2237: Призраки Фаэтона

      То, что начиналось плохо, обычно хорошо заканчивалось, ведь ниже и глубже трагедии падать было уже некуда. Всякий случай или встреча неминуемо поднимали бы тебя из самого низа. Не исключением стал и этот раз.       Очередной выход рейнджеров за стены гигаполиса завершился успехом. Бойцов в Корпусе встречали как героев, однако определённая нервозность ясно ощущалась. Никто толком не понял, что же всё-таки приключилось у водонапорной станции Шаньдун. Никакие аналитические раскладки ОСПиТА, никакие прогнозы даже в малой степени не смогли предупредить о событиях этого похода. Оттого в рейде рейнджеры не просто устали — откровенно упахались.       Физическое истощение шло в ногу с упадком моральным. Первая «эйфория» от победы, накрывшая бойцов с головой после побега химер с поля боя, достаточно быстро сменилась растерянностью. То место, которое химеры защищали и, видимо, выбрали своим новым жилищем, они враз оставили без видимых на то причин. Потому рейнджеры извели себя ожиданием нового нападения. Его, к слову, не случилось, но от этого легче не становилось. Домой многие бойцы еле ноги приволокли, другие даже вставать на них не стали: как упали, так ползком и выползли из Пули. Неудивительно, ведь поход затянулся. Общее время рейда составило 52 часа 16 минут и 39 секунд. Измотаны были все.       По очевидным причинам Главные решили отсрочить прохождение ППБК на несколько часов для тех, кто заснул сразу по возвращении. Зато рейнджеры, всё ещё стоявшие на ногах и неплохо соображающие, оказались первыми на контрольных мероприятиях. Одни — особенно выносливые — этому обстоятельству порадовались, так как смогли отправиться домой раньше других, но остальные предпочли бы посещение «сектора психов» отложить. Всё-таки завершившийся рейд оказался излишне эмоциональным. Никто равнодушным к происходящему не остался, а в таком состоянии не рекомендовалось показываться мозгоправам. Хотя всё это касалось исключительно бойцов.       Руководители рейда и пати-лидеры о подобной свободе выбора даже не мечтали. Их-то как раз никто не спрашивал об усталости или перенапряжении. Сперва медики, позднее обязательный ППБК, а следом отчёты о рейде — по такому маршруту прошли рейнджеры, носившие на куртках эмблемы высших рангов. Лидерам отрядов после всего позволили, наконец, отправиться отдыхать, а вот рейд-лидеров вызвали «на беседу» Главные. События миссии у водонапорной станции Шаньдун многих заставили задуматься: возникших вопросов нашлось чрезмерное количество.       Если честно, Ван Ибо даже не предполагал, что на совещании, вернее — допросе, у Главных станет говорить или делать Сяо Чжань. Он был инициатором сокрытия некоторых фактов завершившегося рейда и, казалось, до последнего оставался при своём мнении. В этом Ван Ибо был с ним согласен. Вопрос же заключался в другом: как они сумеют пронести информацию о самке саблезубого мимо ОСПиТА или Главных?       Ван Ибо от сложившейся неоднозначной ситуации был слегка в шоке, так как никогда прежде не скрывал ничего. В том не было нужды. Сейчас же он был вынужден увиливать от ответов на верные вопросы в ходе пост-боевого контроля. Радовало, что держать лицо у него выходило довольно неплохо. Визу «допущен» на своей анкете он увидел сразу по завершении процедуры. Никто не усомнился в его словах. Ван Ибо полагал в том влияние своей многолетней безупречной репутации и даже почти расслабился, решив списать встречу с самкой на «страшно неудачное совпадение», когда в общем секторе его отыскал Цао Юйчэнь.       — «Сектор психов» твой допуск подкрепил всеми пятью подписями. Рад, что ты выдержал проверку, — рейд-«ангел» говорил тихо и с будничным выражением лица кивал знакомым рейнджерам. Им с Ван Ибо не стоило привлекать к своей беседе излишнее внимание.       — Не думаю, что это была проверка, — Ван Ибо пожал плечами. — Ничего нового у меня не спрашивали. Всё прошло ровно.       Процесс прохождения ППБК считался обычной практикой и был привычным рейнджерам. Неожиданностей не происходило, но и расслабляться не стоило. Специалисты Психосоматического центра Корпуса не пропускали даже малейших изменений в состоянии «подопечных», как, Ван Ибо знал, они называли рейнджеров.       — Вот и хорошо, — Цао Юйчэнь с самым серьёзным видом постучал пальцем по столу.       Намёк Ван Ибо понял быстро и завершил сеанс формирования отчёта о рейде на терминале. Операционная ячейка, в которой он устроился, тихо пискнула разорванным сеансом авторизации и умолкла. Серая подсветка оповестила о переходе терминала в спящий режим. Однако этого Цао Юйчэню показалось недостаточно. Он запустил ладонь под боковую панель устройства. В следующий момент тихий механический гул стих совершенно, а операционная ячейка выключилась.       — Так, теперь о важном, — Ван Ибо следил за действиями соратника с повышенным вниманием. Он-то даже не подозревал, что операционную ячейку можно выключить вручную, минуя общую охранную систему. — Как ты это сделал?       — У тебя не получится, — Цао Юйчэнь криво усмехнулся. — Нужен соответствующий уровень допуска и ключ.       Рейд-«ангел» продемонстрировал Ван Ибо ладонь. Между средним и указательным пальцами был зажат небольшой чип размером с ноготь.       — Какие сложности, — Ван Ибо скептически скривился.       — Без них никуда, — Цао Юйчэнь поддержал настроение, но вдруг вновь стал серьёзным. — У нас есть, что обсудить.       — Да, есть, — отпираться Ван Ибо не стал. В конце концов, Цао Юйчэнь тоже здорово рисковал, прикрывая их.       — Я извлёк запись и сохранил на личном диске. В системе оставлять это нельзя, — рейд-«ангел» разглядывал свои ладони. Он будто бы ждал, что те чёрной коркой покроются. Ложь всегда же оставляла за собой следы.       — Спасибо. Сможешь переслать мне файлы на домашний сервер? Даже на личном диске их хранить не стоит, — Ван Ибо понимал товарища, как никто. Правда и помочь не мог.       — Тоже хотел это предложить. Всё-таки фаерволы и охранная система, созданные твоим отцом, до сих пор считаются одними из лучших, — Цао Юйчэнь с очевидным облегчением выдохнул. — Тогда я прямо сейчас скину их.       — Угу. Это будет правильно, — Ван Ибо не надо было объяснять, чем рискует друг. Тот мог потерять не только работу и статус, но и свободу. Как, впрочем, они все. Корпус предательства не прощал. А ведь именно так факт укрывательства важных сведений о самке саблезубого и будет квалифицирован. — Хватит об этом. Юй Бинь идёт.       — Да. Верно. Закрыли тему, — Цао Юйчэнь на мгновение замялся, но обернулся к рейнджеру уже с привычной им рабочей приветливостью на лице. — Тебя после ППБК не выперли?       — Эй! На что ты намекаешь?! — Юй Бинь изобразил возмущение. — У меня всё на мази! А ты-то чего со своих «небес» к нам земным и душным спустился?       — К Лу-Лу хотел сходить да по пути Ван Ибо увидел, — Цао Юйчэнь пропустил мимо ушей колкость.       — О, тогда ясно. Сестрица Лу там зашивается, ты бы хоть кофе для неё прихватил, — Юй Бинь одобрительно кивнул. Суань Лу, жена Цао Юйчэня и медик, пользовалась уважением в Корпусе. — Много наших пострадало.       — Был у неё уже? — Ван Ибо оглядел друга внимательнее. Кроме пары ссадин и одной царапины на шее повреждений он не увидел.       — Конечно, она меня сразу с Пули сняла. Не поверила, что на мне не вся кровь не моя. Пришлось доказывать, — Юй Бинь гордо улыбнулся. — А ты к медикам ходил? Я тебя не видел после прибытия.       — Как положено, отметился. Сестрица Лу меня тоже смотрела, — Ван Ибо не хотел обсуждать свой поход в медицинское крыло. В противном случае пришлось бы пояснять, откуда у него на боку появились три длинные красные полоски.       Саблезубая ударила сильно, но защита рейнджера не подвела. Нативный костюм не порвался под когтями химеры. Шрама не должно было остаться, но синяк ещё некоторое время будет его беспокоить. По крайней мере так сказала Суань Лу, проехавшись ему по мозгам лекцией об осторожности.       — Чуть сильнее, и без рёбер бы остался, болван, — отругала его Суань Лу. — Неужели нельзя не подставляться брюхом под химер?       Ответить на это Ван Ибо было нечего, так что он сделал единственно правильную в подобной ситуации вещь — промолчал.       — И? Что она сказала? — теперь уже Юй Бинь внимательно оглядывал друга. Он, видимо, тоже искал признаки ранений.       — Прогнозы позитивные. Пациент скорее жив, чем мёртв, — Ван Ибо решил перевести всё в шутку. — Если дословно, то Суань Лу выразилась метко: «Шкурку не испортил».       Товарищи в ответ рассмеялись и, показалось, расслабились. Ван Ибо же вдруг понял, отчего они в этот раз настолько озабочены здоровьем друг друга. Смерть Ху Юньхао и последующее помешательство Ван Цзисуань до сих пор было живо в памяти. Вроде бы прошло совсем немного времени, но событий произошла масса. Только случившаяся в семье друга трагедия не была тем, о чём оказалось просто забыть.       «Мы сделали выводы. Осталось это пережить, — Ван Ибо глубоко вздохнул, вспомнив аккуратного и разумного, но смелого соратника. — А ещё стоит разобраться с происходящей сейчас ерундой». Образ Ху Юньхао в его сознании сменился отвратительной мордой саблезубой. Самка просила её прикончить.       — Ладно, хорошо с вами, но я к жене пойду, — Цао Юйчэнь вновь завёл ладонь за корпус операционной ячейки, запустил терминал и развернулся к лифтам. Обсуждать им больше было нечего.       — Кофе не забудь! — крикнул ему вдогонку Юй Бинь, а после обернулся с вопросом к Ван Ибо. — Ты Чэн-Чэна не видел?       — Он от тебя сбежал? — подколол Ван Ибо. Друг ответил ему уничтожающим взглядом, потому Ван Ибо решил сжалиться. — Не-а, не видел. Когда с Пули сошли, он на МИК унёсся.       — О, там я ещё не смотрел, — лицо Юй Биня посветлело.       — Повод проверить, — Ван Ибо не стал удивляться воодушевлению друга, ведь сам был весьма озабочен местонахождением другого человека. — А что насчёт его брата? Как думаешь, Чжань-гэ сейчас с ним?       — Не думаю, что их отпустили с собрания, — Юй Бинь отрицательно мотнул головой. — Я никого из РЛ-ов не видел. Как ушли наверх, пока не спускались.       — Они все туда отправились? Лю Киёхён тоже вернулся? — Ван Ибо постарался сохранить ровное дыхание. Его сердце вдруг пропустило удар и замерло на пару секунд.       Юй Бинь помогать другу не собирался. Он был не заинтересован в рейд-лидерах:       — Не знаю. Видел только спину Петро Брига да Сяо Чжаня на пару с Пэн Чуюэ. Они что-то весьма живо обсуждали.       — То есть они вместе наверх ушли? — Ван Ибо похолодел дурным предчувствием.       — Да. Вместе, — Юй Бинь для большей уверенности ещё и кивнул, а после лукаво ухмыльнулся. — Ты, никак, заболел особенным интересом к нашему гепардику?       — Прекрати так его называть, просил же, — Ван Ибо прикусил губу. Чувствовать в смущении горящие щёки оказалось не особенно приятным ощущением. Однако спорить он вновь не стал. Да и зачем отрицать очевидное? Сяо Чжань ему действительно был интересен.       — Нормальное обращение, — Юй Бинь тем временем продолжал хохотать. — Ничем не хуже твоего «Чжань-гэ». Да и Сяо Чжань разрешил так себя величать.       — Можно я тебя ударю? — Ван Ибо решил выпустить пар самым простым способом.       Не получилось: Юй Бинь ловкостью мог сравниться с ним самим. Пришлось смириться. Это было к лучшему. Как и, собственно, его осознанный теперь интерес. Можно было не лукавить. Ведь, положа руку на сердце, стоило признаться, что не сможет успокоиться, пока не узнает об отношениях Сяо Чжаня с Пэн Чуюэ. Пусть бы даже на него с высокой вероятностью вывалят сплетни.       — Ладно, рассказывай. Тебе самому неймётся. Что там между ними было в итоге?       — Между кем? — Юй Бинь весьма умело состроил непонимающую физиономию. Над Ван Ибо откровенно издевались.       — Между Сяо Чжанем и Пэн Чуюэ. Не притворяйся, паршивец: ты понял, о чём я, — Ван Ибо уже пожалел, что спросил, но отказываться от слов и не подумал. — Наши рейд-лидеры. Что их связывает. Ты же в курсе, уверен.       — Я-то в курсе, — Юй Бинь приторно улыбнулся. — А ты говорил, что тебе неинтересно. Что же случилось с нашим Бо-Бо?       — Передумал, — Ван Ибо поморщился и повторил. — Рассказывай.       — Ура! — вдруг возопил Юй Бинь и присел на крыло операционной ячейки Ван Ибо. — Ну так слушай.       Второй раз Ван Ибо пожалел о своём вопросе после первых же слов рассказа Юй Биня. Однако и тут прерывать друга не стал.       «Лучше я буду знать, что происходит, чем гадать на кофейной гуще», — эта мысль удерживала Ван Ибо на сидении терминала до конца рассказа. Оказалось, остаться сидеть в кресле было для него верным решением. История Сяо Чжаня и Пэн Чуюэ вполне подошла бы для мелодрамы.       — Думаешь, у них там междусобойчик произошёл и всего лишь характерами не сошлись? Неправильно думаешь, — начал Юй Бинь. — У них даже не треугольник любовный получился, а целый квадрат! Хе-хе.       Юй Бинь, очевидно, на этот свет родился ради сплетен и «тайных историй». Он получал удовольствие, вываливая на друга ворох событий и фактов, к ним обоим напрямую не имевших никакого отношения.       Из рассказа стало ясно, что год назад в миссии на западных холмах произошла крупная ссора между Пэн Чуюэ, Ван Чжочэном, Мэн Цзыи и Сяо Чжанем. О факте этой ссоры Ван Ибо знал, но понятия не имел о её участниках.       На тот момент Сяо Чжань и Пэн Чуюэ состояли в отношениях.       — Их многие считали парой, — делился Юй Бинь. — А Чэн-Чэн вовсе был на пороге свадьбы.       Ван Чжочэн и Мэн Цзыи, рейнджер из их отряда, планировали пожениться через пару месяцев.       — Я с Мэн Цзыи лично не знаком, но, говорят, у неё потрясающе красивый аватар — хаски, — несмотря на хвалебные речи, радостным Юй Бинь не выглядел, точно говорить о девушке ему было неприятно. — Как отряд они давно были вместе. Подозреваю, отношения длились столь же долго.       — У Чжань-гэ и Пэн Чуюэ, думаешь, тоже? — Ван Ибо сам от себя не ожидал вопроса.       — Нет, у этих история ещё длиннее, — Юй Бинь мотнул головой. — Они вместе учились в Академии и, говорят, уже там состояли в особенной близости.       — Даже так? — у Ван Ибо сердце упало. — «Чёрт, зачем спросил?»       Почему расстроился, он и сам бы не сумел ответить. В этой теме он, судя по всему, будет находить постоянные причины для сожалений о любопытстве.       — Если честно, я в это не верю, — Юй Бинь его состояния не заметил. — Может, друзьями они и были, но парой — вряд ли. По крайне мере о временах Академии мало кто любит рассказывать.       Он помолчал пару мгновений, видимо, вспоминая свой путь в Академии рейнджеров, а после встряхнулся.       — Точно про них знаю только то, что парой они стали после первых же совместных рейдов. Они, как поступили в Корпус, составили пати и почти сразу обозначились в качестве любовников. К ним обоим довольно резво начали подкатывать: они и признались, — Юй Бинь криво усмехнулся. — О тех временах, кстати, ходит довольно интересный слух. Не знаю, насколько он верен.       — Что за слух? — Ван Ибо понял, что сейчас готов даже к сплетням и откровенной выдумке.       Прежде чем ответить, Юй Бинь крайне странно на него посмотрел и начал говорить только после уверенного «хочу» в его исполнении:       — Слух о том, как именно начались любовные отношения между этими двумя, — Юй Бинь потихоньку барабанил пальцами по обшивке операционной ячейки, точно подбирал слова. — Ты же знаешь, многие рейнджеры сталкиваются с пострейдовым синдромом: кровь бурлит, и успокоить её порой крайне сложно.       — Верно. Такое у многих случается, — Ван Ибо подтвердил. Он и сам пару раз сталкивался с подобным. Успокоиться действительно бывало непросто.       — Ну, собственно, вот в такой ситуации у них всё и закрутилось, — Юй Бинь, странно для себя, не решался говорить прямо. Неудивительно, что Ван Ибо не понял.       — В смысле «в такой ситуации»? Они подрались что ли? — Ван Ибо скептически вскинул брови.       — Потрахались, дурень, — Юй Бинь на его непонятливость закатил глаза. — Прямо в душевых реабилитационного блока, под тепловизорами якобы. Но записей так никто и не видел.       — А? — у него, очевидно, челюсть отвисла, так как Юй Бинь гнусно заржал. Однако Ван Ибо удивился не поведению Сяо Чжаня и Пэн Чуюэ, а симметричности ситуаций.       «Вот гадство! Я ведь также застал его в душевой… — Ван Ибо отметил факт, что в этот раз Сяо Чжань прятался от посторонних глаз в практически неиспользуемом отсеке Корпуса, да и время было самое удачное: рейнджеров поблизости почти не оставалось. Но всё-таки ситуации получались слишком уж одинаковыми. По всей видимости в этом была причина жестокости Сяо Чжаня в пиковый момент. Сюжет мог бы повториться. — Он меня, получается, спас от шквала сплетен».       Ван Ибо неосознанно почесал шею, улыбка сама собой приклеилась к губам: «Поблагодарить бы надо. И надо ли?»       — Ладно, с этим понятно, — Ван Ибо попытался вернуть лицу серьёзное выражение. Он был не уверен, что получилось. Странно, но в историю Юй Биня верилось легко. Всё рассказанное весьма походило на Сяо Чжаня. — Так что случилось на западных холмах?       — Ссора любовников случилась, — скривился Юй Бинь. — Говорят, Мэн Цзыи изменяла жениху с Пэн Чуюэ. А перед миссией правда внезапно открылась.       — Как это «внезапно»? — вновь не понял Ван Ибо. — Они сами рассказали, что ли?       — Совсем головой двинулся? Чэн-Чэну анонимка пришла. Да не просто письмо, а с доказательствами, — Юй Бинь смотрел на друга, как на полоумного. — Пусть в первый раз Пэн Чуюэ и Мэн Цзыи по пьяни переспали, только дальше остановиться не сумели.       — То есть Мэн Цзыи по-прежнему была обручена с Ван Чжочэном, а Пэн Чуюэ встречался с Чжань-гэ? — в этот раз Ван Ибо понял сразу. Внутри немедленно поднялась волна негодования. Как это возможно — изменять Сяо Чжаню? Он просто не понимал!       «Если бы это был я, я бы никогда…» — неразумную мысль он оборвал на половине. О чём он думал? Как это «если бы это был я»? У него явно что-то случилось с головой: Юй Бинь был прав.       — Ага. Тайная связь была у этих двоих. Они, якобы, не хотели бросать свои пассии, но и друг от друга не желали отказываться, — Юй Бинь тяжело вздохнул. — Сволочи, всё-таки… Нечестно это по отношению к Чэн-Чэну.       — Угу, — Ван Ибо в точности повторил вздох друга, только переживал скорее о несправедливости ситуации по отношению к Сяо Чжаню. — Раз разыгралась ссора, доказательства, видимо, были неоспоримыми?       — Тут конкретного ничего сказать не могу. Кто-то говорит про видеозапись, другие указывают на фото, третьи называют рестораны и клубы, где Пэн Чуюэ и Мэн Цзыи видели вместе, — Юй Бинь пожал плечами. — У Чэн-Чэна я, конечно же, узнавать не стал. Он бы мне сразу двинул, подними я эту тему.       — Как будто тебе впервой, — Ван Ибо съязвил автоматически. Юй Бинь в ответ грустно хмыкнул, а у Ван Ибо закралось подозрение. — Больно уж вовремя появились эти все доказательства и анонимки. Прямо перед миссией.       — Согласен, подозрительно, — Юй Бинь уставился на носки собственной обуви. — Я сперва подумал, что это сама Мэн Цзыи сделала, чтобы отношения с Чэн-Чэном разорвать. Да только это бессмысленно: могла бы просто расторгнуть помолвку. Зачем скандал устраивать, если не хотела замуж?       — Незачем, определённо, — поддакнул Ван Ибо. — Однако это однозначно был кто-то из потенциальных или реальных ухажёров. Кто-то приревновал и себе захотел забрать кого-то из этих четырёх. Я ставлю на поклонника Чжань-гэ.       — Пха-ха! Друг, тебе пятнышками гепарда и алыми глазками все мозги промыли, смотрю, — Юй Бинь вновь самым бессовестным образом расхохотался.       — Ну, мы с тобой два сапога пара, — Ван Ибо в этот раз обижаться не стал. Вместо этого он вернул колкость. — У тебя тоже крышу снесло от кое-чьих глазок и густой шерсти.       — Не, брат. Моя кукуха пока при мне, — Юй Бинь оскалился и выглядел при этом вполне убедительно. — В общем, говорят, ещё перед рейдом Чэн-Чэн устроил своей благоверной прилюдный разнос, а та возьми и признайся, что любит Пэн Чуюэ и желает быть с ним.       — Фига се поворот! — Ван Ибо присвистнул. — А что Ван Чжочэн?       — Как что? Расторгнул помолвку, очевидно же, — Юй Бинь вновь недобро на него взглянул. — А после они отправились в туннели на западных холмах.       — И там устроили склоку. Нашли же место! Хуже не придумаешь! — Ван Ибо покачал головой.       Дурная слава плотно закрепилась за этим районом. Непроходимые туннели — это было ещё полбеды. Огромное количество летающих тварей и непроглядная темень тех мест — вот главные причины сложностей. Миссии в ту область всегда совершались крайне аккуратно. ОСПиТА и сейчас никак не мог дать разумный анализ проблемного региона.       — М-г-м. По слухам, Чэн-Чэн задал Пэн Чуюэ прямой вопрос о его отношениях с Мэн Цзыи. Его интересовал факт взаимности чувств, ведь, якобы, девушка была искренне влюблена, — Юй Бинь принялся постукивать по обивке операционной ячейки пяткой, точно нервничал, рассказывая подобное.       — Пэн Чуюэ чувства не подтвердил? — догадаться о причинах ссоры оказалось просто. Ван Ибо вдруг стало жалко Ван Чжочэна. Он парня знал плохо, но тот казался честным и добросовестным, а ещё ранимым и весьма чувствительным — ровно таким, каким его описывал Сяо Чжань.       — Даже в малой степени не подтвердил, — согласился Юй Бинь. — Он ответил, что ничего серьёзного с девушкой не планировал, а интрижку хотел поддерживать ради вида. Он же, типа, мужик, а мужику нужна женщина.       — Бред какой! Он в каком веке живёт? — в этот раз скривился уже Ван Ибо.       — В эпоху динозавров, видимо, — Юй Бинь тоже усмехнулся. — В общем, Мэн Цзыи прямо там его всячески обозвала и разрыдалась, а Ван Чжочэн полез в драку.       — Зачем? — вновь не понял Ван Ибо. — Честь девушки защищать вызвался, что ли?       — Какой ты догадливый! — Юй Бинь потешно сморщил нос. — По рассказам так всё и было. Ван Чжочэн бросился на Пэн Чуюэ, который, к слову, в тот момент был лидером их отряда.       — Прямо в рейде у западных холмов? Совсем с ума сошли! — изумился Ван Ибо.       — Не иначе. Представляешь бой танка алабая и тягача медведя в туннелях под холмами? — Юй Бинь улыбнулся как-то очень подозрительно. Было в этой эмоции столько же веселья, сколько отметилось сумасшествия. — Хотел бы я на это посмотреть, да только записи изъяли!       — Неудивительно, — прыснул Ван Ибо. — Иначе бы из происшествия учебник по глупости стали составлять.       — Ты слишком не радуйся, — огрызнулся на него Юй Бинь, — твой там тоже засветился.       — Он не «мой», — Ван Ибо широко улыбнулся и пихнул друга в бок, чтобы не отвлекался от истории. — Как это «засветился»?       Пояснять, кого же Юй Бинь имел в виду, не требовалось.       — Сяо Чжань влез в драку. Принялся их разнимать, — Юй Бинь качнул головой. Видимо, сама мысль о подобном казалась ему абсурдной.       — Шайба разнимает танка и тягача? — Ван Ибо ушам своим не поверил. — Как бы он смог?       — Никак, в том-то и дело, — Юй Бинь сокрушённо покачал головой. — Ему здорово досталось: мало того, что попал под раздачу собственного названого брата и любовника, так ещё и сознания лишился прямо под лапами гончей. Пока БОГ-и дрались друг с другом, гепардом ужинала химера… Говорят, у него даже шрам остался.       — Как такое допустили? — Ван Ибо, не помня себя от беспокойства, подскочил на ноги. Что хотел делать, он не знал, только ему срочно надо было увидеться с Сяо Чжанем.       «Значит, те отметины появились в настолько дурацкой ситуации? — Ван Ибо весьма живо вспомнил обнажённое гибкое тело и три отвратительных на вид следа на спине, бедре и боку рейнджера. Шрамы не выглядели слишком старыми, но явно уже не беспокоили Сяо Чжаня. — Им, оказывается, всего год».       — Технически, ссоре не дали ходу. Потасовка длилась не больше трёх минут, — Юй Бинь сочувственно вздохнул. — Пэн Чуюэ тогда тут же получил дисциплинарное отстранение. Сяо Чжань же, как следующий по рангу, едва в себя пришёл и от химеры отбился, был вынужден занять место пати-лидера. Миссию они завершили вполне успешно, но, что странно, из отчётов начисто пропали сведения о конфликте рейнджеров.       — Это как? — Ван Ибо даже крякнул от удивления. Он-то, как раз, собирался официальные документы по тому рейду проверить, чтобы чуть больше о Сяо Чжане узнать. Выходит, не выяснил бы ровным счётом ничего.       — Да хрен его знает как? По слухам, Сяо Чжань умудрился облопошить и ОСПиТА и сектор психов на ППБК о причинах ссоры. Сказал только, что названый брат защищал его чувства в отношениях с Пэн Чуюэ. То есть взял основную вину на себя.       — Зачем? — он выглядел по-дурацки, в очередной раз подбирая челюсть с пола? Ван Ибо было всё равно. Он действительно не понимал мотивов. — Выгораживал любовника? Брата?       — Скорее второго, чем первого, — Юй Бинь криво усмехнулся. — Однако как виновник ссоры огрёб массу проблем. Он получил выговор с занесением в личное дело и потерял в статусных баллах. Хорошо, что ранг не скинули.       — Хорошо, — Ван Ибо, словно болванчик, послушно кивнул.       — После, можешь догадаться, Сяо Чжань расстался с Пэн Чуюэ и увёз брата в Японию, — Юй Бинь качнулся вперёд, точно собирался немедленно убежать. — Чэн-Чэн в тот момент, конечно же, был в расстроенных чувствах, но никакого ущерба рангу и статусу не понёс. Видимо, Сяо Чжань оказался весьма убедительным, наговаривая на себя.       — А что Пэн Чуюэ и Мэн Цзыи? — Ван Ибо задал вопрос, хотя не был уверен, что желал услышать ответ.       — Пэн Чуюэ, по слухам, на долгое время мотался по городам, пытаясь реабилитироваться в Корпусе, потом осел в пром-парке на западе, а после защитился на рейд-лидера и в центр, к нам, перебрался, — теперь Юй Бинь пересказывал уже официальные сведения. О перемещениях в рамках миссий можно было почитать в открытой анкете рейнджера. — Мэн Цзыи же в том рейде на западных холмах получила небольшие ранения, но сбежала от проблем в реабилитационный центр. Насколько я знаю, сейчас она в составе дежурного рейда квартируется в пром-парке недалеко от Шанхая.       — То есть их отношения с Ван Чжочэном и Пэн Чуюэ действительно завершились? — Ван Ибо отчего-то очень хотелось удостовериться в окончании рассказанной истории.       — Пха-ха! Там все отношения завершились, — Юй Бинь осклабился. — У Сяо Чжаня и Пэн Чуюэ, Пэн Чуюэ и Мэн Цзыи, Мэн Цзыи и Ван Чжочэна — у всех. Каждый оказался обиженным.       — Только пострадать умудрился тот, кто меньше всего этого заслуживал, — заметил Ван Ибо. — Чжань-гэ во всей этой ситуации был вовсе ни при чём.       — Да-да, он белый и пушистый, –Юй Бинь не сдержал смех.       — Ты не прав. «Белый и пушистый» — это как раз про Ван Чжочэна, — Ван Ибо настроение друга поддержал, хотя ему меньше всего в этот момент хотелось веселиться. История годичной давности, прямо сказать, радости не приносила.       Глупость одних людей стала причиной печали других, а кое-кому едва не стоила жизни. Думать о подобном оказалось неприятно. Между тем сожалений или сочувствия в душе Ван Ибо те события не вызывали. Случившееся он воспринял спокойно, ведь о подобном догадывался. Обрывочно и едва ли о правде слухи доходили и до него. Сейчас всё просто встало на свои места. Во всяком случае печалиться действительно не было причин. Сяо Чжань вернулся в пекинский Корпус в статусе рейд-лидера с прекрасными рекомендациями из Японии, а Пэн Чуюэ настигла кара небес.       «Глаз он всё-таки лишился, — злорадствовать Ван Ибо не умел, но в сложившихся обстоятельствах себе позволил. — Можно сказать, Пэн Чуюэ получил по заслугам».       Между тем текущую обстановку события годичной давности ничуть не меняли. Зато они кое-что прояснили. Например, теперь стало понятно, почему Ван Ибо откровенно послали тогда, в душевой пятого сектора тренировочного блока. Сяо Чжань имел все основания на него злиться. Однако вопрос о его не слишком здоровом интересе к Сяо Чжаню так и остался нерешённым.       После разговора с Юй Бинем Ван Ибо отправился-таки домой отсыпаться. На душе было неспокойно по многим обстоятельствам, а причин пораскинуть мозгами о творящемся безобразии прибавилось: «Получается, с Пэн Чуюэ они могли быть ещё с Академии. Если так, какие у меня шансы? И, собственно, есть ли они вообще?»       «Так, стоп. Меня опять несёт, –если бы не люди вокруг, Ван Ибо от души двинул бы сам себе. — Я опять какой-то ерундой занимаюсь. Надо выкинуть всё это из головы. Глупости: я не пара Чжань-гэ».       Однако забыть о плавной линии спины, преступно длинных ногах, тяжести горячего тела на собственной спине и дыхании на шее оказалось не так-то просто. В виде БОГ-а, в облике человека — Сяо Чжань нравился ему любым.       «Вот только он меня ни во что не ставит. Максимум — пати-лидер, удобный подчинённый, готовый выполнять приказы», — Ван Ибо вдруг разозлился.       «Твою мать, так и до депрессии недалеко! Надо срочно чем-то себя занять», — он понимал, что способен пустыми мыслями мозг расковырять, а два последних крайне утомительных рейда отнюдь не способствовали стойкости его духа. Сопротивляться дурному настроению не осталось сил. Не хватало их даже на то, чтобы спокойно заснуть. Несмотря на откровенную усталость, спать совершенно не хотелось.       «Может, позвонить Юлии, — Ван Ибо вспомнил о желании связаться с девушкой. Перед рейдом он планировал найти способ расслабиться. — Провести с ней время действительно было бы неплохо».       Ван Ибо криво усмехнулся. Да, от девушки он в один момент действительно устал, но то было давно, а периодические встречи ни к чему не обязывали. Подобное потребительское отношение к Юлии его не красило, зато отличалось честностью. Девушка, кстати, никогда не возражала и всегда радовалась встречам с ним.       «Нам же, в конце концов, хорошо вместе», — Ван Ибо хорошо помнил их первую встречу.       Как-то после целого дня бумажной работы в Корпусе он не смог пройти мимо приятной и разумной рекламы спортивного зала, а, зайдя внутрь, немедленно столкнулся с Юлией Бингров. Девушка, гибрид с каракалом, привлекла его внимание сильным голосом, решительным взглядом и стремительными движениями. Общий язык они нашли почти сразу.       Юлия имела похожие взгляды на жизнь и занимала активную позицию. Ничто не ускользало от её внимания. Будучи фитнес-тренером, девушка любила спорт и убеждена была в безграничных возможностях тела гибрида вовсе не из-за способностей аватара, а по причине человеческой воли. Устойчивостью и целеустремленностью, она считала, человек способен был преодолеть любые несовершенства. В этом желании Юлия понимала суть процесса самосовершенствования. Оттого красивая, статная, сильная девушка забывала обо всём, оказываясь в тренажёрном зале.       На почве обожания спорта они и сошлись. Стали приятелями, позднее — любовниками. Юлия была натуральной в большей степени, чем любая другая девушка, встреченная Ван Ибо. Она не ставила косметических модификаций на биотический тип, однако употребляла массу пищевых добавок, чтобы стимулировать ресурсы своего тела. По этой причине, как раз, отношения у них не сложились. Причины расставания для обоих оставались не до конца ясными, потому связь никак не могла оборваться окончательно. Они так и зависли в статусе друзья-любовники.       Юлия не желала ничего, кроме спорта, а Ван Ибо был рейнджером. Для него любая нагрузка, какую предельной ставила девушка, оказывалась несущественной. Разница между типами гибридов, БОГ-ом и ЛАЙТ-ом, оказалась колоссальной. Юлия недовольства никогда не выражала, но её расстройство было очевидным. Дух соперничества в спорте чувствовался между ними всегда.       Чтобы угнаться за ним и поддерживать хотя бы разумный ритм — пусть не в ногу с ним, но не слишком отставая, — девушка загнала себя. Ван Ибо заметил это, когда из рациона Юлии исчезли практически все продукты. Их заменили пищевые добавки и стимуляторы. Продолжаться так не могло, ведь девушка откровенно истощала свой организм. Потому Ван Ибо ушёл, объяснившись большой занятостью на работе. Юлия приняла его решение спокойно, велела беречь себя и хотя бы периодически появляться.       