Тайная Игра. Темное Прошлое.

Половина восьмого вечера. Уже. Какого черта она до сих пор стоит здесь, на этом треклятом замусоренном пустыре. Ведь очевидно же, что мальчишка струсил. Недаром же она дала ему кличку «слизень». Престало ей дергаться из-за какого-то молокососа. Ферия вздохнула. Как же все это глупо. И, когда девушка уже собралась уходить, за ее спиной раздался крик: – Э-э-эй, Ферия!!! – Слизень!!! – Плесень, салют! – Какого черта, Джей, салют! Я жду тебя целых двадцать минут, уже начало смеркаться! – Извини, Ферия, смотрел спортивную трансляцию. У-ух, ну и здорово же было! Наши сделали этих аркадианских свиней со счетом три-один! Виват Набрадия!!! – Набрадия виват!!! Ну что, слизень, будем сражаться? – Ой, а я, кажется, меч забыл! – Чудесно! А у тебя он хотя бы есть? – Скажешь тоже! Да я на него два года деньги копил. Выкован по моему собственному эскизу! – Наверное, в форме мороженого на палочке! – Дура ты на палочке! Свой хоть покажи! Ферия раскрыла перед Джеем свой клинок-веер. – Ха-ха, это вообще не меч, а какой-то хвост чокобо. Щипаный! – Сам ты щипаный! Этот клинок найден мной в самом Леа Монде! Слышал о Леа Монде? В этот момент что-то темное промелькнуло в глазах юноши, но он немедля совладал с собой и небрежно переспросил: – Лимонаде? Не только слышал, но и пробовал! Мой любимый – «Черри Рондо». – Боже, хватит паясничать! – А что, «Черри Рондо» – отличный лимонад! –Джей!!! – Да шучу я, не дергайся! Не только слышал, но и читал. Центр мирового зла, населенный всяческой нечистью и кормящийся душами заблудших грешников. Да сказки все это! – Ни черта это не сказки! Я сама там была! – Где именно? – Как где, на руинах Леа Монда! – Так он же затонул! Леа Монда как такового не существует уже многие столетия. И ни на одной карте Набрадии его нет. – Затонул, да не полностью. Развалины храма и катакомбы под ним остались. – Именно что развалины! Но, в катакомбах я не отказался бы побывать! – Язык мой – враг мой! – Давай-ка отправимся сейчас в ближайшую закусочную, и там ты мне подробно обо всем расскажешь. Я угощаю! Считай, что ты у меня выиграла. – Нет, Джей, от души тебе советую, не лезь ты в этот омут! – Но ведь не я начал тему о ЛМ. Так что, сказала «А»… – Хорошо, идем! Угостишь своим любимым «Черри Рондо»! Устроившись за столиком в уютной закусочной рядом с парком, молодые люди сделали заказ, и Ферия приступила к своему повествованию. В выразительных карих глазах Джея недоверие сменялось удивлением и обратно. – Так значит, ты ездила туда со своим приятелем? И где он сейчас? – Мы с ним давно уже не общаемся. Сам он из Бужербы. – Ладно, ни суть. И этот дух, или кто он там, этот Ромео Гильденстерн взял и просто так вас отпустил? – Ну да. Взял и отпустил. Но сказал, что будем теперь его должниками. – Не понимаю, при чем тут Гильденстерн? – То есть как это при чем? Ты говоришь о нем так, будто знаешь его лично. Меня это пугает! – Нет, поверь, в отличие от тебя, я его вообще никогда не видел! Так это он стал приемником Сиднея? – Прости, но я не знаю всей истории. А ты, что, знаешь?! – Да, откровенно говоря, в поисках сведений о ЛМ, я провел не один день, копаясь в архивах. – В каких еще архивах? – Как в каких? Из местного исторического сообщества! В основном – трудах А. И. Дюрая. Тогдашние историки были не чета нынешним! Я по этой теме даже курсовую писал. Посети здешний исторический музей на окраине и увидишь все собственными глазами. Даже старинную карту самого города. Ни на одной из современных карт, он, по понятным причинам не отмечен. – Я как-то была в