Эпитафия Эдэль

      Шама и Никки шли по полу пустому коридору. Никки очень хотелось спросить, куда они идут, но девушка отчего-то чувствовала себя настолько мерзко, что просто не решалась открыть рот. С ней такое было впервые. Как она вообще умудрилась прослушать что-то важное? «Верно, я не книгу читаю. Здесь нельзя отвлекаться на свои мысли посреди диалогов», — с досадой и некоторой злостью думала Никки, ища в памяти необходимый звуковой ряд. Благо, пока её компьютер включен, он записывает всё происходящее независимо от того, о чем думает ИИ и в каких облаках летает. Наконец, прослушав диалог состоявшийся меньше минуты назад, Никки поняла, сейчас они идут искать метрическую книгу. А куда идут? В восточную библиотеку или быть может западную? Ни то, ни другое предположение Никки не устраивало, кто ж будет прятать украденное на видном месте? Подумав, что это всё же не стыдный вопрос, Никки решила его озвучить.       — Где мы будем искать её?       — В старом луче есть заброшенная библиотека, мы идём туда. — холодно ответила Шама.       — Да, даже если так, неужто ты думаешь, что краденые книги могут находиться в столь доступном месте? — чуть повысив голос произнесла Никки и от возмущения даже остановилась.       Шама тоже замерла на месте, пронзая напарницу холодным, но ни капли не злым взглядом.       — Я знаю, что она там. Она и ещё кое-что не менее важное. Идём. — спокойно ответила Шама.       — Ты нашла её так же, как и тот дневник год назад? — уже несколько виноватым тоном поинтересовалась Никки, подходя к Шаме.       Ведьма в ответ кивнула и чуть улыбнулась уголками губ. Когда Никки поровнялась с ней, девушки продолжили путь, но уже в тишине. Мимо изредка походили студенты, некоторые шли в гордом одиночестве, некоторые парами, оживлённо переговариваясь. Особенно много народу было в круговом коридоре. Должно быть кто-то уже поджидал ужин. Впрочем, для него ещё вроде было рано. Правда, говорить об этом с уверенностью Никки не могла. Девушка не знала, как долго продлилась их с девочками беседа по ощущению точно не меньше часа, так что возможно сейчас было где-то около четырех. Но это всё равно слишком рано для ужина.       Миновав круговой коридор, Шама толкнула тяжёлую дверь ведущую в старый луч, она открылась с лёгким стоном. Вот только за ней стало ещё более шумно. Был почти конец недели, время когда студенты устраивали клубные посиделки — от этого и шум. Старый луч сейчас казался намного более живым чем столовая в обеденный перерыв. Двери некоторых кабинетов были открыты, из них доносились веселые голоса. Шама ускорила шаг, Никки старалась не отставать. Столь большое скопление народу, пусть и не совсем в одном месте не особо нравилось им обоим. В конце концов никто обычно в закрытую библиотеку не ходит.       До нужной двери было уже рукой подать — вот она — такая же старая и обшарпанная, кажется, если её открыть, она издаст самый жуткий и протяжный стон, да ещё и обдаст незванных гостей облаком вековой пыли, что укутывала её толстым грязно-белым слоем, точно покрывало. Вот только Шама подошла к другой двери, тоже запертой и пыльной. Это была последняя дверь в коридоре, не считая той, что вела в библиотеку. Никки в недоумении замерла рядом, наблюдая за тем, как Шама осторожно коснулась пыльной ручки и опустив её, слегка потянула дверь на себя, но она не поддалась, она была заперта. Шама, отряхнув от пыли руки, огляделась по сторонам, как бы выискивая притаившегося человека, что тайком наблюдает за ними. Но взгляд ведьмы остался совершенно спокойным. Не найдя никого подозрительного в пустом коридоре девушка начала говорить очень тихо:       — Здесь стоит печать Дельты — иными словами — это идеальная закрытая комната войти и выйти из которой невозможно. Туда я не смогу открыть даже врата Бездны. Проникнуть внутрь, как ты уже поняла можно только через эту дверь. Это единственный вход и выход. При помощи магии замок не открыть, грубой силой тоже. Ключ есть, он один и спрятан где-то в академии, при этом защищён сильными чарам, я не могу определить его местоположение и уж тем более доставить к нам.       