Американские горки для вампиров (IV часть)

После того, как Филипп стремительно покинул дом, Карлос созвал семейный совет. Каждый член семьи при возникновении серьезной ситуации высказывал свое мнение, и в конце переговоров выносилось окончательное решение. Но в этот раз Карлосу нелегко дался разговор. Присутствие старшего сына давило на него, он не мог спокойно находиться с ним в одной комнате. Несмотря на внешнее спокойствие и непроницаемость, Карлос ощущал огромную тяжесть и горечь. По мере того, как все детали произошедшего исчерпывались, голова Каина опускалась все ниже. Вампир ощущал, как взгляды каждого из присутствующих буравят его. Каин чувствовал недовольство и разочарование и не в силах был поднять глаза и посмотреть хоть на одного из членов семьи. За пять веков он ни разу не пожалел о содеянном, полностью уверенный в том, что поступил верно. Но полный досады голос отца заставлял все внутри сжиматься. Больше всего на свете Каин боялся его осуждения. Где-то на задворках души искрилась едва заметная злость на Филиппа. Каину казалось, что не сделай тот из этого трагедию, ничего бы не произошло. Он всегда считал, что его младший брат любит устраивать драму для привлечения внимания, которое и так было излишним к его персоне. — В связи со сложившимися обстоятельствами проблему нужно решить как можно скорее. Поэтому дневник требуется забрать в кратчайшие сроки, — твердо, тоном, не терпящим возражений, провозгласил Карлос. — Что от нас требуется? — с готовностью поинтересовалась Далия. — Навестите с Кайрой Деймона Андлера. Переговорите с ним и пригласите на ужин. У него конфликт с Лекси, но раз она решила уйти, проблем быть не должно, — опираясь на трость, Карлос поднялся с кресла и обвел хмурым взглядом присутствующих. — Что делать с тобой, Каин, я решу позже, — отрывисто кинул Карлос, будто бросал кость бродячему псу. Мельком взглянув на сына, он направился к двери, находящейся в конце комнаты. — Когда вернется Филипп, пусть зайдет ко мне, я буду у себя в кабинете, — с этими словами Карлос отворил дверь и тихо, словно он был привидением, скрылся за ней. На мгновение повисла тишина. Все также отмеряли время часы, потрескивал огонь в камине и витал едва уловимый запах сигар. Только обстановка в семействе Питерс была напряженной. Казалось, от каждого исходил арктический холод, который грозился заковать в вечную мерзлоту того, против кого этот холод был направлен. Когда Каин все же смог поднять голову, он понял, что обречен. Такой отчужденности Каин не видел даже в глазах Филиппа. — Как мать, я сочувствую тебе, — тихо, но вкрадчиво произнесла Ливия. Ее взгляд был грустным, а между бровями пролегла скорбная линия. — И по-прежнему люблю. Но как жене, чьего мужа бесстыдно оболгали, мне очень горько, — она медленно поднялась с дивана и подошла к Каину. Едва заметная, словно губы тронула судорога, мелькнула улыбка. Ливия коснулась щеки сына, заглядывая ему в глаза. Она пыталась увидеть мучивший ее вопрос: как так могло произойти? И главное — почему? — Ты мой сын, Каин, но мне прискорбно, что ты оказался подлым. Как старший брат, ты не успокоил Филиппа, не сказал, как тебе важно, чтобы он был со всеми. Ты взял силой. Каин, ты наследуешь отца во всем: в костюмах, в сигарах, перенял походку и манеру речи. Бросил скрипку… вот только отец никогда бы так не поступил. Так кто же ты? Не похож на отца, но и с моим сыном у тебя нет ничего общего. — Мама, — надтреснутым болью голосом прошептал Каин. Он взял ее ладонь в свою. Но когда Ливия, покачав головой, высвободила руку, Каин вновь опустил голову. Он ощущал себя преступником, который ждал казни. — Мне не хочется знать, почему ты оболгал своего отца. Все и так ясно. Но мне казалось, что в нашей семье нет трусов. Самое страшное в мире — подлость. Ты показал ее во всей красе на своем примере, — голос Ливии стал жестким. Сдвинув брови на переносице, она впилась осуждающим взглядом в Каина. — Что бы ни решил отец, я не встану на твою защиту. Как бы мне ни было больно от того, что тебя ожидает, я буду уважать решение своего мужа. Поскольку за темные поступки нужно платить. Ей было больно. Она любила каждого из сыновей настолько сильно, насколько может любить мать. Ливии всегда казалось, что Филипп — это ее крест и боль. Но поступок Каина вверг в темное отчаяние. Так много слов хотелось сказать, но Ливия лишь сжала губы и, смерив старшего сына тяжелым взглядом, вышла из комнаты. Несмотря на обстановку, Ливия направилась на кухню, чтобы что-то испечь. Приготовление