***
— О, я тебя уже заждалась, братец, — встретила вышедшего на палубу принца Азула. Теперь она была одета также не в стандартную форму народа Огня, а в облегченные женские одеяния для тренировок. На слова сестры Зуко не обратил никакого внимания, лишь громко хмыкнув, после чего, заняв свое стартовое место, встал в стойку. Принцесса же поступила аналогично, сама приняв стартовую позу. Потянулись долгие секунды. Одна, две, три, четыре, пять, шесть… И оба мага одновременно сорвались в бой. Два стремительных удара, два потока пламени оранжевого и синего цветов столкнулись друг с другом, вступая в борьбу. Одна секунда, вторая, третья, и вот потоки начали слабеть, не сумев пересилить друг друга, но сквозь угасающее пламя уже бежал Зуко с зажженными в руках огненными кинжалами. Быстро сократив дистанцию, он нанес серию молниеносных ударов. Но, извиваясь словно змея, плавно отводя или избегая огненного оружия, принцесса начала кружить с Зуко по палубе. Уход от удара в голову, перехват руки, ответный удар в колено, который натолкнулся на подставленную руку. Еще парочка обменов ударами, и в какой-то момент Азула взяла в захват руку брата. Но, не теряя ни секунды, Зуко, используя свое превосходство в массе и силе, просто навалился всем телом на сестру, перехватив инициативу и отбросив ее на несколько метров в сторону. Вдогонку катящейся по палубе девушке принц выпустил огромную вертикальную волну пламени. Поднявшись на ноги с вращением, выпустив круговые волны пламени, Азула заблокировала выпущенный вертикальный разрез. После чего быстрая стойка, серия молниеносных ударов, и целый град огненных снарядов направился в сторону принца. Вдогонку за ними понеслись волны пламени: вертикальные, горизонтальные и косые. Обволакивая ладони пламенем, Зуко резкими и точными движениями блокировал выпущенные в него снаряды. Некоторые он пропустил мимо себя, как и волны пламени. От последней горизонтальной волны он ушел прыжком вверх, где прямо в воздухе, сложив ладони вместе, начал раскручиваться, выпуская из рук тонкие волны пламени. Плавно маневрируя, Азула ответила брату бурным потоком синего огня. Далее они плавно закружили по палубе, посылая друг в друга потоки пламени да редкие огненные снаряды. Также каждый из сражающихся попеременно принимал решение попытать удачу и пойти на сближение, совмещая это с особо мощными атаками огнем. Но такие попытки почти всегда заканчивались неудачей что с одной, что с другой стороны. Неудачей, которая приводила к очередному жесткому столкновению оранжевого и синего пламени в лоб при попытках вновь разорвать дистанцию. За набирающей обороты огненной феерией наблюдал генерал Айро. Стоя на мостике, он с задумчивым видом смотрел на то, как постепенно нарастает темп «спарринга» между родственниками. Удары становились быстрее, жестче, яростнее. Оранжевое пламя ревело и переплеталось с синим огнем, образуя поражающие и одновременно с тем ужасающие картины. Огненные приемы, начавшиеся с простых и базовых, постепенно переходили к самым затратным и требовательным вариантам. Но больше всего вызывало странные чувства у старика то, что… он не мог до конца понять, за чем же наблюдает. Со стороны казалось, словно два разъяренных зверя, два высших хищника, сошлись в сражении, желая крови, смерти друг друга. Они кидались в бой остервенело, с яростью, злостью, не бездумно, но бесхитростно. И первая кровь уже была пролита, притом с обеих сторон: принц смог оставить небольшой порез огненным кинжалом на левой руке принцессы, а та во время очередного близкого контакта ответила ему своими когтями, оставив несколько глубоких полос на правой скуле. И, как и подобает хищникам, появление крови лишь сильнее их распалило, потому-то бой, который изначально велся в равной степени за счет грубой силы и мастерства владения огнем с редкими сближениями для ближнего боя, теперь постепенно перерастал во все более тесный и грубый контакт. Атак становилось больше, они становились сильнее (хотя казалось бы, куда уже), а общее расстояние между сражающимися становилось все короче. В общем, как и отмечал Айро: два диких зверя, сошедшихся в битве за территорию. Это на самом деле удивляло и слегка печалило старика, так как ранее Зуко демонстрировал отменный контроль над собой и своими эмоциями во время сражений, а не отдавался на волю страстям. Да и первая встреча с сестрой для него прошла настолько