Горящие деньги смогут растопить холодное сердце?

      Автомобиль, которой нагонял Чонгука, скорее всего был итальянского производства. Больше не было вариантов, ведь нет таких в их стране. Напряжение в салоне так и росло, потому что незнакомый человек, незнакомый автомобиль, только трасса известна. Знаете, такое чувство, когда должно что-то случиться, так вот оно и понемногу охватывает Чона. Главное войти в этот чертов поворот. Скорость большая, вероятность смерти становиться больше. Автомобиль все же нагнал и идет на ровне с Гуком. Дождь усилился, но дорога по-прежнему еще видна.       Видимо это и есть тот момент, когда идешь по белому туннелю в другой мир, только вот куда ты попадешь, рай или ад — не известно. Парень в черной кожаной куртке идет вперед, по сторонам всплывают картинки из прошлого. Тут отец играет с ним в догонялки, а там вовсе бегает по школе от злого учителя с указкой. Через несколько секунд появляются другие картинки воспоминаний. Омега, его любимый омежка, который мило улыбается милой улыбкой ему за глупый поступок. Каждый отрывок отдается тупой болью в сердце, но в один момент все становится черным, как будто чем-то тяжелым ударяют по голове и, просто отрубаешься.

***

      — ЮНГИ! Ю…ЮНГИ, ПОМОГИ! — все, что мог кричать парень, пытаясь вырваться из крепких объятий альфы. — МЫ ДОЛЖНЫ ЕМУ ПОМОЧЬ! — слезы просто катились из глаз ручьем, но от этого проще не становиться.       — Мы уже ни чем не можем помочь… — ему самому не легче остальных.       Как это произошло никто так и не понял. До финиша доехали. Только другие машины, но тех двух не было. Каким образом здесь оказался Чимин, Юнги не понял, но ему было дико на это насрать, потому что машина лучшего друга была перевернута, можно сказать больше, не только его. Яркое пламя захватывало машины все больше и больше, а смотреть становилось все больнее и больней.       На утро от машин осталась груда железа, а от Чимина ничего. После того, как они с Юнги попали домой, то младший даже не выходил из комнаты. Он сидел и смотрел на большую кровать, ведь только несколько часов назад они с Чонгуком лежали в обнимку и целовались. Вещи старшего лежат так же, как он и их бросил перед уходом, но поверить в то, что их больше не наденут — невозможно. Никто не может поверить в то, что Чон погиб.