Shut up and dance

Тренировка была в самом разгаре, когда тренер неожиданно отлучился по какому-то делу обратно в школу, оставив учеников самих заканчивать разминку. Питер не имел ничего против бега по стадиону, однако мечтал, чтобы им хоть когда-нибудь разрешили бегать в наушниках и слушать музыку. Тишина и собственное учащённое дыхание не придавали сил, если ноги начинали ныть уже на третьем километре, а продолжать двигаться приходилось не по собственной воле. Он бросал короткие взгляды на трибуны, где его поджидал печатающий что-то на ноутбуке Нед, и не мог отделаться от мысли, что последние дни прошли на удивление спокойно. Уэйд больше не влезал в личное пространство, народ если и перешёптывался, то уже не так открыто, они с друзьями наслаждались обычными деньками, а Тони всегда удачно вылавливал Питера посреди коридора и затаскивал в ближайший свободный класс. В конце концов, личная жизнь именно потому считалась личной, что была не для чужих глаз. Нед поднимал вверх указательный палец, утаскивая Бетти подальше от них, Мишель же молча поигрывала бровями, уходя вслед за ними. Казалось, они достигли той стадии принятия отношений, когда ничего не имело значения, только минуты близости и перешёптывания за дверями втайне от всей школы. Питеру хотелось кричать, что он нереально счастлив, несмотря на напряжённый взгляд Мэй, которая наверняка начала о чём-то догадываться. Узнать её мнение насчёт подобных отношений можно было только путём прямого вопроса, а к нему стоило хорошенько подготовиться. Бросив очередной взгляд на трибуну, Питер едва ли не споткнулся на ровном месте, увидев рассевшегося рядом с Недом Тони. Тот заметил его удивление и, коварно усмехнувшись, помахал рукой. Питер не понял, то ли ему начинать плакать от счастья, то ли смущаться. Улюлюканье за спиной вовсе ввело в ступор — поравнявшись с ним, Скотт и Клинт принялись задавать кучу провокационных вопросов, и ещё нереально повезло, что он сумел от них откреститься. За прошедшую неделю Питер сделал всё то, о чём мечтал со времён средней школы. Во-первых, сходил посмотреть на репетицию Тони в музыкальной группе, во-вторых, посетил две его игры по баскетболу, чего опасался больше всего в связи с глупыми слухами, в-третьих, благополучно узнал, куда и в какие кафе Тони любит ходить после уроков. Нед гордо выпячивал грудь и гордился столь важной и тяжко добытой информации, Мишель же молча прятала рот за кулаком, сдерживая так и выпирающий смешок. Помешательство — не новость. — Я понимаю, зачем ты здесь, — глубокомысленно начала она, — но мы-то с какой радости тратим своё время, неудачник? Нед возмущённо подавился. — Ты что! — возвёл он вверх указательный палец. — Мы должны быть в курсе всех стадий их отношений. Питер молча продолжал следить за тренировкой игроков баскетбольной команды, в основном зацикливая внимание на одном конкретном игроке. Тони был полностью сосредоточен на дружеском поединке, лишь периодически бросая взгляды наверх и наскоро подмигивая своему самому главному болельщику. Мог ли мир счесть Питера сумасшедшим? Так пусть считает, он особо не обидится. Говоря по правде, ему и в голову не приходило тащить друзей за собой, ведь это у него назначено любование одним единственным крашем, а не у них. Но если Нед чего-то хотел, упаси боже его от этого отговаривать. А Мишель… Это Мишель. Она никогда не прочь сходить с ними за компанию в магазин комиксов, понаблюдать за репетицией музыкальной группы, послушать охи и вздохи младшекурсников на трибунах. Ей просто не было сложно. Питеру нравилось, как изящно и последовательно Тони открывал перед ним границы допустимого. Он не спешил, не перегибал палку, не лез руками туда, куда на его месте мог бы полезть кто-либо другой. Тони позволял наблюдать, делать выводы и привыкать к нему, весёлому или серьёзному, чуть грубому или мягкому. А Питер безоговорочно привыкал, предвкушая, когда будет преодолена последняя грань. Конечно же, он не верил, что это случится до дискотеки, однако в голову закрались смутные подозрения. Если Тони только даст намёк, Питер же вряд ли