***
Солнце постепенно поднималось в зенит, радостно освещая своими лучами нежившегося в горячем источнике юного принца. Пока его дядя был на сеансе массажа, расслабляясь после длительного плавания и пребывания на Северном полюсе, сам Зуко тоже позволил себе отдохнуть. Хотя, даже пребывая в состоянии полудремы в горячей воде, голова принца по-прежнему была забита сотней различных мыслей. И мыслей монументальных, так как можно было сказать, что он переосмысливал свою жизнь. Зуко не просто позволил себе отдохнуть на горячих источниках Ю Дао, но даже мысли о поимке Аватара окончательно были им задвинуты на второй план. Он все еще считал возможным постараться поймать этого настырного мальчишку, тем более что после осады силы принца весьма значительно возросли, оставляя монаху минимальную возможность для побега, но теперь это не было приоритетной целью. Даже маниакальное желание заработать прощение отца и искупить вину окончательно исчезло. Нет, принц по-прежнему хотел вернуться домой и избавиться от клейма изгнанника, но теперь он не хотел добиться этого только ради прощения от кого-то там. О нет, теперь он собирался сделать это, чтобы искупить вину перед самим собой: за свою прошлую слабость, глупость, никчемность, жалость к судьбе и недостойное для наследного принца поведение в целом. — Наслаждаешься, племянник? — обратился к Зуко подошедший старый генерал. — Да, дядя, — несколько сонно отозвался принц. — Ты все же был прав насчет горячих источников, это так… расслабляет. — Хо-хо, хорошо, что ты понял эту мудрость, — посмеялся Айро. — Ладно, пойду и я сброшу одежды, возьму полотенце и тоже погружусь в горячие воды. На этих словах Айро ушел в сторону места для переодевания. Какое-то время принц вновь провел в тишине, пока не услышал из помещений голос. Очень уж узнаваемый женский голос, называющий именно его имя. Не прошло и пары секунд, как Зуко моментально выбрался из источника, накинул на себя кимоно, а после стрелой понесся к помещению. Кажется, у них гости…***
— Азула… — тихо и даже с неким неверием проговорил Айро. — Именно так, дядя, — расползся по округе ехидный женский голос. — Рад меня видеть? А где же мой братец? Эй, Зу-зу, выходи, поприветствуй свою сестру! Или ты совсем одичал? — Что ты здесь делаешь? — через несколько мгновений принц влетел в проход, мигом фокусируя взгляд на пусть и повзрослевшей, но все еще хорошо узнаваемой младшей сестре. — В моей стране при… — с ехидной улыбкой на лице начала говорить принцесса, поднимая на брата взгляд своих, точно таких же, как и у него, золотых глаз. Но, не успев произнести и пары слов, девушка резко замолчала. На красивом лице, где ранее застыло выражение высокомерия вперемешку с ехидством, сейчас отображалось лишь сильнейшее удивление. В глазах принцессы плескалось неверие в реальность того, что она видит. Азула сама не знала, что она ожидала увидеть, встретившись с Зуко спустя столько лет. Наверное, как она и рассуждала, плывя сюда, все того же маменькиного сынка, каким он был в детстве, только повыше да постарше лицом. И голос, прозвучавший из дверного проема, лишь укрепил подобное ожидание, так как пусть и был он намного ниже и несколько даже суровее, чем раньше, но в нем все еще слышались те же интонации, когда Зу-зу бежал жаловаться на нее из-за очередной спаленной вещи или проказы. Вот только, стоило принцессе поднять свой взгляд на вошедшего брата, как она буквально потеряла дар речи. Высокий юноша, который пусть и немного, но возвышался над членами ее кортежа, стоящими у двери. Кимоно, одетое на него, не скрывало широкие плечи и тугие ряды мускул по всему телу. На голове такие же, как и в детстве, угольно-черные волосы, которые ныне сильно отросли и были собраны в небольшой хвост. Но главное — это лицо. Раньше, в детстве, лицо Зуко напоминало ей лицо матери: такое же мягкое, слегка округлое и совершенно не создающее ощущения угрозы, даже когда на нем проступала крайняя злость. А вот привычная плаксивость на нем была частым гостем. Но теперь хмурящееся лицо старшего брата невольно напоминало Азуле об отце: те же очерченные скулы, общие аристократические черты, прямой нос, ровный лоб, чуть припухлые губы и буквально пылающие, как два солнца, глаза. И никакого шрама. Азула присутствовала на том Агни Кай. Она видела, как плакал и молил о пощаде ее