Марионетка

      — Сабито, знаю, мой вопрос может показаться странным, но какой сейчас год? — Сора пнула камешек, проследив, как он укатился в траву. По словам Сабито, до деревни оставалось идти минут сорок.       — Тысяча девятьсот шестой, — с набитым ртом пробубнил мальчик. Раскрошенный онигири в его грязной мозолистой руке казался чем-то неприятным. — Тридцать восьмой год эпохи Мэйдзи.       — А когда ты родился?       — Двенадцать лет назад. В тысяча восемьсот девяносто четвертом, получается, — он закинул в рот остатки риса и довольно улыбнулся. — Чего это ты вдруг решила поинтересоваться?       — После пробуждения в доме твоего учителя я обнаружила проблемы с памятью, — бросив мимолетный взгляд на собеседника, Сора продолжила: — Могу сказать, что довольно серьезные. Я забыла практически всех, с кем была раньше знакома: старосту, деревенских жителей, даже своего отца…       — Ого, это печально, Сора. Но не беспокойся, я про всех тебе расскажу! — громкий возглас мальчика сотряс воздух, а его рука шлепнулась на плечо Соры. — Возможно, не так подробно, как ты хотела бы, но часть памяти точно восстановим. Пожалуй, начну со старосты, раз сегодня ты встретишься с ним. Он уже немолод. Ему лет пятьдесят, если не больше. Живет в домике рядом с большой сосной, мимо нее просто невозможно пройти, не обратив внимания. Это почти на самом краю деревни, заходишь в ворота и идешь прямо до конца, никуда не сворачивая. Зовут старосту Тецуя. Он добрый, иногда даже давал мне пару моти в дорогу. Словом, замечательный человек!       — Да, чудесный человек… Чем он занимается?       — Кажется, он дровосек. Обеспечивает жителей древесиной для обогрева.       — Поняла, расскажи немного о моей семье. Быть может, это позволит что-то вспомнить.       — Хм, тут я уже не так осведомлен, но попытаюсь. Кажется, раньше твой отец был кузнецом. Да, как-то раз он упоминал, что делом всей его жизни стал меч, способный одолеть солнце. Ума не приложу, что это могло значить и почему ему хотелось победить солнце, но таковы были его слова. Урокодаки-сенсей много рассказывал о клинках ничирин, выкованных из особого металла. Его добывают из самой высокой горы, ближе всех находящейся к солнцу… — чересчур мечтательно протянул Сабито, прикрыв глаза. Наверняка хотел себе такой «солнечный клинок», даже камень понял бы.       — И что дальше? Что это за ничирин и как он может быть связан с делом моего отца? Сомневаюсь, что высочайшая гора Японии находится где-то поблизости и руду легко достать, — Сора опустила собеседника с небес на землю. Ее мало интересовали детские мечты о невероятном мече, особенно сейчас.       — Да, гора действительно далеко отсюда. Никто и не знает, где именно, ведь это большой секрет изготовления клинков для охотников, — почти прошептал мальчик, подозрительно оглядываясь по сторонам. Как будто в этой лесной глуши с единственной узенькой тропкой кто-то мог их услышать.       — Для охотников? Кто это и зачем им мечи? Обычно у охотников ножи, лук и стрелы…       — Это вовсе не обычные охотники, Сора. Они сражаются с демонами.       Едва услышав эту фразу, Сора усомнилась в адекватности Сабито. Быть не может, чтобы он сказал подобную чушь на полном серьезе. Какие еще демоны?.. Не найдя на лице мальчика ни тени улыбки, Сора рассмеялась.       — С кем, прости? Ты сказал «сражаются с демонами»? — почти задыхаясь, спросила она.       — Именно так и сказал, — голос Сабито сквозил обидой, но мгновенно приобрел серьезные нотки. — И я вовсе не шутил. Демоны существуют. Урокодаки-сенсей и я видели их своими глазами.       — Хорошо, хорошо. Допустим, что они действительно есть, — Сора примирительно подняла руки. Терки со столь ценным — хоть и не факт, что адекватным — источником явно помешали бы дальнейшим поискам. — Расскажешь мне о них, когда вернемся домой. Я с удовольствием послушаю, пока мы вместе будем перебирать обещанную Урокодаки-сама партию софоры или готовить суп. Сейчас меня больше интересуют деревенские жители, и за оставшееся время пути я хотела бы больше узнать о них.       При ближайшем рассмотрении деревня оказалась еще меньше — домов двенадцать, не больше. Все небольшие, но построенные добротно. Сабито почти сразу ускакал к одному из них, напоследок указав Соре путь к жилью старосты.       — Видимо, там продают штаны, — пробормотала она, оставшись одна и неспешно шагая по пыльной дорожке.       