Исцеление. V
7 мая 2022 г. в 08:58
Со сцены Шама уходила под ликующий гогот и улюлюканье довольных зрелищем детей. Впрочем, такое внимание было девушке явно не по вкусу, поэтому она поспешила как можно скорее скрыться в академии. Но не только это было причиной её столь скорого исчезновения. Она чувствовала себя максимально уставшей и полностью выжатой, ей хотелось как можно скорее оказаться в своей комнате, подальше от сырости улицы и всеобщего внимания. Шама хотела упасть в свою кровать и несмотря на то, что было всего три часа дня, лечь спасть. Да, хороший сон был бы лучшей наградой за поимку Фифи. Так, будучи мысленно уже в кровати, Шама довольно улыбнулась, поднимаясь по невысокой лестнице в фойе замка.
— Шамара. — мягко коснувшись плеча девушки старой сморщенной рукой, произнесла профессор Семпрония.
От неожиданности вздрогнув, Шама остановилось, повернувшись к завучу. Улыбка быстро сползла с её лица. Она совершенно непонимающе и даже несколько измученно смотрела в суровое лицо старушки.
— Я бы хотела кое о чём с вами переговорить. — всё тем же спокойным тоном продолжила профессор Семпрония, мягко подталкивая студентку к лестнице в западный луч.
Разумеется идти в кабинет старушки было последним, чего хотела девушка. Только у Шамы совершенно не было сил хоть как-то воспротивится данному требованию, или просто спросить завуча, чего от неё хотят. Так, лишь обречённо вздохнув, она пошла с профессором Семпронией наверх.
В учебном луче сейчас было очень тихо, верно, уроки ведь уже кончились, а большая часть детей всё ещё была на улице, неторопливо покидая арену и обсуждая дуэль.
Дойдя до своего кабинета старушка открыла дверь, пропуская Шаму вперёд, в небольшую светлую коморку. Подобное, несколько смутило девушку, но не настолько, чтобы как-либо обеспокоить. Она прошла в помещение и опустилась на знакомый стул рядом с рабочим столом завуча. Только спокойствие и некую сонливость, в которой сейчас пребывала Шама, прервал щелчок замка, знаменующий, что дверь кабинета заперта. Девушка резко обернулась, смотря, как профессор Семпрония опускает ключ в карман изумрудно-зелёного платья.
— О, леди Гамма, вам совершенно нечего боятся, я просто задам вам несколько вопросов. — прищурив глаза и довольно ухмыльнувшись, произнесла старушка, направляясь к шкафчику с чайным сервизом.
В этот момент Шама буквально вскочила с места, глубоко дыша и пожирая старушку самым гневливым и в то же время испуганным взглядом.
— Прошу вас, сядьте, так будет лучше для нас обоих. — повернувшись к студентке мягко произнесла завуч.
Шама продолжала сверлить её взглядом, но опустилась на стул.
Профессор Семпрония, достав из шкафчика одну из прелестных чашек, входящих в чайный сервиз, поставила её на стол пред Шамой, заварила чай, приятный аромат которого, в тот же миг пропитал всю комнату, а после добавила в чашку пару капель золотистой жидкости.
— Заранее предупреждаю вас, на ваш фокус с языком я больше не клюну. Вы будите сидеть здесь до тех пор, пока не выпьете это и не ответите на все мои вопросы. Сбежать от сюда вы не сможете. — вкрадчиво пояснила старушка усаживаясь в свое кресло, напротив Шамы.
Девушка с явной брезгливостью посмотрела на чашку, чай в которой приобрел лёгкий золотистый оттенок и подняла взгляд на профессора, требуя немедленного объяснения. В ответ на что, профессор Семпрония растянула сухие тонкие губы в надменной улыбке.
— Давайте представим, что мы просто ведём дружескую беседу, а не допрос с пристрастием. — начала старушка.
Тяжело вздохнув она на миг прикрыла глаза, которым в мгновенье Ока вернулся яркий изумрудно зелёный цвет. Морщины исчезли с её кожи, лицо завуча вновь стало молодо и свежо, а в черных волосах пропала седина. Теперь пред Шамой сидела весьма привлекательная ведьма.
— И раз уж мы с вами ведём светскую беседу, я просто обязана представится. Будем знакомы, Цурии Дафния Эллурра — вечная ведьма правды. — произнесла профессор Семпрония.
Шама криво усмехнулась, переводя взор в чашку, а после возвращаясь к своей собеседнице.
— И зачем же вы дали мне эту пакость? — брезгливо касаясь тонкими пальчиками ручки чашки, начала Шама. — Ваших сил должно сполна хватать, дабы знать говорит человек правду или нет. — произнесла она.
