2237: Призраки Фаэтона

      «Вот так и живём», — тяжело вздохнул Ван Ибо, отслеживая быстро сменяющиеся цифры на электронном табло лифта ЦаПарка. Голова у него больше не болела, но почему-то казалась необычайно тяжёлой.       После завершения собрания большая часть рейнджеров разошлась по своим делам, а добровольцы, вызвавшиеся в малопонятный рейд, отправились вниз.       «Звучит странно, — в этот раз Ван Ибо тихонько хмыкнул, — мы точно в Чистилище ползём, где с нас спросят за грехи».       На самом деле ничего необычного не происходило. Для рейнджеров подготовка к рейду давно стала рутиной, пусть и готовились они, возможно, к скорой и крайне жестокой смерти. Подобную процедуру каждый из заключивших контракт с Ассоциацией и вступивших в ряды «защитников человечества» проходил не раз.       С верхних этажей за пределы ЦаПарка вели два маршрута: первый — прочь из здания через главный вход; второй — под землю. В сущности, следуя вторым маршрутом, рейнджеры по-прежнему оставались в границах Центрального аппарата Корпуса Рейнджеров, просто попадали на те этажи, о которых обыватели понятия не имели.       Между тем здесь, куда солнце никогда не заглядывало, также было крайне интересно. О «мирских» делах тут не говорили, так как каждый пришедший готовился к великой миссии по спасению человечества от химер или часто проводил последние минуты жизни.       В самый низ вела одна-единственная лестница. Лифт туда не ходил. Даже нумерации уровней не было. Рейнджеры на эти этажи не стремились: свалка металлолома и крематорий никого особенно не интересовали. По крайне мере, о расположении огромных печей для сжигания останков и зоны складирования искорёженного химерами оборудования в нижнем ярусе ЦаПарка знали все. О том, что ещё там находилось, достоверной информацией обладали, пожалуй, единицы. Ван Ибо «секретами» «центрального зоопарка» никогда не интересовался, но убеждён был в одном: ЦаПарк в самом центре «старого Пекина» был расположен неспроста.       «Старым Пекином» называли два района в юго-восточной части гигаполиса. Если верить картам вековой давности, именно здесь находился город, в значительной части уничтоженный химерами в 22 веке. Когда возводили стены гигаполиса, старались захватить как можно больше «освоенных» территорий, потому даже фундаменты разрушенных химерами строений не забыли. Хотя, если Ван Ибо правильно помнил, здание, ставшее основой ЦаПарка, химеры не трогали — его разрушили при строительстве нового корпуса.       Чуть выше «геенны огненной», как можно было бы назвать крематорий, на 24-м-38-м подземных этажах, находились секторы с наивысшим допуском. Здесь размещался архив руководства Корпуса. Многие рейнджеры шутили, что, реши они зараз спалить в крематории парочку химер супертяжёлого класса, огонь непременно поглотил бы «секретные секреты самой секретной организации мира».       Ван Ибо подобное ребячество нравилось. Шутливый настрой он обычно разделял, ведь это означало, что рейнджеры по-прежнему оставались живыми людьми, а не чёрствыми убийцами, неспособными на светлые эмоции.       Карантинный блок занимал следующий уровень. Рейнджеры 23 этаж окрестили «камерой смерти». Неудивительно, ведь попавшие на этот этаж редко выходили наружу. «Угодить в карантин» для всех в ЦаПарке звучало синонимично выражению «сойти с ума», то есть потерять связь с реальностью. Здесь зависали рейнджеры, не сумевшие справиться с боевым неистовством аватара или по другим причинам вышедшие из-под контроля своего пати-лидера и специалистов «сектора психов». В общем, попадать сюда не рекомендовалось никому и никогда. Между тем на 23 этаж свободный доступ был у рейд- и пати-лидеров, медиков и кибернетиков, а ещё, конечно же, у руководства.       Ван Ибо, ещё будучи курсантом в Академии рейнджеров, как-то поинтересовался, зачем такому количеству человек иметь доступ в «карантин». Инструктор ему тогда ничего не ответил, только наградил недобрым взглядом исподлобья. Значительно позднее Ван Ибо узнал причину подобной злой реакции на простой вопрос.       Если рейнджер после рейда не мог прийти в себя, его «утилизировали» как мусор: без особенной жестокости, но твёрдой рукой. Сначала обезумевших БОГ-ов глушили газом, а потом добивали свои же. Этой «чести удостаивались» пати-лидеры. Первый и последний удары товарищу обязан был нанести тот, кто привык выводить его за стены в сражения с химерами. «Доброй рукой» называли подобный способ казни. Это было, в принципе, правильное решение, но оттого легче оно не становилось. Лидер отряда сам должен был убить друга. Если же он один не справлялся, на помощь приходили другие пати-лидеры. Рейд-лидер при этом обязан был присутствовать, чтобы видеть и осознавать последствия своих приказов в рейде.       В этой ситуации радовало одно: казнь была крайним средством. До последнего рейнджера пытались спасти. По этой причине в «карантине» всегда было много медицинского персонала, психиатров из Психосоматического центра и кибернетиков. Всеми средствами бойца пытались вернуть в строй. Получалось не всегда — останки БОГ-ов сжигали в крематории наравне с химерами, непригодными более для проведения опытов.       Чуть выше, на 17-м-22-м подземных этажах, всегда было многолюдно. На уровень ближе к поверхности земли размещались порты Пули и вход в глобальную транспортную сеть, соединяющую города современного мира.       В условиях огромных городов и высокой плотности населения транспортная проблема стояла остро. Потому Верховный Совет решил её сразу и, что называется, на века.       