Местный быт, пропахший угольными и дровяными печами, увязший в древних традициях и отрезанный от цивилизации больших городов, одновременно и привлекал, и отталкивал. Немногочисленные жители, встречавшиеся на улице, бросали на Сору мимолетный, немного удивленный взгляд и удалялись прочь.       — Очень надеюсь, староста согласится показать мне мой бывший дом. Там наверняка есть что-то полезное, — не обращая внимания на окружающих, Сора шла к домику старосты.       Жилище Тецуи-сана ничем не отличалось от остальных деревенских домов: такое же одноэтажное темно-коричневое строение с решетчатыми окнами и покатой крышей. Огромная сосна у правой его стены — единственное, что выделялось на общем фоне. Рядом со входом покоился воткнутый в огромное бревно топор.       До двери оставалось шагов семь, когда из глубины дома до Соры донесся грохот, а вслед за ним — приглушенный женский крик. На мгновение замерев на месте и тут же бросившись к ближайшему окну, Сора заглянула внутрь. Благо, место для обзора попалось выгодное, за спиной основного «героя», которым оказался молодой мужчина в черном хаори. Перед ним, прямо на дощатом полу лежала испуганная девушка. Нет, даже девочка. На вид лет тринадцать, не больше. Она всеми силами пыталась отпихнуть от себя мужика, пока этот мерзавец придавливал ее к полу и начинал стаскивать юкату.       — Дело пахнет керосином, — сжав зубы и сглотнув вязкую слюну, Сора метнулась в сторону от окна.       Какое отвратительное и низкое действо развернулось в доме старосты… В груди нарастала волна гнева, разливалась по венам подожженным спиртом. Что можно сделать в такой ситуации? Бросать эту девчонку, которую сейчас будет насиловать какой-то педофил, точно нельзя. Но и ворваться в хижину решение не из лучших — навряд ли тоненькие, словно тростинки, руки Соры смогут что-то противопоставить мудаку по ту сторону деревянной стены. Спустя бесконечно долгие секунды взгляд наткнулся на неказистую деревянную рукоять топора, и вспышка идеи прояснила мысли.       — Что ж, а это вполне может сработать…       Орудие поддалось на удивление легко, хотя удерживать его в столь слабых руках давалось с трудом. В ладони впились занозы, но Сора старательно игнорировала боль. Сейчас человека надо спасать, причем любым возможным способом. Набрав в легкие побольше воздуха, Сора в два шага оказалась рядом с дверью и резко дернула ее в сторону. Свет проник в полутемное жилище старосты, упав на нелицеприятную картину домогательства, и невообразимо громкий крик разорвал тишину.       — Убери от нее руки, ублюдок! — тяжело дыша от накативших гнева и волнения, Сора выставила перед собой топор и угрожающе посмотрела на мужчину.       Возможно, его бы и не напугала мелкая худая девчонка, но на вопль, который определенно услышали деревенские, прибежал бы кто-то куда серьезнее. Пока что несостоявшийся насильник замер над своей жертвой, опасливо поглядывая на топор. Все же он был безоружен. Из-за спины Сора слышала невдалеке шаркающие шаги, раздававшиеся все ближе и ближе.       — Дернешься — я проломлю тебе череп, — ледяным голосом произнесла она. Похолодевшие от напряжения, вспотевшие руки дрожали, едва удерживая топор.       Помощи не пришлось долго ждать. Трое деревенских жителей — два мужчины и женщина — прибежали, наверное, за минуту. Отойдя в сторону и наконец опустив свое оружие, Сора с садистским удовольствием наблюдала, как мерзавца бьют кулаками по бледной физиономии.       Заплаканную и почти раздетую девушку спешно накрыли хаори. Деревенская женщина, схватив ее в охапку, со скоростью вихря вывела из дома. Сора лишь краем уха услышала тихие причитания. Поставив топор на пол и выйдя на улицу, — дальнейшее не являлось ее делом — она начала доставать из ладоней занозы. Маленькие капли крови вытерла о черные штаны. Со стороны рынка к ней навстречу бежал Сабито.       — Сора! — прокричал он, с шумом останавливаясь. На лице застыло крайне обеспокоенное выражение. — Ками-сама, что там произошло? Ты закричала на всю деревню. И почему у тебя руки в крови?       — Предотвращала изнасилование, — отрезала Сора. Вот и сходили за новыми штанами, называется… — Чего ты так на меня уставился? Не ожидал чего-то такого в мирной лесной деревушке с населением в едва ли полсотни?       — Кхм, можно сказать и так, — в ошалевшем голосе слышались нотки смущения, взволнованности и неверия.       — Купил себе хакама?       — Да, купил. Лежат в корзине вместе с рисом и двумя баночками краски для масок. Но, признаться честно, мне сейчас совсем не до новых штанов. Ты не представляешь, какая у меня смесь эмоций от этой ситуации…       — Еще как представляю. Когда я там стояла, меня будто разрывало от гнева. Глаза застилала пелена, а руки дрожали, едва сдерживая порыв все же раскроить голову мерзавцу.       До ворот деревни дошли в молчании. Да и о чем тут поговоришь? На необходимость добывать информацию об этом мире Сора как-то незаметно забила. Не здесь и не сейчас, решила она, твердо приближаясь к выходу. Сабито же просто не находил, что вообще можно сказать. Мысли будто разом испарились. Но молчание все же нарушилось, когда сзади донесся запыхавшийся мужской голос. Неопределенная и размытая фигура быстро приобрела черты старика в серой поношенной юкате.       — Сабито, Сора, постойте!       — Тецуя-сан? — узнал старосту Сабито и выдавил из себя улыбку. Сора ограничилась приветствием и поклоном.       — Он самый, — мужчина отдышался. Видимо, долго пришлось ему бежать. Да и немолод уже. — В деревне полный бедлам, ни на минуту нельзя отлучиться. Буквально полтора часа назад ушел до ручья наловить рыбы, а тут такой инцидент. Мне очень стыдно перед тобой, Сора-чан, что ты стала свидетелем подобного непотребства.       — Не беспокойтесь, Тецуя-сан, переживу, — смотреть на поклонившегося в извинении старосту было и неловко, и в какой-то мере приятно. К тому же возможность узнать ценную информацию все же подвернулась.       — Еще я очень благодарен тебе. Как-никак ты спасла мою младшую дочь.       — Я не оставила бы человека в такой… неприятной ситуации. Думаю, оказавшись на моем месте, так поступил бы каждый, — Сора подошла к старосте. — В данный момент у меня есть просьба к вам, Тецуя-сан, если вы не против.       — Да, конечно, Сора-чан, — мужчина кивнул.       — Покажите мне мой старый дом. Я хочу проститься с местом, где провела свое детство, и отдать дань памяти отцу, — не совсем правда, но прозвучало убедительно. Сору куда больше интересовали оставшиеся там свитки и книги, да и в принципе все, что могло хоть как-то приоткрыть дверцу к тайнам прошлого и, возможно, будущего. Не факт, что таковые имелись, но тем лучше.       Убеждать Тецую не пришлось. Едва услышав просьбу, он грустно улыбнулся и повел детей к окраине деревни, подпиравшей боком сосновый лес. Десять минут пути — и все уже стояли перед небольшим запущенным домиком.       Внутри пахло сырой землей. Оглядевшись по сторонам и найдя свечной огарок, староста поджег его спичкой. Тусклый свет озарил темную комнату, заваленную разносортными вещами. Прямо в центре под грудой исколотых дров затерялся люк, ведущий в подвальное помещение. У дальней стены одиноко стоял перекошенный шкаф с посудой.       — Оставить тебя одну, Сора-чан? — тихо спросил староста, положив руку ей на плечо.       — Подождите меня здесь. Я хочу посмотреть, что внизу, — она забрала из рук Тецуи-сана свечу и, приблизившись к люку, откинула в сторону несколько деревяшек. Благо, дров было немного, и через минуту путь беспрепятственно открылся.       Сабито хотел что-то сказать, но Сора остановила его. Сейчас она пойдет одна. У нее было стойкое нежелание делить возможные семейные секреты с кем-то.       Как только ноги коснулись деревянного пола, Сора осторожно прошла вдоль шкафов с книгами и свитками, стоявших по обеим сторонам узкого прохода. Влажный спертый воздух раздражал. Дрожащее пламя огарка осветило широкую тумбу, на которой покоились резные ножны с катаной. Центр небольшой комнаты занимала наковальня, справа от нее сиротливо лежал измятый футон и одеяло. Ощущался слабый запах металла, смешанный с горечью лекарственных трав. Пробравшись к мечу и поставив огарок рядом, Сора провела рукой по ножнам. Пальцы сами собой обхватили рукоять и с металлическим скрежетом вытащили катану. Непроглядно-черный клинок зловеще и одновременно завораживающе заблестел на свету.       — Значит, это твое величайшее творение, отец?.. — слова потонули в пустоте. — Не беспокойся, я не дам ему пропасть, сгнив в сыром подвале.       