— Это экономит время, силы и нервы. Признаюсь, за несколько веков работы здесь, они у меня ни к чёрту. — ответила завуч.
— Знаете, вам сегодня очень повезло, ибо я настолько устала, что у меня нет сил и желания сопротивляться. Я выпью это, но всё же, дайте мне слово, как ведьма правды, что по окончанию сей пытки я останусь жива, в противном случае все ваши старания падут коту под хвост, ибо я не окажусь в этом кабинете. — невзначай намекая на то, что она запросто может переписать прошлое попросила Шама.
— Ну разумеется, я не убью вас. — вполне спокойно ответила завуч.
— Вот и славно. — с этими словами Шама прикрыла глаз и отпила немного чая, что имел на редкость отвратный, горький вкус, от чего рот её немного свело, а по спине пробежали мурашки.
— Я бы хотела знать, что произошло той ночью. А если можно, то все эти три года. — с особой серьёзностью попросила профессор Семпрония.
— О, профессор, не надоело вам ещё? — чуть смеясь спросила Шама.
— Вовсе нет, я не успокоюсь, пока моё любопытство не будет утолено в полной степени. — ответила старушка.
— Тогда вам придется долго слушать. — обречённо вздохнув отозвалась Шама.
— У нас достаточно времени. — спокойно подметила завуч.
— Тогда, с вашего позволения, я начну с самого начала. Знаете, это произошло ещё на первом курсе, в самый первый день, я увидела вас. — подняв взор на незнакомое лицо молодой ведьмы и слегка усмехнувшись тому, что она не может узнать в ней профессора Семпронию, начала Шама. — Но не так, как прочие студенты, признаться я подскочила от страха так, как никогда прежде. Мне кто-то будто крикнул в ухо, да так громко и испуганно, что у меня сердце в пятки ушло. Я машинально обернулась, и мой взгляд застыл на вас.
— Позвольте, я перебью вас. — попросила завуч. — Вы упомянули крик, расскажите об этом поподробнее. Вы не первая кошка, что говорит о нём, но первая кто проигнорировал его.
— Крик… — задумчиво начала Шама. — Я бы даже сказала, что в какой-то степени он похож на плач испуганного ребенка. Признаюсь, иногда мне казалось, что я видела силуэт девочки лет девяти-десяти, слышала чьи-то шаги, но принимать эту разыгравшуюся от испуга фантазию за правду мне крайне трудно.
— Вот как… — не менее задумчиво подытожила завуч, ну хорошо, продолжайте.
— Я перевелась из академии «Бесконечность» по той причине, что мне надоело быть лучшей. Я хотела быть, как и все дети моего возраста: иметь друзей, делать уроки, получать замечания в конце концов. Я хотела просто жить, я устала быть идеальной. Признаюсь, меня очень встревожил этот крик, но вместе с тем породил невероятное любопытство. Подобного я ещё не слышала, мне было очень интересно, но увы в тот год у меня были немного другие приоритеты. Я воплощала свою мечту, я пыталась распрощаться с одиночеством и найти людей чьи интересы были бы хоть немного схожи с моими или просто тех, кто составил бы мне компанию в столовой. Чёрная кошка из меня была так себе. — тут Шама слегка улыбнулась. — Я просто игнорировала вас ввиду своих интересов, а со временем этот крик стал угасать. Я всё реже и реже слышала его при вашем появлении и в конце концов просто забыла. У меня появились друзья с которыми я проводила время, и вы даже не представляете какую эйфорию я испытала после первой двойки, при чем по вашему же предмету. Правда, матушка моя была в бешенстве. — тут Шама легонько рассмеялась. — А я стала просто обычной студенткой. Такой, как и все. Хотя, сейчас признаю, я была полной дурой, когда пыталась сравняться с окружающими принижая себя и свои знания. Я делала это часто, просто писала неправильные ответы в тестах, дабы снова не стать лучшей. Отличников не любят. Но верно я плохо старалась…
Тут Шама тяжко вздохнув, сделала ещё пару глотков горького чаю. Ведьме казалось, что это проклятой пойло действует на неё, как крепкое вино. А может вымотанный бойней мозг действительно просто отказывался соображать, перекладывая всю работу на сыворотку правды? Так или иначе Шаме казалось, что она начинает нести бред, за который утром ей будет стыдно, и который она пожалеть забыть.