До прихода химер люди активно использовали подземный, наземный, морской и воздушный транспорт. В один момент практически от всего этого пришлось отказаться. Большая часть химер не могла похвастаться острым зрением, зато чутко реагировала на любое движение. Морской транспорт, гражданский и военный, стал первой жертвой тварей. Химеры появились внезапно и объявили войну всем, кто, кроме них, пользовался океанами, морями и реками. Следующей жертвой стала авиация. Летающие твари не могли сравниться в скорости с реактивными самолётами, зато прекрасно чувствовали вибрацию воздушных масс и обладали высокой маневренностью и реакцией. Самолёты и вертолёты они сбивали на лету, точно мячики. Примерно то же самое произошло с наземным и подземным транспортом. Как следствие, знакомые и привычные средства передвижения стали недоступны. Оттого Верховный Совет сперва крепко задумался, а после отправил специалистов решать вопрос. Задачка перед техниками стояла, прямо скажем, на миллион, но человеческая смекалка, как известно, способна была на многое. Технари справились. При этом почести и лавры, конечно же, достались правителям.       Суть великого решения состояла в следующем: одна голова хорошо, а две лучше. Едва человечество научилось выживать в мире, захваченном химерами, инженеры пришли к кибернетикам за советом: необходимо было создать защищённую от тварей логистическую систему.       Под палящими лучами солнца асфальт превращался в желе, так что старыми материалами пользоваться было нельзя. Прокинуть над дорогой купол, защищающий от солнца, также оказалось невозможно. Потому умники решили реализовать то, что ещё век назад казалось нездоровым вымыслом. Получилось далеко не сразу, но метод проб и ошибок себя оправдал.       Города соединили магистралями — высокоскоростными трассами, поднятыми над землей на высоких опорах и накрытыми кибернетическим полем, прошитым электрическим током. Трёхметровая высота защищала трассу от разрушения наземными и подземными химерами, а электричество отпугивало летающих тварей. Такая дорога, как конструктор, собиралась на месте из компактных модулей.       Несмотря на широкий шаг установки опорных столбов и защиту электричеством, разрушенную химерами или изношенную магистраль приходилось достаточно часто чинить. Однако модульный ремонт оказался довольно лёгким и быстрым, так что дорога была признана эффективной.       Со временем магистраль, в обиходе прозванная «Луч», обросла дополнительными средствами защиты от химер. Так, поверх кибернетического барьера стали устанавливать ячеистую конструкцию, похожую на соты. Панели солнечных батарей здесь чередовались с обычными зеркалами. Отражённый свет, точно жар костра, отпугивал химер, а солнечные батареи накапливали энергию светила и питали ею транспортную ветку.       Поверхность дороги тоже постепенно совершенствовалось, но основа, взятая из «сказок 20 века», осталась неизменной — лучше этого учёным всё равно ничего придумать не удалось. Трасса представляла собой узконаправленный воздушный поток, зашитый в стеклопластик. Воздушные массы пронизывали магнитные волны. Так что движение транспорта осуществлялось силами электромагнитного поля. Однако максимальная скорость при подобном движении оказалась сравнительно невысокой, то есть недостаточной, чтобы спасти пассажиров или грузы от внезапной атаки химер. Оттого транспорт оснастили фотонными двигателями. Подпитываясь энергией вечного солнца и фотонным зарядом, машины значительно разгонялись. Итак, стартовая скорость средств передвижения двадцать третьего столетия обеспечивалась магнитной подушкой, а стремительность — обтекаемой формой кузова машины и реактивной тягой фотонного двигателя.       Тот самый пресловутый фотон, найти который учёным 20-21 веков никак не удавалось, сейчас получилось вывести из энергии взбесившегося солнца. Магистраль не зря накрыли солнечными батареями: накопленный заряд света собирался в пучки, а те, проходя через кибернетические пластины, преобразовывались в лазеры. Эти последние концентрически сливались в лазерные пушки, установленные в длительности всей магистрали. Отсюда усиленные лазерные лучи питали двигатели транспорта необходимым фотоном. Так получалось поддерживать довольно высокую скорость движения. Кроме того, выглядело всё это крайне эффектно: преломляясь, свет солнца обретал краски, потому лучи лазера получались цветными.       Сам транспорт, занимающийся перевозкой гражданских и транспортировкой грузов, больше всего напоминал поезда, какими пользовались в 21 веке. Сейчас они поменяли форму кузова на более гладкую, но суть свою не изменили. Такие машины называли «шаттлами». Отправлялись они из огромных портов, расположенных в разных частях гигаполисов. Каждый порт отвечал за определённое направление и в другие области транспорт не запускал.       Операторы портов бдительно следили, чтобы рейсы шли с достаточным интервалом. Излишне частые поездки могли привлечь внимание химер, а значит, стать небезопасными для пассажиров. По этой же причине расписание выездов старались сделать жёстким: маршруты транспорта не должны были пересекаться за пределами портов или транспортных узлов, где всегда стоял дежурный рейд.Только тут разрешались стыковки рейсов.       