Никки подошла ближе, но за ручку тянуть не стала. Девушка приложила ладонь к замочной скважине, пытаясь считать замок. И вот спустя каких то пол минуты у девушки больше не оставалось сомнений, это место хоть и было у всех на виду, но защищено оно было так хорошо, что пробраться в него не могла даже муха. За этой дверью определенно хранилось нечто невероятное, нечто, что хотели скрыть.       — Я сомневаюсь, что к этому замку может быть сделан дубликат. У него очень мудреный механизм. — так же тихо сказала Никки.       — Я знаю. Дубликатом эту печать открыть невозможно, но можно попытаться открыть дверь. — ответила Шама.       Никки, чуть нахмурившись посмотрела на неё, будто не совсем понимая, что до неё хочет донести ведьма.       — Я не вижу здесь чар, которые бы говорили, что дверь можно открыть только оригинальным ключом. Данное правило распространено лишь на защитную печать. Ключ нужен лишь для того, чтобы войти в неё. Я не уверена получится ли что-нибудь если открыть дверь дубликатом, но стоит попробовать. — пояснила Шама.       — Значит, попытаться попасть внутрь всё же можно. — с лёгким вдохновением сказала Никки.       Девушка сунула руку в карман платья, нащупывая в нем маленький ключик. Ещё в прошлом году она получила его от старушки Интегры, и как говорила директриса — это был универсальный ключ от всех дверей в академии. Вот только с первой же секунды стало ясно, что в замок он не пролезет. Чары наложенные на ключик просто не могли перестроить его под замочную скважину. Вздохнув, Нитки убрала его обратно в карман и вновь приложила к замку ладонь. Просканировав устройство замочной скважины, девушка одернула руку, сняла с неё чёрную перчатку и поднесла к замку указательный палец. Кожаная обтяжка с него слезла, оставляя лишь блестящую серебристую оболочку, что защищала внутренности ИИ от повреждений. Правда, после произнесения команды 0029 с ключом 30, Никки пришлось подождать, когда сигнал дойдет до её руки. Спустя секунд двадцать метал её пальца начал неспешно трансформироваться в ключ. Осторожно введя получившийся дубликат в замок, Никки медленно повернула палец, послышался щелчок, затем ещё один и ещё, лишь на седьмом обороте ключ отказался вращаться дальше. Никки вытащив палец, который в тот же миг принял свою обыденную форму, опустила ручку, потянув на себя дверь. Она издала тихий, протяжный стон, открываясь тяжело и с явной неохотой. В нос сразу ударил запах пыли и болотной сырости. Перед глазами стояла тьма, в которой с большим трудом можно было различить узкую каменную лестницу с маленькими, чуть обвалившимися ступенями, круто уходившими низ. Шама слегка щёлкнула пальцами, с которых в ту же секунду слетел крохотный белый огонёк, заливший холодным светом поблескивавшие влагой ступени.       — Идём. — с мягкой улыбкой сказала Шама, осторожно ступая на скользкий камень, Никки кивнула.       Плотно прикрыв за собой дверь, так как закрыть её изнутри не представлялось возможным, девушки начали спускаться. Конца этой лестницы видно не было, но и без него было понятно, если упасть с такой высоты, то голова точно расколется пополам, не говоря уже о том, что в теле не будет ни одной целой кости. Покрытый влагой камень то и дело скользил под ногами, буквально норовя сбросить с себя незванных гостей. Но это было не главное неудобство лестницы. Она была бы в самый раз для ребенка лет девяти или десяти, настолько небольшими были ступени. По мере продвижения вниз запах пыли уступал место лёгкой гнилой вони и пробирающему до дрожи холоду.       