Эпитафия Эдэль

      30 сандрамахаса. Четверг.       У Ханни было достаточно времени, чтобы всё хорошо обдумать, тем не менее, несмотря на риски, девушка всё же решилась составить компанию Аве и Саломее, как-никак, именно она начала всю эту котовасию.       Дорога до центра Столицы занимала часа четыре пешком, достаточно, чтобы устать, как собаки. Время, конечно, можно сократить, но до окраины, около получаса, всё равно придётся идти своим ходом. Поэтому девочки надели наиболее практичную обувь, чтобы не натереть ноги, ибо путешествие предстало долгим. Идти в школьной форме тоже не было хорошим вариантом, просто потому что в центре города наверняка будет адовое пекло, а платья мало того что имеют черный цвет и будут притягивать солнечный свет, так ещё и сделаны из плотной бархатистой ткани. Поэтому девочки оделись максимально просто, но так, чтобы не сильно выделяться на фоне жителей Столицы. Оптимальным вариантом были лёгкие светлые платья. Что же касается Саломеи… Она предпочла залезть в то, в чём пришла в первый день: штаны на высокой талии и воздушную блузу. Неотъемлемой частью образа была деревянная бита, которую девушка носила на поясе подобно мечу. Что ж, в этом образе назвать её девушкой язык просто не поворачивался. Это вне всяких сомнений был юноша весьма приятной наружности.       Ещё с выхода из академии Саломея задала довольно быстрый темп. Девочки должны были дойти и вернуться как можно быстрее, и это ещё не учитывая того, сколько времени уйдет на поиск дома миледи и сам диалог с ней. Так что дорога через лес, пахшая сыростью и хвоей, была максимально скорой. И за первые двадцать минут Ава и Ханни были полностью выжаты. Тропка, вымощенная камнем, тем временем неустанно бежала в даль, медленно срастаясь с узкими улочками Старого города. Только в этот момент Саломея изволила остановиться, и девочки сделали небольшую передышку, наконец отдышавшись.       — Я советую запомнить, как пах лес. — с усмешкой заметила Саломея.       Ава и Ханни устало посмотрели на неё, пытаясь понять, к чему их готовит девушка. Но Саломея лишь махнула рукой, показывая, что перерыв окончен и пора идти. И уже с первых минут девочки поняли, в центральную Столицу они пойдут другой дорогой. Саломея выбрала наиболее короткий путь, ту тропу, о существовании которой знали только местные. Там хлипкие домики, накренившись, чуть ли не касались друг друга крышами, образуя тёмные арки. Сами улочки отчётливо пахли гнилью и чесноком. Они петляли и пересекались, образуя маленькие площади, на которых пахло несколько лучше из-за наличия открытого пространства, с них доносилось музыка и болтовня, ясно давая понять, что во всём этом многообразии душных, грязных переходов жили люди. Такие же оборванные, с засаленными волосами и пахшие зловонной смесью лука и мочи. Но самое страшное, что в этом лабиринте легко было заблудиться, ибо уже после двух минут девочки полностью перестали ориентироваться в пространстве. Но Саломея знала эту паутину как свои пять пальцев, девушка выросла в этих трущобах и была одним из лучших проводников, поэтому Ханни и Аве не оставалось ничего, кроме как безоговорочно доверится ей и следовать попятам. А учитывая, что спустя пару минут после нахождения на окраине у девочек проснулось второе дыхание, этот путь они проделали намного быстрее.       Через полчаса внизу, в дали показались белые крыши аккуратненьких домиков. Запах лука и нечистот, на границе мешался с ароматом меланьи, создавая на несколько метров адскую вонь, после которой нос переставал чувствовать любые менее слабые запахи ещё в течение нескольких минут. Разница Центральной Столицы с окраиной была невероятна. Этот тихий город быстро пленил сердце своей простотой и красотой, создавая обманчивое впечатление благополучия и безмятежности.       — Высшее общество. — язвительно заметила Саломея, плюнув в конце, показывая своё отвращение.       