Её глаза...

      Мати собиралась звонить Федерике, последний их телефонный разговор был около недели назад, она соскучилась по их болтовне. Новости про неожиданное предложение решила оставить на потом, чтобы сейчас не шокировать подругу. А Джон тем времен отправился по делам, Матильду сегодня выписали, чувствовала она себя немного лучше и обещала не напрягаться, чтобы швы не разошлись. Пока они остановились в отеле и им было достаточно, о постоянном жилье они задумаются позже. Джон, если честно сам не ожидал от себя, что сделает предложение, да ещё и так неожиданно. Когда Мати упомянула про женитьбу в голове что-то щелкнуло и воспоминания о совместно проведённом времени пронеслись перед глазами и тогда Джон понял, что нужно это сделать, ему вполне хочется этого. У него было две миссии. Это купить кольца и найди Д’Антонио. Салон ювелирных изделий Джон нашёл не сразу, пришлось ехать в более центральные районы города. Как он заметил, охоту за его головой закончили, его не пытался убить каждый третий встречный. Что ж, хорошо, Сантино решил облегчить себе участь, но это его не спасёт. Ассортимент магазина был велик, но приглянулась Джону только одна пара колец. Одно достаточно грубое, из белого золота без каких-либо камней или декора, но внутри красивая гравировка. Второе колечко из того же материала, очень тонкое и изящное, выполненное в форме той внутренней гравировки. Эта деталь очень привлекала. Посмотрев ещё несколько пар колец, он взял ту. Джону показалось, что она каким-то образом отражает их с Матильдой, она что-то нежное и невесомое, а он грубый и холодный, но внутри теплится любовь к этой хрупкой девушке, которая меняет его. Дело осталось за малым, найти Сантино. Всё это время, а прошло шесть дней с момента их последней встречи, он наблюдал, выслеживал и связывался с нужными людьми. Большую часть дней Д’Антонио прятался в Континентале, но сегодня возвращался в Италию. Это был шанс и Джон им воспользуется… В аэропорту людей было больше обычного, немалую роль в этом сыграло приближающиеся Рождество и Новый год, все хотели провести праздники в кругу близких и родных. Пройти незамеченным в такой толпе не составило труда, пробираясь сквозь радостных и не очень людей Джон заметил Сантино, тот был взволнованным и слегка раздражённым. Придётся ждать, пока его охрана или он сам куда-нибудь отойдут, в открытую идти совсем не вариант. Через каких-то двадцать минут объявили посадку на рейс и Джон начал терять терпение, придётся как-то выманивать, но его телохранитель вдруг пошёл в сторону уборной и надо было действовать. Незаметно идя следом, Джон обдумывал, как же провернуть всё с минимальными рисками для себя. Подойдя со спины и приставив пистолет к виску молодого парнишки, Уик почувствовал, как тот дернулся от неожиданности.  — Мне нужен твой босс. Если не хочешь, чтобы внутренности твоей головы оказались на стене, то ты сейчас же придумаешь, как его сюда привести. — Джон был холоден как всегда, но его гнев придавал голосу ещё большей грозности. Кажется он сильно напугал парнишку. — Я не шучу, мальчишка, лучше бы тебе поторопиться иначе будешь собирать мозги по стенке! Парень был молод и кажется только недавно приступил к службе, руки тряслись, пока он набирал нужный контакт, но голос дрожал совсем немного, когда он говорил. Парень сообщил какой-то код главному телохранителю и тот сказал, что придёт с Сантино, но явно они начали что-то подозревать.  — Так, малец, молодец. А теперь ты скажешь им про подозрительного мужчину, опишешь меня, понял? И если ты отвлечёшь остальную охрану, как-то уведёшь подальше, то я оставлю тебя в живых. — тот закивал, боясь, что его пристрелял в этом туалете. Наконец пришли Сантино с крупным мужчиной, Д’Антонио приказал ждать за дверью и один вошёл к пареньку.  — Что ты хотел, Карло? Посадка на рейс уже началась, а ты говоришь, что у тебя важные новости в уборной. — Сантино был раздражён, но паренёк сказал всё так, как приказал ему Джон и Сантино явно испугался. Начал расспрашивать место и время, где видели этого человека.  — Можешь успокоиться Д’Антонио, я прямо за твоей спиной, — и Джон вышел из своего укрытия за дверью одной из кабинок. — Я пришёл по твою душу, ты же не думал, что убежишь после всего, что натворил? Джон неумолимо приближался, но Сантино не отступал, лишь усмехнулся. — Понимаешь, Уик, если ты меня убьёшь, то Каморра отомстит. Может даже откроет охоту за твоей головой во ВСЁМ МИРЕ! Ты не имеешь права убивать главу такой группировки! — он уже начинал срываться на крик.  — Поверь, имею, ублюдок. А ты имел право насиловать ни в чём неповинную девушку?! — Джон был на пределе и уже было всё равно на шум и крики. — Я бы не пришёл не подготовленным. Мне открылось много интересной информации, например, что ты нравишься отнюдь не всем и им на руку твоя смерть. Особенно твоей нынешней правой руке, он даже предложил мне вознаграждение с последующей защитой.  — Твоя шлюшка сама отдалась мне, Уик. Я лишь предложил ей ультиматум, трахнуть её или я открою охоту за твою голову, только вот не уточнил, что я бы всё равно сделал и то и другое… Это была иллюзия выбора, но она же всё-таки решилась. Её рана уже зажила? Как жаль, что минет от неё я так и не получил… — улыбку стёр кулак, кажется челюсть хрустнула, Сантино сплюнул кровь. — Ох, Джон, разве эта полукровная потаскуха стоит моей смерти? Продолжить ему не дал разъярённый Джон, с каждым ударом лицо превращалось в кровавое месиво. Но Уик остановился, после того, как приложил того об раковину. — Она не шлюха, Сантино.  — Да-а-а…за шлюх…так не мстят…но она была такой…горячей…так кричала от боли подо мной… Уик. Это надо было…видеть… Когда будешь трахать её…вспоминай, что помимо тебя…в ней был я! — это стало последней каплей, Джона ничего не остановило и он свернул Сантино шею с громким хрустом. Проверив жизненные функции, он удостоверился, что этот поганец действительно сдох. Слишком много шума было, надо было уходить сейчас же, тот паренёк увёл охрану под угрозами и счёт был на секунды, пока никто ничего не заподозрил. Запахнув пиджак, чтобы хоть немного скрыть кровь, попавшую на одежду, побежал к выходу. Но пришлось перейти на быстрый шаг, бег привлекал много внимания. Люди Д’Антонио всё-таки заметили его, началась перестрелка, ему не хватило считанных секунд, чтобы скрыться, пришлось отстреливаться. Уверенно убирая одного за другим, не заметил, как пуля прошлась по плечу, оставляя порез. Боль не чувствовалась, но вот крови было достаточно. Пока не прибыло подкрепление Джон решил сматываться, надеясь, что его не запомнили, но эту проблему можно решить с помощью Уинстона и его связей. Машину пришлось угнать, чтобы запутать полицию и людей Сантино. По дороге он заскочил в Континенталь к Уинстону, тот был не особо рад таким обстоятельствам, но правила не были нарушены Уиком и пообещал, что придумает что-нибудь. К Матильде Джон попал лишь после полуночи, плечо болело, к Доку он успел зайти, разговор с управляющим был долгим.  — Джон! Ты вернулся! Я так волновалась за тебя! — с порога он оказался в объятиях своей женщины.  — Всё хорошо, Матильда. Я вернулся и в порядке. Тебе не стоило волноваться. — руки Джона сомкнулись на её спине, крепко прижимая к себе. Но её возглас заставил его отстраниться.  — Джон! Это кровь?! Ты ранен? — удивленные глаза Мати рассматривали плечо мужчины и окровавленную одежду, — Быстро в ванную! Я поищу какие-то лекарства! — ему пришлось подчиниться, чтобы не нарваться на что-то похуже обычной царапины от пули.

