***
Ещё в полудрёме Ава услышала тихий мелодичный звон. Это был не тот оглушающий звук разрывающий барабанные перепонки. Это была миленькая музыка, будто ветер играл со множеством маленьких хрустальных колокольчиков. С трудом открыв слипшиеся от сна глаза Ава бегло оглядела незнакомое место, пытаясь понять где она, и что происходит. Это была среднего размера, полностью белая комната. Её стены украшали картины в золочёных рамах, в высокие узкие окна с витражным стеклом струился тёплый свет и ветер, и правда играющий, только не с колокольчиками, а маленькими хрустальными розочками, что были подвешены на тонких нитях в круг. Как же это называется, Ава тщетно пыталась вспомнить название этого предмета, но в её голове была всего пара слов: «музыка ветра». Ава осторожно повернула голову и медленно поднялась с дивана на котором лежала. Теперь девушка окончательно поняла, где она находится. Перед ней стоял стол из светлого мрамора, за которым сидела леди Мята. В этот момент сердце Авы вновь бешеного забилось, точно вольная птица в узкой клетке. — Я рада, что ты проснулась. Заметя, что Ава очнулась, леди Мята подняла голову. Лицо её по-прежнему скрывала театральная маска. Голос у неё был спокойный, приятный с доброжелательной интонацией. И хоть Ава не могла видеть её лица, девушка больше не боялась, с таким голосом, как у леди Мяты не обязательно было видеть её лицо, чтобы понять, какие именно эмоции она хочет выразить. Женщина без сомнения, совершенно искренне была рада и возможно даже слегка улыбнулась. «Быть может, маска нужна для того, чтобы не портить впечатление которое она производит? Я могу лишь догадываться, но вдруг её лицо настолько ужасно, что внушает людям страх? Тогда, каким бы хорошим не был её голос, люди шарахались бы от неё как от огня. Но всё же, мне почему-то кажется, что ранее я уже где-то слышала похожий голос, интересно где?», — подумала Ава. В голове девушки всё ещё гулял лёгкий ветерок, а в ушах отдавался слабым эхом звон. От этого она несколько хуже улавливала голос леди Мяты и не могла вспомнить, где до этого слышала его. А в том что это было, Ава не сомневалась. Ничего, когда она придет в себя, она точно вспомнит. Ава была уверена в этом. — Скажи, как ты себя чувствуешь? — спросила леди Мята. — Всё хорошо. — чуть приврав ответила Ава. — Подумай как следует, я не хочу отпускать тебя, пока твоё состояние не придёт в норму. — в эти слова леди Мята вложила всю заботу и беспокойство какое только могла. После этого у Авы появилось ощущение будто она говорит не с чужим человеком, а с самым близким — мамой или бабушкой. Их голоса девушка не слышала давно, как и этой интонации. На миг ей и правда показалось, что пред ней сидит мама, и она, Ава, должна ей всё рассказать. Это заставило девушку ещё немного подумать над тем как она себя ощущает. Сейчас она чувствовала себя немного сонной, как обычно, бывает по утрам, у неё немного гудела голова. — Да, пожалуй вы правы, мне ещё немного не хорошо. — смущённо ответила Ава. Тогда леди Мята взяла со своего стола золотой колокольчик, по кабинету разнёсся лёгкий перезвон и спустя пару секунд в помещение вошла прелестная девушка в длинном, бледно-розовом платье с кружевным фартуком. — Лиззи, будь добра, принеси нашей гостье горячего чаю. — Секретарь в ответ покорно кивнула и удалилась из комнаты, леди Мята меж тем перешла к тому, что её интересовало. — Скажи, ты догадываешься о том кто и зачем мог убить твою соседку? — Возможно причина была в книге. Об этом Аве не хотелось заикаться, но в голосе этой женщины и правда было что-то такое, что заставляло говорить правду. На мгновенье Аве даже показалось, что пока она спала ей дали сыворотку правды, но ведь тогда она бы не смогла говорить уклончиво и сказать, что чувствует себя нормально. А может девушке самой, на подсознательном уровне, просто не хотелось врать человеку, который фактически спас её от верной смерти. — Что это была за книга. — уже более серьёзно спросила Мята. Ава знала, что этот вопрос прозвучит, как и знала то, что ответ на него придётся дать честный. Но за этот честный ответ, ей могло прилететь не хуже чем за убийство, которое на неё вешали. Тем не менее, Ава окончательно решила довериться своим чувствам. В голове стоял туман, но ни звона, ни новых приступов боли не было. Означает ли это, что даже если она