десертов всегда успокаивало ее, а в связи с событиями ей нужно было хоть немного отвлечься, насколько это вообще возможно в такой ситуации. — Забавно, — меланхолично протянула Далия, подойдя к барной стойке. Налив себе вина, она немного отпила и, прищурившись, взглянула на Каина. — Я всегда считала Филиппа…давайте называть вещи своими именами, паршивой овцой. Но по сравнению с тобой Филипп — невинный ягненок. — Далия, пойми, я не мог по-другому, — умоляюще произнес Каин. Ему не хотелось, чтобы и Далия отвернулась от него. Но похоже, она первая из всех преисполнилась к нему отторжением. — Я должен был обратить Филиппа. — Тебя кто-то заставлял? — резко перебив брата, спросил Оливер. — Ты не имел права, никакого! Но предположим, у тебя были на то причины. Собственные больные представления о том, что обратить насильно младшего брата — это именно то, что нужно. Вместе с тем ты оболгал отца. — Он всегда был всеобщим любимчиком, — презрительно проговорил Каин. — Вся любовь была предназначена ему. И даже теперь все носятся с ним. — Как ты можешь, — с яростью прошипел Оливер. — Забыл, что из-за тебя все началось? Нас не должно было быть вовсе! Природой не предназначены вампиры. Но тебя нужно было спасать. Как быстро ты забыл, что родители, не раздумывая, пошли за тобой. За тобой пошел я, мне хотелось поддержать тебя! Думаешь, я не боялся того, что меня ожидает? Скажи, ты бы и со мной поступил так же? Силой бы обратил меня?! — все больше распалялся Оливер. Его угнетало, что Каин не чувствует вины, не испытывает раскаяния. Как только родители вышли, он стал вести себя по-другому, вызывающе и высокомерно. — Я разочарована даже не в тебе, — как бы между прочим произнесла Далия, наблюдая за стычкой братьев. Сев в кресло, она стала греть в руках бокал, задумчиво наблюдая за бордовой жидкостью, колыхающейся на дне. — Мне досадно на саму себя. Так ошибиться в том, кого знаешь триста лет. Каин, ты ведь знаешь мою историю и тем не менее не признался в содеянном. Даже мне, — как бы Далия ни пыталась скрыть эмоции, в ее голосе проступила горечь. Ей пришлось глубоко вздохнуть, чтобы вернуть пошатнувшееся самообладание. — Я считала тебя благородным человеком, на которого можно положиться. Что ж… неприятные сюрпризы тоже случаются. Правда, я надеялась, что они произойдут не со мной, — выпив залпом остатки вина, Далия поставила бокал возле сигар и слегка усмехнулась. Никто не мог превзойти Карлоса Питерса, ведь его сын и вовсе свернул не туда. Молчавшая все время Кайра сжала ладонь Оливера и сочувственно посмотрела на сестру. На Каина же она бросила взгляд, полный жалости, но не той, что могла вселить надежду. Ее жалость была унизительной и уничтожающей. Не сказав ни слова, девушка вынесла приговор лишь одними глазами. — На самом деле я люблю Филиппа. Ведь он мой брат. У нас сложные отношения, но… мне не хотелось быть без него. Я считал, что если вся семья будет вместе… что это будет правильно, — начал сбивчиво оправдываться Каин. Глаза не останавливались ни на одном из присутствующих, речь была быстрой, и он не мог охватить ни одну мысль, всплывающую в голове. — Гнусная ложь! — выкрикнул Оливер, подлетев к Каину. — Ты мастерски все придумал, но никто не верит ни одному твоему слову! Каин, опомнись! Ты совершил отвратительный поступок! И теперь прикрываешься настолько нелепыми оправданиями, что хочется… — Что, ударишь меня? — перебив Оливера, с вызовом спросил Каин. — Знаешь, даже руки не хочется пачкать. Все равно что вступить в дерьмо, — процедил Оливер, сжимая ладони в кулаки. Не успел он договорить, как Каин ударил его по лицу. Из носа выступила кровь, но Оливер не обратил на это внимание. Схватив Каина за пиджак и вложив всю свою ярость, отбросил его в конец комнаты. Не давая ему возможности подняться, Оливер оторвал Каина от пола и тихим, клокочущим шепотом произнес: — Советую тебе убраться как можно дальше, иначе я не ручаюсь за себя. Я также не заступлюсь за тебя и никому не позволю это сделать. Ты противен мне настолько, что не могу сравнить ни с одной гадкой тварью, живущей на этой земле, — отпустив руки, Оливер дал брату упасть, борясь с желанием пнуть его носком ботинка. Вытерев кровь, Оливер резко развернулся и вышел. Никто из девушек не произнес ни звука, более того, ни одна даже не дернулась, чтобы помочь Каину подняться. Кайра и Далия смотрели на вампира так, словно перед ними был мерзкий земляной червь. Отряхнувшись, пытаясь сохранить остатки достоинства, Каин вышел под оглушающую тишину. * * * Лекси долго