спокойно, что старик уже было подумал о том, что принц отпустил прошлое. А сейчас же он наблюдал «это». Но все же… Помимо внешнего фасада из животного противостояния, умудренный опытом генерал смог рассмотреть кое-что иное — сдержанность. Они сдерживались. Оба. И сдерживались не в том, что давали фору друг другу, намерено занижали свои возможности или подобное — нет, скорее… этот бой словно был для брата с сестрой чем-то личным, чем-то намного более глубоким, чем просто спарринг или даже сражение двух ненавидящих друг друга врагов. И глаза Айро подмечали, как Зуко практически не использовал ката Огненного лотоса, как он словно намеренно не вызывал свою огненную стаю, не вкладывал в каждый удар просто абсурдное количество силы, которое себе не могли позволить даже некоторые мастера магии Огня. И Азула недалеко ушла, так как пусть старый генерал и не наблюдал за ее ростом все эти три года, но он помнил ее навыки в детстве, потому мог проанализировать и предположить, чем она способна была овладеть на данный момент. И даже так выходило, что девушка не использовала какую-то часть своего арсенала и не давала даже малейшего намека на использование молнии. А ведь весть о том, что принцесса освоила столь трудное искусство, быстро облетела в свое время все владения народа Огня. Потому-то по итогу Айро даже и не знал, что думать о том действе, что он наблюдал на палубе. Слишком серьезно для простого спарринга, и в то же время слишком несерьезно для реального боя между непримиримыми врагами. Хотя вот другие члены экипажа, наблюдающие за битвой брата и сестры, не испытывали проблем с тем, чтобы выразить свои эмоции на этот счет — страх и трепет. Они все боялись свою госпожу, зная ее тяжелый нрав и огромную силу с мастерством. Они также пусть и заочно, но испытывали некоторое уважение к своему принцу и его силе. Ведь пусть он и запятнал себя тремя годами ранее на том Агни Кай, но его действия на Северном полюсе не остались без внимания, найдя отклик в сердцах многих воинов. Но теперь… оба члена царской семьи могли вызвать у них лишь трепет перед их силой и страх перед тем, КАК они сражаются. Такой животной ярости, совмещенной с расчетливым контролем поля боя и каждого своего движения, они никогда не видели. Сражение, в котором каждый боец отдался на откуп эмоциям, приблизился к своему внутреннему животному естеству, при этом не став безмозглым зверем, а продолжая использовать свой острый разум для проведения по-настоящему запоминающейся битвы. К слову, возвращаясь к самой битве: она вновь вступала в новую фазу. В ней пламя стало не основным инструментом боя, а, скорее, просто продолжением ударов, так как теперь юноша и девушка максимально сблизились, чуть ли не входя в клинч, и начали обмениваться ударами. Рост, сила, выносливость и скорость Зуко столкнулись с проворностью, ловкостью, хитростью, отточенностью движений и компактностью Азулы. Джеб, хук, восьмерка, двойка, удар ногой в корпус, в ноги, в голову, удар локтями, захват, бросок, отскок, кувырок. Зуко бил и бил, нанося удары и получая их. Несколько следов от ногтей Азулы появилось у его левого глаза, взамен принцесса приобрела весьма неприятный синяк на скуле. Несколько болезненных уколов были пропущены в районе груди, но и у девушки еще долго будет отходить бедро от попадания словно стальной ноги принца. Бой продолжался и не думал сбавлять обороты. За каждый удар приходила расплата, оттого количество отметин на сражающихся лишь росло. Рассеченная бровь у принцессы и кровоточащий висок у принца. Саднящие костяшки у него и сбитые коленки у нее. Постепенно к быстрым, мощным и техничным ударам прибавлялись все новые приемы. Сперва ведущие бой с использованием основного боевого стиля народа Огня, Зуко с Азулой стали постепенно менять рисунок поединка, добавляя элементы и из других школ. Появились броски, акробатические маневры, грязные приемы и замысловатые удары. И вместе с ними количество пламени, испускаемого телами принца и принцессы, лишь росло, постепенно словно формируя огненный кокон вокруг них. Кокон, который переливался синим и оранжевым цветами, складывающимися в какой-то замысловатый узор. Возможно, битва бы еще долго продолжалась, но… — В-ваши Высочества! — громко, пусть и с дрожью в голосе обратился капитан корабля к двум сражающимся уже чуть ли не в партере бойцам. И те мигом отреагировали на это, моментально перейдя в общую