2237: Призраки Фаэтона

      Гигаполис Пекин мало чем отличался от других городов. Существенная особенность состояла лишь в том, что город считался одним их самых крупных в мире. По этой причине Пекин, как единый организм, был не просто должен, но обязан отвечать самым высоким требованиям комфорта и безопасности. Почти миллиард жителей, обретших убежище в его стенах, надлежало обеспечить всем необходимым для полноценной и счастливой жизни вдали от безобразных тварей и иссушающей жары планеты. Подобные задачи выполнить оказалось объективно сложно, а магия существовала только на страницах старинных книг, потому человечество за помощью обращалось к науке. Научно-технический прогресс наводнил улицы и дома высокотехнологичными устройствами, а всевозможные коммунальные службы обрели способность устранять поломки в считанные часы.       Главной обязанностью «коммунальщиков» являлось поддержание хозяйственного порядка на любом объекте в любой части города. Максимальную нагрузку при этом обеспечивали вовсе не жилые помещения. Особенного внимания требовала к себе транспортная логистическая система. Жителям гигаполиса необходимо было предоставить комфортную дорогу, так как в черте огромного города приходилось много перемещаться, а места для развития системы метро или иных подобных средств передвижения попросту не находилось. И если за стенами Лучи легко справлялись с задачей доставки людей и товаров между городами, внутри приходилось придумывать что-то менее масштабное, но столь же функциональное. Создание скоростных многоуровневых магистралей для аватаров стало оптимальным решением возникшего вопроса.       Покрытые пластизолевыми пластинами, дороги помогали гибридам не только в кратчайшие сроки добраться до нужного места, но и сохранить при этом силы. Пружинистая поверхность магистрали препятствовала переутомлению, а сложная система сенсоров контролировала физическое состояние гибрида и помогала избегать любых дорожных происшествий. Столкновений аватаров в рамках городских магистралей почти не происходило, несмотря на безумные скорости. Получалось, движение ЛАЙТ-ов по дороге в большей степени реализовывалось в автоматическом режиме и лишь в малой степени управлялось гибридом.       — Нам стоит сразу подняться на третий уровень. К Лаборатории Биотических чипов выход будет с этого яруса, — Ван Ибо прошёл через идентификационные ворота магистрали.       На экране загорелся голубоватый маячок считывания показателей ЛАЙТ-а. Внутренняя система магистрали принялась создавать оптимальный маршрут и выделять для аватара транспортное окно. Система отрабатывала стандартные алгоритмы. Однако через мгновение голубой свет индикатора сменился бирюзовым: система опознала в человеке рейнджера, и расчёт начался вновь.       ЛАЙТ-ы рейнджеров внешне мало отличались от прочих, но имели одну крайне важную особенность: их качественные характеристики во всяком случае оказывались выше типовых, потому даже двигались такие ЛАЙТ-ы быстрее остальных. Неудивительно, что система дороги начала пересчитывать построенный маршрут.       Индикаторы сменили свет на жёлтый — оформленный пропуск на магистраль — через пару секунд, а у Ван Ибо на личном терминале появилась навигация к пункту назначения.       — Да, думаю, третья линия на северо-западной центральной магистрали подойдет, — Сяо Чжань последовал за ним. Операция повторилась. За пределы ворот Сяо Чжань ступил уже в образе аватара в ЛАЙТ-овой форме.       В этом обращении Ван Ибо соратника ещё не видел, потому не сумел сдержать удивлённого вздоха. Если в боевой версии гепард Сяо Чжаня выглядел золотистым, то шкура ЛАЙТ-ового аватара отливала серебром и золотом одновременно. Подобный платиновый оттенок не был однородным. Он переливался, словно ртуть, играя бликами света в мехе. Хвост гепарда сделался целиком дымчатого оттенка, а в тон пятна на спине оказались настолько крупными, что напоминали полоски.       — Вау! — Ван Ибо задержал дыхание. Необычный образ гепарда его поразил.       — Это случайная мутация гибрида, — Сяо Чжань с удовольствием потянулся, разминаясь. — Прекрати глазеть. Смущаешь.       — И что ты мне сделаешь, если не послушаюсь? — Ван Ибо широко улыбнулся и тоже обратился. Его ЛАЙТ-а тоже можно было назвать нетипичным, но, на вкус Ван Ибо, он не был настолько выразительным.       — Хм… — Сяо Чжань приглушённо хмыкнул. Гепард приблизился вплотную и укусил пуму за ухо, — начнём с того, что я подумаю над твоим предложением.       В игривых словах прозвучало очевидное приглашение, потому Ван Ибо невольно зарычал, пожелав немедленно оказаться дома, а Сяо Чжань рассмеялся. Пусть этот смех послышался густым хрипом гепарда, для слуха Ван Ибо он оказался приятнее самого мелодичного голоса.       — Ты красивый. Оттенок другой — чёрный опал, — Сяо Чжань потёрся носом о мех богатого тёмного цвета. — Синие и зелёные, пурпурные и алые световые переливы. Круто смотрится. А какой чаще всего?       — Синий и зелёный, — Ван Ибо почувствовал, как от простой ласки дрожь пронзила тело вдоль позвоночника. — Так-с, давай двигаться.       Сяо Чжань смотрел восторженно, потому Ван Ибо смутился не по делу. Его ЛАЙТ-ом многие восторгались, так как подобная мутация гибрида считалась необыкновенной. Только прежде он скорее гордился окрасом шерсти Ванцзи, а от слов Сяо Чжаня внезапно краснеть начал. Оттого Ван Ибо порадовался, что пума его — меланист, а покрасневшие скулы разглядеть за чёрным мехом было невозможно.       «У нас даже мутации аватаров похожи. Отец совершенно точно гибридизацию на одних расчётах строил», — подобное сходство понравилось Ван Ибо, ведь это делало их с Сяо Чжанем ближе.       На магистраль чёрная пума и гепард вступили рядом и ровно также вместе взяли необычайно быстрый темп бега. Сяо Чжань проигнорировал выделенную системой дороги для него линию и пристроился на одной ветке с Ван Ибо. Так получалось поддерживать один ритм. Конечно же, мчаться рядом в весьма ограниченном пространстве было не слишком безопасно, но Ван Ибо целиком и полностью доверял соратнику, а тот, очевидно, отвечал взаимностью.       Достигли выхода из магистрали у высокого строения Лаборатории Биотических чипов они достаточно быстро. Можно сказать, даже не запыхались несмотря на то, что за двадцать кратких минут преодолели почти стокилометровое расстояние.       Лаборатории Биотических чипов оставляла довольно необычное впечатление. Здание распласталось вдоль магистрали и будто бы повисло в воздухе. Оттенки свежей зелени, голубое свечение окон и округлые формы делали строение похожим на планету, какой она изображалась на фотографиях и картинках в далёком двадцатом столетии. Этот эффект создавался за счет насаждения деревьев на всех уровнях постройки и оформления переходов живым газоном. Зелеными натуральными коврами покрывались не только пол, но стены и даже в некоторых местах потолок. Внутреннее устройство здания максимально имитировало натурную среду. Попадая сюда, человек ощущал, будто оказывался в ухоженной роще, где за очередным стволом дерева можно было встретить дриаду, лесного эльфа или дикое животное. Никаких сказочных существ здесь, конечно же, не водилось, зато животные и птицы имелись. Кролики, белки и другие некрупные животные обрели в стенах Лаборатории Биотических чипов дом. И только особенно внимательный взгляд распознал бы в них кибернетических, а не натуральных зверей.       — Пойдём: нам выше на четырнадцать уровней. Подождём отца в кабинете, — Ван Ибо потянул за собой засмотревшегося по сторонам соратника.       — Я давно тут не был. Просто потрясающе! — Сяо Чжань поражённо выдохнул.       — Верно, залипнуть есть на что, но такое быстро надоедает, — Ван Ибо кивнул на троицу серых кроликов, устроившихся на кочке у берёзы. — Жить здесь постоянно довольно сложно. Потому отец почти не покидает кабинет.       — Но живёт-то он не в Лаборатории? — Сяо Чжань округлил глаза.       — Как тебе сказать… — начал было Ван Ибо, но фразу заканчивать не стал, а просто пожал плечами.       На самом деле сейчас они с отцом встречались настолько редко, что судить Ван Ибо действительно было сложно. Однако, зная родителя, Ван Ибо готов был предположить, что ночует Ван Хан тоже где-то в Лаборатории, так как исследования занимали всё его время.       