Сами же шаттлы могли быть короткими, не больше двух-трёх секций, вмещавших до тысячи человек, либо длинными, предназначенными для грузов или массового выезда людей. Общее у них было одно: устройство. Шаттлы оснащали звукоизоляцией, светоотражателями и совершенно непрозрачными окнами, нужными больше для вентиляции, чем для освещения. Делалось это для того, чтобы пассажиры ненароком не разглядели выжженную солнцем пустыню, кишащую мерзкими тварями. Именно такой сейчас стала некогда зелёная планета.       Вот так, выразительно и смело, выглядел единственный пригодный для использования транспорт в мире, которым правили химеры. Путешествуя из города в город, человечество, точно вспышки молний, проносилось по Лучам. Хотя у многих такие передвижения ассоциировались с «перебежками» и «тараканьими бегами».       Подобные сравнения Ван Ибо хорошо понимал: Земля должна была бы принадлежать людям, а получалось наоборот. Человечество, словно гость в собственном доме, вынуждено было прятаться по углам и за высокими стенами гигаполисов. Это было неправильно. Оттого миссия рейнджеров представлялась наиважнейшей: планету нужно было освободить от химер. Ван Ибо хотелось верить, что каждый выход рейнджеров за стены города приближал завершение затянувшейся войны с захватчиками. По этой нехитрой причине сразиться с химерами он никогда не отказывался, как бы опасно это ни было. А для великой цели требовались наилучшие решения.       Для нужд рейнджеров и Ассоциации транспорт делали иным. Отличия были существенными, но и сходства имели место быть. «Пули» — так назывались машины Корпуса — были меньше шаттлов по размеру и имя своё получили из-за сходства со снарядом огнестрельного оружия. Они оказывались маневреннее своих собратьев и могли передвигаться не только по трассе. Очевидно, максимальную скорость Пуля достигала при использовании фотонного двигателя в рамках Луча, но на открытых пространствах, за пределами магистрали, её движение также было возможно. Магнитно-воздушная подушка и улучшенный магнитными монополями фотонный двигатель позволяли транспорту рейнджеров передвигаться по поверхности планеты. Ограничение было только одно — предельное расстояние. Оно оказывалось сравнительно небольшим, а движение вне Луча получалось крайне энергозатратным. Потому «свободным полётом» Пули, как рейнджеры прозвали такие выходы транспорта с трассы, пользовались только в крайних случаях, когда срочно требовалось эвакуировать рейд.       Другой отличительной чертой логистической системы Ассоциации вообще и Корпуса в частности было наличие индивидуальных транспортных портов. По очевидным причинам общими «вокзалами» рейнджеры пользоваться не могли: обывателям лицезреть пойманных для опытов химер или залитых кровью и другими биологическими жидкостями «спасителей человечества» не полагалось. Потому в Ассоциации решили, что безопаснее всего обслуживающие станции Пули и, собственно, выход в Лучи сделать прямиком из Центрального аппарата Корпуса рейнджеров. Так и получилось, что порт Пули разместили на подземных этажах ЦаПарка. Вдобавок ко всему техники Корпуса улучшили пропускную способность Лучей: с одной ветки отсюда могли отправляться в путь сразу две Пули, вмещавшие до двухсот рейнджеров каждая.       На пяти этажах ЦаПарка, находившихся ниже поверхности земли, помещались сразу пять платформ для отправки Пуль. То есть одновременно в рейд могли выйти две тысячи рейнджеров. После этого пути требовалось остудить и заново провести предстартовую подготовку. Эти манипуляции занимали около трёх часов, а после новая порция рейнджеров могла выйти за стены и присоединиться к сражению с химерами. Ван Ибо помнил лишь один рейд, в котором были задействованы больше двух тысяч бойцов сразу. Тогда речь шла о сплошной зачистке от химер территории вокруг пром-парка на западе страны. Ван Ибо в том рейде также участвовал, хотя был ещё совсем юным рейнджером и боялся больше сам себя в образе БОГ-а, а не химер, пытавшихся перегрызть ему глотку.       Как бы то ни было, имея транспорт в индивидуальном пользовании, Корпус обязан был его за свой счёт содержать и обеспечивать всем необходимым. Для этих целей в подземных этажах ЦаПарка разместили доки и монтажно-испытательные комплексы (МИК-и в обиходе) Пули. Технический блок транспорта занимал целых пять этажей — с 11-го по 16-й. Отсюда готовые Пули отправлялись ниже, на стартовые платформы.       Прямо над МИК-ами, на 9-м и 10-м этажах под землёй, располагались дополнительный медицинский блок, станция неотложной медицинской и кибернетической помощи, а также отдел ППБК. Посещение этих секторов было обязательным условием после возвращения из рейда. Медики и «сектор психов» должны были подтвердить целостность рассудка и здоровья бойца. Только после этого его выпускали выше, в наземную часть ЦаПарка или город.       В случае же, если рейнджеру было необходимо время на восстановление или отдых, его отправляли в реабилитационный блок, занимавший 7-й и 8-й подземные этажи. Здесь всегда было спокойно и с избытком хватало узких специалистов, готовых помочь бойцу провести необходимый «ремонт» или просто составить компанию, чтобы снять напряжение боя. В этом была причина, почему в реабилитационный блок рейнджеры приходили не только после рейдов, но и просто отдохнуть в любое время дня и ночи. Комфортная атмосфера и приветливость персонала располагали к себе. Ван Ибо даже знал пару рейнджеров, практически постоянно обитающих здесь, хотя у каждого из них были квартиры в гигаполисе. Об этом, кстати, также заботился Корпус: своих бойцов он обеспечивал всем необходимым.       