скажет всё как есть, ей ничего за это не будет? Что ж, что-что, а чувствовать смерть и событие которое может скоро её повлечь Ава могла безошибочно, по крайней мере пока. — Эми предположила, что это был дневник Белой Розы. — с тихим страхом в голосе ответила Ава. — Вот как. — леди Мята опустила голову, в кабинете на некоторое время воцарилась тишина. — Эта книга всё ещё у тебя? — после недолгой паузы, вновь подняв голову и смотря на Аву, спросила она. — Нет, я не знаю, где она сейчас. — виновато отозвалась Ава. — Ясно. Очень жаль, я бы очень хотела получить её. Ну ничего, в наше время развелось много подделок и тех кто на них клюёт. — последнее леди Мята сказала явно, чтобы разрядить обстановку. — Хорошо. — вновь начала Мята. — Ты знаешь что-нибудь ещё? — Да, но я не могу быть уверена в достоверности своих слов, но думаю да, думаю, я знаю кто убил Эми. Что ж, доказательств у Авы не было от слова «совсем», разве что голая ничем не подтвержденная правда, которую ей верила Ханни. Больше всего в этот момент Ава боялась, что леди Мята попросит у неё какие-нибудь существенные доказательства, поэтому следующего вопроса девушка боялась ещё больше, ибо отвечать на него было бы сложнее чем указать книгу, и называть имя предпологаемого преступника ей и вовсе уже не хотелось. — Хорошо, и кто же? — внимательно смотря на Аву сквозь театральную маску спросила леди Мята. После этого Аве пришлось несколько напрячься, чтобы четко сказать желаемое, ну а потом, что? Быть того не может, чтобы ей поверили на слово! Впрочем, если всё будет именно так, то это чудо, не иначе! Поверила же леди Мята, что у них был дневник Белой розы… Или всё же нет?.. — Кажется, её зовут Коломбина Сальватор. — неуверенно ответила Ава. После этих слов леди Мята обманула кончик белого пера в кроваво-красные чернила, слегка отливавшие золотом блеском. — И так, Эмилию Велоришь убила Коломбина Сальватор. — леди Мята чётко проговорила каждое слово, что выписывала на бумаге. — Прекрасно. — голос её был исполнен нотками торжества и ликования, будто только-что она открыла все карты. Аву это сильно удивило. Неужели ей поверили на слово? Но, ведь так же не бывает! Верно, не бывает. Ну, разве что с ведьмой правды. Вся суть была в маленькой баночке с алыми чернилами, ибо находилась там ни что иное, как сыворотка правды. Да, немного другая, не та которую можно выпить, но всё же. Этими чернилами можно было написать только правду. Прошло ещё несколько секунд. В кабинет вошла Лиззи. Секретарь поставила поднос с чаем и блюдечком с сахаром на небольшой столик и тут же поспешила удалиться. Но леди Мята остановила девушку. Лиззи замерла. Леди Мята меж тем начала сворачивать лист, на котором ранее писала, в конверт. — Будь добра, отошли это Огрону. Путь пошлёт за девчёнкой своих лучших гончих, а не тех щенков, что сегодня привезли нашу гостью. Говорила леди Мята уже холодно, лишь на последнем сделала несколько осуждающий акцент, который заставил Лиззи слегка улыбнуться. Ещё бы, посылать за преступником двух восемнадцатилетних мальчишек, неслыханная глупость! А быть может главный инквизитор и сам не верил в то, что Ава была убийцей? Леди Мята взяла стоящую рядом свечу белого цвета в которой едва теплился огонёк, и чуть наклонив её над конвертом, где соединялись кончики листа, капнула пару капель воска в середину. По крайней мере Ава думала, что это был воск. На деле же, это был сургуч, только не красного цвета, как все привыкли видеть, а жемчужного. Следом леди Мята сняла с пальца кольцо с печатью сената и поставила на ещё горячем сургуче оттиск. — Не тени с отправкой. Я хочу, чтобы эта девушка оказалась у меня на ковре сегодня же. С этими словами леди Мята вручила конверт Лиззи. Секретарь осторожно взяла его в руки, поклонилась и поспешила исполнить поручение. Ава и леди Мята вновь остались наедине. — А сейчас, выпей чаю, тебе должно стать лучше. — обращаясь уже к Аве, произнесла леди Мята. — Спасибо. Ава осторожно взяла в руки фарфоровую чашечку. Она казалась настолько легкой и тонкой, что брать её, откровенного говоря было страшно. Тем не менее Ава переборола себя и ничуть об этом не пожалела. Чай был не горячим, но от него всё ещё шёл лёгкий пар. Вдохнув восхитительный малиновый аромат Ава сделала небольшой глоток. Хорошо что, чай был без сахара, он был бы явно лишним и наверняка