Мое Аутодафе

      Время летело быстро, вот уже и полгода прошло с момента, как Медея появилась в жизни судьи и все больше продолжала её менять. Он, как и обещал, давал ей все, что она попросит, в разумных пределах, но не отказывал ей в просьбах, тем более, что ни о чем сверхъестественном или о том, что нарушило бы его принципы, девушка не просила. Она в свою очередь, тщательно выполняла свою работу, не только не отказывала ему в близости, но и напротив, порой сама была её инициатором, что в общем-то, нравилось Фролло. Были за то время и ещё важные приемы, на которые он брал Медею с собой, ведь выведя девушку единожды в свет, её нужно было время от времени этому свету показывать, да и для неё самой это был хороший опыт. Но каждый раз тщательно следил, чтобы Медее не стало плохо, а при первых подозрениях либо уезжал вместе с ней, либо отправлял её домой, а карета позже возвращалась за ним. Пару раз судья ночевал вне дома, оставаясь после приема в доме, где всё и проходило. В отсутствии Медеи к нему пробовали несколько раз подходить разные женщины, но с ними он был сдержан, как и прежде, одна нахалка посмела флиртовать с ним - ответ ей был крайне жестким и категоричным. Народ продолжал недоумевать: отношение к женщинам у Фролло не изменилось, но Медея каким-то образом удерживалась рядом с ним. К слову, ей тоже задавались провокационные вопросы, но девушка к изумлению судьи, каждый раз с достоинством выходила из ситуации, никак не компрометируя ни себя, ни его.       Да, учителя румынского он ей все-таки нанял, хотя и не испытывал радости от их занятий, но Медея была довольна и Фролло попросту смирился. Но не радовало его другое - девушка, время от времени, начала куда-то ходить, не докладывая ему куда, чаще всего после того, как получала жалованье. И вскоре судье донесли, что ходит она за продуктами и лекарствами, но ничего подобного в доме не появлялось, к тому же и то, и другое в доме итак было всегда. Ещё позже Клоду донесли, куда девушка ходит со всем купленным и услышанное ему ох как не понравилось. Обычно, он ждал её появления у себя, но сегодня судья встретил Медею почти на пороге с крайне недовольным видом, с каким суровые отцы встречают нерадивых дочерей с тайных свиданий. - Иди за мной, - бросил он сухо и развернувшись, повел девушку в кабинет, ни к чему всему дому слышать их разговоры. - Где ты была? - начал Клод, когда они уже были в кабинете, а дверь была заперта изнутри на ключ. - За окном давно темно. Мы, кажется, это все с тобой обсуждали. Как и то, что запретил тебе даже приближаться к цыганам! Я даю тебе все, что ты попросишь, не спрашиваю, на что ты тратишь свое жалование, но прошу взамен уважения и исполнения моих приказов и просьб. От цыган ничего хорошего не бывает, одно только зло, а еще болезни, незримые глазу, но опасные. Чем ты думала, Медея? Поверила их лживым словам и несчастным глазам?       Медея, чувствуя, как по спине пробежался не приятный холодок, последовала за Фролло, стиснув пальцы в кулаки. Она почему-то уже догадалась, что за разговор им предстоит... И у нее были двоякие чувства. - Я помогала людям. Которые во мне нуждаются. Люди - бывают разные. И цыгане, и парижане тоже. Как бы это абсурдно не звучало, цыган спас меня от парижского вора - карманника, пытавшегося меня ограбить. Она старалась не сорваться. Не дать волю чувствам. Она с юности терпеть не могла повышенные тона в свой адрес. - Я знаю про болезни. У меня с собой дезинфицирующее средство. И я понимаю, что Вы переживаете за меня, но все посылать шпиона, чтобы он следил куда я хожу - гадко. Я встречала в своей жизни цыган и до того. И они были ко мне добрее, чем большинство людей! Не надо судить людей по их нации, сколько раз это говорить?! Разве среди французов нет негодяев? Вы же их каждый день вешаете. А рассада зла - цыгане. В таком случае я - такая же, потому что дед у меня наполовину молдаванин!       