не решалась подойти к дому. Было странно, ведь когда требовалось вручить приглашение от Карлоса, она не ощутила ни скованности, ни каких-либо еще чувств. Теперь же от былой самоуверенности осталось не так уж много. Лекси медлила, всматриваясь в зашторенные окна. Она была частью этого дома, будто всегда жила в нем. После того, как Лекс едва не позвонила сестре, девушка опасалась, что воспоминания, захватив в плен, в этот раз так легко не отпустят. Вампирша чувствовала: внутри что-то меняется, лед, покрывший некогда сердце, начинает ломаться. Но отступить от намеченного означало проявить слабость. А этого Лекси не могла допустить. Сделав пару глубоких вдохов, она твердым шагом направилась к дому. Свернув на задний двор, Лекси оглянулась. Следовало действовать как можно тише, иначе вожделенный для Филиппа дневник заполучить не удастся. Встав на выступ, Лекси подтянулась и схватилась за подоконник небольшого окна, которое относилось к подвалу. Благодаря вампирской ловкости Лекси в считанные секунды оказалась в прохладном помещении. Оглядевшись, девушка усмехнулась. Все было, как и два года назад: заполненные алкоголем полки, большой холодильник с запасами крови, в углу лежали цепи для Марка. Спрыгнув с подоконника на пол, Лекси аккуратно выглянула в окно. Вокруг было тихо, и она позволила себе немного расслабиться. Пройдясь по периметру подвала, вампирша вернулась к окну. Дневника нигде не было. Значит, его либо забрали, либо положили в более надежное место. Надеясь, что второй вариант верный, Лекси стала искать тщательней. Под каждой бутылкой, за стеллажами и даже заглянула в холодильник. Рыкнув от досады, Лекси раздраженно пнула цепи, которые тихо звякнули. С нахлынувшей ностальгией она медленно наклонилась и подняла их. Цепи были тяжелыми, девушка и забыла, как сталь холодила руки. Послышался шорох, и Лекси поспешно положила такую знакомую ей вещь на пол. Вышла девушка тем же путем — через окно. Но не успела вампирша перевести дух, как наткнулась на девушку, которая с подозрением разглядывала ее из-под опущенных ресниц. — Невероятно, стоило на мгновение задержаться, и такой сюрприз, — едко проговорила Джинни, слегка усмехаясь, но взгляд был колючим и не предвещал ничего хорошего. — Давай сделаем вид, что ты меня не видела, — проговорила Лекси, порываясь уйти, но Джинни схватила ее за руку. Угроза, исходящая от нее, стало более явной. — Не так быстро. Судя по пустым рукам, ты искала не запасы крови и уж точно не коллекционный алкоголь. Кто ты, и самое главное, что тебе нужно? — холодно поинтересовалась Джинни. — Я помню тебя, — игнорируя вопрос, проговорила Лекси. Вырвавшись из цепкого захвата, она ухмыльнулась. — На днях ты была в баре. А Марк не изменяет себе. Его всегда тянуло к блондинкам. — Так ты… Лекси? — на мгновение Джинни растерялась, ибо такого поворота она совсем не ожидала. — Надо же, он рассказывал обо мне, — самодовольно сказала Лекси. — Не только он, — хмыкнув, в тон ей ответила Джинни. — Мы разобрались с первым вопросом. Теперь — что ты тут делаешь? — Это не имеет значения, — сухо ответила Лекс, слегка оттолкнув Джинни, освобождая себе путь. Девушка ругала себя за оплошность и невнимательность. Впрочем, она предупреждала Филиппа о том, что в доме слишком много народу, и завладеть дневником непросто. Тем более, как оказалось, его не было на прежнем месте. — Думаешь, я так просто отпущу тебя? — послышалось над самым ухом. Джинни снова схватила Лекси, но на этот раз сильнее. Через мгновение они были уже внутри дома. И как Лекси ни отбивалась, побороть Джинни ей не удалось. Оказавшись в холле, Лекси со злостью взглянула на Джинни. Вампирша лишь склонила голову и, изогнув бровь, изучала ее. Аквамариновая прядь, яркий наряд никак не вязался с непроницаемым, хмурым взглядом и поджатыми губами. Было видно, что девушка настроена решительно и в случае сопротивления готова применить силу. — Это дом моего друга. Достаточно близкого, и я не позволю, чтобы кто-то пробирался к нему, словно подлый вор, даже если он когда-то здесь жил, — спокойным голосом проговорила Джинни, лишь немного тон был окрашен в неприязненные нотки, но в целом девушка излучала скорее равнодушие, чем сильные эмоции. — И что ты собираешь делать? Пытать, пока не сознаюсь? — с вызовом поинтересовалась Лекси, сложив руки на груди. Джинни не успела ответить. К ним вышел Марк, который, услышав голоса, решил проверить, что происходит. Увидев Лекси, он остановился и впился глазами в вампиршу. — Лекси? Каким ветром ты