***
«Чёрт, жаль что этот наглый Цзинъи не проиграл! Было бы намного веселее, если бы именно ему выпало идти за выпивкой! И даже если бы его поймали — было бы весело. А за Сычжуя теперь ещё и не переживать не могу!» — Да ладно, Юная Госпожа, Сычжуй самый талантливый из всех адептов здесь. Если уж кто и сможет провернуть такое не попавшись — так это он! — Лань Цзинъи выглядел беспечно и беззаботно, но пока глаза были закрыты, то не было видно, как они бегают, а пока руки были скрещены на груди, то не было видно, что они подрагивают. Он тоже волновался, но не поддеть в этом же Цзинь Лина просто не мог. Он и сам не желал признавать, что всеми своими словами и действиями сейчас больше хотел утешить и успокоить друга. — Пф! Конечно, я это знаю, но что если… — Нет! С Лань Юанем такого не случится! — Да как ты можешь быть так уверен?! Совсем не волнуешься?! — Просто прекрати нести чепуху и думать только о плохом! — Да я никогда… — Да конечно! — Ты! — Я всё. Тихий и уверенный голос раздался от двери, прерывая начавшуюся перепалку и назревающую драку. — А что здесь происходит? — Сычжуй с удивлением оглядел он этих двоих, запыхавшихся и покрасневших, готовых то ли к бою, то ли к обороне. Сам же Лань Юань выглядел абсолютно спокойным, в гладких и таких же белых одеждах, что и прежде. Его глаза были спокойны и дыхание ровным. Он выглядел безупречно настолько, что оба друга невольно задали мысленный вопрос: «Да как?!» И вправду, как? Как можно было достать выпивку на пятерых и при этом выглядеть всё таким же законопослушным, аккуратным и невинным? Но у Сычжуя были свои секреты. Теперь же трое непослушных адептов принялись в опустившихся на комнату главы Цзинь сумерках распивать алкоголь в тайне от старших, что ещё больше будоражило молодую кровь.***
Цзян Чэн был единственным, кто покидал ланьши с нетерпением, но без определённой цели. «Демоны! Почему я всё ещё об этом думаю? Почему меня это так беспокоит?!» — по-прежнему думал он о Сичэне, совершенно не замечая, как два внимательных взгляда уже сосредоточились на нём. — Глава Цзян… — Глава Цзян. Оба — глава Не и глава Лань — сказали это почти одновременно, тут же невольно покосившись друг на друга. Но больше всех тут удивлён был сам Цзян Чэн. «Что за…» — Прошу прощения? — всё же совладал он с собой. Стоило ему приподнять бровь, оглядывая обоих мужчин по очереди, как первым ему ответил Не Хуайсан: — Глава Цзян, я бы хотел поговорить с Вами наедине, если это возможно. — Сейчас? И что же за повод? — в этот момент в Ваньине взыграло как удивление, так и любопытство. — Об этом и пойдёт речь. Вы сейчас куда-то спешите? — Кхм, нет, но… — Замечательно! — с улыбкой произнёс верховный заклинатель, подходя ближе. — Тогда мы можем с Вами поговорить прямо сейчас. Вы ведь мне не откажете? «Чёрт!» — Цзян Чэну не нравилось, когда кто-то так говорил. Мягко и непринуждённо, но не оставляя выбора. И сейчас при посторонних он просто не мог отказать без веской причины. И хоть причины у него были и, с его точки зрения, довольно веские, всё же высказать их Цзян Чэн не мог. Причина «я не в настроении» с точки зрения большинства людей, почему-то не воспринималась как веская. Хотя стоило бы. По крайней мере, когда её произносил Саньду Шэншоу. Но здесь и сейчас, как глава клана, он знал свою роль и потому просто решительно кивнул, принимая свою судьбу. Лишь на долю секунды бросив взгляд на Лань Сичэня. «Он ведь тоже меня звал. Может, тоже хотел что-то сказать? Тогда почему молчит? Может, хоть сейчас что-то скажет?» — почему-то