2237: Призраки Фаэтона

      Юй Биню откровенно не сиделось на месте. Он без устали крутил головой и поминутно здоровался со всеми подряд. Энергия в нём била ключом, а рот, видимо, действительно никак не мог помолчать. Рейнджеры останавливались около его операторской ячейки поболтать и в очередной раз посплетничать о причине нынешнего «общего созыва». Шум не смолкал ни на миг и даже, казалось, нарастал с каждым новым знакомым Юй Биня.       Ханне, Цао Юйчэню, Ху Юньхао, Ван Цзисуань и Ван Ибо (даже если последние не особенно горели желанием) волей-неволей приходилось соблюдать элементарные правила приличия и поддерживать пусть и скудный, но диалог. На пятом круге «у-нас-всё-неплохо» и «начнётся-собрание-там-всё-узнаем» мигрень Ван Ибо просверлила в его левом виске значительную дырку, а остатки хорошего настроения решительно закрыли за собой дверь.       Теперь этот день можно было считать целиком и полностью провальным.       «Ещё только утро…» — Ван Ибо длинно выдохнул и попытался расслабиться. Не получилось. На первом ряду огромной аудитории, у самой сцены, было слишком многолюдно.       Выбора не оставалось.       «Включай голову! Не можешь совладать — подстройся, потом исправишь!» — эту истину когда-то весьма доходчиво ему объяснял дед. Синяки после таких «уроков» рассасывались только на четвёртые сутки, зато «наука» закреплялась намертво.       Вот и сейчас Ван Ибо решил поступить по-умному: поддался общему настроению. Однако растревоженное раздражением сознание наотрез отказалось говорить со всеми подряд, хотя со скрипом согласилось на развёрнутую беседу с другом. Пусть сплетни сегодняшнего дня и интриги вокруг персоны их нового рейд-лидера он обсуждать категорически не желал, безопаснее было дать Юй Биню выговориться.       «Иначе он меня изведёт своей неуёмной энергией», — Ван Ибо решил перевести тему в более спокойное русло.       — Как вчерашний вечер провёл? В «SHINY ME» было что-то интересное? — Ван Ибо спросил о том, что его интересовало меньше всего, но о чём Юй Бинь всегда говорил с удовольствием.       — О! Здорово, что спросил, — тот немедленно включился в предложенную тему, — и напрасно, что вчера не пошёл со мной! Ван Хаосюань вновь собрал кучу народа на своё выступление, а Сун Цзиян-гэ снял сливки с нового продукта. Тусовка получилась отменной. Правда, мне пришлось уйти пораньше.       — Почему? — Ван Ибо аккуратно уложил гудящую голову на спинку кресла операторской ячейки и прикрыл глаза.       — Не поверишь: я повстречался с парой наших, и мы отправились в другой бар! Ха-ха! — Юй Бинь довольно ухмыльнулся.       — Надо же… — под восторги Юй Биня его мигрень начала успокаиваться. Ван Ибо почувствовал, что не ошибся с выбором темы — друг заглотил наживку.       — Ага! Но это ещё не всё! — Юй Бинь поёрзал в кресле, будто в нетерпении. — Там мы вновь повстречались с рейнджерами!       — Удивительно… — Ван Ибо тихонько хмыкнул. — Как же вы все там собрались?       Со стороны Ханны послышался мелодичный смех.       — Да-да! Нас оказалось немало! — Юй Бинь не обратил внимания на прозвучавшую иронию.       — Накануне собрания в город съехалось много бойцов, — согласился Ху Юньхао.       — Всем успели косточки перемыть за пивом? — Ван Цзисуань лукаво усмехнулась, однако Юй Биня не так-то просто было смутить.       — Всем не всем, но некоторым! — он многозначительно ткнул в фотографию Сяо Чжаня, до сих пор развернутую на экране монитора девушки.       Ван Ибо внутренне простонал: они вернулись к тому, с чего начали, но теперь Юй Биня было уже не остановить.       — Среди нас были ребята, которые служили долгое время рядом с Сяо Чжанем здесь, в Пекине. Его ранг и статус действительно не накручены, а анализы ОСПиТА правдивы! — Юй Бинь с чувством глубокого самоудовлетворения укладывал фразу за фразой в ровную картинку, словно отчитывался о серьёзно проделанной работе, выливая на партнёров по команде массу сплетен. — У Сяо Чжаня хорошие показатели во всех тестах!       — Это всё можно было узнать из официальной репы без всяких прогулок по барам, — Ван Ибо не сумел справиться со своей язвительностью.       Юй Бинь же, ожидаемо, немедленно парировал выпад:       — А есть ли в репе что-нибудь о своеволии Сяо Чжаня? Или о том, что он много раз поступал наперекор прямым приказам, но неизменно оказывался правым?       — Об этом можно было бы догадаться: в рейд-лидеры люди безвольные не идут, — Ван Ибо пожал плечами, будто бы и не сомневался в силе характера Сяо Чжаня.       — Верно, — Юй Бинь с готовностью поддакнул. — Так почему же при всей своей замечательности Сяо Чжань окружён тоннами слухов один другого краше? — он выдержал драматическую паузу, давая прочувствовать мысль, и уронил ещё одну каплю краски в нарисованный образ. — Иногда доходит до странного, даже мистического! Неясно, что правда, а что — нет!       Теперь обречённо стонал не один Ван Ибо, Ху Юньхао, уж на что он был сдержан, страдальчески прикрыл глаза.       — Говорю же: мне не интересно… — Ван Ибо вновь попытался остановить друга от развития неудобной темы. Как об стену горохом.       Юй Бинь заливисто расхохотался:       — А я тебе не верю, старик! Ты не слишком убедительно выглядишь в своём «неинтересно»!       Ван Ибо понял, что проиграл, потому вновь решил «подстроиться»: в этот раз промолчать. Юй Бинь же с победной ухмылкой продолжил:       — Значит, слушай: наш новый рейд-лидер действительно ходит в любимчиках генералитета восточного отделения Корпуса. Однако Сяо Чжань умудряется постоянно попадать в приключения, — локомотив на полном ходу не тормозил. Юй Бинь — тоже. — Связаны эти истории по большей части с игнорированием прямых приказов пати-лидеров или даже рейд-лидеров, а также с ярко-выраженным собственным мнением по поводу поставленных перед рейдом задач. Такое ощущение, что этому Сяо Чжаню до всего есть дело!        «Он мне нравится всё больше, — против воли полуулыбка растеклась на губах Ван Ибо. — Надеюсь, это его «яркое мнение» не противоречит разумности».       — В первом рейде за японский Корпус, — рассказывал Юй Бинь, — Сяо Чжань умудрился одновременно вытащить из-под краба местного рейд-лидера и надавать ему по щам, чтобы не лез на рожон! Ха-ха-ха!       — Гепард? Из-под краба? — в этот раз скептическое выражение появилось на лице Ху Юньхао.        В его недоверии не было ничего странного. Гепард Сяо Чжаня, шайба, какими бы замечательными способностями не обладал, никак не смог бы открыто противостоять огромному десятиметровому монстру, какими обыкновенно вырастали химеры класса «Краб».       — Естественно он был не один! — Юй Бинь отмахнулся от сомнений партнёра по команде. — Тань Цзи рассказала, что в той миссии отличился ещё и названый брат Сяо Чжаня — Ван Чжочэн. Его танк якобы напалмом держал краба, пока Сяо Чжань разбирался с горе-героем.       — Вот это уже похоже на правду, — кивнула Ван Цзисуань.       — Это она и есть! Не сомневайся! — просиял Юй Бинь. — В общем, наш Сяо Чжань…       — Пхах! Теперь он уже «наш»? — Ван Ибо прыснул со смеху.       — Именно! — улыбка Юй Биня стала шире. — …наш Сяо Чжань отличается яркой индивидуальностью. Он не следует тупым приказам сверху, а смотрит по обстановке на поле боя.       — Что же, видимо, в этот раз нам попался действительно думающий человек, — Ван Ибо и сам не заметил, когда к нему вернулось хорошее настроение.       — Кажется, этот Сяо Чжань нас ещё не раз удивит, — согласно пропела Ханна.       — Непременно! — вклинился в общий поток веселья Цао Юйчэнь. — Учитывая, что мне уже скинули распоряжения по переоснащению рейда, удивляться мы будем часто.       В течение всего рассказа парень помалкивал и внимательно изучал сложные коды на экране монитора, теперь же с ухмылкой откинулся на спинку кресла.       — Что-то особенное? — поинтересовался Ху Юньхао.       — В принципе, нет. Просто нетипичное, — Цао Юйчэнь пожал плечами. — Велено снять с Пули электрощитки и перекодировать чипы напалмовых установок на нулевое напряжение.       В беседе на пару мгновений повисла изумлённая пауза. Каждый пытался понять, зачем же Сяо Чжань приказал убрать защитные оболочки с транспорта и оружия рейда. Мыслей никаких не появилось.       — А ещё он красавчик! — возглас Юй Биня прозвучал громом среди ясного неба, зато успешно разрядил обстановку.       Смех снял лишние вопросы. Зачем гадать, если вскоре им обо всём подробно расскажут?       — Косметические модификации, на мой взгляд, ещё никого не красили, — взгляд Ван Ибо сам собой переместился на монитор Ван Цзисуань. С фотографии серьёзным взглядом на мир глядел Сяо Чжань.       «Красивый, бесспорно, однако настолько привлекательных людей не существует», — неприятное чувство кольнуло внутри. Природу его Ван Ибо распознать не сумел.       — О, да! — ухмыльнулся Юй Бинь. — А знаешь ли ты, фанат всего «настоящего и натурального», что на Сяо Чжане, несмотря на айсберги сплетен на этот счёт, тоже, как и на тебе, нет косметики?       — Неужели? — пропела Ханна. Девушка с любопытством рассматривала фотографию Сяо Чжаня.       — Даже не сомневайся! Мы проверили! — Юй Бинь зачем-то гордо вскинул подбородок.       — Что проверили, Юй Бинь? — Цао Юйчэнь с усмешкой покачал головой. — В анкеты или репутационные листы не вписывают сведения об установленных на чип модификациях небоевого класса.       — Знаю! — голосом с хрипотцой, будто уже устал всем доказывать очевидное, вывел Юй Бинь. — Вчера столько говорили о неземной привлекательности нашего гепарда, что Ван Хаосюань просто взбесился! Он раскопал все фотки Сяо Чжаня, какие только смог отыскать, и загнал всё в собственную прогу!       Юй Бинь вновь выдержал паузу, словно актёр драматического действа, а после поднял ладонь на уровень собственного лица и щёлкнул пальцами:       — Приложение не обнаружило ни одного мода! Совсем ничего!       В беседе вновь повисла пауза. Теперь уже шесть пар глаз внимательно рассматривали фотографию Сяо Чжаня. Ван Ибо вдруг ощутил тепло в груди, словно сердце согрели ласковыми словами. Ему было до странного приятно увериться, что Сяо Чжань…       — …прекрасен сам по себе! — Юй Бинь с ликующей улыбкой подытожил тему.       — Это, наверное, хорошо?.. — голос Ханны прозвучал непривычно неуверенно. На фотографию Сяо Чжаня девушка больше не смотрела. Она во все глаза рассматривала лицо Ван Ибо и выглядела при этом крайне растерянной.       — Кроме того, у Сяо Чжаня редкий аватар! — Юй Бинь, казалось, не на шутку заинтересовался новым рейд-лидером.       — С этим соглашусь, — Ван Ибо уколол друга подозрительным взглядом.       Некоторое время он выискивал в Юй Бине черты увлечённости новым человеком в их кругу, однако увидел лишь восторженное любопытство.       «Он Сяо Чжаня словно новую зверюшку изучает?» — Ван Ибо проглотил неуместный смешок.       В то же время Юй Бинь был действительно прав. Гепард считался не слишком сильным животным, потому гибридизацию с ним проводили нечасто. У него хватало преимуществ перед другими хищниками, однако ту же скорость, сноровку, подвижность легче было взять у птиц — небесных хищников: орла или коршуна, например. В этом случае характеристики БОГа расширялись способностью летать. Гепард же, при всех достоинствах, был намертво привязан к земле. В бою он, лёгкий класс, тоже чаще всего оказывался бесполезен. Ударной мощи от шайбы ждать не приходилось.       «И всё-таки он сумел пройти весь путь до рейд-лидера, — Ван Ибо недоверчиво хмыкнул. — Хотя в нашем мире многое возможно благодаря семейным связям и правильным друзьям».       От этой мысли в голову вновь вонзилась шпилька мигрени, а в сердце — раздражения.       Пума в его сознании утробно зарычал и повёл башкой у самых лап. Уровень активности аватара за пару мгновений изменил три положения с полного покоя в практически бешенство и назад, а показатели синхронизации переступили пороги небесно-голубых значений.       — Брат, ты зачем обращаешься? — Юй Бинь глядел на него с удивлением.       — М?       — У тебя глаза позеленели! Зачем БОГа включил?       — Прости, — Ван Ибо только сейчас понял, что вместе с аватаром рассерженно рычит.       «Вот они — недостатки зашкаливающей синхронизации!» — Ван Ибо прикрыл глаза и сделал несколько медленных вдохов. Эмоции аватара он не понимал, свои — тоже.       «Ванцзи, спокойно! Всё хорошо, дружище, — Ван Ибо мысленно потрепал пуму по холке, увеличил значение баффа «Покой» на несколько пунктов и только после этого открыл глаза. — Мне надо поспать. Это всё из-за недосыпа и странных снов».       Беседа продолжилась обсуждением вчерашних хождений Юй Биня по барам. Ван Ибо эта тема не интересовала, потому он решил самоустраниться. Ему предстояло успокоиться: эмоции работе мешали.        Порой такие моменты невероятной активности аватара рейнджера случались. Однако за собой Ван Ибо подобное замечал нечасто. Ванцзи, обладая достаточно резким темпераментом, никогда не доставлял особенных хлопот и строго следовал за настроением рейнджера. Тем не менее, Ван Ибо уже во второй раз за последние пару суток отметил странности в поведении кибернетического животного.       «На ППБК попрошу, чтобы уровень синхронизации посмотрели», — о том, что дело может быть в его собственных эмоциях, Ван Ибо старался не думать.       Юй Бинь продолжал воодушевлённо рассказывать, с кем вчера заливал сплетни пивом, а блуждающий взгляд Ван Ибо медленно скользил по огромной сцене.       Здесь, у возвышения, столпилось немало рейнджеров. До начала собрания оставалось ещё немного времени, потому рейнджеры не торопились расходиться. Все знали: после собрания времени спокойно пообщаться и поделиться новостями не останется.       За стенами — убийцы химер, в повседневной жизни рейнджеры оставались обычными людьми. Многие жили неприметной жизнью и мечтали о семейном счастье. Другие посвятили себя любимым хобби. Третьи же верили, что от отпущенной им недолгой жизни надо брать максимум возможного. Эти последние не пропускали ни одного мало-мальски примечательного мероприятия и буквально горели в мире развлечений. Ван Ибо понимал правду каждого рейнджера и никого не судил. Раздражали только моменты, когда по отдельным представителям их профессии судили обо всех остальных.       «Получается, вы поженились?» — Ван Ибо случайным взглядом коснулся сияющих лиц двух парней.       Высокий мужчина обнимал за талию партнёра, а тот отвечал смущённой улыбкой и показывал приятелям тонкую полоску обручального браслета. Ван Ибо, спасибо длинному языку Юй Биня, знал, что эти двое давно состояли в отношениях, однако старались не особенно светиться. Сейчас же, видимо, они решили узаконить чувства.       В мире двадцать третьего века, когда демографическая обстановка оставляла желать лучшего, гендер партнёров в браке не играл особенной роли. Все виды отношений принимались спокойно. Однополые или межрасовые браки давно стали нормой. Правда, отличия всё-таки были.       Обручальные кольца, пережиток дремучей старины, продолжали носить только классические пары. В браках между двумя мужчинами или двумя женщинами их заменили альтернативным символом — обручальными браслетами. Эти украшения, как и кольца, могли быть самыми разными и ценность имели только для двух соединённых сердец.        К подобному символизму Ван Ибо относился ровно, порой даже тепло, когда видел искренние чувства супругов, как в случае с Ху Юньхао и Ван Цзисуань, однако чаще всего отношения в современном мире заканчивались раньше, чем начинались. Люди предпочитали жить без обязательств, подчиняясь движениям страсти и «животным сущностям в них» (Ван Ибо кривился каждый раз, когда слышал подобные фразы). Примеров хватало. Даже сейчас, когда Ван Ибо лишь коротал время перед собранием, ни на кого особенно не смотрел, замечал немало обращённых на себя заинтересованных взглядов. Некоторые парни и девушки поглядывали украдкой, другие смело строили глазки и пытались заигрывать. Раздражало неимоверно.       «Вот поэтому я и хотел посидеть в тишине», — Ван Ибо вновь пожалел об укромном местечке на самом верху аудитории. Там бы его точно никто, кроме собственной группы, не побеспокоил.       Ван Ибо понимал, что привлекателен. О его внешности, ровно как о внешности Сяо Чжаня, в Корпусе ходило множество слухов. Некоторым отчего-то было страшно интересно, каким набором косметических модификаций он сумел добиться настолько потрясающего эффекта. Однако напрямую Ван Ибо не спрашивали: все знали о его нелюдимости. Зато интересующиеся активно мучали словоохотливого Юй Биня вопросами о красоте и вкусах друга, будто хотели стать копией Ван Ибо или набивались ему в партнёры. Юй Бинь же не терялся и активно продвигал косметические апдейты своих приятелей из «SHINY ME» — Ван Хаосюаня и Сун Цзияна.       «Такое ощущение, что Юй Бинь процент от продаж имеет», — Ван Ибо тихонько хмыкнул.       В сущности, всё это ему было безразлично, а предприимчивость друга забавляла. Единственное, чего хотел сам Ван Ибо, — покой. Отношения с кем бы то ни было его никогда не интересовали. Хотя он понимал, что подобной философией причисляет себя к великому множеству «развлекающихся». Однако против естественных стремлений плоти сопротивляться было сложно. Порой он позволял себе окунуться в яркий мир ночи, но партнёров выбирал осмотрительно. Последствий любого рода Ван Ибо старался избегать.       Опять же, из-за перенаселения гигаполисов связи, не дающие потомства, обрели небывалую популярность. Многие искали партнёров не только в развлекательных учреждениях, но даже организовывались в клубы с самой разнообразной тематикой. Случалось, что рождённые в подобных связях чувства закреплялись брачными клятвами, однако при этом последнее значение имело продолжение рода.       