Прошло минут десять, прежде чем холодный свет озарил каменный пол, залитый тонкой пленкой воды. Последние шаги хотелось делать быстрее, на радостях просто сбежав с лестницы, но ни Шама, ни Никки данному порыву не поддалась. Девушки спокойно дошли до конца лестницы и лишь ступив на обширный пол облегчённо выдохнули.       Они стояли в большой, вполне светлой комнате, своими размерами ничуть не уступавшей остальным четырем башням. Подняв голову вверх можно было увидеть обвалившийся пол первого этажа, остатки которого, огромной, но вполне ровной грудой покоились под ногами девушек. Сквозь эту огромную дыру можно было различить очертания двери, той самой, что вела непосредственно в библиотеку, а если по существу, то в трехметровую пропасть. Поднимая взор выше можно было различить источник света — купол башни выложенный светлым витражным стеклом. Мозаика ни чем не отличалось от других таких же изображая розы. Скользя взглядом по стенам вниз можно было увидеть полки, на которых лежало бессчетное множество старых книг. В самом верху, у купола, они явно были покрыты толстенным слоем пыли, но чем ниже опускались полки, тем отчётливее на обложках книг можно было различить лёгкий мокрый отблеск. Когда взор девушек окончательно оказался внизу, средь груды камней, обросших странным растением, напоминающим маленькую золотую кувшинку, и в то же время ни то мох, ни то лазу, на более-менее ровной поверхности они различили лежащее на полу тело.       Осторожно подойдя ближе они увидели девочку лет девяти, десяти, одетую в пышное чёрное платье, расшитое маленькими золотыми розочками. Она лежала на боку, а её тонкая правая ручка застыла в обмякшей позе, пытаясь достанутся до чего-то неизвестного. Её хорошенькое, сейчас мертвенно-бледное, лицо не выражало совершенно ничего, смотря пустым, затянутым серой пеленой взглядом, в ту же точку, куда в последние секунды отчаянно пыталась дотянуться её рука. Но подлинный ужас объял девушек, когда под складками платья и растрепанными прядями длинных темно-русых волос, они увидели кровавые очертания круга. Казалось и девочка и печать оказались здесь совсем недавно. Время ещё не тронуло тело малышки, а вода не успела размыть кровь. Но Никки отчего-то знала — это дитя умерло уже давно. Сделав ещё пару нерешительных шагов и слегка отодвинув волосы и складки платья, скрывавшие под собой до боли знакомую печать девушка поняла — они и правда нашли одну из марионеток. Одну из тех несчастных, кому не посчастливилось победить в сражении с судьбой и безумным кукловодом. Должно быть именно к его ногам бедняжка тянулась в последние секунды, умоляя отсрочить неотвратимую смерть. Но Никки хотела убедиться, подтвердить свои догадки. Шама, кажется поняв порыв напарницы крепко сжала пальцы на её запястье.       — Не надо. Мы не знаем, что может произойти, если потревожить печать. — тихо сказала Шама.       — Я знаю, что произойдет. — холодно ответила Никки, Шама медленно ослабила хватку, выпустив из пальцев запястье девушки.       Никки осторожно ступила на край алого круга. Печать в тот же миг вспыхнула ярко-красным светом, что, закручиваясь, уже серебряными потоками превращался в мириады крохотных бабочек. Трепет их крыльев наполнил звенящую тишину библиотеки мягким шуршанием. Насекомые чуть взвились в высь складываясь в изящный, до боли знакомый девичий силуэт. По телу Никки ледяными потоками раскатился страх, она вновь ощутила потребность в медленном, глубоком дыхании.       