— Обычной студентки из меня не вышло. Мою мечту втоптали в грязь, показав, что я не то что не человек, чудовище. Я была им рождена и им останусь, обречённая на вечное одиночество. Хотя признаю, те полгода были счастливейшим временем. С другой стороны, в том что произошло виновата я и только я. Если бы не моё навязчивое желание иметь много друзей, я бы не оказалась в этом чулане в компании проклятой паутины и ненавистных пауков. Если бы они выбрали другое место, я бы легко сбежала и даже порезанные ладони не были бы для меня серьезной помехой. Но нет. Меня буквально кинули в самый грязный угол, что просто кишел пауками. Я не могла выбраться в силу того, что паутина мое слабое место, я просто не могла колдовать, ибо она разрушала мою магию. Все что мне оставалось — надеяться и ждать чуда, в конце то концов, у меня были друзья, которые должны были заметить мою пропажу после бала. Но видимо я ошиблась, у меня не было друзей, и я зря ждала чуда, оно не произошло. Эта неделя прошла как в бреду, я едва могу вспомнить что-то кроме жуткого голода, жажды, боли и постоянного страха, ощущения липкой паутины на моей коже и лапок пауков, что ползали по мне. — тут Шама ядовито усмехнулась, опустила явно помутившиеся взор в чашку и резко допив остатки чая произнесла. — хуже было только то, что произошло после. Меня будто ткнули носом в то, от чего я старательно бежала всю жизнь. Я чудовище, таким как я в этом мире нет места. Вы все старательно убеждали меня, что в произошедшем нет моей вины. Я всё ещё помню слова сестры Дроздопетры, про естественный отбор, и что глуп тот кролик, что лезет в нору к голодному волку, только легче от этого не было. Я презирала всех вас. Вы не понимали меня. Вы не могли понять меня. Ведь это не вы съели человека. А я всё ещё чувствовала вкус его горячей крови и жирного мяса. Всё ещё слышала, как его кости и хрящи хрустят у меня на зубах. Я просто хотела исчезнуть, умереть, чтобы о моем существовании все забыли. И ведь верно. Все те, кого я звала друзьями, даже не хотели смотреть на меня, за всё то время, пока я лежала в лазарете ко мне не пришел никто, я была одна, наедине со своим страхом и желанием просто сдохнуть. Но всему рано или поздно приходит конец. — допивая последние капли чая, цинично прошептала Шама. — Меня выписали. Я больше не пытаясь быть милой девочкой, которая хочет завести много друзей, я начала рушить всё, что у меня было и что осталось. От меня отвернулись последние люди, что пытались быть добры ко мне, а я этому была только рада. А потом появилась Сеси, с её назойливым «прости, мне так жаль». — самым ядовитым и насмешливым тоном произнесла Шама слова, что так часто ей говорила бывшая президент студсовета. — Мало того что ей было просто плевать, так она ещё и пыталась строить из себя понимающего человека. Только судя по всему, моя «Фольтиа» не произвела на неё должно впечатления, эта дура так и не вынесла урок, что назойливое «прости, мне так жаль» может обернуться для неё страшной пыткой.
Тут на её губах блеснула самая довольная, но всё ещё аккуратная улыбка, ясно говорящая о том, какое удовольствие испытала Шама, когда Сесилия корчилась от боли лёжа на холодной земле. Подобное заставило старушку побледнеть, совершенно ясно поняв, за три года чувства Шамы не только не остыли, напротив, она испытывала ещё большую ненависть к Сеси. От произнесения, той самой «Фольтиа», во второй раз, а может и чего похуже, сейчас Шаму отделяло лишь совершенно непонятная звучу, по своей природе, грань. Пугающе хрупкая грань…
— И нет, мне совсем не жаль, что я применила к ней черную магию, за что в итоге понесла наказание… — всё с тем же довольством продолжила Шама. — Признаться, мне всё же стоило посидеть дома и немного остыть, привести мысли в порядок. А уже в следующем учебном году я встретила Никки, при чем всё так же как и вас, при помощи всё того же душераздирающего вопля, которой буквально поверг меня в ужас. Тогда я всё ещё искала смерти, а потому без тени сомнения и не особо заботясь о том, что будет дальше пошла прямо навстречу своей погибели. Только она не горела желанием прикончить меня на месте, тогда-то мы и заключили сделку. Я пообещала, что счастливо окончу сказку и подарю ей душу, а она пощадит меня. Признаюсь, я лишь делала вид, что заинтересована в положительном исходе, мне было плевать чем и как это кончится, пока мы не встретили рыжика. — тут голос Шамы слегка дрогнул. — Она заставила меня жить. Той ночью, вернее вечером, я надеялась получить от неё свою жизнь. Вернее, как надеялась, в большей степени я желала больше никогда с ней не пересекаться, но судьба сложилась иначе, она пришла ко мне, сказав, что не может найти книгу. Да, да, одну из тех, что Мари принесла вам в первой трети. — колко улыбнувшись произнесла Шама.