Руки у нее уже тряслись от негодования просто треснуть Фролло по башке, и было удивительно как она ещё на крик не сорвалась. Вся эта ссора закончилась тем, что девушка покинула кабинет Фролло и отправила в библиотеку, забившись среди книг и дав волю слезам. Илька была напугана как и все служанки. Впервые за полгода девушка плакала. Николае - тот самый румын и друг Медеи, её учитель принялся её утешать и понял, что его час пришел. Он не спроста возник на пороге дома Фролло и Меди сжалилась над ним, а Клод нанял в учителя. А по наказу Эсмеральды, которая залегла на дно у Феба, чтобы не навести на себя подозрения. Он ей и докладывал что между этими двоими чувства. И это натолкнуло ее на план - заманить Клода с помощью его шлюхи во Двор, если она ему так нужна и прирезать там. А если план не сработает, она просто избавится от конкурентки на пути к цели убийства Клода.       Ведь она пыталась сделать это с ним в Соборе, когда он поймал её там, но опять помешала эта рыжая сука. Которая оказалась довольно сильной для девушки с хрупкими руками. И архидьякон орал с балкончика: Клод Фролло, угомони своих женщин! Николае предложил Меди прогуляться и выпить эля и не слушать то, что говорит Клод. Девушка согласилась - и пошла назло седовласому вместе с другом.       Гуляя по улочкам , она дышала свежим, на удивление чистым сегодня воздухом. И только они завернули за угол, как она почувствовала удар по голове сзади... И потеряла сознание, краем глаза успевая заметить Николае... С камнем в руке.       Между тем, Замбила - пожилая цыганка и её внук Родика стали случайными свидетелями всего этого... И Замбила послала его к Судье... Тот, конечно боялся, но бабушка надвинулась на него гневной совой, встопорщив шаль, и сказала, что коль он не сходит то не будет никто его считать "справжним ромом"* только смеяться будут. И добавила, что Медея им много помогала и они не имеют права её предать. Парня, стучащего в двери и окна дома, конечно не пустили и он остался ночевать под дверью в ту холодную зимнюю ночь. На дворе шел февраль месяц. *Справжний ром - настоящий цыган       В споре с этой девчонкой Фролло про себя признавал, что в её словах есть истина, ведь сколько приговор он выносил и малая часть подсудимых были цыгане, были и парижане, так что кому как не судье знать о том, что в любой нации есть разные люди. Но правота Медеи в этом факторе не утихомирила спор, а всё потому, что Фролло не мог так просто отступить, признав свою неправоту, как и девушка, характеры у них были слишком схожими для того, чтобы кто-то отступил первым, Клод прекрасно знал о вспыльчивости своей помощницы и том, что подчас она не боится дерзить ему в лицо. - Это не отменяет того, что ты ходишь где-то допоздна. Я не просто так велел тебе приходить домой до темноты или выезжать в город в карете! Неизвестно, кто еще может напасть на тебя в темных улицах, - предыдущую тему Клод деликатно опустил, не признавая правоту девушки вслух, но даже присмирев немного, всё же он прислушивался к Медее довольно часто, но остановиться так просто оба уже не смогли. Да, Фролло никогда не повышал на неё голос, но сегодня позволил это себе. Причина, на самом деле, была проста - он испытывал к ней чувства, что поражало его самого и в чем он до сих пор не признавался четко себе, но факт оставался фактом, он не хотел, боялся потерять Медею. Вот только перегнул - таки палку, позволив себе повысить голос. И это привело к серьезной ссоре, после которой девушка буквально выбежала из кабинета.       Фролло даже понятия не имел, что Медея долго просидела в библиотеке в слезах, а потом, назло ему, ушла в ночи со своим учителем румынского прочь. Причем так, что даже слуги не заметили. Неспроста этот Николае не нравился Клоду с самого начала, но он поддался тогда уговорам Медеи и нанял его учителем для нее. И какой же огромной ошибкой то было, он сам пустил преступника в свой дом! Неслыханное дело, преступник в доме судьи.       