Бабочки, слившись в серебристый силуэт, начали опускаться вниз, и вот, коснувшись каменного пола, бесплотный дух обрёл материальную оболочку. Вполне ясную и до ужаса знакомую, Шама тоже узнала её. Пред девушками стояла колдунья среднего роста в длинном белом платье, опиравшаяся на изящную трость. Её серебристо-белые волосы водопадом стекали почти до самой талии. С минуту все стояли в молчании. Лицо колдуньи исказила игривая, отдававшая лёгким безумием улыбка. Она опустила взгляд кроваво-красных глаз и осторожно, носком туфли перевернула тело девочки на спину.       — Поздравляю, Айнжел, ты нашла мою куклу! — восхищённо произнесла колдунья, состроив самую довольную и милую гримасу какую только могла и слегка похлопала в ладоши.       Никки, глубоко вдохнув, чуть шарахнулась назад, продолжая неотрывно пожирать наставницу полым ужаса взглядом. А Безымянка резко вскинула к потолку правую руку. В тусклом свете, уходящего солнца, лучи которого ещё пробирались сквозь витраж купола, можно было видеть несколько тонких сверкающих нитей, что спускались с изящных пальчиков колдуньи. В этот же миг, лежащая на полу девочка резко поднялась на носочки. Она не стояла сама, она, обмякши, висела подобно марионетке, которую просто осторожно подняли за нити. Её широко распахнутые затянутые мутной пленкой глаза смотрели в пустоту. С пропитанной влагой одежды и волос, с лёгким звоном, на пол капала вода. Безымянка вдруг резко щёлкнула пальцами оборвав держащие куклу нити, и в тот же миг парящая в воздухе девочка полетела вниз, но не успели кончики её туфелек коснуться пола, как малышка рассыпалась пеплом, мягко укрывшим поверхность воды.       — Ч-что здесь произошло? — не ровным, чуть надломленным голосом спросила Никки.       Безымянка склонила голову на бок, прищурив глаза, теперь в них уже совершенно ясно читалось безумие. Губы колдуньи растянулись в фальшиво доброй улыбке. Она резко опустила руку попутно раскрывая пальцы. Тут же, неизвестно откуда взявшаяся стайка серебристых бабочек, мягко легла в её ладони небольшой, но достаточно тяжёленькой книгой, шуршащей пожелтевшими от времени страницами так, точно по залу библиотеки гулял ветер. В этот миг выражение лица колдуньи вдруг посуровело, и она резко, даже с некой злостью захлопнула книгу. Этот звук разнеся по помещению глухим, но пробирающим до мурашек эхом.       — Тебе не понравится. — совершенно безэмоционально произнесла Безымянка, и книга струйками пепла вытекла сквозь её пальцы. — Что ты забыла в этом месте, Айнжел? — уже с некой тоской спросила колдунья. — Я думала, ты ненавидишь библиотеки.       Но Никки не произнесла ни слова, ожидая, что ещё скажет наставница. Она прекрасно знала, Безымянке не нужен ответ.       — Знаешь, я думала, в это место никто и никогда не войдёт. Но ты здесь, о! Кого я вижу! — тонкие серебристые брови колдуньи вдруг поднялись, и она, широко раскрыв от удивления глаза, уставилась на Шаму. — Я помню тебя, мы встречались в Белой башне примерно год назад. Так вы вместе? Какой интересный дуэт. Моя ученица и ведьма чудес. Айнеж, я думала, тебя пугают книжники, так зачем ты примкнула к ней? Эта ведьма в какой-то мере даже сильнее и опаснее меня.       В этот раз Безымянка явно ждала ответа, её голос и взгляд прямо-таки источали любопытство. Искреннее, неподдельное любопытство, Никки лего могла это понять, ибо такая эмоция была совершенно несвойственна наставнице. Сейчас на её лице не было той маски безумного кукловода. Она говорила не как мастер с марионеткой, а как человек с человеком.       — Она обещала счастливо окончить сказку. — вполне ровно и чётко ответили Никки.       