Сора вложила меч обратно в ножны и привязала к поясу хакама. Утащить все книги с собой было невозможно, но стоило хотя бы поискать, нет ли чего-то полезного в них. В ящике одного из шкафов нашелся блокнот, купленный, судя по обложке, в токийском магазинчике. Записи внутри сквозили сначала непереносимым горем об утрате жены, потом — страхом за свое здоровье и психическое состояние дочери, а в самом конце все в этом мире сводилось к демонам. И вот снова. Демоны. Уже второй раз за день упоминают сверхъестественных существ, причем на полном серьезе. И Сабито, и отец Соры уверены в том, что демоны реальны. Эта ситуация вызывала много вопросов и изрядно напрягала Сору, до сих пор стоявшую на холодных досках пола. Огарок почти затух. Сверху раздался голос Сабито:       — Ты как там? Закончила? Нам нужно возвращаться домой.       — Да, я иду, — крикнула в ответ Сора, засовывая блокнот за пазуху. Она поклонилась незримой душе отца, проведшего здесь последние годы жизни, и, подхватив огарок в руку, направилась к лестнице.       Уже у самого выхода ее внимание привлек полуоткрытый ящик внизу книжного шкафа. Ладонь нашарила в нем неказистый круглый кулон из запеченной глины с рельефным рисунком солнца и мятый листок бумаги. Умирающее пламя свечи лишь едва озарило неровную вязь иероглифов на нем. Сора поднялась из подвала, где ее ждали Сабито и староста.       — Долго же ты там сидела, — пропыхтел мальчик, недовольно косясь в ее сторону, но тут его взгляд упал на катану. — Неужели это тот самый меч? Тот, который способен одолеть солнце?       — Не уверена, но похоже на то, — Сора вложила листок в блокнот и убрала обратно. — Тецуя-сан, с вашего позволения, я заберу этот меч. Мой отец очень дорожил им.       — Забирай. Это хорошее воспоминание о Джиро, — огрубевшая рука мужчины потрепала Сору по волосам. — Он был замечательным человеком, преданным своему делу. Мне очень жаль, что его не стало так рано.       — Надеюсь, его душа обрела покой в Чистом мире. Сейчас нам пора идти, Тецуя-сан, но мы обязательно навестим вас еще. Я хотела бы поговорить с вами об отце и о том, что произошло в день моего побега.       — Да, слышал о твоей проблеме с потерей памяти. Сочувствую, что все так обернулось, — староста покинул дом вслед за детьми, прикрыв дверь. Покачав головой и все-таки не сдержав слезу, он добавил: — Ты сильно изменилась с нашей последней встречи, Сора-чан. А ведь прошло каких-то несколько дней. Я помню тебя совсем другой. Застенчивой и нелюдимой, не желавшей даже разговаривать ни с кем, кроме Джиро. И вдруг за столь короткое и тяжелое время ты преобразилась до неузнаваемости…       — Обстоятельства так сложились. К тому же я, признаться честно, не помню ничего из того, что было до моего пробуждения в доме Урокодаки-сенсея. Теперь я такая, и с этим вряд ли что-то можно сделать, Тецуя-сан, — Сора пожала плечами. С нынешним состоянием, то есть новой душой в теле, действительно ничего не поделать. Чужую память не вернешь.       У ворот староста обнял детей на прощание, пожелал доброй дороги и еще долго стоял на месте, смотря им вслед. Сора вчитывалась в мятый листок, стараясь разобрать удивительно кривой почерк отца. Картина складывалась не самая приятная.       Я знаю, он близко. Это точно он. Воздух как будто потяжелел и сгустился, Сора заметалась на постели, тихо плача. Почему именно наша семья? Почему он следит за нами каждую ночь, не давая сомкнуть глаз и шепча что-то. Я никак не могу разобрать, что же он пытается сказать. Но, Ками-сама, как же страшно. Чувствую, жизнь скоро покинет мое бренное тело, и Сору никто не сможет защитить. Да кого я обманываю? Мне тоже это не под силу. С ним мало кто способен тягаться. Тот, кто найдет мою записку, остерегайся. Демон-кукловод рядом.       Сердце Соры забилось чаще, едва глаза уловили последние строки. Взглянув на Сабито, она заметила легкое беспокойство на его лице. Холодный ветер хлопал полами ее голубого хаори с рисунком облаков, глухо ударялись о бедро привязанные к поясу ножны и глиняный кулон. Сора остолбенела, заметив боковым зрением темную фигуру, скрывшуюся в кустах. Но стоило ей повернуться, как видение исчезло, будто его и не было.       — Все в порядке, Сора? — спросил Сабито, посмотрев в ту же сторону, что и она. Ощутимо чувствовалось напряжение и желание поскорее убежать отсюда. Солнце было еще высоко, но уже начинало медленно клониться к горизонту.       — Да, просто показалось, — через несколько секунд отозвалась Сора. Чей-то заинтересованный взгляд следил за ними, в этом не было сомнения. — Когда придем домой, расскажешь мне о демонах? Пожалуй, есть смысл поверить тебе…