я гей? помогите пожалуйста

Не то чтобы они тусуются каждые выходные. Просто иногда, время от времени. Они смотрели фильм на прошлой неделе, и так получилось, что Хината планирует остаться на ночь сегодня. Это совпадение, правда. Они не проводят столько времени вместе. Но то, как мама Кагеямы приветствует Хинату, говорит совершенно о противоположном: они улыбаются и целуются в щеку, пока мама говорит тому присмотреть за ее сыном, пока она на работе. Она делает это каждый раз, и Тобио ненавидит это. Родители так смущают; в первый раз, когда его отец встретил Шое, он похлопал его по плечу и сказал что-то вроде: «рад, что ты теперь в нашей семье, сын». Кагеяма невероятно смущается, но, кажется, Хината принимает это абсолютно спокойно; так может сказать и его сестра, в этом нет ничего такого. Шое растянулся по полу, как будто это место принадлежит ему, положив голову на бедро Кагеямы. Они оба в одних боксерах, и это нормально для них, но сегодня щекотные влажные волосы и теплая щека Хинаты немного напрягают его. По телевизору идет какой-то фильм, но Кагеяма не сможет сказать, как он называется или о чем он, конечно если от этого не будет зависеть его жизнь. Он смотрит на движущиеся изображения на экране, но занят тем, что пытается не обращать внимания на парня, который лежит на его бедре, и по какой-то причине сегодня вечером это большая проблема. Не то чтобы они не были в таком положении раньше, просто в Хинате что-то есть; то, какой он теплый и приятный после душа, как его волосы пахнут шампунем Кагеямы и его образ, когда он использует мыло… Серьезно, он должен остановить этот ход мыслей, перед тем, как это выльется во что-то большее. Он смотрит на телевизор усерднее. — Эй, Кагеяма, — голос, исходящий от его колен, остался незамеченным, потому, что тот сейчас концентрируется на том, чтобы не концентрироваться. Но все-таки он смотрит вниз и встречается взглядом с Хинатой. — Ты когда-нибудь думал о том, как странно целуются люди? Это абсолютно не тот вопрос, который он ожидал услышать. Он чувствует, как его щеки нагреваются; почему Хината вообще спрашивает его про это? Его взгляд падает на экран, где идет любовный момент между главными героями и… кто вообще выбрал этот фильм? Если бы он знал… Хината поворачивается лицом к Кагеяме. — Хватит делать жуткое лицо, я не говорю, что целоваться это странно, типа… — он пытается объяснить что-то, размахивая руками. — Знаешь, с языком! Кагеяма чуть не поперхнулся. Еще одного такого поворота он не ожидал. С языком? Хината серьезно смотрит на него, поэтому он не думает, что тот шутит. Тобио пожимает плечами. — Эм… я никогда этого не делал, я бы не… Черт, он просто признался, что никогда не целовался с языком, Хината никогда не даст ему пережить это… — Я тоже, это мерзко выглядит, — он обратно отворачивается к телевизору, наклоняя голову так, что Кагеяма мог видеть его ресницы. Шое молчит еще несколько минут, и Тобио снова расслабляется, чувствуя облегчение от того, что может не фокусироваться на Хинате. — Не хочешь попробовать? На этот раз Кагеяма правда поперхнулся; он толкает Хинату, пока тот не сползает с его колен и хлопает того по спине. — Ты идиот? Хочу ли я попробовать? — хочет ли Кагеяма попробовать? Ответ положительный, но он этого не скажет. Он не совсем уверен, даже если это и звучит заманчиво. Он видел достаточно фильмов и немного порно, чтобы знать, что это выглядит противно, и мерзко, и запутанно, и грязно, и он не до конца уверен, что ему нравится перспектива пребывания чужого языка у себя во рту. Хотя язык Хинаты… он смотрит на парня, сидящего на его коленях, склонив голову. Он хочет убить его. Но также он хочет его поцеловать. Кагеяма пожимает плечами. Пусть Хината поступает так, как хочет, он не собирается говорить ничего компрометирующего типа: «Хорошо я поцелую тебя с языком» или «Пожалуйста засунь мне язык в рот». Фильм какой-то скучный, Хината хорошо выглядит после душа; и у них есть сладости, которые мама оставила им на ночь, так что, наверное, поцелуй будет сладкий на вкус. Это важно, потому что они буквально собираются обмениваться слюной. — Так да? — Хината даже не дожидается ответа, шаркает вперед, все еще стоя на коленях. Ноги Кагеямы скрещены, и он, очевидно, воспринимает это как идеальное приглашение сесть на них, упираясь коленом в ребра парня, прежде чем встать на ноги. — Ты долбаный придурок, — проворчал Кагеяма, когда дыхание вернулось обратно. — Ты пятый раз за неделю бьешь меня по ребрам… — В прошлый раз по животу, — Хината, похоже, настроен быть упрямым. — И я извинился. Вроде. Ты смешно выглядишь, когда я так делаю. — Ты что это нарочно делал… — слова умирают на его губах, когда Хината сжимает их вместе, и остальные слова также поглощаются его ртом. Он бы издал удивленный звук, но, к счастью, он был также утилизирован. Однажды, Хината так увлекся всем этим, что поцеловал Кагеяму прямо в зале, когда они сидели в стороне и пили воду. Слава богу, никто еще не видел, но... Что-то теплое и влажное касается губ Кагеямы, и его мыслительный процесс завершается неудачей. Это чувство оказалось не совсем чуждым, и, кажется, Хинате нравится… ну, вроде как. В этом смысле он хорошо знаком с языком Шое, будь он на щеке, на ухе, на губах или на ладони, но раньше Кагеяма пытался оттолкнуть