Лицо Безымянки в тот же миг преобразилось гаммой чувств. На нем смешались ноты удивления, радости и восхищения. Колдунья плавно опустила голову, не отрывая горящих восторгом глаз от девушек. Её изящные пальцы подхватили края платья немного разводя их в стороны и в тот же миг Безымянка склонилась в непринуждённом реверансе.       — Я рада приветствовать вас на моей игровой доске. Надеюсь история не только не разочарует вас, но и вдоволь развеет вашу скуку. Для меня большая честь принимать ведьму чудес.       Она говорила это спокойно, но в её голосе всё же слышалось лёгкое недоверие, смешанное с бурным ликованием. Так будто в её хрупкие сети попала большая бабочка. И она вроде рада — её ждёт славный пир, но в то же время её одолевают сомнения, что нить паутины может оказаться слишком хрупка, чтобы удержать добычу. Отпустив платье колдунья поднялась не сводя слегка безумного взгляда, в котором всё ещё слабо поблёскивали искорки человечности, с девушек.       — Айнежл, ты продолжаешь радовать меня. Ты моя бесценная ученица, я рада, что ты есть у меня. — с этими словами Безымянка тепло улыбнулась. — что ж, прошу, наслаждайтесь.       Колдунья вновь вознесла руку к потолку и, щёлкнув пальцами, рассыпалась на сотни крохотных серебристых бабочек оставив после себя лёгкое послевкусие в виде страха. Никки, чуть дрогнув, упал на колени смотря в тонкое зеркало водной глади. В её голове всё ещё отдавались последние слова наставницы. Она попала в самую страшную сказку. Она попала туда от куда всю жизнь пыталась сбежать. Она потратила много веков ища историю, в которой сама была марионеткой. Она нашла её, но не в книге, а на яву. Она нашла её, но уже поздно.       Вдруг плеча Никки осторожно коснулась ладонь Шамы. Девушка резко обернулась, смотря на ведьму полным ужаса взглядом. Но Шама в ответ лишь слабо улыбнулась, так будто только что услышанное не произвело на неё совершенно никакого впечатления.       — Я обещала счастливо закончить эту сказку. И я сдержу своё обещание. Мне совершенно не важно, кто написал эту историю: леди Аньйи или кто-нибудь ещё. Я Ору Гамма Эбуэ — вечная ведьма чудес, и я создам чудо. — с этими словами Шама поднялась и протянула Никки руку. — идём со мной.       Никки криво улыбнулась в ответ. Казалось, сейчас она уже не верила словам Шамы. Но всё равно, пусть и не решительно, но девушка взяла её за руку и поднялась с колен. Это будет битва, о которой она в тайне мечтала. Никки было страшно надеяться, страшно верить в победу. Для неё наставница была непобедимой всесильной ведьмой, дотянувшейся до Бога и поглотившей его, ставшей им. Но Шама была тем маленьким чудом, крошечной возможностью если не убить, то победить Бога.       — А сейчас, давай поищем то, зачем мы сюда пришли. У нас ещё много работы. — окинув взглядом широкие высокие стены полные книг сказала Шама.       — Да, но прежде…       — Нет, сначала мы найдем её. — осторожно перебив Никки сказала Шама.       — Хорошо. — покорно отозвалась Никки.       Девушки разошлись по разные стороны стены, но Никки всё равно не могла отвести взгляда от Шамы. Она вела себя немного странно. Казалось, ведьма несколько запуганно озиралась по сторонам, высматривая кого-то невидимого, кого-то кто наблюдает за ними. Тяжко вздохнув Никки взяла одну из книг. В тот же миг послышался легкий звон цепи — это книга была прикована к полке. Напряжение в библиотеке продолжало нарастать. То ли от того, что в ней и правда был кто-то помимо девочек, то ли просто от осознания того, что ни одну из найденных книг не получится вынести. На Никки давило и то и другое. Просматривая книги, девушка продолжала оглядываться на Шаму. Движения ведьмы стали заметно более скованными и осторожными. Никки тут же вспомнила, что