Аномальная активность. Эхо прошлого

Как только Очкарик еле-еле разлепил глаза, то не понял ни где он, ни кто такой. В эти самые глаза как будто насыпали песка вперемежку с чем-то липким – хотелось и продрать их, и опять закрыть, чтобы вообще больше не открывать. По сути, он все еще спал, когда приподнялся на продавленном тонком матраце, который отрыл накануне вечером в груде таких же: запыленных, грязных, в темную полоску слабо понятного оттенка. В темноте вообще все казалось более или менее черным, приобретая какие-то другие цвета только ближе к рыжеватому свету костра, разведенного в бочке. Стало понемногу доходить что к чему. Довольно большой ангар, в котором они улеглись накануне, занимали еще пятеро сталкеров. Двое легли поближе друг к другу, чуть в стороне, но тоже недалеко от огня, хотя в широком большом помещении с распахнутым настежь входом толку от него было немного. Остальные трое пришли группой и улеглись у дальней стены, правда, непонятно почему, ведь там по-любому холодней. Возможно, с вечера народу прибавилось, но спросонья он не видел тех, кто лежит намного дальше, да и не смог бы разглядеть. Очкарик поморщился, не с первого раза подвинул очки на лоб, которые неплохо держались в таком положении за счет резинки, и все же начал тереть глаза, не подумав снять перчатки, отчего стало только хуже. Ткань балаклавы и перчаток неприятно елозила по лицу. Он не понимал, почему подорвался и все еще хотел спать. Потом прислушался к себе. Стало чуть-чуть обидно: сбегал же на ночь в туалет, ну блина. Под ботинками тихо хрустнула щебенка. Поднялся, запоздало проверил рюкзак, потянул на себя и с усилием накинул на плечо, уже на уровне рефлекса помня, что вещи всегда надо тащить с собой. Из-за расслабленного со сна состояния появилось ощущение, что внутри кирпичи, которые вот-вот перевесят и опрокинут в сторону нетвердо ставшее на ноги тело. Когда он засыпал, снаружи было еще светло, а теперь, похоже, глубокая ночь. На время Очкарик не смотрел, решил сходить по-быстрому и продолжить с того, на чем остановился. Никаких снов ему не снилось, но сам по себе крепкий здоровый сон радовал намного больше, чем, наверное, что угодно тут снаружи ангара, да и внутри. Может, внутри только дует поменьше, и то не факт. Задним умом парень отметил: у него замерзли ноги, но не сильнее, чем обычно, а значит, ничего страшного, сейчас и расходится заодно. Когда стены временного укрытия, еще худо-бедно подсвеченные отблесками костра, остались позади, Очкарик слегка растерялся: снаружи темень, хоть глаза выколи. Потом по памяти повернул налево, где висел единственный фонарь. Мощного белого света хватало на всю улицу, а где не хватало, так там все равно ничерта не разглядишь. Может, из-за того, что если по неосторожности глянешь на этот прожектор, то прямо по зрачкам как резанет, так под веками еще какое-то время пляшут светлые и темные круги. По дороге, выхваченной из общего мрака, на сей раз никто кроме него никуда не тащился. Очкарик надеялся, что и в толчке очереди не окажется, но как добрался до пункта назначения, успев разок свернуть не туда, выяснилось, что очередь есть: два сталкера, стояли чуть поодаль друг от друга. Дышать им в спины парень тоже не имел никакого желания, пристроился в паре метрах, но так, чтобы было понятно куда он намылился. Постоял в прострации, попереминался на месте, запоздало отметив, как же ночью теперь делается холодно, прямо руки хочется в карманы спрятать и слегка знобит от того, как окутывает не привычная еще ранней осенью ночная прохлада, а самая настоящая стыль. Нет, он помнил, что так было и прошлой ночью, и позапрошлой, и раньше, наверное, только тогда еще можно было пересидеть до утра на станции. А как придется выскочить на улицу со сна, когда только что валялся в не обдуваемом, хоть сколько нагретом костром и дыханием помещении, так всегда, наверное, кажется, что снаружи еще холоднее. Очередь прошла довольно быстро, но Очкарик все равно успел слегка взбодриться. Усталость еще ощущалась, но отдых, пусть не такой долгий, как планировалось, сделал свое дело, и теперь неприятно подумалось, что он сейчас немного побродит, повозится, и не сможет снова заснуть. Ну уж нет. Надо разбираться скорее и идти досыпать. Сзади подошел еще сталкер, остановился. Почему-то было немного приятно просто от ощущения, что парень стоит не последний, кому-то тоже придется ждать, теперь уже его. Скрипнула хлипкая дверца с зазорами между досками. В деревянном уличном туалете было ожидаемо темно и, естественно, воняло, поэтому пришлось пользоваться своим фонариком и убеждать себя, что легкий тошнотворный комок не подступил к самому горлу: мол, ты