бы испортил чудесный вкус. С каждым, медленным маленьким глотком по телу девушки растекались тепло. Постепенно туман в голове начал рассеиваться, сознание яснеть, а веки стали не таким тяжёлыми. Казалось, что даже её глаза приобрели более живой цвет. — Спасибо. Теперь мне, правда, лучше. — мило улыбнувшись сказала Ава. — Вот и славно. — с лёгкими нотками облегчения ответила леди Мята, казалось, состояние Авы и правда её беспокоило. — Скажите, могу ли я знать, что произошло там, на арене? — робко спросила Ава. Такой сильной боли девушка ещё не испытывала. В тот момент она действительно думала, что всё кончено, что она умрёт там. И если не от руки леди Мяты, то от невыносимой боли уж точно. Леди Мята явно не собиралась отвечать. Она сложила пальцы в замок и опустила голову, смотря в стол. В комнате повисла гнетущая тишина. Ава даже успела пожалеть, что спросила об этом, как вдруг леди Мята начала говорить. Слегка неуверенно, но всё же. — Понимаешь, я не смогла заглянуть в твои воспоминания, твой разум начал разрушаться, как только я попыталась сделать это. Его высочество даже успело подумать, что я всё же тебя убила. — тут голос женщины слегка дрогнул, её явно пугала даже сама мысль того, что она могла убить ни в чём неповинного человека. — Думаю ты уже знакома с понятием антимагического токсина, так вот, ты носитель куда более редкой его формы, если это можно так назвать. Если честно, то я впервые сталкиваюсь с таким. Твой токсин разрушает айву, иными словами ты существо способное убить ангела, не прилагая для этого никаких усилий, только если айва не проникнет в тебя. Голова — это твоё слабое место. Если айва проникает в голову, то токсин начинает пожирать не только её, но и своего носителя — тебя. Даже если бы я очень сильно захотела заглянуть в твои воспоминания — у меня бы ничего не вышло и более того, это кончилось бы твоей смертью. Слова леди Мяты сильно напугали Аву. Вот только, девушка испугалась не сколько за себя, столько за своих подруг. Да, конечно, называть девочек подругами она могла с натяжкой и очень большой, но всё же, они были дороги ей. Но что самое страшное, что она ясно сумела понять и без пояснений — ей нельзя их касаться. А меж тем у Авы частенько возникало желание взять Ханни за руку или ещё того хуже — обнять! Да, её всё время что-нибудь да и останавливало, но это было небывалое чудо. А чудеса не могут длиться вечно и однажды, не узнай она правду сегодня, она вполне могла своими руками убить кого-нибудь из девочек: Ханни, Викторику или даже Шаму. Даже подумать об этом страшно. Собственно говоря здание сената Ава покинула, когда солнце уже начало котиться к горизонту, окрашивая небо в пастельно персиковые и розовые тона. Впрочем, закат мало говорил о настоящем времени. Оно как рас таки было достаточно поздним. Стрелка часов неустанно приближалась к семи. Девушка шла по незнакомой красивой улице сама не зная куда и думая всё о том же страшном токсине, что скрывали её руки: «именно в руках оканчиваются магические цепи, значит если, где и будет проявлять себя токсин, так это в руках: ладонях, кончиках пальцев. Именно там он будет сильнее всего. Именно там он может выйти наружу». Тем не менее на лице девушки была радость, радость осознания того, что есть ещё в этом безразличном мире люди готовые помочь. Дойдя до дороги Ава остановилась и посмотрела на проезжающий мимо экипаж. Времени было без десяти семь и поняв, что добраться до академии сегодня она уже не сможет, а если и сможет, то идти ночью одной по лесу, что кишит голодными химерами к «особому ходу» не хотелось. Тогда Ава начала думать куда же ей пойти. Она всё также брела вдоль дороги. Центральная столица сильно отличалась от окраины. Здесь, на улицах не то что одна телега могла проехать, совершенно спокойно могли уместиться два экипажа едущие в противоположные стороны. Людей на улицах было не много, да и лошадиных упряжек тоже. Знать уже давно разъехалась на званые ужины, поэтому город был тих, лишь дворник в светлом фартуке подметал улицу. Самые высокие дома не превышали трёх — пяти этажей и были окружены значительными садами. Первые этажи некоторых зданий были отделены под небольшие фамильные лавки вроде «Золотая табакерка Оуэна». Постепенно спальный район перетекал в торговый. Опустив руку в карман платья и нащупав монеты Ава решила, что