Эпитафия Эдэль

      В академию Шама, Ава, Ханни и Саломея вернулись почти в семь, немного опоздав на ужин. В столовой уже почти не было народу, а ароматы были не такими яркими. Девочки сели за первый попавшийся столик и в полной тишине приступили к еде. Несомненно им было что обсудить, но сейчас хотелось поговорить именно с собой. Скажем так, прийти к осознанию происходящего и успокоится. Милиса, всё же, производила сильное впечатление. Её голос, взгляд, движения — отчётливо врезались в память и продолжали вселять страх, при этом совершенно необъяснимый. И казалось бы, всё кончилось, но именно спустя время, когда девочки только начали отходить, этот страх, начал давать о себе знать.       Так например Ханни, сейчас даже при всём желании не смогла бы и слова произнести. Девушка вообще не понимала, как ей хватило смелости повторить за Авой те несколько слов, при этом совершенно спокойно и уверенно. Сейчас она даже ела с трудом, медленно проглатывая безвкусный ком, вроде такой вкусной картошки.       Ава тоже сидела белая как мел. Девушка и сама не понимала как это вышло. Оно само, она не хотела… Нет, она, конечно, хотела и догадывалась, но не думала, что сделает это так резко и грубо. Их диалог с Милисой получился не очень «вежливым», во всех смыслах. Аве было не сколько страшно, сколько стыдно за те слова и своё поведение. Она вообще не знала как это получилось. Ей будто кто-то овладел. Кто-то другой говорил от её имени, её мысли, которые она бы никогда не решилась озвучить. Сперва девушка даже подумала, что за неё говорило нечто, живущее с ней вот уже как десять лет. Вот только, когда просыпалось это нечто, Ава засыпала, и в её памяти образовывалась брешь. Сейчас же Ава прекрасно помнила диалог с Милисой, и от этого ей становилось немного страшно. У девушки было стойкое ощущение, что те слова сорвались с её губ без её согласия. Неужели теперь она и нечто существуют одновременно? Неужели теперь нечто может брать контроль над её телом, когда ему заблагорассудится, а Ава не только не сможет этому помешать, но и запомнит? Неужели её уже почти забытый недуг перешёл в новую стадию? Признавать это не хотелось, говорить другим тоже. Поэтому Ава решила придерживаться мысли, что всё это было следствием накопившихся эмоций, которые просто выплеснулись наружу. Тяжко вздохнув Ава зачерпнула картофельное пюре и отправила ложечку в рот, вновь начав пережёвывать то, что можно было просто проглотить.       Шама же долго сидела над своей тарелкой, у неё не только пропал аппетит, но дрожали руки. А показывать второе девушке не особо хотелось. Её тоже пугало поведение Авы, а вкупе с тем, к какому чудовищу были обращены её слова, буквально сдирающие маску, или правильнее сказать намордник? Это повергало в ещё больший ужас. С такими людьми как миледи нужно быть особенно осторожными, не только в словах, даже в движениях, частоте дыхания и мыслях. Возможно, будь на месте Милисы ведьма, да хоть даже вечная, вся эта ситуация не произвела бы на Шаму сильного впечатления. Но пред ними был ангел, при том достаточно слабый, чтобы почуя даже лёгкую опасность убить их всех. Эта слабость была на виду, даже в момент, когда Милиса встала, пронзая девочек пристальным взглядом. То была демонстрация силы, запугивание, после которого, как правило, следует ответное нападение. Шама всё ещё переживала этот миг, с ужасом ожидая, что вот-вот нити айвы стянутая на их шеях. За всем этим девушка даже не успела оценить поведение Авы. И лишь сейчас, кода всё кончилось, кода они были в полной безопасности, вдалеке от этого монстра, она поняла, что ранее уже слышала этот голос из уст рыжика. Это было год назад, в библиотеке, когда Шама нашла один из дневников Белой розы. Да, тогда их диалог с Авой состоялся лишь в мыслях, но сейчас Шама была уверена, девушка с которой она говорила прошлой весной и та Ава, которая говорила с Милисой сегодня — чем-то отличаются от Авы, которую она знает. Иными словами произошедшее сегодня выбило последний гвоздь в гроб теории, по которой она год назад говорила с бабочкой через тело Авы, тем более с Бэттой. Это существо никогда бы не подвергло такой опасности своего мастера, даже будущего. Все эти мысли окончательно запутали Шаму. Девушка бросила быстрый взгляд на Аву, которая неспешно пережёвывала картофельное пюре, потом вновь посмотрела в свою полную тарелку. Есть не хотелось совсем.       