же мужик, мало ли ты в таких местах бывал, это же всего лишь вонища… Ну и радоваться, что по холоду почти нет мух, а главное – комаров. А то когда было теплее, такой кошмар иногда бывал в туалетах… Вышел быстро, благо приперло по малой нужде. В принципе, можно было найти какой-нибудь чистый укромный угол у забора, чтобы лишний раз не мучиться, так страшно же: сталкерам по большей части пофиг, но если застукает кто-то из патрульных, мало не покажется. Набежало еще народу. Пара человек, но, как понял парень, посетители тут есть почти всегда. Один из мужиков в очереди включил фонарик, закрепленный на голове, хотя освещения вдалеке хватало, чтобы привыкшие к темноте глаза легко разглядели очертания зданий, бетонную изгородь рядом и сам туалет, но сталкер, похоже, так не считал. Широкий круг неяркого света вздрагивал и скользил по асфальту, когда он двигался. Хотелось снова лечь, и Очкарик пошел той же дорогой назад, скорей свернул в темноту к ангару, подальше от пятна яркого света, белесо рассеявшегося по стенам и асфальту. Вот только внутри помещения оказалось так же темно, как и снаружи. Показалось, мягко говоря, странным, что ребята потушили костер, кому бы такое в голову пришло?.. Парень прошел немного дальше, вглядываясь в очертания предметов, бледно подсвеченных отблесками уличного прожектора сквозь широкие мутные окна, немного растерянно всмотрелся в серые блики и пятна глубоких теней. Почти сразу разобрал, что прямо перед ним и чуть дальше группами стоят какие-то цистерны, в углу чернеет груда строительного хлама, а это значит, что он немножечко дурак, потому что, походу, свернул раньше и пришел не к нужному ангару, а в какой-то бывший цех. Понятно, что заблудиться на Баре в темноте легко, тем более, если бываешь тут нечасто, но все равно неприятно. Похоже, сегодня внутри никто не обосновался: уволокли даже бочки, которые местные часто использовали для безопасного разведения костра. Никого. Только тишина, холод и какие-то шорохи… Парень машинально прислушался, как вдруг расслышал чуть более отчетливое шарканье немного дальше, скорее всего, за второй группой цистерн, будто кто-то переступил на месте и снова стал, а потом донеслись приглушенные голоса. Очкарик притормозил, насторожился, прислушиваясь. Никого, да? Как же. Судя по всему, сталкеров было несколько и они как будто старались говорить потише. Парень быстренько прикинул: его пока не заметили, а значит, хорошо бы на всякий случай так же быстренько свалить. Но подойти он успел довольно близко, под ногами валяется всякая мелкая крошка, мало ли, громко шаркнет ногой, или вообще споткнется от волнения, а они его спалят, как это будет выглядеть? Если сказать честно, что шел к своим и ошибся, то не поверят же, вдруг он специально заливает, а сам тут стоит уже какое-то время?.. Блин, звучит, в самом деле, не очень. Тут сонное состояние улетучилось окончательно. Нет, ну все пока не так плохо, до входа метров десять, если он все же попробует тихонечко дойти назад, может, прокатит… - … ты меня понял, не? – донеслось из-за цистерн чуть громче. В груди вдруг слегка перехватило. Этот голос казался не просто знакомым, Очкарик его узнал. Почти. Наверное… Нет, точно! От такого тона ему самому успело уже не раз поплохеть, пока они с группой сюда дошли. Это Зодиак. Сто процентов он! Первой мыслью было валить, пока этот неприятный мужик его действительно не спалил и не решил, что Очкарик специально потащился следом и вообще следит за ним как последняя крыса… Потом так же быстро в голове пронеслось что-то вроде мысли «а что, если тут перетирают что-то важное?». Нет, понятно, что важное, раз заныкались, но, в смысле, важное именно для него, или даже для всей группы. Вдруг этот сталкер чего задумал, и теперь обсуждает со своим подельником как, например, на них «внезапно» нападут бандюки возле Свалки, или еще что-то мерзкое в таком же роде. Не доверял он Зодиаку, и видел, что никто до конца не доверяет, а значит, шансы есть на любое западло с его стороны. Стало страшно до легкого покалывания в кончиках пальцев, еще сильнее захотелось смыться, почти нестерпимо, – он же обещал себе ни во что не лезть! – но жить тоже хотелось, и если, не дай боже, Очкарик сейчас прав, то, получается, это он сам потом будет виноват в своей смерти. Может, и не только в своей… Ну боженька, ну как же так?.. Чтобы слегка успокоиться, парень мысленно заверил себя, что все-таки постоит поблизости, но чуть-чуть, самую малость, только чтобы убедиться в своей неправоте и успокоить совесть, а потом как-нибудь тихонько уползет, как и собирался. Хах, и попал же на свою голову! Шел бы ровно, а не как полуночный зомбарь, дошел