Как уходила боль...

      В объятиях было так тепло и защищёно, но отчего-то ощущения были другие. Что-то явно было не так. Если не вообще всё!       И стоило Цзинь Лину поднять наконец взгляд в крепких объятиях, как он мог лишь шокировано раскрыть рот, сдавлено вопрошая:       — Ты?       — А-Лин!       — Вэй Ин! Что ты вообще тут делаешь?!       Да, это был никто иной, как Вэй Ин. Именно тот, кого Цзинь Жулань ожидал увидеть меньше всего, ну, пожалуй, не считая дядю Цзян.       — Ну не мог же я не поприветствовать своего драгоценного племянника! — с хитрой и довольной улыбкой провозгласил Вэй Усянь и не думая при этом раскрывать объятий.       Цзинь Лин же, скрывая разочарование, лишь пробормотал еле слышно:       — И почему от тебя пахнет как от…       Внезапно осознав, что чуть было не спросил, юноша смутился и замолк.       — Ну наконец-то ты не сопротивляешься, когда тебя дядя обнимает! — прекрасно видя состояние А-Лина, вполне успешно принялся его отвлекать Вэй Ин.       — Что?       Вот тут-то Цзинь Лин и осознал, что он стоял в одних лишь нижних одеждах, а этот нахальный обрезанный рукав, по недоразумению и совместительству его дядя, обнимает его в его же цзиньши. Без приглашения, без спроса! Вот просто так!       Мысль о том, что ему это было приятно, Цзинь Лин уверенно запихнул поглубже, так же уверенно отпихивая от себя подальше Вэй Усяня.       — Ты вообще в своём уме? Сейчас комендантский час! Я в одних нижних одеждах, и ты вот так ко мне врываешься! Где вообще твои приличия?!       — Ох, А-Лин, прекрати говорить как А-Чэн. У меня мурашки по коже от таких дежавю.       Для пущей убедительности Вэй Ин поёжился и обхватил себя руками. На что юноша лишь поморщился, в глубине души радуясь сравнению с дядей Цзян.       — И всё же, что ты тут делаешь так поздно? Я вообще-то уже собирался спать.       Старейшина Илин лишь усмехнулся, моментально снова вернул на лицо беззаботную улыбку и снова начал в своём обычном тоне:       — Я собирался встретить тебя немного раньше, но… был занят.       На слове «занят» щёки последнего почему-то покрылись румянцем. А-Лином завладело плохое предчувствие, но любопытство и порывистость всегда были его худшими качествами.       — Занят чем?       — Ну, ты же должен понимать, чем обычно занимаются замужние пары, м-м? — беззаботно протянул Вэй Ин, легкомысленно подмигивая зардевшемуся племяннику.       — Ты! Бесстыдник!        Вэй Усянь разразился громким смехом, противореча всем правилам.       — Погоди! Ты совсем с ума сошёл?! Здесь же запрещено шуметь! Тем более в комендантский час!       — Да ничего страшного, — также беззаботно отмахнулся Вэй Ин       — А как же… наказание?       — Так мой муж за них и отвечает.       — И он тебя… накажет?       — О-о да, ещё как накажет, — мечтательно протянул этот… этот… этот! Другого описания у Цзинь Лина даже не находилось. Судя по лицу дяди, наказанием тут точно не пахнет, учитывая, что этого наказания ждут с нетерпением!       — Развратник! — едва слышно, возмущённо и сквозь зубы пробормотал юноша, за что его лишь потрепали по голове, вызвав ещё большую волну негодования.       — Ну, теперь когда я тебя увидел, я могу быть спокоен. А теперь — юным господам Цзинь пора спать. Ещё увидимся. А, точно, добро пожаловать в Гусу Лань!       И так, хихикая и улыбаясь, он наконец вышел из цзиньши, оставляя А-Лина в тишине и покое.       Юноша тяжело вздохнул и тут же усмехнулся, подумав напоследок перед сном, что день был насыщенным. Нет, похоже, даже слишком насыщенным! Но всё же он был рад видеть и этого несносного дядю Вэя сегодня.