Ван Ибо так в точности и сделал. За истекшие семь месяцев они с Юлией встречались два раза. Обе встречи радовали максимальной разрядкой и приятной усталостью: сперва до седьмого пота в зале, затем без предела — в постели. Ван Ибо на ночь с Юлией никогда не оставался, но уходил весьма довольный проведённым вместе временем.       Насколько Ван Ибо знал, у Юлии были другие партнёры. Девушка этого не скрывала. Она даже пыталась построить отношения, но до брака дело не дошло по той же причине, по какой не вышло с ним. Только в этот раз угнаться за девушкой и её слепым увлечением не могли уже партнёры. Юлия всех превосходила на голову. Всех, кроме него.       И вот сейчас Ван Ибо хотел бы с ней увидеться. Это вариант был беспроигрышным. Ненадолго, но он сумел бы отвлечься от происходящего вокруг и избавиться от навязчивых мыслей о Сяо Чжане.       «В последний раз мы встречались два месяца назад, –Ван Ибо рассматривал фотографию девушки в карточке контакта. — Если она занята, просто схожу в зал». Долго раздумывать Ван Ибо не стал: решительно нажал на вызов. Так было всегда, рядом с Юлией он никогда ни в чём не сомневался.       «Чёрт, выгляжу как кобель в гоне, — Ван Ибо криво улыбнулся. Ему было стыдно, что звонит девушке только тогда, когда нужна была разрядка. — Может в этот раз её в ресторан пригласить?»       «И зачем? Она всё равно попросит в спортзал прийти», — Ван Ибо посмеялся собственным мыслям. Юлия, он был уверен, не изменится никогда. Да и зачем? Девушка была прекрасна. Жаль, что им оказалось не по пути. Юлия ему, пожалуй, нравилась больше всех остальных его партнёров.       — Эй! Привет, сладкий! — в трубке раздался женский голос, ласкающий слух натуральными, живыми интонациями. Это в себе Юлия тоже не меняла. — Знаю, что нужна тебе. Но, прости, я сейчас на тренировке. Позднее тоже буду на тренировке, да и завтра ничего не изменится. Хотя я сама тебе перезвоню, когда найду минутку. Всё, что требуется, чуть-чуть подождать! Или ты можешь заглянуть ко мне в зал. Я всегда там! Целую!       «Автоответчик, — Ван Ибо вновь улыбнулся. На этот раз тому, что кое-что в мире всё-таки не менялось. Записанное на блокировку звонков сообщение было тем же, что и пару месяцев назад. — Ну, что же. Отправиться в зал — неплохая идея. Заодно скину напряжение».       Он потянулся. Несмотря на то, что сражаться пришлось немало, мышцы после рейда не болели и, наверняка, выдержали бы ещё кое-какую нагрузку.       — Разомнёмся, — Ван Ибо соскочил с дивана и отправился за спортивной сумкой. Настроение у него было преотличным. Пустые мысли о невозможном удалось отодвинуть куда-то на край сознания.       «Ванцзи, готов чуть порезвиться?» — Ван Ибо перевёл статус аватара в «свободный» и открыл каналы эмоциональной синхронизации, зафиксированные для рейда в боевых позициях. Сейчас их можно было ослабить. Его пуме тоже требовалась воля, а Ван Ибо не против был разделить ощущения с кибернетическим другом. В рейде аватара приходилось контролировать, чтобы не допустить состояния боевого неистовства и бешенства, но делал Ван Ибо это больше для протокола и согласно уставу, а не по собственной воле. Ванцзи он доверял.       Как и всегда, пума чутко откликнулась на призыв хозяина. Кибернетическое животное довольно фыркнуло, дёрнуло ушами и потянулось. Ванцзи был готов выплеснуть накопившуюся за рейд эмоциональную энергию.       «Вперёд, брат. Сегодня будет хороший вечер. Чувствую это», — Ван Ибо ничуть не смущался, что использовать в речи стал выражения Ханны. Он не кривил душой, а действительно ощущал приближение чего-то крайне…       «Ха-ха, даже слова подобрать не могу», — Ван Ибо хихикнул, погасил свет в доме и поставил блок-ключ охранной системы в активный режим, однако даже выйти из квартиры не успел.       Входящий звонок привлёк его внимание.              ***              — О! Ты сегодня при параде, ха-ха, — Ван Хаосюань вышел из служебных помещений клуба SHINY ME. Его улыбка напоминала оскал, оттого ещё больше притягивала взгляд.       — И тебе не болеть, Сюань-ди, — Сяо Чжань сдавленно хмыкнул поверх бокала крепкого эля. Последний рейд дался тяжело: все кости ныли, потому хотелось расслабиться, выпустить пар.       — А-Сюань, Чжань-Чжань сегодня изумительно выглядит, правда? — и без того нежное лицо Сун Цзияна сильнее смягчилось. Стального цвета глаза ярко засияли при виде возлюбленного. — Ты тоже, кстати, потрясающе смотришься.       — Этот кошак всегда потрясно выглядит, но ему никогда не сравниться с тобой, конфетка, — Ван Хаосюань вернул влюблённый взгляд Сун Цзияну, подошёл ближе, обнял за талию. Оставил лёгкий поцелуй на трепетных губах. — Не виделись почти два часа. Я соскучился.        — А-Сюань… — Сун Цзиян залился краской, но ласковые руки не оттолкнул, наоборот, прижался теснее.        Ван Хаосюань поцелуй повторил, только теперь углубил до томного вздоха любовника:       — Спасибо за комплимент. Рад, что тебе нравится.       Фразу он выдохнул в губы возлюбленного и притиснулся крепче.       С губ Сун Цзияна сорвался нервный смешок:       — Хи-хи, не в клубе же…       — А чего нет-то? Мы бы все посмотрели… — Ван Чжочэн обиженно сверкнул глазами на тискающуюся парочку. Он явно был не в том настроении, чтобы любоваться подобными нежностями. — Я даже ради такого случая на чёрном рынке пару свечек достану. Постою посвечу вам.        — Не ворчи, а заведи себе подружку, — Ван Хаосюань вернул колкость. — А лучше сразу двух или трёх, чтобы не все сразу сбежали к другим.       — А-Сюань! — Сун Цзиян охнул и слегка стукнул возлюбленного. — Что ты такое говоришь?!       — Сюань-ди! — Сяо Чжань вступился за брата. — Следи за словами!       Ван Чжочэн же откровенно неудачный выпад комментировать не стал, а сдавленно хмыкнул и вновь приложился к элю. Напиток закончился в пару глотков.       Ван Хаосюань только после замечаний сообразил, что задел «больную» тему. Видимо, обеспокоенное лицо Сун Цзияна и разгневанный взгляд Сяо Чжаня показались ему достаточным основанием, чтобы извиниться.       — Да, прости, парень, глупость сморозил, — он виновато покряхтел в сторону Ван Чжочэна, потёрся носом о щёку возлюбленного, а вот на Сяо Чжаня даже глядеть не решился. Неудивительно, разъярённые рейнджеры представляли собой опасность для любого. А он по неосторожности задел за живое сразу двух из них.       — Пофиг, всё давно в прошлом, — Ван Чжочэн, по всей видимости, не обиделся или достаточно успешно сделал вид, что ему всё равно. — Я бы, собственно, не против завести подружку, да только Сун Цзиян уже занят. Или нет?        Его голубые глаза БОГ-а ярко блеснули в полумраке ночного клуба.       — Ха-ха-ха, — Сяо Чжань не сдержался. Смех у него получился неровным, но облегчённым. Он до сих пор переживал ту давнишнюю историю и чувствовал за собой вину. Радовало, что названый брат на прошлом не зацикливался: жил дальше.       На щёки же Сун Цзияна вернулся привлекательный румянец.       — Эй! Цзиян-гэ мой! — Ван Хаосюань в притворной злости округлил глаза, продемонстрировал волчьи клыки и крепче прижал к себе любовника, а после рассмеялся. — Своего найди! Ха-ха-ха!       — А зачем? Может, поделим твоего? — креплёный эль зашёл Ван Чжочэну ровно. Голубые глаза подёрнулись пьяной поволокой.       Ван Хаосюань от наглости такого предложения слегка опешил. Сун Цзиян покраснел, как маков цвет, а Сяо Чжань от смеха чуть со стула не упал:       — Ха-ха-ха! Всё-всё! Не надо больше! Ха-ха-ха! Мне хватает выслушивать вечное ворчание в T-phone Ли Бовэня. Хоть ты не лезь в эту постель, Чэн-Чэн! Ха-ха-ха!       — О, так Ли Бовэнь тоже в деле? — Ван Хаосюань встрепенулся. — Можешь передать ему, чтобы губу закатывал…       — А-А-А! Хватит! — Сун Цзиян закрыл руками лицо и чуть отстранился от возлюбленного. — Достали мусолить эту тему! Пожалейте меня!       