бы до своего драного матраца и спал бы дальше спокойно. Вот какой от него толк, даже если?.. Ай, к черту. Еще пару секунд помешкает и по-любому спалится, а так хоть не зазря, если что. Как говорил Нищий, земля ему пухом: «главное – сильно не шуршать». Мысленно выругавшись, Очкарик постарался как можно тише преодолеть расстояние, оставшееся до ближайших цистерн и затаиться за ними, надеясь, что разговор у Зодиака все равно уже надолго не затянется и, может, он даже свалит первый, не заметив слежки. Парень не мог до конца понять и то, повезло ему завернуть сюда или нет: с одной стороны, шло бы оно все к черту, этот мужик последний, на кого он хотел вот так наткнуться, с другой, если обойдется в плане темы разговора, а его застукают, то к Зодиаку еще можно с натяжкой применить определение «свои». Может, если быстро спалит, сильно и не влетит... Может. От него-то. Даже представить стремно. А-а, да ну нафиг об этом теперь думать! Надо было сразу валить. Пока Очкарик мысленно клял свое непонятное везение и старался затаиться за цистерной, в самой темноте, не разобрал еще пару фраз – слишком тихо. А потом вдруг дернулся от громкого: - Ты мне лапшу на уши не мотай! Держи за придурка кого-нибудь другого. - Не повышай на меня голос, – донеслось в ответ более спокойно, но предупреждающе. - А хули мне остается? – все же немного тише продолжал Зодиак. – Я, блядь, почти уверен, что у тебя нихрена бабла больше нету. Ты, походу, надеешься, что по дороге меня по-тихому захавают слепые щенята. Только зря надеешься, потому что я их всех положу, а одна шальная свинцовая прилетит тебе, понял? Так что ищи баблище, и лучше заранее, это я пока дружески советую. - Да ты заколебал со своими бумажками, – огрызнулись ему в ответ чуть хрипловато и тоже слишком знакомо, чтобы не узнать, – сам спать из-за них не можешь и мне не даешь. Я понимаю твою подозрительность, но ты тоже пойми: если я отдам деньги сейчас, почему бы тебе не свалить на все четыре стороны и не тащиться туда, куда тебе не надо? И кто из нас еще охренел? Как будто первый раз с людьми работаешь. Будет тебе вся сумма, гарантирую, но сначала дело. Очкарик чуть не выдохнул с облегчением. Ну конечно! Зодиак просто решил съездить по мозгам главному по поводу оплаты и притащил сюда для разговора. А так вроде ничего страшного. Только что не повезло на них нарваться. Нет, серьезно, он же мог куда угодно свернуть… Ладно, не совсем куда угодно. Наверное. Возможно, это единственное пустое и достаточно укромное место рядом с их временным убежищем, и вход, похоже, довольно близко, спросонья легко перепутать, если чуть раньше свернуть налево и если ты немножко идиот, который плохо ориентируется во всех этих входах-выходах. В любом случае, чуть-чуть полегчало. Но попадаться сталкерам на глаза парень все равно не собирался, чувствуя, что даже Снежок, вроде бы настроенный к нему лучше остальных, вряд ли будет доволен, узнай кто тут слушает чужие разговоры. Так что Очкарик решил отсидеться в своем укрытии, а потом уже спокойно свалить. Все равно, похоже, они вот-вот закончат. - Ну-ну, – тем временем, нехотя пошел на попятную Зодиак, – посмотрим. Но я тебя дернул не только из-за бабла. Второй раз повторяю, а ты как будто не слышишь. Давай ответь четко, и я отвалю. Первое: на что я там должен напороться, во что стрелять? Нет, подожди, я понимаю, но хоть примерно. Ты же че-та нарыл по инфе, прежде чем переть, правильно? Кого мы можем встретить? Здешних уродцев там, или, хрен знает, банду уголовников, кучу фанатиков? Дальше, – сделал небольшую паузу, было слышно, как кто-то опять переступил с ноги на ногу. – Что мы ищем? Я так понял, все-таки нычку. Вопрос: ты уверен, что ее уже триста с хером раз не обшарили, пока ты… сколько лет в Центре куковал? Ты же оттуда давно не уходил, как я понял. - Слушай, Зодиак, я не знаю что сейчас в Темной долине, и вряд ли тебе кто-то ответит на этот вопрос. Но мы идем к бывшему заводу, я уже говорил. Да, там нычка. И нет, ее не обшарили, я уверен почти на сто процентов. - Все-таки к заводу, где в подвале вход в лабораторию, м-м? – как будто неприятно усмехнулся мужчина. – Охренительно. Думал, я не знаю? А чем ты мне гарантируешь, что не потащишь всех внутрь? И чего это ты так ручаешься за свой хабар? Мне теперь даже интересно, как можно так козырно схоронить вещички. Очкарик, который было расслабился, снова напрягся, прислушался. - Никаких лабораторий, успокойся, – все еще немного раздраженно заверил его Снежок. – Схрон почти у входа на завод, где именно увидишь сам. - Лабы всегда пытались контролировать всякие отбитые, – с сомнением продолжал Зодиак. - …включая наемников, – едко