***
Сидя в каюте перед зеркалом, Азула приводила себя в порядок, наводя марафет и критично осматривая свое отражение. Красивое юное лицо, идеальная прическа, легкий макияж, лишь подчеркивающий ее красоту и… небольшой, еще не до конца сошедший со скулы синяк, оставленный Зу-зу во время их первого спарринга. Когда взгляд принцессы наткнулся на него, в ее глазах мелькнули раздражение и злость. О, она помнила то утро на следующий день после их «спарринга», когда увидела брата с абсолютно здоровым лицом. Все порезы и синяки за одну ночь сошли с него, словно их никогда и не было. Так Зуко еще и улыбался, увидев ее реакцию. О, как она была тогда зла, ярость просто волнами растекалась по всему телу. «То есть я вынуждена ходить с этим… убожеством на лице, а Зу-зу уже абсолютно здоров? Еще и улыбается, скотина!» — примерно такие мысли витали в голове у принцессы, когда она плотоядным взглядом опытного убийцы смотрела на брата. Ее в тот момент волновал лишь сам факт такой несправедливости, а не то, каким образом брат смог так быстро залечить раны. Так что было неудивительно, что, постепенно накапливая раздражение, уже в этот же вечер Азула решила выплеснуть его, вновь вызвав брата на спарринг. А он и не был против. И вновь все повторилось. То же напряжение, та же ярость, те же ужасно потрепанные они, завершившие бой ничьей (правда, в этот раз бить себя по лицу принцесса не позволила). Это было не так, как в их первый раз, но… она все еще получала удовольствие (которое опять смазалось на следующий день, когда на брате все раны зажили как на собаке, и принцесса четко решила позже узнать, как же это происходит). Девушке было тяжело даже самой себе признаваться в этом, но сражения с Зуко приносили ей наслаждение. Они были жесткими, они были стремительными, они были просто переполнены напряжением, а главное — в них она могла сражаться по-настоящему. Последние годы все, с кем она могла бы сойтись в битве, оказывались абсолютно жалкими слабаками (за исключением отца, но тот был ужасно занят и редко когда мог уделять ей внимание), сражения с которыми были чрезвычайно скучными. Хотя наблюдать за тем, как все они корчились в ее ногах после поражения или во время самого боя, испытывая дикий ужас от ее силы, было слегка забавно. Но вот Зуко… Он изменился, и Азула больше не могла врать самой себе, что это не так и все осталось таким же, как в детстве. Взросление и изгнание изменили ее брата, и… где-то глубоко внутри себя, в том укромном уголке своей души, Азула скрывала то, что ей нравились эти изменения. Ей нравилось то, каким стал ее старший брат. Впрочем, наведение красоты было завершено, а потому, отбросив все лишние мысли, Азула отошла от зеркала и собралась покинуть свою каюту. У Зу-зу сейчас идет разговор с отцом, по окончании которого она также должна будет прибыть во дворец, ибо отец обещал сообщить ей о ее новом личном задании. Но до этого момента еще оставалось время, потому принцесса собиралась пока что встретиться с парочкой своих информаторов, которые нашли местоположение одной примечательной цирковой труппы, в которой выступала давняя подруга Азулы…***
Вновь вступив в главный зал дворца, где и восседал Хозяин Огня, Зуко испытывал… ничего. Как и произошло с Азулой, принц подспудно ожидал, что какие-то все еще сидящие глубоко в нем эмоции вылезут в данной ситуации наружу, но этого не произошло. Ни детского страха, ни волнения, ни пиетета перед этим местом — ничего этого не было. Лишь спокойствие, некоторое предвкушение от встречи с отцом, чувство ностальгии и спрятанная глубоко в душе радость от возвращения домой. Пройдя же до конца зала вместе со все теми же гвардейцами, Зуко предстал перед стеной огня, за которой на своем троне и восседал он — Хозяин Огня Озай, его отец. Гвардейцы тут же преклонили перед своим владыкой колени, но Зуко остался стоять неподвижно. Гордо выпрямившись, юноша поднял глаза на отца, уставившись