здесь? — нахмурившись, поинтересовался Марк. — Не планировала заходить сюда, — едко усмехнувшись, ответила вампирша. Она медленно подошла к Марку, пристально смотря ему в глаза, — но твоя подружка такая настырная, — томно закусив нижнюю губу, Лекси склонила голову. Коснувшись ладонью его груди, которая под футболкой вмиг напряглась, вампирша придала своему голосу сексуальных нот. — А ты что, не рад меня видеть? Неужели даже не соскучился? — У меня были дела интересней, — резко произнес Марк, отдернув ее руку. — Вот как? — прищурившись, тихо проговорила Лекси. — Так быстро забыл меня… прискорбно. Я бы даже сказала, оскорбительно, — театрально расстроенным голосом дополнила Лекси. — Что она здесь делает, Джинни? — досадливо поморщившись, Марк обогнул Лекси и обратил взгляд на девушку. — Застала за интересным занятием: Лекси пробралась через окно в подвал. Думаю, ей что-то было нужно. Но поиски прошли неудачно. Даже скрыться не получилось, — Джинни выразительно посмотрела на Лекси, после чего перевела взгляд на Марка. На лице оборотня мелькнула едва заметная усмешка на ее реплику, но когда он повернулся к Лекси, голос был суровым, в нем отчетливо улавливались неприязненные стальные нотки: — Что же ты искала, Лекси? — Марк встал в выжидательную позу, намереваясь любыми путями узнать правду. То, что связывало их когда-то, ушло на второй план, сейчас Марк рассматривал Лекси скорее как нарушительницу спокойствия, чем ту, с которой у него было прошлое. — Это не имеет значения. Поэтому я, пожалуй, пойду, — Лекси сделала шаг в сторону, но Марк преградил ей дорогу. Начинать спор или пытаться применить силу было бы глупо, она не хотела привлекать внимание остальных. Поэтому ей пришлось отступить, обдумывая, как все-таки выбраться. — Не все так просто, Лекси, — покачав головой, отчеканил Марк. — А знаете, вы стоите друг друга, — взмахнув рукой, указывая на Джинни, потом на Марка, язвительно произнесла Лекси, — просто умиляюсь вашему упрямству. Но я ничего не скажу. Поэтому не тратьте время и дайте мне уйти, — с нажимом закончила свою тираду Лекси. Ощутив за спиной чье-то присутствие, Лекси резко развернулась. По взглядам вышедших навстречу Катрин, Деймона и Сары она поняла, что они не столько удивлены ее прибыванию в доме, сколько крайне недовольны подобным присутствием. Но если Катрин излучала лишь раздражение, то Деймон — откровенную неприязнь. Сара же заняла скорее нейтральную сторону. Негативных эмоций от нее не исходило, но и радости от присутствия сестры не было. — Уже все в сборе. Прекрасно, — ехидно проговорила Лекси. Она начала закипать от сложившейся ситуации, которая походила на нелепую комедию. — Надеюсь, есть разумное объяснение, — холодно парировал Деймон. — Вот разумного объяснения нет, почему меня держат здесь, — гневно провозгласила Лекси, испепеляюще взглянув на Марка. — Не ерничай, — осадил ее оборотень. — Джинни сказала, Лекси выискивала что-то в подвале, — посмотрев на Деймона, объяснил Марк. — Что же это могло быть? — задумчиво пробормотала Катрин. — Дневник? Я права? — со злорадством спросила она. Кэт была полностью уверена, что Лекси приходила именно за этой вещью. И ее просечка доставила вампирше удовольствие. — Только вот его даже нет в этом доме, — притворно расстроенным голосом добавила Катрин. Но через секунду ее глаза вспыхнули недобрым огнем. — Он у моих родителей, — Катрин подошла к Лекси и, подняв ее подбородок, пристально посмотрела в глаза, — и если ты или твой дружок сунетесь туда, меня не остановит ни наша дружба в прошлом, ни его древность. Ухмыльнувшись, Лекси отступила на пару шагов. Ее позабавил воинственный настрой Катрин и то, с какой легкостью она выдала место, где хранится дневник. Впрочем, с нее хватит, она предоставит Филиппу самому разбираться со своими проблемами. Сейчас ей хотелось на воздух, становилось трудно находиться в доме. Нет, не из-за воспоминаний. Каждый присутствующий не хотел ее видеть, и в этом она была с ними солидарна. — Что ж, все меня увидели, высказали свое недовольство. Думаю, мне наконец можно уйти. Или ты хочешь что-то добавить, сестрица? — с вызовом обратилась она к Саре. — Не имею ни малейшего желания, — холодно ответила девушка. Послышался стук, и тут же в проеме распахнутой двери появились Кайра и Далия. Подавив возникшее изумление, непрошеные гости изобразили приветливые улыбки. — Не дом, а проходной двор, — недовольно проворчал Деймон, складывая руки на груди. — Что вас привело сюда, дамы? — Карлос просил нанести визит и пригласить на ужин, — ответила