братец и как отец наказал его за эту мерзкую слабость. О, она была тогда чуть ли не в восторге от подобного зрелища, хотя и небольшая досада от того, что ее брат «такой», присутствовала. И, к слову, перед самым отплытием брата в изгнание она видела, какой именно отметиной «наградили» Зуко. Но теперь на месте уродливого шрама была абсолютно здоровая кожа. Ничего более не намекало на наличие столь позорной «метки». Теперь, спустя годы, лицо принца было абсолютно здоровым и до ужаса напоминающим лик его родителя. И все эти изменения окончательно сбили принцессу с мысли. Ее словно обухом огрели по голове, выбивая все заготовленные слова, планы и варианты развития разговора. Потому она и молчала, вновь стараясь взять себя в руки. Сам принц тоже не торопился прерывать образовавшееся молчание, продолжая просто рассматривать сестру и размышлять… о многом. Так Зуко думал о том, что он… ничего не чувствует по отношению к Азуле. Точнее, не так: она не была ему безразлична, но и той бури эмоций, которую он постоянно испытывал, вспоминая о ней и об отце, больше не было. Да, она слегка раздражала своими действиями, ее присутствие вызывало некую затаенную обиду и легкую злость на прошлые поступки и действия, да он даже испытывал отголоски тех самых эмоций, которые должен испытывать старший брат при виде младшей сестры. Но все это было словно тлеющие угли: несколько блекло, слабо, угасающе. Это явно был не тот океан страстей, которые посещали принца после каждого кошмара, каждого воспоминания, когда он погружался в рефлексию, рассматривая свой шрам, особенно в первый год после изгнания. И Зуко даже понимал, почему так произошло, — он вырос. Не только по возрасту, но и в общем. Он стал более сильным, опытным, умелым, прошел через многие испытания и, самое главное, с избавлением от шрама окончательно избавился ото всех своих комплексов и внутренних страхов, которые он усердно накапливал с самого детства. Страх перед строгостью отца, печаль и тоска от пропажи матери, ревность и зависть к более талантливой и любимой отцом сестре, страх и чувство вины после Агни Кай, обида и злость на отца за изгнание — с появлением Системы принц постепенно избавлялся от всего этого. Здесь, в Ю Дао, впервые решившись просто отдохнуть на горячих источниках, он окончательно понял и принял это, сбрасывая остатки груза со своей души. И теперь, смотря на девушку перед собой, Зуко не видел воплощение Коха во плоти, не видел ужасного темного духа или демона, не видел объект для ревности и зависти. Он видел лишь свою младшую четырнадцатилетнюю сестру. Жёсткую, жестокую, коварную, умную, хитрую, талантливую младшую сестру с садистскими наклонностями, для которой он никогда не был достойным старшим братом, а она же в ответ не была для него образцовой сестрой. И теперь младшая сестра зачем-то нашла его, и, к слову, пришло время все же узнать ответ. — И все же будь любезна ответить, сестренка, — ровным голосом все же решил первым прервать тишину принц, — что ты здесь делаешь? Отец от тебя так устал, что решил отправить мир посмотреть, чтобы в это время отдохнуть? Бесхитростная и простая, но все же явная насмешка в словах принца пусть и заставила Азулу еще сильнее усомниться в реальности происходящего, но все равно словно сбросила с нее оковы оцепенения, позволив быстро прийти в себя и возвратить на лицо привычное выражение: ехидное и несколько властное, пусть и выглядевшее сейчас не настолько уверенно. — Нет-нет, отец отправил меня именно за тобой, Зу-зу, — вновь прозвучавшее обидное прозвище нисколько не поколебало принца, а вот слова о том, что отец отправил сестру целенаправленно к нему, вызывали интерес. — До него дошли слухи о твоих успехах и свершениях, так что он лично пожелал увидеться с тобой. — Увидеться? А как же моя задача по поимке Аватара? — спросил в ответ Зуко. Могло показаться, что он был серьезен, но, прислушавшись, можно было заметить отчетливо просквозившую иронию. — До отца дошла информация о готовящихся против него заговорах. Враги и изменники повсюду, — на последних словах Азула кинула нечитаемый взгляд на Айро. — И доверять теперь можно лишь родной крови… Отец сожалеет о твоем изгнании. Он хочет видеть царскую семью снова единой, а потому в нынешних обстоятельствах твоих достижений вполне достаточно для прощения. — Вот как? — задумчиво