остановится в какой-нибудь гостинице. Да и поесть было бы не плохо. Внимательно разглядывая вывески торгового района девушка искала нечто подходящее. «Может здесь?», — остановившись около трёхэтажного дома с вывеской «Серебряная луна» подумала Ава. Девушка осторожно открыла тяжёлую дверь, которая тут же за ней захлопнулась, звеня входным колокольчиком. Внутри было свежо и прохладно, это была та самая прохлада, которой не хватало на улице. Воздух гостиницы не пах абсолютно ничем, разве что совсем лёгким запахом воды. Быстро оглядев помещение Ава сразу отметила ненавязчивую красоту этого места. Белые стены были расписаны серебристыми узорами, на мраморном полу стояли аккуратные круглые столики на каждом из них были салфетки сложенные в форме розочек и блюдца с сахаром. В дальнем углу сидели два крепких молодых парня и играли в кости. — Ну, цветочек, чего ты замелла как маламолная статуя, плоходи. — с добродушной улыбкой сказал явно картавый хозяин. Ава, смутившись, поздоровалась и робко подошла ближе к барной стойке за которой сидел маленький, худенький дедуля с длинной седой бородой. — Скажите, сколько будет стоить комната на ночь? — Шестьдесят пять селебляных. — ответил старичок. — Хорошо. — Быть может ты ещё хочешь отужинать? — всё с той же доброй улыбкой поинтересовался старичок, пододвигая к девушке меню худой бледной рукой с несоразмерно длинными пальцами. — Да. Ава, взяв предложенный буклет, принялась изучать содержимое меню, мысленно вспоминая, что в одном золотом — 585 серебряных или 1750 медных чертей. Вновь сунув руку в карман платья девушка поняла, что ей хватит не только отужинать и переночевать, но и на десерт. Кусочек торта или пирожного был бы в самый раз, чтобы отметить день рождение. А сегодня она и правда, считай заново родилась. Спустя пару минут, Ава выбрала то, что на её взгляд звучало менее экзотично. — Я буду рагу из кролика, пирожное с заварным кремом и чай. — Холошо. — поспешно записывая пролепетал старичок. Ава положила на столик один золотой. Хозяин внимательно рассмотрел монету, поднося её близко-близко к подслеповатым глазам с горизонтальным зрачком. Спустя некоторое время поняв, что перед ним, старичок улыбнулся и предложил Аве присесть за свободный столик, а сам позвонил в серебряный колокольчик. Спустя пару секунд вниз спустились девочка лет десяти, беленькая как снежинка. — Ул, плиготовь гостье комнату. Девчушка тут же закивала головкой и поспешила на верх. Старичок, всё это время оказывается сидевший на высоком табурете спрыгнул вниз и скрылся из виду. Свой ужин Ава ждала не долго. Вскоре в помещение вплыл поднос с диковинным угощеньем, пожилой волшебник ловко удерживал его при помощи нехитрых движений пальцами. Белая тарелочка с каёмочкой, наполненная рагу, блюдце с пирожным, кружечка с чаем и две ложечки разных размеров опустились на стол. Поднос опустел. — Плиятного аппетита. — с улыбкой сказал старичок. — Спасибо. Ава несколько с недоверием смотрела на предложенное блюдо. Девушка знала, что столичная кухня весьма специфична, но как правило вкусна. Наполнив ложку неизвестными ингредиентами Ава глубоко вдохнула и положила её в рот. Мясо кролика было невероятно нежным и приятным на вкус, помимо него ярко чувствовался солоноватый, немного твердый, в самый раз, сыр, клубника, ещё какие-то кисло-слсдкие ягоды и листочки мяты, всё это было обильно приправлено густыми сливками и мёдом. Это было намного вкуснее чем ожидала Ава. Следующим не менее интересным для Авы было пирожное. Оно походило на маленькое воздушное облачко и было в меру сладким, даже слегка кисловатым на вкус. Спустя минут десять, когда девушка отужинала, к столику подбежала та самая девочка и предложила Аве проводить её до комнаты. Ава тут же согласилась. Приготовленная комната находилась на втором этаже и была с права от лестницы. Внутри было уже темно, поэтому помещение освещала небольшая люстра с заговоренными свечами, на окнах висели белые занавески. Кровать была аккуратно заправлена свежим, чистым бельем. Оставшись одна и заперев дверь Ава тут же упала на простыни. Только в этот момент она почувствовала, что страшно устала, да, этот день морально полностью истощил её. Девушка, хлопнув в ладоши погасила свет, закрыла глаза и закуталась в мягкое одеяло.Судьба. XII
11 мая 2021 г. в 12:42
4 эгригорхаса. Понедельник.