историческом музее. Видела гравюру килдеанского храма Леа Монда, со шпилем XI-образной формы. – Да, я тоже ее видел. И в ней было нечто такое… я даже не знаю. В общем, с этой гравюры все и началось. Ну, так вот, возвращаясь к событиям в Леа Монде, последним, кто обладал татуировкой Кровавого греха, если верить записям, был некий Сидней Лосстаро, лидер культа Мюлленкамп, и, как потом оказалось, далеко не «некий». Но он погиб в Леа Монде. Так он что же, передал клеймо лидеру Алых клинков, кстати, погибшему там же? – Гильденстерну? – Именно. Ты видела на нем пресловутый символ? – Э-э-э, нет, кажется, не видела. – Что?! А какого черта он вообще тогда там делает, коли Леа Монд все еще продолжает существовать? И у кого же тогда оказалось клеймо? – Это ты меня спрашиваешь?! Мне-то откуда знать? – Нужно во что бы то ни стало это выяснить! – Джей, ты меня пугаешь! Тебе-то это зачем? – Получается, Леа Мондом заправляет совершенно посторонняя личность, а обладатель клейма тем временем находится неизвестно где?! Как такое возможно? – Может, клеймо осталось у этого, как его, у Сиднея? – Мне отчего-то так не кажется! Он бы тогда не затевал весь этот сыр-бор с захватом особняка своего папочки и похищением своего младшего брата, Джошуа Бардорбы. Кстати, спустя двадцать лет, в один прекрасный день, Джошуа просто исчез. Ни живого, ни мертвого, его с тех пор никто не видел. Однако, в его гостиной был найден опрокинутый кубок с остатками вина и растворенного в нем сильного яда. Такая вот мутная история. Однако, вернемся к Сиднею и Кровавому греху. Его отец, герцог Альдус Байрон Бардорба, находился уже на смертном одре, и, поскольку, он и Сидней были как-то связаны через клеймо, герцог забрал бы Сиднея с собой в могилу, а силы тьмы в лице Леа Монда, стали бы свободны. Но, если предположить, что Сидней все же передал клеймо Гильденстерну, что было бы весьма странно, то почему у того его не было? Ведь не было же? – Слушай, спроси у самого Гильденстерна!!! – Серьезно? – Нет, конечно же! Если тебе так надо, я спрошу сама! А это клеймо так же имеет форму X и I, как храмовый шпиль? – Именно! И на ком же ты его видела? – Да ни на ком! Я видела этот символ на кольце, найденном в катакомбах Леа Монда. Джей, ты ведешь себя будто одержимый! – Погоди-ка. Сколько тебе тогда было лет? – Четырнадцать. Через год после того как… – Мой брат со своими приятелями закидали тебя камнями. «Фактически забили – ты хочешь сказать…» – Именно так. – Но ведь особые способности были у тебя и до этого! – Какие способности? – Видеть сквозь стены. – С чего ты взял, что я такое умею? – Только не строй из себя дурочку. – Слышишь, слизень, я не обязана ничего тебе рассказывать! Я и так уже наболтала лишнего. – Нравилось подглядывать за мной, признайся! – Я за тобой не подглядывала. Это все твое воспаленное воображение. – В таком случае, как ты узнала про куклу? Ведь тогда ты сказала правду. – Э, ну, увидела в окне! – Ну да, как же. Вот я тебя и поймал, Бледная ведьма! Скажи, ты и сейчас этим занимаешься? – Ни черта. Я даже забыла, как ты выглядишь. – Охотно верю. Так откуда такие способности, если ты не связана с тьмой? – Они у меня с рождения. На этом все! – А кто твои родители? И как ты оказалась в доме этой старой кикиморы? – Это моя тетя. А родители погибли. Несчастный случай. – Прости. Я ведь ничего о тебе не знал… просто ты пугала меня. Я часто видел кошмары, в которых ты стояла возле моей кровати и смотрела на меня. А, порой, не только кошмары. У твоих глаз были черные белки, а зрачки светились белым. – Фарам, ну и жуть! Ты