Ава и Ханни не совсем понимали данный жест, но догадывались, что окраина живёт так отвратно не по своей воле. А учитывая такую резкую границу и вовсе создавалось впечатление, что бедняков в прямом смысле просто изолировали без права получить хоть луч надежды на светлое будущее.       Девочки принялись осторожно спускаться по крутой лестнице вниз, в истинный город белых башен. Здесь было на удивление тихо, неслышно голосов, лишь трели птиц и шёпот цветущих деревьев. Но и тут девочки не сбавили темп. Тем не менее, даже идя быстрым шагом, они могли разглядеть восхитительную архитектуру. Домики всё так же были миниатюрными, не более чем в два этажа, и такими хорошенькими, будто кукольными. Они стояли свободно, окружённые прелестными садиками с кружевными заборчиками. Ава обращала на эти домики особое внимание, разглядывая каждый из них, со временем это стало проще — Саломея сбавила темп. Спустя час они начали подходить к центру города.       На мгновенье Ава услышала шум дождя, в глазах девушки потемнело, а в нос ударил свежий запах воды. Ава резко остановилась. Тело девушки ощущало тепло солнца и ласковый ветерок, но её разум унёсся в старый сон. Она слышала звон бьющихся о камень капель и плачь деревьев, которые гнулись под порывами ветра. Ава глубоко вдохнула, слегка потрясла головой, будто пытаясь прогнать виденье, но это не помогло. Казалось, она уже вечность находится в плену собственного напуганного разума. И будто в протест ему, не желая созерцать пугающую картину, Ава обернулась. Девушку в ту же секунду ослепил яркий свет. Чуть пожмурившись, Ава медленно открыла глаза. Перед ней стоял аккуратненький домик в два этажа с чудесным розовым садом.       — Кажется, это здесь. — полушепотом произнесла Ава, попутно, слегка ухватив Саломею за рукав.       Саломея тут же остановилась, Ханни шедшая следом, и, не сразу сообразившая, что они пришли, врезалась ей в спину. Несколько потерев ушибленной нос, Ханни повернула голову в право, слегка вверх, туда же, куда смотрели девочки. Пред ними предстал хорошенький, полностью белый двухэтажный домик. Его окружал серебряный кружевной заборчик, отделяющий розалий от улицы. Но от прочих, таких же миленьких домиков, его отличала некая атмосфера забытости, лёгкой заброшенности. С первого взгляда было видно, за всей этой красотой почти не приглядывали. На розовых кустах, средь нежных белых цветов виднелись сухие бутоны и поеденные жуками листья. Плющ и вовсе разросся до необычайных размеров, полностью скрыв собой одну из стен и медленно переползал на ещё свободное место, цепляясь усиками за оконные ставни.       — Ну, что, с Богом. — на всякий случай перекрестившись, Саломея открыла калитку, чуть заросшую плющом, девочки проследовали за ней во внутренний двор, всё по той же, вымощенной белым камнем, дорожке, слегка заросшей мхом.       К белой двери вела небольшая лестница в пять ступеней. Саломея вновь поднялась первой. Взявшись за серебреную ручку, колечко которой было изрезано подобно венку из чудесных маленьких цветов, девушка несколько раз не сильно постучала в дверь. Секунды тянулись медленно и страшно. За дверью послышалось копошение и щелчок замка. В этот момент всем окончательно стало ясно — пути назад нет, кто бы их не встретил. Дверь отворила хорошенькая девушка. По внешнему виду это явно была служанка, одетая в миленькое пыльно-розовое платье с белым кружевным фартуком. Её серебристые волосы были заплетены в аккуратную корзинку, лишь две короткие пряди по бокам и чёлка, обрамляли её светлое приветливое личико, что выражало легкую изумлённость. Она явно не ждала гостей.       — Здравствуйте. — выйдя из домика и слегка поклонившись нежданным гостям начала говорить девушка. — Меня зовут Изабелла, чем могу помочь?       