В комнате было ещё темно, когда Ава проснулась от вибрации телефона. Девушка спросонья нащупала его на тумбочке и немного ослепленная светом экрана, пожмурившись, прочитала от кого шёл звонок. На дисплее вместе с именем «Вася» высветилось несколько пропущенных, образовавшихся из-за непостоянности сети. Сотовая связь в академии ловила, мягко говоря, не очень, но всё же лучше, чем в Столице, где её вообще не было отродясь, собственно говоря, как и телефонов. В городе всё это держалось на магии и вороньих, иногда голубиных крыльях. Так собственно откуда в академии связь? За восточным лесом начинался Новый Свет или Новый Город, вот там то и были все прелести жизни не отличимые от земной.
Ава медленно просыпаясь, так же вяло приняла вызов и выбравшись из тёплой пастели побрела в ванну, чтобы не разбудить Никки. Приподнятый голос друга слышался отвратительно плохо и с сильными помехами. Девушка тем временем слегка хлопнув, буквально просто приложив ладони друг к другу, включила свет в ванной, придерживая телефон меж ухом и плечом, а после закрыла дверь. Догорающее пламя свечи трепетало совсем слабо и по большей части наполняло помещение дымом и его прогорклым запахом. Ава несколько раз прошлась по углам ванной ища место, где Ваську было бы лучше всего слышно и вдруг замерла. В трубке раздалось уже не шипенье и бульканье вперемешку с человеческим голосом, а вполне ясное Васькино приветствие.
— Да, я тоже рада тебя слышать. — с теплой улыбкой произнесла Ава.
— Я, эта, хотел поздравить тебя с днём рождения. — начал Васька. — Вот, это, желаю тебе всего самого наилучшего.
— Спасибо. — с лёгкой улыбкой произнесла Ава.
— И, приезжай к нам на выходные.
— Да, я обязательно приеду.
Вот только её слов Васька так и не услышал, а если и услышал, то очень плохо. В трубке вновь послышалось шипение и треск. В этот раз уже сама Ава попробовала позвонить другу, но успехом эти попытки не увенчались. Девушка уже с печалью посмотрела на дату, что отображалась на экране телефона. Сегодня дома было одиннадцатое декабря. «Время пролетело так быстро. Интересно, снег уже выпал?», — с лёгкой грустью подумала Ава выключая телефон и выходя из ванной. Думая об этом девушка слегка улыбнулась, она искренне думала, что проведёт последние дни в мучительном ожидании, но нет. Да, они отличались от её обычной жизни, но были ничуть не хуже.
Вернувшись в кровать и уже закрыв глаза, Ава поняла, что больше не может уснуть. Она лежала, смотря в потолок, и в голову ей неустанно лез мотив детской песенки. В итоге безуспешных попыток выкинуть её из головы, девушка, поддавшись желанию, начала напевать про себя: «С днём рождения меня… С днём рождения ме-ня…». На последней ноте Ава слегка искривила губки и укрывшись одеялом, уткнувшись в подушку, подумала: «Это будет худший день рождения в моей жизни».
