Как уходила боль...

      — Что значит совет, дядя!       — Что дядя?! Если бы ты был хоть немного ответственнее, то и сам бы не забыл о нём!       — Но ты же мог мне напомнить!       — А кто совсем недавно кричал мне, что он уже взрослый и сам прекрасно со всем справиться?!       — Да какая разница… Ты же никогда меня не слушал!       — Ну вот, считай, послушал!       — Лучше бы ты меня в другом слушал!       — Наглый мальчишка! Могу сказать то же самое! Вместо того чтобы указывать мне, как я должен был поступить, мог бы проявить свою хвалёную самостоятельность и самостоятельно ни о чём не забывать!       Спор длился уже довольно давно, и оба темпераментных родственника лишь сильнее распалялись. И пока трое Ланей просто любовались своими возлюбленными, такими яркими и пылкими в такие моменты, а адепты Юньмэн Цзян старались не попадаться им под руку, но был один человек, который не мог не вмешаться.       — О! Вы собираетесь на совет кланов? Я с вами!       — Нет! — хоть в чём-то единодушно согласились заклинатели.       — Эй! Чего вы так жестоко? И вообще, со мной вам будет намного спокойнее!       — Пф-ф! Я знаю тебя меньше двух лет, но уже уяснил, что ты и покой — вещи несовместимые!       — Вообще-то, ребёнком ты тоже меня знал!       — И совершенно не помню этого! К счастью, — припечатал глава ордена Цзян.       — Эй! Ты и сам помнишь, как весело нам с тобой было в детстве, Цзян Чэн!       — Да. Особенно все наказания матушки. Вот уж точно что было весело. Или ты о всех тех случаях, когда мы еле уносили ноги от очередной передряги?       — Но было же весело! — непрошибаемо оптимистично вывернул Вэй Усянь.       — Этого я не говорил, — сурово бросил мужчина, наперекор своим словам пытаясь спрятать улыбку, так и норовившую расцвести во всей красе на лице. Уж что-что, а их приключения ему нравились. Доставляли уйму хлопот и переполоха, но нравились. Но признаваться в этом он, конечно же, не собирался.       Только вот Цзинь Лин уже заметил, как преобразилось лицо дяди и растерянно обронил:       — Это правда?       — Хо-хо! О да, малыш! Уж поверь мне, я твой самый весёлый дядя! — сперва он просто подмигнул с ухмылкой, но затем всё же не удержался и снова бросился обнимать мальчика.       — Да что ты опять?! — тут же принялся возмущаться юноша.       — Отпусти его, видишь же, что ему неприятно. — Дело было не в том, что Цзинь Лину было действительно неприятно. Цзян Чэн прекрасно знал все выражения лица племянника и точно понимал, когда ему что-то не нравилось. Сейчас же мальчик скорее хотел показать, что ему не нравится происходящее, в действительности просто не знал, как реагировать. И Цзян Чэн его понимал. Он тоже не привык к таким открытым проявлением привязанности до того как в его жизни появился Вэй Усянь. В этом они были похожи с мальчиком. Но Цзян Чэну всё равно хотелось немного уколоть Вэй Ина, иначе тот будет слишком самонадеянно полагаться на везение и Лань Ванцзи. Конечно, это уже не так раздражало, как прежде, но всё же невольно будило в нём какую-то язвительность.       — Неприятно? Да быть такого не может! — Ещё сильнее вцепился Вэй Усянь в мальчишку.       — Я, вообще-то, глава ордена Ланьлин Цзинь! Вэй Усянь, да как ты!..       — А ещё мой племянник!       — Не помню, чтобы соглашался им быть! — даже не подозревая, насколько умилительно сейчас он был похож на своего дядю по матери, Цзинь Лин так же язвительно фыркнул.       — Это ничего. Ещё согласишься. — Вэй Ин так улыбался, что юноше стало не по себе.       — Ты… угрожаешь мне?!       — Ах-ха-ха! — мужчина от души рассмеялся прямо у него над ухом, прижимая к себе.       — Дядя, он сошёл с ума, что делать? — всё так же язвительно, но уже полушутливо обратился Цзинь Лин к главе ордена Цзян.       — Врежь ему под рёбра, — кровожадно предложил тот.       — Да чему ты его вообще учишь?! — возмутился Вэй Ин, но объятья всё же ослабил. Они, конечно, стали немного ближе с Цзинь Лином, но вдруг тот всё же ударит бедного дядюшку?       Споры и уютный переполох прервали внезапно.       — Главы кланов, всё готово, мы можем выдвигаться.       — Отлично, тогда в путь, — стряхнув с себя лень и остатки весёлости, сурово решил глава ордена Цзян на правах хозяина.