на того долгим немигающим взглядом. — Оставьте нас, — сказал всего два слова Озай. Но то, как эти два слова прозвучали, дало понять гвардейцам, что чем быстрее они уйдут, тем будет лучше. И стоило воинам удалиться из зала, напоследок поклонившись, как в помещении образовалась могильная тишина, прерываемая лишь шумом от огненной стены. Отец и сын долго безмолвно обменивались взглядами, словно примеряясь, оценивая друг друга после всех этих лет разлуки. Зуко видел в его внешности все то же, что и годы назад: внушающий уважение и трепет могущественный маг Огня, с длинным угольными волосами, острой бородкой и все еще молодо выглядящим лицом, на котором застыло выражение величия. Отец ни капли не изменился и в поведении, по-прежнему смотря на всех свысока, а также сохранив свою манеру речи и тот самый глубокий проникновенный голос, идеально подходящий правителю. Озай же, смотря на своего сына, видел подтверждение всем тем словам, что сообщали его люди. Вместо прошлого жалкого, избалованного матерью и совершенно не умеющего себя преподнести рохли он наблюдал высокого, хорошо сложенного юношу, гордо смотрящего на него в ответ. Лицо, черты которого он каждый день видит в зеркале, золотые глаза, в которых читались лишь уверенность и сила вместо поселившихся там в момент Агни Кай страха и отчаяния. А главное, подтвердилось и самое невероятное донесение — никакого шрама. Его сын изменился. Малыш вырос, заматерел и решил расправить крылья да показать оскал. «Посмотрим, соответствует ли внутреннее содержание оболочке», — пронеслось в мыслях Озая, пока краешки его губ приподнимались в некоем подобии улыбки. — Давно не виделись, сын, — первым прервал тишину хозяин дворца, все так же смотря прямо в глаза своему отпрыску. — Давно… отец, — в тон родителю ответил принц, не отведя взгляд, а, наоборот, будто выпячивая на первый план то пламя, мелькающее в его глазах. — Ты пожелал меня видеть. — Все так. Такова была моя воля, — величественно подтвердил слова принца Озай. — До меня дошла информация о твоих успехах, Зуко. А уж последний твой подвиг при Осаде Северного полюса, который и подарил нашему народу эту великую победу, и вовсе разлетелся вестью по всей Империи. И потому я лично решил взглянуть на свое в прошлом нерадивое дитя. — Ну и как, ты доволен увиденным, отец? — несколько дерзко спросил принц, но, честно… ему было плевать. В пылающих золотом глазах блеснуло раздражение, но оно быстро скрылось за броней спокойствия, а сам же юноша продолжал гордо и уверенно смотреть на своего родителя. — Хм… Вполне, сын, вполне, — словно не заметил дерзости отпрыска Озай, правда, прищур его глаз показывал, что тот подобным недоволен… или доволен, сложно было судить. — И, думаю, ты догадываешься, что я хочу тебе сообщить? Дождавшись кивка от юноши, мужчина продолжил: — Ты не смог привести ко мне Аватара, тот по-прежнему на свободе и продолжает вредить нашей Империи. Но теперь он больше не твоя забота, — взмахнул рукой Озай. — Твои остальные достижения неоспоримы. Свершение на Северном полюсе непременно заслуживает награды, а потому… Я отменяю твое изгнание, принц Зуко! Ты вновь предстанешь в стенах этого дворца как наследный принц, сумевший искупить свой грех трехлетней давности! Услышав слова отца, даже готовясь к ним, Зуко все равно не сумел сдержать эмоций, позволив им промелькнуть на лице. Озай был доволен такой реакцией, но при этом продолжал говорить: — Но! Твой долг был оплачен не полностью! — громко и несколько торжественно произнес Озай, притом его голос все равно звучал весьма грозно. — И пусть поимка Аватара — больше не твоя задача, ты вернешь оставшуюся часть долга своими поступками. Поступками наследного принца, помогая нашей Империи и своему народу! Таково мое слово, сын! С последними словами отца Зуко протяжно взглянул тому в глаза, словно ища ответы на какие-то свои вопросы. Когда же принц, кажется, нашел их, он… преклонил