его. И это первый раз, когда поцелуй действительно что-то значил. Он слишком нерешительный и прекрасно знает это. Язык Хинаты снова подталкивает его губы, и это странное чувство; он не хочет открывать рот, но в то же время очень-очень хочет обратного. Он вспомнил случай, когда Шое облизывал свои губы, и высунул язык чтобы вытереть сахар с уголка рта… а потом медленно, нерешительно, губы Кагеямы раскрылись. Он не знает, когда Хината успел обхватить его лицо теплыми шероховатыми руками, и начинает осознавать это только теперь, потому что что-то теплое проскальзывает в его рот. Теплое, гладкое, влажное, с привкусом клубники и соленого попкорна, который они ели. Это неплохой вкус, правда. Губы Хинаты скользят по его собственным, а затем их языки соприкасаются, и он… ну, он стонет, прислонившись ко рту Кагеямы. Он чувствует, что парень чуть ли не дрожит, жар на его щеках был почти таким же очевидным, как и у самого Тобио, и он не позволит ему просто так уйти как раньше. Кагеяма поднимает руку, прижимая ладонь к щеке Хинаты, и оборачивается, чтобы обхватить его затылок, откидывая его голову назад. Под этим углом гораздо лучше. Он вообще не понимает почему не решался на это. Хината отстраняется, и во рту становится неприятно пусто. Их губы, скользкие от слюны, по-прежнему соединены, и он пока еще чувствует себя неуверенно с Шое сидящим на его коленях; пальцы парня все еще подрагивают на лице Кагеямы. Губы Хинаты немного потрескавшиеся, что Тобио уже конечно заметил, но ощущать их своим языком – совсем другое дело. От Шое доносится еще один стон, на который Кагеяма не обращает внимания, потому что слишком занят губами парня. Его внезапно окутало теплом; он почувствовал зубы Хинаты и провел по ним языком. Это совершенно неизведанный для него участок, и к его венам стала приливать кровь. Хината снова издает этот звук, и он подозрительно похож на имя Кагеямы, но тот снова целует его, наклоняя голову еще немного, чтобы глубже проникнуть в открытый рот парня. С его подбородка капает слюна, и он, наверное, выглядит глупо, но ему все равно; Хината начинает дрожать, его руки скользят от щек к плечам Кагеямы. Затем он внезапно отстраняется с шоком на лице, и срывается с колен Тобио так быстро, что поскальзывается. Он падает на локти, и Кагеяма вздрагивает от этого звука. Он собирается назвать того тупицей, а потом спросить в порядке ли он (и почему он остановился?), но Хината напряженно вскакивает на ноги, извиняясь и вылетая из комнаты. Кагеяма остался сидеть в полной тишине. У него уходит минута, чтобы стереть слюну со своего лица, которая тянется вниз по подбородку, думая о том, что было бы здорово увидеть лицо Хинаты с румянцем на щеках и носу, сползтись по его шее… Он возвращается к фильму, где происходит какой-то взрыв. Он достаточно яркий и бездумный, чтобы привлечь его внимание. Хинаты нет уже пятнадцать минут. Да, он считал, потому что волновался, что сделал что-то не так, хотя Шое, который это все и предложил, сам делал это тупо, но когда тот возвращается, то просто весело садится на пол рядом с Кагеямой. Они не упоминают о поцелуях, но Хината не садится обратно на колени парня. Когда фильм заканчивается, они отправляются спать, и Шое остается таким же, как и всегда, рассказывая о моментах фильма, которые ему понравились («хороший парень избивает плохого парня!»), и которые не понравились («было слишком много разговоров»). Кагеяма понял, что волновался по пустякам; Хината – идиот, которого легко отвлечь, и он, наверное, напрочь забыл об этом поцелуе. И возможно Тобио это не нравится; в груди что-то сжимается, но это не важно, поскольку для них это было одноразовым делом, чтобы проверить действительно ли это так мерзко, как выглядит (но Кагеяма не останавливается на том факте, что на самом деле он так не думал). Хината заползает с ним в постель, как обычно; они давно отказались от спального мешка, после того, как тот заснул на кровати Кагеямы, прежде чем он успел расстелить себе место. Все нормально; Тобио никогда не спал с кем-то еще, потому что был единственным ребенком в семье, к тому же засыпать рядом с кем-то очень приятно. Он держится на расстоянии, поэтому у Хинаты достаточно места, чтобы протиснуться рядом с ним, прижавшись спиной друг к другу. Сердцебиение Хинаты успокаивает. Конечно, когда они просыпаются, это уже другая история; Хината растянулся на полкровати, одеяло запуталось вокруг одной ноги, а другая плотно лежала между ногами Кагеямы. В такие моменты, он даже не может заставить себя попытаться разбудить Шое; он по опыту знает, что это не сработает. Хината просыпается только тогда, когда хочет проснуться. Это поняла уже вся команда, все те, кто спал рядом с ним на клубных экскурсиях, и Кагеяме часто выпадает честь быть жертвой его несносного сна. Хотя сегодня он пахнет смесью собственного аромата и шампуня Кагеямы, и о нет, еще слишком рано для этого, слишком рано для того, чтобы его живот так трепетал, когда он открывает глаза и смотрит на лицо Шое, то как смешно он выглядит, когда спит, одной ладонью прижимаясь к щеке. Слишком рано для мимолетной мысли, что Хината пахнет им, что он в его постели, как будто это обыденность. В общем, еще слишком рано. Кагеяма стонет, натягивая свою часть одеяла на голову и пытается снова заснуть.