откажется. Наверное. В данный момент ему было затруднительно на это ответить. Когда над головой нависла знакомая фигура, Питера чуть не передёрнуло. Да уж, появляться из ниоткуда, кажется, стало привычкой большинства главных школьных приколистов. — Снова ты? — вскинула Мишель бровь. — Приветики, — Уэйд растянул губы в широкой улыбке и миролюбиво помахал рукой. — Скучали? Составить вам компанию? — Привет, — вздохнул Питер, понимая, что от него теперь не отстанут. — Э… Чувак, если ты вдруг не заметил, то мы как бы не нуждаемся в компании, — Нед опустил указательные пальцы вниз, тем самым подтверждая свои слова. — Я вижу, хомячок, — Уэйд хохотнул и наклонился чуть ближе. — Питти, я тут по делу. — По делу… ко мне? — осторожно поинтересовался Питер, предполагая, какова вероятность того, что про них с Тони снова пустили неподтверждённый слух. Больше волновала мысль, что их всё-таки застукали целующимися в том классе. Он понимал, насколько глупо было бы в этом случае стыдиться других школьников, что наверняка занимались тем же самым, однако уже начал мысленное самобичевание. — А к кому же ещё, Питти-пай? — засмеялся Уэйд, скрестив руки на груди. — У меня завалялась о-о-ч-чень ценная тайна, и если ты хорошо попросишь, так и быть, я тебе её расскажу. Доверять ему было сродне сумасшествию, Питер понимал значение слова «взаимопомощь». Остро отреагировать на подобную просьбу он не мог, потому что это привлекло бы внимание, а соглашаться слушать неподтверждённый бред совсем не хотел. Прочистив горло, Питер состроил самое миролюбивое выражение лица, чтобы не менее обыденно поинтересоваться: — Правда? Какая именно? Нед переглянулся с ЭмДжей, однако не решился влезть в диалог. Уэйд театрально оглянулся по сторонам, поманил Питера пальцем поближе и шепнул почти в самое ухо: — Ты же хочешь узнать, кто пустил слухи, да? Кто этот хитрожопик, сбежавший с места преступления? Пара слов оказала нужное влияние, будто окатив ледяной водой в по-январски холодном парке, и Питер опешил, удивлённый и поражённый неожиданным предложением. Он давно оставил попытки узнать, кто же застал их в пустой раздевалке, к тому же, это было не так важно, ведь в итоге обстоятельства сложились как нельзя лучше. — Не уверен, что мне хочется знать, — постарался он выкрутиться, чуть приподнимая уголки губ. — Почему? — склонил голову Уэйд. — Давай так: я даю тебе подсказку, а ты сам смотри, хочешь принимать её во внимание или нет. — Эй. — Мишель захлопнула книгу и сдвинула брови на переносице. — Он же сказал, что не хочет. Думаешь, кто-то будет благодарен за насильственное внедрение информации? Уэйд схватился за лицо, состроив поражённое выражение. — Ничего себе! Ты так пафосно произнесла это, серьёзно. У меня мурашки по коже, лапуля! Не задумывалась о работе прокурором? Тебе бы подошло! — вмиг потеряв к ней всякий интерес, Уэйд театрально заулыбался Питеру. — Так что? Согласен? Питер недоумённо нахмурился, стараясь чуть отодвинуться на скамейке назад от наклонившегося к нему Уэйда. Почему-то сейчас Нед даже не попытался перевести тему или намекнуть, что это уже перебор. Он молчал, потому что наверняка хотел узнать, чем же закончится развернувшееся действо. Питеру было ужасно некомфортно от одного только осознания, что Тони мог заменить этот жест. — Нет, спасибо, — выдавил он, предприняв очередную попытку дать заднюю. — К тому же, мы с Тони правда встречаемся. — Питти, — осуждающе покачал головой Уэйд, — ты слишком мягенький и пушистенький для этого мира. С такими людьми нужно жёстче. — Все в порядке, честно, — Питер бросил короткий взгляд на игроков. — Нет необходимости ругаться. — А я вот хочу ругаться! И знаешь, Питти-пай? — Уэйд наклонился поближе, вдобавок поманив Питер к себе указательным пальцем. Последний недоверчиво уставился на приближающееся лицо старшеклассника. — Мне-то все равно, кто и про что трещит за этими стенами, но ради твоей очаровательной поп… Питер сначала не понял, что за звук услышал где-то на заднем фоне, но когда у Уэйда резко дёрнулась голова, а от его затылка отскочил мяч, то всё сразу же встало на