молчаливое и словно растерянное безучастие главы Лань его беспокоило. Хоть Цзян Чэн и старательно не подавал виду. Только вот встретившись с ним взглядами, Первый Нефрит выглядел удивлённым, затем вдруг нахмурился и, через силу улыбнувшись, бросил: — Мне пора. До встречи. — И только лента взметнулась напоследок. Такие простые слова, такая простая картина, а в душе главы Цзян что-то перевернулось, задрожало и зазвенело. Он уже это видел. Такие же движения, такое же выражение лица, такие же жесты. Он уже это слышал. Те же слова. Точь-в-точь. Даже интонация та же. «Нет. Не может быть. Этого попросту не может быть!» — в шоке повторял он себе, не в силах ни отвести взгляд от того места, где совсем недавно ещё стоял Лань Хуань, ни выкинуть из головы неуместное, нелепое и идиотское чувство дежавю, ни унять отчего-то бешено колотящееся в груди сердце. — Глава Цзян, что-то не так? Голос Не Хуайсана привёл его в чувства. Он стоял ближе, чем прежде, и осторожно касался его предплечья. Каким-то образом это вернуло Ваньиню душевное равновесие. Пусть и не до конца. — Да. Всё в порядке. Идём. — Конечно, — с готовностью последовал за ним верховный заклинатель. От «Незнайки» не укрылось, каким взглядом смотрел на Цзян Чэна глава Лань, как и то, как сам Ваньинь смотрел на мужчину, когда тот наконец ушёл. Не Хуайсан в очередной раз окинул взглядом фигуру главы Цзян, что шёл рядом с ним, и незаметно придвинулся ещё на полшага к нему.***
Сейчас в абсолютной тишине своей комнаты Цзян Чэна раздражало всё. Изначально он думал, что разговор с главой Не будет лёгким и ни к чему не обязывающим, но всё вышло совершенно иначе. Он никак не ожидал такого поворота! «Он знает! Но откуда? Откуда он знает?!» — мучительно думал Цзян Чэн и не находил ответа. Всё, что ему теперь оставалось, — это попытаться сохранить свою честь и жизнь мальчишки. Самое ценное, что у него есть. Сперва они просто шли по Облачным Глубинам в молчании, прерываемым лишь звуком собственных шагов и едва слышными взмахами веера главы Не. Но вот когда они дошли до временных покоев главы Цзян, Ваньинь наконец всё услышал. Не Хуайсан знает о нападении. Точнее о происшествии. Не в подробностях, но про то, что сам Цзян Чэн и Цзинь Лин пострадали, так точно. «Чёрт возьми!» — скрипя зубами, думал мрачнеющий мужчина тогда, слушая спокойные и тихие речи собеседника. «Ха! Идиот! Насколько же глупо было думать с моей стороны, что это удастся скрыть», — насмехался он теперь над собой, обречённо вспоминая, чем этот разговор закончился. — Глава Цзян, я хочу, чтобы вы знали, что у меня нет никаких намерений вредить Вам или юному главе Цзинь. — Тогда зачем Вы… — Цзян Чэн, — почти до шёпота понизил голос Не Хуайсан, — кроме того, что я не собираюсь кому-либо что-то раскрывать, есть ещё кое-что, — его глаза прожигали насквозь, а какой-то лихорадочный блеск в них заставил Ваньиня невольно вздрогнуть. — Я могу помочь. — Что? — Я сказал, что могу помочь. — Зачем? — невольно вырвалось у Цзян Чэна. Он не видел ни единой причины для такого жеста со стороны Не Хуайсана, и такая откровенная и необоснованная помощь настораживала его. — Разве я не могу просто помочь старому другу? — Другу? Разве мы были друзьями ещё в юности. Тем более, что с Вэй Ином… — Есть один долг, который я бы хотел вернуть, — отчего-то голос главы Не сделался холодным и безучастным. «Да о чём он вообще?» — И… какой же? — попытался выведать ответ Цзян Чэн. — Я не могу этого сказать. Но, если ты всё ещё сомневаешься, то я сразу скажу то, что