стойку и направив свои объятые пламенем кулаки в сторону говорившего, притом они плотно прижались телами, а свободные конечности уперлись друг другу под ребра. — Чего тебе? — одновременно с одинаковыми интонациями проговорили брат с сестрой. Смотря на них, капитан сглотнул: тяжело дышащие, распаленные, блестящие от пота тела плотно прижаты друг к другу, одежда у обоих в некоторых местах порвана, в некоторых сожжена, растрепанные мокрые волосы, лица в синяках и ссадинах, где-то и вовсе видны яркие пятна крови, изо ртов выходит пар, а в одинаково блестящих золотом глазах видна жажда чьей-то смерти. Капитан даже догадывался, чьей, но все же взял себя в руки, после чего продолжил: — Мой принц, моя принцесса, я… хотел бы попросить вас уйти с палубы и вернуться в свои каюты, — слегка нервно произнес мужчина, после чего быстро поспешил добавить разъяснения, увидев, что оба мага уже готовы его разорвать. — Прямо по нашему курсу замечен сильный шторм. Кораблю ничего не угрожает, он легко сможет пройти через него, но находиться на палубе в это время будет крайне небезопасно. — Ха-а-а… — опять же синхронно выдохнули брат с сестрой, после чего опустили руки, направленные на капитана, и выпрямились, оставив стойки. Мужчина, к слову, смог заметить, что принц и принцесса, даже направляя кулаки в его сторону, до этого свободными руками сжимали друг друга за ребра. — Ладно, продолжим в следующий раз, братец, — с явным раздражением на лице и в голосе проговорила Азула, правда, последовавшая весьма радостная улыбка не очень этому соответствовала. — В любой момент, сестренка, — в тон ей ответил Зуко, стирая рукой кровь с глаза, над которым у него, так же как и у сестры, была рассечена бровь. Уже когда оба представителя царской семьи скрылись в недрах корабля, капитан позволил себе расслабиться и выдохнуть. Стоять перед этими двумя монстрами было непростой задачей. Он словно чувствовал себя под давлением наковальни, словно еще вот-вот, и она окончательно его раздавит. Ну а еще это походило на то, будто ты полностью голым зашел в клетку к двум очень голодным тиграм. Малоприятное ощущение. Но еще важным было кое-что другое. «Да нет, мне всего лишь показалось, напряжение сыграло злую шутку, ха-ха», — про себя проговорил капитан, стараясь отрешиться от увиденного ранее. В глазах у принца и принцессы, кроме раздражения, он разглядел… удовольствие, ощутимое наслаждение, словно огромный хищник наконец дорвался до сочного мяса. И подобное… пугало капитана, так что он решил не думать об этом, списав все на перенапряжение от испытанного стресса.***
Вернувшись в свою каюту, Зуко устало повалился на кровать. «О Агни, как же я ошибся», — именная такая мысль была в голове у принца. В чем ошибка? В собственной оценке. «Тлеющие угли, блеклые эмоции» и так далее, и так далее. Какая же наглая ложь самому себе. Блеклые и слабые эмоции — это явно не про него с Азулой. Именно в этой битве он понял, что его чувства, направленные на сестру, ни капли не исчезли, просто видоизменились: страх и зависть сменились азартом и желанием доказать свое превосходство, бессильная злоба стала яростью соперничества, детские обиды и вправду забылись, освободив место для новых конфликтов, и лишь те отголоски братских чувств остались такими же, как прежде, правда, все же несколько оформились и окрепли. По-другому объяснить то, что он не смог в этом яростном сражении, даже полностью отдавшись азарту боя, выйти на свой максимум, юноша не мог. С течением боя он хоть и становился все жестче, все злее, а внутри принца росли ярость и азарт вперемешку с упоением боем, но Зуко по-прежнему не сражался ТАК, как на острове Киоши, в том трижды проклятом духами лесу или на Северном полюсе. Он не рвал последние жилы, не подходил к пределу работы духовного ядра и не бил так, чтобы крошить кости. Возможно, и хотел под влиянием общей атмосферы звериной ярости вокруг него с сестрой, но не мог. И оттого принцу было даже несколько стыдно… Ну или, возможно, стыдно ему было перед собой за то, что он получил искреннее упоение боем, да не просто боем, а по-настоящему жестоким и кровавым сражением с собственной младшей сестрой. И, засыпая, он думал о том, что, возможно, еще где-то глубоко внутри совсем немного злорадствовал над тем, что его раны благодаря регенерации сойдут уже на следующий день, а вот Азуле, скорее всего, придется промучиться до конца их пути.