Кайра, обводя взглядом присутствующих. — Но мы не ожидали увидеть Лекси. Вы разрешили свой конфликт? — Кстати, о конфликте… кажется, глава вашего клана не в курсе, что творит его сын, — с нарастающим раздражением произнес Деймон. — В таком случае, может, стоит впустить нас в дом и все обсудить? — спокойно предложила Далия, выдержав тяжелый взгляд вампира. Пользуясь моментом, Лекси сделала попытку скрыться, но Кайра мягко ухватила ее за руку. — Останься, нам есть что обсудить, — слегка улыбнувшись, попросила она. — Конечно, Лекси останется, — Марк неожиданно схватил ее и поволок в гостиную. — Решила предупредить любовника о своем эпичном провале? — прошипел он ей на ухо. Небрежно кинув Лекси на диван, оборотень с каким-то презрением оглядел девушку. Лекси наградила Марка не менее яростным взглядом. Но сказать что-либо не успела. Через мгновение в комнату вошли остальные. Когда каждый занял свое место, Катрин вызвалась сварить кофе, предчувствуя долгий разговор. — Из ваших слов, сказанных ранее, стало понятно, что Филипп снова что-то натворил, — первой заговорила Далия. Положив ногу на ногу, она с усмешкой взглянула на Деймона. — Он заручился поддержкой своей подружки. Лекси должна была выкрасть для него дневник, — сухо ответил Дейм, пристально оглядывая вампиршу. — Вчера Филипп пришел ко мне в номер. Он был подавлен, его определенно что-то угнетало. Я решила помочь, по сути, дневник принадлежит его семье, — подала голос Лекси. Застигнутая врасплох, она ощущала себя в ловушке. — Давно я не замечала в тебе альтруизма. С чего бы? — с сарказмом произнесла Катрин, изогнув бровь. Лекси лишь недовольно посмотрела на девушку, ничего не ответив. Атмосфера была тяжелой. Каждый стремился соблюсти правила приличия, но плохо скрываемая антипатия к Лекси мешала вести разговор с гостьями. Впрочем, беседа была скорее сдержанной и холодной и не выходила за рамки приличий. — Какая забота, — в тон Катрин процедил Дейм, с неприязнью посмотрев на Лекси. — С чем связана такая несдержанность Питерса-младшего? Кажется, впереди вечность, к чему спешка? — прямо спросил у Далии Деймон. — У нас произошла крайне ужасная ситуация, — ответила за Далию Кайра. — Мы узнали, что изначально Филипп не хотел обращаться в вампира. Каин насильно заставил его, используя изощренный способ. В каком-то смысле Каин виновен в его безумии, — Кайра с сочувствием взглянула на сестру и сжала ее ладонь. Далия слабо улыбнулась девушке и повернулась к присутствующим. — Поступок Филиппа был лишь знаком отчаяния. Впервые я не осуждаю его. Поэтому, надеюсь, вы войдете в положение и не будете предъявлять никаких претензий, — проговорила Далия. Взяв чашку с кофе, она сделала небольшой глоток. — Это многое объясняет, — тихо сказала Сара. На удивление, она спокойно реагировала на присутствие сестры, хотя казалось, что она будет ощущать неловкость. Но, кажется, прошло достаточно времени и событий, чтобы наличие Лекси в одном с ней помещении ее не беспокоило. Сара лишь украдкой взглянула на девушку, отметив, что взгляд у той не такой холодный, как раньше. Но этому изменению не придала значения. — А что насчет вас? — неожиданно спросила Кайра, посмотрев на Сару. — Ваша размолвка с Лекси… кажется, ей не просто пережить разлуку с вами. — Кайра, думаю, это не наше дело, — мягко одернула девушку Далия. — Просто я беспокоюсь, Далия, — твердо заявила Кайра. — В последнюю нашу встречу Лекси была сама не своя. Она лишь однажды обмолвилась обо всех вас, рассказав совсем коротко о разрушенных отношениях. И они ее очень беспокоят. — Мне кажется, я тебе четко дала понять, чтобы ты оставила меня в покое, — со злостью произнесла Лекси. — Я просто хочу помочь, — настойчиво ответила Кайра. — Тебя кто-нибудь просит об этом?! Это все из-за тебя! Если бы не ты, Филипп не сорвался бы на меня и не выставил из дома! — перешла на крик Лекси, вскакивая с кресла. Если бы не присутствующие, она наверняка бы набросилась на Кайру. — Вот оно что, — медленно протянула Далия, прищурив глаза. — Так, значит, моя сестра виновата в том, что ты бросила свою семью? Ты серьезно думаешь, что корень всех твоих бед Кайра? — голос вампирши стал тише, но в нем появились угрожающее нотки. Ей не понравился выпад Лекси в сторону сестры. И она готова была вступиться за нее любыми способами. Под испепеляющим взглядом вампирши Лекси лишь раздраженно выдохнула и, вновь сев в кресло, сложила руки на груди, демонстрируя молчаливый протест. — Это в стиле Лекси — обвинять всех, кроме себя самой, — едко заметил