Тайная Игра. Темное Прошлое.

Со стороны эта сцена должна была выглядеть забавно или даже нелепо, однако, не выглядела. Свет от картины почти полностью разогнал мрак вкупе со светящимися тенями, сделав путь безопасным. Эффект освещения еще больше усиливался висящим на противоположной двери овальным зеркалом. Обернувшись назад, Вирен больше не увидела враждебных духов. Они исчезли. Но сколько еще впереди было этих комнат? И суждено ли этому кошмару когда-нибудь кончиться? Дверь с овальным зеркалом так же являла собой высокохудожественное произведение. Но весьма зловещее. На ее темной металлической поверхности красовалась отлитая из бронзы фигура женщины-демона с двумя головами и четырьмя руками. Две верхние руки держали клинки, а две нижние обнимали овальное зеркало, будто живот беременной, каковым, оно, по сути, и было. Снизу зеркала кровью были выведены слова: «Лицо убийцы». Прочтя сии слова, Вирен встретилась лицом к лицу с собственным отражением. Взлохмаченные вьющиеся волосы каштанового цвета, узкое, бледное лицо с большими серыми глазами в которых застыл страх. Подсвеченное снизу сиянием от картины, лицо Вирен приобрело сходство с черепом. Но, вне сомнений, она и есть девушка с фотографий. Так она – убийца? Девушка попыталась стереть обличающую надпись рукавом, но она проявилась вновь, будто выведенная волшебными чернилами. Тогда Вирен выкрикнула: – Никакая я не убийца, Хаггат бы вас всех побрал!!! Я бы знала... С этими словами со всей своей силы девушка ударила по зеркалу-животу картиной с луной и солнцем. Раздался звон разбитого стекла, а ноги Вирен залила самая настоящая кровь, хлынувшая из образовавшейся дыры. С криком, Вирен отскочила назад, но, затем, приблизилась вновь и осторожно заглянула в дыру. Из дыры на девушку смотрел скелет, подсвеченный обычным блеклым светом из брешей, который был прикован цепями к еще одной стрельчатой двери. Судя по ее массивности, это была входная дверь с очередной надписью над ней, выложенной медными буквами и гласившей: «Видимое не всегда реально, реальное – не всегда видимо». Вирен просунула руку в образовавшееся отверстие, нащупала засов и сдвинула его. За дверью оказался зал весьма похожий на первый, только стены его были украшены фресками. Прежде чем приблизиться к скелету, девушка решила внимательно осмотреться кругом. Поспешность в действиях могла вновь быть чревата. Одна из фресок являлась повествованием о Зигфриде и Фафнире. Вирен пробежалась взглядом по словам и внезапно вспомнила эту легенду вместе с со свежим дыханием весны и солнечными бликами в молодой листве. Девушка коснулась пальцами фрески, и хотела было молитвенно обратиться к своему герою, но вышло иначе. Ибо кто-то приписал сюда кровью свои слова: «Зло можно победить лишь злом». Оставив созерцание, Вирен, в конце концов, решилась подойти к скелету. На костях еще сохранились остатки выцветшего красного одеяния, а на черепе – клочки рыжеватых волос. В глазницы черепа были вставлены две алые розы, причем, совсем еще свежие. В глубине души Вирен ощутила, что это не останки какого-то незнакомца, что она знала этого человека и даже была с ним близка. Но почему он здесь? Действительно ли он умер, или это очередная игра царящих здесь иллюзий? Рядом со скелетом находилась очередная кровавая надпись: «Розенкранц и Гильденстерн мертвы». Это заявление отозвалось глухой болью в душе девушки. Она вновь перевела взгляд на распятый скелет и ее сердце сжалось. Дрожащей рукой Вирен коснулась скулы черепа и тихо спросила: – Кто ты? Что с тобой случилось и почему… мне так больно? «Лицо убийцы». Вирен содрогнулась: – Нет, я не… Я НЕ… В же миг где-то в отдалении раздался скрежет. Затем шаги. Размеренные, тяжелые, гулкие шаги. Вход был вновь открыт. Немезида приближалась. Понимая, что бежать некуда, а прятаться негде, Ферия прижалась спиной к скелету, будто бы он мог защитить ее, и принялась кричать, кричать, кричать. От этих душераздирающих криков заложило ее собственные уши, но они были неспособны отвратить неизбежное, лишь заглушить его приближение. Бежать было некуда, и негде спрятаться. Оставалось либо сражаться, либо погибнуть. Куда бежать?! Время шло на секунды. Задыхаясь от ужаса, пытаясь справиться с рябью перед глазами, Вирен вновь бегло осмотрела зал, в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было бы защищаться, помимо стилета, который для приближающегося монстра был бы не опаснее булавки. Губы девушки зашевелились в лихорадочной молитве: – Фарам милостивый, помоги мне, спаси, сохрани, помилуй, пожалуйста, пожалуйста… ПОЖАЛУЙСТА!!!