***

      Ничего не предвещало беды на Пристани Лотоса. Глава Цзян сосредоточенно проверял документы, наблюдал и даже участвовал в тренировках молодняка. Одним словом — занимался обычной деятельностью главы клана, как вдруг…       Пришло письмо.       От Лань Хуаня. Цзян Чэн против воли содрогнулся.       «Нет. Только не это. Что этот мальчишка уже успел натворить?!» — мысленно обречённо возопил он.       Ему было известно не понаслышке о невероятных «талантах» А-Лина попадать в неприятности.       В спешке он едва прочитал первые строки, как тут же сорвался с места и, не успели подчинённые соклановцы и глазом моргнуть, улетел быстрее ветра в Гусу.       «Нет. Нет. Нет», — только и мог он повторять про себя, всё сильнее сдвигая брови, поджимая губы и сжимая письмо в руке.       Сказать по правде, он и не надеялся, что обучение дорогого племянника в Гусу пройдёт без происшествий. Но, видимо, слишком расслабился, полагая, что хотя бы первую неделю всё будет в порядке.       Цзян Чэн вихрем пролетел всё расстояние до Гусу, даже не замедляясь у входа в Облачные Глубины, таким образом, уже меньше чем через сутки после получения письма он имел удовольствие стать средоточием шокированных взглядов минимум с полсотни адептов Облачных глубин. Но, пожалуй, самым шокированным среди них был взгляд Лань Сичэня.       Нет, тот, конечно, отдавал себе отчёт в том, что глава Цзян вполне может заинтересоваться происшествием и, возможно, даже «совершенно случайно» появиться на пороге Облачных Глубин, на самом деле приехав просто проверить\проведать своего племянника и заодно попытаться разузнать подробности. Но… Похоже, он сильно недооценивал гиперопеку Цзян Чэна. Потому что Лань Хуань совершенно не предполагал, что его письмо так оперативно вызовет Саньду Шэншоу прямо без предупреждения прямиком к нему в облачные Глубины. К счастью, Лань Сичэню удалось достаточно быстро взять себя в руки, придавая лицу обычное выражение спокойствия и сейчас лёгкой заинтересованности.       Достаточно было обыкновенного обмена взглядами, как глава Лань понимающе кивнул, уводя Цзян Чэна за собой на глазах у адептов и оставляя тех в ещё большем недоумении.       Хотя, по правде сказать, не заметить в глазах хозяина Пристани Лотоса пылающего вопроса: «Где он?!» — и уж тем более не догадаться, кто «он» — было довольно трудно.       Наконец они дошли до главного зала, первым, с кем Цзян Чэн невольно встретился взглядом, оказался Лань Цижэнь. Строго говоря, он, похоже, вообще не изменился. Даже брови остались такими же нахмуренными, как Цзян Чэн запомнил их с юности.       — Приветствую Вас, учитель Цижэнь, — уважительно поприветствовал он, поклонившись.       — Приветствую Вас, глава Цзян, — также поприветствовали его, тут же снова пылая праведным негодованием.       — Приглашённый милостью главы Лань адепт Цзинь Лин в первую же неделю нарушил одно из главных правил ордена Гусу Лань! Пусть он рос без родителей, но его воспитание оставляет желать лучшего! — тут же разразился бывший учитель, вновь направляя взгляд на бывшего же ученика, рукой указывая, как уже успел заметить Цзян Чэн, на хмуро сидящего на коленях и помятого А-Лина.       От подобных слов Цзян Чэн потемнел лицом и, сжимая кулаки в попытках усмирить ярость внутри, процедил:       — Простите, учитель, не мог бы я поговорить с племянником наедине?       Тот фыркнул, но, отвернувшись, вздохнул и всё-таки кивнул. Бросив короткое:       — Недолго.       Повернувшись к Сичэню, Цзян Ваньинь уже немного спокойнее произнёс:       — Глава Лань…       — Конечно, — моментально понял его тот, разворачиваясь и покидая зал следом за дядей.       Вот теперь можно было спокойно во всём разобраться.       — А-Лин, мать твою! Это же твоя первая неделя в Гусу! Как ты умудрился?!       Ну, во всяком случае, «спокойно» с точки зрения Саньду Шэншоу.       Но Цзинь Лин всегда брал пример с дяди и так же яростно принялся «объяснять».       — Я не виноват, тот урод первый начал!       А-Лин с друзьями спокойно возвращался с уроков, вздыхая о тяжкой доле соблюдения всей этой тучи правил на скале, но тем не менее неуёмно вздёргивал нос, стоило ему столкнуться с кем-то другим или заметить косой взгляд в свою сторону. Всё же он привык ещё с детства быть один и всегда защищать себя. Так, слушая какие-то подсказки к конспектам от Сычжуя и ленивое поддакивание Цзинъи, Цзинь Лин почувствовал, что в него кто-то врезался. И вы подумайте, даже не извинился! Естественно, такой грубости по отношению к себе глава клана Цзинь стерпеть не мог.       — Ты! Извинись за то, что сделал!       — Э! С чего бы это?       — Ты хоть представляешь, с кем разговариваешь?! Я глава ордена Ланьлин Цзинь! — взорвался пуще прежнего А-Лин. На что ему лишь презрительно фыркнули и бросили:       — Какая разница, кто ты там в своём клане, здесь ты всего лишь приглашённый адепт.       Цзинь Лин уже готов был разразиться гневной тирадой в адрес нахала, посмевшего так себя с ним вести, но тут вмешался Сычжуй, тихо беря его под локоть и кидая хаму:       — Такой же приглашённый, как и вы.       А после, немного наклонившись, прошептал на ухо другу:       — Не обращай на него внимания, Цзинь Лин, мы на твоей стороне. Но драки запрещены.       Цзинь Жулань, услышав, что он не один, а они на его стороне, неожиданно расслабился, просветлел даже, казалось, самой душой. Затем он развернулся и ушёл прочь от невоспитанного адепта. Вместе с друзьями.       Как бы Лань Юаню не хотелось уличить нахального парня в высокомерии, его А-Лин здесь отличился не меньше, так что лучше было оставить всё как есть. Так что он с готовностью последовал за Цзинь Лином.       Приглашённый адепт же лишь фыркнул и высокомерно развернулся прочь.       Цзинъи лишь кинул холодный донельзя взгляд в несуразного выскочку, посмевшего так вести себя с Юной Госпожой (от чего-то ему не нравилось, когда кто-то цеплялся к Цзинь Лину, ну, помимо него самого), но почти сразу опомнился и ускорил шаг, догоняя друзей.       На этом бы всё могло и закончиться. Но…       Немногим позднее Цзинь Лин один направлялся на тренировочную площадку. Цзинъи забыл меч в комнате и как раз ушёл за ним, а Сычжуя определили в помощь самым маленьким адептам, чтобы «показать пример».       И вот тогда Цзинь Лину снова повстречался тот самый наглец, только на этот раз разговаривали не с ним, а о нём.       И стоило А-Лину услышать лишь один отрывок, как все мысли мигом вылетели из головы, оставляя место лишь злобе и гневу, а тело двигалось само…       — Естественно, ни матери, ни отца, что могло вырасти из воспитанника подлого главы Яо и бешеного главы Цзян, ещё и племянника Старейшины Илин?! — тем временем беспечно вещал давешний юнец, не подозревая, что за гнев пробудил в юном главе Цзинь.       — А дальше ты уже знаешь…       Уже совсем подавлено закончил Цзинь Жулань. Он знал, что глава ордена не должен так просто с кулаками кидаться на обычных людей. От этого было неприятно в душе, но ещё более муторно было от слов, которые сказал тот нахал. Они задевали, несмотря на то, что слышал Цзинь Лин их уже не впервые. Он знал, что должен был держать себя в руках, знал, что повёл себя недостойно, но… Чёрт! Он просто не мог стоять там и покорно проглатывать эти слова. Цзинь Лин даже не подумал о том, чтобы обернуть их против говорившего. Мог. Должен был. Но вместо этого просто поддался обиде и злости. Но всё же он ни на миг не жалел, что ему удалось, пусть и таким незамысловатым методом, хорошенько врезав, проучить подлеца! Плевать, что его накажут, плевать, что так делать неправильно. Трогать свою семью, живых или мёртвых, даже в словах — он никому не позволит.       Стоило ему всё рассказать дяде, когда они остались наедине, как Цзян Чэн с усилием выдохнул, пытаясь хоть так унять внезапную ярость.       — Я надеюсь, ты ему хорошенько врезал, — едва не дрожа от гнева, неосознанно пробормотал Цзян Чэн. Это были почти слово в слово мысли самого Цзинь Лина, поэтому он ошеломлённо поднял взгляд.       — А?       Проигнорировав удивлённый возглас, мужчина сменил тему, приводя свои мысли в относительный порядок.       — Ты должен понимать, что глава клана несёт ответственность за свои действия. И прибыл ты сюда действительно как приглашённый адепт. Не посрами свой клан и семью.       Стоило этим словам горечью отдаться в горле Цзинь Лина, как дядя продолжил немного тише, наклоняясь к уху племянника:       — Но если хоть кто-нибудь вякнет что-то подобное, как тот отброс… Проследи, чтобы они заткнулись. Лучше тебе с честью вытерпеть сотню наказаний, чем стерпеть оскорбления в сторону своего рода.       На этом он, не обращая внимания на ошеломлённого племянника, развернулся к двери, кинув напоследок:       — Жди здесь.       «Не может быть! Он… не отругал меня. Да что там, отругал! С его уст да такие слова — это просто чистая похвала! Но… почему так неожиданно?» — Цзинь Лин понял, что дядя, кажется, на его стороне, хоть он пока так и не понял почему. Он ведь поступил неправильно, против правил, да ещё и не как глава своего клана и уж точно не наследник Цзян и Цзинь, так почему дядя Цзян выглядел скорее довольным его поступком и совсем не винил, даже почти не орал после того, как всё услышал!       А-Лину было действительно невдомёк пока, как сильно на самом деле дорожил им Цзян Чэн.