***

Мати судорожно бежала к ресепшену, чтобы узнать, где находиться ближайшая круглосуточная аптека. Ей подсказали, что через два дома есть небольшая аптека, и поинтересовались, не случилось ли ничего страшного. На вопрос Матильда отмахнулась, наплела что-то про царапину и быстрым шагом направилась в нужную сторону. В той аптеке работала неприятная женщина, ей было за 40 и она явно недовольна своей жизнью, но это ведь не повод грубить и хамить. Матильде до сих пор не был понятен такой темперамент, особенно у американцев. В Италии люди ей нравились намного больше, они были приветливей и добрей что ли. Поднимаясь по лестнице и держа в голове эту странную ситуацию, не заметила, как пришла к нужной двери. Её встретил Малыш, дверь в ванную была открытой, Мати сняла верхнюю одежду и пошла прямиком туда. Джон стоял у раковины, опираясь на неё руками и терпеливо ждал, уже сняв испачканную рубашку. Он приподнял голову и слегка улыбнулся Матильде с небольшим пакетиком из аптеки в руках.  — Так, Джон, я тут купила всякого, если честно не знаю чего, но думаю это поможет. — Мати растерялась, раньше она обрабатывала какие-то ранения очень редко, обычно какие-то работницы дома это делали, но сегодня придётся напрячь свою память.  — Матильда, не нужно было так заморачиваться, это просто царапина от пули, задело лишь кожу и то, не очень глубоко, — он стоял в уверенно стоял на своём, такой спокойный, будто это не в него стреляли! Мати подошла к нему, заставила присесть на низкую тумбу и начала обрабатывать порез.  — Не мешай мне заботиться о тебе, мужчина! — голос в шутку слегка повышен, а на лице сияла широкая улыбка, но вот глаза выдавали сильное беспокойство. — И вообще, мне это жизненно необходимо, так что помалкивай в тряпочку. Джон смирился и упёрся головой в грудь женщины, перемещая её немного в сторону между своими ногами, свободной рукой исследуя такие красивые и желанные бедра и ягодицы, обтянутые джинсовой тканью.  — Джон! Руки! Я вообще-то заматываю тебя бинтом, сейчас примотаю к кровати за это! — возмущённо произнесла Мати, медленно заливаясь краской.  — Чем тебе мешают мои руки? Они исследуют прекрасное. Но ладно, я уберу их, милая. — заговорщически смотрел на неё он и ухмылялся. — Может быть мне тебя примотать? Обещаю, будет занимательно и приятно…  — Ну тебя! Я закончила! А теперь иди отсюда! Я хочу помыться! Завтра шоппинг, а послезавтра романтическая прогулка, так что подождёшь! И держи свои руки при себе хотя бы эти два дня, ты ранен, а я ещё не отошла от тех событий! Что-что, а смущать Джон её очень любил, ей не было противно, когда он касался её, просто ему нужно немного терпения, сейчас ей не хотелось ничего такого. Утро наступило слишком быстро, кажется Матильда совсем не выспалась, всю ночь Джон обнимал её, а она маялась и не могла уснуть. Получилось только под утро, но подъём в восемь нарушил все планы на сон. Придётся вставать, так как планы были грандиозными. Еле как вырвавшись из медвежьей хватки, Мати, зевая и подтягиваясь, поднялась. В ванной комнате приняла необходимые процедуры и переоделась в недавно купленную одежду, обычные джинсы и объёмный свитер. В обычной жизни Матильда не позволяла себе такую одежду и всегда предпочитала стильную классику, но в такой ситуации ничего не оставалось. Когда она вышла из комнаты, то Джон уже проснулся и лежал, прикрыв глаза. Ей пришлось растормошить его, чтобы поменять повязку. Он нехотя встал, подождал, пока она поменяет бинты, и пошёл собираться. Матильда всегда удивлялась, где же Джон берёт чистые костюмы и рубашки, как например, сейчас. Ей даже как-то неловко стало, он в костюме, а она как будто какая-то бездомная, но Мати конечно же преувеличивала. Любая одежда делала её элегантной в какой-то степени, даже свитер с голубыми джинсами. Они вышли из своего отеля, взяв с собой Малыша. Он тоже нуждался в питании, а как же мамочка оставит своего любимца обделённым.  — Ну, Малыш, мамочка сейчас что-нибудь придумает! Мой сыночек будет самым счастливым и затисканным! — слегка гнусавя свой голос, Мати сюсюкалась с псом, постоянно наклоняясь и гладя по морде. — Будешь у мамочки самым счастливым, Джон-младший!  — Подожди, ты назвала пса Джоном-младшим?! Как тебе пришло это в голову? — недоуменный взгляд устремился на неё. — Тоже мне, мамочка…  — Эй, папочка! Успокойся и молчи, сам сказал, что могу звать, как моей душе угодно! И вот, получай, назвала сына в честь отца, а он и не рад! — возмутилась в шутку Мати и состроила обиженное выражение лица. Джон ничего не ответил и закатил глаза. — И не закатывай глаза! Оставшийся путь они прошли в тишине, и достигли торгового центра уже через 15 минут. С собакой входить можно было не везде, поэтому маленький отель для животных стал отличной идей и именно туда пара собиралась на время отдать Малыша, чтобы не таскать его везде и не мучать. Оставив пса в надежных руках Мати потащила Джона в отдел с платьями, чтобы он помог выбрать наряд на завтра. Долго они ходили между рядом уже нескольких магазинов и остановили свой выбор на молочном платье-комбинации. Именно такие платья были самыми любимыми у неё. Оно выигрышно подчеркивало все прелести Матильды и смотрелось просто божественно. Она дополнила образ кремовым утеплённым жакетом, на улице в самом разгаре декабрь, но сильно холодно не было, и лодочками в цвет жакета, парочка аксессуаров не была лишней и серебристое колье с браслетом хорошо вписались в образ эдакой «невесты». С Джоном было легче, костюм он не стал брать, лишь выбрал рубашку в цвет платья Мати. Рубашка была шёлковой и отлично смотрелась на мужчине, бабочку они подобрали чёрную. Он бесподобно смотрелся в этой рубашке, материал красиво переливается, делая из Джона аристократа, ему не хватало лишь фрака, но не в этот раз. Уговорить его на пару запонок оказалось сложно, но не невозможно и Мати с довольным лицом ждала, пока Джону подберут их. Это была их последняя прогулка в декорациях вечернего Нью-Йорка, свадьбой они займутся в Италии, куда хотят отправиться на рождественские каникулы, а сейчас им просто захотелось романтики, свидание на Арочном мосту в Центральном парке. Забрав собаку, пара возвратилась в отель. День прошёл очень продуктивно, и теперь осталось подготовиться только к завтрашнему дню. Было около восьми вечера, поэтому Мати решила сходить в ближайший магазин с товарами для ухода и косметикой. Завтра была последняя возможность прогуляться по Нью-Йорку с Джоном, поэтому хочется быть красивой. В магазинчике ассортимент совсем невелик, поэтому она взяла всего ничего, для придания лицу более живого и здорового вида. Она очень похудела за время тех событий, сейчас её вес оставлял желать лучшего, симпатичные щёки впали, рёбра стали выпирать, стресс всегда заставлял её худеть, но надо было возвращаться в прежнюю форму, не будет же она пугать Джона таким видом. На обратном пути ей всё мерещилось, что кто-то наблюдает, никого не было видно, но ускорится не помешало бы. Заскочив в отель и позже в комнату, она наконец смогла спокойно отдышаться.  — Матильда? Что случилось? От кого ты бежала? — Джон заметил отдышку, раскрасневшиеся щеки и понял, что та либо бежала либо очень быстро шла.  — Ох, Джон, нет. Всё в порядке, но мне всё кажется, что кто-то за мной идёт… — она осела на пол, уронив пакетик, и упала лицом в ладони, напряжённо выдыхая. Джон понял и подошёл к ней, помог подняться с пола и прижал к себе, нашёптывая слова успокоения ей на ухо. Он понимал этот страх, на неё столько навалилось в последнее время, силе духа и стойкости Матильды можно позавидовать. — Прости, Джон! Знаю, что у меня паранойя, но ничего не могу с собой поделать. Мне кажется, что Д’Антонио вернётся и разрушит эту идиллию.  — Не волнуйся, Мати. Он больше не побеспокоит нас, свёрнутая шея явно помешает ему, — он прижимал её голову к своей груди, чувствуя, что футболка намокает он слез. Ей нужно было выпустить все накопившиеся эмоции, она долго держала всё в себе. — Мне не хочется, чтобы ты плакала из-за какого-то мёртвого ублюдка, он не стоит твои слёз, милая. Матильда ничего не ответила, лишь крепче прижалась к Джону и это немного успокоило её, больше ей не угрожало ничего и Джон рядом с ней, он защитит и успокоит. Ещё немного посидев в объятиях мужчины, Мати ушла в ванную. Прогулка была вечерней, но сегодня надо было хорошо подготовить себя. Так как сейчас было не до записи на депиляцию, она решила убрать ненужные волосы станком, коим пользовалась последний раз в школьные времена. Воск был ей лучшим другом с первого курса университета, но в нынешней ситуации бритвенный станок был лучше, чем ничего. Проторчав в комнате около часа, Мати наконец вышла, горячий душ очень разморил её и она улеглась сразу, даже не заметив, что Джон уснул на диване, в ожидании её. Следующим утром Матильда проснулась рано, разбудил её шум воды, видимо Джон с утра пораньше решил занять душ. Открывшаяся дверь заставила приоткрыть глаза и разглядеть очень горячее зрелище. Джону видимо нравилось выходить в неглиже утром, но в этот раз он направлялся прямо к ней. Притворяться спящей уже было поздно, поэтому она встретила его со смущенной улыбкой. И вот он наклоняется к ней, Мати прикрывает глаза, ожидая поцелуя, но ничего так и не произошло. Открывая свои глаза, натыкается на усмешливый взгляд, в котором можно было заметить что-то ещё. Но вместо того, чтобы как-то коснуться её, он сдергивает полотенце с тела Мати и уходит, победно улыбаясь. Она уснула в полотенцах! Их было всего два в ванной комнате и оба вчера оказались на женщине. Отойдя от оцепенения, Мати прикрывается простынью под пристальным взглядом, попутно снимая с головы второе полотенце. Неловко вышло, но вид Джона того стоил.  — Нахалка, забрала все полотенца в номере. Не на ресепшн же мне идти в таком виде, — недовольство было слышно в его слегка хриплом голосе. — Кто вообще спит в полотенцах?  — Прости, вчера я уснула сразу после того, как дошла до кровати, даже не заметила где ты вчера спал. — глаза были везде, но не на мужчине, было неловко смотреть на него. — И зачем срывать? Можно же было попросить!  — И ты бы спряталась, а так я насладился прекрасным зрелищем…и теперь надо как-то исправлять ситуацию, — а вот Джон смотрел только на неё, на руки, прижимающие тонкую простынь к груди, щеки, заливающиеся розовым румянцем и бегающие по комнате глаза. Это очень взбудораживало, а вид оттопыренного полотенца ещё больше смущал Матильду. Он ничего не мог с собой поделать, она заводила его любой, будь она растрёпанной в какой-то пижаме или в сексуальном белье. Даже в самой закрытой одежде её томный взгляд мог разжечь искру в нём.  — Джон! Нет! — он подобрался к ней словно хищник, убирая ненужные простыни и впиваясь в шею и плечи поцелуями, — Отпусти меня! Не сейчас, мы же хотели дождаться вечера!  — К черту вечер, Матильда! — и настойчиво продолжил, сминая губы в жарком поцелуе, иногда отвлекаясь на такую красивую шею и грудь.  — Нет, Джон! Холодный душ в твоём распоряжении! А сегодняшний вечер?! — сопротивляться уже не хотелось, тело поддавалось этом властным прикосновениям, но вдруг Мати придумала, как остановить этого ненасытного зверя. — Джон, мне больно! Шов! Стой! Он сразу же прекратил и затуманенным взглядом уставился на неё. Извинился за напор и отпустил, усаживаясь рядом. — Прости, Джон, но по-другому ты бы сейчас не послушал меня, пришлось идти на крайние меры. Мы же договорились на вечер, так что давай будем соблюдать эту договорённость! Тем более, если сейчас мы займёмся сексом, то смысл вечерней прогулки? Мы же потом наверняка не захотим вставать. Вздохнув, он встал, и снова ушёл в ванную, напоследок обернувшись и кинув полотенце в Матильду. Та рассмеялась, встала и отнесла его обратно, чтобы ситуация не превратилась в порочный круг. Одеться она пока не могла, вещи были вместе с Джоном за закрытой дверью, поэтому замотавшись в простынь, Мати прошла в сторону холодильника, чтобы взять воды, но у двери в ванную остановилась. Сквозь шум воды отчетливо слышались приглушённые стоны. Интересно, Джон представляет её или что-то другое? Надо