Тема «детей и детства» в недавнем прошлом, как помнил Ван Ибо, звучала резонансно, сейчас же к ней относились настолько спокойно, что даже именами отпрысков не озадачивались. Чаще всего имя ребёнку выбиралось уже после рождения и звучало крайне просто. Фамилии же присваивались детям вовсе без всякой логики. В современном мире потеряло значение родовое прозвание отца. Дети получали благозвучные фамилии, хорошо сочетающиеся с выбранным именем. Так, у ребёнка могла появиться фамилия дальнего родственника или же специально придуманная. Эти данные — имя и фамилия — обесценились, так как в биометрические паспорта, а позднее в биотические чипы зашивалась вся информация не только о человеке, его деятельности, но и родословной вплоть до пятого поколения. Только некоторые убеждённые, вроде деда и отца самого Ван Ибо, а также старинные династии хранили «заветы предков» и выдерживали родовое имя. Многие представители правящих структур, наоборот, старались не давать детям собственные, узнаваемые фамилии, чтобы не провоцировать проблемы на работе, ввяжись отрок в какой-нибудь скандал.       «О, обратный отсчёт запустили», — взгляд Ван Ибо прикипел к огромному коллоидному экрану над сценой.       Фоновая заставка обновилась крупным таймером, отсчитывающим последние пять минут до начала собрания. Рейнджеров приглашали занять свои места в операторских ячейках.       Рядом с цифровыми часами на экране, раскрашенном в серо-зелёные цвета, медленно покачивалась из стороны в сторону эмблема Корпуса рейнджеров. Изображение казалось объёмным и будто бы живым.       В центре символа стоял в полный рост человек. Телосложением и статью он воплощал героический образ, а также демонстрировал превосходство человеческого разума над всеми остальными. За плечами рейнджера, а это был именно он, красовались силуэты могучего тигра и медведя — сильнейших хищников в животном мире. По краю рисунка крупными буквами с чётким, точно рубленым, начертанием были выведены слова девиза Корпуса рейнджеров: «Защита человечества — миссия и честь!»       Символизм эмблемы оказывался минималистски простым: человек сумел обуздать природную мощь и измениться, значит, враги человеческого мира непременно падут. Никакой твари из-за стен не выстоять, не одолеть дух и решимость человека.       «Неудивительно, что среди гибридов больше всего именно тигров, львов и медведей, — Ван Ибо внимательно рассматривал хорошо узнаваемые силуэты. — Людям нравится приписывать себе животную силу».       Хотя процедуру соматической гибридизации можно было пройти с любым животным или птицей Земли, сильнейшие представители отряда хищников неизменно пользовались популярностью. Конечно же, оставались те, кто, как Фу Мэнпо, выбирал более миролюбивых созданий, люди вообще и рейнджеры в частности предпочитали «покрупнее и посильнее». Отчего-то казалось: запустишь в себя наноробота с ДНК хищника внутри, непременно воплотишься в него сам.       «Будто возможно изменить собственную ДНК?! — Ван Ибо, сын одного из ведущих биологов Ассоциации, на подобные мечтания не переставал пренебрежительно фыркать. — На самом деле ДНК человека не меняется».       Процедура называлась «соматической гибридизацией», хотя, на самом деле, никакого воздействия на цепочку макромолекул, обеспечивающих хранение и передачу биологической информации из поколения в поколение, не производилось. В тело человека всего лишь вживлялись нанороботы с мутагеном-носителем генов животного и химеры.       «Официальное название процедуры — «Кибернетико-индуцированная гибридизация» — в массах не прижилось. Люди не желают вникать в настолько сложные понятия. Потому в обиходе решили оставить наименование первичных опытов в этой области», — объяснял Ван Хан, отец Ибо, неточности в названии процесса.       Механику и процессы соматической гибридизации вкратце объясняли каждому человеку перед процедурой, однако Ван Ибо был знаком с ней даже лучше, чем сам хотел был. Ему не было и шести лет, когда отец впервые привёл его в лабораторию и подробно объяснил процесс вживления в организм человека микророботов. После такого «урока» маленькому Ибо ещё некоторое время снились кошмары про ужасных существ, пожирающих человека изнутри, зато впоследствии, в период обучения в Академии рейнджеров, было значительно проще усваивать теоретический материал по генетике.       В то же время темой превращения человека в животного откровенно спекулировали все, кому не лень: в рекламе, в политике, в медицине, даже в образовании часто использовали анималистские образы. Порой заканчивалось тем, что люди переставали называть себя таковыми и требовали обращаться к себе по виду или имени аватара.       «Блажь чистейшей воды!» — Ван Ибо ощутил новую волну раздражения, потому поспешил переключиться с болезненной темы.       В этот же момент, наконец, Ван Цзисуань решила убрать с экрана фотографию Сяо Чжаня. Голографический монитор обновился картой современного мира — типовой заставкой внутренней операционной системы Корпуса.       «Море опять обмелело?» — Ван Ибо отметил изменение контура суши одного из японских островов.       Солнце по-прежнему буйствовало, потому мировой океан продолжал мелеть. Пусть сейчас уровень воды помогали поддерживать огромные насосы, перекачивающие потоки из недр планеты, их едва ли хватало для поддержания минимально допустимого уровня пресных озёр и стратегически важных рек.       За сотню лет с периода Взрыва Солнца линии суши и рельеф планеты сильно изменились.       Северная и Южная Америки объединились, образовав единый континент. Гренландию и ряд островов помельче от материковой суши теперь отделяли две крупные реки. Территория суши на этой стороне планеты объединилась в Американский континент.       В другом полушарии произошли не меньшие изменения. Средиземное море значительно уменьшилось в объёмах, соединив сухопутными маршрутами европейские и африканские территории. Из-за движения литосферных плит область восточнее реки Нил практически отделилась от Африки и приблизилась к Аравийскому полуострову. Красное море превратилось в Красную реку, а Персидский залив исчез с географической карты мира. В то же время Чёрное и Каспийское моря соединились рядом полноводных рек, а в горах Кавказа образовалась вереница глубочайших пресноводных озёр.       