Самые крупные подземные этажи, первые шесть ниже уровня поверхности земли, занимала станция подготовки рейдов. Основное время перед выходом за стены рейнджеры проводили здесь, проходя всевозможные проверки и получая допуск к рейду. ОСПиТА к каждому заданию выдавал рекомендации об участниках и составе рейда, однако аналитические карты основывались на статистических данных о рейнджере и не имели ничего общего с физиологией. Именно на станции подготовки рейдов проводились финальные осмотры. Контрольно-пропускные пункты (КПП) собирались из дежурных специалистов к каждому рейду.       Из-за способностей к быстрой регенерации рейнджеры практически не болели, потому отстранения от рейда по причине плохого самочувствия случались редко. Намного чаще бойцов не пропускали кибернетики или психиатры. Технические специалисты крайне придирчиво осматривали установленные обновления биотического чипа рейнджеров и отправляли на перепрошивку всякого, у кого обнаруживали малейшие баги в кодах. А «сектор психов» браковал бойцов из-за эмоциональной неустойчивости. Выходя в рейд, каждый должен был иметь чистое сознание и свежую голову. В противном случае последствия могли быть плачевными.       Эти манипуляции звучали страшно и были прописаны на страницах инструкции, которую рейнджерам необходимо было знать назубок. Однако на деле всё оказывалось проще: бойцы перед рейдом приходили «поздороваться» с двумя-тремя «умниками», а те ставили им пропускные визы. Между тем халатности в работе специалисты не допускали. Просто каждого рейнджера ученые знали лично и не оставляли без своего внимания. Так что получение пропуска в рейд было, по сути, формальностью.       Намного большее время занимала самоподготовка бойца к выходу за стены.       «Действительно, на то, чтобы составить завещание, времени уходит масса», — Ван Ибо криво усмехнулся и вошёл в огромный зал, разделённый перегородками на блоки.       Свой «допуск к рейду» он получил походя, так как заранее скинул на КПП анкету и данные о миссии. Его посмотрел только старичок из «сектора психов», лишь раз взглянув в лицо и пережав два сенсора на экране. На анкете Ван Ибо в тот же момент появилась отметка «допущен», а к аналитической карте ОСПиТА прибавилась подпись о рейде к водонапорной станции плантации Шаньдун.       На самом деле, конечно же, ни о каком завещании речи не шло — его рейнджер оформлял ещё при приёме на работу в Ассоциацию. Согласно типовому документу, всё имущество бойца после его смерти передавалось ближайшим родственникам, а в случае отсутствия таких — Ассоциации.       На станции подготовки рейнджерам давалось время привести себя в порядок.       Рейды в среднем занимали от семнадцати до шестидесяти часов. В течение этого времени бойцы находились в полевых условиях и крайне напряжённой обстановке. В любой момент отряды могли подвергнуться нападению химер. Ни о каком питании и думать нельзя было: любые запахи или, тем более, остатки еды могли привлечь повышенное внимание тварей. Оттого рейнджеры осуществляли приём пищи до выхода в рейд.       Ван Ибо не был особенно привередлив в еде, но протеиновые батончики и питательные капсулы, которыми приходилось набивать желудок перед миссией, не любил особенно. Польза от них была неимоверной: медленно перевариваясь, они питали организм бойца необходимыми витаминами, микроэлементами, жирами, углеводами и белками и позволяли долгое время чувствовать себя сытым, а также способствовали сублимации физиологических позывов и свертыванию биологических жидкостей человека. (Ничто не должно было отвлекать рейнджера от боя с химерами.) Однако такое «спецпитание» по вкусу напоминало мел.       Лучше обстояло с водой. Для поддержания гидратации рейнджерам предлагали на выбор модифицированные фрукты, ягоды и овощи. Огурцы и помидоры, арбузы и клубника, персики и ананасы — обогащённые витаминами, клетчаткой и повышенным содержанием воды продукты подавали в ассортименте. Рейнджер обязан был съесть не меньше полутора килограммов свежих фруктов, ягод и овощей, чтобы не испытывать проблем с жаждой в течение всего рейда.       Поставки провианта в Корпус осуществлялись напрямую с опытных полей агротехнического института, ученые-селекционеры которого работали на Ассоциацию. Перед этими специалистами стояла глобальная задача — спасти защитников человечества от голода и жажды, ведь эти два фактора убивали пусть медленнее, чем химеры, зато также верно. В любом случае питание было важнейшим пунктом в процессе подготовки бойца к рейду.       Хотя не меньшее значение имели мероприятия, направленные на сбор оборудования и вооружения бойца. За стены городов рейнджеры выходили в человеческом облике, а перед самой миссией меняли воплощение на боевое. Будучи кибернетическими организмами, аватары в этот момент сливались с человеком, модифицируя тело гибрида. Однако все улучшения и оружие, которое брал с собой рейнджер, по-прежнему оставалось в доступе бойца. Оттого каждый заботился о себе и оснащении своего БОГ-а. Не брали за стены рейнджеры только огнестрельное оружие: против химер оно оказалось совершенно бесполезным. Даже рваные раны от прямого попадания ракет твари залечивали в считанные секунды. Зато свою эффективность показали практически архаичные методы борьбы: щиты, лассо, ловушки, сети и тому подобное. Конечно же, современные ловчие капканы или другие приспособления были модифицированы, их функциональность сильно увеличилась, но суть осталась неизменной. Оттого вес у всех таких устройств получался значительным. Нести на себе комплекты подобного оборудования могли только крупные БОГ-и. Другие же ограничивались чем-то одним, чем пользовались в сложных ситуациях.       