меня прости. Я ведь не желала тебе зла, просто иногда подглядывала из любопытства. Я и за тетей своей наблюдала, но она ничего подобного не видела, иначе, я бы точно узнала. Ты, выходит, тоже особенный? – Ну…. Ты знаешь, я ведь тоже был изгоем. Меня как только не дразнили. Слизень – еще ни худшая моя кличка. Посему, чтобы хоть как-то отыграться, я начал рассказывать про тебя разные байки. И другие дети в них поверили. Ведь с тобой явно было что-то ни так. От тебя и без моих слов у всех просто мороз бежал по коже. – Тогда какого черта ты сейчас здесь сидишь со мной, Ходячей плесенью и Бледной ведьмой! Зачем хочешь стать моим другом? Из-за моей особой способности? Или, может, из-за моей связи с Леа Мондом? – Связи?.. Нет, успокойся. Просто ты для меня тайна, которую мне захотелось разгадать. Видение в ночном… лесу, к которому я дерзнул приблизиться. Если тебе неприятна моя компания, ты вольна тут же уйти. И я больше никогда не вторгнусь в твою жизнь, обещаю! – Нет, Джей, я не уйду. Я не хочу снова остаться без десерта. И потом… ты, оказывается, очень интересный экземпляр. Только, пожалуйста… – Все, я тебя понял. – А почему тебя столь сильно интересует вся эта история с Леа Мондом? Что тебя в ней так затронуло? – Не могу сказать определенно. Просто я чувствую, что меня со всем этим что-то связывает. Что-то пришедшее еще из детства. И с тех пор я стал совершенно другим человеком. – Это заметно. – И… и отношение к тебе тоже изменилось. – А рискнул бы поцеловать меня? – Не желай я этого, не сел бы рядом… – Который час? – Не знаю. Я и часы забыл. – Да ты и голову свою забыл! – Нет, не забыл. Я, кажется, ее потерял. – Твои родители, наверное, беспокоятся! – Родители, родители! Вот заладила, завидуешь что ли? – Да, завидую! – А я завидую тебе! – Ну и напрасно. – Уже так темно. Засиделись. Я провожу тебя, буду защищать по дороге! – Смеешься? Я тебе что, какая-нибудь принцесса? – Ну… при условии, что я – рыцарь! Клинок-то у меня. – Между прочим, я, если кое-кто не помнит, будущий страж порядка. А вот тебе это прозвище подошло бы больше. – Теперь уже ты надо мной смеешься? – Вовсе нет. Принцесса принцессе рознь. Некоторые из них так же ходят с клинками. Я вот, например, читал о принцессе, которая поначалу была разбойницей из шайки. Звали ее Вирен, родилась она в семье обедневшего в результате очередного военного конфликта и неурожая портного. Помимо Вирен в этой семье было еще четверо детей и мать, что целыми днями прислуживала в гостиничной таверне. А, может, и не только прислуживала. Среди детей Вирен являлась средней, но все ее сестры и младший брат одинаково страдали не столько от бедности, сколько от патологической скупости и черствости отца семейства. Даже его жена никак не могла повлиять на ситуацию. Позже, из-за хронического безденежья и, как следствие, голода девочке пришлось уйти из дома и стать уличной воровкой. – Это ужасно! – Не столь ужасно в сравнении с судьбой двух ее старших сестер. Те стали проститутками в борделе. – Да лучше бы они все подались в охотники! – К сожалению, в то время женщин не брали в охотники. Да и простолюдинам в целом лицензии охотников, за редким исключением, не выдавались. Это была прерогатива привилегированных. – Страшно даже представить, что в то время стало бы со мной! – Вот и не представляй. Но вернусь к своему рассказу. Однажды, по воле случая, девчушка попыталась стянуть кинжал не у того человека. Он и оказался главарем пресловутой шайки, предложив юной Вирен сразиться с ним один на один, и если бы она произвела на него впечатление, главарь