Марк. — Сначала непоколебимая непримиримость по поводу отношений Деймона и Сары. После — обвинение меня в предательстве. — У меня с сестрой тоже был кризис, но мы преодолели его. Сестра или брат — самое дорогое, что есть после родителей. Никто не заменит их, — проникновенно изрекла Кайра. — Я могу рассказать нашу историю? — спросила девушка, повернувшись к Далии. — Кто же тебя остановит? — с теплой улыбкой ответила Далия. Ее сестра всегда пыталась обогреть всех, приободрить, это всегда умиляло. Далии была не по вкусу излишняя сердечность Кайры, но она относилась к сестре с дружелюбным снисхождением, словно та была ее ребенком. — Мы с Далией родились в Солсбери. Это живописный город в графстве Уилтшир. Мы жили довольно неплохо, пока вспышка чумы не забрала наших родителей. Они ушли один за другим. Сначала мать, после отец, — с легкой грустью начала рассказывать Кайра. — Нам было сложно, мне на тот момент было шестнадцать, Далии девятнадцать, работу было найти непросто, и мы брались за любое дело. Как-то нам посоветовали брать постояльцев. Мы долго отвергали этот вариант, но через время на свой страх и риск приняли у себя молодого парня. — Рэймонд был очень обходителен, и мы с сестрой немного расслабились, — подхватила роль рассказчицы Далия. — Спустя месяц я поняла, что неравнодушна к нему. Мои чувства были взаимны, и у нас случился роман. Через время я узнала, что он вампир. Долго не могла прийти в себя, но решила все же принять его таким. Наше счастье было коротким. Его убил охотник. А я осталась новообращенным вампиром, совершенно не готовая к изменениям. Мне было страшно, что я останусь одна. — Далия насильно обратила меня, — продолжила историю Кайра. — Как же я была зла на нее. Тогда мне казалось, что больше мы не увидимся. Во мне горела ненависть. Я уехала в Саутгемптон, чтобы не видеть Далию. Там я познакомилась с Оливером, — на губах Кайры промелькнула улыбка, — а после и с остальными членами семьи. Оливер был чутким и внимательным. Именно он убедил меня вернуться и поговорить с сестрой. Я и сама ощущала, как мне ее не хватает. В день моего возвращения в Солсбери мы проговорили несколько часов. Я решила, что останусь с Далией. Оливер часто навещал нас, а когда семейство Питерс решило уехать, они взяли нас с собой. — Я не представляю, как бы выжила без Кайры, — улыбнувшись, Далия сжала ладони сестры. Она редко проявляла подобные эмоции, но их с сестрой история до сих пор вызывала волнение. Тот период, когда Кайра уехала и пришлось справляться со всем самой, был самым ужасным за всю ее долгую жизнь. Но серьезная размолвка их только сблизила. Разные по духу, они все равно были одним целым. — К сожалению, не все могут преодолеть трудности, — произнесла Сара, выразительно взглянув на сестру. Она не сомневалась, что рассказанная история нисколько ее не тронет. — Я бы не назвала произошедшее между нами трудностью, — мягко возразил Деймон. — Скорее, это эгоизм и непримиримость перед чужим счастьем. — Я достаточно наслушалась, — с нескрываемой злостью отчеканила Лекси. Встав с кресла, она резким шагом вышла из комнаты, громко хлопнув при этом входной дверью. — Ты зря старалась, Кайра, — с сочувствием взглянув на сестру, проговорила Далия. — Возможно. Если со временем до нее не дойдет смысл нашей истории, значит, ей придется расплачиваться за свою гордыню одиночеством. Я же ничего не потеряла, — спокойно, практически равнодушно, ответила Кайра. Насколько бы сильным ни было желание помочь, но и у нее был лимит терпения. С уходом Лекси девушка поняла, что он полностью иссяк. — Спасибо, что поделилась, — проговорила Катрин, окинув теплым взглядом Кайру. — И объяснение по поводу Филиппа много прояснило. Сожалею, что у вас сейчас непростое время. — Благодаря сложностям мы становимся сильнее духом, — Далия поднялась с дивана и, посмотрев на присутствующих, медленно прошествовала к выходу. — Нам нужно идти, — проговорила Кайра, следом за сестрой встав со своего места. — Что передать Карлосу? — Мы придем, — кивнув, твердо заверил вампиршу Деймон. — Следует, наконец, закрыть вопрос с дневником. Кивнув, Кайра направилась за сестрой. Катрин, проводив девушек, вернулась в гостиную. — Кофе так никто и не выпил, — усмехнувшись, проговорила Кэт, убирая чашки. — Вы меня, конечно, извините, — подала голос Джинни, которая молчала все это время, — но ваша Лекси до раздражения стервозна. Как вы ее терпели? — По правде сказать, Лекси, которую ты видела, и та, которую мы когда-то знали, совершенно разные личности, — пожав