Ван Ибо знал, что полный боевой комплект периодически в рейды брал с собой Юй Бинь. Крупный ягуар мог нести дополнительный вес и при этом сражаться в полную силу. БОГ Юй Биня был достаточно вынослив, так что в его набор умещались не только щит и сети, но даже полноценная пушка. Снарядами для этого оружия служили бомбы, наполненные жидким азотом или картечью с серной кислотой. При поражении твари яды разбрызгивались, нанося противникам значительный урон. Кроме того, Юй Бинь был смел и часто безрассуден. Он, один из немногих рейнджеров, решился установить на биотический чип модификацию «Когти»: при желании бойца когти БОГ-а увеличивались в размерах и заострялись. Лезвиями мечей они наносили глубокие раны, которые залечивались медленнее обычного, потому что когти рейнджера раскалялись докрасна, прижигая свежую рану на теле твари. Такая боевая модификация выглядела привлекательной, хотя не пользовалась популярностью по объективным причинам: использование «Когтей» оставляло следы на самом рейнджере. Из рейда боец возвращался с обожжёнными ладонями и лодыжками. На восстановление уходило обычно до двух суток. Именно этот комплект Юй Бинь называл «форс-мажорным» и использовал только в крайней необходимости.       Ван Ибо же ничего подобного никогда не имел. Ни мечей, ни щитов, ни даже сетей у него не было. Согласно правилам Корпуса, рейд- и пати-лидеры должны были выходить за стены налегке, чтобы всегда оставаться манёвренным и успевать реагировать на быстро сменяющуюся обстановку. Единственное, что обязаны были брать с собой руководители рейда, — блоки с медикаментами и питательными капсулами. В периоды недолгого отдыха, в случаях, когда рейды затягивались больше расчётного времени, рейнджеры отсиживались в специально оборудованных убежищах, где могли перевести дух, подлечиться или перекусить. Обеспечением бойцов необходимым провиантом и лекарствами занимались пати-лидеры, оттого носить с собой «аптечки» казалось правильным.       Между тем ограничение на любой груз не всем лидерам отрядов нравилось. Это правило оправдывало себя множество раз, однако оно же существенно усложняло жизнь рейнджерам. Рейд- и пати-лидеры не имели дополнительных инструментов для защиты, кроме товарищей, а те порой не успевали прийти на помощь. Часто приходилось рассчитывать только на себя. По этой причине лидеры тренировались не в пример больше остальных и постоянно поддерживали высокий тонус. А некоторые ещё и бафф-комплектом для пати или рейда занимались. Это выглядело разумно: бонусы отряда очень выручали. Оттого Ван Ибо тратил огромное количество времени и сил на прокачку своего бафф-комплекта.       Следуя личным убеждениям, ничего сверхсложного или ультрамодного он не использовал даже в комплекте улучшений для отряда. Его доверием пользовались только проверенные или зарекомендовавшие себя баффы. Ван Ибо обоснованно считал, что рейд — это не место для экспериментов, оттого неожиданностей старался избегать. Между тем выбор улучшений для отряда был огромен: от кибернетического щита, поражающего тварей разрядами тока, до обыкновенных бонусов к выносливости. Главная сложность состояла в корректной установке и компоновке, иначе баффы накладывались один на другой, блокируя бонусы или скрадывая значимые эффекты.       «Надо бы пересмотреть баффы пати, раз с нами ещё два бойца будут», — Ван Ибо прихватил со стола порцию «спецпитания», закинул туда же пару персиков, три банана, миску с клубникой и зелёный салат и отправился в угол «пищеблока». Он решил не тратить времени напрасно и совместить приятное с полезным.       Действительно, пополнение отряда всегда получалось хлопотным делом для лидера. Приходилось перекраивать устоявшиеся схемы боя и комплекты улучшений. Сейчас же задача перед ним стояла и того сложнее: предстояло составить бафф-комплект и тактику боя с учётом присутствия в отряде не кого-нибудь, а целого рейд-лидера.       «Головная боль, не возвращайся…» — мысленно взмолился Ван Ибо и плюхнулся в кресло. Работы даже на первый невнимательный взгляд хватало. Хорошо, что часть запланированного ему можно было сделать сидя за обеденным столом.       Ван Ибо активировал панель управления улучшениями: «Так, «Ускорение» можно снять. У Сяо Чжаня бонус сильнее в несколько раз. «Стойкость» оставлю. Пожалуй, можно добавить «Фокус»: концентрация внимания лишней никогда не бывает. Надо бы ещё добавить иммунитет к атаксии, но он постоянно глючит в паре с «Уклонением». В принципе, сражаться мы будем, скорее всего, в воде, так что по ушам получим если только случайно. Ладно, пусть остаётся «Уклонение». Поставлю ещё «Акващит»… может, ещё и «Подводное дыхание» включить? Давно я им не пользовался… «Блок» тоже закину, мало ли…»       Ван Ибо отсеял ненужные в этом рейде улучшения с электрическим током, в том числе симпатичную ему «Электрокольчугу», и добавил ещё три стимулирующих баффа — «Встряска», «Рефлекс» и «Ответный удар». Эти способности были его любимыми и часто выручали: они помогали выдерживать динамику боя и задействовать инстинкты аватаров в полном объёме. У каждого БОГ-а были свои сильные стороны, позаимствованные у животных. Рейнджеры о них прекрасно знали. Бонусы же от пати-лидера лишь усиливали природные таланты аватаров.       