подсказал ему старший. - Да, – не стал отрицать сталкер, – но лично я в такую лажу стараюсь не лезть. Это… мягко говоря, дохрена непросто, даже когда прешь в такую дырищу отрядом. Ты, наверное, слышал, почему я работаю один, м-м? Нет? Так я скажу. Пару лет назад было у нашего «полка» похожее дельце. Я только прибился к группе. Главный скомандовал переть в лабораторию, никто не спорил, а я упирался, даже отговаривал этих придурков, но нет, они взялись за дело. А я успел свинтить ночью на одной из стоянок, чтобы не пристрелили за то, что мозги полоскал. Угадай, кто из них выжил? - Угадал, – мрачно отозвался Снежок, – но я повторяю: в лабораторию тебя никто не тащит. - Даже если ты не пиздишь как дышишь, – не унимался сталкер, – я пытаюсь, блядь, намекнуть, что у входа в подземелье, то есть на твоем заводе, могут дежурить серьезные люди. А могут и нет, как повезет. Но если да… Значит, так. Давай сразу добазаримся. Если там кто-то конкретный засел… скажем, кроме бандюков и нечисти, разбираться будешь сам. Расплатишься со мной и лезь туда. Хочешь с крысоедом и мальчишкой, хочешь подыхай один, но без меня. Идет? - Идет. Это все? - Что в схроне? - В каком схроне? – казалось, что Снежок на мгновение растерялся. - В смысле?! Че, серьезно, опять, да?... Сука. Чтоб ты знал, это уже подзаебало. Так, ладно, мы по основному разобрались, с этим потом. Допустим... Ну а если серьезно, сейчас-то у тебя бабло есть? – подостыв, продолжил Зодиак, – Чем думаешь расплачиваться, если тема в Долине не выгорит? Знаешь… Если с собой ниче нет, не ссы, можем договориться. Пушка у тебя хорошая, как раз потянет на нужную сумму. Тащить неудобно, конечно, но сгодится. Ты все равно не снайпер, нахрена тебе такая? - Нет, – сказал как отрезал старший. – Я не против договориться, если хочешь, но «Винтарь» не отдам. Ни тебе, ни кому-то другому. - Нэ, жаль, жаль… Но, если передумаешь, как вариант. - Нет. - Ладно-ладно, – заворчал Зодиак, вроде как сливаясь со спора. Очкарик замер, стараясь лишний раз не шевелиться, потому что услышал более отчетливые шаги. По слегка подсвеченному серому проему, который разделял его укрытие и следующую группу цистерн, из-за которых только что доносились голоса, скользнули длинные тени. «Все, – нетерпеливо подумал Очкарик, – расходятся». Но, судя по звуку, один из них замедлился, за ним другой. Последние обрывки теней пропали с подсвеченного куска пола. - Слушай… – намного мягче, чем раньше, начал Зодиак, – да подожди. Может, есть желание по-другому, м-м? И вопрос решить… отчасти, и хорошо провести время? О-ой, не надо так смотреть. Если начнешь заливать, что тебе никогда не предлагали, не поверю. Ты здесь тусуешься дольше меня. - Зодиак… – скорее растерянно и даже немного предупреждающе, чем удивленно, отозвался Снежок. - Ну не ломайся, ну че те стоит? Себя порадуешь, делу поможешь, всем хорошо будет. – Кто-то один из них сделал пару шагов, видимо, сокращая расстояние до другого. – Херово тут без бабы, да? Все психованные, а так, глядишь, оба немного успокоимся, уже не напряжно будет. Опять послышалось тихое шарканье и по проему на полу протянулись тени. Они остановились прямо здесь, напротив цистерн… Очкарик толком ничего не думал, только, кажется, ненадолго перестал дышать, вдруг каждой своей клеточкой ощутив, насколько дела будут плохи, если его обнаружат теперь. Места в цеху было много, крыша высокая, слышно хорошо, особенно если специально прислушиваться. Он вроде и не хотел, но против воли весь обратился в слух. - Ты меня с кем-то путаешь. Это не ко мне. - Да ладно, первый раз, что ли? Донеслась какая-то возня, уже чуть дальше, и негромкий стук, но не так, как когда человек падает, значит, скорее всего, об стену. Потом чуть громче, как будто завязалась возня или даже потасовка, но никто не орал, ничего не говорил. Слышались только тяжелое дыхание и хруст каменной крошки под подошвами ботинок. Вдруг Зодиак тихонько присвистнул: - Хрена се, какое у нас личико! А я думаю: че это ты за свою паранджу так хватаешься? Очкарик понимал, что лучше ему и дальше не шевелиться вообще, и желательно не дышать, но любопытство на одну проклятую секунду взяло верх: он только одним глазком, высунется самую малость, им все равно сейчас не до него. К тому же, он засел в самой темноте, из которой человека, как правило, со стороны практически не разглядеть. Ох, дурак он, причем конкретный, да, да, знаем, проходили, но все же… Неяркий белесый свет лил с улицы сквозь крупные окна, четко обтекая силуэты сталкеров, замерших метрах в семи от укрытия Очкарика. В руке у одного, скорее всего, Зодиака, болталась черная тряпка, – видимо, балаклава, – чуть дальше, у