На востоке Евразийского континента существенных преобразований не случилось, если не считать серьёзно выросшие горные хребты. Каменистая гряда отделила территории восточной и юго-восточной Сибири, Монголию, Индию, Китай, Корею, Тайвань и ряд других стран от остального мира. Эту область в последние десятилетия всё чаще стали называть Азиатским континентом.       Австралия тоже не поменяла своего положения. Хотя сухопутные границы здорово раздвинула.       Наибольшие изменения случились в регионе Восточных морей и Японии.       «Сяо Чжань приехал отсюда», — Ван Ибо просверлил взглядом красную точку гигаполиса Токио.       Некогда островное государство, Япония теперь располагалась на Японском континенте. Острова Хоккайдо, Хонсю, Кюсю, Сикоку и несколько более мелких участков суши объединились в материк. Рельеф территорий особенно не поменялся, что оказалось на руку крупнейшему в мире гигаполису — Токио. Горные вершины выстроили надёжную защиту материка от капризов Тихого океана, а вулканические породы оказались непригодными для обитания химер. Тварей на Японском континенте было не в пример меньше, чем на остальных территориях, потому и подразделение Корпуса рейнджеров там развивалось чуть медленнее, зато купалось, как рыба в масле, в новейших разработках гениальных кибернетиков. Япония по праву гордилась своими разработками в этой области.       Однако новоиспечённый материк по-прежнему часто сотрясался от подземных толчков. Это послужило причиной ускоренного развития наук о земле. Именно благодаря японским исследователям весь мир узнал о пустотах внутри планеты и разветвлённой сети подземных туннелей — местах обитания многочисленных тварей.       — О! Началось! — Юй Бинь предвкушающе потёр ладони и удобнее устроился в кресле.       Ещё раньше, чем таймер на коллоидном экране отсчитал последнюю минуту, на сцену взошли двое. Первый — высокий и статный — отличался шириной в плечах и твёрдостью взгляда; второй — мягкой улыбкой, миловидным лицом и прозрачной тонкостью.        — Самые главные из главных! Ничего себе! — присвистнул Юй Бинь и в притворном раскаянии похлопал себя по груди. — А я без смокинга!       В ответ прозвучал мелодичный смех Ханны и Ван Цзисуань, даже Ху Юньхао и Цао Юйчэнь не сдержали улыбок. Ван Ибо же скептически скривился: чего-то подобного он и ожидал. Их не зря всех собрали на такой высоте!        Появление на собрании руководителей Китайского подразделения Корпуса рейнджеров действительно было небывалым событием. То, что оба, Лю Хайкуань и Чжу Цзаньцзинь, покинули свои кабинеты на самом верху ЦаПарка ради встречи с рядовыми рейнджерами, свидетельствовало о весьма серьёзном поводе для собрания. Ничего хорошего сложившаяся ситуация не сулила. Несмотря на это, Ван Ибо уважительно цокнул: «Нечасто их можно увидеть вживую».       Лю Хайкуань и Чжу Цзаньцзинь уже почти десять лет возглавляли Пекинский Корпус рейнджеров. За этот период их разумным руководством удалось совершить многое.        Эти двое, как и все другие, начинали рядовыми бойцами, сражались рядом с такими титанами, как Фу Мэнпо, постепенно обретали славу и признание, а позднее решили войти в высшие эшелоны власти и поспособствовать развитию Корпуса. За период, что Лю Хайкуань и Чжу Цзаньцзинь сражались за стенами гигаполиса, они немало хлебнули разочарований, но ещё больше снискали побед. Легенд вокруг этих двоих образовалось не меньше, чем вокруг команды Фу Мэнпо. Взобравшись же на самую вершину, Лю Хайкуань и Чжу Цзаньцзинь не только выстроили стройную систему рангов и статусов внутри Корпуса, но подмяли под себя всю Ассоциацию. Пускай рядом с ними в совете Ассоциации гибридных людей сидели ещё пять человек, последнее слово по вопросам о жизнедеятельности гибридов часто оставалось именно за этими двумя.        Кроме того, Лю Хайкуань обладал совершенно уникальным, единственным в своём роде гибридным аватаром. Шерсть его льва переливалась всеми цветами радуги и обладала способностью окрашиваться в наиболее подходящий местности цвет, скрывая рейнджера от химер. Подобное свойство БОГ рейнджера приобрёл после экспериментальной процедуры.       Лю Хайкуань, будучи рейнджером шестого ранга, вызвался поучаствовать в смелом проекте Первой Биоэтической Лаборатории — повторной соматической гибридизации. В тела нескольких добровольцев из числа рейнджеров запустили новых нанороботов с наборами генов альтернативных представителей фауны.       К сожалению, эксперимент практически полностью провалился и был свёрнут. Из шести участников проекта сохранить чистый разум удалось лишь троим. Однако двое из них через несколько дней после выхода из лаборатории погибли. Первый умер в схватке с химерой, другой помешался на почве ревности и совершил суицид. Третьему же, Лю Хайкуаню, повезло больше остальных. Его первичный гибрид оказался на удивление «уживчив». Он легко принял соседство с хамелеоном и наделил своего владельца новыми способностями. Тем не менее аналитические карты ППБК рейнджера ещё долгое время после эксперимента показывали внезапные перепады настроения и активности аватара. Лишь спустя долгих три года картина выровнялась. Лю Хайкуань приобрёл небывалую силу и энергетику. Красивый, словно нефритовая статуя, он привлекал к себе взгляды.       Ван Ибо искренне восхищался смелостью этого человека, хотя никак не мог побороть в себе брезгливость: Лю Хайкуань отличался особенной любовью ко всевозможным косметическим модификациям. В этом они с давним партнёром по команде были похожи.       Чжу Цзаньцзинь, гибрид с тонкокостным лисом, не мог похвастаться силой друга, зато прославился как один из самых смертоносных рейнджеров лёгкого класса. Ван Ибо знал немало эпизодов, где тот проявлял излишнюю жестокость.        