плечами, ответил Марк, обняв Джинни за плечи. — Реакция Лекси для меня была предсказуема, — проговорила Сара, помогая Катрин убирать со стола. — А вот твоя готовность нанести визит семейству Питерс удивила, — повернувшись к Деймону, Сара широко улыбнулась. — Я знаю, как для тебя это важно, — возвращая ей улыбку, произнес Деймон. — Ты такой милый, — держа чашки, Сара пылко поцеловала Дейма, сожалея, что ее руки заняты и она не может его обнять. — Кстати, насчет званого ужина у Питерсов. Я не смогу пойти вместе с вами, завтра полнолуние, — с сожалением произнес Марк. — Обещаем рассказать все в мельчайших подробностях, — торжественно пообещал Деймон, лукаво усмехнувшись. — Рассчитывал на такой ответ, — улыбнулся Марк, ощущая, как Джинни сжала его ладонь. — Я останусь с Марком, — с непоколебимой твердостью заявила Джинни. — Да, я знаю, что это опасно, — предугадывая слова Деймона, дополнила она. — Но переубеждать меня не имеет смысла. Кому, как не тебе, это знать. Деймон, закатив глаза, сокрушенно вздохнул и покачал головой. Ему был хорошо знаком упрямый характер Джинни. Бороться с ее решением было бесполезно. Ее стремительно развивающиеся отношения с Марком все еще беспокоили его. Он опасался, что оба могут причинить друг другу боль. И все же Деймон не мог отрицать того факта, что им хорошо вдвоем. Марк даже никак не отреагировал на Лекси, что указывало на охлаждение чувств с его стороны. Поэтому, как бы ему не нравилось решение Джинни, он принял его стойко, надеясь, что ночь полнолуния пройдет спокойно. Когда со стола было убрано, компания по традиции осталась в гостиной, ведя неспешный разговор. Временами в доме звучал смех, а падающий за окном снег придавал атмосфере еще больше уюта. * * * Катрин, пробыв пару часов с компанией, решила прогуляться. Снегопад закончился, небо было без единого облачка, а воздух был свежим и морозным. Пройдя пару улиц, Катрин направилась к излюбленному месту. Уже будучи на полпути от него, девушка остановилась, заметив одинокую фигуру. Медленно приблизившись к мосту, Кэт с удивлением обнаружила стоящего возле ограждения Филиппа. Встав на некотором отдалении от него, Катрин попыталась сделать вид, что не замечает его. Но мимолетно брошенный на вампира взгляд выхватил его напряженное лицо. Филипп был сосредоточен до того, что на скулах ходили желваки. Отвернувшись, Катрин, к своему разочарованию, поняла, что прогулка не приносит ей прежнего удовольствия. Мысли все время крутились вокруг Филиппа и того, что ему пришлось пережить. Она не знала подробностей, но подозревала, что насильное обращение самым близким человеком не прошло бесследно. Кэт, хоть и заочно, знала его совершенно другим, и было странно менять о нем свое мнение.  — Вижу, у кого-то неудачный день, — равнодушно проговорила Катрин, смотря прямо перед собой. — А у кого-то время для злорадства, — сведя брови на переносице, поддел девушку Филипп. — Непривычно видеть тебя здесь. Слишком тихо и пустынно в такое время, — спокойно резюмировала Катрин. Оперевшись об ограждение моста, она опустила взгляд на подернутую льдом воду. — Мне нужно было уединиться, — Филипп взглянул на Катрин. Прядь ее волос, выбившаяся из прически, едва заметно трепыхалась от легкого дуновения ветра. Девушка ни разу не взглянула на него, но ее гордая осанка приковывала взор. — Здесь прекрасно. Мое любимое место, — помедлив с ответом, проговорила Катрин. — Так, значит, я нарушил твой покой, — с нотками горечи сказал Филипп. — Лишать себя удовольствия только из-за тебя? Ты самоуверен. Впрочем, как всегда, — едко заметила Кэт. — Тебе ли знать, какой я, — резко обронил Филипп, сжав ладони в кулаки. — Честно говоря, да, — Катрин тихо вздохнула и повернулась к вампиру. — Сегодня у нас были Далия с Кайрой. Они немного рассказали о сложившейся ситуации. — Очевидно, я поторопился с откровенностью, — досадливо произнес Филипп. — Нам нужны были объяснения, почему Лекси прокралась в дом. Кстати, ваш план по захвату дневника провалился, — усмехнувшись, но без издевки ответила Катрин. — Так и знал, — отвечая на ее усмешку, сказал Филипп. Скрестив ноги, он привалился боком к ограждению, чтобы лучше видеть стоящую напротив девушку. — Нужно было сделать все самому. — Мне жаль, Филипп, — голос девушки посерьезнел, и взгляд стал полон сочувствия. И пускай Филипп оставался для нее все таким же бесконтрольным психом с высокомерными замашками, но то, что она узнала, шокировало. По крайней мере, становилось понятно, почему Филипп ведет себя так ужасно. — Я не