было уходить, потому что слушая это, она начала жалеть, что отправила его за дверь, но если сейчас она войдёт туда, то проиграет в своей же игре, а признавать поражение совсем не хотелось. Рука коснулась груди, дыхание участилось, пока Джон был в ванной, то она тоже могла позволить себе маленькую шалость. И стоило выгонять Джона таким наглым способом, напоминая о ранах? Она поступила жестоко с ним и она поймёт, если он обидится на неё. Но сейчас все мысли улетучились, руки касались груди, оттягивая соски, присев на кровать, Матильда скинула с себя всё лишнее и мешающее в данный момент, и рука в ту же секунду последовала ниже. Зеркало напротив кровати открывало отличный вид, щеки раскраснелись, а глаза заблестели. Минуя низ живота, Матильда пальцами нащупала клитор, медленно водя пальцами и принося себе удовольствие. Собственные прикосновения дарили прекрасные ощущения, но стоны она старалась сдерживать. Другой рукой до боли сжимала свою грудь, представляя, что Джон сейчас рядом с ней. Ласкает своими грубыми пальцами, целует и шепчет что-то на ухо. И зачем она отказала ему? Он был так возбуждён, наверное как и она сейчас. Движения руками набирали свой темп, она раздвинула свои ноги, представляя, что он сейчас разводил их и входил в неё медленно и очень глубоко. Матильда не смогла сдержать громкий стон, сейчас ей хотелось лишь получить оргазм, но шум воды прекратился, что отрезвило её состояние. И что она скажет Джону? Что предпочла мастурбацию ему? Нет уж, она не признает поражения! Она так и не достигла разрядки, что затрудняло движения, но она смогла накрыться простынью, скрывая место преступления. Она сжала свои ноги как раз перед тем, как Джон вышел. Он даже не посмотрел на неё, сразу ушёл в сторону тумбочки с чайником. Поэтому Мати могла встать и уйти туда же, куда и Джон минут 10 назад, но вот этого ей хотелось меньше всего в данный момент. Джон был только в брюках, эта спина с татуировками, ягодицы, в плотной ткани брюк… Отвергнуть его сегодня было большой ошибкой и она жалела. Он повернулся с кружкой чая в руках, ловя взгляд полный желания на себе.  — Так-так-так, синьорина Роланд. Значит меня ты выгнала в ванную, а сама, судя по раскрасневшимся щекам, затуманенному взгляду и частому дыханию, во всю придаёшься своим фантазиям? Неужели я настолько плох? — тон казался пронизан холодом, неужели он так сильно обиделся на неё?  — Джон, я…не хотела тебя обидеть! Я невольно подслушала тебя и не смогла сдержаться, но зайти к тебе…значило бы, что я проиграла в собственной игре. — голос был надорван, говорить нормально она не могла, в томном взгляде проглядывалась вина и Джон немного смягчился. Он оставил кружку, подошёл к кровати, сел рядом и начал стягивать с неё лёгкую ткань. Сначала Мати воспротивилась, но всё-таки отпустила простынь из рук, открывая вид на своё разгоряченное тело. Щеки горели, соски набухли, ноги сжимаются, пытаясь достигнуть пика. Джон руками начал раздвигать её ноги, смотря точно в глаза. Пальцами от коленей постепенно спускался к внутренней стороне бедра, другой рукой оттянув её нижнюю губу, он спускался ниже, не оставляя без внимания её шею, грудь и ключицы. У Матильды закатывались глаза от этих прикосновений. И вот он достиг её половых губ, громкий выдох Мати оповестил его, что двигался он в нужном направлении. Проходясь по влажным складкам, большим пальцем массируя клитор, а двумя другими входя внутрь, даря ещё больше эмоций, он сначала медленно и позже набирая темп, доводил Матильду до экстаза. Она уже не сдерживалась и стонала всё громче. И вот, через несколько мгновений Матильда кончила, с именем Джона на устах. Она хотела поцеловать его, но тот не дал. Он неспешно облизал пальцы, будто дразня её и ушёл с безразличным взглядом, будто сейчас ничего не было. Всё-таки он ещё обижен, но не оставил её одну, надо было как-то загладить вину перед ним, Мати было очень стыдно, она возбудила его, но выгнала в ванную. Так что планы на вечер уже вырисовывались в голове и обещали быть грандиозными.