Крайне кровожадный в бою, Чжу Цзаньцзинь прежде остального бил по слабым местам химер. Компактный и юркий, БОГ-лис медленно расходовал энергию в битве, отсиживаясь за спинами товарищей, а после фурией налетал на противника. Нередко случалось, что, забывшись в боевом неистовстве, Чжу Цзаньцзинь не мог остановиться и атаковал партнёров по команде. Только Лю Хайкуаню удавалось быстро угомонить разбушевавшегося бойца.       — Нам стоит поприветствовать друг друга со всем почтением! Рад вас всех видеть и спасибо, что откликнулись на приглашение, — Лю Хайкуань склонился в поклоне.       Приятный голос мужчины с лёгкой хрипотцой ласкал слух и действовал успокаивающе на возбуждённую аудиторию. Рейнджеры, как один, притихли.       — Здравствуйте! — от яркой улыбки на щеках Чжу Цзаньцзиня появились две глубокие ямочки. — Нечасто мы с вами собираемся настолько внушительным составом. Понимаю, что у всех сейчас голова болит от многочисленных вопросов, потому не будем долго тянуть с прояснением причин собрания. Речь пойдёт о миссии в южном регионе. Сразу оговорюсь, что там химер хватит на всех. Но это не точно!       Чжу Цзаньцзинь вскинул ладонь к груди и щёлкнул пальцами. С разных сторон аудитории раздался сдавленный смех.       — Оправданная неуверенность, — хмыкнул Лю Хайкуань и прижал кнопку на миниатюрном пульте. Заставка на огромном коллоидном экране сменилась картой южных регионов страны. В центре крупным объектом возвышался смоделированный программой образ аграрного мегаполиса. — Речь пойдёт о проблемах с водой на плантации Шаньдун.       Три дня назад ОСПиТА предоставили подробный отчёт об увеличении активности химер в этом регионе. В тот же день пришёл запрос из Шаньдуна на проведение рейда к водонапорным установкам и скважине, питающей плантацию.       — В послании говорилось о перебоях с водой и неровной работе насосов. Ремонтный отряд Шаньдуна не обнаружил поломок внутри агрополиса, потому возникла необходимость проверить первичную водную скважину, — доклад продолжил Чжу Цзаньцзинь. Он перевёл карту несколько ниже и выделил сенсорным маркером небольшую область южнее плантации. — Вот здесь, как вы знаете, располагается одна из самых крупных естественных водных линз в стране. Она уже много лет с избытком пόит плантацию, а также служит резервным источником питьевой воды для гигаполиса Пекин. От её исправности, считай, зависит, будет ли у нас течь вода из-под крана в любое время суток.       Чжу Цзаньцзинь мелко улыбнулся и вновь стал серьёзным:       — Проверять скважину, естественно, отправился дежурный боевой расчёт рейнджеров Шаньдуна, однако никто из рейда не вернулся. Вода же из скважины совершенно перестала поступать в резервуары плантации.       Чжу Цзаньцзинь замолчал с застывшим трагическим выражением на лице. Рассказ продолжил Лю Хайкуань:       — В течение короткого времени мы потеряли сорок великолепных бойцов и получили реальную угрозу аграрному мегаполису. Посевы и поля без полива не выживут. Тем не менее, сложности и трагедии на этом не закончились.       Сразу после выхода рейда из Шаньдуна пропала связь с локационным периметром вокруг водонапорной установки. А ещё на последних снимках и видео со спутника видны неясные тёмные тени около скважины. Что конкретно там случилось, мы сказать не можем. ОСПиТА также даёт крайне сумбурный анализ. Предлагаю вам самим убедиться в неоднозначности ситуации.       Он сделал паузу и вывел на экран крупный снимок с одного из орбитальных спутников Земли. Нечёткая картинка зафиксировала зелёный массив вокруг голубой точки водонапорной скважины и чёрные линии локационного периметра. Изображение было неясным, будто бы замазанным, что странно, учитывая качество аппаратуры, установленной на орбитальном спутнике.       — Этот снимок сделан за час до выхода рейда из Шаньдуна, — пояснил Чжу Цзаньцзинь. — Последнее же видео со спутника мы получили через семь минут после пересечения рейдом локационного периметра.       Теперь на экране появился короткий видеоролик. Всё такая же неясная картинка зелени через несколько кадров сменилась сплошным белым пятном, на котором невозможно было хотя бы что-то разобрать.       — Уверяю вас, спутник вполне исправен, — Чжу Цзаньцзинь предвосхитил возможные вопросы рейнджеров и перещёлкнул каналы на пульте управления экраном, показал снимок с меньшим увеличением. — Сперва изображение было просто «замытым», а позднее совершенно исчезло. Конкретно в этой области.       — ОСПиТА предполагает неисправность тепловых визоров на водонапорной установке, то есть перегрев самой скважины. Такая поломка может отпечатываться подобным образом на снимках из космоса, — принялся пояснять Лю Хайкуань. — Другой версией является полное уничтожение скважины химерами. Однако в этом случае остаётся загадкой, почему изображение пропало с экранов и радаров.       — Специалисты Шаньдуна тоже не могут дать чёткого ответа, — подхватил Чжу Цзаньцзинь. — Ясно одно: водонапорная установка явно повреждена, а охранный локационный периметр в той области нарушен.       — Моё личное мнение обо всей этой ситуации несколько отличается от мнения ОСПиТА, — Лю Хайкуань сделал акцент на неофициальности звучащих слов. Он вновь щёлкнул пультом: обновил изображение на экране. Теперь картинка со спутника выглядела ясной: гигаполис Пекин виделся, как на ладони. — Это снимок с того же спутника спустя полчаса после записи видео над скважиной. Как можете заметить, картинка яркая и чёткая. Никаких помех.       Он замолчал на мгновение, давая рейнджерам возможность проникнуться смыслом сказанного. Чжу Цзаньцзинь попытался что-то сказать, но Лю Хайкуань тускло ему улыбнулся и продолжил:       — Считаю, что спутник исправен, хотя он провёл на орбите Земли уже три месяца. Дело вовсе не в нём.       Из-за палящих лучей Солнца любые спутники и космические аппараты, зависшие на орбите Земли, выгорали крайне быстро, потому космодромы работали в усиленном режиме и без устали запускали новые ракеты-носители со спутниками на борту.       