***
Чонгук выжил. Наконец-то он изменился. Он больше не был таким избалованным и раздражительным, как когда-то раньше. Его лаборатория расширилась, и у него было больше сотрудников, чем обычная небольшая группа гениев самоучек, скрывавшихся с ним в подземном бункере. Новая лаборатория так же как и большинство находилась под землей, но теперь она находилась под мегалитом из бетона и стекла, с чистым и красивым внутренним декором, чтобы принимать сюда людей которых Чонгук держал вокруг себя. Лиса, девушка с любовью к ножам и обесцвеченными светлыми волосами, Мингю, переросший паршивец с комплексами и склонностью к насилию, сравнимыми со склонностью Чонгука, и конечно же Ёнджун, застенчивый книжный ботаник, который мог создать самодельную бомбу за минуту. И теперь Чону нужно было добавить еще двоих в свою коллекцию. Тэхен играл свою роль намного лучше, чем в первую ночь в бойцовском клубе. Его интеллект помогал ему сглаживать самые неловкие моменты, и к счастью для него же, химия была тем в чем он был чрезвычайно искусен. Сказался оставшийся след внеклассных зачётов и заслуг университета в котором он ранее учился. Чонгук же был человеком труднее. Его интеллект был острее всех, и он был невероятным смертником. Его резкие всплески были лишь отдушиной гормонов подростка, которые еще не ушли с годами. Чем спокойнее он становился с возрастом, тем более опасным должен был стать Чон Чонгук. Тэхен же был его интеллектуальным соперником, и большую часть времени они проводили вместе взаперти в лаборатории. — Вы двое ладите так, будто давно знаете друг друга. Не будешь потом скучать по нему? —в шутку сказала Дженни Тэхену, когда они вместе сидели на террасе. На столе между ними стоял серебряный поднос с новой партией кокаина, сверкающая снежная пыль была свалена в кучу. Её нужно было упаковывать в целлофановые мешочки. — Если я вдруг буду скучать, у нас будет полно времени навестить его в тюрьме, —сосредоточено сказал Тэхен. — Ооо жёстко ты, — засмеялась Дженни, бросая очередной завернутый пакетик в серебряный портфель, лежащий на земле рядом со столом. — А может быть ты просто хороший актёр и правда будешь скучать по нему. — Он хороший парень, —пожал плечами Тэ. — Но как только я забуду про то, что он весь день сидит в лаборатории за производством кокаина. На самом деле Тэхен уже достаточно много о нем знал, по её словам, конечно. Другое дело если Чон откроется ему сам. Например, возьмет его с собой, чтобы посмотреть, как он будет истязать очередного обидевшего его бедолагу, и Ким тогда сам сложит два и два. Кровавый орел не был широко распространенным методом пыток. Слишком грязно, но это было чем-то вроде автографа Чонгука. Он сказал ей, что самый первый раз его был невероятным опытом. Тэхену не стоило этого видеть. — Ты все еще работаешь бухгалтером в районе Су? Или точнее его заменой? — Нет. Теперь я работаю только на Чонгука. Дядя уволил меня с работы, — вздохнула Дженни. — Но теперь я почти в сердце империи. И ты тоже, —весело сказал Тэ, брезгливо отмахиваясь от взлетевшего в воздухе порошка. — Кстати. Каковы его отношения с матерью? — спросил Тэхен. — Из всей пачки файлов, задокументированных на Geomjeong-pa, это единственное чего никто не мог установить, мне просто интересно. Дженни пожала плечами. — Да там ничего интересного. Мать можно считать его родитель. Либо старший брат или сестра, неизвестно. Чонгук был рядом с ее семьей с самого детства. Он называет свою биологическую мать «мамой», но я понятия не имею, кем она была в семье матери. Я думала, что Чонгук мог быть внебрачным сыном мертвого мистера Кима и, следовательно сводным братом матери. Но они не похожи друг на друга. Обычно сходство есть, но я видела её лицо на ринге собачьих боев. Да даже если так, Чонгук никогда не признает этого. Он такой же упертый и делает