировки. Девочки аккуратно, стараясь не наступить на острые куски фарфора, пересекли комнату. В коридоре, распластавшись, лежал Андер, а Поло и Гусман старались поднять его пьяное расслабленное тело.
— Его сейчас стошнит, — Гусман сделал усилие, подняв друга, и они ловко подхватили Андера подмышки. — Принесите воды и побольше. И что-нибудь от отравления.
— Сегодня же понедельник, — Марина недовольно покачала головой. — Что с ним вообще творится? — не дождавшись от сестры ответа, она развернулась и, минуя осколки, быстрым шагом пошла на кухню.
Трис, замерев, продолжала смотреть на удаляющихся в туалет мальчиков, и в груди у нее неприятно защемило. Муньос даже не мог перебирать ногами, а времени было всего лишь десять вечера. Вскоре послышался характерный звук: Андера вырвало.
Чтобы не создавать толкучку (она просто боялась видеть Андера в таком состоянии), Трис не пошла в гостевой туалет и оставила функцию медсестры Марине, сама она принялась убирать с пола осколки. Мама ненавидела эту вазу, наверное, будет рада, что ее больше нет, если вообще заметит ее отсутствие. В последнее время Лора стала сама не своя и даже ходила к психологу два раза в неделю.
— Сплетница писала, что он слетел с катушек, — Трис обернулась на голос Поло, от одного упоминания о Сплетнице у нее дрожь шла по телу. — Помочь?
— Нет, я сама. Будь осторожен, осколки мелкие, — она проигнорировала его первую фразу и тут же включила пылесос, чтобы не продолжать этот диалог.
— Гусман говорит, что он опять подсел на наркотики. Но невозможно накуриться до такого состояния, — Марина обеспокоенно нахмурилась.
— Говорят, он не просыхает с субботы, — ответил ей Поло.
— Может, позвонить его маме?
— Мы сами все решим, — Гусман сам показался в гостиной, парень устало размял шею. — Пусть поспит у нас, утром разберемся. Поло, — позвал Нуньер, и тот нехотя оторвал взгляд от Трис: до этого момента он все пытался понять, обеспокоена ли она, что она чувствует. — Идем, поможешь дотащить его.
Трис вернулась в свою комнату и закрыла дверь на замок. Перед глазами настойчиво стоял образ Андера, его пустой взгляд и обмякшее тело. К эссе она больше не притронулась.
***
Всю ночь Трис спала неспокойно, ворочалась, часто просыпалась, мучилась то от жара, то от холода. В итоге сон окончательно пропал около шести утра, и она встала с постели.
Вчерашние эмоции немного забылись, и, несмотря на бессонную ночь, Трис чувствовала себя достаточно бодрой. В доме еще была тишина, но солнце уже осветило безмолвные комнаты.
Умывшись, она спустилась на первый этаж, чтобы выпить любимого сока. Не глядя, Трис щелкнула выключателем, и вздрогнула, едва не вскрикнув, обнаружив за столом чужой силуэт. Андер сидел совершенно один, лицо его было нездорового цвета: под глазами пролегли темные круги, а взгляд стал каким-то потерянным.
— Привет, — произнесла она, хотя они перестали здороваться после того разговора.
— Привет, — он коротко взглянул на нее. — Прости, напугал.
— Ничего. Будешь кофе? — перед ним стоял лишь пустой стакан воды, Андер кивнул, и Трис подошла к кофемашине.
На кухне воцарилось молчание, Андер чувствовал себя отвратительно как физически, так и морально, время то тянулось слишком медленно, то летело с невероятной скоростью, мысли совершенно спутались. Наркотиками, алкоголем, людьми с одинаковыми лицами, Андер заполнял пустоту внутри, а она все равно возвращалась каждое утро.
Хотя ее появление взбодрило его, сердце привычно совершило кульбит. Трис была по-домашнему одета и выглядела очень мило в пижамной майке и длинных розовых штанах. Он почти улыбнулся ей, но затем вспомнил, что они вроде как в ссоре.
Пока варился кофе, она быстро сделала пару тостов и поставила перед ним тарелку с бутербродами.
— Поешь, станет лучше.
— Спасибо.
— Тебе не стоит употреблять наркотики, Андер. Ты теряешь контроль, — она произнесла это прежде, чем успела подумать. Зажмурившись, Трис резко отвернулась. Сердце волнительно заколотилось в груди.