Состояние Саломеи немногим отличалось, разве что она пялилась в стакан с молоком, будто мечтая там утопиться, попутно быстро глотая картошку. До это дня она ещё питала лёгкую надежду, что Милиса Пхонерис мертва, что она убила её, пронзив сердце волшебницы Санктором. Она до последнего надеялась, что имя миледи взяла себе самозванка. Но сейчас стало очевидно, что священный меч, который способен разрушить всё, не смог убить миледи. Саломея ещё никогда так не сомневалась в своём верном и бессменном оружии как сейчас. Он подвёл её. Он не смог убить… Если святой Отец узнает, что всё это время великий инквизитор лгал ему о смерти главного врага Богини, что его ждёт? Но мысль о смерти вызвала лишь кривую ухмылку на лице Саломеи. Ей ли боятся смерти после стольких лет? С этими мыслями она залпом опустошила стакан.       Вообщем, ужинали в молчании, а после, в такой же тишине, отправились в свою квартиру, разве что без Шамы. Ведьма направилась в южный луч, там находились комнаты студентов группы «А», «Г» и «Д». У первых были отдельные комнаты, а последние жили по три человека, такими образом — девять на одну квартиру той же площади. Впрочем, им не на что жаловаться. Напротив, они были безмерно рады такой жизни, ибо большинству из них с рождения твердили, что они как родились в мусоре, так в мусоре и сдохнут.       Академия «Свет надежды» была уникальным местом. В ней учились дети из благородных магических семей — группа «А» и как ни странно, все остальные. Всех остальных разбрасывали по группам «Б», «В», «Г» и «Д» в зависимости от их магических способностей, успеваемости и достатка. В группе «Б» учились волшебники, да не такие чистокровные и сильные как в «А», но всё же. В группу «В» детей набирали разных, как говорили преподаватели: «ни рыба, ни мясо», — по сути это была самая отстойная группа, не считая того, что тут за хорошие отметки тоже платили стипендию. Студенты «Г» и «Д» групп стипендию не получали, зато им платили за дежурство: мытьё полов, помощь на кухне и прочее. В этих группах учились дети с окраины, да, той самой, где ползают крысы, домики заваливаются один на другой и воняет мочой. По сути для них обучение здесь было единственным шансом вырваться в свет и на свежий воздух, ибо к концу обучения можно было получить не только диплом, но и скопить достаточно денег. А ещё была у них такая интересная привилегия — эти дети могли посещать любые уроки вышестоящих по рангу групп и в конце года сдавать экзамен по выбранному предмету.       Человек, которого искала Шама как раз учился в группе «Д». Правда ведьма не надеялась быстро найти его. Она так же как и Ава, выслеживала Илларию за ужином последние несколько дней и как ни странно, любительница рыбы не появлялась ни на одном из них. Иногда Шаме казалось, что она видела её пронзающий взгляд или слышала шаркающие шаги. Всё это наводило ведьму на неприятную мысль — Иллария точно пряталась от неё.       Поднявшись на третий этаж южного луча Шама направилась к последней квартире. Девушка шла быстро, неотрывно смотря на дверь в конце коридора. Подходя ближе она ускороила шаг, но в прихожую вошла неспешно. Несколько девочек третьекурсниц, что в этот момент сидели за столиком и делали домашнюю работу возмущённо уставились на не званую гостью. Шама мельком оглядела их, и три комнаты, двери которых были открыты, что позволяло слегка проникнуть в помещения взглядом.       — Иллария здесь? — самым вежливым тоном спросила Шама.       — Да, вроде, у себя была. — кивнув в сторону одной из комнат сказала девочка, которой больше всех не нравилось присутствие Шамы.       — Спасибо. — уже холодно отозвалась Шама, проходя в крайнюю комнату.       Внутри стояло три кровати и соответствующее количество тумбочек для вещей. Комната пахла странной смесью медовых красок и воды. В открытые окна влетал лёгкий ветер, постепенно заменяя этот запах на еловую свежесть с нотками цветов. Шама внимательно изучала каждый угол небольшого помещения, казалось, ведьма была готова заглянуть даже под кровать в поисках Илларии, но всё это не имело смысла, комната была пуста. Вдруг что-то мягкое едва-едва коснулось щиколотки девушки. Шама тут же обернувшись посмотрела вниз, из комнаты точно вышло что-то маленькое и скрылось за дверью. В этот момент девушку буквально наполнила злость и негодование. С ней и впрямь играют в прятки! И ладно бы она знала причину такого поведения Ил, не же, Шама совершенно не понимала зачем её дразнят. Девушка моментально покинула квартиру в поисках того кто мог выйти, и куда он пошёл. В коридоре всё так же было не многолюдно. Шама внимательно осмотрела его по обе стороны от себя, предпочтительнее оглядывая низ. И вдруг её взгляд уловил пушистый кошачий хвост, что скрылся в гостиной. Шама тут же поспешила за ним.       Гостиная южного луча была такой же большой круглой комнатой, как и библиотека, но в отличие от неё, имела обычный потолок и много высоких окон с дивными витражами. В помещении было шумно. Студенты с разных курсов, в основном те, что помладше, о чем-то активно беседовали со своими старшими товарищами. Кто-то в дальнем углу играл в шахматы, собрав вокруг себя изрядную толпу болельщиков. Ещё одна кучка детей играла в мафию, они выглядели особенно забавно сидя с закрытыми глазами. Шама же тщетно старалась найти во всей этой толпе небольшую кошку черепахового окраса, совместно с этим, пытаясь, контролировать дверь, единственный выход и вход. В конечном итоге поняв, что стоя на месте она ничего не добьется, Шама прошла в помещение. Быстро скользя взглядом по полу девушка обошла гостиную и остановилась у камина, теперь осматривая кресла рядом. Лицо ведьмы почти сразу исказила недобрая ухмылка. Шама подошла ближе и облокотилась на спинку кресла, посмотрела сверху вниз на до безобразия наивную позу в которой дремала болезненного вида девчушка. С первого взгляда было ясно — она притворяется, причем так неумело и напряжённо, будто над ней висит дамоклов меч. Глаз Илларии был плотно закрыт, даже ресницы не подрагивали. Но как раз таки именно это выдало её.       — Ил, я знаю, ты не спишь. — холодно процедила Шама.       Ох, если бы на кресле спала кошка, она бы давно начала нервно дёргать хвостом и навострила уши. Что ж, Ил часто забывала, что в человеческом обличии у неё нет ни того ни другого. Поэтому ещё несколько помедлив девушка вяло открыла каре-розовый глаз и с громким хрустом шеи неспешно откинула голову назад, смотря на Шаму снизу вверх, на этот раз под прямым углом.       — Тем не менее, я спала. — самым негодующим тоном, но совершенно уверено, смотря прямо в глаз Шамы, солгала Иллария.       — Спорить не стану. — безразлично ответила Шама, как бы намекая, что она прекрасно знает, что девушка опустилась в это кресло меньше минуты назад.       Иллария предпочла проигнорировать это, хотя и поняла, что её раскусили. Шама вышла из-за спинки кресла и села рядом, на соседнее, всё это время Ил не спускала с неё взгляда и лишь в самом конце повернула голову всё так же пронзительно хрустнув шеей.       — У меня есть маленькая просьба, разумеется за её исполнение я хорошо заплачу.       Шама говорила не громко, так что в шуме её слова просто тонули, но судя по тому, что бледное личико Илларии приобрело серьёзное выражение, она услышала.       — Ты знаешь, писать я не люблю, да и не умею. А мне нужен труп, сама понимаешь, живого человека для этих целей убивать как-то не хочется, но нужно, чтобы мертвец был известен людям. Проще говоря мне нужно, чтобы ты придумала человека и вписала его в наш мир.       — И кому же вы решили устроить такую подлянку? — расплываясь в широкой улыбке спросила Иллария.       — Есть здесь, а может и не здесь, один человек. — уклончиво ответила Шама.       Ил, прищурив глаз, слегка подалась вперёд. Её голос перешёл на тихое шипение.       — Тебя интересует Коломбина? Тот кто убил её? Как ты планируешь найти этого человека, не зная ни внешности, ни имени?       — Я часто ищу неизвестно что и неизвестно где. — не обращая внимания на странный вопрос ответила Шама, ведьма уже привыкла к тому, что Иллария знает больше чем можно ожидать.       — Да, верно. — приняв ответ Шамы как положительный Ил продолжила. — Я знаю кто тебе нужен. Я знаю, кто убил Коломбину. Но беда в том, что он пахнет точно также поэтому, его хочу убить я. А свои интересы я привыкла ставить на первое место, потому от работы отказываюсь. Мою месть у меня никто не заберёт. Я хочу сама вырвать его внутренности.       — Но ты всё ещё этого не сделала. Тебе что-то мешает? — наигранно ласковым тоном спросила Шама, а после рассмеявшись Илларии в лицо добавила. — Должно быть он очень силён, коли водит самую злую ведьму за нос.       Иллария недовольно щёлкнула зубами и скривила рожицу, так будто Шама придавила ей её невидимый хвост.       — Полно. Возможно ты и самая злая ведьма, но я сильнее. — с этими словами Шама встала с места и подошла ближе, властно взирая на прижавшуюся к креслу Ил. — Если не хочешь помогать, то хотя бы под ногами не путайся.       В этот раз Ил оскалив острые как бритвы зубы, зашипела подобно разъярённой кошке. Казалось даже волосы на её голове слегка приподнялись. Шама в ответ лишь надменно ухмыльнулась, слегка показав не менее острые белые клыки. Ил забилась в угол кресла, продолжая озлобленно взирать на ведьму.       — Магия, даже вечная, не всегда способна поравняться в силе с айвой. Ведьма ангела не победит, такого чуда не случится. Думаю, ты уже поняла это… Если у нас общий враг, то почему бы нам не помочь друг другу? Ты отомстишь за своего мастера. Я не забираю у тебя твою месть. Просто ты осуществишь её иначе. — с этими словами Шама протянула Илларии руку.       Ил всё ещё несколько озлобленно смотрела на неё. Но понимала, молчание не может тянуться дольше, она и так сильно оплошала и сейчас должна дать ответ, ибо Шама вечно ждать не будет. В итоге взвесив все за и против, поняв что Шаму она вряд ли сможет убить, Иллария осторожно пожала ведьме руку.       — Можешь рассказать мне, что ты знаешь о Коломбине? — вновь пристроившись около камина спросила Шама.       — Я ясно уловила её запах вчера, когда возвращалась с ужина. Но, не думаю, что он принадлежал именно той блондинке. Эту тварь зовут иначе. Пока время не утекло, и её запах был свеж я нашла человека, которому он принадлежал. Эта девушка соседка Коломбины, у неё такие тёмные прямые волосы и чёлки нет.       — Ирида? — с сомнением предположила Шама вопросительно смотря на свою собеседницу.       — А, так и знала, ты знаешь её имя! — ликующе произнесла Иллария, в этот момент зрачок её расширился, так что глаз девушки стал полностью чёрным.       — Своих бывших одноклассников я всё же помню… Выходит, имя — это единственное почему ты её не убила? Для тебя же очень важно знать имя. — с лёгкой улыбкой произнесла Шама вновь смотря как языки пламени облизывают поленья.       — Да… — вздохнув ответила Ил.       — Ну и зачем ты шипеть то на меня начала? — с лёгкой усмешкой, по-доброму спросила Шама.       — Не знаю. Меня почему-то такая злость окутала, будто у меня из подноса воруют свежее мясо, ещё тёплое, недавно убитое… — насупившись прошептала Иллария.       — Увы, это мясо должно достаться ни тебе и ни мне. Его заберёт инквизиция и отдаст под суд леди Мяте. Нам нужно лишь сделать так, чтобы это мясо было за что осудить. — покачав головой ответила Шама, Ил тяжко вздохнула.       — Тогда, можно я хотя бы поиграюсь напоследок? Уж очень мне хочется самой всё сделать. — скорчив слезливую рожицу спросила Ил.       — Как скажешь, только сильно не переусердствуй. Инквизиция должна взять её живой. — не обратив ни малейшего внимания, на кривляния собеседницы ответила Шама.       — Хорошо. — с этими словами Ил резко повернула голову, так что опять послышался знакомый хруст.       К камину весело шепчась о чём-то очень интересном подошла кучка третьекурсниц возглавляемая красивым молодым человеком с длинными болотно-зелёными волосами, собранными в тугой низкий хвост. Иллария недолго наблюдала за тем с каким восхищением девочки смотрят на юношу. Живот её тут же скрутило, а к глотке подкатил горько-кислый рвотный комок. Вот только девушка не стала сдерживаться и дополнительно надавив на корень языка двумя пальцами, издала несколько неприличный звук и отрыгнула неприятный на вид шерстяной комочек цилиндрической формы в платок, придерживаемый другой рукой. Щебетание девочек сразу стало. Они с отвращением уставились на Илларию, казалось их самих сейчас стошнит. Ил лишь наклонила голову сначала в одну сторону, потом в другую издавая громкий хруст, чем повергла девочек в ещё больший ужас. Следом девушка вновь повернулась к Шаме, ведьма всё так же смотрела в камин, будто совершенно не замечая, что в комнате прибавилось шуму.       — Я принесу работу завтра утром. — холодно сказала Иллария и тут же собралась вылезти из кресла, в этот момент Шама резко повернулась к ней. По телу Илларии пробежали мурашки, и она замерла.       — Почему ты убегала от меня?       Ил осторожно опустилась обратно в кресло виновато потупив взгляд в пол.       — Глупая кошка не смогла сдержать обещания данного год назад. Из-за глупой кошки погиб человек, который был дорог вам… Кошка поступила ещё более глупо пытаясь спрятаться от вас на вашей же территории. Кошка готова понести наказание… — сдавленно промямлила Иллария.       — Кошка действительно глупая. — слегка огрызнувшись начала Шама, Ил тут же съёжилась, а Шама меж тем продолжила, но уже слегка подавленным тоном. — Ты не нарушила условий сделки. Ты обещала присмотреть за девочками до моего возвращения. Эмилию убили, когда я уже была в академии, так что, её смерть на моей совести, и я не собираюсь перекладывать эту ношу на тебя.       Ил удивлённо подняла глаз, повернувшись к Шаме, её шея вновь издала пронзительный хруст. Девушке хотелось так много сказать, она всё равно испытывала вину, несмотря на то, что слова Шамы сняли с её плеч тяжкий груз, но боль, что он приносил не собиралась проходить. Да, девушка вообще не имела никакого отношения ко всей этой ситуации, кроме обещания сберечь фигуры, с чем она прекрасно справилась. Впрочем, нет, вина всё же съедала её. Это она слишком долго искала, ту тварь, что убила её мастера, в итоге позволив ей, испортить жизнь ещё одному невинному человеку. От напряжения Иллария начала обкусывать свои и без того потрескавшиеся губы. Девушка вновь опустила взгляд в камин, наблюдая за трепещущим пламенем, продолжая сдирать кожицу с губ. Ей нравилось это делать, это успокаивало.       Шама ещё некоторое время сидела рядом, а потом, поднявшись с кресла, неспешно направилась в свою квартиру. Ведьма вновь чувствовала себя морально выжатой. Сейчас ей хотелось лишь упасть в постель и укутаться в одеяло. А ещё было бы неплохо не пересекаться с Авой, да и с Никки тоже. Но миновать девочек у неё не вышло. Они, Викторика и Ханни с Саломеей сидели в прихожей за столиком и делали домашнее задание по истории. Как только Шама вошла в квартиру все пятеро встретили её вопрошающим взглядом. Ведьма в ответ слабо улыбнулась.       — Завтра у нас будет тело, а сейчас, если никто не возражает я пойду в ванну. — устало сказала Шама.       После девушка зашла в свою комнату за ночнушкой. Девочки некоторое время сидели тихо, осмысливая её слова, а потом, тяжко вздохнув вернулись к таблице по истории. Им не особо хотелось думать о том, что завтра кто-то умрёт, пусть и совершенно незнакомый, а вот расписать восточное восстание было просто необходимо, в противном случае все трое: Ава, Ханни и Саломея, — завтра бы об этом сильно пожалели, ибо профессор Лазар собирался собрать тетради на проверку.