Профессор Семпрония дрогнула. Начало учебного года возрождало в ней самые отвратные чувства и не менее ужасные воспоминания.
— Я же, желая как можно быстрее покончить с этим, вновь полезла на рожон, но теперь в прямом смысле. — продолжила Шама. — И ладно бы я сдохла там сама, так мне хватило глупости попасться на уловку этой ведьмы и затащить в капкан и Никки и рыжика. Этот бой я проиграла подчистую, да мне хватило сил, чтобы выбраться и спасти их. Примерно вот так мы с Никки и оказались в коридоре. А потом я услышала ваши шаги и просто отправила её куда подальше, дабы за ночные прогулки влетело только мне. — окончила свой рассказ Шама.
— Но чем же кончилась вся эта история с книгами? — вновь, но уже с тихим ужасом, полюбопытствовать завуч.
Шама вновь опустила взгляд на дно пустой фарфоровой чашки, несколько расстроено вздохнула и продолжила:
— Дальше вы снова отстранили меня от занятий, и я вернулась уже через год. Я собрала все интересующие меня фигуры в одном месте, рядом со мной, дабы за ними можно было присматривать, или как вы думали, в одной комнате оказались детектив, инквизитор, чёрная кошка и девочка с волшебной книгой. Ах, но даже это не уберегло меня от трагедии. Я вообще удивлена, как Никки не прибила меня в тот же миг, как узнала, что у меня под носом убили девочку. Признаться, я и сама тогда была готова наложить на себя руки. Тут меня опять же спасла рыжик, я была просто обязана вытащить её из этого болота. Это удивительная девочка. Возможно она даже не подозревает об этом, но для меня она всегда будет ангелом, что заставлял меня забыть о моем извечном желании просто сдохнуть. — тут Шама тяжко вздохнув вновь опустила взор в пустую чашку. — Знаете что, профессор, у вас какая-то неправильная сыворотка правды. Она почему-то действует на меня как крепкое вино, а мене нельзя пить, я начинаю нести бред, за который мне потом будет очень стыдно. — с лёгкой иронической улыбкой подметила Шама.
— Ничего страшного. — чуть усмехнувшись произнесла старушка. — совершенно ничего страшного. Я бы вот ещё, что хотела знать, вы правда совершенно ни о чем, что могло бы навредить репутации академии, не доложите главе.
— Ну разумеется. Пока я здесь, я буду защищать это место, и от матушки тоже. — более чем уверенно ответила Шама.
Кажется это было последнее, но не по значимости, что тревожило завуча. Теперь, всё что она хотела знать, она знала, и даже немного больше. В её голове вполне ясно сложился образ человека, что сидит пред ней, и если честно, этот человек вызывал у неё глубокое чувство жалости. Вместе с тем профессор Семпрония всё ещё с трудом верила, что чёрной кошкой, к которой она хоть и относилась с подозрением и недоверием, но успела проникнуться уважением, была её студентка.
Их разговор действительно затянулся на долго, и к тому моменту, когда завуч получила от своей подневольной гостьи всё, что могла, небо за окном окончательно стемнело, а вместе с ним и кабинет погрузился во мрак. Было почти шесть.
— Скажите, профессор, могу ли я спросить вас кое о чем? — с осторожным любопытством поинтересовалась Шама.
— Конечно. — почти без раздумий бросила завуч.
— Скажите, что за книги хранятся в библиотеке старого луча и, если вы конечно знаете, кому принадлежало тело? — внимательно смотря в отчего-то удивлённо-испуганные глаза профессора, спросила Шама.
— Вы были в библиотеке старого луча? — не веря услышанному вопросу, спросила завуч.
— Была, и мне очень интересно знать ответы на выше поставленные вопросы. — чуть улыбнувшись ответила Шама. — Ах да, я понимаю ваше удивление, ведь помещение было заперто при помощи печати Дельты, от этого не менее интересно. — прищурив глаз добавила Шама.
— Признаться, я не знаю, что это за книги. Тело, возможно принадлежит Эдэль, другой ведьме правды, она, скорее всего, и запечатала библиотеку. — несколько неуверенно ответила завуч.
— Вот как, так вы и сами толком ничего не знаете. — чуть усмехнувшись произнесла Шама. — Ну да ладно, теперь этот вопрос всё же не так сильно тяготит меня. Теперь вы мне лучше скажите, за последние два дня в академии никто не пропал? Студенты, преподаватели, может просто рабочие? — с особой серьёзностью спросила Шама.