Он ответил именно то, что должен был:
— Я думал, мы договорились не лезть в жизни друг друга.
Нуньер остановилась на полпути от стола до кофемашины, которая запищала, оповестив, что кофе готов. Трис чувствовала острый взгляд, направленный точно в собственную спину, и медленно повернулась к нему.
— Это была твоя просьба, — добавил он, наконец, поймав ее взгляд. Щеки Трис мгновенно залило краской: Андер бил в самую больную точку без стеснения, очевидно, тогда ее слова сильно его задели. Самое неприятное было в том, что он был прав — она и правда лезла не в свое дело.
Однако в голове всплыл пост Сплетницы о девушке, с которой Андер в субботу ушел из клуба, и Трис вновь почувствовала страшный укол ревности, в сочетании с его излишне спокойным, пронизывающим взглядом и едкими фразами, это была убийственная смесь.
— Я не заявляюсь в твой дом посреди ночи и не обблевываю половину ванной комнаты, — съязвила она. — Приятного аппетита, — девушка с шумом поставила на стол его кружку с кофе, и горячий напиток полился за края, обжигая ее руку. Трис ойкнула, кожу сильно щипало.
Он мягко перехватил ее ладонь, а затем поднес ее к своим губам, обдувая обожжённое место.
— Не надо, — она дернула рукой, но он не отпустил. Андер поднялся на ноги, став выше ее на голову, и, будто гипнотизируя, смотрел в ее глаза.
— Что с нами такое? Мы ведь не враги, Трис.
— Мы и не друзья, — она пожала плечами, раздражение все еще бушевало внутри. — Никогда не были, если подумать.
— Я бы не хотел быть «никем» для тебя.
— Сейчас не время, Андер.
— А когда время наступит? Когда мы состаримся? Послушай, мы совершили ошибку той ночью, я знаю, что ты жалеешь о произошедшем, но мне тебя не хватает, очень.
Она молчала, не находя слов, Андер же наоборот, не мог остановиться:
— Ты просила меня забыть, я забуду. Мы будем двигаться дальше, но не вычеркивай меня из своей жизни, пожалуйста. Ты ведь тоже скучаешь, я знаю.
— Двигаться дальше для тебя — это употреблять наркотики и снимать шлюх в клубах? — произнеся это, Трис тут же себя одернула. — Черт.
— Ничего не было. Той ночью, — спокойно сказал он, хотя, непременно, мог бы зацепиться за ее слова и вывернуть разговор в свою пользу. Очевидно, Андер и правда был готов поднять белый флаг, Трис оставалось лишь сделать ответный шаг.
— Ты не обязан отчитываться. Это не мое дело, — она только сейчас поняла, что они все еще держатся за руки, однако не сделала попытки прекратить это.
— Я не отчитываюсь. Я просто хочу, чтобы ты знала правду.
Утонуть. Как хотелось утонуть в этих медово-карих глазах, Трис просто не могла оторваться от них. Он выглядел уставшим, немного потерянным. Но никогда еще она не чувствовала, что он настолько открыт перед ней. Казалось, еще шаг, и она узнает все, что у него на сердце и на душе.
— Андер, мать твою, — Трис, услышав голос Гусмана, резко вырвала свою руку из ладони Андера. Желудок внутри, казалось, сделал сальто. — Я убью тебя быстрее, чем твоя наркота, что с тобой творится?
Он не слышал их разговора и даже не заметил, что они держались за руки. Трис с облегчением вздохнула. Она в последний раз взглянула на Андера и покинула кухню, дав брату возможность вправить Муньосу мозги, это, определенно, было ему нужно.
Трис: Пожалуйста, перестань губить свою жизнь
Андер: Ты будешь со мной разговаривать?
Трис: …
Андер: Ты меня презираешь?
Трис: Нет
Андер: Это значит, что ты будешь со мной разговаривать?
Трис: Если ты перестанешь губить свою жизнь
Андер: Договорились
Трис: Это шантаж
Андер: Это честный обмен. Я обещаю быт паинькой
***
Лу: Все собрались. Входи.
Трис открыла дверь в класс и поздоровалась. Ученики сидели в кругу на стульях, об этом заранее позаботилась Лу, аргументировав такую расстановку тем, что все литературные гении предпочитали обсуждать свои произведения именно в кругу. На самом деле девочкам важно было видеть реакции каждого присутствующего.
— Простите, я немного опоздала, — Трис вежливо улыбнулась, присаживаясь на свободный стул, она оглядела всех присутствующих быстрым взглядом, чтобы не вызывать подозрений.