***

      Тихое и мирное время закончилось, когда в дверь юного главы ордена Цзинь утром постучались.       — Молодой господин, ваш дядя ждёт вас, чтобы сообщить срочные новости.       — Это никак не может подождать? — крикнул Цзинь Лин, резко оторвавшись от наглых губ и рук Лань Цзинъи.       — Он сказал, чтобы вы явились немедленно, и, если я вернусь без вас, он сам сюда придёт.       Изучив перспективы возможного бедствия, юноша поспешно буркнул человеку за дверью, что скоро будет, и продолжил бурчать, собираясь, что «срочные новости» наверняка могли бы подождать и до обеда. Бурчание прерывали поцелуи Ланей, что довольно быстро собрались и просто не могли не отрывать друга от его жалоб на судьбу. Слишком уж сонно, обиженно и мило тот выглядел. Но даже Лань Цзинъи не стал бы ему это говорить сейчас и так же, как и Лань Сычжуй, просто осторожно сложил этот момент в копилку таких же тёплых и уютных, которые хотелось в хмурые дни доставать и рассматривать, впитывать тепло и наслаждаться им.       Двое адептов Гусу Лань и друг друга уже успели одарить несколькими поцелуями, но, увы, времени на большее, как и желания, сейчас не было.       Пора было выдвигаться.       И только уже в зале совещаний троих юношей встретили уже, как оказалось, заждавшиеся взрослые.       — Сычжуй, где ты был? Мы с Лань Чжанем тебя искали! И Цзинъи тоже. Так, вам двоим предстоит…       — Цзинь Лин, почему ты так долго?       — Дядя? Что же такого срочного случилось?       «Раз уж искали не только меня, может, дело и впрямь довольно серьёзное?»       «Опять он с этими двумя. И как это понимать? Это хорошо, если они решили, что это всё же только дружба. Но что если этот Лань Сычжуй всё ещё морочит голову мальчишке? Любовь! Как будто бы мужчина может любить другого мужчи… Ладно, неважно».       «Чёрт с этим проклятьем обрезанных рукавов, настигшим меня и Усяня, но мальчишка-то не может быть в этом замешан! Тем более с Лань Сычжуем. Он совершенно ему не пара. А-Лин заслуживает лучшего! Хотя нет, погодите-ка. Он ведь, вообще-то, глава клана, и от него ждут взвешенных решений и наследников в конце концов! А он… Нет, ну я точно уже не смогу жениться на женщине после всего. И спокойно смогу сделать наследником А-Лина, когда уйду на покой. И вообще, я думаю не о том! Ему нужна нормальная жизнь и семья! Усянь не в счёт».       Да и эти трое вроде бы сейчас всегда все вместе. И на Пристани Лотоса их чаще видят втроём, лишь иногда вдвоём и совсем редко поодиночке. Ну не могут же они все трое… Нет! Что за бред? То, что ты полюбил мужчину, ещё не значит, что все такие же. Тем более любить одного человека — норма, но как можно было бы любить двоих? Нет, Цзинь Лин слишком непорочен для подобного. И слава богам! Но всё-таки я должен поговорить с ним как можно скорее. Если бы не этот совет…»