— Нет. — спокойно, даже с некой ноткой удивления, ответила профессор Семпрония.
— Тогда вам не составит труда повторить это, но уже как ведьма правды. — попросила Шама.
В этот момент взгляд её буквально впился в завуча, ловя шевеление её губ. Вот только с уст профессора не сорвалось ни единого звука. Дафна сидела бледная как мел, осознавая, что произошло нечто ужасное и при этом она понятия не имеет что именно. Как же так? Она знает в лицо и поименно всех обитателей замка. Как она могла не понять, что кто-то из них отсутствует? Лицо Шамы в ответ на молчание профессора слегка помрачнело, но не более.
— Вы уж постарайтесь не забыть мое имя и лицо, ибо если этой ночью меня убьют, вам придётся просить помощи у Акеана. — с этими словами Шама поднялась с места. — Прошу, откройте мне дверь. — спокойно попросила она. — Я очень устала, и меня откровенно говоря мутит после вашего чая.
— Что происходит? — продолжая сидеть на месте испуганно спросила завуч.
— Ничего хорошего, впрочем, как и всегда. Зависть зелёная вылезла из больной топи и вышла на охоту. Её надобно загнать обратно. — размыто пояснила Шама.
Девушка подошла к запертой двери, остановилась и обратила взор, требующий немедля отворить её, на профессора Семпронию. Завуч встала со стула и, вынимая ключ из кармана тёмно-зелёного платья, подошла к двери. Послышался знакомый щелчок, знаменующий, что в этом кабинете кошку больше ничего не держит.
Шаме хотелось побыстрее убраться прочь, но девушка чувствовала себя несколько нехорошо, так будто только что выпила бокал крепкого вина. Нет, на ногах она стояла вполне уверенно и взор у неё был почти ясный, но чувство лёгкого головокружения и сонливости говорили вполне ясно, что лучше идти медленно, тем более будучи на каблуках.
— До свидания. — мягко улыбнувшись напоследок произнесла Шама и скрылась за дверью, ведущей в коридор.
Внизу слышалась суета, а соблазнительный аромат горячего мяса явно доносился из столовой. Шама мысленно облизнулась, хороший ужин был как никогда кстати.
Когда девушка спустилась в столовую там уже было полным-полно детей. В большом светлом зале стоял, нет, отнюдь не лёгкий гул. Студенты всё ещё очень живо обсуждали дуэль, а некоторые откровенно говоря, насмехались над слабостью Сеси. В самом же деле, это как надо бояться, чтобы со страху в обморок упасть! Смешки в адрес бывшего президента студсовета то и дело доносились с разных концов столовой, что несомненно льстило Шаме. Вот и славно, что Сеси сейчас в лазарете, бедняжка бы не вынесла подобных колкостей и замечаний.
Осторожно проходя мимо занятых столиков, Шама неспешно пробиралась к дальней стене зала, где они с девочками обычно сидели, и не прогадала, все пятеро были уже там.
— Если никто не возражает, я сяду здесь. — отодвигая свободный стул рядом с Никки, произнесла Шама.
— Зачем профессор забрала тебя? — с лёгким испугом спросила Ханни, смотря на Шаму поверх газеты, что читала до этого.
— Ничего серьезного. — спокойно ответила девушка, опускаясь на место.
Рассказывать девочкам о том, что старушка напоила её сывороткой правды Шаме не очень хотелось, а потому, она ограничилась весьма расплывчатым пояснением и приступила к ужину. Тут надо сказать, что последнее только ухудшило и без того плачевное состояние Шамы. Наевшись, она чувствовала, что её веки буквально слипаются, а голова стала настолько тяжёлой, что держать её прямо было просто невозможно. Наверно, если бы не Никки, до своей комнаты она бы просто не дошла. Так, чувствуя себя более чем отвратительно и страстно желая провалится в долгожданный сон, Шама просто упала на кровать. Подобное состояние девушки просто не могло не встревожить Никки, но простым анализом крови ИИ явно была не удовлетворена, а потому, не имея возможности понять что происходит с Шамой, Никки решила на всякий случай остаться с ней. Поудобнее устроившись рядом с кроватью, положив руки и голову на перину, она ещё некоторое время смотрела на спокойное лицо спящей, а после и сама закрыла глаз. Тут стоит отметить ту чуткость с которой машина погружалась в спящий режим, ибо потревожить её сон могло любое даже самое незначительное внешнее воздействие.