все чтобы уйти и получить авторитет больше чем у неё. Прежде чем Тэхен успел ответить ей, его телефон на столе завибрировал. — Алло? —сказал Тэхен, вставая, чтобы отойти в сторону. Двери на террасу открылись и в них появился Чонгук, а после того как Дженни увидела, что у него на руках, её глаза расширились в удивлении. Чон заметил Тэхена в дальнем конце балкона, но никак не отреагировал, подойдя к Ким с милым щенком в руках. — Посмотри кто к нам забрел, —сказал он, кладя собаку ей на колени. Это был маленький чёрный как смоль пёсик, его глаза были забавно серьёзными, глаза зверя, но весь вид перебивало его детское тявканье. — Боже мой, кто это? — засмеялась Дженни, приподняв его над собой, с восторгом рассматривая маленького щенка. — Что за чудо к нам попало. — Енджун нашёл его на входе в холл, наверное зашёл когда кто-то заходил. Назови его как хочешь, — сказал Чонгук, встав позади и облокотившись на спинку стула Дженни. Он чем то напоминал этого бродягу, у него конечно не было столь милого вида, но он с таким же нетерпением ждал её одобрения. Она повернулась к нему и с большими от счастья глазами спросила: — Его правда можно оставить? Здесь, с нами? Чонгук улыбнулся, довольный реакции. — Да, только следить за ним будешь ты. Она повернулась к нему и вымолвила «спасибо», он пристально наблюдал за ней и извивающимся на руках щенком. Чонгук заметил на себе замершее внимание Ким и перевёл взгляд на её лицо, находясь так близко. Чонгук был на год моложе неё. Раньше он воспринимал её как человека, которого ему можно безвозмездно заполучить в свою коллекцию. Он хотел этого больше чем что либо. Но сейчас его мировоззрение помогало мыслить иначе. Песик внезапно вскрикнул и попытался вырваться из рук девушки. Дженни тут же повернулась к нему, воркуя и пытаясь понять чего он хочет. Чонгук фыркнул на ее «Что случилось? Что хочет мое солнышко? Что такое моя радость?» — Гук, подожди, я думаю, он…—щенок резко перепрыгнул с колен на следующее сиденье, а затем на землю, он быстро убежал к дверям террасы, затем назад и снова вперед по кругу, безумно лая. Чонгук подскочил к подносу на столе, видя разложенный кокаин. — Ты думаешь он…? —он замолчал, повернувшись посмотреть на собаку. — Нет… —нерешительно рассмеялась Ким, прежде чем тут же замолчать. Чонгук позвал щенка и собака с лаем бросилась к нему. Он наклонился и осмотрел его нос и язык на наличие остатков белого порошка. Дженни с облегчением выдохнула, понимая что он ничего не слизал. — Ещё один пункт почему у меня не будет детей, —пробормотал Чон, возвращая пса к девушке на колени. Оказалось, Тэхен закончил свой звонок. Он стоял у перил долгое время, молча глядя на городской пейзаж. Когда же он наконец вернулся к ним, его глаза были мокрыми и красными от слез. — Что такое? —ошеломленно сказала Дженни и опустила щенка на пол чтобы подойти к детективу. — Я…мой друг. Он… он покончил с собой сегодня. После похорон сестры… он…он просто…спрыгнул с моста… Нет ничего ужасней, чем видеть плачущего взрослого человека. Она никогда не представляла от чего может плакать жизнерадостный мужчина. Это было душераздирающе больно. Низкий голос Тэхена ломался с каждым словом, которое он пытался выговорить, его плечи дрожали от неудачной попытки сдержать рыдания. Дженни не знала что правильно делать или говорить, её саму потряхивало от состояния напарника и ей пришло в голову только крепко обнять его, чтобы он уткнулся лбом ей в плечо и выпустил душащие его эмоции. — Я соболезную, Тэхен, — тихо сказала она, поглаживая его по спине. — Да, извини, дружище, —пробормотал Чонгук, на его лице было редкое выражение жалости, он протянул руку и сжал плечо Тэ. — Думаю, я лучше оставлю вас двоих наедине. Было очевидно, что он не знал как себя вести и она понимала его, ему было безмерно жалко Тэхена, но утешение не