ОТДЕЛ «Х»

В следующий раз Тесс открыла глаза и уставилась на квадратный потолок больничной палаты. Всё тело затекло и болело. Со стоном она попыталась сесть. — Ну вот куда ты, мать твою, громоздишься? — раздался сбоку ворчливый, но такой любимый голос. — Роб, — севшим голосом произнесла Тесс. — В туалет хочу. Пить. — Ну, из туалета я бы тебе пить не советовал. Тесс невольно улыбнулась и обвила его шею руками, когда он наклонился над её кроватью, чтобы помочь. — Что ты здесь делаешь? — тихо спросила она, когда он принёс её обратно и подал стакан с водой. — Жду, когда выспишься и можно будет ехать домой. Больница здесь откровенное дерьмо. До сих пор Мэйлин оживить не могут. Дейв уже практически седой, блядь… — МЭЙ!!!!!! Тесс так резко выпрямилась, что расплескала воду, залив весь гипс, украшающий её правую ногу. Почему-то этот факт, а может и не только он, расстроил девушку так сильно, что она расплакалась. — Да ебтвоюмать, — снова заворчал Роб. — Когда за ней сынок Гил гнался, не плакала, когда за ногу грыз — тоже, а сейчас-то чего? — Он меня не грыз, — всхлипнула она, прижавшись к его широкой груди, к которой он по-хозяйски её притянул. — Какая в жопу разница, — буркнул он. — Напугала до усрачки. Велено же было — дома сидеть! Какого хрена вас, блядь, к пещере понесло?! — Мы не специа… Стоп! Что ты сказал? Сын мисс Гил? — она вскинула голову и посмотрела на него. — Он самый. — Но… — Я тоже не сразу догадался. А потом вспомнил, как Шон нам рассказывал, что она в молодости любила из койки в койку прыгать. Вполне естественно, что, в конце концов, она забеременела. Папаша её был на всю голову ебанут. Поэтому он запер дочурку в пещере, где она ребёнка и родила, а всем напиздел, что мол, уехала кровиночка в город учиться. Потом, конечно, он её, как ни в чем не бывало, выпустил, а вот внучок остался в пещерке, где они его и воспитывали. Всю эту инфу про её пятилетнее отсутствие Шон мне пробил довольно быстро. А дальше я уже сам два и два сложил… — Господи… Какой кошмар, — Тесс невольно прикрыла рот ладошкой. — Вырос он, как сама видела, довольно крепеньким, блядь. Мамочка хорошо, видать, кормила. Как она рассказала, других людей, кроме неё, он не видел. До поры до времени. Пока в один прекрасный день он не решил выйти погулять. Кстати, первым он замочил дедулю. Бетти потом всем поведала страшную историю о том, как он якобы свернул себе шею, упав с лестницы в пещере. Лапшу на уши в этой семье вешать умели. Ну, вот с той поры она над сыном контроль и утратила. Он стал выходить из пещеры всё чаще, оставляя после себя трупы. Кстати, байку про ведьм Гил и пустила, пользуясь тем, что народ в это дерьмо верит. — Но почему он убивал? — глаза Тесс блестели от слёз. — Искал себе спутницу жизни, надо полагать. Да вот только избранницы все как одна несговорчивые попадались. Ну, он, недолго думая, по системе Отеллки им головешки-то и скручивал. — Мне так его жаль… — Он с десяток человек убил! Тебя и Мэйлин чуть не угробил! Ты серьезно, блядь? — обомлел Роб. — Но он ведь не виноват, что вырос таким, — всхлипнула Тесс и снова расплакалась. Вздохнув, Роб обнял её сильнее и осторожно погладил по волосам. — Отличный ход с шапкой. Я только по ней вас нашёл, — шепнул он. — Она у тебя? — шмыгнула носом Тесс. — У меня, но носить ты её вряд ли уже захочешь. — Всё равно отдай потом. Она моя. Роб едва заметно улыбнулся и кивнул.

***

Мэй открыла глаза и недоуменно моргнула, увидев перед собой незнакомое женское лицо. — Ну, наконец-то, милочка! — улыбнулась незнакомка. — А мы уж и не чаяли. Ты лежи-лежи, не бойся. Я тебе капельницу поменяю только… Ох, как хорошо, что очнулась! Вот ведь мальчик твой обрадуется. А то совсем лица на нём нет. Всё сидит и сидит, бедный, руку твою держит. Сердце ну прямо разрывается. И не уходит ведь. Сколько раз говорила, иди, поспи, поешь. Нет, ни в какую. Глазищами этими своими голубыми смотрит и молчит. Да кофе литрами пьёт. Хотя он у нас тут из автомата, прямо скажем, отвратительный. А парню твоему хоть бы хны. Пьёт и помалкивает. — Дейв? Он здесь? — глаза Мэй заметались по палате. — К врачу твой Дейв пошёл. Вернётся скоро. Лежи. Нельзя тебе нервничать. Псих тот знатно тебя потрепал. Вторая-то девчушка тоже еле жива осталась. Ногу ей в трёх местах сломал. — Тесс? — голова девушки уже начала кружиться от обилия информации. — Тесс, Тесс. В соседней вон палате. С демоном этим черноглазым, —закатила глаза словоохотливая медсестра. — Истинный сын Люцифера. Всю больницу нам тут на уши поднял. — Роб такой, — слабо улыбнулась Мэй, сразу поняв, о ком идёт речь. — Красивый, конечно, аки принц, но твой молчун поприятнее будет. Губы Мэй снова растянулись в улыбке, как только речь зашла о Дейве. От одной лишь мысли, что всё это время он провёл у её постели, по телу разливался такой шипучий восторг, что хотелось кричать. Дверь в палату открылась. Мэй вскинула глаза, и улыбка на её лице пропала: — Что ты здесь делаешь, Клэм? Дейв быстро шёл по коридору больницы. Почти бежал. Каждый раз, когда он отлучался из палаты, он чувствовал себя максимально плохо. Ему казалось, что кто-то обязательно обидит Мэй в его отсутствие или снова сделает ей больно. Поэтому он практически безвылазно торчал у её постели, с нежностью поглаживая тонкие длинные пальчики и ласково уговаривая очнуться. Но она всё не открывала глаза. И с каждой минутой Дейву становилось всё страшнее и страшнее. Пробегая мимо окна в её палату, он машинально бросил на него взгляд и застыл как вкопанный. Первая волна дикой радости от того, что Мэй пришла в себя, тут же сменилась ревностью и злостью при виде Клэма, прижимающего к губам её руку. Мэй что-то говорила ему, слегка хмуря бровки, а потом, будто почувствовав взгляд Дейва, подняла глаза. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, а затем Дейв, кивнув, развернулся и ушёл. Глядя на то, как он исчезает из поля зрения, Мэй сцепила зубы. — Что с тобой? Позвать врача? Где-то болит? — занервничал Клэм. — Ты всё испортил, — тихо сказала она, стараясь не заплакать. — ВСЁ. ИСПОРТИЛ! Уезжай! — Солнышко, ты явно не в себе… Давай мы… — Уходи, Клэм. Я люблю Дейва. Он замолчал и уставился на неё. А затем как-то недобро усмехнулся. — Ты ведь несерьёзно? — Я сейчас серьёзна как никогда. Я люблю Дейва и хочу быть только с ним. Прости, но я всегда говорила, что у нас с тобой ничего не получится. — Ну, это мы ещё посмотрим. Поправляйся, ДОРОГАЯ… Выделив последнее слово, он, поцеловав её руку, стремительно вышел из палаты. Мэй же откинулась на подушки и, наконец-то, дала волю слезам.