стены, стоял второй. Сначала слегка сгорбившись, потом медленно распрямился, глядя, видимо, прямо в лицо Зодиаку, но почему-то молчал, как будто ждал: мол, и что теперь? Оружия никто не вынимал, даже за нож не схватился... Освещения все равно было недостаточно, чтобы как следует рассмотреть Снежка: понятно только, что такой вроде аккуратный и бледный, хотя, может, из-за света, волосы черные, что-то вроде растрепанного удлиненного каре… Прежде чем парень успел осознать, в голову ярким образом просочилось воспоминание о старом плакате, висевшем в баре на стене. Стало немного жутко и стыдно. В ту же секунду захотелось об этом забыть. - Я-ясно, вот оно как, – благостно протянул Зодиак, – кто бы мог подумать, а? Ты это… спокойно, ладно? – мужчина медленно поднял руки в примирительном жесте, маска выскользнула на пол. – Я тебе ниче плохого не сделал. И не собираюсь. Давай договоримся, м-м? Ты же сам предлагал, – он сделал шаг вперед, потом еще один, – не надо усложнять. Снежок подпустил его довольно близко, дернулся только когда Зодиак слегка подцепил пальцами его подбородок, попытавшись повернуть голову вбок, наверное, чтобы лучше рассмотреть. Точно только теперь вышел из какого-то транса, сталкер оттолкнул его руку и отступил на шаг, окончательно уперевшись спиной в стену между двумя широкими окнами. Зодиак сначала облокотился руками по обе стороны от него, говорил что-то совсем тихо, потом попытался облапать. Походу, даже возбудился, дышал тяжелее и нес какую-то муть. Очкарик понимал, что морда у него сейчас, наверное, цвета спелого бурака. Изо всех сил старался не вслушиваться, но как назло прекрасно все слышал и чувствовал, что еще не скоро забудет, а перестать пялиться все равно не мог. Зодиак всякого успел наговорить за какие-то полминуты, которые Снежок провел в легком ступоре, не иначе, потому что вроде и дернулся пару раз, попытался от него отвернуться, но что-то подсказывало Очкарику: при большом желании он мог все это прекратить, только почему-то медлил. Зодиак просил старшего не ломаться, обещал, что он хорошо такое умеет, и что Снежку понравится, мол, даже погонялово свое забудет, не то, что своего хахаля… типа уже бывшего. Снежок сначала как будто даже терпел, а тут вдруг извернулся и с хорошего замаха влепил Зодиаку в морду, да так, что окончательно охреневший и уже, видимо, на что-то рассчитывавший сталкер пошатнулся и попятился, сдавленно ругнувшись. - Не смей так говорить о моем напарнике, ты о нем ничего не знаешь. И обо мне тоже, – сказал старший ледяным тоном, в котором парню слышалась явная угроза. Мужчина понемногу разогнулся, потирая щеку, и парень понял, что он тихонько смеется. - Ого, как все серьезно, – заключил сталкер, неплохо выдерживая по-любому тяжелый взгляд Снежка, а потом серьезней добавил: – Я знаю достаточно: ему вскипятило мозги где-то около «Дуги», да? Иначе ты бы меня не нанял. Думал, я не выясню заранее, м-м? Кое-кто на станции задергался, побежали слухи, что антенны рабочие, а у меня тоже свои связи. Че уставился? Расслабься, кому надо, все в курсе, – шумно сплюнул. – Но, если по теме… то ты щас тоже огребешь. Снежок не ответил – ждал. Запахло нехилой дракой. Очкарик не успел до конца испугаться, но уже чувствовал перспективу быть застуканным, к примеру, из-за того, что кто-то из них в процессе шарахнется на цистерны. Вот так сюрприз будет. Мама дорогая, ну почему все так? Если Зодиак сейчас с ним сцепится, то окончательно озвереет, и тогда… Сталкер действительно рванулся на Снежка. Просто с кулаками, хотя Очкарик чувствовал, что он по-всякому неплохо справится. От первого удара главный увернулся, но Зодиак неожиданно ухватил его за грудки, тяжело приложив о стену спиной и заодно всем, что лежало в рюкзаке. Снежок закашлялся, схватил его запястья, но оттолкнуть почему-то не смог. Несколько раз пытался шумно вдохнуть, но приступ кашля тут же душил его снова. Зодиак больше ничего не делал, просто крепко держал его и… наблюдал? А как Снежок немного отдышался, потянул его на себя и приложил о стену снова: вроде бы слабее, чем в первый раз, но старшему хватило. Кашлял сталкер уже тише, больше не пытался вырваться или оттолкнуть нападавшего, только медленно обмяк, обхватив себя рукой поперек груди и зажав с левой стороны. - Херасе у тебя проблемы, – слегка удивленно отметил Зодиак, и спросил: – Хули тогда быкуешь? Ладно, понимаю, психанул. Походу, урок усвоен, дэ? Но смотреть на тебя такого… м-м, да я опять готов. Ты отвоевался? Давай-ка продолжим. Ну а че, сам не захотел по-хоро… Договорить мужчина не успел. Его вдруг рвануло назад, резко и неестественно, точно аномалия втянула в себя сначала рюкзак, а