было его сильной стороной. — Он был тем твоим коллегой с которым мы должны были поговорить? —рискнула сказать Дженни когда двери террасы закрылись. Ким кивнул, глотая подкатившие рыдания, глядя из-за Дженни на небо и горизонт который сохранял последние оттенки оранжевых и красных цветов. — Мой первый и единственный друг с полицейской академии, мы столько с ним пережили… —глухо сказал он. — Его звали Дин. — Мне очень жаль, — вымолвила Дженни. Тэхен снова кивнул, тяжело дыша. — Он сказал, что оставил мне сообщение, —сказал он и подавил нервный смешок. — Дин признался в том, что работал на мафию, сказал, что его принудили к этому, избив и пригрозив смертью сестры. Я ведь тогда поверил ему, когда он попал в больницу со сломанной ногой и бедром, он говорил, что это была драка с обычным преступником который в итоге сбежал. Я должен был понять, что Дин лжет, но я не понял. Дин хотел, чтобы мы знали, что мы должны быть осторожными, —продолжил Тэхен и его голос стал ровнее, — Сказал, что у Кима есть власть и люди в Geomjeong-Pa и что они опасны. — Он-н называл имена? —она заикнулась. Тэхен отрицательно покачал головой, и Дженни будто бы расслабилась. — Я знаю, почему он этого не сделал. Он знал, что я пойду за ними, а не стану придерживаться задания, которое мне дали. Один из них пришел к нему сегодня, чтобы вывести его из игры. Но в итоге он дал ему пачку денег на похороны сестры и на побег из страны. Дин оставил их в своем почтовом ящике и дал мне год. Его последней просьбой было то, чтобы я позаботился о его долгах. Эмоции снова переполнили его, и голос Кима стал тише, его рука в поиске спасения с дрожью сжала её предплечье, продолжая крепко обнимать. Дженни тихо втянула воздух, смотря на тёмное небо и пытаясь проморгать слезы. Кем бы ни был Дин, он оставил моленье за свою душу и ушёл в иной мир, не став очередным грехом Мин Юнги. Это был именно он, она не сомневалась. Тэхен вскоре ушел, поблагодарив её и сказав, что останется в своей комнате до утра. Она предложила ему поесть, но он отказался. Ким не стала настаивать, у неё возникли свои дела. При первой возможности она написала Юнги. Это было всего то навсего одно слово.***
Сокджин испытывал к нему настоящую привязанность после инцидента в бойцовском клубе. Юнги чувствовал это по тому, как вор в законе держал его рядом, брал с собой куда бы он ни шел, желая его участия в вещах, которые кому-то из подобных людей не следовало бы комментировать. В течение недели Юнги уложил шесть человек, верных Су. Сокджин не презирал никого из них, потому что они быстро умерли. Но их верность не тому человеку в конце концов обрекла их. Было скучно. Ходя прямо, следуя за Сокджином и делая вид, что его интересует интеллектуальная беседа, которую время от времени вёл босс. Юнги просто заменил старого хозяина новым, а старый даже не знал, что его сняли с должности. Власть и ложь Намджуна накапливалась и давила его, превращаясь в петлю на шее Юнги. И она бы задушила его, не слезь он вовремя со стремянки. В доме Сокджина было спрятано намного больше интересных вещей, чем акула в подземном резервуаре, и Юнги хотел увидеть их все. Мать хранила не только ожерелье своего мертвого заклятого врага. У нее хранился целый архив работ потерянной живописи древних писателей, комната увешанная картинами, написанными исключительно ею. — Вы просто храните здесь картины умершей женщины, как своего рода святыню? Я конечно видел и более странные коллекции вещей, поэтому не буду судить, —сказал Юнги, стоя у дверного косяка и наблюдая, как Сокджин бродит по комнате, глядя на работы. На нем была простая рубашка с рукавами три четверти и джинсы. — У нее была очень счастливая рука, —признался Сокджин, — И честно говоря, я храню все это для будущей продажи, когда их ценность возрастет. Конечно, вместе с ожерельем. — Тогда