В смущении он был настолько милым, насколько бывают прелестными одомашненные коты. Одомашненные дикие коты. В этот момент Сун Цзиян до ужаса напоминал своего аватара и выглядел совершенно нелепо. Ван Чжочэна, Ван Хаосюаня и Сяо Чжаня скрутил приступ дружного хохота.       — Ну вас, вредины! — Сун Цзиян вынес вердикт веселящемуся трио, потешно наморщил нос и отправился к другой части бара выполнять застоявшийся заказ.       Сяо Чжань погасил, наконец, смех, с интересом оглядел обстановку. Ранним вечером ночной клуб только просыпался. Из динамиков лениво лился давно приевшийся всем электронный трек, а посетители чаще прикладывались к алкоголю, чем танцевали или хотя бы беседовали.       Заведение Сун Цзияна хорошо знали в Корпусе. Здесь часто бывали не только обычные трудяги из Ассоциации, но даже рейнджеры. Неудивительно, Сун Цзиян мало того, что держал двери клуба открытыми ночи напролёт и снабжал первоклассной выпивкой всякого, кто готов был заплатить, так ещё и с компьютером довольно неплохо общался. Даже больше, Сун Цзиян был отменным программистом, но по каким-то собственным причинам раз за разом отказывался работать в Ассоциации или Корпусе. В отличие от своего возлюбленного. Ван Хаосюаня считали гением третьего кибернетического отдела. В Ассоциации он почти жил.       «За исключением тех шестнадцати часов в сутки, что проводил здесь или в кроватке с любимым», — Сяо Чжань искренне радовался за друзей.       Ван Хаосюань и Сун Цзиян ему нравились, как, собственно, и Ли Бовэнь. Каждый их них был по-своему талантлив. Жаль, что дружеские отношения между этими тремя не сложились. Причиной тому, как часто случается, явилась любовь. Оба, Ван Хаосюань и Ли Бовэнь, неровно дышали к утончённому и даже нежному Сун Цзияну. Тот уважал обоих поклонников, но взаимностью ответил лишь одному.       Пока Сяо Чжань изучал безликую напивающуюся массу, Ван Хаосюань скептически оглядывал его самого:       — Сяо Чжань, ты сегодня встанешь за пульт?       — А надо? — Сяо Чжань вскинул брови. — Сегодня какой-то настрой небоевой, да и народ ленивый.       — Отличная идея! — Ван Чжочэн просиял. — Ты давно не играл для нас.       — Ты же знаешь, что настрой можно исправить хорошими треками, тогда и народ лениться перестанет, — Ван Хаосюань от души плеснул себе в стакан виски, закинул сверху крупный кусок льда и кивнул в сторону зевающего молоденького ди-джея. — Ву Чжэна явно надо отправлять домой, иначе он тут всех уморит своей электроникой.       — А хочется потанцевать и оттянуться? — Сяо Чжань расплылся в улыбке, оглянулся на центральный пульт.       Высокая платформа возвышалась над танцполом, открывала обзор на весь клуб. Сложная конструкция была сплошь напичкана электроникой. Этим девайсом Сун Цзиян особенно гордился. Ди-джейский пульт в его клубе был уникальным. Он подсоединялся к огромной сети датчиков по всему помещению. Так что в руках специалиста трек звучал не только из встроенных в стены динамиков, но даже из вибрации напольных пластин, потолочных конструкций и океана разнокалиберных прожекторов. Множественные голографические элементы создавали объём музыки, а низкие частоты звука влияли на состояние аватаров. Грамотный ди-джей мог сотворить магию удачно подобранным треком.       Сяо Чжань почувствовал внутреннюю дрожь. В последнее время за ди-джейский пульт он действительно вставал редко, но увлечение молодости старался не забрасывать. Сяо Чжань любил чувствовать бит и драйв хорошей песни. Они позволяли ему ощущать себя живым. Хорошо, что Сун Цзиян позволял ему пользоваться собственным клубом. Здесь Сяо Чжань мог расслабиться.       — Давай. Я совсем не против, — Ван Чжочэн лучисто улыбнулся. — Многим нравятся твои треки. И потом, ты сам жаловался, что устал.       — Даже так? Тогда грех сегодня не поиграть для всех нас, — Ван Хаосюань воодушевился, хитро подмигнул ему и достал из-под стойки модуль управления центрального пульта клуба: — Иди оторвись по полной и взорви эту ночь.       — Понял, — Сяо Чжань позволил крупной дрожи предвкушения проникнуть глубоко под кожу. Громкие треки он считал пищей для собственного сердца.       Образ его аватара в сознании плавно поднялся на высоких лапах. Золотистый гепард чуть наклонил голову, подмёл длинным хвостом пол, утробно рыкнул.       «Тоже хочешь развеяться, Чэньцин?» — Сяо Чжань снял блоки с активности аватара и отключил маркеры регенеративных капсул. Восстановлением после битвы они займутся после. Сегодня же их мир наполнится драйвом! Чэньцин весьма чутко отреагировал на тонус эмоциональной синхронизации с человеком. Влажным языком гепард широко облизался. Он предчувствовал драйв.       — Вы сами этого захотели, — Сяо Чжань улыбнулся шало, хотя выпил всего ничего. Будущий момент его пьянил.              ***              — Ибо, вот уж не думал, что ты согласишься! — Юй Бинь светил в улыбке тридцатью двумя, довольно поглядывая на друга.       — Ты канючил так громко, что у меня голова разболелась, да и настроение Ванцзи начало портиться, — Ван Ибо сдавленно хмыкнул.       Звонок Юй Биня поймал его на пороге дома, когда Ван Ибо мысленно уже подготовился к встрече с Юлией. Друг призывал его отбросить послерейдовую хандру, предаться радостям ночного гигаполиса и оттянуться в клубе небезызвестного Сун Цзияна. Уговаривать себя Ван Ибо долго не заставил. Он рассудил, что с Юлией сможет связаться в другой раз, а сегодня вполне мог позволить себе отдохнуть в компании друга и соратника. Всё-таки клуб SHINY ME считался неплохим местом.       — Хочешь сказать, что пошёл со мной, заметь, твоим лучшим другом, за компанию только потому, что показатели адаптивности аватара на пару пунктов упали?! — Юй Бинь состроил возмущённую физиономию, сделал вид, что оскорбился.       — Точнее падать они начали именно из-за моего лучшего друга и его трагического плача со скуки, — улыбка Ван Ибо стала шире. Он щёлкнул пальцами и медленно произнёс. — Зафиксируй этот момент в истории!       — Ха-ха-ха! Непременно, старик! — Юй Бинь залился весёлым хохотом. — Ну, раз уж у нас сегодня знаменательное (по историческим меркам) событие, мы сегодня нажрёмся!       — Только домой поползёшь сам, — Ван Ибо смех поддержал. — Усёк?       — М-г-м. Ага. Угу, — Юй Бинь усиленно закивал, хотя в глазах у него ясно читалось, что ни одному его междометию верить не стоило. Поток невнятных угуканий оборвался удивлённым возгласом: — Ого! Сегодня другой ди-джей? — Юй Бинь навострил уши, подался вперёд. — Вау! Как круто!       — Действительно… — Ван Ибо последовал примеру друга: прислушался.       Отлично сбалансированный трек слышался из дверей ночного клуба Сун Цзияна. Музыка обволакивала низкими вибрациями и по ушам била плотным потоком басов. От звучания дыхание сбивалось с ритма, путалось сознание. Даже сердце, казалось, биться начинало согласно заданному темпу. Мелодия гипнотизировала. Оттого у Ван Ибо дрожь вдоль позвоночника прошла. Волосы на теле встали дыбом, что-то крепко сжалось внутри и мячиком ударило в пятки. Тело само попросилось в движение. Танцевать, отдаться музыке — вот о чём зудело под кожей. Мышцы свело судорогой.       «Невероятно!» — Ван Ибо не помнил себя в таком возбуждении давно. Его пума нетерпеливо переступала с ноги на ногу и била себя по бокам хвостом. Глаза Ванцзи сияли опасным зелёным светом, будто обещали жестокую расправу, если сейчас же рвущиеся изнутри эмоции не выпустят на волю, не дадут насладиться музыкой в танце. Ван Ибо почувствовал, как жар затапливает всё его существо. Ладони вспотели. Дыхание сделалось рваным и хриплым. Он не заметил, когда оказался перед самым вдохом в клуб.       — Эй! — из-за спины раздался недовольный окрик. — Почему их пускают, а мы должны ждать своей очереди?!       Молоденький паренёк гневно сверкал на них жёлтыми змеиными глазами и явно был не слишком трезв.       — Нам внутрь, Ибо, — Юй Бинь не обратил на недовольного парня никакого внимания и дёрнул друга за собой, к трём огромным секьюрити-амбалам. — Не тормози.       