Слуги уже позже заметили, что дверь в особняка, не заперта, заметили потому, что в дверь стучался мальчишка-цыган, умоляя пропустить его к Фролло. Но те только пихнули его, заперев дверь перед носом, велев убираться отсюда пока цел. Судья к тому времени отправился уже в постель, однако всю ночь так и не смог уснуть, ссора с Медеей не шла у него из головы никак. Однако, идти к этой девчонке извиняться он так же не торопился. Уже утром, когда Клод, позавтракав, не беспокоившись даже, что Медея не вышла к завтраку, намеревался отправиться во Дворец правосудия, беспокойная Илька доложила хозяину, что девушки нет в комнате и постель не разобрана, дворецкий сообщил, что вчера вечером отчего-то была не заперта дверь. Фролло велел проверить конюшню и небольшую пристройку, но сердце и разум подсказывали - дерзкая глупая девчонка сбежала! Но вот куда? Ответ не заставил себя ждать.       Слуги, что открыли дверь, обнаружили на пороге дрожащего от холода, лежащего у порога мальчишку-цыгана и немедленно позвали хозяина. - Поднимите его, - приказал он слугам, смеривая паренька холодным взглядом. - Он приходил вчера вечером, мессир, ломился к Вам. Мы его не пустили, а он вот каков наглец! - Помолчите, - цыкнул он на слуг, снова глядя на юнца. - Объяснись. Кратко и быстро. Зачем ты сидел у порога всю ночь?       Родика, едва не получил сердечный приступ, когда открылись двери и на порог вышел сам Ужас всего Парижа. Парень задрожал от страха, но могло казаться, что дрожит от холода. Ведь была зима. А его легонькая, скудная одежда да бабкина шаль спасали только на время прогулки, но не на всю ночь. От холодного голоса он весь сьежился но поднял голову с достоинством, распрямляя плечи. Подняться у него у него польностью не получилось. Потому он остался на коленях. - Я видел Медею. Вчера ночью и я знаю, что с ней произошло. У Вас, господин, мало времени. Если хотите её спасти и увидеть живой - впустите меня и выслушайте. Говорил мальчишка решительно. Его черные глаза блестели, а смуглое, мальчишеское лицо было полно решимости. И вот, его впустили. И Родика поведал, что Николое раньше был в их таборе при Дворе, откуда самого Родику и выкупила Замбила. Так как мальчика собирались продать с аукциона одному погонщику. Ибо Родика сам был краденный, но о прошлой жизни ничего не помнил. Николае этот работал учителем не первый раз и не первый раз похищал детей и женщин. Но залёг на дно, когда Фролло пришел к власти. - Я не знаю, что сподвигло его ещё раз вспомнить молодость. Но ни женщины, ни дети с этих аукционов не возвращаются. Их продают либо за жука в кармане, либо за кучу золотых. Я могу Вас провести, это будет стоить мне жизни. Но Вы должны меня слушать и делать то, что я скажу. Вас туда пропустят если Вы либо покупатель либо преступник. Будете первым. Я Вам грим сделаю и замаскирую, я это хорошо умею, научился там же, пока мы с бабушкой не решили искать своей дороги. Итак, я Вас провожу как покупателя. Но, до начала торгов, ничего не предпринимайте. Даже если будете видеть что - то страшное, даже если её не купят, а захотят убить. Действуйте только по завершению аукциона. Иначе они раскроют, что туда проник кто - то чужой, не знающий правил, которые объясняет провожатый. Очень важно их соблюдать. И чтобы Фролло ему поверил, парень показал свой живот, на котором находилось клеймо - обозначающее давно угасший знатный род. Что оно значит, парень не знал. - Это при Дворе ставят. Каждой "покупке" свое.       