***

      Чем ближе заклинатели были к Нечестивой Юдоли, тем сильнее нервничали. Но как ни странно, сильнее всех нервничал Лань Сичэнь.       Цзян Ваньинь даже несколько раз одёргивал его посторонними репликами, и тот, словно очнувшись, отвечал и снова улыбался, хоть и немного неловко. Но стоило главе ордена Цзян только замолчать, как улыбка снова покидала глаза мужчины.       Лань Чжань тоже беспокоился, они успели переброситься с братом всего парой фраз перед отбытием, и насколько он понял, то с Цзян Чэном у них всё складывается замечательно. Неужели они ещё не переспали и брат рассчитывал на это сегодня, но этот совет спутал все его планы? Да, возможно, неприятно, и сам Лань Чжань бы тоже расстроился, но он ведь ждал тринадцать лет и потом ещё немного, пока его возлюбленный не решился признаться ему и принять его любовь. Выдержка брата была ничуть не меньше. Нет, это явно не то. Но что ещё могло испортить его настроение?       Заклинатель, кажется, уже вот-вот бы догадался, но докопаться до истины Ханьгуан-цзюню не дал муж, что непроизвольно всё тёрся о его пах. Сопровождающие, дети и Цзян Чэн старались не смотреть больше в ту сторону.       «Ну и что это вообще всё, блин, значит?! Я же не могу спросить сейчас всё прямо! Как бесит!» — продолжал волноваться глава ордена Цзян.       «Не Хуайсан. Он будет там. Что он задумал? Раньше он всегда был на стороне дагэ, но теперь он на чьей? Он стал Верховным Заклинателем и почитаемым главой клана ордена Не, но что он хочет дальше… Боюсь, я не могу ему позволить это заполучить. Если его слова действительно значили то, о чём я подумал. Нет, я наверняка ошибаюсь. Ему не может нравиться Цзян Чэн. Этого просто не может быть. И что значило то его желание «просто встречи»? Если уж он просил этого наедине с Цзян Чэном, то это как минимум не просто личная встреча! Но, боги, как же помешать этому?!»       Лань Сичэнь ещё не знал. Да и Цзян Ваньинь тоже. Точнее просто забыл, что глава ордена Не просил его провести с ним вдвоём всё свободное время до и после совета на территории его ордена.       И тем более никто не предполагал, чем всё это может обернуться. Кроме, пожалуй, одного единственного человека, у которого были предположения, догадки и просто факты к абсолютно любому человеку и случаю.       Этот же человек и встретил глав сразу трёх кланов, прибывших вместе. Лёгкое удивление на его лице он не стал скрывать веером.       — Ох! — Но тут же поправился: — Приветствую вас. — И по очереди поздоровался должным образом с каждым главой ордена. Те, как и полагается, ответили тем же. Затем было несколько приличествующих случаю фраз, и только после этого глава ордена Не пригласил гостей пройти за ним. Лишь вскользь обронив: — Вы прибыли сразу все вместе. Так неожиданно. Нет, я, конечно, слышал многое, но не думал…       — О чём? — тут же насторожился Цзян Ваньинь.       — Ох. Да ни о чём. Я ничего такого не знаю, — и, выставив руки в защитном жесте, он неловко улыбнулся.       Отчего от такой видимости жертвы Лань Сичэню становилось не по себе. Он слышал те слова Вэй Усяня в храме в ночь смерти А-Яо. И каким бы он ни считал нынешнего главу ордена Не безобидным и даже милым прежде, после всего произошедшего и обдуманного он так ему больше не казалось. А уж после той его просьбы к Цзян Чэну Лань Сичэнь подозревал, что Не Хуайсан испытывает к нему какие-то чувства и хочет завладеть им. И от этого нервничал только сильнее, как бы тот себя ни вёл.       До совета ещё оставались сутки, но так как все главы кланов уже прибыли, можно было начинать, но хозяин, одновременно принимающая сторона, сделал всё, чтобы новоприбывшие забыли об этом. Да и вообще, «не все приготовления были сделаны, не так быстро их всех ждали…»       Но это как раз и не было странным. Странности же начались, когда глава ордена Не, прикрываясь веером шепнул что-то на ухо главе ордена Цзян. По лицу последнего было видно удивление, досада и, наконец, решимость. Если Цзинь Лин лишь посчитал это немного странным, а Вэй Ин посчитал, что это касается неудавшегося покушения на Цзинь Лина, то Первый Нефрит сразу понял, что тот признался ему в любви. Наверняка!       А уж когда мужчина кинул на него самого извиняющийся взгляд и одними губами проговорил, что объяснит всё позже, Лань Хуань окончательно уверился в своих догадках. Но как оказалось дальше, всё было хуже, чем он думал.       Не Хуайсан посоветовал несколько увеселений для гостей, и вскоре доброжелательно показал всем главам орденов их комнаты, а расторопные слуги сделали то же для прочих. Дальше, по идее, все были предоставлены сами себе и могли предаться тем самым увеселениям или же просто отдохнуть с дороги или помедитировать. Молодёжь была только рада такому повороту. Адепты Лань споро отрапортовали о том, где и с кем будут, после чего исчезли в направлении комнаты юного главы ордена Цзинь. Лань Хуань за них не переживал. Наоборот, то, что они будут вместе с Цзинь Лином, вселяло хоть какую-то надежду, что с юношей всё будет в порядке. А если и нет, то втроём они почти наверняка смогут продержаться до появления взрослых. Конечно, покушение и всё, что произошло после, волновало мужчину, ведь это как нельзя сильно влияло на душевное равновесие его возлюбленного, но это именно с его возлюбленным сейчас может произойти что угодно! И Лань Хуань даже не будет знать!       Именно поэтому глава ордена Лань не остался в своих покоях дожидаться необходимых документов из Гусу, что могли прибыть в любой момент, а последовал туда, где предположительно были покои самого Цзян Чэна. «Ну не остался же Не Хуайсан с ним в спальне один на один?»       Почему-то при этой мысли шаг ускорился сам по себе. «А вдруг остался?»       И только дойдя до покоев Цзян Чэна он столкнулся нос к носу с ним самим. Но не успел он вздохнуть с облегчением, как заметил, что тот тяжело дышит и словно нервничает. И тут же за его спиной послышался знакомый голос:       — Глава ордена Цзян, он пришёл сюда сам. Или вы не договаривались, у кого встретитесь? — И человек плавно подошёл ближе. — Я согласен ненадолго удалиться. Но вы мне обещали. Так что жду вас в соседней комнате через несколько минут.       В этот момент мужчина не выглядел ни смешным, ни растерянным. Он был уверенным мужчиной, знающим, чего хочет и как этого добиться. Но стоило ему заметить, что за ним пристально наблюдают, как он скрестил взгляды с Первым Нефритом и так же молча одним взглядом дал понять, что не отступит.       Цзян Ваньинь ничего толком не понял, но просто кивнул.       Лань Хуань понял всё. И на взгляд ответил решительно и без тени обычной улыбки. Возможно, всё образуется, не хотелось усугублять отношения между двумя главами орденов и соответственно их орденами, но как бы там ни было, он не собирается отпускать Цзян Чэна.       Не Хуайсан напоследок кивнул Цзян Ваньиню и, легко прикоснувшись к его предплечью, бросил:       — Обещание есть обещание. Я так же выполню свою часть уговора, как только ты выполнишь свою. — И удалился. Оставляя двоих мужчин в раздаренных чувствах, каждого по своей причине, одинаково ужасной для них самих.