мне нужно за помощь. «Вот. Другое дело. Так-то лучше», — уже было вздохнул с облегчением глава Цзян, как Хуайсан продолжил: — Следующий совет будет в Нечистой Юдоли. И я хочу, чтобы всё время там, за исключением совета, ты провёл со мной. — Но… зачем?! — вновь вскричал ошарашенный Цзян Чэн. Нет, не то чтобы он с юности совсем прекратил с ним общаться и видеться (после смерти Вэй Ина он вообще перестал хоть с кем-то общаться), но всё же никогда не считал его близким другом. Всегда сам держался отстранённо, поддерживая дружественные отношения, как глава клана, то принимая, то передавая какие-то незначительные подарки и ведя деловую переписку. Не более. Но дружбой и близостью здесь и не пахло. Так что могло это всё значить?! — Я всё Вам объясню при следующей встрече, — снова вернулся к деловому тону Не Хуайсан. — А пока просто знайте — так нужно, — но всё ещё видя неуверенное и настороженное лицо мужчины, он подошёл ближе и, положив руку ему на плечо, улыбнулся: — Не волнуйся, я помогу. Я помню, ты не любишь неуклюжих и бесполезных. «О чём это он вообще?» — всё не мог взять в толк Ваньинь, хотя какое-то неясное и тревожное чувство вновь кольнуло где-то в груди. — Но помни, что должен. Личная встреча. Ты и я. В Нечестивой Юдоли. — Я понял, — вдруг осенило Цзян Чэна, и он поспешил согласиться с главой Не. «Возможно, он знает нечто такое, что должно держаться в секрете, может, касается Цзинь Гуанъяо или каких-то границ. А, возможно, ему потребуется моя помощь и влияние. Что ж, я готов», — подумал глава Цзян. Он был готов дать себя использовать. Неважно, будь это его сила, влияние, деньги или что-то ещё. Если так он сможет помочь А-Лину, то остальное не столь важно. Было чрезмерно наивно думать, что никто не узнает о случившемся на той ночной охоте. Хотя, может, Не Хуайсан так просто хотел отплатить Вэй Усяню за всю его помощь в юности? Или за что-то ещё? Но это не столь важно. То, что сейчас действительно занимало все мысли главы Цзян, — это Лань Хуань. Его лента, его слова и взгляд, его походка, поведение и внешность, даже его запах. Теперь всё это казалось подозрительно знакомым. Нет, но даже имя! Это всё ему напоминало её. Ту самую девушку из времён его юности. И эти мысли просто сводили с ума. «Нет! Не может быть! Ну не стал бы он одеваться девушкой!.. Но ведь лента… Чёрт, и почему он тогда все эти годы делал вид, что не помнит? Это ведь я был пьян. Но почему я помню, а он нет?! Что это вообще за бред?!» — в тихой и спокойной комнате думал мужчина, чьи душа и мысли беспокойно метались, окончательно сбивая с толку. И то, что во всей этой ситуации при всём, что он за последнее время пережил, услышал и увидел, он сейчас думал больше всего не о племяннике, не о своём клане, а вот об этом, — неимоверно раздражало. Точнее раздражало то, что не думать об этом Цзян Чэн не мог, сколько бы не старался. Лишь ближе к закату совсем измучившийся мужчина, немного успокоившись, решил наконец развеяться, окончательно ставя точку в своих размышлениях. «Нет, Цзян Чэн, успокойся. Это просто не мог быть он. Кто-то столь же благородный, изысканный и… Чёрт возьми, нет! Хватит! Перестань их сравнивать! Ты сейчас выйдешь за эту дверь, увидишь облачные Глубины, стену правил и адептов Лань и поймёшь, что человек, выросший в таком месте, просто не мог быть тем, кто тебя поцеловал!» Он уже занёс руку, чтобы открыть дверь, как она распахнулась сама по себе, и в нос ударил знакомый аромат сандала, а удивлённые глаза двоих мужчин встретились, вызывая мурашки по телу.