все понятно. Я начал думать, что с вами что-то не так, — фыркнул Юнги, вызвав смех у собеседника. — Подойди и посмотри на неё, —указал Сокджин легким движением руки. На картине был изображен горящий замок, окруженный рвом. Отражение пламени в нем было идеально изображено, создавая впечатление, будто здание находится посреди дымящегося огненного озера. — Она написала это за месяц до смерти. Я не верю в приметы, но боже, это действительно вызывает дрожь, учитывая, как все произошло, —он провел бледными пальцами по нижнему краю рамки и в отражении стекла увидел лицо Юнги. На алых губах Сокджина появилась улыбка, и он оглянулся через плечо. — Тебе скучно, Мин? — Если бы я солгал и сказал, что нет, вы бы мне не поверили. Так что да, мне скучно, — сказал Юнги. — Ну, ты не задержешься тут надолго. У меня для тебя другое задание, —Сокджин вытащил из кармана сложенный листок бумаги и протянул его. На нем курсивом было написано имя и адрес. «Ли Хансу. У него есть пятилетняя дочь и девушка проститутка, которая живет с ним. Убейте всех троих.» — Я не убиваю детей, — сказал Юнги — Если ты оставишь ее в живых, ее отправят в ближайший приют, без матери и отца. Они живут в бедном районе, и большинство детских домов там принадлежит одному благотворительному фонду Ханя. Основатель известный педофил в элитных кругах, он регулярно одалживает своим друзьям детей из детских домов своего фонда. Я не говорю, что она когда-нибудь станет одной из них, но решать тебе. Воспользуйся этим шансом или убей ее и избавьте от серьезных проблем на всю жизнь. Они молча смотрели друг на друга. — Я не убью ее, —снова сказал Юнги, и на этот раз его тон значил окончательное и безоговорочное решение, когда он повернулся к столу у окна. — Я люблю людей, которые придерживаются своих принципов, какими бы необдуманными они ни были, —беззаботно сказал Сокджин, —Однако мне не нравятся пропускание мелочей которые могут стать проблемой, Юнги, даже пятилетних. — И у меня есть пределы. Найдите кого-нибудь еще, чтобы убить ее, —Мин не позволил чувствам отразиться на его лице, после фразы про мелочей в виде детей. — Расслабься, ребенок будет жить, —усмехнулся Сокджин и, не взглянув ни на секунду, исчез в дверном проеме, оставив его в покое. Юнги знал, что этот его отказ когда нибудь вернется, чтобы ударить его позже. В какой-то момент Сокджин использует его против него, как топливо, чтобы разжечь огонь. Внимание босса долго было сосредоточено на одной из картин и Мину было непонятно что во всех них такого. Он подошёл ближе, вглядываясь в живопись каких то людей и глаза зацепились за торчащий кусок бумаги с краю. Легким движением пальцев Юнги вынул миниатюрную фотографию вставленную в раму картины. Юнги молча смотрел на фото, туман заглушал его мысли, но жужжание телефона вернуло его в реальность. Он медленно вытащил его, не отрывая глаз от экрана фотографии, а затем посмотрел на единственное сообщение на экране телефона. Оно было от Дженни. «Дин» Взгляд Юнги вернулся обратно запечатленной маленькой девочке с таким знакомым выразительным взглядом и пазл в его голове сложился в едино.***
Квартира Юнги, была такой, какой была до её ухода. Больше никого не засиляли в её комнату. У Дженни все еще был запасной ключ и попасть внутрь не составило труда. Юнги ответил на ее сообщение адресом, давая понять, что хочет встретиться там. Он пришёл через несколько минут после того, как Дженни зашла в узкий коридор. В отличие от нее, которая была в чёрных джинсах, такого же цвета толстовке и кроссовках, Юнги выглядел лучше. За исключением того, что безупречный крой не мог отвлечь внимание от пятен крови на его манжете и красных пятнышек на воротнике. Он явно «работал» до их встречи. Он зашёл и направился прямо к холодильнику, где он оставил бутылку минералки. Не глядя и не разговаривая