ФэнЦины это нежность

      Если бы кто-то сказал, что Генерал Сюанчжэнь любит объятия, этого кого-то запихнули бы в дом душевнобольных, не скрывая ужаса на лице. Наверное, сам Фэн Син бы и запихнул несчастного. Но вот он, бог войны, генерал Наньян, находится в прострации уже около…пяти минут? Очень неосмотрительно с его стороны. Му Цин, собственно, не понимает причины столь сильного удивления. Он ведь не камень, в конце концов, и ему не чужды обычные человеческие желания. Да, любит обниматься, и не скрывает этого факта, просто не выставляет напоказ. Он просто попросил своего — своего — мужчину подарить ему немного нежности, он ведь и до этого не чурался подобного проявления чувств? Фэн Син, наконец, оттаивает, и понимает, что чувствует себя особенным. Сам Му Цин, известный своей сварливостью и стервозным характером, попросил его о таком. Он понимает, что тому и пойти особо больше не к кому, но все равно позволяет себе это чувство превосходства над другими. (Не факт, что кто-то счёл бы привилегией прикоснуться к яшмовому генералу, но мало ли?) Наньяну кажется, что именно для этого природа сделала их тела такими — идеально подходящими друг другу. Фэн Син протягивает руки и берёт ладони Му Цина в свои, поглаживая их большими пальцами. Ведёт по предплечьям выше, расслабляет своими касаниями, пока не доходит до плеч. Му Цин поддаётся этим касаниям всем своим естеством, и Фэн Син мягко улыбается ему. Он видит смущение в чужих глазах, и оно ему приятно. Лишь он может вытянуть такое чувство из этого самоуверенного смутьяна. Фэн Син скользит руками за чужими плечами, ведёт вниз по тонкой спине и останавливается на пояснице, наблюдая, как фарфоровые щёки заливает неяркий румянец. Он в невероятном восторге. Впервые Му Цин п о п р о с и л о касаниях, а не оказался схваченным в кольцо сильных рук. В порыве своих чувств Фэн Син слишком резко притягивает мужчину к себе, но вовремя одёргивается. Стоит быть нежнее. Он поглаживает мягкую кожу под единственным слоем ткани — они в личных покоях, так что могут позволить себе остаться лишь в нижних одеждах — и прижимает Му Цина к себе, утыкаясь носом в его висок. Му Цин окончательно расслабляется, кладет голову ему на плечо, довольно выдыхает и прикрывает глаза. Запах Фэн Сина окружает его, словно кокон, в котором тепло, уютно и по-родному хорошо. Кажется, даже рядом с матерью он не мог так спокойно отпустить себя, позволить кому-то окружить себя заботой, не боясь получить удар в спину. Не хочется признавать, но Фэн Сину удаётся перевоспитывать его, даже не прикладывая особых усилий. Наньян же почти тает от ощущения тонкого тела в своих руках. Идеально. Он больше Му Цина именно настолько, чтобы окружать его щитом, чтобы его мужчина мог позволить себе расслабиться, почти повиснуть на нём. Фэн Сину приятна эта тяжесть, он раскачивается вместе с Му Цином, убаюкивает его своей любовью и лаской, которыми не одаривал даже ту женщину. Му Цин уже почти мурлыкает. Они все ещё стоят посреди комнаты, но это не мешает ему впасть в дрёму, отдавая себя полностью в чужое распоряжение. Фэн Син принимает разрешение с благодарностью и трепетом, поглаживает спину, посылая разряды удовольствия по всему телу, и думает, что им все же стоит пойти в постель. Му Цин в ответ на предложение бурчит что-то недовольно и отказывается двигаться, так что Фэн Син просто берёт его на руки. Уже подойдя к кровати, он думает, что не хочет выпускать свою ношу из рук, так что садится в кровати, облокачиваясь на спинку, укладывая Му Цина на себя. Тот уже и не реагирует ни на что, и это настолько высокий уровень доверия, — уснуть рядом с кем-то — что Фэн Син не выдерживает и ещё сильнее прижимает его к своему телу. Засыпая, генерал Наньян даже не думал о том, что на следующий день от неудобной позы у него может болеть тело. Пока Му Цин доверяет ему себя полностью, больше ничего не важно.