Лу, Марина, Каэтана, Валерио, Надя, Поло, Самуэль, Альба, их тихая незаметная одноклассница.
Она нервно вздохнула, отвернувшись, чтобы достать тетрадь и ручку, сердце ее волнительно билось в груди: Трис была почти уверена, что Сплетница сейчас находится в этом классе, желание свернуть ей шею возрастало с каждой секундой.
— Мы рады, что ты все же присоединилась к нам, Беатрис.
— Ее зовут Трис, — тут же вмешалась Лу. — И никто не рад, у нас новый сильный конкурент.
— Вы опять поссорились? — спросил Валерио, улыбаясь, закидывая руки за голову, он обожал выводить Лукрецию на эмоции, и такой возможности просто не мог упустить.
— Не твое дело, — хором сказали девочки и бросили друг на друга ядовитые взгляды. План А — пустить среди семерки слух о ссоре, Сплетница, если она здесь, непременно об этом напишет.
— Давайте не будем отвлекаться, новый этап конкурса всего через две недели, и если не считать этой консультации, у нас остается всего лишь одна. Приступим.
Трис и Лу прилюдно сцепились еще несколько раз, раскритиковали эссе друг друга, спорили об аргументах, переходили на личности. В итоге Монтесинос, уже под конец консультации, театрально собрала вещи и покинула класс. Трис старалась следить за каждым из семи главных подозреваемых, улавливать эмоции, взгляды, настроения, но они все в равной степени внимательно следили за развитием событий.
— Ты как? — прошептал Поло ей на ухо.
— Все нормально, — нехотя ответила она, поежившись. Она не хотела, чтобы их «дружба» строилась на лжи, но все же не могла полностью ему доверять.
— Не хочешь выпить кофе?
— Ничего не хочу.
— Тогда я просто тебя провожу.
Трис: Не жди меня, Поло увяжется за мной после консультации. Будем поддерживать легенду о нашей ссоре
Лу: Окей
Поло все-таки уговорил Трис выпить с ним кофе, по дороге она постоянно проверяла телефон, в надежде, что появится сообщение от Сплетницы, однако она молчала, и это сильно нервировало. Погода стояла хорошая, светило солнце, воздух был пропитан теплом, Поло все говорил о планах на каникулы, но звук его голоса раздражал Трис.
Вдруг Сплетница — он? Ведь он не может написать пост, пока находится рядом со мной.
Она повернулась к нему, в надежде прочитать правду в глазах, которые за все время успела досконально изучить, и Поло, конечно, это заметил. Молодой человек остановился у входа в кофейню.
— Ты впервые за день взглянула на меня, — в его взгляде ничего не поменялось, он по-прежнему смотрел на нее с тем же трепетом, что и тогда, когда они встречались.
— У меня нет настроения.
— Из-за Лу? Почему вы поссорились?
— Неважно, — она продолжала внимательно изучать его лицо. — Ты ничего не хочешь мне сказать? — ей показалось, что Поло на долю секунды заволновался.
— О чем? — однако, голос его не дрогнул.
— Я хочу миндальный латте. Купишь? — сменила тему Трис. — Мне нужно в уборную.
Поло явно не успевал за быстротой ее мыслей и переменами настроения. Трис, не дождавшись ответа, примирительно улыбнулась и зашла в кафе, молодой человек едва успел придержать ей дверь.
Трис смотрела на себя в зеркало, и не узнавала собственного отражения, на нее смотрел совершенной чужой ей человек. Она уперлась ладонями в холодную раковину и сжала ее пальцами, боясь упасть. Стремление убежать от собственных мыслей и чувств довело ее до какой-то маниакальной одержимости Сплетницей. Она подозревала едва ли не себя саму и совершенно теряла связь с настоящим в такие моменты.
— Поло — не Сплетница, — сказала она, твердо смотря на свое отражение, но сама себе не поверила.
Они сели за круглый столик у окна, и между ними вновь повисло неловкое молчание. Трис, задумавшись, начала постукивать чайной ложкой по краям широкой чашки, и Поло в какой-то момент, не выдержав, накрыл ее ладонь своей. Девушка дернулась, будто от удара тока и взглянула на него испуганными глазами.
— Я и правда хочу кое-что тебе рассказать.
— Что рассказать? — она встрепенулась и выпрямила спину, отложив ложку на салфетку.