Кабинет Ван Хана сверкал стерильной чистотой белого, синего и лазоревого цветов оформления и во всём соответствовал правилу полезности. Ни один предмет здесь, казалось, не имел исключительно декоративного назначения. Даже эргономической формы диван был спроектирован так, чтобы люди, усевшиеся в него, сохраняли рабочую концентрацию, но чувствовали себя предельно комфортно и свободно.       Именно на этот диван Ван Ибо плюхнулся и глубоко вздохнул. Всё в комнатах, составлявших кабинет отца, ему было хорошо знакомо. Здесь ничего не менялось годами. Ван Ибо похлопал по месту рядом с собой, приглашая Сяо Чжаня присоединиться.       — Иди сюда. Отец может задержаться в лаборатории, — он кивнул на голубоватое свечение матовых стёкол в дальней стене комнаты. — Нам стоит немного отдохнуть.       — Ага, — Сяо Чжань с любопытством озирался по сторонам, но на приглашение откликнулся светлой улыбкой и тут же опустился рядом. — Тут классно!       — Согласен, — ухмыльнулся Ван Ибо.       Он откинулся на подушки и с удовольствием смежил веки, морально приготовившись к ожиданию. Пусть отец знал об их приходе (биометрическая идентификационная система на входе в кабинет совершенно точно уже доложила об их присутствии), работа редко отпускала Ван Хана быстро. Радовало, что кабинет отца считался одним из самых безопасных мест во всём гигаполисе. В этих стенах можно было ничего не опасаться и спокойно перевести дух.       — Выпущу Ванцзи. Отец всегда проверяет его состояние, когда прихожу, — Ван Ибо снял ограничители и открыл сознание. В шаге от него материализовалась крупная пума.       Хищник переступил с лапы на лапу и вперил взгляд зелёных глаз в лицо Сяо Чжаня.       — Ванцзи, похоже, хочет увидеть Чэньцин, — Сяо Чжань хмыкнул. Требовательное внимание пумы его ничуть не испугало.       — Ну так выпусти, — Ван Ибо потянулся обнять Сяо Чжаня. Он ничуть не смущался демонстрировать отцу свои отношения. Напротив, хотел, чтобы тот узнал о Сяо Чжане. Этого человека от себя Ван Ибо решил не отпускать, хотя о том Сяо Чжаню он ещё не сообщал. — Пусть подышат чуть.       — Ты же в курсе, что аватарам не нужен воздух или питание? — улыбнулся Сяо Чжань и от предложенной ласки отказываться не стал: приник к плечу любовника. В следующий момент рядом с пумой возник золотистый гепард.       Пума довольно захрапела и подмела хвостом пол, а после отправилась в центр комнаты к натуральному травяному ковру голубовато-дымчатого оттенка. Гепард послушно последовал за своим кибернетическим другом и устроился рядом, зарывшись носом в чёрную шерсть пумы под челюстью.       — Ты это Ванцзи скажи, — ухмыльнулся Ван Ибо. — Он к моей тарелке прикладывается чаще, чем я сам.       — Хе-хе, большому и сильному нужно много энергии, — Сяо Чжань лукаво улыбнулся и буквально растёкся по дивану. Он, казалось, тоже проникся медлительной негой и комфортом мгновения.       Едва они устроились и совершенно расслабились, двери лаборатории бесшумно отворились. В комнату вошёл высокий статный мужчина. На вид ему можно было дать едва ли сорок лет, но посеребрившая виски седина и долгий, умный взгляд значительно добавляли возраста.        — Если будешь часто давать аватару еду, могут возникнуть необратимые мутации. Полученная энергия очевидным образом переработается и запустит процесс формирования внутренних органов кибернетического организма, — Ван Хан обращался к сыну, видимо, услышав его последнюю фразу, но в сторону рейнджеров не смотрел. Его внимание оказалось приковано к аватарам.       При появлении Ван Хана пума приветливо вильнула хвостом и сладко зевнула, а гепард выгнул спину дугой, потягиваясь. Однако никак иначе аватары на нового человека не отреагировали. Он, казалось, не вызывал у них никаких подозрений.       — Гепард превосходен! — Ван Хан одобрительно качнул головой. — Алгоритм развития построен верно: все функции работают слаженно. У Ванцзи тоже ровное состояние. Хотя изначальная структура несколько изменилась у обоих экземпляров.       Учёный склонился сперва к пуме: проверил зрачки, плотность меха и открыл пасть животного — затем такую же процедуру проделал с гепардом. Аватары даже не думали сопротивляться. Не шелохнулись они и тогда, когда из напольной панели перед зелёным ковром выплыл сенсорный экран, а под пумой и гепардом появилось синее свечение.       — Сын, обрати внимание на левую руку. Мышечный тонус на четверть пункта меньше, чем с правой стороны, — Ван Хан даже не подумал поприветствовать отпрыска. Прежде остального он занялся работой.       — «Четверть пункта»? Издеваешься? — Ван Ибо прыснул со смеху, но продолжил уже спокойнее. — Понял тебя. Постоим с Ванцзи на передних лапах чуть подольше, хе-хе.       — Okay, проследи, чтобы вес тела не фиксировался на связках, — Ван Хан согласно кивнул и пробежался пальцами по сенсорам экрана. — Господин Сяо, гепарду можно увеличить силовые нагрузки. Тонус в мышечной массе высокий, но потенциал силы не исчерпан.       — Понял. Спасибо за совет, господин Ван, — Сяо Чжань при появлении учёного напрягся и выпрямился, точно на экзамене. Сейчас в нём совершенно не чувствовалась недавняя нега.       — Вы в курсе, что у вас идеальная генетическая совместимость? — Ван Хан довольно хмыкнул. Подчинившись взмаху руки, экран уплыл обратно в пол, а свечение под аватарами угасло. Только после этого учёный обернулся к гостям. — Я, конечно, такого не планировал, когда расчёты делал для гепарда и позднее для пумы. Видимо, получилось неосознанно.        Ван Ибо знал, что его отец создавал проекты многих гибридов, с некоторыми из них работал лично, проводя соматическую гибридизацию. Этому Ван Хан посвятил всего себя, часто забывая даже о семье. Тем удивительнее Ван Ибо было сейчас осознавать, что встретился не просто с ещё одним творением отца, но гибридом, максимально совместимым с его пумой.       — Помню твою гибридизацию, Сяо Чжань, — Ван Хан легко перешёл с делового тона, на бытовой. — Заказ пришёл с самых верхов, хе-хе.       — Заказ? — Сяо Чжань вскинул брови. — То есть наши с братом гибриды не были типовыми?       — Нет, конечно, — Ван Хан закатил глаза. — Когда платят такие деньги, типовых гибридизаций не ожидают. Тебе и твоему названому брату создавали отдельные проекты. Я алабаем не занимался, но знаю, что генетический материал взяли у крайне сильной собаки с огромным потенциалом.       — Алабай брата прекрасен, спасибо, — Сяо Чжань склонился в поклоне, а после чуть нахмурился. — Хотите сказать, что дядя проплатил наших гибридов?       Ван Хан в ответ безразлично пожал плечами:       — Я не знаю, кто платил. Финансирование поступило на Лабораторию. Мне принесли только заказ. Модели выглядели перспективно, потому мы и взялись.       — Много таких гибридов сделали? — поинтересовался Ван Ибо.       — Мы тогда совсем молодыми были: горели идеей создать уникальные экземпляры. Каждый получался особенным, были похожие, но одинаковых не случалось, — Ван Хан опустился в кресло напротив гостей. — Твой, кстати, Ибо, тоже единственный в своём роде. Так что считайте, что подобных вам гибридов немного. Денег таких мало у кого водилось и водится.       — Ясно. Спасибо, что сказали, — Сяо Чжань выглядел озабоченным.       Угадать беспокоившие его думы было несложно, Ван Ибо только надеялся, что мысли о возврате долга воспитателю за особенные условия соматической гибридизации не станут для Сяо Чжаня тягостными.       — Сын, ты, значит, пришёл сказать, что внуков мне не дождаться? — Ван Хан с любопытством разглядывал их.       От перемены темы Сяо Чжань встрепенулся и вновь напрягся, а Ван Ибо стало вдруг смешно.       — Почему же? Вполне себе дождаться. Если, конечно, ты разработаешь способ, благодаря которому мужчина сможет сформировать матку, — Ван Ибо лукаво улыбнулся. — С оплодотворением проблем не будет, могу тебя уверить.       — Э… кха-кха, — Сяо Чжань поперхнулся воздухом.       Ван Хан на дерзость сына только усмехнулся и ткнул пальцем в дремавших аватаров:        — Проще уж вот их заставить вынашивать и рожать.       — Тогда это будут не внуки, а… внучатые котята, — возразил Ван Ибо.       — Кха-пха-ха… — Сяо Чжань пытался рассмеяться, но дыхание после кашля до сих пор не восстановилось.       — Не искушай меня, пацан, — Ван Хан хохотнул и погрозил пальцем.       — И в мыслях не было, — Ван Ибо солнечно улыбнулся.       — Не знаю как ты, Ибо, а я вполне угрозу воспринял, — Сяо Чжань, наконец, перевёл дыхание. — Зная гений господина Ван, не удивлюсь никаким самым смелым разработкам.       — Вот, умный парень, учись у него, сын, — Ван Хан одобрительно кивнул. — И уже рейд-лидер, несмотря на юный возраст.       — Будь добр, расставь приоритеты: тебе внуков надо, умного сына или же сына-рейд-лидера? — Ван Ибо ответил родителю без тени смущения.       — Не дерзи! Играться будешь с другими, — Ван Хан предупреждающе вскинул брови, но после вздохнул, смиряясь. — Ладно, вы поговорить о чём хотели? Нет, я, конечно, рад видеть сына, но твоё письмо воспринял, будто ты в переделку попал.       «Так и есть», — хмыкнул Ван Ибо, но вслух озвучил другое:       — Мы хотели тебя спросить о химерах. Больше тебя, пожалуй, никто не знает о них.       — Можешь не льстить, парень, — Ван Хан сверкнул на сына умным взглядом. — Я напрямую с химерами никогда не работал. Только изучал эту тему. Моя сфера — гибриды.       — Тогда расскажи, что изучал о тварях? — предложил Ван Ибо.       — Поконкретнее вопрос можно? Тема слишком уж обширная, — Ван Хан откинулся в кресле и сложил руки перед собой. — Что происходит, сын?       Ответить Ван Ибо не успел. Первым голос подал Сяо Чжань:       — За стенами мы встретились с разумной тварью. Саблезубый. Он совершенно точно умел управлять химерами. Позднее нам сказали о существовании других «исключительных» особей. Вы что-то об этом знаете?       — Это другое дело, — Ван Хан понятливо ухмыльнулся. — Я, на самом деле, немногое об этом знаю. Как и сказал, о тварях имею представление весьма поверхностное: лишь то, что удалось изучить ещё в молодости. Позднее меня поглотили совершенно другие темы.       Ван Хан замолчал, точно в памяти информацию по крупицам собирал в целую картину. Тишина затянулась больше, чем на полминуты, оттого Ван Ибо не утерпел:       — И?..       Но на подобную торопливость Ван Хан отреагировал достаточно остро:       — И давно тебя не лупили! Сяо Чжань, прошу тебя исправить это упущение. Мне, боюсь, сын больше не дастся.       — Отнесусь к поставленной задаче со всей серьёзностью, — Сяо Чжань светло улыбнулся. — Но, всё же, что вам известно? Поделитесь, пожалуйста.       — Хорошо, — Ван Хан медленно выдохнул, расслабляясь. — Фразу «исключительные» встречал в опытных разработках 33-их-35-х годов прошлого столетия. Древние были документы…       Я был совсем юнцом, когда начал интересоваться этой темой, изучал всё, что хоть как-то было связано с тварями. Ковырялся в истории, энциклопедиях, статьях, справочниках. Там-то и нашёл указание на опыты над тварями.       Потом, когда в университет пошёл, добрался до отчётов из лабораторий и опытной документации. Мне, как и многим моим сокурсникам, хотелось знать больше, но в закрытые лаборатории пускали немногих, да и к исследованиям был такой отбор, будто они с технологиями пришельцев работали, — Ван Хан тихонько хохотнул. — Потому после университета я и пошёл в Ассоциацию: здесь давали работать с тем, что интересовало больше всего, хотя пластичный ген для соматической гибридизации нам поставляли уже готовый. Мы, можно сказать, работали уже со вторичным сырьём. Готовили шаблоны для ЛЕГ-ов и иногда для рейнджеров, типа ваших. По рейнджерам работу проводили индивидуальную в каждом случае, а вот ЛЕГ-версии клепали типовые. Их было велено «поставить на поток», так что мы не учитывали показатели человека, а брали только «массовый тип» — расовую и физиологическую характеристику индивида.        В случае рейнджеров заказы поступали нечасто, потому за них брались с удовольствием, — Ван Хан улыбнулся, будто вспомнил о чём-то особенно приятном, — Вы в курсе, что гибрид с пластичным геном для рейнджеров устроен совершенно иначе, чем ЛЕГ-и?       Ван Хан секунду помолчал, позволяя высказать мнение, если такое имелось у Ван Ибо или Сяо Чжаня. Но те молчали, потому Ван Хан продолжил:       — Изначально предполагалось, что рейнджеры окажутся не в состоянии жить вне своей боевой модификации. То есть обращаться назад в человека они смогут лишь на непродолжительное время. Причиной тому ставили подавляющее влияние ДНК животного. Однако человеческий разум победил. Гибрид по-прежнему мыслил себя человеком, оттого научился выдерживать агрессивное воздействие своего аватара. Здесь важно помнить, что носители-то пластичного гена у ЛЕГ-ов и БОГ-ов одинаковые — нанороботы, а увеличенные нагрузки они тянуть сами не в состоянии. Компенсировать разницу в нагрузке приходится за счёт ресурсов самого человека…       Ван Хан вновь помедлил.        — Первые рейнджеры были слабее нынешних: нервы у них оказались ни к чёрту. Оттого мы решились переработать саму процедуру гибридизации. Ну, это я так себе льщу, говоря «мы», — учёный улыбнулся. — «Мы» — это я и учёные моего круга. Так вот: не мы эти разработки начали, но и нашими руками многое было сделано. По крайней мере, устойчивость психики рейнджеров мы вполне смогли постимулировать. А вот другие команды, наши предшественники и сторонние организации, научили гибрида минимизировать получаемый от аватара урон. Для этого была разработана ужесточённая образовательная система Академии рейнджеров. Вас там заранее готовят к конфликту с аватаром. Было принято решение воспитывать сопротивляемость у рейнджеров с малых лет. Как побочный эффект, рейнджеры сразу после соматической гибридизации обрели способность обращаться в ЛЕГ-ов. Это, считайте, бонус такой.       Ван Хан рассмеялся:       — В первых опытах о подобном даже не думали, а оно вышло как побочный эффект и повторялось в ста процентах случаев. Исключением стали только те шестеро, кто рискнул пройти повторную гибридизацию: у них второго БОГ-а, как и ЛЕГ-а не появилось. Характеристики второго аватара наложились на показатели первого.       Рассказ отца увлекал, но Ван Ибо понимал, что всё это было не то. По теме «исключительных» особей Ван Хан до сих пор не сказал и пары толковых слов. Между тем Ван Ибо не рисковал прерывать родителя. Вдруг бы они пропустили нечто важное?       — Нанороботы — транспорт для пластичного гена — устроены элементарным образом, — продолжал Ван Хан. — Это вы всё знаете из Академии или из рассказов при проведении гибридизации. Но, поди, начисто об этом забыли, так что я повторю: ген животного и пластичный ген сплетены вместе и помещены в тело наноробота, настроенного биологически восприимчивым к конкретному человеку. Нанороботы не только постоянно находятся внутри гибрида, но и обладают прямой функцией раздражающего воздействия на ДНК и молекулярную структуру своего носителя. Однако работа нанороботов целиком зависит от биотических чипов, — Ван Хан указал на едва заметную пластину чипа на собственной шее, — а те, в свою очередь, подчиняются нервным импульсам из мозга человека. То есть, считайте, человек — существо вольное, способное по собственному желанию обращаться в ЛЕГ-а или, как в случае с рейнджерами, в БОГ-а.       Ученый развёл руками:       — Конечно же, существует большая вероятность выхода генетического материала животного из-под контроля и подавление нервной системы носителя-человека. Однако нанороботы остаются лишь роботами, то есть бездушными коробками, так что ими легко управлять. Сейчас гибрид устроен максимально просто: при любой неполадке повреждённые или изношенные нанороботы просто заменяются новыми путём переливания крови.       — Потому после каждого рейда мы проходим не только ППБК, но и медицинский осмотр, — Сяо Чжань кивнул, подтверждая слова Ван Хана.       Таких премудростей Ван Ибо не знал, а, возможно, просто не помнил, потому не сдержал улыбку:       — Так вот она причина, почему сестрица Лу постоянно тыкает в меня иголками.       — В следующий раз отправлю в Корпус рекомендации оставить тебя истекать кровью, — пригрозил Ван Хан и вновь вернулся к рассказу. — Элементарное устройство нанороботов, на самом деле, обладает ещё одним полезным качеством. Чуть больше десяти лет назад к нам в лабораторию доставили рейнджера, получившего в схватке с химерами сильнейшие повреждения. Раны были просто ужасными, но и они не считались бы смертельными, работай нанороботы в штатном порядке. Но те дали сбой. Вместо того, чтобы купировать раны, они ещё больше калечили рейнджера. Мы сперва пробовали перенастроить нанороботов, но всё было тщетно. Потому просто деактивировали их. Это помогло, но лишь отчасти: повреждения мозга рейнджера оказались необратимыми. Боец впал в кому, но его физическое здоровье стабилизировалось. Если бы мы поторопились и сразу вывели нанороботов, Даниэль Новак (так звали рейнджера) был бы, возможно, жив. Через год семья решила отключить его от аппарата искусственного поддержания жизни.       Ван Хан прикрыл глаза, смиряясь со старой ошибкой.       — На ваш же вопрос о химерах у меня однозначного ответа нет. Точнее так: я знаю, что раньше нас и позднее, параллельно с нами, исследования проводила особенная организация — Первый Исследовательский Центр. Они напрямую работали с тварями. Насколько понимаю, пластичный ген иногда мы получали от них. Что именно там с тварями делали, я понятия не имею, так как вечно всё было под грифом «секретно», а на любой наш интерес рекомендовали не вмешиваться. Я, ещё раз повторю, был молодым и дорожил своей должностью, так что вопросов не задавал.       — То есть узнать что-то об их деятельности невозможно? — Сяо Чжань выглядел раздосадованным. — Уверен, какие-то сведения всё равно просачивались. Вы же работали, считайте, в одной сфере.       — И то правда, — поддакнул Ван Ибо. — Пусть в рабочее время спрашивать нельзя было, вне лабораторий вы же зависали вместе? Может, слухи какие были? В них часто много интересного.       — Интересного — да, важного и полезного — крупица, — ухмыльнулся Ван Хан. — Ну, собственно, вы правы: разговоров ходило много, — он вдруг принялся хихикать. — Там, на самом деле, целая мыльная опера с этим ПИЦ была. Прямо многосерийник снимать можно о трагических несовершенствах человека.       — Ты о чём? — не понял Ван Ибо.       — Сказки всё это: чужие дети, женщины, рожающие от тварей, превращение человека в химеру. Многое говорили, — Ван Хан развёл руками. — Знаете же: языки, коли развязались, обычно назад закатать сложно. Тем более в ПИЦ было сосредоточено основное финансирование. Ни одной лаборатории о таких деньгах и мечтать не приходилось. Очевидно, многие завидовали.       — «Мыльные оперы» нас не особенно интересуют, — Ван Ибо скептически скривился. — Что-то про «исключительных» всплывало?       — Да, говорили и о них. Даже опыты обсуждали. Только эти рассказы больше на байки смахивали, так что никто не верил, — Ван Хан медленно потянулся. — Это были скорее домыслы, чем реальные свидетельства: толком сказать нечего.       Учёному обсуждение старых сплетен явно было не по нраву: он всячески уходил от темы. Между тем Ван Ибо чувствовал, что они упускают что-то важное. Потому попробовал зайти с другой стороны. Скрываться от родителя не стоило: пришлось быть предельно откровенным.       — Пап, саблезубый, который нам попался, был самкой, — Ван Ибо неосознанно задержал дыхание. — Что-нибудь знаешь об этом?       — Глупости. Химеры все двуполые, — отмахнулся Ван Хан. — Возможно, первичные признаки самки ты и заметил, но второй гендер, даже если скрыт, присутствует всегда. Ещё студентами мы изучали тварь (по видео, конечно же), у которой были признаки только одного гендера — женского.       — И что? — теперь не утерпел Сяо Чжань.       — И ничего, — рассмеялся Ван Хан. — Оказалось, что тварь была ещё попросту слишком молода, так что член не вырос.       — Отец… — Ван Ибо разочарованно выдохнул. Последняя ниточка ни к чему не привела.       Между тем Ван Хан расстройство сына явно не понял. Он принялся хохотать ещё сильнее:       — А что такого-то? Ты разве ж с большим прибором родился? Он у тебя, знаешь ли, тоже не сразу …       — ОТЕЦ! — Ван Ибо смутился. Обсуждать размеры собственного мужского достоинства он вовсе не хотел.       — Ладно, ладно, не бузи, Бо-Бо, — Ван Хан явно пребывал в прекрасном настроении. — Кстати, то, что каждая тварь может давать потомство, оказалось очень удобно, так как не пришлось ничего выдумывать с гендером аватара для гибрида — аватар просто повторяет пол носителя нанороботов, но, конечно же, не может дать потомства, так как фактически является кибернетическим организмом, то есть машиной и голограммой. Аватар существует только потому, что того желает человек. Если человек не хочет, чтобы аватар существовал отдельно от него, его и не будет. Аватар от человека неотделим. Человек без него существовать может, а вот наоборот — нет.       Ван Хан с улыбкой кивнул на Ванцзи и Чэньцин, посапывающих рядышком. Кибернетические животные выглядели предельно спокойными и расслабленными. Они либо совершенно не осознавали, в какой ситуации оказались их хозяева, либо не разделяли их беспокойство. Под воздействием подобной умиротворённой картины успокоился и Ван Ибо. Его расстройство улеглось, а на душе стало легко. В конце концов, он сейчас был рядом с Сяо Чжанем, значит, мог найти выход из сложного положения.       — Пятнадцать минут назад ты говорил, что вполне можешь заставить их котят производить, — Ван Ибо широко ухмыльнулся.       — А ещё могу через тебя пропустить 380 вольт и лампочку в одно место вставить. Загорится — точно тебе говорю! — Ван Хан театрально нахмурился, изображая гнев, а после выдохнул. — В общем, вот и всё, что я знаю. У меня высокий уровень допуска, но даже мне известно немного. Хотя знания обо всём совершенно точно есть в архивах гигаполиса, правда допуск получить в нужные сектора крайне сложно.       Он помолчал мгновение и задумчиво добавил:       — Раз такое дело, можно, конечно, обратиться к Хуану Цзытэну. Он-то точно побольше моего знает…       — Учитель сейчас занимает высокий пост, к нему, как раньше, нельзя просто зайти на кофе, — Ван Ибо с сомнением покачал головой. Озвученное отцом предложение оказалось из категории завиральных.       Однако Ван Хан опасения сына легко отмёл:       — Глупости. Я позвоню ему. И ты напиши.       Он постучал по подлокотнику кресла и пережал какие-то потайные клавиши: сенсорный экран немедленно появился перед ним. Ван Хан принялся листать какие-то документы.       — «Учитель»? — Сяо Чжань поражённо уставился на Ван Ибо. — Ты знаешь Главу Департамента Культуры и Просвещения?       — Это сейчас он Глава Департамента, — хмыкнул Ван Ибо. — Но когда-то старик был просто «дядей Тэном». Он часто гостил у нас дома. Отец и дядя Тэн были сокурсниками и, вроде как, приятелями. Дядя Тэн занимался моим обучением до Академии.       — Ага, — Ван Хан поднял на сына взгляд, но лишь безоблачно улыбнулся, явно не чувствуя за собой вины. — Когда отец вечно занят со своими пробирками, кому-то надо учить сына читать.       — А что мать? — Сяо Чжань понизил голос, точно боялся, что тревожит старую трагедию.       Однако вопрос у мужчин семьи Ван вызвал бурный смех.       — Мать у нас звезда! Ха-ха-ха, — Ван Хан с трудом дышал сквозь смех. — Её даже кофе сварить не попросишь, не то что за сыном присмотреть.       — Не понял, — Сяо Чжань удивлённо моргнул.       — Моя мать — Марьям Бэй, — с готовностью пояснил Ван Ибо.       — Знаменитая актриса?! — глаза Сяо Чжаня изумлённо раскрылись.       — Ага, она, — Ван Ибо лучисто улыбнулся.       — Но она же на Американском континенте! — удивление Сяо Чжаня никак не уменьшалось, оттого Ван Ибо становилось ещё смешнее.       Только Ван Хан разбавил смех тоскливым вздохом:       — И не только там. Её не поймаешь.       — Ей всегда было интереснее строить карьеру, а не семью развивать, — Ван Ибо пожал плечами. — Но мы привыкли. Она всё-таки хорошая мать. Не переживай, Чжань-гэ, всё хорошо.       Сяо Чжань ещё раз удивлённо моргнул и выдал рабочее «Принято», а после вперил в лицо Ван Ибо странный взгляд, точно будто сейчас стал понимать, в кого любовник родился настолько красивым. Этот взгляд и эти очевидные мысли Ван Ибо понравились. Всё-таки чувствовать восхищение близкого человека было приятно.       Тем временем Ван Хан отвлёкся на звонок:       — Привет, Тэни-Тин! Ха-ха-ха! Ага, с прошлой недели не виделись! Не, всё путём, твоими молитвами!.. Ну, значит не твоими, но всё good, старик. Ты как?.. Ого! Рад слышать. Не забудь пригласить!.. Эй, Тэни, я тут к тебе Бо-Бо отправляю. У него кризис молодости и острая нехватка знаний. Требуется ликбез. Ха-ха… Да, тряхнёшь стариной, «учитель»? Да брось, преувеличиваешь! А-ха-ха-ха, ага, он у меня красивый, как рояль! Ха-ха!       Подобное сравнение совершенно не клеилось с последней самодовольной мыслью Ван Ибо о восхищении его красотой Сяо Чжанем, потому он почувствовал, что мучительно краснеет. Зато в этот момент широко заулыбался Сяо Чжань.       — Добро! Выпиши пропуск тогда. Сейчас кину метки… — Ван Хан скинул в край терминала два документа. — Послезавтра всё по плану? Отлично! Тогда до встречи. Всё, отбой, Тэни!..       «Это точно мой отец?» — Ван Ибо не узнавал родителя. Тот вёл себя не как маститый учёный, а как какой-то студент-первокурсник.       — Цзытэн ждёт вас, — едва завершив разговор, Ван Хан вновь сделался родителем, даже на лицо умудрился довольно ровно нацепить некоторую строгость. Выдавали только глаза: они азартно поблескивали. — Пропуск на двоих будет выписан на имя Ибо. Скину тебе на почту, сын.       — Замётано, — хмыкнул Ван Ибо и поинтересовался. — «Тэни-Тин», хе-хе?       — Он бесится, когда его так называют, — Ван Хан хитро подмигнул сыну. — Ещё хуже, чем со «старика».       — Понял, — Ван Ибо лукаво ухмыльнулся.       — Всё, топайте, — махнул на них рукой Ван Хан. — Цзытэн — занятой человек, потому не стоит заставлять его ждать.       — А как же отцовский долг и всё такое? — Ван Ибо поддел родителя. — Хоть кофе напоишь?       — Точно хочешь местного фирменного кофе? — вскинул брови Ван Хан.       В ответ Ван Ибо расхохотался и поднялся на ноги:       — Нет уж, обойдусь. Не дай бог лишняя пара рук вырастет.       — А что, это идея! Очень удобно, — Ван Хан вдруг сделался серьёзным и принялся рассматривать собственные ладони, будто всерьёз обдумывал идею создания дополнительных рук.       Сяо Чжань принялся усиленно прикусывать улыбку, веселясь по поводу подобной перспективы. Ван Ибо же закатил глаза:       — Всё-всё! Уймись, гений. Человечеству и с четырьмя конечностями удобно.       — Технически, не слишком нам и удобно, — Ван Хан тепло улыбнулся.       — Практически, довольно и того, что есть, — Ван Ибо отразил эмоцию родителя. — Бывай, пап. Спишемся.       — Точно. Держи в курсе, — Ван Хан согласно кивнул.       — Принято, — откликнулся Ван Ибо привычным.       — Всего доброго, — Сяо Чжань попрощался более вежливо.       — Крепись, Сяо Чжань, — Ван Хан уважительно поклонился. — Мой пацан — не подарок.       — Как раз по мне! — просиял Сяо Чжань.       Такой ответ Ван Ибо особенно понравился: довольная ухмылка плотно зацепилась за уголки его губ.       — Пойдём, — Ван Ибо увлёк любовника за собой вглубь зелёного коридора.       — Твой отец — лёгкий человек, — Сяо Чжань продолжал улыбаться.       — Иногда бывает, — Ван Ибо не видел смысла отнекиваться. — Сейчас мы, видимо, попали под хорошее настроение. Когда я рос, было сложно. Тогда мама уехала, а он закрылся в лаборатории.       — А ты с кем был? — радость Сяо Чжаня чуть померкла.       — С кем-то. Уже и не помню всех имён. Всегда кто-то был нянькой, — Ван Ибо безразлично пожал плечами.       Такая информация явно не удовлетворила Сяо Чжаня. Тот молчаливо прикусил губу и продолжал искоса поглядывать на него. Оттого Ван Ибо на мгновение привлёк к себе любовника, запечатлел на губах поцелуй и тихонько усмехнулся:       — Не переживай. У меня было весёлое детство. Мы вовсю развлекались.              ***              Дорога в Департамент Культуры и Просвещения не заняла у них много времени. Ожидать встречи с Главой тоже не пришлось. Хуан Цзытэн ждал гостей в зоне отдыха, расположенной на верхнем этаже крупного правительственного здания. Выглядело это строение несколько старомодным, но отличалось удивительно уютными интерьерами и дороговизной обстановки. А ещё повсюду чувствовался запах натурального свежезаваренного кофе. Этот аромат чудился настолько привлекательным, что у Ван Ибо потекли слюнки.       — Так-с, выключай волка, мелкий, — вместо приветствия Хуан Цзытэн от души хлопнул Ван Ибо по плечу и криво усмехнулся. — Сейчас налью кофе и вам.       — Спасибо, — Ван Ибо благодарно кивнул и обратился к Сяо Чжаню: — Будешь?       — С удовольствием, — Сяо Чжань тепло улыбнулся. — Значит, вот кто тебя к кофе приучил?       — Он меня не только к этому приучил, — Ван Ибо лукаво сверкнул глазами.       — Не наговаривай на почтенного старца! — наигранно возмутился Хуан Цзытэн. — Я лучшее, что с тобой в жизни случилось.       — А разве кто-то спорит? — Ван Ибо изобразил наивность.       — Ха-ха-ха! Рад тебя видеть, малец! — Хуан Цзытэн расхохотался и, наконец, крепко обнял Ван Ибо. — Знаешь, я ведь периодически слежу за твоими успехами в Корпусе.       — Данные же должны быть закрытыми от всяких двинутых стариков, — Ван Ибо забурчал не столько от недовольства, сколько от смущения. Настолько тёплого приветствия он никак не ожидал. Думал, давний друг отца его едва помнит.       — А я не «двинутый старик», да и смотрю на те сведения, что открыты, сопляк! Ха-ха, не учи учёного! — Хуан Цзытэн, некрупный, но подтянутый и довольно привлекательный мужчина едва ли пятидесяти лет, с довольной ухмылкой рассматривал гостей.       — Мы за тем и пришли, чтобы поучиться у учёного, — под таким вниманием Ван Ибо вдруг почувствовал себя обиженным. Причин дуться у него не было, но, смотри-ка, эмоция никак не желала исчезать. — Своё место знаем.       Не лучше Ван Ибо становилось из-за недоверчивого взгляда Сяо Чжаня. Тот будто бы не верил в происходящее. Благодаря этому Ван Ибо стало не только обидно, но ещё и стыдно. Он чувствовал себя не в своей тарелке, ведь приветливость высокопоставленного чиновника гигаполиса и члена Верховного Совета человечества была им не заслужена.       Между тем Хуан Цзытэн о своём статусе и ранге Ван Ибо, очевидно, не задумывался. Он просто радовался встрече с воспитанником:       — Okay, парень, не рычи. Я ж по-доброму тебя-буку подкалываю. Ты совсем не изменился.       — Изменишься тут, когда постоянно напоминают, — Ван Ибо тряхнул головой, пытаясь избавиться от ненужных эмоций. Помогло лишь частично. Зато выглядел он, видимо, крайне нелепо, так как Сяо Чжань принялся над ним тихонько хихикать. — Не смей ржать надо мной…       Ван Ибо предупреждающе рыкнул, на что Сяо Чжань немедленно миролюбиво поднял руки. Только смех унять у него никак не получалось:       — Что ты, что ты, я совсем не по этому поводу…       — Как же… — засопел Ван Ибо и упал в ближайшее к нему кресло без приглашения. Он будто бы вновь ребёнком стал и оказался под пристальным вниманием взрослых, видевших в нём только прелестного пухлощёкого мальчика.       — Ибо, не дуйся, я правда не над тобой смеюсь, — Сяо Чжань аккуратно присел на подлокотник кресла. — Просто на душе легко. Никак не ожидал такого приёма. Вот и не сдержался.       — Ладно… — засопел Ван Ибо. Больше он себя обиженным не чувствовал. В груди, как и сказал Сяо Чжань, действительно было свободно, даже дышалось легче обычного. Причина того крылась, видимо, в присутствии рядом близких.       — Отличный тандем, — внезапно подал голос Хуан Цзытэн.       Ван Ибо поднял голову вовремя, чтобы рассмотреть хитрый взгляд своего бывшего учителя:       — Что?       — Хороши в паре, говорю, — Хуан Цзытэн кинув на Сяо Чжаня. — Гепард и пума — отличное сочетание. А Юй Биню скажи, чтобы снял бафф липучки, иначе он может вам помешать. Третий — лишний. И от Ханны держись подальше: девочка явно не в себе.       — Всё-то ты знаешь, старик… — скривился Ван Ибо.       — Это моя работа, мелкий, кхы-кхы, — улыбнулся Хуан Цзытэн. Он, как и недавно Ван Хан, явно пребывал в преотличном настроении. — Ладно, что вы хотели знать, Хан сказал, что у вас информационный дефицит.       — У нас появился глобальный вопрос о химерах, — начал объяснять Сяо Чжань.       Хуан Цзытэн его прервал:       — Это у рейнджеров-то вопрос? Ничё-се… Что ж стряслось? Вы же, вроде, больше других знаете о тварях.       — Знаем и, оказывается, не знаем, — съязвил Ван Ибо. — Дело не касается убийства тварей, старик. Надо понять, что за пакость нам попалась.       — «Пакость»? — Хуан Цзытэн настолько изумился, что даже забыл одёрнуть воспитанника за «старика».       — У водонапорной станции Шаньдуна нам встретилась особь, которую можно с полной уверенностью назвать «исключительной». Она управляла другими химерами, — пояснил Сяо Чжань.       — А, саблезубый-то ваш? — догадался Хуан Цзытэн.       — Он самый. Что так долго соображаешь, если обо всём знаешь? — Ван Ибо понимал, что уже перегибает палку, но заставить себя замолчать никак не получалось.       — Не хами, мелкий, — отмахнулся Хуан Цзытэн и прошёл к поблескивающей на соседнем столе кофемашине. К гостям он вернулся уже с тремя чашками кофе. — Так, собственно, в чём вопрос?       — Нам надо знать, что это за особь, и есть ли ей подобные? — Сяо Чжань от души поблагодарил, принимая из рук Главы Департамента чашку ароматного напитки.        — Особь, насколько я могу судить, — одна из первичных, типа мантикоры или ящера, — пожал плечами Хуан Цзытэн, усаживаясь в собственное кресло. — Но вы это и без меня знаете. Есть твари новорождённые — их большинство и справиться с ними относительно просто, а вековые, вроде паука или краба, — почти неубиваемые. И первые, и вторые были всегда. Первичные особи тоже не редкость. Каждого из них, кроме новорождённых, конечно же, можно назвать исключительными.       — Речь не о древности особи, а о её способностях. Саблезубый мог управлять другими химерами, — Ван Ибо отхлебнул терпкого напитка и почувствовал, что хорошее расположение духа к нему возвращается.       — Если верить исследованиям, каждая особь связана с сородичами и небольшим кругом тварей, составляющих её «семью», — заметил Хуан Цзытэн. — Так что, считай, воздействие на других имеют почти все химеры. Это, кстати, было замечено ещё во времена первых боёв с тварями — сто лет назад.       Когда твари только выползли на свет божий, их принялись истреблять всем имеющимся оружием. Пушки, разрывные пули, огнемёты, лазеры, мины и даже ядерные боеголовки — в ход шло всё. Только эффекта никакого не было. Чем больше тварей разрывало на куски, тем больше им на смену приходило сородичей. А каждая следующая тварь оказывалась сильнее предыдущей. Адаптация у химер просто безумная.       Сведения об этом хранятся в нижних секциях архива гигаполиса. Доступ туда открыт, но находится под контролем, — Хуан Цзытэн в пару глотков осушил свой кофе и отставил чашку в сторону. — Кстати, вы знаете, что общедоступные секторы архивов есть даже в Ассоциации? Там ничего особенно важного нет. Зато много интересного по вашей теме о тварях. Но вы ведь не об этом спрашиваете, верно?       — Верно. Нам о тварях читать не надо, дядя Тэн. Мы с ними слишком часто встречаемся. А если читать, то только о том, чего в открытом доступе нет, — подтвердил Ван Ибо. Он даже не заметил, что обратился к собеседнику прозвищем из юности. — Мы проверили библиотеку Корпуса, даже в архивные отчёты рейдов заглянули. Там ничего нет об «исключительных» тварях, а эти сведения нужны.       — Речь идёт не о каких-то небольших способностях каждой особи, а об уникальных свойствах, — дополнил Сяо Чжань. — У водонапорной станции саблезубый управлял огромной армией химер при помощи ультразвука. Нам важно знать, на что ещё твари способны. Главные Корпуса сообщили, что раньше «исключительные» уже попадались и над ними даже проводились опыты, однако эти сведения закрыты.       — Потому мы к тебе и пришли, — Ван Ибо широко ухмыльнулся, будто выпрашивал у учителя конфетку, а не конфиденциальные сведения.       — А в архивах руководства Корпуса не копались? — Хуан Цзытэн на его откровенное ребячество только хмыкнул. — Запрос бы отправили — вас бы пустили. Это ж в Центральном аппарате где-то под землёй, насколько я знаю.       — Сейчас в ЦаПарке нам нельзя особенной активности проявлять, дядя Тэн, — Ван Ибо понял верность выбранной линии поведения, потому чуть надавил. — ОСПиТА воду мутит в связи с последним рейдом. Да и отец говорил про архивы гигаполиса. Там разве полезного не найдётся?       — Ничего толкового в доступе нет. Сплошные купюры, — отмахнулся Хуан Цзытэн. — Никому не интересно, чтобы народ в панику ударился, узнай правду.       — Вы о чём? — задал вопрос Сяо Чжань.       — О том, что научную работу с тварями за последние сто лет только с большой натяжкой можно назвать качественной, — Хуан Цзытэн тяжело вздохнул, будто разговор привёл к самой неприятной теме из всех возможных. — Пластичный ген мы выделили, но толком так и не поняли, как он действует. Исследования не были завершены. В общем, мы так до конца и не знаем, что такое химера, а взялись вживлять её в человека.       — А как тогда вообще разрешили опыты? — Ван Ибо нахмурился.       — На повестке стоял вопрос, выживет ли человечество, потому хватались за любую соломинку, даже если это почти наскальная живопись, — Хуан Цзытэн развёл руками.       — Что вы имеете в виду? — спросил Сяо Чжань.       — «Наскальная» что? Что ещё за живопись? — Ван Ибо вскинул брови. Он не понял сравнения.       — Ха-ха, вот ты тёмный! — рассмеялся Хуан Цзытэн. — Надо было лучше заниматься твоим образованием, а не по барам с собой таскать.       — По барам? — изумился Сяо Чжань. — Я думал, что вы общались ещё до Академии.       — Старик, кто тебя за язык тянет? — Ван Ибо раздосадовано цыкнул.       — Ой-ой, прости, бэйбо. Я всё забываю, что это наш с тобой секрет, — Хуан Цзытэн хохотал всё сильнее.       — Старик! — взвился Ван Ибо.       — «Бэйбо»? — изумился Сяо Чжань.       — Не спрашивай… — Ван Ибо хлопнул себя по лбу. Показалось, его старое грязное бельё вытащили из комода и теперь прилюдно взялись обсуждать.       Хуан Цзытэн всё ещё веселился, радуясь его растерянности, а Сяо Чжань выглядел обеспокоенным:       — Ибо?       — Да расскажи ты уже своему партнёру, нечего стыдиться! Ха-ха! — Хуан Цзытэн широко улыбнулся.       — Заткнись, пьяница, — Ван Ибо метнул в него рассерженный взгляд. Старый «учитель» явно хотел заставить его краснеть.       — «Учитель» мне нравится больше, — Хуан Цзытэн сморщил нос. Его смех потихоньку утихал. — И вообще, будешь обзываться, дам по шее.        — Попробуй! — Ван Ибо вскинул голову.       — Я начинаю волноваться… — предупредил Сяо Чжань.       Ван Ибо постарался усмирить гнев:       — Чжань-гэ, не из-за чего волноваться.       — Точно-точно, нет причин для волнений, — лукаво поддакнул Хуан Цзытэн. — Наш парень просто раненько воочию увидел «клубничку» …       Это стало последней каплей. Сил терпеть выходки пусть близкого, но совершенно дурного человека не было. Жар обжёг щёки, Ван Ибо вскочил на ноги:       — Хватит. Мы уходим! Зачем пришли сюда, даже не знаю! Чжань-гэ, вставай.       — Да ладно тебе, чего стесняться-то? — Хуан Цзытэн ехидно ухмыльнулся, будто его маленькая месть свершалась точно так, как и была задумана. — Ты всегда был до ужаса хорошеньким. «Как рояль» — Хан весьма точно тебя описал!       — Ибо, что с тобой? — Сяо Чжань послушно поднялся с подлокотника кресла, но на Ван Ибо глядел изумлённо. Он явно не понимал, что происходит.       Ван Ибо принялся растолковывать:       — Со мной — ничего, а вот он, — Ван Ибо ткнул пальцем в забавляющегося Хуана Цзытэна, — явно последних мозгов лишился. Не о чём с ним разговаривать!       — Ха-ха. Обидчивый бэйбо! — Хуан Цзытэн хитро прищурился. — Неужели тебе неинтересно знать, что я могу рассказать?       — Оно не стоит того, чтобы ты меня тут выставлял непонятно кем перед Чжань-гэ! — вспылил Ван Ибо.       — Я ничего такого не думаю о тебе, Ибо, если ты об этом, — заметил Сяо Чжань. — У каждого есть своё прошлое.       — Именно! А моё прошлое — это он, таскающий меня с собой по барам и цепляющий на миловидного «сынулю» девок, которым неймётся поизображать из себя мамочек, — эмоции Ван Ибо кипели. Унять их не получалось.        — Ещё скажи, что тебе не нравились «мамочки», — Хуан Цзытэн вскинул подбородок. Спускать дерзость младшему он явно был не настроен.       — Не в тринадцать лет, старпёр! — взвился Ван Ибо.       — Он и есть, — отрезал Хуан Цзытэн. — Зато со вкусом у этого «старпёра» всегда было отлично, и девочки были все спелые, как ягодки.       — Мне было тринадцать! — не унимался Ван Ибо.       — И ты был вполне себе активным юношей! — Хуан Цзытэн с силой хлопнул по подлокотнику кресла. Последнее слово, очевидно, осталось за ним.       Ван Ибо между тем дара речи лишился. Что ответить на подобное, он понятия не имел, но стыд жёг щёки огнём, а в груди было погано. Он совершенно не хотел, чтобы о его прошлом узнал Сяо Чжань. Вдруг бы он изменил своё мнение о нём?..       — Ладно, закрыли тему, мелкий, — Хуан Цзытэн на примирение пошёл первым. Он утомлённо вздохнул и чуть прикрыл глаза. — Нет у меня сил с тобой справляться.       — Из нас двоих неразумно ведёшь себя ты, — Ван Ибо закусил губу. Ему было, на самом деле, обидно до слёз, ведь несмотря ни на что он любил и безумно уважал старинного своего товарища и учителя. В юности время, проведённое рядом с этим человеком, было одним из самых беззаботных в его жизни.       — Обрадовался тебе и не смог сдержаться. Ты по-прежнему хорошенький, когда смущаешься, потому подкалывать тебя классно, — Хуан Цзытэн тепло улыбнулся. Лицо его посветлело и вмиг помолодело на двадцать лет.       — Кажется, я нечаянно узнал то, что не следовало… Предлагаю вернуться к теме нашего разговора, — Сяо Чжань выглядел обескураженным и потерянный взгляд переводил с лица одного спорщика, на другого и назад. — О какой наскальной живописи идёт речь?       — Стальные яйца, да, — хмыкнул Хуан Цзытэн, намекая на силу духа Сяо Чжаня, и легко вернулся к серьёзной теме, точно не случилась минуту назад безобразная ссора. — «Наскальная живопись» — это я образно выразился. Если точнее, в первых боях с химерами человечество использовало привычные на тот момент методы и способы борьбы.       — Оружие массового поражения, бомбы, — кивнул Ван Ибо. Он попытался последовать положительному примеру и усмирить негодование, но перестроиться быстро у него не получалось.       — Именно. Только подобные примитивные приёмы сделали только хуже, — Хуан Цзытэн кивнул гостям на кресла, приглашая вновь присесть. — Знаете ведь: у химер сумасшедшая регенерация и способность адаптироваться почти к любым условиям. Они выжили под палящим солнцем, потому пули для них — что слону дробина. Даже роботизированные системы оказались бесполезными. Киборги — тоже.       — По этой причине человечество стало искать оружие, сопоставимое с появившейся угрозой — с химерами, — согласился Сяо Чжань. После общего всплеска эмоций он тоже чувствовал себя явно неуютно.       — Верно. Люди попытались использовать «грязные» методы: использовали биологическое оружие и даже пользовались секретными наработками прошлых поколений, — заметил Хуан Цзытэн. — Но яд и болезни совершенно не подействовали на тварей, а вот эффективным оказался тот метод, на который возлагали меньше всего надежд. Химеры дохли, как мухи, от бомб, но становились сильнее, так как учились противостоять урону. Однако они оказались неспособными учиться выживать, если их атаковали им подобные существа. Ход войны не переломился, когда на поле вышли первые рейнджеры, но разрешение ситуации обозначилось: людям надо было создать суперсолдата, заточенного на уничтожение врага. Замечу, подобной идеей болели в двадцатом столетии ещё Гитлер и его соратники. Третий Рейх пытался создать суперсолдата. Этим занимались лаборатории в организации «Аненербе». Работали они качественно.       — Но разве у них получилось? — нахмурился Ван Ибо. — Не у Германии, в смысле, а у учёных современных. Они разве сумели создать суперсолдата против химер? Из лекций в Академии помню только, что попыток было много: люди, роботы, даже киборги. Все оказались бесполезными против химер.       — Странно, правда? — Хуан Цзытэн поднял палец вверх, привлекая внимание. — Такое ощущение, что химеры рождены только для того, чтобы сражаться и плодиться. Ни на что больше они не способны. Ни культуры у них нет, ни общественных организаций.       — Многие живут стаями, как животные, — заметил Сяо Чжань. — Семейственность у них есть.        — Только это в них мы до конца и можем понять: химеры подчиняются тем же инстинктам, что и животные, — согласился Хуан Цзытэн. — Такие выводы легли в основу первых опытов с особями химер.       — Отец что-то такое рассказывал. Вновь же не получилось, так? — Ван Ибо силился вспомнить пространные рассуждения отца. Как любой учёный, Ван Хан легко углублялся в тему, нимало не заботясь, слушают ли его. Ван Ибо в такие моменты предпочитал заниматься своими делами. Теперь же выяснилось, что темы всё-таки не были для него ненужными. — Выдрессировать химеру, как собачку, не вышло.       — Зато успешно получилось скрестить с менее агрессивными видами, — Хуан Цзытэн одобрительно кивнул бывшему подопечному.       — Читал, что подобные особи нежизнеспособны! — заметил Сяо Чжань. — Они умирали прежде, чем с ними удавалось провести какое-либо взаимодействие.       — А вот это откровенное враньё, — возразил Хуан Цзытэн. — Особи, скрещенные с собакой или кошкой, оказались вполне себе способными к жизни. Однако они взяли больше от химеры, чем от животного. Первое и главное — они стали агрессивными. Потому их уничтожали.       Ван Ибо от таких новостей откровенно растерялся. Он и подумать не мог, что подобные исследования действительно проводились. Сяо Чжань тоже молчал, но он выглядел скорее озадаченным, чем удивлённым. Между тем Хуан Цзытэн продолжил:       — Самыми успешными, кстати, стали опыты по скрещиванию химер с обезьянами. Этот вид оказался максимально уживчивым.       — Уживчивость обезьян — тема общеизвестная, — Ван Ибо поёжился. Ему откровенно не нравилось, куда ведёт их беседа. — В примитивных учебниках по биологии написано, что обезьяна способна к скорейшей обучаемости и пригодна для опытов, так как обладает подвижным сознанием.       — Правильно, бэйбо. Уроки выучил, — вновь похвалил Хуан Цзытэн. — А помнишь ли ты, что ещё одним легко адаптирующимся животным является свинья?       Вместо него ответил Сяо Чжань. Он уроки явно учил лучше:       — Исследования этого вида проводились в последних десятилетиях двадцатого века, а в двадцать первом столетии в организме свиньи выращивали органы для трансплантации в человека.       — Отличные познания, господин Сяо. Всё верно. Так в общих источниках и указано, — кивнул Хуан Цзытэн. — Однако это требовалось подтвердить с химерами, так как они похожи на всех сразу и ни на кого одновременно.       — И как? — Ван Ибо почти жалел, что задаёт такой вопрос, но чувство, что они почти у цели, нарастало с каждой минутой.       — Подтвердилось. Химеры двуполые, потому скрестить их со свиньями и обезьянами обоих полов удалось просто, — Хуан Цзытэн не заставил их ковыряться в опытах прошлого, а выдал уже готовую информацию. — Продукт скрещивания во многом был подобен своим родителям со стороны животных. Только каждый раз происходила странная мутация: потомки свиньи ходили на лапах с когтями, а то и крылья имели.       — То есть появлялись признаки, которых не было у родителей, — сообразил Сяо Чжань.       — Точно! Оттого ученые полезли в ДНК этих гадостей, химер то есть, — взгляд Хуана Цзытэна, направленный на Сяо Чжаня, становился всё более уважительным. Умный и начитанный собеседник явно пришёлся ему по душе.       — И там обнаружили сплетение генов разных видов и типов, — добавил Ван Ибо. На ум Сяо Чжаня он не претендовал, зато кое-что начал вспоминать из рассказов родителя. — Отец как-то говорил, что эта особенность и определяет способность химер к межвидовому скрещиванию.       — Спариваясь с особями другого вида, химеры не подрывают свой генный материал, а наоборот только укрепляют, провоцируя беспорядочные мутации, — подтвердил Хуан Цзытэн.       — Как итог, опыты по созданию управляемых химер, которых можно выдрессировать, не получились? — задал новый вопрос Сяо Чжань.       — Они были успешны только в части жизнеспособности поколения, но не в другой части. На своих особи нападать не стали, — с готовностью ответил Хуан Цзытэн. — Исключение случилось только единожды, когда крупные особи загрызли самого слабого из них.       — Естественный отбор, — понял Ван Ибо.       — Довольно однозначный, — кивнул Хуан Цзытэн. — Слабые особи — балласт и питание для более сильных. Так что ничего не пропадает зря.       — Получается, чтобы управлять химерами, нужен разум? — Сяо Чжань выстраивал логическую цепочку умозаключений. — Низшие подчинятся ведущему и сильнейшему?       У Ван Ибо на мгновение замерло дыхание. «Разгадка!» — пронеслась мысль в голове. Он оглянулся на Сяо Чжаня и поймал его идентичный горящий взгляд.       — Когда-то ученые пришли к такому же выводу, — согласие Хуан Цзытэна помогло мысли утвердиться. — Разумом на нашей планете обладает только человек. Однако против опытов на человеке восстали слишком многие.       — Но учёные же не отступились, верно? — Сяо Чжань слегка прищурился.       — Всё-то вы понимаете, — усмехнулся Хуан Цзытэн. — Действительно, фанатики достаточно часто встречаются в научных кругах. Знаете, это, вообще-то, негласная информация.       — Да мы могила! — Ван Ибо хитро подмигнул бывшему «учителю».       На что Хуан Цзытэн вновь расхохотался:       — Моя школа! Поганец мелкий, ты вырос отличным парнем! Ха-ха.       — Какой учитель, такой и ученик, — лицо Ван Ибо само собой расплылось в улыбке.       Точно такую же эмоцию он заметил у Сяо Чжаня. Через мгновение Хуан Цзытэн довольно угукнул, будто сам с собой договаривался, и продолжил рассказ:       — Верно, ученые не отступились, но и открыто не могли проводить исследования. Тогда и была создана сложная организация, получившая название «ПИЦ» — «Первый Исследовательский Центр». Его разделили на два блока — Биоэтический и Биотехнический. Первый отвечал за открытые опыты с генами химер и попытками понять, как же убить этих тварей. А вот второй — Биотехнический — стал опытной площадкой для всего, что нельзя было документировать в открытых источниках.       — Отец сказал, что сведения из ПИЦ были сплошь секретными, — подтвердил Ван Ибо.       — Ещё в архиве Корпуса мы нашли сведения, что ПИЦ так и не удалось ничего толкового произвести. Их опыты не увенчались успехом, — засомневался Сяо Чжань.       — Это как сказать… — нахмурился Хуан Цзытэн. — А зачем тогда Кармен сожгла ПИЦ к чертям?       — Из-за неудачи? — предположил Ван Ибо.       — Возможно, но скорее потому, что получила неожиданные результаты, — покачал головой Хуан Цзытэн. — Исследования привели к тому, чего никак не ожидали?       — Постойте, как это сожгла? — изумился Сяо Чжань.       — Этот факт установлен точно: Кармен Ли, одна из основателей, сожгла лабораторию собственными руками, — пояснил Хуан Цзытэн.       «Сожгла то, что сама же и создала?» — Ван Ибо, кажется, второй раз за этот день дара речи лишился. У него в голове не укладывалось, что могло заставить человека разрушить собственное творение. Сяо Чжань также молчал. В этот раз на его лице читалось не меньшее удивление.       — На самом деле, я тоже не знаю всего, — Хуан Цзытэн пожал плечами. — Там многое неясно, но факт в том, что у Кармен Ли и Чжан Биня, другого основателя, случилось нечто такое, из-за чего пришлось уничтожать все наработки.        — А Кармен Ли не могла потерять рассудок? — Ван Ибо скептически вскинул брови. — Она же постоянно с химерами работала. От этого и двинуться недолго.       — Сильно в этом сомневаюсь, парень, — Хуан Цзытэн покачал головой. — Я Кармен, считайте, не знал совсем, но много о ней слышал: крутая была тётя, решительная и слов на ветер не бросала.       — Не подскажете, где бы мы могли посмотреть информацию об их работе? В архиве Корпуса ничего толкового нет, — Сяо Чжань явно не собирался углубляться в драму двух людей. Намного сильнее его заботили насущные проблемы.       — С этим сложно. В городской библиотеке или даже архиве вы тоже немногое найдёте, — вздохнул Хуан Цзытэн. — Данные, если такие есть, хранятся на серверах Управления Социальных и Медицинских Вопросов, но туда попасть не получится, если нет кого-то особенно важного среди знакомых.       «Может, через Хэ Пэна получится?» — Ван Ибо немедленно вспомнил о сыне Главы Управления, но озвучивать мысль не стал. Вместо этого послал Сяо Чжаню вопросительный взгляд. В конце концов, это было его знакомство и его связи. Однако Сяо Чжань с самым непроницаемым лицом покачал головой:       — Нет, никого важного там среди знакомых нет.       Ван Ибо такому ответу иррационально сильно обрадовался. Он понимал, что без Хэ Пэна им придётся пройти сложный путь, чтобы во всём разобраться. Но Сяо Чжань совершенно ясно дал понять, что обращаться к нему за помощью в этом деле не намерен.       — Н-да… что-то совсем невесело у нас… — качнул головой Хуан Цзытэн.       — Неужели нет никакого способа выяснить, с чем работали Кармен Ли и Чжан Бинь? — Ван Ибо попытался скрыть накрывшую его с головой радость, получилось откровенно плохо. Улыбка дёргала уголки губ непрестанно.       — Ибо, ты неправильно ставишь вопрос, — усмехнулся Хуан Цзытэн. — Нужный сейчас вопрос: уверен ли я, что в тех самых первых опытах ПИЦ есть что-то важное для нынешней ситуации?        Ван Ибо такой поправке ничуть не смутился:       — Думается, что именно там мы и найдём разгадку проблемы сегодняшнего дня.       — Полагаю, что так, — согласился Сяо Чжань. — Если учёные опытным путём пытались выяснить особенности тварей, возможно, об «исключительных» особях там информация и найдётся.       Прежде чем ответить, Хуан Цзытэн пытливым взглядом осмотрел каждого из них, а потом медленно, с расстановкой предложил:       — В таком случае я могу вам порекомендовать пойти к Главным Корпуса и попросить о допуске к архивам руководства. Не тем, что доступны всем рейнджерам, а тем, что показывают только самым-самым. На нижних этажах Центрального аппарата, как и сказал, хранятся сведения обо всех химерах, когда-либо встреченных рейнджерами или людьми. Так что, если где и есть нужные сведения об «исключительных», то только там. Другого места я даже предположить не могу. Быть может, среди информации о химерах найдутся и отчёты из ПИЦ.       — Это почти нереальный сюжет, — мотнул головой Ван Ибо. — Но, если предположить невозможное, что посоветуешь? У нас два Главных. Оба те ещё фрукты. Как думаешь, к кому попроситься за помощью?       — Если проще, мы понятия не имеем, кому можно сейчас доверять, — Сяо Чжань очень просто, по-юношески улыбнулся.       — Давайте посмотрим, — Хуан Цзытэн принялся рассуждать. — У вас есть Чжу Цзаньцзинь. Он разумный и хитрый, а ещё не верит в химер. Насколько я могу судить, считает их лишь дикими животными, подлежащими устранению. С другой стороны, Лю Хайкуань слишком непредсказуем. О чём думает этот персонаж, даже я не рискую предположить. Кроме того, покровители у обоих те ещё. Чжу Цзаньцзинь на короткой ноге с Сю Цинем: видел много раз вместе на тусовках. Да и папочка Лю Хайкуаня также не даст заскучать. К Главе Департамента Экономического Развития я порекомендовал бы за советом обращаться в последнюю очередь. Шэнь Сяохай — любит деньги больше, чем собственного сына, но настолько заботится о наследнике, что часто потворствует его капризам, какими бы дорогими они не получились. Иначе, сами посудите, откуда у Корпуса такое бешеное финансирование? Так что решайте сами. А ещё подумайте, надо ли вам всё это?       Вновь в комнате воцарилась тишина. Каждый погрузился в собственные мысли.       Ван Ибо понимал, что выбора у них нет. Решить вопросы с «исключительными» и, по возможности, отвести от себя подозрение было необходимо. Ведь их в прямом смысле слова на контроле держали в ОСПиТА. Он также осознавал, что им надлежало как можно больше узнать о самке. Однако сложившаяся ситуация пугала.       Вдруг самые очевидные вещи сделались невыразимо трудными. Особенная тварь — химера, каких много, — обозначилась действительно «исключительной» — той самой, которую, вероятно, создали учёные. Получалось, что вина за произошедшее ложилась на плечи самого человечества.       Досадовало, что разобраться с этой загадкой до конца не получалось: слишком много людей оказалось вовлечено в это дело, да и времени с тех пор прошло немало. Если прибавить сюда секретность сведений обо всём, что «нетипично», то получалось полное болото. Чем глубже они копали, чем больше узнавали, тем более запутанной казалась ситуация. Ван Ибо изначально рассчитывал, что они всего-то найдут какого-то богатенького придурка, решившего с химерами поиграть, а на деле всё оказалось намного серьёзнее.       — Всё, парни, мне поработать надо, — тишину внезапно нарушил Хуан Цзытэн. — Я бы с вами сидел весь день, да только за меня работу никто не сделает.       — Да, спасибо, что просветил неучей, — Ван Ибо попытался улыбнуться, не вышло. Пришлось просто благодарно кивнуть. От количества мыслей голова сделалась тяжёлой.       — Благодарю, — Сяо Чжань выглядел не лучше него.       — Не за что. Заходите на кофе, — Хуан Цзытэн усмехнулся и махнул рукой на дверь.       — Непременно! — откликнулся Ван Ибо. Заставлять себя он не стал: увлёк за собой Сяо Чжаня и выскочил за дверь. Как раз вовремя, потому что в следующий момент в зону отдыха, где они вели разговор, вошла помощница Главы Департамента с отчётом.       — Ну и, что теперь? Чем дальше — тем сложнее ситуация, — Ван Ибо шагал длинным коридором в сторону выхода. Однако понятия не имел, как поступить и что делать со свалившейся на них информацией.       — Предлагаю немного проветрить голову, — Сяо Чжань улыбнулся ему как-то слишком уж ненатурально. — Надо развеяться, да и брату стоит позвонить. Он меня потерял.       — А меня Юй Бинь забомбил сообщениями, — хмыкнул Ван Ибо. Его личный терминал перемигивался шестью входящими сообщениями. В заголовках каждого обозначались по меньшей мере по три восклицательных знака.       — Тогда пойдём в клуб? — предложил Сяо Чжань. — SHINY ME ещё не открыт, так что там сейчас должно быть тихо.       — Неплохая идея, — Ван Ибо вдруг почувствовал острую необходимость выпить.       Им предстояло обмозговать услышанное. К кому идти за помощью? — такой большой вопрос ставил перед ними нынешний момент. Учитывая, что помощь была нужна, если рейнджеры хотели сохранить работу и, вероятно, свободу, насущный вопрос представлялся ещё и жизненно-важным. Без поддержки их, с высокой долей вероятности, послезавтра ОСПиТА не отпустит с допросов. А ведь в тюрьму за совершённое «преступление перед человечеством» идти совершенно не хотелось…