В семь часов в академию прибыла инквизиция в составе трёх человек, двое из которых отправились за Авой. Девушка не спала уже давно, она ждала их и буквально считала секунды до того момента, когда всё закончится или правильнее сказать начнётся? Было странно, но эти двое отличались от того человека, что впервые пришёл по душу девушки. Это были два ещё совсем молодых парня с нежными подбородками и по-детски, наивными глазами. На вид они были всего года на два — три старше самой Авы. Один из них, войдя в комнату, осторожно потряс девушку за плечо, стараясь разбудить, но не напугать. Потом они дали ей время умыться, одеться и даже позволили взять с собой некоторые вещи, сказав лишь то, что запрещают брать с собой колющие и режущие предметы. Над вопросом, что взять с собой Ава думала не долго и сунула в карман платья пару золотых чертей, большего в городе, где её ждала возможная смерть, ей было и не надо. Почему-то именно такие мысли лезли ей в голову. Следом инквизиторы запечатали девушке руки и вывели на улицу.
Стояло ранее утро. Снаружи ещё было прохладно, и по земле стелился густой туман. Воздух на улице был свежим и чистым, от чего у Авы закружилась голова, проведя два дня в стенах насквозь пропавших чесноком, ей было непривычно вдыхать что-то настолько чистое и лёгкое. Парень, тот что был сложен крепче, помог девушке забраться в телегу и сам уселся рядом, завалился на солому, заложив под голову руки. Второй сел рядом с извозчиком. Последний дёрнул поводья. Старые измученные клячи неохотно начали перебирать копытами, постепенно набирая ход.
По началу Ава рассматривала лес и удаляющийся силуэт академии, но вскоре от цоканья копыт и тряски её начало клонить в сон и слегка подташнивать. Хотя, казалось бы, как тут может укачать, учитывая, что ехали они не быстрее чем шли пешком. В итоге девушка, зарывшись в соломе, свернувшись калачиком, прикрыла глаза, так было легче.
Они ехали медленно. Сначала по лесу, потом по узким улочкам, в которые телега едва влезала. Там Ава вновь проснулась от лёгкой тошноты, только теперь не от тряски, а от вони нечистот и стойкого запаха спирта. Было видно, ни ей одной не приятно здесь находится. Извозчик изо всех сил подгонял лошадей, которые никак не хотели поторапливаться. Из окон на них смотрели люди в грязной, ободранной одежде, дети тыкали пальцами, спрашивая взрослых: «кто это?». Один пожилой человек с седыми сальными волосами перекрестившись кинул девушке распятие. В самом деле, Ава не выглядела как та кого стоило бы сжечь на костре. Люди видели в ней ещё одну жертву правосудия земного, впрочем, те молодые парни, что сопровождали её, тоже не чувствовали в ней угрозы. Возможно от того, что Ава на их взгляд была ещё почти ребёнком, а возможно от того, что юные инквизиторы ещё не успели повидать мир, и в лице невинной девочки им ещё ни разу не попадалось истинное зло.
Когда телега инквизиции наконец добралась до Центральной Столицы, часы били полдень. Солнце уже стояло высоко в небе. На улице стало душно, и ко всему прочему Столица была наполнена тошнотворно-сладким запахом миланьи, что было ничуть не лучше вони на окраине. Её кроваво-красные лепестки тоже были буквально везде, покрывая белокаменные дороги и крыши аккуратненьких домиков.
На главной площади, собралось немало людей жаждущих зрелища. В её центре располагалось нечто вроде амфитеатра, только уходящего вниз. Знать, сидящая на трибунах, перешёптывалась, сегодня в развлекательной программе обещали казнь и не одну. Выше всех восседал император и с довольным лицом предвкушал зрелище. Его маленькие серые глаза с нетерпением смотрели на сцену, рот растянулся в довольной улыбке. Рядом сидела его внучка с откровенно скучающим видом. На первый взгляд ей ужасно всё надоело — от жары и дурманящего аромата меланьйи у неё кружилась голова, и она старательно обмахивала себя веером. Рядом с невозмутимым видом сидела её любимая фрейлина и что-то лепетала про то скольких человек сегодня точно должны казнить, а кого ещё могут оправдать. Потом, уже повернувшись к своей госпоже, радостно загибая изящные пальчики, объяснила, что судьей и палачом сегодня, в большинстве случаев, будет леди Мята. После этих слов личико принцессы преобразилось, ей действительно будто сообщили самую прекрасную весть какую только можно было сообщить. Рафаэлле и правда надоело сидеть здесь, вот только не из-за жары и застоялого воздуха, а из-за развлечений деда. Раф были чужды его взгляды, его любовь к публичным казням самых изощрённых видов. И известие о том, что судьей и палачом сегодня будет леди Мята действительно было радостным.