свои места. Нед восхищённо и в то же время опасливо смотрел на игровую зону, где Роуди более-менее надёжно удерживал Тони за плечи. У Питера дёрнулся уголок губ в подобии вопросительной улыбки. Серьёзно? Тони приревновал его к Уэйду? — Кто этот милый самоубийца? — поинтересовался последний спокойным тоном, больше походящим на ветер холодным вечером. Вырвавшись из рук друга, Тони уверенным шагом направился вверх по ступеням, ни на секунду не думая оборачиваться и как-то реагировать на выкрики команды. Чем ближе он поднимался, тем страшнее Питеру становилось. Не потому, что Тони мог устроить разборки или что-то вроде того, скорее, не хотелось позволять создаваться новой почве для слухов, ведь для них достаточно минимальной информации. Что тут скажешь? Двое парней, чуть ли не дерущихся посреди спортзала из-за внимания другого парня. Разве можно выдумать чего попроще? Питер тут же подскочил с места, чтобы успеть вовремя остановить Тони, если тот занесёт кулак, однако Мишель настолько сильно одёрнула его за футболку, что он молча плюхнулся на пятую точку и только открыл рот в немом вопросе. Нед сбоку понимающе похлопал по плечу, тоже в некотором смысле не давая возможности влезть в пока лишь зарождающийся конфликт. Питер не так переживал за своё положение в обществе, как за положение Тони. Он привык учиться подальше от знаменитой массы, так, чтобы никто и ни за что не трогал по пустякам. Чтобы не влезть ни в какие конфликты, не мозолить глаза учителям, получать хорошие оценки и надеяться на хороший град перед поступлением в университет. Тони же был другим. Он жил активностями, его имя постоянно находилось на слуху, а друзьями считались самые выделяющиеся ученики школы. — Мне что, всей школе сказать о том, чтобы никто наподобие тебя не приближался к нему? — прошипел Тони достаточно громко, после чего следующие ряды конкретно передёрнуло. Чёрт знает, от предвкушения или испуга. — А что я сделал? — состроил Уэйд удивлённую рожицу. — К тому же, с каких пор общение стало считаться нарушением границ, Старк? — С тех пор, как ты начал совать нос не в своё дело, — Тони указал на него пальцем, практически толкнув в грудь. — Если всё сказал, будь добр — свали. — Ну и чего мы такие грубые? — фыркнул Уэйд, однако комментировать замечание не стал. — Или ты ревнуешь? — хитро сощурились голубые глаза, так и подстёгивающие Тони сильнее выйти из себя. Питер часто задышал, зная, что хорошим это не закончится. Потому что Тони не был человеком, который мог бы направо и налево говорить о своих слабостях, поэтому выводить его на прямой разговор, зная, что он точно соврёт — то ещё сумасшествие. Питер едва открыл рот, чтобы опровергнуть любую подобную мысль со стороны Уэйда, однако его опередили. — Ты меня бесишь, — незамедлительно констатировал Тони, не дёрнув бровью. В любой другой бы ситуации Питер искренне подивился, как можно так прямолинейно заявлять о чём-то подобном. Сейчас же эта прямота могла положительно воздействовать на решение Уэйда побыстрее удалиться восвояси. — Так что держись подальше от моего парня. Я понятно сказал, или перефразировать? Переводя взгляд с Тони на Уэйда, Питер снова постарался вставить слово, но опять-таки успел лишь приоткрыть рот в попытке остановить последующую перепалку. — Питти-пай, — резко повернулся Уэйд, — а тебя я тоже бешу? Питер так и застыл с приоткрытым ртом, поняв — это попадалово. Сказать «нет» бы означало перечеркнуть попытку Тони расставить нужные границы. Сказать «да» бы означало, что Питер просто-напросто оставался верен мнению своего парня. В каком-то смысле это стало бы правильным решением, ведь отношения строятся на доверии, однако соврал бы, сказав, что Уэйд вызывает в нём негативные чувства. Недоумение и конфуз — да, есть такое, раздражение — не совсем. Обе пары глаз выжидательно уставились на него. Питер не знал, чего конкретно ждал от него Тони, но создавалось ощущение, что Уэйд явно ищет повод, чтобы как-нибудь задеть тему их отношений. Так ли оно на самом деле, почему, зачем, кто бы знал. Оставалось лишь придерживаться политики нейтралитета: и от темы не отойти, и в то же время не дать чёткого ответа. Правда, как именно этот нейтралитет создать, Питер пока не придумал. — Честно говоря, — начал он, прочистив горло, — мне меньше всего хочется становиться причиной чьих-либо ссор. — Вот-вот! — поддержал его Нед, активно закивав головой. — Так что, парни, давайте вы как-нибудь не здесь, ладно? Кровью ещё всё заляпаете… Тони раздражённо закатил глаза и цокнул. Можно подумать, он не знал. — Ладушки, раз вы такие пугливые, убийство на сегодня отменяется! — Уэйд помахал Питеру рукой. — Увидимся завтра, Питти. Не скучай! Пронаблюдав, как одна раздражающая личность неторопливо покидает зал, Тони фыркнул и, не глядя на остальных, спустился обратно к команде. Питер осознал, что находится под изучающими взглядами всех, кто присутствовал на трибунах. Назвать это приятным чувством не поворачивался язык, и хоть умом он понимал, что не сделал ничего ужасного, и всё же эти взгляды со спины знатно действовали на нервы. Тони вернулся к команде, тренировка продолжилась, а Питер весь остаток времени просидел как на иголках в ожидании словесного недержания большинства присутствующих там лиц. Когда игроки направились в раздевалку, Питер неспешно поплёлся с друзьями в сторону выхода, шаркая обувью о кафель и попутно задаваясь вопросом, что в последнее время происходит с его жизнью. В принципе, он каждый день задавался им, а в данный момент фраза так вообще приобрела актуальность. Он встречался с нравящимся ему парнем, в кои-то веки проводил досуг за общением о чём-то более взрослом, чем просто обсуждением комиксов (хотя и не без этого), и жаловаться Питеру-то было реально не на что. Ну, может, тётя Мэй забывала напомнить про пирог в микроволновке, если он не успевал нормально поесть. Питер краем уха слушал разговор друзей. По сути, эти странности в поведении Уэйда — меньшее из того, что должно его волновать. Все люди со своими странностями, все пытаются придерживаться личных интересов и действовать, исходя из них. Может, он не совсем понимал, чего добивался Уэйд, но ведь оно было не так уж и нужно, верно? Главное, чтобы назло ничего не сболтнул. Когда неожиданно кто-то схватил его за плечи, Питер едва не закричал на весь коридор. — Есть разговор, — бросил Тони перед тем, как без лишних слов потащить Питера в сторону любого свободного класса. Нед с Мишель и спохватиться-то толком не успели. Питер ни коим образом не сопротивлялся, пожалуй, потому что уже привык и к неожиданным появлениям, и к излюбленной привычке Тони уединяться подальше от чужих глаз. Зачем — сложно сказать, иногда действительно о чём-то поговорить, иногда… — О, ты ещё не переоделся? — удивился Питер, заметив на Тони всю ту же спортивную форму для баскетбола. Тони не удостоил его ответом, молча закрывая дверь и оказываясь с ним нос к носу. — Тебя нужно под присмотром держать, чтобы ты не попадал в неловкие ситуации? — он с ходу вжал Питера в дверь, однако оставил между лицами достаточное расстояние для разговора. — Я же не сам, — хохотнули ему практически в губы. — Так ты правда ревнуешь? — Не испытывай моё терпение, Паркер, — Тони беззлобно боднул его лбом. Питер прикрыл глаза на секунду, и в ноздри тут же просочился запах пота, смешанного с дезодорантом. — Держись подальше от Уилсона, ладно? — попросил немного погодя. Приоткрыв глаза, Питер упёрся руками в грудь Тони и чуть отодвинул от себя. — Он сказал, что в курсе, кто распространил слух. Тони меланхолично пожал плечами. — И что? Мне благодарно пожать ему руку? — Не знаю, — Питер повторил жест с пожиманием плеч. — По-моему, слухи сработали не так, как тот человек рассчитывал. Получилось же наоборот. — Да и хер с ним. Главное — не подпускай этого фрика, — фыркнул Тони, попытавшись вернуться на прежнюю дистанцию, но вновь уперевшись в чужие ладони. — Сначала прими душ, — улыбнулся Питер, — всё остальное потом. Собравшись было возразить, Тони замер, а затем игриво вскинул брови. — Прямо всё? То есть ты приглашаешь меня в твою комнату? Питер ничего не ответил, звонко шлёпнув Тони по руке в знаке крайней степени смущения.