Лю Хайкуань на мгновение прикрыл глаза и продолжил со вздохом:       — Мои партнёры не согласны со мной, однако я считаю, что химерам каким-то образом удалось выломать центральный насос установки. Теперь над водонапорной установкой стоит облако воды — фонтан, поэтому снимки и видео «замыливаются», и мы не видим ясно, что там творится.       «Похоже на правду», — Ван Ибо согласно кивнул.       — Официальные же данные, — Чжу Цзаньцзинь лучисто улыбнулся партнёру. Экран за его спиной раскрылся аналитической картой ОСПиТА, — указывают на малое количество особей в том регионе. Химеры прежде никогда не интересовались водными ресурсами и едва ли изменили свои пищевые привычки.       Недалеко от скважины есть два выхода из подземных туннелей тварей, однако, как уже сказал, крупных скоплений замечено не было. По анализу ОСПиТА не больше тридцати особей среднего размера и около сотни мелких…       — Эй, Ибо, смотри, похоже наш новый рейд-лидер тоже не верит лисёнку-Чжу, — Юй Бинь перегнулся через борт своей операторской ячейки, чтобы ткнуть Ван Ибо под бок и указать на две высокие фигуры, вышедшие на сцену следом с Лю Хайкуанем и Чжу Цзаньцзинем и сейчас застывшие за их спинами.       Однако Ван Ибо тыкать не требовалось. Сяо Чжаня и его названого брата Ван Чжочэна он увидел сразу, едва те появились. Увидел и узнал. Не заметить их с первого ряда было невозможно. Ван Ибо подозревал, что, даже отсиживайся он наверху, всё равно бы прикипел взглядом к великолепному в своей холодности Сяо Чжаню. От привлекательности черт этого лица приторно-сладко становилось на языке и в горле начинало чесаться неясным желанием.       Сяо Чжань, даже находясь в тени, будто бы изнутри светился. Простая одежда — строгая рубашка и брюки — ничуть не умаляла эффекта.       Ван Ибо в один момент почудилось яркое свечение, окружившее стройную фигуру мужчины. Пришлось сморгнуть пару раз, чтобы наваждение рассеялось. Хотя даже так пространство вокруг Сяо Чжаня ощущалось странно. Ван Ибо вдруг показалось, что он видит то, что в старых сказках двадцатого века называли «силовым» или «энергетическим полем». Мощь этого тонкого, почти изящного тела Ван Ибо чувствовал каждой своей клеточкой. Его будто током прошивало, настолько бешеной ощущалась энергетика Сяо Чжаня.       Ничуть не лучше было аватару Ван Ибо. Ванцзи в его сознании резко вспрыгнул на лапы и забил себя по бокам хвостом, стоило Сяо Чжаню подняться на сцену. Даже бафф «Покой» больше не действовал на него. Пума тихонько порыкивал, поводил башкой и всё смотрел, не отрываясь, в лицо Сяо Чжаню.       — О! Какая стать! — восхищённо присвистнул Юй Бинь. — Тонкий-звонкий, но основательный.       Новое кольцо раздражения полоснуло по нервам Ван Ибо, вопрос прозвучал приглушённо, но излишне резко:       — Кто?       — А? Ван Чжочэн, конечно! — Юй Бинь послал другу странный взгляд, будто усомнился в целостности его рассудка, а после вернулся к разглядыванию стоящего рядом с Сяо Чжанем парня.       Ван Ибо с трудом, но всё-таки перевёл взгляд в предложенную сторону.       Ван Чжочэн застыл в центре сцены с неестественно прямой спиной и крайне напряжённым выражением на лице. Казалось, ему было некомфортно находиться в центре всеобщего внимания. Стройный и, безусловно, привлекательный, он ощущался совершенно иначе, нежели названый брат.       В Ван Чжочэне не было строгости и агрессивной животной мощи Сяо Чжаня, зато чувствовалось нечто, очень напоминающее бушующий водный поток.       «Основательный» — какое точное описание!» — Ван Ибо в очередной раз поразился меткости высказываний Юй Биня.       Ван Ибо мало знал о названом брате Сяо Чжаня и даже в его репутационный лист заглянул лишь вскользь, однако помнил, что гибридизацию Ван Чжочэн прошёл с крупным волкодавом азиатской породы. «Собака», «Алабай», «Среднеазиатская овчарка» — стояла расшифровка вида и типа гибрида рейнджера.       Ван Чжочэн ощущался мягким и ласковым на фоне резкого и решительного названого брата.       — Отличный тандем! — хмыкнул Юй Бинь. — Здорово друг другу подходят. Вот только смотрю я на них и…       Он замер на середине фразы, будто не мог подобрать слов, что со словоохотливым Юй Бинем случалось редко.       Ван Ибо выдержал целое мгновение, прежде чем нетерпеливо рыкнул:       — И что?       — …и кажется, — Юй Бинь расплылся в лукавой ухмылке, — что между нашими назваными братьями вряд ли только братские чувства! Пха-ха.       — С чего ты взял?!       В груди Ван Ибо взвилось неясное чувство, больше всего похожее на гнев, а взгляд впился в две фигуры на сцене. Ван Ибо до рези вглядывался в спокойное лицо Сяо Чжаня и отстранённо-напряженное Ван Чжочэна, но так и не сумел разглядеть между ними никакой двусмысленности.       Юй Бинь между тем не унимался:       — Люди говорят. Любовный роман… помнишь? Ты же знать о том ничего не хотел! Хе-хе.       Мелкое хихиканье парня действовало почти отравляюще на неустойчивую после недосыпа психику Ван Ибо, потому ответ прозвучал не только резко, но и излишне громко, благо недостаточно, чтобы их услышали дальше соседних операторских ячеек:       — Не хочу до сих пор!       Ван Ибо ощущал в груди странное смятение, а кровь почти вскипала бешенством. Настолько возбуждённым он чувствовал себя только перед боем с химерами, но никак не в центре собрания рейнджеров. Причину подобного своего состояния Ван Ибо по-прежнему не понимал, но больше не мог оправдать плохим сном.       «Ванцзи, нам надо успокоиться, — дыхание Ван Ибо слышалось излишне частым, в шее и на губах появился противный зуд. — После собрания сходим в «центр психов», а пока спокойнее, друг, дыши медленнее».       Ван Ибо завёл мысленный диалог с пумой, но говорил, скорее, сам с собой. Он попытался расфокусировать взгляд, отвести от сцены, чтобы дать себе возможность остыть, когда буквально напоролся на пристальное внимание карамельно-кофейных глаз. Сяо Чжань смотрел прямо на него.        «А?!» — Ван Ибо показалось, что его со всей силой ударили под дых. Воздух из лёгких внезапно куда-то испарился. Ванцзи в его сознании резко перескочил на задние лапы и встал на дыбы.       