Тем временем инквизиция, в составе всё тех же юнцов вывела Аву в центр арены. После, держа девушку за плечи, приказали ей сесть на землю. Опустившись на колени, Ава на мгновенье подняла взор на высоко сидящего императора — это был уже не тот добродушный старик, которого она видела на балу. Взгляд Везувэана с жадным ожиданием расправы смотрел вниз. Казалось, мысленно он уже представил себе как будут ломаться тонкие руки обвиняемой, как будут хрустеть кости, и как она будет кричать. О, это было бы лучшее начало дня! Ава испуганно сглотнув, опустила глаза на землю.
Но вот на арену вышла глава сената, сегодня — судья и палач. Та, встречи с кем Ава так боялась и вместе с тем с нетерпением ждала. Эта женщина должна была решить судьбу Авы. Леди Мята, в отличие от императора, была всё такой же, как и в тот день на балу. При её виде, лицо императора сразу исказила скука. Старик тотчас забыл о своих фантазиях и вернулся в реальность. Он тоскливо подпёр голову рукой и совершенно тупо уставился вниз. Изумрудные глазки принцессы, напротив, радостно заблестели. Раф испытывала особую симпатию к главе сената, особенно когда она выступала не только в роли судьи, но и палача, ибо наблюдать за смертью от её рук было не так страшно, да и люди не тряслись перед казнью. Они и вовсе не понимали, что происходило. Сейчас ты ещё дышишь, а в следующую секунду уже нет. Быстро и безболезненно, разве не о такой смерти мечтает тот, кому точно не дожить до старости и не умереть в кругу семьи? Да, это лучший вариант. Голову отрубать это больно, да и с первого раза может не получится. Быть вздёрнутым на виселице — тоже сомнительное удовольствие, опять же, велик риск не умереть сразу. А на костре и вовсе придётся мучиться, если повезёт — задохнёшся от горького дыма, если нет — будешь страдать, ощущая как пламя слизывает с тебя кожу.
Сейчас Ава смотрела на леди Мяту со спасительной надеждой, впрочем, этот живой огонёк заставлял девушку дрожать всем телом от страха. До этого момента она не понимала насколько ей дорога её собственная жизнь. Даже больше, она чувствовала себя полной дурой, вспоминая о том, что ещё год назад хотела выйти в окно или шагнуть под несущийся поезд. Да, тогда было не страшно. У неё же был выбор, она могла откладывать свою смерть на завтра, на после завтра и так далее… Но сейчас, её жизнь больше от неё не зависела. И наверно именно это, и ещё то, что её казни ждут как грандиозного представления, внушало страх. Её оправдание не входило в планы собравшихся тут людей, они пришли сюда, дабы посмотреть на смерть. Хорошие развлечения у жителей Столицы. На арене не было пустых мест, а те кому их не хватало, столпились наверху.
Леди Мята, тем временем, подошла к Аве, сняла с правой руки белую перчатку и коснулась ладонью головы девушки. Провела тонкими, нежными пальцами по её лицу. В этот момент голову Авы пронзила такая жуткая боль, какой она отродясь не ощущала. Её точно ударили чем-то очень тяжёлым с неимоверной силой, что отдавалась в ушах разрывающим барабанные перепонки звоном. Перед глазами девушки забегали красные и синие всполохи, а после всё окрасилось в чёрный. Ава тряслась от страха и не могла дышать, её сердце билось так сильно, будто готово было выпрыгнуть из груди. Если бы она не сидела на коленях, то наверняка бы уже упала.
Леди Мята меж тем нежно коснулась тонкой шеи Авы, её пальцы осторожно, чуть сдавили её, впуская тонкие белые нити внутрь тела несчастной. На мгновенье Ава даже смогла уловить лёгкий медовый аромат айвы. А после почувствовав, что больше не в состоянии удерживаться даже в таком положении, упала. На арене раздался ликующий гогот. Лицо императора застыло в удивлении и восторге, а принцесса сидела бледна как мел с застывшим ужасом. Мята резко одёрнула руку, пальцы жгла сильная острая боль.