следом и остальное тело. Очкарик развернулся туда, куда его быстро тащило по полу, потом как-то странно дернуло в сторону выхода, на мгновение отпустило и тут же опять приподняло, отшвырнув в сторону цистерн. В этот момент внутри у Очкарика зашлось особенно болезненно, потому что еще немного и мужчина впечатался бы прямо в них, но… парень ждал, а гулкий звук удара так и не раздался. Наоборот, после последнего падения наступила тяжелая, липкая тишина. Вокруг поднялась пыль, белесо подсвеченная лучами оконного света. Из-за его укрытия тела сталкера видно не было – скорее всего, он лежал где-то со стороны выхода, под самыми цистернами. Очкарик не успел испугаться, но теперь понемногу сделалось жутко. Что за?.. Что это сейчас, нафиг, было? Никакая аномалия так не… Очкарик торопливо перекрестился. Дернулся было вылезать и улепетывать к чертовой матери, но к собственному удивлению и легкому ужасу не смог сдвинуться с места от вроде бы не самого сильного испуга, только бросил в сторону главного быстрый шокированный взгляд. Снежок пару секунд тоже так и стоял, не двигаясь, а потом, обхватив себя поперек груди уже обеими руками, медленно сполз по стене на пол. Сидел так какое-то время, вроде недолго, понемногу его шумное дыхание становилось ровнее. Он все время озирался, точно пытался приметить хоть что-нибудь странное, но, как и сам Очкарик, похоже, ничего не видел. Пстепенно отпускало и Очкарика. Вроде бы. Наконец Снежок медленно поднялся, придерживаясь за стену, побрел ближе к цистернам. Парень сначала подумал, что старший как-то его заметил, уже даже почти не было страшно, что найдет, лишь бы поскорее убраться… Но сталкер остановился, не доходя до его укрытия, время от времени озираясь и морщась, подобрал свою маску, стряхнул и натянул на голову. Пыли в воздухе сразу сделалось больше. И тут вместо того, чтобы поспешить к выходу, он еще нетвердо подошел к закашлявшемуся Зодиаку. Дальше Очкарик не видел, да и высовываться больше не собирался, но, видимо, Снежок начал там с ним возиться. Довольно быстро послышались шорохи, потом нетвердое шарканье. Скорее всего, Зодиак пытался подняться, задушено спрашивая «какого нахера?» и прочее в том же роде, потом опять кашлял. Еще бы, должно быть, весь воздух из легких вышибло… Судя по голосу, ему тоже было стремно. И хреново, как пить дать. По обрывкам фраз стало понятно, что Снежок пытался понять сломано ли у него что-нибудь, но именно переломов вроде бы не оказалось. Вставал сталкер не без помощи. Посылал старшего к чертовой матери, но эту самую помощь все равно принял. К удивлению Очкарика, Снежок явно не собирался его здесь бросать, несмотря на собственное состояние. Очкарик не особо думал сейчас о чем-то, но внутри из-за этого все равно ненадолго поднялось возмущение пополам с непониманием. Нет, головой он понять мог: Зодиак все еще нужен группе, и желательно целый, но… да ну к черту возиться с ним после всего, сам бы как-нибудь выполз, раз живой… Сталкеры почти не говорили, только сдавленные маты, пара вопросов о переломах и главный: о том, как быстрее выбираться из цеха. О конфликте никто уже как будто не помнил. Похоже, Зодиак, и правда, отделался ушибами пополам с испугом, трудно было понять, насколько сильно его приложило. В любом случае, ковылял он к выходу довольно бодро, хотя, когда Очкарик все-таки выглянул из-за цистерны, его черную на фоне уличного света фигуру все равно слегка пошатывало. Быстро свалить было бы сложно, не помогай ему Снежок. Нетвердые торопливые шаги сталкеров постепенно отдалились. «Давай быстрее», – раздраженно прошипел старший, видимо, уже у самого выхода, откуда звуки доносились совсем плохо, и все. Стало очень тихо. Крупинки пыли витали в воздухе, то попадая в бледные лучи, разрезанные частой решеткой оконных рам, то пропадая в темноте. Очкарик сглотнул. Он остался один. Здесь. После вот-этого-вот не понято чего. Неимоверным усилием парень заставил себя отсчитывать секунды, чтобы не вскочить и не полететь на выход следом за сталкерами. На месте его держал только снова обострившийся и чуть больший страх реакции на то, что он сидел здесь и подслушивал. Когда с горем пополам насчитал шестьдесят, то сбиваясь, то считая чуть быстрее, почувствовал, что больше так не сможет. Подкрепляемая зловещей тишиной пустого цеха, паника все нарастала, а теперь подкатила душным комком к самому горлу, сделалась нестерпимой. Сначала на четвереньках он выполз из-за цистерн, потом медленно встал на ноги, и тут уже наконец рванул прочь из злосчастного помещения. *** Когда Очкарик проснулся и рассеянно глянул на экран КПК, было почти семь утра. Еще только начало светать, но плотный полумрак