Опасная близость

Катя осталась лежать, словно приросшая, на полу под всё ещё нависшим над ней Егором. Он испепелял её взглядом и в его глазах девушка увидела то, что так боялась: разочарование, боль, обиду, презрение.. Для него поступок Романовской был сродни предательству, которое начинало постепенно жечь парня изнутри. Его руки, находившиеся по обе стороны от головы девушки до боли сжимались, запуская мягкий ворс себе под ногти, но он игнорировал неприятные ощущения, потому что гораздо больнее бил тот факт, что она его обманула. Катя молчала, бегая рассеянным взглядом по напряженному лицу Егора. Впервые в жизни она не нашлась что сказать, какие слова подобрать чтобы не ранить его сильнее. Она чувствовала тепло его тела, которое ещё две минуты назад тёрлось об неё и вызывало неописуемые ощущения нужды и ещё большей близости, но стоило заглянуть в глаза - как её словно ведром холодной воды окатывали с ног до головы. Он медленно уничтожал её одним только ледяным взглядом. - Какого хера, я спрашиваю? - девушка дёрнулась от его громкого и слишком грубого вопроса, а парень едва сдерживался чтобы не сомкнуть руку у неё на шее, настолько он был зол. - Егор..., - начала неуверенно она. Но он перебил её, нагло закрыв рот своей тяжелой рукой, и прошипел: - Я не хочу даже слушать твои нелепые оправдания и сказки о неопределённости, которыми ты меня кормишь с самого начала, - выплюнул он ей в лицо. - Ты как шлюха бегаешь за всеми, пытаясь не упустить своего. Вначале Игорь, потом неземная любовь к Латушину, а сегодня вечером ты раздвинула передо мной свои ноги, - чем дальше он продолжал, тем сильнее Катя ощущала нарастающую горечь обиды и злости внутри. - Тебе самой от себя не противно? Она зашевелилась под ним, пытаясь выкарабкаться и сбросить его руку со своего лица, но все попытки были провальными. Егор завёлся и теперь остановить его практически невозможно. То, что копилось слишком долго внутри, отчаянно рвалось наружу и, видит Бог, он не хотел этого. Он изо всех сил пытался угодить ей, увёз как можно дальше, извивался перед ней чтобы получить её симпатию. А взамен она говорит ему "не знаю" и втайне вычитывает записки от Влада, утопая в слезах о прошлом. - Кто дальше по твоему списку, а, Романовская? - едко спросил он, сильнее прижимая руку к её рту. - Может, Дениска? Но у девушки не было больше сил и желания слушать всю эту грязь в свою сторону и она укусила его, заставляя убрать свою конечность с её лица. В уголках глаз уже начали скапливаться слёзы, а в груди неприятно жгло от услышанного. Она хотела сказать, что порвала записку, выбросила её вместе с удушливыми воспоминаниями. Хотела сказать, что ей всё равно на Влада и она не чувствует к нему больше той светлой любви. Хотела сказать, что хочет попробовать начать жить заново, и попробовать это сделать вместе с ним, с Егором.. Но то, что он вылил на неё секунду назад, сбило все её мысли напрочь. - А знаешь что? - горько спросила она, глядя на него через пелену слёз, застилавших её глаза. Он посмотрел на неё в ответ, застывая в немом вопросе, лишь слегка приподняв бровь. - Пошёл ты, Егор! Она хотела залепить ему звонкую пощёчину, выплеснуть свою злость ему в ответ, но парень резко перехватил её руку, повисшую в воздухе, и продолжил свою словесную пытку: - Ты даже не спросишь откуда я знаю, Катенька? - приторным голосом запел над ней он. - Тебе совсем не интересно откуда я знаю о записке? О парне, с которым ты зажималась у входа в кафе? Кто он? Твоя следующая цель? Он тебе хоть понравился или ты ещё не знаешь? Каждое слово сродни ножа, врезающегося в её нутро и оставляющее кровоточащую рану. Хотелось закрыть себе уши чтобы не слышать ничего, но Егор специально не останавливался. Она не спрашивала, потому что и так знала, что он продолжит и скажет всё сам. Троицкий одним ловким движением завёл руки ей за голову, приподнимая и заставляя её тихонько пискнуть. Слишком жестко получилось и на запястьях, наверняка, останутся синяки. Кате пришлось немного выгнуться дугой, чтобы сгладить неприятные ощущения, но взамен она столкнулась своей промежностью с его всё ещё твердым членом. Её трусики также были влажными, а тело досадно изнывало от недополученного удовольствия. К сожалению, физиологию никто не отменял, но хотеть Егора ей казалось сейчас неимоверно глупым и неуместным. Она обратно выпрямилась на коврике, краснея от злости на парня, саму себя и своё тело. Романовская хотела сбежать из капкана, в который сама же