говорила её напарница ещё в начале прошлой недели: «магия времени отнимает у меня слишком много маны». Никки тут же вспомнила и другую, не менее важную деталь произошедшую сегодня утром — Шама потратила все имевшиеся у неё силы, чтобы погрузить сознание Авы в сон. А что если за ними сейчас и правда наблюдает преступник? Никки осторожно коснулась ладонью стены и закрыв глаз прошептала: «код программы 1025, ключ доступа 67». Прошла минута, другая, сигнал уже давно должен был достигнуть кончиков пальцев, но ничего не происходило. ИИ оставалась слепа. Она не могла просканировать помещение, в котором они находились, точно так же как и не могла определить своё местоположение. Сейчас она была будто оторвана от пространства, находилась в совершенной пустоте. Неужто эта печать настолько мощная, что способна полностью ослепить её компьютер? Открыв глаз Никки с неким раздражением потянула на себя книгу, что снова лязгнула цепью. Из чего была сделана цепь девушка не знала, но материал по прочности явно не уступал её собственному телу, а значит как-то сломать или расплавить цепь не получится. И что толку, что они найдут книги? Унести то они их не смогут! Вдруг лёгкий порыв ни то ярости, ни то отчаяния, охвативший Никки развеял слегка сдавленный голос Шамы: «Я нашла её!». Никки воодушевленно обернулась, но вдруг поняла, что на большее не способна. Она попыталась пошевелить пальцами, моргнуть или хотя бы вдохнуть, но всё было тщетно.       В полной тишине послышались тихие шаги и с лестницы, спустя некоторое время спустилась невысокая девушка. Её длинные платиновые волосы, заплетённые в две тугие толстые косы, покоились на плечах, точно змеи. И Никки вдруг поняла, она видела эту девушку, через раскрытые двери одной из клубных комнат, а в её памяти сразу всплыло имя — Катарэя Рушь. В прочем нет, сейчас пред девушками была вовсе не президент музыкального клуба, а Мари Наутиш. Дева, победоносно улыбнувшись, направив револьвер на Шаму, спокойно прошла по затянутому тонким слоем воды каменному полу.       — Какая встреча. — притворно озорным тоном начала Мари. — Знаете, я немного иначе представляла себе великую ведьму чудес. Но, что я вижу? Где вся та сила, где ваше вечное чудо? — тут дева иронически улыбнулась, и продолжила говорить уже с некоторой льстинкой в голосе. — Но всё же, для меня это большая честь, встретиться с вами. И, я очень рада, что вы помогли мне найти книгу. В качестве благодарности, я вас спрошу, куда мне лучше выстрелить? Сюда? — подставляя дуло к сердцу спросила Мари. — А знаю!       Лицо девы расплылось в улыбке, она сняла с правого глаза Шамы чёрную повязку. Волосы ведьмы вмиг окрасились в ярко-синий, а за спиной развернулась пара перламутровых крыльев. Да, теперь, перед Мари и правда стояла она — великая ведьма чудес — Ору Гамма Эбуэ. Губы девы разъехались в кровожадной ухмылке, обнажая чуть более длинные, чем у обычных людей клыки.       — Какая жалость, вас убьёт простая пуля… — с кривой усмешкой и наигранной иронией начала говорить Мари. — Нет вы умрёте не от того, что ваши мозги разорвутся и превратятся в кашу, вы умрёте от того, что я сломаю печать контрактора в вашем глазу.       С этими словами Мари подставила дуло револьвера в плотную к правому глазу Шамы и спустила курок, а после ослабила лёд, что сковал время. Шама в тот же миг ощутила острую боль, настолько сильную, что она сковала не только всю голову, но и тело, не хуже чем чары останавливающие время. Сразу после этого хлынула кровь, заливая лицо ведьмы алой краской. Некоторое время Шама ещё едва держалась на ногах, но они подгибались невероятно быстро. Пред целым глазом стремительно распустились пятна черноты, погружая сознание в беспамятство. Шама, точно марионетка, которой обрезали нити с глухим шлепком упала на серый камень. По кромке воды тут же начала расползаться темно-алая кровь. Улыбка не сползала с лица Мари. Дева ткнула тело ведьмы носком туфли и не сумев совладать с собой залилась самым мерзким смехом. Ещё задыхаясь от хохота, она подняла висящую на цепи книгу. Бегло оглядела незнакомую обложку и, заглянув внутрь, резко повернулась к неподвижно стоящей Никки.       — Так вы всего-то и хотели узнать моё имя? — отпуская книгу, с явным разочарованием произнесла Мари.       Дева быстрыми шагами преодолела разделяющее их пространство и подставила дуло револьвера к подбородку Никки.       — В твоих интересах помочь мне. — скаля зубы зло прошипела Мари. — Сажи, где книга, что была у вас. Где дневник?       — Или ты что, убьешь меня? — несколько надменным тоном спросила Никки.       — Я сделаю кое-что похуже…       — От выстрела будет больше проку. — небрежно перебив деву сказала Никки, Мари скрипнув зубами пронзила её обозленным взглядом.       — Тогда застрелю! — полным ярости голосом воскликнула дева.       — Да, пожалуйста, делай что считаешь правильным. — самым невозмутимым голосом начала Никки. — Я говорю это не потому, что мне страшно. Моим телом управлять ты не сможешь, я не человек, я машина. А один не осторожный выстрел в меня, и всем твоим мечтами придёт конец. Ты ничего не успеешь сделать.       Эти слова заставили Мари слегка отшатнуться и опустить револьвер.       — Подумай как следует, куда лучше выстрелить, чтобы не перерезать нить собственной жизни. — всё тем же голосом продолжила Никки.       — Та ведьма, она звала тебя Айнежел? Ты, ты и правда ангел? — уже с некоторой мольбой спросила дева.       — Люди зовут меня ангелом. — всё тем же тоном ответила Никки.       Это были её последние слова. Она не видела смысла добавлять что-то ещё. ИИ слабо верила в то, что Мари передумает осуществлять задуманное. Нет, девушка и правда вовсе не боялась умереть, она боялась последствий своей смерти. Её компьютер был уже далеко не в том состоянии, чтобы спокойно пережить выстрел в голову, куда и метила дева. Если бы Никки могла, она бы полностью отключила своё сердце, но реакции происходящие внутри него и заставляющие его биться, перегоняя по телу энергию, были девушке неподвластны. Она могла лишь слегка замедлить процесс, понадеявшись на удачу, что в этом случае, если оно всё же перегреться и рванет, то… Никки вздохнула. Нет, если её сердце перегреться и взорвется, эта планет разлетится на куски за считанные секунды. Ну оно и к лучшему, люди не будут страдать. Это была последняя её мысль, прежде чем она закрыла глаза и подумала: «Система выключена». На большее, всё ещё скованная магией времени, она была не способна.       Мари осталась одна в тишине старой библиотеки. Серый пол уже был обильно залит кровью, а воздух пах свежей смертью. Сквозь витраж купола проникало всё меньше и меньше света, медленно погружая обширное помещение в темноту. После произошедшего вчера дева сильно ослабла. Она боле не могла остановить время везде и полностью, впрочем, то что она делала сейчас даже назвать магией времени было невозможно, ибо снаружи башни оно спокойно текло своей чередой, да и в башне в принципе тоже. С каждой секундой, чары наложенные Мари слабели, лёд таял, наполняя помещение звуками капающей воды. Дева тем временем так и не решалась сделать последний выстрел, молча смотря в лицо Никки. Вдруг, подавшись лёгкому порыву, Мари подошла к ней и начала заплетать длинные пряди фиолетовых волос девушки в тугие косы. «Я помню эту сказку», — слегка распушив косы и завернув их в колечки Мари присела на колени, теперь смотря на Никки