проговорил юноша. — Отец сожалеет? И готов вернуть меня домой? — Именно так. Ну и где радость, восторг? Я принесла тебе счастливую весть, Зу-зу, — стало ясно, что Азула, кажется, окончательно пришла в себя. — Я понимаю, что тебе, возможно, нужно время, чтобы… — Я согласен, — резко прервал свою сестру Зуко. В его голосе слышалась сталь, что, похоже, вновь слегка пошатнуло самообладание юной девушки. — Я хотел своим руками добиться прощения, предоставив отцу Аватара. Но раз ему хватило и Северного полюса, я рад. И… я согласен отправиться на родину хоть прямо сейчас. Я давно уже думал о встрече с отцом, и мне есть что ему сказать. На последних словах голос принца стал ниже, глаза опасно блеснули, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. На подобную реакцию Азула ответила лишь задумчивостью, правда, в глубине ее глаз затаилось… что-то. — Что-о-ож… тогда я буду ждать тебя на своем корабле через пару часов, — ответила принцесса. — Думаю, как члену царской семьи, тебе полагается плыть на чем-то более… подходящем, чем то стальное ведро, что стоит в порту. Ну все, удачи, братец, буду тебя ждать. О, и тебя, дядя, тоже, разумеется. На последнее замечание по поводу корабля юноша ничего не ответил, но его скула непроизвольно дернулась, показывая, что шпилька прошла. Сама же Азула вышла из помещения вместе со своими сопровождающими. И никто так и не увидел, как в глазах у принцессы плясало пламя. — Племянник, ты… — обратился было Айро к принцу, но тот прервал его. — Не надо, дядя, я все понимаю, — покачал головой Зуко. — Но это то, чего я так долго ждал, — возможность вернуться домой. К тому же не думаю, что это ловушка. Подобное слишком маловероятно, а даже если это и так… то они на собственной шкуре узнают, насколько опасно проворачивать со мной подобное. Смертельно опасно. На последних словах в глазах юноши вновь забушевало пламя страстей, а любой посторонний, зайдя в помещение, ощутил бы вполне осязаемую угрозу, исходящую от принца. На слова племянника Айро лишь покачал головой, но сам не вымолвил ни слова, безмолвно проследовав за принцем, который уже держал путь на свой корабль. Им всем предстояло сменить одежды и оповестить команду о том, что курс меняется и им теперь самостоятельно будет нужно плыть следом за королевским крейсером. Пламя изменений распалялось все сильнее.***
Провинция Чжун Го — мирное место, которое почти за все время Столетней войны не познало ее горестей. Отделяемая на западе мощной горной грядой от пустыни, а со всех остальных сторон практически полностью омываемая водами, данная провинция была никому не интересна, да и стратегически труднодоступна для атаки. Также сказалось отсутствие особо ценных ресурсов и не очень большое количество обычных (кроме разве что дерева, так как лесов в провинции было в изобилии). Плотность населения тоже была невысокой, в основном множество не особо крупных деревушек и парочка городов на всю провинцию. Все это привело к тому, что долгие годы тут царил мир… который ныне был нарушен в одной небольшой деревушке у подножья того самого горного хребта. Деревня пылала. Столбы черного дыма поднимались к облакам, а по всей округе были слышны крики и мольбы о помощи. Но постепенно их становилось все меньше и меньше. На улицах можно было увидеть леденящую кровь картину: везде лежало множество трупов мужчин и женщин, стариков и детей. Над многими из них склонились ужасающие твари, жадно пожирающие еще свежую плоть. С трудом в данных чудовищах можно было узнать сильно деформированных людей: растянутые пасти с рядами острых зубов, торчащие ребра и позвоночник, неестественно выгнутые ноги и руки с широкими и бритвенно-острыми когтями, а также сероватая кожа со множественными нарывами, выдранными кусками мяса по всему телу и редкими некротизированными участками. Помимо данных тварей, в округе можно было увидеть добивающих остаток жителей существ, которые потрясали разум увидевшего их. Это были человеческие скелеты, у которых неведомая сила не просто удерживала все кости вместе, но и позволяла этим тварям двигаться и наносить удары. В их пустых глазницах горел потусторонний свет. И за всем этим кровавым действом со стороны смотрели пылающие изумрудные огоньки глазниц, в которых почему-то можно было, пусть и с трудом, разглядеть поселившуюся тоску и сожаление.