нуждаюсь в жалости, — отрезал Филипп. Даже в свете тусклого фонаря было видно, как потемнели от недовольства его глаза. — Это не жалость, Филипп, — Катрин непроизвольно сделала пару шагов по направлению к вампиру. — Почему ты не рассказал? Зачем нужно было подсылать Лекси? — Ты бы помогла мне? — Филипп медленно подошел к Катрин. — После наших двух встреч, которые не длились и часа, если бы я рассказал… нет, дорогая. Мне нужно было бы вывернуть свою душу наизнанку, чтобы ты или кто-то из твоей компании пошел мне навстречу. Но я лучше оголю свое тело, чем душу, — с тихим жаром произнес Филипп. — Извини, — не найдясь, что ответить, пробормотала Катрин. Как бы Филипп ни старался скрыть свои чувства, но жгучая боль заполыхала в его глазах. И девушка отвернулась, не в силах выдержать взгляд вампира. — За что? — Филипп взял Катрин за подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Тебе вдруг стало жаль безбашенного психа, чокнутого потрошителя. Ты не должна извиняться за свою добродетель, — ядовито произнес Филипп. — Но если честно, мнимое сочувствие и предложение помощи мне просто отвратительны. Хочешь показать, какая ты чудесная? — Нет, — Катрин едва сдержалась, чтобы не влепить Филиппу пощечину. Она впилась ногтями себе в ладонь, дабы унять нарастающий гнев. Разумом Кэт понимала — Филиппу очень больно. Поэтому нужно было держать себя в руках. — Я не хочу, чтобы ты считал, что один. Потому что… в какой-то мере сама была в подобной ситуации. Ты не должен бороться со своими демонами в одиночку. — Проникновенно, — с ехидством произнес Филипп, сделав вид, что аплодирует. Катрин долго смотрела ему в глаза, затем, тяжело выдохнув и вцепившись ладонями в ограду моста, посмотрела вперед, туда, где темными тенями возвышался лес. — Два года назад погиб человек, которого я очень любила, — тихо начала девушка. Ей и самой было непросто делиться своими чувствами, но хотелось, чтобы Филипп понял — она доверяет ему самое сокровенное, показывая свою уязвимость, чтобы он хоть немного раскрылся сам. — Джозеф был вампиром… но в нем присутствовало больше человечности, чем в некоторых людях. Он стал жертвой нападения оборотня. А потом, после очередного приступа галлюцинаций, убил себя, чтобы не навредить мне. Я тогда впала в какой-то странный анабиоз. Ничего не чувствовала, ничего не замечала. Никаких желаний, даже не понадобилось отключать чувства. А потом случился выплеск эмоций, которые я долго держала в себе… я убила молодую пару… ранила отца, разгромила дом. Когда я вспоминаю, меня пронзает дрожь. Что, если бы я убила своих родителей? Если бы не смогла остановиться? — Катрин невольно всхлипнула и опустила голову. Даже спустя время ей было страшно вспоминать те события. — Два года… — Филипп встал сзади и мягко сжал плечи девушки. Он коснулся лбом ее волос. — Я горю в аду пятьсот лет, — на ухо прошептал Филипп. — Понимаю, — Катрин медленно развернулась, — это ничтожно мало. И ничто по сравнению с твоей болью. Но каждый заслуживает второй шанс. — Для этого мне нужен дневник, — с нажимом произнес он. — Карлос завтра организовывает ужин. Могу отдать его лично в руки. Филипп стоял вплотную к ней, но Катрин не пыталась отстраниться. Жар прихлынул к щекам, и девушка вдруг осознала, что не может оторвать взгляд от темных глаз вампира. — Спасибо, — выдохнул Филипп, медленно подойдя к ограждению моста. Прошло некоторое время в полной тишине. Никто не решался заговорить. Только теперь Катрин и Филипп стояли на мосту рядом. Их ладони, лежащие на перилах, касались друг друга. Первой это заметила Кэт и глубокомысленно взглянула на вампира. Почувствовав, что его рассматривают, Филипп повернул к девушке голову. — Что-то не так? — поинтересовался Филипп, изогнув бровь. — Странное ощущение. Оказывается, ты можешь не действовать мне на нервы, — усмехнувшись, проговорила Катрин. Послышался короткий тихий смех. Филипп удивился тому, что еще может проявлять подобную эмоцию. Глаза Катрин излучали тепло, он видел это, даже несмотря на ночь. Вампир взглянул на девушку и, не давая себе отчета, накрыл своей ладонью ее ладонь. Катрин не отняла руки, лишь повернула голову в сторону. Филипп обратил внимание на то, что привлекло Кэт. Она смотрела на звезды, и он тоже невольно залюбовался мерцающими жемчужинами, раскинувшимися на черном бархате неба. За пятьсот лет Филипп множество раз смотрел на звезды, задаваясь мучившими его вопросами. Но только в эту ночь он был лишь восхищенным наблюдателем, ощущая, что небесные светила наконец ему отвечают.