с ней, он залпом допил содержимое, а она надеялась что это была именно минералка. — Ну привет, — кивнул он, наконец отметив её присутствие. Дженни сидела на стуле, подтянув к себе замерзшие ноги и наблюдала за Юнги. Её разъяренный взгляд был ему знаком. — Ты знал, что Дин работал на него? — зло начала она. — Не подумал о том, чтобы рассказывать мне, может получилось бы что-то изменить? — Мне не сказали, что я должен тебе что то сказать, —пожал плечами Юнги. — Но думаю, что ты все же знал что это коллега Тэхена. — Знал. — Он и Дин были коллегами! Я должна была знать! — Дженни не выдержав, ударила кулаком по столу и сорвалась на крик. — Он блять покончил с собой после того как ты дал ему деньги на побег из страны! Намджун мог убить тебя, если бы узнал, что ты его ослушался! — Стой, подожди, —Юнги махнул рукой, заставляя ее остановиться. — Он мертв? — Он спрыгнул с моста! —прошипела Дженни. — Хорошоо, —протянул он и довольно хмыкнул. — Тогда это все решает. Но что еще более забавно, тебе небезразлично, что Нам меня убьет? Думаю, тебе стоит больше беспокоиться о себе. — Мне все равно. Ты заставил Тэхена страдать и ты, умирая, делаешь меня второй в очереди на расстрел. Также любая ошибка с моей стороны прямо сейчас и это обернётся тем, что ты открыто восстаешь против него. Нельзя действовать так необдуманно! Кривая улыбка Юнги исчезла, и он захлопнув холодильник, медленно и уверенно обошел стойку. Мин подошел и сел рядом с ней. — А я смотрю ты спелась с этим копом, —его рука нервно постукивала кольцом по столу. — При чем здесь это? Почему ты идешь против Намджуна? Вот что важно. Зачем тебе идти против такого опасного человека, как он? —спросила Дженни, делая голос менее агрессивным. Не получив ответа, она продолжила. — Я видела, как ты ему предан, так почему же ты внезапно изменил своим принципам? Это из-за матери? Она предложила лучшую альтернативу? Юнги закусил нижнюю губу и сузил глаза, в их глубине отражались уличные фонари из окна, осветляя цвет радужки до светло серого. Он покосился на Дженни прежде чем снова отвернуться. — Я не знаю почему. Он мне не совсем нравится своим тупым поведением, но я уже привык к нему. — Тебе просто промыли мозги. — Хочешь сказать, что на меня легко повлиять? — Я имею в виду то, что ты начинаешь чувствовать долг и привязанность. Уж кому, а Ким Сокджину ты ничего не должен. — Это плохо, да? — Да. — Хорошо, но тогда что ты предлагаешь мне делать? — Что? Я? — не поняла она. Юнги подпер рукой подбородок и шутливо приподнял бровь с выражением скептичного любопытства. — Если я буду продолжать делать то, что он хочет, из-за моей привязанности, то что ты предлагаешь мне делать? Почему и ты все еще делаешь то, что говорит Намджун? — Я его боюсь, —призналась Ким. — Ты? — усмехнулся он. — Думаю с твоим новым знакомым его опасаться не стоит, —едко выделил «новым знакомым», наверняка имея в виду Чонгука. — Ты тоже его боишься, не веди себя будто бы это не так, — парировала Дженни. — Мне в отличии от тебя есть что терять и Чон при случае может не суметь мне помочь. Юнги покачал головой с полуулыбкой на губах будто бы она не понимала чего то важного и вдохнув, начал объяснять: — Эта кража ожерелья было фарсовым прикрытием для чего-то еще. Ему не нужна эта проклятая безделушка, —он тыкал пальцем в столешницу снова и снова. — По какой-то причине он хотел, чтобы я потерял бдительность, а ты была только для того, чтобы все это казалось…правдоподобно, серьёзным. Игрушка, которая ему понравилась, поэтому он сложил ее вместе с другой и наблюдал, что произойдёт. — Нашел себе две куклы барби, играя с ними? —Дженни с трудом подавила смешок, найдя всю аналогию довольно забавной, но все-таки рассмеялась. — Слушай, я просто злюсь потому что ты не рассказал мне о Дине, Тэхен сильно подавлен. Было больно смотреть на