ангара уже понемногу рассеивался. Парень видел движение где-то у дальней стены: видимо, собирались сталкеры, тоже заночевавшие тут прошлым вечером. В бочке тускло догорал никем не присмотренный костер, отбрасывая на стены и пол еще заметные теплые блики. Первой рассеянной мыслью в голову просочилось воспоминание о какой-то редкостной хрени, приснившейся ему ночью. Потом о том, как ходил отлить по самому холоду… Парень резко сел, поднял очки, протер глаза. Слегка разболевшуюся голову пронзило воспоминаниями про цех, разговор, собственный страх и то, как медленно витала пыль в лучах света, поднятая в воздух отброшенным непонятной силой Зодиаком. Внутри похолодело. Еще пару минут Очкарик пытался прикинуть, не смешалась ли все-таки реальность с его тяжелым, беспокойным сном, которым он, очевидно, все же уснул почти сразу, как голова коснулась матраца. Просто вырубился. Хотя тогда казалось, что точно будет валяться до утра… Это как же надо было устать? Хотя… бессонная ночь, тяжелый переход, в итоге больше чем сутки на ногах пробегал. Не мудрено. Тут в ангар зашел человек в крупной черной защите, прошел мимо к лежанкам, устроенным их группой поближе к бочке, но все равно немного дальше, чем лег Очкарик. Он с запозданием узнал Крысолова. Проследив за сталкером еще сонным взглядом, парень отметил, что матрац Зодиака валяется пустой, а Снежок сидит на своем, скрестив ноги, и перебирает рюкзак. На нем был надет капюшон, респиратор и, как показалось, слегка пыльная балаклава. Молнией в голове промелькнуло неприятное воспоминание о своих вчерашних глупых мыслях про плакат, и он торопливо отвел взгляд, прогоняя их из головы от греха подальше. Он просто еще не проснулся… Главный окинул его задумчивым взглядом, но тут же потерял интерес. Застегнул рюкзак, проверил шлейки и вдруг спросил: - Скоро выходим. Готов? Со сна его голос казался тише обычного и даже чуть более хриплым. Если он спал… Очкарик не сразу сообразил, что обращаются к нему. - А? Й-а? – замялся парень, вспоминая чего вообще Снежок хотел. – Да, наверное… только в сортир сгоняю. - Иди сейчас, – пробасил Крысолов, волокущий куда-то свой матрац, и, видимо, так и уснувший в шлеме, – долго ждать не будем. Очкарик решил не проверять, будут или нет, поднялся. Хорошо бы, и правда, что-то успеть, прежде чем они пойдут дальше, может, даже перекусит по-быстрому, пока мужики сами окончательно раскачаются. Остальное как-нибудь потом. Пока все собрались понемногу, пока выдвинулись, прошло почти полчаса. Серые и рыжие кирпичные здания Бара стояли погруженные в глубокий полумрак, но прожектор уже вырубили, а дорогу было хорошо видно. Очкарик еще раз огляделся. Казалось странным, что он тут последний раз, как будто вот сходят они сейчас куда планировали, а потом вернутся, и он еще не раз будет бродить среди холодных заброшенных ангаров и заводских корпусов, ища где бы прилечь на ночь чтобы поменьше дуло, и чтобы при этом не одному, а поближе к людям, к огню, разведенному в бочке... Сталкер поежился. Нет уж, с него хватит. И холода, и голода, и безнадеги, с которой все время жил с тех пор, как не стало Нищего. А может, и до того, только думалось об этом меньше. Когда проходили мимо соседнего темного провала входа в цех, стало немного не по себе. Тусклыми серыми отблесками ржавых металлических емкостей виднелись внутри цистерны. Подумалось, что, на самом деле, вход туда и в ангар действительно совсем рядом. Не удивительно, что эти двое заныкались именно там… и что он забрел туда же, на свою голову. Зато теперь знает немного больше, хотя, помнится, зарекся себе, что не будет ничего лишнего ни спрашивать, ни выяснять, а вон как получилось. Парень кинул на остальных беглый взгляд, никто даже не глянул в сторону цеха, шли себе ровно дальше, и вели себя так, как будто ничего не случилось. В плане общей напряженки вроде бы не хуже, чем обычно. Зодиак идет немного тяжелее, чем вчера, но без явных проблем, молчит – злющий, наверное, или напуганный, или все вместе понемногу. Главный, наверное, тоже. Может, правда, примерещилось?.. Да нет, вряд ли. Воспоминания были слишком четкими, как и собственные ощущения от всего происходившего, даже ноги, затекшие от долгого сидения за цистернами. Быть не может, чтобы так приснилось. Довольно подробно вспомнился и сам конфликт, и разговор, который завязался потом… Нет, сам бы он такое не придумал. Очкарик сглотнул, старательно глядя себе под ноги. Парень успел понять, что между сталкерами такое иногда случается, и, помнится, очень надеялся, что к нему на станции никто не подкатит. Хотя это вроде все равно по согласию… обычно. Но вон, Зодиак же настаивал, значит, не