Вырвана с корнем. Часть 3. Сама по себе.

Прежде чем навсегда покинуть Кореллию, Ронда наведалась на одну из многочисленных планетарных свалок, где загрузила трюм металлоломом по самую крышу. В нынешнее полухаотичное время никто не утруждал себя проверкой огромного корабля-переработчика, но для подстраховки Ронда работала ночью и под защитой аберратора и активного дефлектора — на Кореллии она проанализировала все недостатки старой системы и исправила её. Собранный и переплавленный металл удалось сбыть на Куате, и бюджет мусорщицы пополнился ещё на несколько тысяч кредитов, которые она решила припрятать в банке. Оставив себе небольшую сумму на топливо, мусорщица отправилась на край известной Галактики — на орбиту Бакуры. Лучше системы для начала поисков, на её взгляд, было не сыскать. Пока «Дьюбэк» лёг на гигантскую орбиту на окраине звёздной системы, Ронда настраивала мощный «мозг» корабля на сканирование, ни много ни мало — всех имперских голосерверов. Чтобы не наступать на грабли снова, Ронда прежде просканировала пространство на предмет опасностей, включая гравитационные аномалии, и проверила остаток заранее припасённого топлива. В отдельном контейнере, прямо здесь, в кабине, у неё хранился бесценный заряд с тускло светящимся кристаллом — коаксиум, лучшее в Галактике гипертопливо с невероятной энергоотдачей. Это был её экстренный план на случай возникновения критической ситуации. На сей раз под работу в сети капитан выделила почти все ячейки памяти компьютера. Она рассчитала необходимый минимум ресурсов для навигации и вывела эти ядра из функционирования. Таким образом она подстраховалась от риска вновь оказаться обездвиженной посреди Дикого космоса. Ронда окидывала взглядом голограммы, результаты системных тестов и показатели питания. Всё было наготове, и капитан занесла мозолистые пальцы над клавиатурой. — Сейчас мы используем все вычислительные ресурсы наших компьютеров, включая и тебя, КейСи, твой мозг серьёзно прибавит нам мощи. Подключайся к системе, отключим питание от всех систем корабля, кроме жизненно важных, и загрузим алгоритм, переданный мне капитаном Каллусом. Включай трансмиттер голосети. Войдём в режим поиска. — Что будем искать? — Только одно слово — «Стергис». Верный дроид подключил контакты к терминалу. Ронда вставила в слот на клавиатуре подаренный Каллусом инфочип, загрузила алгоритм в память компьютера. — Выходим в сеть и запускаем поиск. КейСи, ищи все рабочие серверы ИСБ, а «Дьюбэк» пусть обыскивает их. Я помогу со взломом. Началась долгая нудная работа. Имперских серверов в голосети было несколько миллионов, но алгоритм позволял добраться до каждого за считанные секунды. Ронда до слёз в глазах уставилась в голограмму, но там по-прежнему было пустое окно. Прошло несколько часов, и мусорщица уснула прямо в кресле, за клавиатурой. Когда она разомкнула глаза, в кабине стоял полумрак — компьютер перешёл в режим энергосбережения, следовательно, рабочий процесс давно завершился. Ронда вскочил на кресле и первым делом крикнула: — КейСи! Дроид засветил свои фотосенсоры — он тоже стоял в фоновом режиме, всё ещё подключённый к корабельному компьютеру. — Слушаю вас, капитан Стергис. — Я заснула. Что с компьютером? — Всё нормально, — доложил дроид. — На голосервере 1000342-8259-6304 нашлось по введённым параметрам одно совпадение. Головидео из системы видеонаблюдения штаба ИСБ на Корусанте. Допрос капитана Стергиса, Брембара. Услышав имя отца, Ронда вздрогнула, будто через неё пропустили шоковый разряд. — Ты скачал его?! — Да, как положено по команде. — Немедленно выходи из сети, затри все следы нашего пребывания и прокладывай курс подальше отсюда. На… давай на Сабтеррел! Пока дроид настраивал технику, Ронда дрожащими пальцами открыла скачанный файл и, словно