то как такой сильный человек плачет. Мне все равно на то что ты делаешь, но не когда вещи касаются всех нас. Если Намджун спросит о тебе, я же опять совру. — Мне не нужно, чтобы ты защищала меня, — возразил Юнги. — Беспокойся о себе, сколько вы уже сидите в этом бункере с сыном матери, Чоном, и его бандой наркоманов? Надеюсь ты не подсела на эту хрень. — Нет конечно, а она говорила тебе о Чонгуке? — Она рассказала мне, что он сделал. Дженни притворилась тупой. — И что он сделал? — Он практиковал Кровавого орла на трио. Думаю понятно, что меня интересует Чон Чонгук. Довольно интересная личность. И это все, что он мог сказать по этому поводу. Это должно было быть завершением разговора, но никто из них не двинулся, чтобы встать и уйти. Дженни задумчиво смотрела на стол. Юнги смотрел на неё. Кто-то из них хотел что-то сделать, но трудно было сказать кто. Девушка сделала неглубокий вдох и её глаза быстро мазнули по Юнги, чтобы увидеть что он ещё сидит там. — Что такое, м? — сказал Юнги, его голос был чуть громче шепота. Дженни зажмурила глаза, попыталась вспомнить ужас и отвращение которые она испытала когда увидела, как он раздавил глаза живого человека. Как он выглядел с окровавленным лицом, задыхаясь от нехватки кислорода. Всё всё, чтобы выключить себя и не смотреть на него. Она нервно дёрнула ладонью и та соприкоснулась с рукой Юнги, Ким тут же отодвинулась. — Я. Ничего, —пробормотала она. Юнги взял её ладонь, скользнув пальцами по тыльной стороне его руки, пока небрежно не сжал ее. Дженни позволила притянуть себя ближе, не в силах сдержать растерянность и испуг, когда безразличие и надменность на лице Мина сменилось небольшой улыбкой. Она сидела близко, упираясь коленями в его бедро. Затаив дыхание, ждала, что он будет делать, как вдруг Юнги полез в карман брюк, и на одно безумное мгновение ей показалось, что он тянется за своим пистолетом. Но это была всего лишь какая-то фотография. Ким взяла ее и тут же отбросила словно нечто страшное. Она никогда в жизни не делала ничего подобного. Лезвие раскладного ножа, спрятанного в ее рукаве было вытащено и раскрыто за секунды, когда она вскочила на ноги. Юнги засмеялся, когда почувствовал, как острый край лезвия врезался в его горло, пустив каплю крови по шее. Предупреждение, а не окончательное решение, хотя это было ясно по дрожанию руки Дженни, она была на грани того, чтобы протолкнуть лезвие прямо в глубь. — Кому ты сказал? —её голос дрожал. — Никому. Правда никому. Я знаю, что я не тот, кто заслужил твоё доверие, но поверь мне на слово, —спокойным тоном произнёс Юнги, пробегая языком по верхним зубам. Он запрокинул голову, чтобы дать Дженни лёгкий доступ к артериям. — Что ты собираешься делать? Убьёшь меня? Тихий хриплый голос поистине наслаждался. Пальцы Ким сжали чёрные волосы Юнги, оттягивая назад и её рука так сильно сжала лезвие, что оно задрожало, разрезая мягкую кожу шеи. Неглубоко, но кровь потекла вниз, на воротник Мина. — Не шути так, —сказала она, её мысли находились в хаосе. — Я не хочу тебя убивать и наверное не смогу, но за свою безопасность, я перережу тебе горло, прежде чем ты сможешь пошевелить пальцем. — Я верю тебе, —мягко сказал Юнги, — Ты никогда не лжешь на такие темы. Ослабь нож. Я не скажу Намджуну, если ты этого боишься, —нож остался на месте и Юнги осторожно потянулся, чтобы коснуться руки Дженни, морщась, когда лезвие вонзилось глубже. — Дженни, ты можешь мне доверять. Она отпустила Юнги и его плечи тут же напряглись, когда нож у шеи исчез. Но он не сделал ни единого движения, чтобы броситься на нее. Вместо этого он вынул платок из переднего кармана и прижал его к шее, поморщившись. — У тебя вроде аптечка была. Подожди, я сейчас обработаю, — пробормотала Ким. — Правильно. Ты сначала причиняешь людям боль, а затем предлагаешь им помощь, —парировал