всегда. Чем бы ни кончилось, если бы не та дичь в конце, Снежок смог сказать «нет», а он смог бы? Н-да, лучше лишний раз о таком не думать. Обошло стороной, и слава богу. А Снежок… Если подумать, Очкарик так и не смог как следует разглядеть его лицо. Навскидку он не казался человеком молодым, и, судя по всему, красивым. В первую очередь из-за голоса, поведение тоже не то, взгляд… Вроде солидный такой дядька, опытный. Хотя глаза у него, и правда, интересные, прям такие… Очкарик не знал как сказать, но помнил, что сразу отметил. В любом случае, ну никак не клеился у него в голове этот образ с довольным зодиаковским присвистываньем, при воспоминании о котором и теперь делалось немножечко мерзко. Хотя, это, может, Зодиак тут совсем одичал, так теперь ему много кто красавец, лишь бы обломилось… Фу. Какая гадость. Нет, надо как-то перестать прокручивать это в башке. Лучше бы там сразу все и забыл, но как назло: что меньше всего хочешь, то на всю жизнь и запомнишь… Все равно больше пугало то, что случилось потом. Очкарик не до конца понял, что именно увидел и не знал, как это можно объяснить. Наверное, никто не смог бы. Какая-то странная гравитационная аномалия?.. Ничего больше в голову, как назло, не приходило, кроме всякой чертовщины, думать о которой хотелось еще меньше. С другой стороны, как говорят сталкеры, чего только в Зоне не бывает. Может, и правда, что-то такое стремное должно было появиться в цеху прошлой ночью, но почему-то не появилось, только один раз сработало и исчезло. Хотя тоже странно, обычно аномалии появляются после выброса, но время от времени же всякая жесть происходит. Пугает только то, как вовремя, и швырнуло же именно Зодиака. Не его, не Снежка… Прям жутко. В общем, не знал Очкарик что и думать. Легче попытаться это забыть и порадоваться, что не спалили, а то хрен знает, может, стремная аномалия была бы сейчас его меньшей проблемой. Блокпост, видимо, до аварии бывший одним из въездов на территорию заводского комплекса, раньше не был отгорожен воротами, поэтому теперь сталкеры соорудили там баррикады из мешков с землей или чем-то таким же легкодоступным. Вроде тех, которые встретились по пути с Выжигателя, только на Баре этот вход все время охранялся от греха подальше. Около пяти человек стояли у баррикад и теперь. Чуть поодаль, уже за территорией, на темном асфальте виднелась кровь, еще дальше лежала небольшая тушка: скорее мелкая слепая собака, чем тушкан. Очкарик еще помнил, что там, за ней, выкопан не очень глубокий, но длинный ров с кучей колышек на дне: первая линия обороны от мутантов, которые тут часто пасутся стаями… но, говорят, пару раз люди тоже туда попадали. В основном, по неосторожности. Прошли короткую дорожку до баррикад, по бокам которой в сухой траве торчало несколько серых деревянных крестов. На одном из них болтался респиратор, потемневший от времени и погоды. Сторожа у баррикад проводили их равнодушными взглядами. На сей раз никто не здоровался и не прощался. У двоих на плечах виднелись красные повязки. Быстро стало светло. Скрюченные коричневые листья то и дело попадались под ноги даже среди зданий, но у выхода их заметно прибавилось. Очкарик еще раз оглянулся на старые заводские корпуса. Крышу административного здания уже тронули первые желтоватые лучи на фоне неба, подернутого белесой поволокой облаков. Потом парень немного опустил взгляд и внутренне сжался. Уже здесь, за территорией, росло несколько высоких деревьев. Листья совсем облетели и теперь лежали в пожолклой траве неровным хрустящим ковром, а на том дереве, что ближе к баррикадам, на толстых извилистых ветках, черных и голых, болталось двое повешенных. Очкарик сначала быстро отвел взгляд, а потом все же заставил себя посмотреть снова. Что-то в покойниках показалось ему до жути знакомым… Парень сначала не понял, думал, может, ну его в баню, а потом сообразил: на висевшем чуть ближе трупе был обгоревший комбез, прямо как на одном из вчерашних стремных сталкеров, зашедших с ними в бар, или даже точно тот самый, потому что маловат. Сами трупы тоже выглядели совсем свежими, будто недавно мужики были еще живые… может, даже вчера вечером. Второй висел уже без пыльника и без комбеза, оба без рюкзаков и масок, лица отекшие, все в ссадинах… Видимо, сталкеры все же не признали за своих. Очкарик отвел взгляд под ноги, сухо сглотнул. Тут же на глаза попался мутант, застреленный часовыми. Точно, слепая собака. Черная и худая, как большинство таких тварей, рядом и под ней на асфальте темные бурые разводы… Стало вдруг немного дурно. «Здесь кругом смерть», – подумал Очкарик и стал медленно считать, пока не отпустило. Как учил Нищий, покойся он с миром…