неживая, замерла перед голограммой неподвижно. На видео предстало изображение маленького помещения со свинцово-серыми стенами и одним-единственным стулом, на котором спокойно, не выказывая ни малейшего страха или подобострастия, сидел немолодой мужчина с белыми волосами и белыми же густыми усами, закрученными на кончиках. — Папа… папа… — плакала Ронда. Вокруг Брембара Стергиса ходил, заложив руки за спину, высокий молодой мужчина, практически юноша, в белой форме офицера ИСБ. На руках его были серые перчатки — верный знак сотрудника, уполномоченного пытать и выбивать показания из подозреваемых. У выхода стояли два штурмовика. Ронда боялась моргнуть, всматриваясь в худое, измождённое лицо отца, на котором жизнью светились лишь глаза. Имперский дознаватель, нарезая круги вокруг него, как стервятник вокруг умирающего, но всё ещё опасного животного, что-то говорил ему, спокойно, выдержанно, с типичным поведением маньяка-садиста, который упивался процессом психологического давления на жертву. Но, судя по отцу, его методы, отработанные на сотнях подобных сцен, не имели должного эффекта. Вместо того, чтобы отвечать на вопросы палача, он молчал, сидя прямо, расправив плечи, но без напряжения в мышцах. Во всей наружности Брембара Стергиса сквозило чувство собственного достоинства вкупе с презрением к своим мучителям. Когда ИСБшник в очередной раз задал ему один из своих вопросов, призванных морально задеть старика, тот посмотрел прямо в его глаза, на мгновение перевёл взгляд на голокамеру, потом снова продолжил изучать имперца, словно сам допрашивал его. Губы бывшего капитана зашевелились — он что-то говорил. Ронда, немного умевшая читать по губам — спасибо ночным урокам Маз Канаты — проигрывала этот фрагмент записи несколько раз, прежде чем расшифровала слова отца: «Вы крупно ошибаетесь, офицер Рат-Велус. Вы считаете, что наносите мне удар в слабое место, упоминая о возможной участи моей жены. Нет, Рада не моё слабое место, она мой сильный тыл. И вы не запугаете меня угрозами её мучений, точно так же, как её — угрозами запытать меня. А вашим словам о том, что вы схватили нашу дочь, я не верю. Она в душе боец и скорее убьёт себя, прихватив заодно парочку ваших. Её нельзя сломить, как бы над ней не глумились, я знаю это, потому что у неё — наш с Радой характер». Ронда стирала слёзы и улыбалась, вторя торжественной улыбке отца, вознесшегося над своим палачом. Брембар Стергис сложил руки на груди и заложил ногу на ногу, будто сам выносил приговор ИСБшнику. «Знаете, в чём ваша слабость, офицер Рат-Велус? Вы не можете быть ни в ком и ни в чём уверены, даже в самом себе, а уж в своих методах и Империи и подавно, хотя сами яростно гоните от себя эти мысли. У меня с точностью наоборот. И самое неприятное для вас — вы никогда не сможете нарушить моей уверенности в моих близких, как и их — в меня. Поэтому вы не сможете сломить никого из нас. Делайте со мной что угодно — хоть живьём порежьте на куски — вы не будете иметь успеха. Я знаю, какие методы казни у вас в ходу, и стерплю любой». Рат-Велус приблизился к Брембару и что-то сказал ему. Отец Ронды не повёл ни единым мускулом в лице, но медленно, четко повторил слова имперца, явно рассчитывая на то, что однажды эта запись будет обнародована: «Итак, вы обварите меня кипятком до смерти. Я не боюсь. Но знайте о законе Вселенной, любое действие равно противодействию. Любое ваше злодеяние вернётся к вам, и этот закон уже работает на вас — вы безнадёжный инвалид, хотя у вас все конечности на месте». Что ответил ему дознаватель — осталось непонятным, ибо тот всё время прикрывал губы руками — он также знал, что его слова могут быть расшифрованы. Он сделал знак штурмовикам, и те выпустили его из камеры допросов. Голограмма моргнула, и изображение Брембара