Юнги, вставая, чтобы подать ей коробку с верхних полок. Ей по прежнему было далеко не смешно. — Неглубокий порез. Ты не хотела меня убивать, несмотря на твои угрозы, —сказал он, морщясь пока Ким обеззараживала ему порез. — Почему? — Может быть потому что я верю тебе. Всегда доверяла, даже когда ты просто исчез, — вздохнула Дженни, стараясь не подать дрожь в голосе. Она обработала и заклеила участок раны на шее пластырем, не обращая внимания на взгляд Юнги, а затем взяла фотографию со стола и села на стул, уставившись на нее. Мама. Папа. Казалось их лица уже давно стали размываться в её памяти. Никаких их фотографий или вещей, ничего. Тогда на этом фото они счастливо улыбались, не зная, что нечто страшное произойдёт совсем скоро. Дженни провела рукой по лицу, пытаясь стереть наваждение, но ненависть и давно погасшая боль, вспыхнула снова. — Это очень неожиданные подробности, — Юнги забрал из её рук фото, убирая его подальше от её тёмных глаз. — Всё это попало ко мне случайно, но думаю удачно. Что бы случилось, узнай остальные кто ты на самом деле такая? Дженни поджала губы и отвернула голову в сторону, её глаза лихорадочно бегали по предметам, лишь бы только успокоиться. Пусть он угрожает. Перед ним у неё не было ни шанса. До её ушей донесся смешок. — Иди сюда, —ладонь Мина похлопала по его бедру. Дженни позволила поднять себя со стула, чувствуя себя пустой мертвой оболочкой. Она оказалась на коленях Мина и смотрела на его лицо, ожидая чего угодно. Он был по необычному спокоен. — Теперь я понимаю почему ты здесь. Дженни молчала. Она позволила себе устало откинуть голову на мужское плечо и закрыть глаза. Мин медленно покачивал её на коленях словно ребёнка. Ей бы хотелось чтобы все это было сном. И если это так, то она бы никогда не хотела просыпаться. — Ты не виновата, —сказанные ему же слова пробили током. Но они были искренние. В отличие от неё. — Верно, —тихо выдохнула ему в шею Дженни. Они сидели так довольно долго, её даже начало клонить в сон, совершенно не обращая внимания на то устал ли Мин. Но он видимо устал, устал сидеть или ждать, потому что Ким вдруг почувствовала тёплое дыхание на своей шее, а затем горячие губы. Она тяжело вздохнула, чувствуя как сильно бьётся собственное сердце. — Юнги… — Что? — Не нужно этого делать Намджуну это не нравится, не играй с ним, — сказала Дженни. — Он поступает как хочет, этим вы и похожи. — Ооо, ты думаешь, что знаешь меня? —хрипло рассмеялся Юнги. Взгляд серых глаз был снисходителен. — Если хочешь, можешь снова приставить к моей шее нож, если тебе так будет спокойно. — Ты будешь удивлён, узнав, что я знаю о тебе кое что, —возразила она. — Да? И что тебе известно? —сказал Юнги тем же тоном, как если бы он разговаривал с ребенком. — Ты не смешной. — Я? Ты тоже об этом думаешь? — Юнги… — Ты знаешь, что раскрыла свою личность самому псу матери? Она издала звук, который должен был быть похож на разочарованное мычание, но больше походил на побежденный стон. Юнги накрыл её губы, сминая и покусывая, к чему подключилась и она, расслабляя тело и отвечая на поцелуй. — Тебя совершенно не беспокоит, кто я, да? —невесело рассмеялась Ким, на секунду отстраняясь. — Да. Мне все равно, — ответил Юнги, вновь переключая внимание на её губы. — Тебя ни капли не волнует то, что если ты отдашь меня сейчас Намджуну или даже матери, то они вознаградят тебя выше твоих мечтаний? —настаивала Дженни, но её совсем не слушали. — Почему ты не отвечаешь? — Если ты блять не перестанешь говорить об этих хрычах, я свяжу тебя, заверну в подарочную упаковку и оставлю на пороге Намджуна. Она заставила его замолчать, обхватив лицо Юнги руками и прижавшись к его губам. Это был медленный, тягучий, но глубокий поцелуй. По её телу прошлись тысячи мурашек, когда Мин выдохнул хриплый стон. — Давай и мы немножко поиграем.