колено. — Благодарю, отец, — склонил голову принц. Не позорно, не раболепно, не чувствуя себя проигравшим. Это был строго жест этикета, выверенный и отточенный. Им он демонстрировал отцу, что пусть и уважает его, но не боится, не трепещет и готов к борьбе. Нынешняя его поза разительно отличалась от того, как он припадал на колено в детстве, выражая как раз раболепное преклонение. — Хорошо, сын, — вновь вернулся к своему обычному тону Хозяин Огня. — У меня будет несколько заданий для тебя. Услышав это, Зуко несколько подобрался, с готовностью взглянув на отца, но готовящийся сорваться с уст вопрос был прерван прозвучавшими шагами. В зал вошла Азула, которая, подойдя к брату, приняла рядом с ним такую же, как и у него, позу. — Приветствую, отец, — обратилась к Озаю принцесса. — Я пришла, как ты и хотел. — Прекрасно, Азула, ты как раз вовремя, — в голосе мужчины прозвучало довольство. — Теперь ты и Зуко получите свои задания, исполнение которых пойдет на благо нашей страны. Ну а после… я хотел бы взглянуть на то, как улучшились твои навыки, сын. Да и за твоими боями я давно не наблюдал, Азула. На последних словах, переглянувшись с сестрой и заметив легкую улыбку на ее губах, Зуко понял, что после выслушивания приказаний отца ему, по всей видимости, предстоит еще один «спарринг». И… не то чтобы он был против. Накапливающееся с момента начала разговора раздражение начинало потихоньку требовать выхода, а что было лучше для этого, нежели хорошая драка?***
Стоя на арене лишь в одних свободных штанах, Зуко думал над тем, как все до этого дошло. Ведь после того, как они вместе с сестрой выслушали приказания отца (которые ему предстояло еще хорошенько обдумать), Зуко рассчитывал, что тот решит проверить (а скорее, просто удостовериться, учитывая, что его люди должны были докладывать обо всем) его навыки в магии Огня так же, как и в детстве, — просто проведя бой между ним и Азулой. Это было логично, это было ожидаемо. Не раз сходясь с сестрой в поединке за эти пять дней, Зуко был не прочь еще разок сразиться с ней, но отец придумал кое-что поинтереснее. А точнее, он, видимо, решил потешить свои садистские наклонности, ибо иного объяснения принц не видел. Ну вот как еще назвать тот факт, что Зуко стоял на арене, его правая рука была кандалами прикована к левой руке Азулы (притом кандалы из такой стали, что даже с его физической силой порвать их так просто не вышло бы), которая, к слову, тоже участвовала в «проверке», а вокруг них стояло десять магов Огня из ЛИЧНОЙ гвардии Озая. Принц был готов ко всему, даже к сражению с отцом, но явно не к тому, что ему придется сражаться ВМЕСТЕ с сестрой против десяти противников, которые отбирались их отцом лично и тренировались им же. Решив было привычно помассировать переносицу, чтобы собраться с мыслями, Зуко потянулся правой рукой к лицу, но короткая цепь кандалов лязгнула, и его движение потянуло за собой руку Азулы, которая мстительно дернула ею в ответ. — Следи за своими руками, Зу-зу! — ядовито обратилась к брату девушка, которую тоже не очень устраивало то, в чем они участвуют, о чем можно было судить по ее настрою. — Сама следи, сестренка, — огрызнулся в ответ Зуко. Правда, заметив то, что маги Огня начали занимать позиции для атаки, он понял, что «проверка» скоро начнется. А потому он прижался своей спиной к спине сестры, а рукой, на которой находились кандалы, взял ее ладонь в свою. — Надеюсь, мисс гениальность, ты умеешь работать в сцепке? А то мало ли, вдруг ты посчитала, что учиться подобному ниже твоего достоинства? Раздражение несколько брало верх над эмоциями принца, потому он допустил столько сарказма и яда в своих словах. Впрочем, сестра готова была ответить той же монетой: — О, не бойся Зу-зу, я, в отличие от некоторых, учила все, схватывая на лету, — голос принцессы звучал почти ласково… если бы не дикая доза яда и угрозы в ее тоне. — И это тебе нужно беспокоиться, братец, не