подарил бы ей тот кинжал и отпустил с миром. Тот все равно был трофейный. – И Вирен, по-видимому, показала себя с наилучшей стороны. – Ну, как сказать… главарь шайки в поединке распорол ей руку. Затем все же пожалел девчушку и решил взять под вою опеку. За одни лишь дерзость и храбрость. Так Вирен стала самым юным членом шайки, что нападала на проезжающие через лес богатые экипажи. И однажды, пять лет спустя, по этой самой дороге в своей роскошной карете ехал… – Принц? – Нет, не принц! Богатый и влиятельный вельможа, первый придворный советник! Шайка перебила его охрану, а самого советника взяла в плен и потребовала за него баснословный выкуп! – Эх, жаль, что в наше время в каретах больше никто не ездит! – И что с того? – Ничего, забудь. Ну а принц есть в этой истории? – Принц, принц, у всех у вас, девчонок, одно желание, принца вам подавай! На белом Пегасе с золотой гривой! – А почему не на черном единороге с серебряной гривой? – Э, прошу, не сбивай меня! Так вот, принц был сыном недавно овдовевшей королевы, советника которой захватила шайка. Ему было тринадцать лет. – Советнику? – Да, советнику! И он был невероятно хорош собой. Кончилось все тем, что будущая принцесса без памяти в него влюбилась, и помогла сбежать, предав своих товарищей. Советник отвел принцессу в свой замок, и… – Сделал своей невестой? – Ага, конечно! Горничной. Но вскоре советнику пришла в голову одна идея, и он представил девушку королевскому двору, как свою племянницу. И вот тогда-то ее и увидел принц. – И влюбился в нее! – Здесь не поспоришь! В конце концов, советник наказал принцессе, во что бы то ни стало женить на себе принца, пригрозив, что, иначе он, от нее просто-напросто избавится. Вирен соблазнила принца, а позже солгала ему, что беременна. Ну и как еще мог поступить будущий король в такой ситуации? Советник, которого, кстати, звали Леонард Ондория, не выговоришь, усиленно намекал королеве на брак с ним самим. Что ни говори, а он представлял собой весьма выгодную партию, и королева, в конце концов, согласилась. Две роскошных свадьбы были сыграны одна за другой. А после советник приказал принцессе отравить ее новоиспеченного мужа. – Знаешь, что-то мне все меньше нравится эта твоя история! – Что, трусишь, Принцесса? – Да не в этом дело, Джей, у нас ведь романтический вечер. Вроде как. – Трусишь-трусишь! – Ну тебя к чертям, Джей! Но настроение своей этой сказочной историей ты мне, так или иначе, испортил! – Это потому, что она отнюдь не сказочная, а самая что ни на есть реальная! Ладно, доскажу ее кратко. Принцесса отравила принца, ее преступление раскрылось не без помощи того же советника, ее прилюдно казнили как государственную изменницу, королева ненадолго пережила своего сына, и в итоге… – Трон занял советник. – Да, хотя правил он недолго, и это уже совсем другая история. Что касается членов семьи Вирен, которые благодаря ей выбились из грязи в князи, матери, отцу и трем оставшимся детям пришлось бросить свои угодья, изменить фамилию, и бежать в необжитые пустынные земли, позже ставшие королевством Далмаской. Вот так то! – И ты сравниваешь меня с такой вот принцессой?! – А почему нет? По крайней мере, по части безрассудности. И, посему, моим долгом было поведать тебе о ней. А твой долг – извлечь из ее жизни урок. – Ты так умно говоришь, а сам клинок забыл! – В следующий раз захвачу обязательно, Принцесса. – И когда же ждать этого следующего раза? – Завтра. Приходи в то же самое время к этой же скамье. – Да. Только и ты, смотри, не опаздывай. Мне не терпится выиграть наш поединок!