Стергиса на ней сменилось видом измождённой женщины, допрашиваемой тем же имперцем — Рат-Велусом. — Мама! — простонала Ронда, заливаясь слезами. Рада Стергис на голограмме сохраняла точно такое же спокойствие, что и её муж. Офицер ИСБ же в её присутствии явно нервничал, ходил из угла в угол словно пойманное животное по клетке. На все его реплики, которые невозможно было разобрать, так как имперец больше не показывал своего лица, она отвечала односложно: «Нет, я не боюсь вас». «А я вам не верю». «Нет, Брембар не стал бы так поступать». «Нет, вы не поймали нашу дочь». Какой приговор палач вынес матери, капитан так и не поняла — Рат-Велус обратился к штурмовикам и сам покинул камеру. На этом запись окончилась. Ронда долго сидела перед выключенным проектором и беззвучно плакала. Теперь она знала ужасную судьбу своего отца — имперские маньяки замучили его с особой жестокостью. Мать наверняка расстреляли. Но главное ещё предстояло сделать — отыскать могилу отца и матери, если таковые сохранились, и похоронить их с достойными почестями. Должны же найтись какие-то зацепки о том, где они были казнены! Ронда с горячим желанием восстановить справедливость пересматривала видео допросов и матери, и отца. Во время одной из попыток её осенило — на обеих картинках было чётко заметны номера и шифры на тюремных робах. С помощью КейСи она считала коды. — Вот так. Когда доберёмся до Сабтеррела, придётся снова взломать голосеть. Корабль вышел из гиперпространства через несколько часов. На орбите планеты они продолжили хакерскую операцию. Теперь Ронда чувствовала себя намного увереннее — она знала, что искать, и главное, как это сделать. — Режим поиска. Ограничь круг серверами и дата-центрами ИСБ, — скомандовала мусорщица. Вновь огромный мозг «Дьюбэка» прочёсывал голосеть несколько часов. Наконец, на голограмме высветился один-единственный файл с сервера на Мимбане. Ронда открыла его — то был «расстрельный» список. С кровоточащим сердцем она нашла имена родителей и весь их путь в нескольких строках — от номера камеры до номера могилы. Оставалось самое главное — найти сами могилы. Путь Ронды лежал теперь на большое галактическое болото — планету Мимбан, где, согласно данным с имперского сервера, располагалась тайная тюрьма ИСБ для заключенных из рядов самой имперской армии. Этот вонючий комок грязи встретил её почти нескончаемым дождём, и «Дьюбэк» долго бороздил его атмосферу, прочёсывая сканерами тот участок поверхности, где, согласно координатам, располагалась тюрьма. Когда датчики утвердительно пискнули, Ронда подпрыгнула на кресле. — Есть! КейСи, кажется мы нашли их! Отправим-ка «Майнок»! Беспилотник отделился от корпуса корабля и медленно облетел периметр, сканируя, отправляя данные в мозг «Дьюбэка», а тот, в свою очередь, анализировал и рисовал на голограмме карту руин тюрьмы — имперцы, судя по всему, покинули её, обрекая на медленное увязание в топкой почве. Ронда наложила получавшуюся карту на данные о местонахождении могилы капитана Брембара Стергиса и его супруги. Когда точка нашлась, Ронда тихо прошептала: — Мама, папа… я прилетела! Я здесь! Конечно, сажать многотонный корабль в мимбанскую трясину она не рискнула, поэтому, оставив за управлением КейСи, спустилась на спидере на магнитном луче. С собой у неё был полный комплект инструментов для раскопок, а также два герметичных контейнера для перевозки умерших, которые полагалось иметь на борту каждому крупному кораблю. Помимо гробов, Ронда захватила из лазарета компактный спектральный анализатор для считывания ДНК, по которой она намеревалась отыскать останки родителей среди остальных. Она работала под ярким светом прожекторов спидера, отгребая в кучу липкую вязкую почву Мимбана, пока не наткнулась на два ржавых, но ещё не разрушенных гроба — точно в указанной в имперском документе точке! Скользя по грязи и перепачкавшись с ног до головы, она выволокла оба наверх. Хоть они и были покрыты коррозией, на них сохранились штрих-коды, которые Ронда смогла считать. Вот оно — личные коды заключённых, совпадают по списку с именами Брембара и Рады Стергис. Кто-то смилостивился над супругами и хотя бы похоронил их после казни рядом… Но мусорщица решила удостовериться на месте, что в гробах на самом деле похоронены её родители. Она вскрывала ржавые ящики без малейшего чувства страха — все мысли будто окаменели, а прошлые фобии из детства казались теперь нелепыми и смешными… Ожидаемо, в ящиках обнаружились два скелета в истлевшей тюремной робе с прикреплёнными к груди пластинами — теми самыми, что Ронда видела на видео. У одного скелета на грудной клетке обнаружилась дыра с выжженными краями — явно след бластерного выстрела. Ронда аккуратно соскребла ножом кусочек кости и поместила в спектральный анализатор. Туда же она, проколов стерильной иглой палец, поместила каплю собственной крови. Она не сомневалась, а прибор подтвердил — скелет принадлежал женщине, ближайшей родственнице Ронды. — Мама… — шептала она, перекладывая останки в гроб, взятый с «Дьюбэка». Похожую манипуляцию она проделала и со вторым скелетом — ДНК-тест подтвердил родственную связь мусорщицы и со вторым погибшим. Вскоре корабль отчалил от планеты, забирая с собой останки двоих из бесчисленных миллиардов павших от кровавых когтей ситха… Следующей остановкой на пути «Дьюбэка» была одна из многих лун Корусанта. Ронда твёрдо решила захоронить прах родителей на одном из некрополей, располагавшихся на планете, там, где упокоились многие представители аристократии корусанти. Её родители заслуживали лучших почестей, поэтому Ронда приобрела большой саркофаг из полированного малахита, в котором обрели, наконец, вечный покой Брембар и Рада Стергис — двое в одной могиле. Перед захоронением Ронда убрала с тел и с отвращением сожгла в инсинераторе их тюремные таблички. Стоя над свежей могилой, Ронда шептала сквозь душившие её слёзы: — Вот и всё, пап, мам… Я вас похоронила, как подобает корусанти. Но… всё равно, вы для меня не умерли, нет. Вы просто пропали без вести — я не знаю, где вы, там, в Силе… — но я знаю, что вы есть! — она разразилась громким рыданием на всё кладбище. Мусорщица проплакала на могиле не один час, пока не почувствовала, что слёзы просто закончились. Пока дроиды устанавливали надгробную плиту, она смотрела на сверкающий над их головами Корусант. Планета, когда-то бывшая её домом. Ронда присмотрелась — на исчерченной яркими штрихами вечно освещённых улиц поверхности то тут, то там проглядывали тёмные, грязные пятна. Капитан знала — где-то там идут гражданские беспорядки, стычки, иной раз даже войны. Болезненно, очень болезненно умирает Империя, тьма не желает сдавать позиций просто так и хочет утянуть за собой в пустоту как можно больше душ. Внезапно она поняла, что чувствуют оставшиеся в живых алдераанцы — такие же вырванные с корнем, как она сама. Лишённые дома. Кроме прошлого, ничто теперь не связывало её с Корусантом. Даже её родители похоронены не на самой планете — там кладбищ не существовало, умерших в лучшем случае кремировали. Ронда была уверена, что сделала всё, что могла. Здесь, хотя бы, ничто не должно потревожить их покоя. Путь же самой Ронды лежал дальше. Уже за управлением «Дьюбэка» она затеяла разговор с КейСи: — Ты ведь работал на Корусанте? — Да, у Канцлера Вэлорума. Я рассказывал вам, капитан. — Хотелось бы вернуться туда? — Не знаю. Дроиды не имеют привязанности, в том числе и к какому-либо месту. — Вот и я не имею, — вздохнула мусорщица. — И на Корусант я больше не вернусь… скорее всего. С этими словами она повернула ключ гиперпривода.