забыл ли ты чего за три года, пока дичал посреди океана. Но, даже продолжая переругиваться, они все же заняли нужную позу: спина к спине, ладони рук, на которых находились кандалы, сцеплены, пальцы плотно переплетены, а Зуко принял небольшой присед, чтобы нивелировать разницу в росте. Как только они заняли эту позицию, потянулись томительные секунды ожидания. Все ожидали команды. Одна секунда, десять секунд, тридцать, минута… и вот Озай дал отмашку о начале боя. И в эту же секунду все десятеро магов Огня в едином порыве сорвались в атаку. Десять магов, десять стремительных ударов, десять несущихся на брата с сестрой потоков пламени. Мгновение, и пара начала кружиться, выпуская пламя, останавливающее выпущенные в них атаки. После рывок… и в разные стороны! Короткая цепь кандалов натянулась, но выдержала, а движения Зуко и Азулы были остановлены. Правда, сила и масса Зуко сыграли с девушкой злую шутку, потому именно ее протащило за ним, сбивая заготовленный удар. Сам принц успел выпустить в сторону одного из магов несколько огненных снарядов, но по крику сзади и по натяжению на руке с кандалами понял, что произошло, после чего мигом развернулся, подхватил сестру и прыжком в сторону ушел от пятерки огненных росчерков. Поставив девушку на ноги, пока та выругивалась, Зуко вновь сцепил с ней ладони, а после короткого обмена взглядами начал синхронно с сестрой выполнять движения базового стиля магов Огня. Парочка позиций, и вот уже единый ревущий поток оранжево-синего пламени понесся на двойку магов, сметая все на своем пути. И пусть тем удалось заблокировать большую часть огня, но атака таки достигла цели, на время выведя эту двойку из игры. Все совместные взаимодействия Зуко и Азулы поначалу казались нелепыми, несогласованными. Они даже во время боя умудрялись ругаться, словно чудом избегая атак или блокируя их. Но постепенно картина начала меняться. Мешающие друг другу брат с сестрой стали постепенно понимать и чувствовать, как им нужно двигаться. Разница в габаритах и сковывающая их цепь могли быть не только помехой, но и преимуществом. Подхватить Азулу на руки, стремительный рывок, перекат, серия синхронных ударов, ухватиться за цепь, раскрутить сестру, прыжок, отпустить цепь, после чего девушка нанесла мощный удар с двух ног, выпустив свое смертельное синее пламя, а под конец Зуко вновь подхватил ее и сменил позицию. Невиданные акробатические ухищрения, использование силы и габаритов Зуко, а также старые-добрые классические совместные атаки в сцепке. Брат с сестрой стали не просто огрызаться на элитных магов, но и постепенно в ответ теснить уже их. В какой-то момент синхронный выпущенный серп пламени окончательно выбил одного из гвардейцев в нокаут, оставив им девять противников. И так бы и продолжалось планомерное сражение двух отпрысков Хозяина Огня с его личной гвардией, но… В какой-то момент во время одной из совместных атак цепь на кандалах разорвалась. В первую секунду Зуко и Азула осознавали, что произошло, а потом… для гвардии Озая начался сущий кошмар. Сами принц и принцесса целенаправленно рвать цепь не решались, так как понимали, что раз отец решил провести бой ТАК, то иного не потерпит. Но сейчас-то цепь порвалась не преднамеренно, и он это видел. А потому к ним никаких претензий. Так что, вновь оказавшись сами по себе, брат с сестрой приступили к планомерному избиению гвардейцев. Мощные, яростные, стремительные удары, привычные стойки и приемы, а также более свободные совместные огненные атаки. Тандем из оранжевого пламени принца и синего огня принцессы, больше не сдерживаемых цепью, завершил битву уже через три минуты, полностью разметав гвардейцев по всей арене. Запала обоих хватило бы, чтобы смахнуться и друг с другом, но что Зуко, что Азула решили сделать это в другой раз. Сейчас же они оба смотрели на трибуну, где восседал их родитель, в глазах которого читалось явное удовлетворение.