снизу вверх. Так как ребёнок смотрит на высокий витраж. «Давным-давно, разгневанный Господь послал на землю ангела, чтоб покарать людей за грехи их. Но когда мир погрузился в гиену огненную с небес спустился второй ангел. Ангел пошедший против воли Господа, не желавший смотреть как страдают и гибнут люди. Ангел взывал к своему младшему собрату, взывал к его человечности, ибо в адском пламени умирали и невинные люди. Но младший ангел на отрез отказался внимать его мольбам. И тогда, старший ангел убил младшего. В тот же миг с неба пролился благодатный дождь, что потушил беспощадный огонь. Но спасая людей от кары Господа, ангел совершил страшный грех, за что был низвергнут на землю, лишён крыльев и имени. Люди не знали как отблагодарить ангела за своё спасение. Они не могли помочь ему вознестись к небесам, обратно к Господу, не могли они и вернуть ангелу потерянные крылья, но люди могли подарить ангелу новое имя — Айнжел дэ Море — так теперь её звали. Но ребёнку неба не было места на земле. Тогда люди возвели Белую башню, башню настолько высокую, что из окон её было видно всё небо. С тех пор ангел жил там», — прошептав эти последние слова Мари склонила голову, всё ещё не отрывая взгляда от Никки. «Я часто бывала в церкви. Я знаю много молитв. Я видела и Айнжел дэ Море, да не в живую, на витраже, но этого достаточно, чтобы понять, что стёклышки были расписаны под её лик…», — Мари поднялась, но больше не смотрела на Никки. Уставилась в пол, она пинала и расплескивала мутно-алую воду. «Но Господь сам предстал передо мной, диктуя свою волю. Нет, он показал мне путь к искуплению моего греха. Я спущусь в самые низины Ада по кровавой тропе, убивая всех, кто встанет у меня на пути и вернусь к истокам, навсегда изменив мир и отчистившись от греха. Я вернусь в прошлое, даже если ради этого, мне придётся убить одного из ангелов», — Мари вновь подняла взор на Никки. Сердце девы забилось чаще, её рука слегка дрожала от волнения. «Господь низверг тебя на землю. Он отрекся от тебя. Он обрёк тебя на мучения. Дочери неба не место на земле!», — с этими словами Мари спустила курок, раздался громкий выстрел, и Никки упала на залитый водой пол. Мари была уверена, она попала. Но, где же кровь? По мутной воде не расползались новые разводы алых цветов, лишь рябь. Мари осторожно подошла ближе и щёлкнула пальцами возобновив ход времени теперь и в библиотеке. Дева осторожно коснулась рукой шеи девушки, пытаясь, нащупать пульс. Но его не было, более того, кожа Никки была настолько холодна, будто она была мертва уже очень давно. Резко вскочив с места, Мари сделала пару нерешительных шагов назад, быстро развернулась и поспешила как можно быстрее покинуть старую библиотеку. Деву отчего-то пробирал животный страх. Она не понимала чего боится, быть может гнева Господа? Быть может того, что после этого он отвернется от неё?       Взлетев по лестнице Дева распахнула дверь, ведущую в коридор старого луча и тяжело дыша прижалась к холодной стене. Академия уже погрузилась в полумрак, наполняющий замок чем-то не от мира сего, пробирающим до дрожи в коленях. Мари просидела у двери около пяти минут, восстанавливая сбитое дыхание и борясь с острой болью в боку и ноющей в ногах.       Осторожно поднявшись, опираясь на стену Мари медленно поплелась к выходу. Ноги всё ещё подкашивались, отказываясь держать её самостоятельно. Но сегодня, сегодня дева была как иногда близка к цели. Где находится комната Никки она знала, в той же квартире, что и той рыжей девочки. Главный вопрос был в том как попасть туда, может и правда попробовать как нормальные люди, через дверь? Тяжко вздохнув Мари остановилась переводя дыхание. Да, она попробует войти через дверь.