Ночь темна перед рассветом

Киришима красил волосы в красный цвет в школе. Уже после расставания с его первой любовью. Ему просто хотелось быть ярче, сменить имидж, чтобы его не узнавали на улицах из-за происшествия с его отцом. В новой школе были новые друзья. Киришима уже не искал отношений. Он учился, чтобы поступить в университет. Но секс у него случался частый, так как в том возрасте и омеги, и альфы были особо активны. Эйджиро никогда никого не склонял. Он понимал, что один раз надавишь — и можно сломать. Он был обходителен со всеми омегами, что под него ложились. Недолго юношеское сердце осталось без внимания. Его привлек мальчик из его класса — бета по имени Каминари Денки. Этот юноша был вовсе не против общения, но с первых же секунд сумел дать понять, что ничего больше дружбы между ними просто невозможно. Киришима и сам понимал это, что романтические отношения с Каминари существовать просто не могут — он влюбился в натурала, который бегал за любой слишком короткой юбкой. — Эй, бро, погнали в столовую, — Денки поднял взгляд в потолок. — Погнали, — согласился Эйджиро, вставая из-за парты. Каминари лениво поднялся, и они побрели в сторону столовой. — Я такую девушку нашел… ох ты ж ё моё, лучше тебе не знать, какая она в постели, бро, — засмеялся Каминари. Эйджиро улыбнулся, засовывая руки в карманы. Ему было неприятно слушать истории Денки про его девушек, которых было, наверное, уже миллион. — Ты прав, мне лучше не знать, — Киришима выдохнул. — Мне лучше ничего не знать… Эйджиро посмотрел на друга. Было лето. Его рубашка была растегнута на три пуговицы, и Киришима засмотрелся на капельку пота, ползущую по рельефным ключицам. Каминари шел, сцепив руки в замок за головой. И Эйджиро смотрел на отогнутую рубашку, демонстрирующую абсолютно чистую грудь без единого волоска. — Эй бро, завидуй молча, — засмеялся Каминари, в душе испытывая дикую неловкость и даже, немного, страх. Он был в курсе ситуации с отцом Киришимы. — Я и так молчу, — Эйджиро посмотрел вперед. Придя домой, Киришима заперся в ванной, матери еще не было дома, сестры на кружках. Эйджиро сел на кафель, даже не раздумывая, спустил штаны вместе с бельем, лениво касаясь члена ладонью. В голове был момент, когда Киришима смотрел на голую грудь Каминари. Эйджиро представлял, как он дотронется до этой гладкой кожи с пушком, как коснется выпирающих ключиц и оставит на них несколько засосов… Затем спуститься скользнет рукой в брюки, а другой рукой расстегнет его белую рубашку, оглядит плоскую, совсем не женственную грудь и поцелует левый сосок, не забыл прикусить его. А потом поцелует его грудину, делая дорожку из поцелуев до резинки его боксеров. Коснется рукой чужого члена, и услышит его тихий судорожный вздох, остановит бедра, которые будут наровить сомкнуться. И как Каминари скажет: — Ах… стой… Эйджиро, — да. Назовет его по имени, и потянет его на себя за поцелуем. Киришима поцелует его мягко, неспеша никуда. Денки будет нетерпелив. Эйджиро ахнул, начиная фрикции, нанеся на член какой-то крем для рук. Он чуть прогнулся в пояснице, согнул ноги в коленях и сжал свою рубашку. Эйджиро коснется его члена, стащив с Денки боксеры, на пробу сделает пару движений кулаком и подхватит его ноги, стягивая белье, затем сядет между его разведенных ног, которые Денки собирается свести, но тело Эйджиро уже не позволит. Киришима любит все в этом бете — от чуть вздернутого кончика носа до папилом на затылке от шлема. Денки водит мотоцикл, и Киришима хотелось бы трахнуть его на этом мотоцикле, увезя его за город. Чтобы никто их не нашел и не заметил. Киришима начнет дрочить им обоим одной рукой, тоже добавив какой-то холодный крем или гель — обязательно холодный, чтобы Каминари вздрогнул всем телом и выгнулся навстречу Киришиме. Эйджиро коснется его члена, уделив особое внимание головке, и взгляд Каминари помутится, он потянется за поцелуем, жадным, нетерпеливым. И Киришима конечно же его поцелует. Их поцелуй будет долгим, до рваного стона Денки в чужие губы, потому что Эйджиро будет дрочить ему безумно быстро. Киришима дрочил себе также быстро, как и дрочил Каминари в своем воображении. Он согнулся вперед, поджимая пальцы ног и тихо постанывая. Если бы Эйджиро был чуть осмотрительнее, все было бы наяву. А не в его воображении. Киришима тоже трогает головку своего члена, кончиком пальца ведет от уретры к уздечке и выдыхает, закрывая глаза и откидывая голову назад. Ему безумно нравились его мысли, но страшно было даже говорить о чувствах Каминари. Денки бы его отверг без сомнений. Он гетеросексуал, и ему не нужна обуза в виде киришиминой любви. Эйджиро понимал это лучше всех, но он просто не мог взять и отстать. Киришиме не нужно много времени, чтобы кончить от собственных фантазий. Он мастурбировал редко, а на его долю половых контактов не выпадало слишком уж часто, посему и эякуляция происходила куда быстрее, чем при ведении регулярной половой жизни. Эйджиро зажмурился, выдохнул, провел по своим красным волосам чистой ладонью, поднялся с помощью нее с холодного кафеля, вымыл руки, а затем смыл с еще очень чувствительного члена семя, наскоро натянул брюки и пошел к себе на чердак, переоделся и спустился вниз, захватив учебник биологии. Ему очень нравилась анатомия, скелет человека. Его маленькая мечта — поступить на медика. Почему маленькая? Потому что мечтать масштабно о невозможном глупо. Киришима действительно считал, что он не сможет исполнить свою мечту. Ему не под силу это сделать. Но все же, он каждый день брал учебники биологии и вчитывался в каждый параграф, смотрел в цветные картинки любопытным взглядом. Киришима был талантливым, но далеко не лучшим человеком. Эйджиро мог бы стать кем угодно. Пилотом, слесарем или тем же медиком. Но его выбор пал на медицину. Ему нравилось тело человека, его строение. Он знал всю ботанику наизусть благодаря цветам своей матери и ее любви к фиалкам. Киришима повторял Мендаля и делал чистые линии и дигибридные скрещивания фиалок. Не сказать, что матери не понравился результат. И не сказать, что Эйджиро не остался довольным своим первым исследованием в области генетики. Хоть он и изобрел велосипед. Киришима сел на крыльце, как обычно, перед подъездом к дому и снова читал. Мать должна прийти через 2 часа, с ней придут и сестры. А у него есть время насладиться легким ветерком, биологией и фантазиям об отношениях с Каминари.