угодила, укрыться, отсидеться и, возможно, бросить всё и улететь обратно. Ведь у неё здесь больше никого нет. Но Егору было мало. Ему нужно было оторваться полностью, возместить на ней своё негодование, чтобы она знала, что значит играть с ним в кошки-мышки. - Отпусти, - попросила она охрипшим голосом. Девушка отвела от него взгляд в сторону, желая смотреть куда угодно, лишь бы не на него. - Ты правда думаешь, что я вот так просто отпустил бы тебя работать в хрен знает какое кафе, не узнав заранее о нём ничего? - спросил он насмешливо. - Ты думаешь, я не знаю, что этот парень - Дэн, который и всучил тебе записку? Кате было уже всё равно на его слова. Пусть выговориться и слезет наконец с неё. Она равнодушно рассматривала белоснежный потолок, не выказывая никаких эмоций. - А ты знала, что это очередной друг твоего Влада, которого приставили наблюдать за тобой? - вкрадчиво произнёс Егор, наклоняясь ближе к её лицу. Романовская выпучила глаза, глядя на его лицо, насмехающейся над ней. Неужели?...Неужели он и здесь не дал ей покоя? - Что? - переспросила она, не веря своим ушам. Девушка искала на его лице следы лжи, хоть малейшую деталь, которая указала бы на то, что он врёт. Но нет. Егор был предельно серьёзен. - Что слышала, - парень не сбавлял обороты, будучи достаточно грубым. - А ты времени не теряла и бросилась к нему в объятия? - Я тебе не верю. Ты врёшь, - бросила Катя и вновь от него отвернулась. Теперь ей было противно даже смотреть на блондина. Но в голове роем копошились мысли. Зачем ему лгать? - Влад не отпустил бы свою сучку так далеко и без сопровождения. Мне-то он не доверяет, - вдруг оскалился парень. - Отпусти меня! - окончательно вспыхнула Катя, начиная извёртываться под ним. Она отчаянно шарпала свои руки, пытаясь сбросить его оковы, дёргалась телом чтобы скинуть с себя тушку блондина, даже пыталась коленом ударить его под рёбра, но Троицкий оказался проворней и тут же пресёк её жалкие попытки вырваться, навалившись на неё сверху полностью. Из глаз девушки хлынули слёзы. - Не стоило тебе меня злить, Катюша, - нашептывал ей где-то в районе уха парень. Вдруг послышался характерный звук рвущейся ткани, и глаза девушки расширились, уставившись на Егора. Он порвал её футболку, отбросив ошмётки куда-то в сторону. Девушка задрожала, оставаясь в одном белье перед ним, в то время как Троицкий жадно осмотрел её грудь, плавно поднимая глаза к лицу. - Не трогай меня, пожалуйста, - взмолилась девушка, понимая, что сейчас всё зависит от него. Вырваться она не может, парень гораздо сильнее. - Не трогать? - Егор выгнул бровь. Указательный палец невесомым прикосновением выстилал дорожку от аккуратной груди, спускаясь медленно к пупку, слегка задевая краешек кружевных трусиков. Катя ненавидела его. Это она осознавала чётко. За его слова, за поведение, за действия, которые почему-то вызывают мурашки по телу. Она понимала, что нравится Егору, ведь только слепой это мог не заметить. И трудно не заметить, как желание пробивается сквозь злость и обиду, которая поглотила парня. У него давно никого не было. После переезда Кати он вдруг пересмотрел свои взгляды на отношения, и периодические случайные связи его перестали интересовать. Над его головой вдруг засветилась яркая лампочка и вырисовалась цель получить Романовскую. Всю. Полностью. Телом и душой. И даже сейчас, когда она почти голая лежит перед ним, предавшая его чувства, он ощущает, как злость постепенно отходит, уступая место дикому, почти необузданному желанию вкусить кусочек её тела, которое сейчас так близко и так дрожит под ним. В голове у Троицкого дилемма, и как правильно поступить он пока не понимал. Он даже не мог толком думать, вдыхая аромат её хрупкого нежного тела, и видя, как глаза девушки смотрят на него выжидающе. А она ждала. Ждала и спрашивала саму себя: казнит или помилует? Когда мягкие губы Егора коснулись её, она не сопротивлялась. Просто закрыв глаза, она обмякла и позволила делать ему то, что заблагорассудиться. Ему это нужно, она понимала, и, кажется, была готова дать парню желаемое. Что греха таить, девушка и сама не прочь переступить через себя и свою обиду, хоть и разум твердил ей убираться подальше, воспользовавшись тем, что Егор значительно ослабил хватку, не почувствовав сопротивления с её стороны. Но она слишком устала от всего. Не было сил сталкивать его с себя, да и её белье вновь стало мокрым. Возможно, стоит разок забыться? Ведь сейчас они нужны друг другу, как никогда.