В этот самый момент тёплый оттенок глаз Сяо Чжаня изменился: сперва проблесками, после сплошным цветом, радужка окрасилась в насыщенно-алый.       «Красные!» — Ван Ибо не поверил собственным глазам. Сумбурные образы ночных сновидений вновь всплыли в памяти. Именно эти глаза он видел сегодня ночью! Именно от их взгляда хотел и не мог сбежать!       Сяо Чжань продолжал гипнотизировать его взглядом, не разрывал контакт. Ван Ибо чувствовал, будто его затягивает, словно в омут, отнимает волю. Это раздражало. Волна негодования накрыла с головой, в груди родился глухой рык: «Ты влез в мои сны?! Как посмел?!»       Пума в его сознании мягко опустился на лапы и припал к земле, приготовившись к прыжку. Ван Ибо ощутил, как тетивой натягиваются мышцы в теле.       Внезапно Ван Чжочэн чуть склонился к уху Сяо Чжаня, отвлёк его внимание на себя. Тот же медленно обернулся к названому брату, чуть кивнул и на мгновение прикрыл глаза. Ван Ибо показалось, что ему отвесили знатную оплеуху, а ещё ведро воды вылили на голову. Стоило Сяо Чжаню отвести свой взгляд, наваждение рассеялось. Однако эмоции никуда не исчезли: на смену внутреннему смятению и ярости пришло бешенство.       — Старик, угомонись! — недовольное ворчание Юй Биня прилетело молотом по голове. — Ты чего взвился? Вроде бы всегда предпочитал втихаря отсиживаться. Отчего сейчас решил шоу с обращением устроить?       Ван Ибо не понял, потешался ли друг над ним или беспокоился, зато верные слова подействовали отрезвляюще. Совладать с неразумными эмоциями было необходимо, понимал Ван Ибо, тем более причин для таких всплесков не было ни одной.       «А-а, что же я творю?!» — Ван Ибо внутренне застонал и попытался расслабиться. Получилось далеко не сразу.       — Понимаю тебя, Ибо, — теперь стало ясно: Юй Биня его поведение определённо забавляло. Не зря же тот вновь принялся хихикать. — Сяо Чжань — красавчик, каких мало. Его брат тоже ничего! Не влюбиться сложно, ха-ха! Однако давай с этим позже, ок? Мы всё-таки на работе, ха-ха!        — Ещё хоть одно слово, и я тебя покалечу, — совершенно серьёзно пригрозил Ван Ибо и попытался сосредоточиться на докладе, звучащем со сцены.       — …стойки локационного периметра расположены шестиугольником вокруг водонапорной установки, — распинался Чжу Цзаньцзинь. — Между ними проложены барьеры с высоковольтным кабелем.       — Задачей рейда в этой миссии станет сбор и передача точных и подробных сведений о происшествии, поиск останков тел павших рейнджеров и выживших (надеюсь, кто-то из первого рейда уцелел), — Лю Хайкуань легко коснулся груди, будто озвучивал желание собственного сердца, — а также самостоятельный ремонт оборудования скважины или подготовка территории для прибытия ремонтной бригады из плантации.       — В случае, если самостоятельный ремонт невозможен, — Чжу Цзаньцзинь внёс ясность в задачу, — потребуется сплошная зачистка области от химер, чтобы техникам ничего не мешало.       — Что там приключилось, мы не знаем, — поделился Лю Хайкуань, — потому и созвали вас всех на сегодняшнее собрание.       — Против обыкновенного, на этот рейд ОСПиТА не предложила назначения для рейнджеров, как и не подготовила точных анализов того, с чем придётся столкнуться, — Чжу Цзаньцзинь на мгновение смешно, по-лисьи, сморщил миниатюрный нос, точно вдохнул неприятный запах.       — Именно, — согласился Лю Хайкуань. Он светло улыбнулся в зал. — По этой причине мы решили обратиться к вам за волонтёрской помощью. В этот раз в миссию за стены гигаполиса отправятся те команды, участники которых сами захотят. Мы никого заставлять не станем.       — Однако определённые ограничения всё-таки имеются, — вклинился Чжу Цзаньцзинь. — Психосоматический центр Корпуса озвучил собственные рекомендации: за стены города не выйдут отряды, в составе которых есть раненые, а также те, которые недавно вернулись из походов. В ходе исполнения нынешней миссии могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, потому просим всех вас помнить о разумности.       — Это не капризы, — Лю Хайкуань подхватил мысль и постарался смягчить озвученную строгость. — Мы действительно понятия не имеем, с чем придётся столкнуться. Нынешний рейд может обернуться тяжёлой битвой, а может оказаться лёгкой прогулкой к водному источнику.       На коллоидном экране вновь появилось изображение области водонапорной установки со спутника. Лю Хайкуань и Чжу Цзаньцзинь ненадолго замолчали, точно давали участникам собрания возможность ещё раз оценить степень опасности предстоящего мероприятия.       — Мы дадим вам время для размышлений, — Лю Хайкуань щелчком погасил картинку. На экране вновь отразилась заставка с эмблемой Корпуса рейнджеров, — а пока давайте поприветствуем наших старых друзей, вернувшихся накануне из Токио.       Он обернулся к Сяо Чжаню с тёплой улыбкой:       — Сяо Чжань и Ван Чжочэн. У названых братьев и отменных бойцов за плечами множество успешных рейдов и ценный багаж в виде знаний. Сяо Чжань имеет шестой ранг и статус рейд-лидера. Он возглавит этот поход. У Ван Чжочэна четвёртый ранг, а также великолепные технические навыки. Он в одиночку может разобрать и заново собрать Пулю.       Ван Чжочэн попытался сдержаться, но не сумел — прыснул со смеху, а Лю Хайкуань продолжил:       — Длительная командировка в японское подразделение Корпуса не прошла для них даром. Немногие знают, что Сяо Чжань и Ван Чжочэн ездили в Токио по программе обмена опытом и не только учились у наших японских коллег, но и представляли разработки наших специалистов в Японии. Сяо Чжань и Ван Чжочэн отлично проявили себя в боевых заданиях на территории Японского континента, за что заслуженно получили похвалу руководства, а также сумели повысить собственные статусы.       Эти двое расскажут, с кем, возможно, предстоит столкнуться. Сяо Чжань, Ван Чжочэн, прошу.       Он коротко поклонился товарищам и уступил место на первой линии, Чжу Цзаньцзинь последовал за ним.