Фролло готовился слушать мальчишку скептически, но то, о чем тот начал говорить, превзошло все его ожидания. И тоненькой, острой иглой кольнули по сердцу, хотя судья и вида не подал. Он лишь несколько секунд помедлил, раздумывая, затем обратился к слугам: - Впустите его в дом, проводите на кухню и покормите горячим супом. Пусть отогреется. Сам же Фролло проследил за тем, что его приказ исполняется, как велено, прошел на кухню, опустившись за стол напротив юноши. - Ешь. Потом будешь рассказывать, - судья терпеливо дождался, пока Родика доест и начнет рассказывать. Клод скрипнул зубами, услышав об этом учителе - он не зря подозрительно смотрел в его сторону, все же чутье судьи и опыт его не подвели, но Медея каким-то чудом сумела притупить его бдительность. Ох напрасно он пошел в этот раз на поводу у девушки! Но поздно было причитать, все зашло слишком далеко. Настолько, что Медея оказалась в "логове" цыган. Там, куда судья Фролло так хотел попасть, чтобы наконец положить конец хотя бы цыганской преступности в Париже.       Он выслушивает юношу от начала до конца, не перебивая, как ни странно, но он верил этому цыгану. Да, идти туда, доверяясь цыгану, опасно, но оставить Медею он не мог, просто не простил бы себе. Что ж, пусть мальчишка его ведет в таком случае. - Если ты меня ни в чем не обманул и это поможет освободить девушку, твоя жизнь и жизнь твоей бабки будет под моей защитой. Фролло говорил со странным спокойствием, даже отчасти привычно холодно, но за этим он скрывал свое волнение. Как бы не было слишком поздно. - Найдите теплые вещи для мальчишки и принести в дальнюю комнату на втором этаже, - приказал он слугам. - А ты - иди за мной, - юноша к тому времени успел доесть, так что Фролло повел его в ту самую дальнюю комнату на втором этаже. То была одной из комнат для прислуги, но пустая, однако уютная, хотя не блещущая красотой, как хозяйские спальни. - Расскажешь мне обо всех правилах подробнее. И будешь моим провожатым. А одного из слуг судья отправил к своим солдатам, дабы те готовились, всем предстоял непростой вечер, солдатам придется сидеть в засаде, не выдавая себя, а Фролло - увидеть то, что он никогда не забудет. И окончательно сделать свой выбор между двумя женщинами.       - Конечно, поможет. Мне же помогло. И я ни одни такие торги видел. Девушка она красивая, а потому её сразу не убьют. Родика доел и побежал за Судьей в своих захудалых башмачках. Он был рад, что может хоть чем - то помочь в этой ситуации. И то, что им с бабушкой дадут защиту - внушало надежду хотя бы на то, что после этой авантюры его прирежут не сразу. Но Медея действительно помогла им. Особенно, когда Родика болел. Она оставалась с ним, пока Замбила собирала травы. Так, что и он был ей обязан. - Про то, что я сказал вначале, я думаю, Вы поняли. На торгах Вам необзязательно говорить громко, просто шепните мне сумму денег на ухо, а я сам скажу. Когда торг заканчивается, жертву продают не сразу. У неё будет три варианта: либо она идёт к покупателю, либо ей предлагают работать во Дворе, сами понимаете, что тогда заложник становится рабом и преступником, либо - Смерть. Обычно, все выбирают первый вариант. Есть и те кто не хочет быть купленным и идёт другой дорогой. И бывали те, кто выбирали третье. Но такое бывало редко. В основном все желали сохранить свои жизни. Так, не вертитесь, пожалуйста. Родика с опаской наносил на Фролло грим. Тонкий слой глины, чтобы кожа не была настолько белой и чернил ему волосы специальным порошком, который у него всегда был с собой. - Вот так. Теперь Вы не будете так бросаться в глаза. И лучше сменить сутану на что - то обычное. И плащ с капюшоном. На торгах обычно все так одеты. Никто не хочет знать что из личность раскроют.       Родика молчал о том, что покупают там и люди из самого Парижа. Та же знать. И не только детей и женщин но и драгоценности разного рода. И запретные дурманы. Спустя пару часов, Родика уже вел Судью по самым низким и грязным улочкам Парижа с гулко бьющимся сердцем, надеясь на чудо...       