***

Ранее Чёрный тонированный внедорожник въехал на территорию ужасающих заброшенных складов и со скрежетом остановился чуть далее. Блондин не хотел, чтобы Катя хоть что-то узнала или увидела, так как это может быть чревато её здоровью. Благо, место плохо освещалось, а девушка не такая уж и смелая, как хочет казаться в начале. Да и кроме того, судя по её взволнованному лицу, она о чём-то переживает или же напугана. Он оставил Романовскую в машине, заперев на всякий случай внутри. Мало ли что взбредёт ей в голову, а Егор, как никак, за неё переживал и меньше всего хотел, чтобы ей причинили вред. - Я думал, ты уже не приедешь, - протянул басистый голос, как только Троицкий вошёл внутрь одного из серебристых складов. Посредине огромного помещения горела всего лишь одна скудная лампочка, толком не освещая ничего. Но парень не боялся. Он хорошо знал того, кто прячется в темноте. - Ты хотел мне что-то сообщить? - поинтересовался Егор, останавливаясь прямо под лампой и складывая руки в карманы штанов. Он выглядел достаточно расслабленным и, кажется, даже незаинтересованным, но раз он его вызвал, значит что-то важное. Из темноты медленно вышел мужчина, прихрамывая на одну ногу. Блондин хоть и видел его неоднократно раньше, всё равно ужаснулся, увидев лицо мужчины: половина была выжжена агрессивным огнём. Такой же вид имела половина шеи и обе руки. Как далеко заходят эти ожоги и как много тела подвержено им Егор не знал и знать не хотел, но если бы он не видел этого мужчину ранее, то он непременно бы сейчас намочил свои штаны. Потому что выглядело это действительно устрашающе. - Нет, так решил поболтать с тобой, дружок, - съязвил тот в ответ, опираясь на свою трость. Егор вскинул брови, уставившись на него в выжидании. Но мужчина не спешил выдавать всю информацию сразу, решив немного потянуть интригу и потеребить нервы паренька. - На ловца и зверь бежит. Слышал такое, Егор? - довольным голосом протянул он. - Влад не заставил себя долго ждать. Признаюсь честно, я думал, что он начнёт действовать раньше, - мужчина коротко хохотнул, но его смех внезапно перешёл в удушливый кашель. Один из служащих подбежал к нему и подставил стул, помогая усесться. Блондин нахмурился, наблюдая за не совсем приятной картиной. Рука, которой прикрывался мужик, внезапно стала красной от крови. Крови, которой тот откашлялся. Он не выглядел старым, хотя раны на теле и лице делали его уродливым, морща кожу. На вид ему было лет тридцать-тридцать пять, но состояние у него хлипкое. Казалось, он в любую минуту может рухнуть от малейшего дуновения ветра. - О чём ты? - спросил блондин, глядя, как тот вытирает запачканные ладони об свои темные брюки. В уголках рта осталось немного крови, но он не стал делать ему замечание по этому поводу. - Следил бы пристальней за своей девкой, то знал бы ещё раньше меня, что он уже шлёт ей любовные записочки и посылает своих дружков глядеть за ней, - оскалился мужчина, обозлённо сверкая глазами. Егор нахмурился, сбитый с толку его словами. Ощущение, будто кто-то дал ему под дых. Значит, вот почему Катя выглядит такой озадаченной. Но почему тогда ему не сказала? - Уверен, Змей предупредил её, чтобы никому не доверяла, - ответил мужчина, словно прочитав его мысли. Троицкому стало обидно до боли в груди. Значит, она ему не доверяет, раз не обмолвилась ни словом об этом. Но как она могла? Он делает всё что может для неё, лишь бы ей было комфортно и она ощущала себя в безопасности. Чтобы начала жить новой жизнью, в конце концов. Даже сейчас, связавшись с этим больным ублюдком, он делает всё, чтобы избавить Катю от страданий, чтобы наконец история закончилась и всё спокойно выдохнули, начиная жить с чистого листа. И какой монетой она отплатила? Он сжал двумя пальцами переносицу, едва подавляя подходящий к горлу тугой комок обиды. Если бы Романовская была сейчас рядом - он бы не сдержался и хорошенько проехался ей по мозгам. Неблагодарная сука. По первому же зову, словно преданная собачка, вцепилась, позволяя вести себя за поводок. - Почему я должен делать за тебя твою же работу? - поинтересовался