Голос Изи был невероятно тонким и нежным, подстать её воздушному образу. В некотором смысле она говорила как заботливая матушка, вкладывая в слова всю свою любовь и нотки уважения.       — Здравствуйте. — поздоровались в ответ девочки. — Скажите, мы могли бы встретиться с хозяйкой? — спросила уже Ава.       В серых глазах Изабеллы мелькнуло сомнение и лёгкая задумчивость, будто она не могла четко ответить на этот вопрос.       — Я не могу ничего обещать, но пойдёмте, я проведу вас. — приглашая гостей внутрь сказала служанка.       Впустив девочек за порог, она заперла дверь, и повела гостей в одну из комнат. Внутри, маленький с виду домик, был светлым и просторным. Только свет этот был таким мягким, слегка отдававшим зеленью, что навевал некую дремоту. В целом, в доме было тихо, девочки даже шли осторожно, дабы лишний раз не создавать шум. Сама же Изи ступала совершенно спокойно, но её шагов не было слышно от слова «совсем». Обставлен дом был простенько и миленько. На стенах висели картины всё в тех же мягких зелёных и розовых тонах с вкраплениями других пастельных цветов — в основном, они изображали хорошеньких, маленьких ангелочков. Так же по пути в комнату девочкам встретился белый комод, на котором стояла хрустальная ваза со свежими розами из сада, что наполняли пространство вокруг прелестным ароматом.       Изабелла легонько постучала в большую дверь, и слегка толкнув её вперёд, вошла в комнату, жестом приглашая девочек следовать за ней. Комната эта оказалась просторной библиотекой со множеством книг. В высокие окна, заплывшие плющом снаружи, едва-едва проникал свет, от этого в комнате царил полумрак, отдающий лёгкой зеленью. В центре стояла парочка диванчиков и кофейный столик, на котором, на серебреном подносе стоял бокал красного вина и блюдо со всевозможными сладостями. Одного только печенья можно было насчитать видов десять. Пахла библиотека тоже иначе. Здесь смешивалось множество приятных, лёгких ароматов: книг, выпечки и цветов.       Но главной вещью в этой комнате была именно хозяйка. Она сидела почти неподвижно, точно фарфоровая кукла, откинувшись на спинку мягкого диванчика и читала, держа старую книгу тоненькими аристократическими пальчиками в белых перчатках. Её длинные тёмно-красные волосы аккуратными кудрями спускались с головы по плечам и до самой талии. Одета она была также просто — в белое платье, чуть ниже колен, позволяя увидеть аккуратные ножки в жемчужных туфельках. Внешне этой леди нельзя было дать и тридцати, настолько хорошо сохранилась её внешность. Что ж, ангелы могут быть прекрасны, и в девяносто выглядеть на двадцать. Разумеется, с одним большим «но» для поддержания красоты они должны есть людей. Милисе Пхонерис же было далеко за тысячу.       — Моя госпожа, простите, что отвлекаю, — начала говорить Изабелла, всё тем же ласковым тоном, хозяйка тут же слегка повернула голову, тем самым давая понять, что она слушает. — к вам пришли гости.       После этих слов Милиса окончательно оторвалась от книги, опустив её до уровня своих колен, где мирно дремала кошка. Данный жест несколько потревожил животное, и оно нервно дернуло пушистым хвостом. Милиса подняла голову, повернувшись к двери. В этот момент всех девочек сковал истинный ужас. Хозяйка оглядела их леденящим душу взглядом совершенно пустых глаз. От былой красоты не осталось и следа, да, она была всё так же нежна и прекрасна, но совершенно мертва. Пред девочками сидела не та величественная леди с портрета, который им показала Никки, а жалкая пародия и безразличный, апатичный взгляд мутно-голубых глаз в полной мере давал это понять.       Милиса чуть наклонила голову в бок, рассматривая гостей, от этого неожиданного движения девочки вздрогнули и поежились. Всё это было максимально глупо и нелепо. Саломея злилась на себя, за то, что даже поздороваться не может. Девушка ясно знала, если она попробует открыть рот, то и слова произнести не сможет. А Милиса вдруг резко отвернулась, пряча в буквах слезящиеся глаза. Её аккуратные пальчики чуть задрожали, впиваясь в страницы книги.       — Вы можете прийти завтра, или когда-нибудь ещё. Но не сегодня, не сейчас.       Она всем своим видом старалась сохранять спокойствие, но было видно, как дрожат её руки, и в голосе слышались лёгкий страх и тревога. Должно быть именно это сняло с девочек оцепенение и подарило уверенность? В первый миг после ответа, Ава даже хотела было возразить, не зря же они проделали весь этот путь. Но Саломея быстро одёрнула девушку, легонько щипнув её за попку.       — Значит, нам прийти завтра? — спросила Ава, попутно прикрываясь сзади ладонями.       — Да-да, а сегодня меня нет дома. — ответила Милиса, и продолжила чтение.       Последнее молодая женщина ответила другим, более живым и спокойным голосом. Именно в этот момент Ава окончательно поняла, перед ней тот самый человек из прошлого десятилетней давности.       Изабелла, не став ждать, когда кто-то из гостей вздумает спросить что-то ещё, поспешила исполнить пожелание госпожи. Она выпроводила девочек быстро, но всё так же осторожно и деликатно, проводив их до выхода всё той же дорогой, и поклонившись на прощание, заперла за ними дверь. Девочки даже не сразу поняли, что их выставили вон. Конечно, не малую роль в этом сыграло и их оцепенение. Лишь выйдя на улицу все трое смогли окончательно отбросить оковы страха, который ещё долго оставлял после тебя мерзкое послевкусие, выражающееся лёгкой дрожью и сдавленным голосом.       — И кто говорил, что она не страшная! — воскликнула Ханни, ткнув указательным пальцем в грудь Саломеи.       — Беру свои слова назад. — криво ухмыльнувшись и невинно разведя руками так, будто она тут не причем, ответила Саломея. — Ава, это правда тот человек? — переведя взгляд с Ханни на рыжика, спросила Саломея.       — Да, вот только… Она сильно изменилась. — с грустной задумчивостью ответила Ава.       — Неудивительно. — сухо констатировала Саломея.       В академию девочки возвращались всё той же дорогой, всё в том же скором темпе и в полной тишине. Ханни думала уже не о том, кем была эта леди, а о том, что с ней могло произойти. О том, что произошло десять лет назад в городе, она знала плохо, а со слов Саломеи — это было убийство с целью, получить яблоко раздора — дневник Белой розы. Но десять лет — это достаточно большой срок, чтобы раны успели если не зажить, то хотя бы затянуться. Милиса же выглядела так, будто всё ещё жила лишь тем злосчастным днём и даже не пыталась выбраться из его плена. Мысли Авы по этому поводу тоже не слишком отличались, но девушка ясно поняла, ей удалось познакомиться с великой волшебницей до того дня, когда она умерла. Что же Саломея? Девушка знала, что миледи давно мертва внутри, но не ожидала, что настолько. Впрочем, Милиса её не сильно интересовала, а вот Ава… Здесь было за что ухватиться, куда капнуть, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки.       — Слушайте, раз мы всё закончили, давайте сегодня сходим на бал, в императорский дворец. — задумчиво игривым тоном сказала Ханни, прервав тишину в компании.       — На бал… Это получается, нам сюда ещё и к девяти переться? — остановившись и повернувшись к Ханни, спросила Саломея. — А если так подумать, это хорошая идея. Ава, — тут Саломея повернулась уже к рыжику. — если повезёт, то ты сможешь увидеть там леди Мяту.       Глазки Авы вновь засияли восхищением и радостью. Эта женщина была её единственной надеждой на будущее, в прямом смысле, ибо от её вердикта зависла жизнь Авы, и что самое главное, именно эта женщина могла помочь разобраться в произошедшем той злосчастной ночью, и может быть, даже найти настоящего преступника. И потом, когда знаешь, как выглядит твой будущий судья и палач — ожидать его не так страшно.