Ван Ибо и не тормозил. Остановить себя он бы сейчас не позволил никому. Да и кто решился бы встать на пути двух рейнджеров?       В музыке ощущалось что-то звериное — почти первобытное. Ванцзи тоже это чувствовал. Потому Ван Ибо в один прыжок оказался у входа, глухо рыкнул, требуя дорогу. Секьюрити то ли узнали гостей клуба, то ли попросту не стали связываться с намного более сильным противником. Охрана немедленно расступилась перед рейнджерами и вновь встала стеной. Ван Ибо и Юй Биня спокойно пропустили туда, куда звал жёсткий бит. Ван Ибо до дрожи хотел посмотреть на ди-джея. Человек, играющий такое, просто не мог быть обычным.       — Да что такое-то?! — паренёк, гибрид со змеёй, возмущённо закричал.       Досада неудачливого посетителя была настолько очевидной, что Ван Ибо стало его почти жалко. Однако статус рейнджера предполагал определённые привилегии, тем более здесь — в клубе Сун Цзияна.       Краем уха Ван Ибо услышал нервный шёпот спутников недовольного парнишки, уловил слова «рейнджеры», «приоритет» и «смирись», а после в его сознании осталась только музыка, яростный бит, ослепительный алый свет прожекторов, наполненная тенями густая дымка танцпола и неприлично привлекательный мужчина у ди-джейского пульта.       «Сяо Чжань?!» — Ван Ибо задохнулся. В сознании что-то щёлкнуло. Мир разделился надвое. В одной его части было всё остальное, другая же до отказа заполнилась музыкой и человеком с шальной улыбкой на губах, ярко полыхающими алыми глазами БОГ-а и гипнотической аурой.       Сяо Чжань пританцовывал на центральном пульте и сиял — ослеплял. Ему явно нравилось происходящее. Ван Ибо он вдруг показался центром вселенной. Даже бушующее Солнце вряд ли смогло бы столь же быстро испепелить его сознание.       Чёрная кожаная куртка, белоснежная футболка и преступно узкие брюки оттеняли красоту лица, грацию стройного, сильного тела. Ван Ибо неосознанно облизнулся. Послышался влажный, пошлый звук. Пришлось проглотить слюну. Её во рту скапливалось слишком много и излишне быстро. В груди родилось и сконцентрировалось где-то в пояснице нечто похожее на бешеную жажду, похоть. Ван Ибо в буквальном смысле поедал глазами высокую фигуру. Хотелось не просто прикоснуться, а разорвать плоть; не просто прижать, а расплющить собой. И дробить, задавливать массой до тех пор, пока тот не сдастся, пока не опустит голову и не покорится. То был звериный инстинкт, требующий от хищника установить свою власть над другим. То было интуитивное стремление узнать, кто же из них сильнее.       В горле Ван Ибо родился низкий рык, а на языке вдруг появился солёный привкус. Ван Ибо дышал ртом. Наполненный красным светом воздух обжигал горло. Хотя пить не хотелось, всё его существо требовало иного — того, что каплями стекало по лицу Сяо Чжаня и влагой оставалось на вороте футболки. Влажные от пота волосы Сяо Чжаня налипли на лоб. Раздражающе ясное желание их поправить Ван Ибо едва мог терпеть. Он хотел бы собрать эту влагу языком: напиться солёными соками.       Великолепный, сильный, смертоносный в бою, не допускающий ошибок и чётко контролирующий ситуацию, сейчас Сяо Чжань ощущался совершенно иным. Его окружала духота и жар похоти, первозданной страсти. Образ полнился животными инстинктами. Это Ван Ибо чувствовал ярко. Оттого не мог сопротивляться.       Сяо Чжань же всецело отдался эмоциям, ловил кураж и погрузился без остатка в музыку. Проникся резким битом и нервом мелодии. В то же время музыка стала с ним единым целым. Ритм трека контролировал его дыхание — танцпол дышал с ним в унисон. Темп музыки задавал тонус сердца — танцпол, словно волны о скалы, бился в агонии. Ди-джей раскрылся музыке, проникся настроением шальной ночи и позволил многим почувствовать себя очень близким. В этот момент каждый присутствующий в клубе мог обладать им, а Сяо Чжань, в свою очередь, владел всяким, кто мог слышать и слушать, чьего уха коснулся виртуозно созданный трек.       В этом была причина, почему яростная пелена застлала взор Ван Ибо. Изумрудным пламенем разгорелось в груди. Он рванулся вперёд, в беспорядочно дрыгающуюся в густых тенях толпу. Злость хищника, неведомое раньше бешенство собственника накалило сознание, вырвалось грозным рыком.       Сяо Чжань — этот человек, этот жар, его плоть, кровь, бит, ритм должны были принадлежать ему! Как смеет кто-либо другой слышать и слушать?!       — Р-Р-А-А-Р-Р! — Ван Ибо в высоком прыжке обратился в огромную чёрную пуму, оглушительно взревел.       Перед могучими лапами БОГ-а расступились все. Танцпол замер в страхе и молчании. Однако, едва Ван Ибо приземлился, сильный кулак врезался в морду. В ушах зазвенело. Это немного отрезвило.       — ИБО! НУ-КА ПЕРЕСТАНЬ! — Юй Бинь встал перед ним, сверкнул яркими глазами. — Перекидывайся назад немедленно! Ты чего взбесился?! Мы пришли сюда выпивать и танцевать. Приди в себя, старик!       — У-Р-Р-Р, — Ван Ибо тряхнул массивной головой, боднул друга в грудь, чтобы отошёл, чтобы не мешал забрать то, что по праву сильнейшего принадлежало ему!       Однако Юй Бинь не думал уходить с дороги:       — П-ф-ха-ха, понял тебя, — он крепко вцепился в чёрную шкуру пумы, прижал к себе и прокричал в самое ухо, — но не могу отпустить! Здесь же Сяо Чжань — наш рейд-лидер! Если чувствуешь сучку рядом, рекомендую тебе найти её на своих двоих. Нельзя, чтобы в Корпусе узнали, что ты поддался инстинктам.       — Ф-Р-Р! — Ван Ибо попытался вырваться: Юй Бинь ничего не понимал! Он жаждал вовсе не «сучку», он хотел…       — Ибо! — вдруг на его холку опустилась крупная лапа, с силой придавила к полу. Холку оцарапало острыми когтями. В голосе Юй Биня ясно прозвучало беспокойство. — Тихо! Сяо Чжань смотрит на нас!!! Обращайся немедленно, если не хочешь проблем! А ведь проблемы будут! ИБО!              ***              Раньше, чем увидел, Сяо Чжань почувствовал: «Он здесь!». Сознание прострелило острой судорогой. В глазах разлилась влага. Рот наполнился слюной. Вдоль позвоночника вниз прошёлся электрический разряд и застыл, замер, замкнулся жаром в паху.       «Он здесь», — пульсировало и эхом отдавалось в каждую клеточку его тела.       «Он здесь», — сходил с ума его аватар. Крупный гепард беспорядочно метался, скрёбся, бился в желании, стремлении шагнуть вниз, отыскать, почувствовать того, кто «был здесь».       Сяо Чжань пробежался пальцами по голографической клавиатуре, запустил в поток пресет, шало улыбнулся — позволил себе насладиться новым ощущением.       Драйв этой ночи его почти удовлетворил, почти успокоил его уставший после битвы разум, но это было до его появления. Теперь всё изменилось, даже музыка, казалось, зазвучала иначе. Сяо Чжань закусил губу, вывел боковые динамики на высокие звуки, а басы пустил под пол. Танцпол задрожал.       «Ван Ибо», — Сяо Чжаню не надо было смотреть, не надо было видеть, ему достаточно было чувствовать.       Гепард внутри него хрипел, рвался выпрыгнуть наружу.       «Ты тоже узнал, друг?» — Сяо Чжань тряхнул головой, попытался откинуть с лица влажные пряди. Вышло в точности наоборот. Модный хвостик почти рассыпался, волосы упали ниже. Дышать стало трудно, по глазам резануло солью пота, а внутри всё сотрясалось животными желаниями.       Гепард с силой ударился о закрытую заслонку сознания своего владельца, обиженно взвыл.       «Прости, Чэньцин, выпустить тебя я не могу», — Сяо Чжань переключил дымовую завесу на танцполе в разреженный режим. Не помогло. Дышать по-прежнему удавалось через раз. Грудь обожгло нехваткой воздуха.       Аватар же дискомфорт хозяина будто не замечал. Он недовольно фыркал, хлёстко бил себя по бокам и беспокойно метался, требуя настойчиво, ультимативно, безапелляционно.       «Да, мой хороший. Понимаю тебя», — Сяо Чжань боялся смотреть туда, где стоял он. Слишком ярко, раздражающе ясно Сяо Чжань понимал: встреться они взглядами, всё случится. Не имело значения, что именно должно было произойти. Зато факт «всё» обозначился бы определённо.       