мужчина обманчиво спокойным тоном. - Мы же договаривались, Егор? Тебе девка, мне - Влад. Ты держишь девчонку на коротком поводке в качестве приманки, получая её доверия и ожидая пока наш герой-любовник вернётся за своей принцессой. - Я помню, - сдавленно вымолвил блондин. - От тебя требуется всего лишь контролировать её действия и по возможности мысли, - мужчина неожиданно поднялся, медленно передвигая ногами в сторону парня. Он достал из кармана какие-то бумажки и небрежно швырнул их ему в руки. Несколько Егор поймал, остальные же посыпались ему под ноги. - Фото сделаны около часа назад. Никого не узнаёшь? Парень осторожно посмотрел поочередно на каждую напечатанную фотку. На каждой была Романовская у входа в кафе, где она работает. Вот она вышла, перед этим аккуратно выглянув из-за двери, вот подошла к какому-то курящему придурку. Следующая фотография - она стоит совсем рядом возле него и если бы Егор не знал Катю и этого хмыря, то подумал бы, что они влюблённая парочка, что кстати подтвердила бы фотка, где они зажимаются недалеко от входа. Троицкий плотно сжал челюсти, рассматривая на уже погнувшейся бумажке как Дэн запускает свои ручонки ей под фартук, а эта дурочка стоит с выпученными глазами и даже не сопротивляется. Он услышал, кажется, скрежет своих зубов. Денис - бывший однокурсник Влада и Игоря, а также по совместительству лучший друг, который после того, как его отчислили с колледжа, укатил в Америку к отцу искать лучшей жизни. В голове у Егора с бешеной скоростью закрутились шестерёнки. Он взглянул на время когда были сделаны фотки и сопоставил со звонком Кати, когда она просила забрать её. Так значит, причина её подавленности далеко не туповатая блондинка, а эта чёртова записка? - Спокойно, мальчик, - хохотнул мужчина. - Пока всё идёт по плану и Влад уже на крючке. Заберёшь себе малую, а об маленьком камешке под ногами я уж сам позабочусь, - он недобро оскалился, обнажая ряд пожелтевших зубов. Егор выровнял дыхание и руки, сжатые до того в кулаки, слегка расслабились. Он знал на что шёл и должен держать себя в руках. Скоро всё закончится и все будут счастливы. - Что ты собираешься с ним делать, Демьян? - поинтересовался блондин. Мужчина отступил на шаг, хищно усмехнувшись и предвкушая их будущую встречу. Он уже буквально смаковал свою победу, ведь уверен на все сто процентов, что в этот раз гадкий мальчишка Влад, он же Змей, от него не уйдет. Никто не уходил и ему не удастся. Он слишком молод и слишком сильно поддается своим чувствам, что выльется для него чреватыми последствиями. Демьян припомнит ему всё, ведь из-за него он стал настоящим уродом. Он едва сумел выбраться из пылающего огнём здания и один Бог видит, сколько сил ему пришлось приложить для того чтобы уйти незамеченным и выжить с теми кровоточащими ранами; сколько сил нужно было чтобы сделать фальшивые документы, похоронить себя там, чтобы спокойно жить здесь, в Вашингтоне, когда его сын должен мучиться в детдоме. Влад ответит за всё, за всю заваренную кашу и за сына. В первую очередь за него. За разбитое детство Вани и за туманное будущее. За то, что он не имеет возможности и носа высунуть отсюда, потому что едва он пересечёт границу - слишком большой риск попасться на глаза стражам порядка и поднять на уши все газеты внезапным воскрешением. Из Америки он хотя бы может высылать Ванечке подарки и другие нужные вещи, а из тюрьмы он не сможет помочь ему ничем. И вероятность того, что папе-уголовнику отдадут ребёнка равна нулю. - Я хочу чтобы он горел в аду, - внезапно выдал мужчина голосом насквозь пропитанным неописуемой злостью. Рукой он провёл по своей обгоревшей щеке, предаваясь коротким воспоминаниям того злополучного дня и той боли, которую он стерпел, горя живьем в агрессивном пламени. - И я ему это устрою. Егор, глядя на Демьяна, злого как сто чертей, слегка отпрянул. Никому бы он не пожелал иметь такого врага. И он правда рад, что Катя сбежала от Влада и не разделит с ним его участи. Он об этом позаботится. Но перед этим он вычитает её за то, что водит вокруг пальца, как шестнадцатилетнего мальчишку.