Выставив процентное соотношение баффов по степени значимости, Ван Ибо отправил отчёт о готовности в ОСПиТА и только после этого закрыл управляющую платформу. Больше улучшений для отряда он взять с собой не мог, а остальные изменения касались техники ведения боя. Для управления этими параметрами ему надо было усаживаться в операторскую ячейку или, как минимум, к терминалу, но подниматься из-за стола не хотелось. Какая-то странная леность накрыла его с головой. Он чувствовал себя утомлённым, хотя был ещё только день, а вскоре им предстояло выйти на битву. То есть отдохнуть в ближайшие пару суток ему не светило, хотя не в том была проблема. Трудность в голове Ван Ибо вырисовывалась образом статного парня с красными глазами БОГ-а и сумасшедшей энергетикой.       «Эй, Ванцзи, — Ван Ибо прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла и обратился к кибернетической пуме, — давай договоримся, друг: на Сяо Чжаня не прыгай и не взрывай мне мозг. Уж не знаю, что с тобой… нами, — он поправился, — происходит, но за стенами это будет здорово мешать».       Огромный чёрный кот на разумные мысли два раза медленно моргнул и потянулся. Пушистый хвост закрутился кольцом и улёгся вокруг ног аватара. Ванцзи смотрел на него пронзительными зелёными глазами так, словно совершенно не понимал.       «Не ты один не въезжаешь в происходящее, парень, — Ван Ибо тихонько хмыкнул. — Я тоже не особенно понимаю, куда нас черти тянут, но, думается, всё идёт так, как и должно было быть».       На эти умозаключения реакция Ванцзи оказалась ярче: он дёрнул чёрными ушами и облизнулся.       «Вот и славно, малыш. Давай проведём этот рейд по плану?» — Ван Ибо порадовался отзывчивости аватара и открыл глаза. Вовремя, как оказалось: бодрой походкой к нему приближались Юй Бинь и Ханна. Супругов Ван Цзисуань и Ху Юньхао нигде не было видно.       — …не волнуешься? С нами идёт рейд-лидер, — Ханна обеспокоенно оглядывалась по сторонам, точно искала кого-то. — Чувствую, в этом рейде что-то случится…       — У тебя такие предчувствия перед каждым выходом, — отмахнулся Юй Бинь. — И, кстати, они всегда оправдываются: химеры пытаются нами пообедать, ха-ха.       Парень громко рассмеялся. Видимо, настроение у него оставалось превосходным.       — Я не о том, Бинь-гэ… — Ханна осуждающе покачала головой, но в нравоучения вдаваться не стала, вместо этого она мило улыбнулась, присаживаясь рядом с Ван Ибо: — Ибо-гэ, рада, что вы нашли время для отдыха.       — Б-гы-гы, какой уж тут отдых, когда через пару часов в рейд идти, — оскалился Юй Бинь и присоседился к ним за стол, заглядывая в практически нетронутую порцию Ван Ибо. — Так о чём ты, Ханна, если не о химерах и супер-важных задницах в нашей пати? Парни, вроде, опытные… По какому это поводу я должен волноваться?       — О важности происходящего. Рейд-лидер и главный техник рейда — не просто рейнджеры. Их присутствие накладывает на всех нас огромную ответственность. Мы не можем сплоховать, — Ханна с совершенно серьёзным лицом рассматривала свой предрейдовый паёк. Мыслями она, судя по всему, была далека от реальности.       — А почему я должен об этом волноваться-то? Ибо — тёртый калач, да и не думаю, что Чэн-Чэн или его брат доставят проблем, — Юй Бинь пожал плечами и закинул в рот сразу горсть питательных капсул. — Об «ответственной» миссии я тоже ничуть не переживаю. Чего и тебе советую. Всё-таки мы постоянно пасём хвост нашего Бо-Бо, так что вполне можем присмотреть ещё за парой задниц. Косячить я не собираюсь.       — Не называй меня так, — Ван Ибо стоически пытался превратиться в ледяную статую, но ему это никак не удавалось. Товарищи по команде говорили слишком громко и отвлекали от отдыха.       — Не дуйся, старик, — Юй Бинь ткнул в него вилкой, а после ею же отправил в рот крупный кусок ананаса.– Мне вся эта ситуация, признаться, даже нравится: мы идём делать нужное дело, да и пополнения в нашей тесной пати давно не было. Всё новое — классно! Нас надо было разбавить ещё пару-тройку рейдов назад, да желающих не было. Все стремаются чопорности Ибо.       — Согласно оценке ОСПиТА, наша пати целиком заполняет спектр. Всё ровно, — Ван Ибо с досады решил поумничать.       — А ты видел последний их анализ? — Юй Бинь уколол его лукавым взглядом. — ОСПиТА чуть ли не слюной брызжет! Нам дают 87 процентов! Прикинь!       — Вау! — Ханна охнула. — 87 процентов эффективности? Это же только на шесть пунктов ниже, чем у лидера!       — Вот-вот! — подхватил Юй Бинь. — Даже господин Фу под впечатлением. Я с ним на КПП пересёкся. Дословно: он «ожидает от нас многого». Хе-хе! Какая честь!       «И правда, здорово, — Ван Ибо согласился с другом, но предпочёл не высказываться. — 87 процентов по шкале эффективности — это круто! Мало у кого подобные прогнозы».       Анализ эффективности ОСПиТА давала для каждой команды. На основе этой оценки пати-лидеры решали об изменении состава группы и фиксировали её постоянных участников. Средние показатели в Корпусе варьировались в значениях 60-70 процентов. Неудивительно, что обозначенные для пати Ван Ибо 87 пунктов по шкале эффективности показались небывалыми.       «Как же я просмотрел этот отчёт?» — Ван Ибо мысленно отругал себя за невнимательность и влез в корреспондентский ящик Корпуса. Там действительно нашлось письмо из ОСПиТА. Прогнозы будущего рейда выглядели оптимистично, но Ван Ибо они не особенно интересовали. Сейчас больше, чем статистике он верил чутью. А оно нервом билось под кожей и сулило неприятности на оберегаемую всеми пятую точку.       «Ого! Увеличены даже показатели силы! — Ван Ибо пролистал отчёт ОСПиТА в самый низ: именно здесь обычно публиковались оценки участников рейда. — Это, видимо, из-за Ван Чжочэна. У него могучий пёс!.. Атака увеличена на 2,5 пункта — маловато. Думал, два бойца хотя бы «четверку» дадут. Зато скорость реакции, ожидаемо на семь пунктов подскочила. Гепард Сяо Чжаня наследил, не иначе».       