Фролло не нужно было повторять дважды, все, что рассказал ему Родика он запомнил с первого раза и был намерен действовать крайне осторожно. Во-первых, его могли вычислить прежде, чем он успеет хотя бы увидеть Медею, рисковать жизнью которой судья не желал. Хотя был у него и кое-какой план на тот случай, если удастся все-таки схватить наконец дерзкую цыганку. Вооруженные солдаты отправились вместе с судьей, вернее отправилась только часть людей, которые были тщательно замаскированы под личную охрану одного очень знатного человека, который, как и прочие участник торгов не раскрывал свою личность. Разумеется, "охрана" отвлекала на себя внимание, когда как солдаты, что должны были начать штурм, проникали внутрь совсем под иными личинами, прочие же занимали места снаружи. Все это дело было рисковым, судья понимал это с самого начала. Разумеется, он бы просто выкупить Медею, дав за нее больше, чем кто-то иной может дать, вот только самой девушке он никак не сможет дать понять, что ей стоит покорно согласиться идти к "новому хозяину". Зная характер этой дерзкой девчонки, Фролло предполагал, что она выберет третий вариант. Впрочем, он итак был намерен пойти именно этим путем, но успеть начать штурм до того, как девчонку успеют убить. Риск был так или иначе, при любом расклады, которых и без того было совсем мало. С новым хозяином Медея в любом случае откажется уйти, так что с торгов по своей воле она не выйдет.

***

Медея, очнулась уже прикованная к столбам длинными цепями. Они не давали ей уйти дальше, чем на пару шагов. Полностью раздетая с распущенными волосами, она оказалась пред сотней жадных мужских взглядов. Покупателей. Цыган, выкрикивающих ей проклятия. - Судейская потаскуха! - Подстилка! - Ведьма! Эсмеральда же оказалась совсем рядом с Фролло и Родикой, тому только руку протянуть и схватить цыганку... - Итак, начинаем торг! Родика оказался ближе всего к Фролло. Благо, впустили их без проблем. И то было хорошо. - Это на сегодня наш основной лот! Помощница самого старого хрена Фролло. Несомненно, каждый из вас мечтает загнобить ее на тяжёлой работе... - Или присунуть! - Или да, - согласился Николае. Сама девушка только ничего пока сказать не могла, в голове до сих пор гудело. Но это не мешало ей время от времени слабо выкрикивать матерные выражения и пробовать вырваться. - Экая бойкая. - А она хотябы не сухая? Прошлая моя была сухой, а будто со стеклом трахался. Раздался гогот ото всюду. Николае, который и дал девушке лёгкое возбуждающее средство, сунул пальцы между ее ног, вошёл ими внутрь. Меди зашипела. - Убери руки, гандон! Мужчина подвигал пальцами, а потом показал их публике. Они влажно блестели, влага стекала по его ладони. - Святая Дева, я её ещё не трахнул, а уже кончил. Сто золотых! Меди же плюнула Николае в лицо, сохраняя спокойствие насколько могла, ибо в душе её был страх. Она влипла по - крупному. И не верила в чудо и спасение.       Судья наблюдал за всем творящимся из-под низко натянутого на лицо капюшона, но даже если бы его лицо и взгляд был виден в тот момент, на них не отразилось бы ничего. Но в душе у сурового Клода Фролло всё клокотало. От того, что всё это происходит, от того, что девушка, что была только его, сейчас была перед толпой обнаженная, да к тому же её так лапал Николае, будто собственность. Когда он вставил Медее пальцы, у судьи все внутри перевернулось, он даже скрипнул зубами, но его сдержанности хватало, чтобы все шло своим чередом вплоть до выкупа. А дальше придется действовать исходя из ситуации.       Фролло, конечно же, видел, как рядом с ним мелькает Эсмеральда, определенно довольная происходящим и только руку протянуть и она окажется в его руках, но нет, не время, он будет ждать момента, хотя взгляд его то и дело скользил по цыганке. И вот торги начались. Судья чуть заметно поморщился и едва слышно шепнул на ухо Родике: - Поднимай ставку до тысячи. А мысленно сам себе добавил: "Только будь умницей, девочка. Не заставляй меня рисковать тобой больше, чем нужно."