Как выглядел, чем ощущался, чего жаждал Ван Ибо, Сяо Чжань желал и не хотел знать.       С первого взгляда, нет, раньше — ещё даже не взглянув ни разу, а просто почувствовав его рядом, в одной комнате, Сяо Чжань осознал, что не сумеет перебороть собственное влечение. Настолько сильно его ещё никогда не придавливало. Инстинкты, которым и названия-то не существовало, в буквальном смысле размазывали его сознание по полу, точно масло. Тонким слоем, без пробелов — качественная работа. Это было страшно и сладко.       Сяо Чжаню было сладко видеть совершенное лицо без изъянов, чувствовать внутреннюю силу и мощь, ощущать потаённую ярость и титаническую силу воли молодого рейнджера. Страшно же стало сразу, когда зелёные глаза полоснули по сердцу невозможностью осуществить яркие желания.       В тот первый раз, на селекторском совещании в Большой экспозиционной аудитории пекинского Корпуса рейнджеров, Ван Ибо с первых рядов глядел на него настороженно, с подозрением и недоверием, а ещё со странным гневом и презрением. Чувствовать подобное оказалось хорошо и плохо одновременно.       Сяо Чжань наслаждался великолепием своего нового подчинённого и упивался его почти ненавистью. Так, гремучая смесь эмоций заползла глубоко внутрь него и поселилась там. Она распаляла любопытство и не давала покоя. Причин подобного странного к себе отношения Сяо Чжань не понимал, но догадывался. Однако это всё не имело значения.       Важным оказались только протяжный, почти болезненный стон его аватара и затопившее всё существо желание обладать этим человеком. Чэньцин чётко обозначил желаемое. Обладать и принадлежать, отдаться и получить, забрать, присвоить, раствориться — вслед за аватаром Сяо Чжань осознал эту жажду предельно ясно. Сяо Чжань желал Ван Ибо с первого взгляда. Дальше — сильнее с каждой проведённой рядом минутой. Этому стремлению нечего было противопоставить, даже разумные доводы показались вдруг несущественными. Сяо Чжань не сумел удержать себя: этот голод он вынужден был утолить.       Сяо Чжань понимал, что, присоединяясь к отряду Ван Ибо, откровенно злоупотребляет своим служебным положением. Но иначе не мог, не хотел, не стал бы! Иначе его сознание попросту разрушилось бы. Выбора не оставалось, но и воли себе давать он не собирался. Потворствовать низменным желаниям он бы никогда не стал.       — Ибо-о, — Сяо Чжань тихонько выдохнул имя, поднял от пульта взгляд. Ярко-зелёные глаза смотрели прямо на него. Они пронзали насквозь, вынимали душу, лишали мысли ясности. Ван Ибо не таился. Это внимание высверливало в душе огромных размеров дыру.       — Ибо-о. Прекрасен, — Сяо Чжань любовался огромной чёрной пумой.       «Хочу почувствовать тебя», — он на автомате сменил трек и переключил направление звука. Теперь басы давили сверху, прижимали танцующих к полу, а мелодия разлилась вибрациями в голографическом тумане. Тёмные тени сменились огненными образами. Чувственные силуэты заполнили дымку.       «Хочу увидеть тебя, Ибо, — Сяо Чжань до рези в глазах вглядывался в чёрный мех аватара, ласкал взглядом. — Позволь мне».       Он упрашивал и почти молил. Здесь, сейчас, Сяо Чжань не хотел быть рейд-лидером Корпуса рейнджеров. Он желал оставаться просто Сяо Чжанем — мужчиной, желающим и сгорающим от невозможности исполнить единственное своё стремление.       — Ибо-о, — губы выдохнули неслышное.       Ногти впились в кожу. Ладонь немедленно обожгло болью: когти у гепарда отличались остротой.       Кулак пришлось разжать. Но легче не стало. Теперь гудело и рвалось на части внутри. Облегчение пришло через мгновение.       — Ибо! — счастливая улыбка осветила лицо Сяо Чжаня, когда вместо кошачьего на него злобно сверкали уже человеческим взглядом. — Опять бесишься? Какой яростный, ха-ха.       Сяо Чжань ничего не мог поделать с внезапно возникшим ощущением полёта:       — Может, трек не нравится? Сейчас поставлю другой, — он нервно тряхнул головой, прошептал. — Наверняка этот придётся по вкусу.       Сяо Чжань перетащил в медиапоток несколько композиций из «избранного», прошёлся по клавишам пульта. Динамики тут же взбеленились, их едва не взорвало полнотой звука.       — Старый рок нас уничтожает изнутри, — Сяо Чжань выкрутил внешние тоны на максимум, приглушил алый цвет в центре. Он будто сплющил, сгрёб танцующих ближе к себе. — Чувствуешь это, Ибо?       Сяо Чжань вёл беседу с оглушительно звучащей тишиной. Все слышали только музыку, ритм и интонации, зато Сяо Чжань мог чувствовать намного больше. Он касался звуком каждого танцующего, но безликое множество ему было неинтересно. Его внимание оказалось сосредоточено на одном-единственном — том, что бесновался в танце у самого пульта.       Сяо Чжань впитывал в себя, как губка, резкие движения и сложные связки танца потрясающего, тренированного тела. Он считал сияющие изумрудами взгляды и наслаждался яростным великолепием.       Восторг наполнил его лёгкие кислородом, хотя дыхание не освободил. Грудь по-прежнему теснило. Подобное он чувствовал уже второй раз.       В первый раз — в душевой Корпуса — яростным желанием его почти уничтожило. Сяо Чжань хотел ощутить на себе горячие широкие ладони с длинными пальцами. Он жаждал насладиться страстью сильного тела. Оттого ласкал себя, мечтая о прикосновениях. По той же причине испугался, обнаружив реальное воплощение своих фантазий.       Ван Ибо стоял тогда прямо перед ним — невыносимо прекрасный в собственном возбуждении, однако невообразимо недоступный. Сяо Чжань жаждал слиться в обоюдном желании, потому голая страсть показалась отвратительной. Досада в тот момент уничтожила его распахнутое сердце и осталась горечью жёстких слов на языке.       В мире рейнджеров истекшие часы часто оказывались способны изменять жизни и образ мышления. По крайней мере на это надеялся Сяо Чжань. Сейчас он получил возможность издали насладиться желанным. Возможно, Ван Ибо сумел бы разглядеть в нём кого-то больше, чем соратника. В это Сяо Чжань очень хотел верить, ведь Ван Ибо, казалось, танцевал для него.       — Мой! Сегодня ты принадлежишь только мне! — Сяо Чжань подался вперёд, опустил ладони на барьеры пульта, с трудом сглотнул. В пояснице жглось и томлением сводило. Под ширинкой узких штанов стояло колом. Сердце устанавливало новые рекорды скорости. Во рту пересохло. В голове шумело. — Танцуй для меня. Чувствуй меня. Дай тебя коснуться, Ибо-о.       Сяо Чжань не дышал и не видел ничего кроме. Взгляд зелёных глаз пронзал насквозь, а в образовавшуюся пробоину щедро заливал восхитительным, волнующим обликом. Ван Ибо наполнял его собой.       Грация, пластика, стать танцора не поддавались описанию или осмыслению. На них можно было только любоваться, захлёбываясь эмоциями. Весь в чёрном, с тонкой серебряной цепочкой на бледной шее, Ван Ибо привиделся нереальным. Его учащённое дыхание и пылающий изумрудами взгляд ещё больше усиливали эффект. В этот момент Ван Ибо был танцем, музыкой, которой управлял Сяо Чжань.       — Да. Так мы вместе, — Сяо Чжань смахнул прошлый пресет в корзину и принялся набивать новый.       Он решил! Он создаст уникальную подборку композиций, откалибрует и напишет аранжировку. Он соберёт все треки и все ритмы, но получит возможность ещё ближе ощутить, почувствовать Ван Ибо. Ведь сейчас они воспринимались невозможно близкими. Такую связь терять ни в коем случае нельзя было. Ведь на иное — нечто большее — рассчитывать не стоило.       Быть вместе по-другому, иначе, нежели сейчас, у них вряд ли бы получилось. Разумом Сяо Чжань осознавал: Ван Ибо — не вариант и никогда им не станет. Повторения давней истории Сяо Чжань просто не мог допустить. Однако предельно ясно оформилось понимание, что он не в состоянии отпустить танцора далеко, он не смог позволить Ван Ибо сбежать. Оставалось малое: то, что дарили утекающие сквозь пальцы минуты и драйв ночного Пекина.       — Мне хватит и такого, Ибо, — Сяо Чжань нервно рассмеялся, облизал пересохшие губы. — Мне хватит этого момента.