Ван Ибо не сумел сдержать ухмылку. Анализ собственного отряда ему понравился.       — Старик, ты, надеюсь, «кричалку» не снял? — вопрос Юй Биня выдернул его из размышлений.       — Снял. «Ультразвук» нам вряд ли пригодится, — Ван Ибо невыразительно дёрнул плечом и решил всё-таки поесть перед рейдом. — Он без «Резонатора» бесполезен, а я «Рефлекс» повесил.       — «Рефлекс» — дело тоже хорошее, — Юй Бинь расстроенно вздохнул.– Просто в воде «кричалка» — самое то.       — Кажется, до боя в воде у нас дело не дойдёт, — Ханна аккуратно сложила салфетку и убрала её под тарелку. Ван Ибо знал, так девушка делала всякий раз, когда пыталась собраться с мыслями.       — А вот это уже странно, ведь мы к водонапорной установке идём, — Юй Бинь криво усмехнулся.       — Я отправил ОСПиТА отчёт по баффам, так что уже менять ничего не могу, — Ван Ибо поспешил закрыть тему. В выборе улучшений для отряда с ним никогда не спорили, но между собой рейнджеры не уставали это обсуждать.       — Я тогда Цао Юйчэнь кину запрос на дополнительный радар, — Юй Бинь поджал губы. — Всё лучше, чем вслепую, как котёнок… Так бы ультразвуком пробивал…       — Ты и не будешь вслепую ходить. На скоростях нашего рейд-лидера тебе даже радар не пригодится, — Ху Юньхао появился у стола. Ван Ибо в который раз поразился, насколько бесшумно тот умел передвигаться.       — Я буду твоими глазами. Не озадачивай Юйчэня ещё и за тобой приглядывать. У него и без того хлопот хватит, — Ван Цзисуань присоединилась к ним за столом.       — Наседают на Юйчэня? — Юй Бинь подхватил новую тему. Он, показалось, совершенно забыл о своих прошлых переживаниях.       — Много вводных приходит, — Ван Ибо усмехнулся. — Ханна права: рейд-лидер в пати — это большое дело. «Указивок» не счесть.       — Что пишут? — Юй Бинь, если бы мог, запрыгнул бы на стол от любопытства.       — Ничего нового, — Ван Ибо пожал плечами. — Всё это мы учили ещё в Академии.       — О! Ясно-понятно, — Юй Бинь сник, будто он надеялся на сенсацию, а попалась бытовуха. — Сам-то наш великий и ужасный и его душка-братик где? Они вообще собираются в рейд?       — Конечно собираются, — Ван Цзисуань уверенно кивнула в сторону. — У них тоже масса задач.       Ван Ибо проследил за взглядом девушки: Сяо Чжань и Ван Чжочэн обнаружились сразу. Они не скрывались и не прятались, наоборот, расположились за столиком прямо в центре «пищеблока». Перед каждым из них стоял стандартный паёк и пару мисок с фруктами. Овощей в тарелках Ван Ибо разглядеть не сумел, зато отметил в наборе Сяо Чжаня пару персиков, три банана и миску с клубникой.       «Зелёного салата не хватает», — схожесть вкусов с рейд-лидером его странным образом порадовала. Однако тёплая эмоция рассеялась без следа, когда Ван Чжочэн придвинул брату вазочку с ананасовыми кусочками, а Сяо Чжань с благодарным кивком немедленно закинул в рот сразу три куска.       Против ананасов Ван Ибо ничего не имел, против Ван Чжочэна — тоже, но ситуация ему не понравилась.       «Бред какой-то опять начинается…» — он крепко зажмурился и с досадой принялся жевать банан. Смотреть на названых братьев и теперь уже часть его команды ему страшно не хотелось, но пришлось: в реальный мир его вновь выдернул вездесущий Юй Бинь       — Он с телефона когда-нибудь слезает? — парень задумчиво рассматривал Сяо Чжаня. Тот с кем-то переговаривался по T-phone.       Телефонная связь наравне с всевозможными мессенджерами давно стала базовым расширением биотического чипа гибридов. Сперва телефонию пытались сделать внешним девайсом, зависимым от чипа: при желании кому-либо позвонить, человек должен был активировать наушник и микрофон. Однако позднее, когда все средства связи взяла под контроль Служба Общественных Контактов и Международных связей, схему упростили. Теперь связь обеспечивали коммутаторы биотических чипов и точки распределения сигналов, расположенные по всему гигаполису. Этот способ оказался удобнее предыдущего. Только у Корпуса и Ассоциации связь отличалась. К общей сети биотические чипы рейнджеров не подключались. В рамках Ассоциации действовал собственный механизм связи. По сути, он мало чем отличался от гражданской, зато имел ряд защитных механизмов и особенную кодировку, разработанную Кибернетическим Отделом. Разговоры рейнджеров не должны были прослушиваться извне.       — Видимо, перед рейдом ему много надо решить, — Ханна пожала плечами.       Ван Ибо тоже хотел бы обладать безразличием девушки к Сяо Чжаню, однако не мог. Напротив, он зачем-то внимательно наблюдал за высоким парнем, ведущим оживлённый разговор с невидимым собеседником.       «Закончил, наконец, — Ван Ибо коротко кивнул, когда Сяо Чжань замолчал и со вздохом откинулся в кресле. Выглядел он чуть уставшим, но собранным. — Ему надо бы поесть нормально, иначе в рейд голодным уйдёт».       Ван Ибо вновь кивнул, когда Сяо Чжань, точно услышав его молчаливый совет, потянулся к тарелке с фруктами. Однако в рот положить он успел только крупную ягоду клубники, когда опять завёл с кем-то разговор по T-phone.       Ван Чжочэн был рядом с братом и от него не отставал. Он также казался крайне занятым. Ему никто не трезвонил и от еды не отвлекал, хотя внимание главного техника целиком и полностью было сосредоточено на сенсорном экране.       «Портативный терминал? Удобно», — Ван Ибо разглядел на экране гаджета знакомую цветовую гамму Корпуса, хотя не позавидовал. У него не было подобного девайса, да и нужды в нём не наблюдалось. Для захода в сеть Корпуса Ван Ибо использовал домашний терминал или оборудование ЦаПарка. Этого хватало для осуществления трудовых обязанностей.       — Гаджеты-поди из Токио приволокли! — Юй Бинь восхищённо присвистнул, рассматривая Ван Чжочэна. — У наших — попроще.       — Ты ошибаешься, — хмыкнул Ху Юньхао, — в техническом отделе таких достаточно.       — У Цао Юйчэня тоже есть, — Ван Цзисуань поддержала мужа.       — Ты просто слишком невнимательный, Бинь-гэ, — уколола Ханна.       Однако Юй Бинь не стушевался. Он заливисто расхохотался и победно блеснул глазами.       — А вот и нет! Чэн-Чэна сейчас нет ни в техническом отделе, ни рядом с Юйчэнем. Так что такого высококлассного гаджета, как он, — Юй Бинь щелкнул пальцами и указал двумя руками на Ван Чжочэна, — у них нет! Хе-хе.       Сказал он фразу, видимо, излишне громко, так как Ван Чжочэн в этот момент вспыхнул маковым цветом и, словно пытался спрятаться, глубже зарылся носом в голографический экран портативного терминала.       — Опять глупости несешь?! — нахмурилась Ван Цзисуань.       В противоположность ей Ху Юньхао и Ханна шутку поддержали ухмылками.       «Бред какой, хе-хе», — Ван Ибо также не сумел сдержать усмешку и тут же перехватил направленный на себя заинтересованный взгляд.       Сяо Чжань глядел на него открыто и ничуть не смущался. Это был, пожалуй, первый для них подобный, близкий, взгляд. Ван Ибо отстранённо отметил, что сейчас их разделяло незначительное расстояние, так что даже лёгкий карамельный оттенок глаз Сяо Чжаня он мог запросто рассмотреть. Мысль о близости с новым рейд-лидером ему неразумно сильно понравилась. Так что, прежде чем осознал, что творил, он поднял ладонь и поманил Сяо Чжаня к себе.       — Нечего отрываться от коллектива. Идите к нам, — улыбка Ван Ибо растеклась шире, а в сознании Ванцзи резко вспрыгнул на лапы и выгнул спину, точно приглашал поиграть. В следующий миг чёрная пума уже сидела на попе и колошматила хвостом воображаемый пол. Ван Ибо же вдруг понял, что только что собственноручно лишил себя последнего шанса на отдых перед рейдом. Странно, но досады по этому поводу он не почувствовал, ведь Сяо Чжань ответил ему симметрично яркой улыбкой и немедленно поднялся с кресла.       Текущий телефонный разговор Сяо Чжань не прекратил, зато с готовностью подхватил свою порцию «спецпитания» и о чём-то шепнул названому брату. Ван Чжочэн сначала неуверенно кивнул и потешно покусал нижнюю губу, а потом со вздохом поднялся. Портативный терминал он свернул взмахом руки, забрал со стола оставшиеся тарелки и послушно поплёлся вслед за братом.       Ван Ибо наблюдал за ними, словно во сне, не доверяя собственным глазам, не поверил он и своим ушам, когда совсем рядом произнесли мягким баритоном:       — Спасибо, что позвали. Мы не были уверены, можем ли к вам присоединиться.       Сяо Чжань примостился рядом с Ван Цзисуань, напротив Ван Ибо. Ван Чжочэн занял следующее место.       — Да что за сомнения, в самом деле?! — Юй Бинь расплылся в улыбке чеширского кота. — Что вы как неродные?! Нам же скоро умирать всем вместе, а вы смущаетесь! Ха-ха-ха!       — Бинь-гэ! — возмущённо воскликнула Ханна, но её никто не услышал.       Все, включая Ван Ибо и Сяо Чжаня, поддержали шутку смехом. Обстановка за столом немедленно стала дружеской.       «Янтарные и красные искорки. Красиво», — Ван Ибо совершенно не понимал, зачем любуется смеющимися глазами Сяо Чжаня, но, даже прикажи ему кто остановиться, он бы далеко не сразу послушался. Считать мелкие мимические морщинки у глаз их нового рейд-лидера ему безрассудно сильно понравилось. Вероятно, суть заключалась в том, что наполненный теплотой и интересом взгляд этих самых глаз был направлен прямо на него.       — Вот что-что, а умирать мы пока не собираемся, — хмыкнул Сяо Чжань. — У меня на будущее совершенно другие планы.       — Не начинай, — закатил глаза Ван Чжочэн.       — Что не начинать? — немедленно спохватился Юй Бинь. — Что-то интересное запланировано, господин Сяо?       — Советую промолчать, Сяо Чжань, — качнул головой Ху Юньхао. — Иначе Юй Биня потом не остановить.       — Это поклёп и провокации? — взвился последний. — Не слушайте этих врушек, господин Сяо! Поделитесь с добрым Бинь-Бинем своими планами на будущее!       — Что бы там ни было, рекомендую послушаться брата и «не начинать», — захихикал Ван Ибо. — Когда речь заходит о Юй Бине, молчание — это почти валюта, хе-хе-хе!       — И зачем я с тобой общаюсь?.. — высказывания других партнёров по команде Юй Бинь проигнорировал, но на Ван Ибо взглянул обманчиво обиженно и поцокал языком, вмиг превратившись из шкодливого мальчишки в строгого ментора.       — Вы хорошие друзья, — Сяо Чжань с улыбкой подсказал ответ.       — Ага. Только ему об этом не говорите. Это секрет, — ухмыльнулся Юй Бинь. — Не будем развенчивать мечты нашего расчудесного Бо-Бо о том, что он один-одинёшенек на всей планете — всеми забытый и брошенный. Хе-хе-хе.       — Я тебя сдам самой несимпатичной химере, если не прекратишь пороть чушь, – пригрозил Ван Ибо.       — Идёт. Только присмотри такую, чтобы с подружкой ходила, — Юй Бинь потешно сморщил нос. — Иначе тебе пары не хватит, а я без тебя — никуда. Кому-то же надо твой зад прикрывать. Хе-хе-хе.       — Договорились, — расхохотался Ван Ибо. На сердце у него было легко, в голове — блаженно пусто, а будущее действительно засияло перед глазами приключениями.