***
Тем временем Эвальд Нитол раздраженно вышагивал по давно уже ставшей родной поляне, поминутно испаряя налипший на волосы снег. Напарник вновь старался побить собственный рекорд по опозданиям, им же назначенным. Отдавшись мечтам о возможных способах расправы над младшим, Эвальд едва не пропустил явление оного. Приглядевшись к непривычно тихо идущему напарнику, Нитол не смог сдержать удивленного вздоха, ведь тот выглядел на редкость злым, а неприкрытая аура так и искрила яростью. А ведь он не понаслышке знал, что разозлить Анрия практически невозможно, поскольку сам неоднократно пытался, но больше, чем легкое раздражение вызвать не сумел. — Мелкий? — с максимальной заинтересованностью в голосе позвал он застывшего напарника. — Будь так любезен, Нитол, перенеси меня отсюда, — с трудом проталкивая слова сквозь рычание, Анрий, тем не менее, совершенно не пытался совладать с магией, что агрессивной волной отлетела в сторону от хозяина. — Тише-тише, всю живность распугаешь, — вплотную подойдя к светловолосому, как можно миролюбиво пробормотал Нитол. Покосившись на напарника, Эвальд подавил желание бросить его тут и оставить надоедливых волшебников самим разбираться с этим «ребенком», лишь бы не пришлось уподобляться им и использовать те же средства передвижения. Но пресловутое любопытство все же перевесило брезгливость, отчего, больше не думая над своими действиями, Нитол вплотную притянул младшего эльфа к себе и аппарировал. Оказавшись в небольшой, но богато обставленной комнате, Эвальд без особых церемоний толкнул гостя в ближайшее кресло. Затем он скрылся за одной из многочисленных дверей, вернувшись оттуда с двумя бокалами, в которых плескалась темная жидкость. К этому времени его нежданный гость уже немного оклемался и понемногу стал осматриваться. — Держи, — протягивая бокал, как можно прохладней произнес мужчина, но, заметив, с какой гримасой гость уставился на предлагаемый напиток, раздраженно зашипел, — бери, это всего лишь вино. Проследив, как напарник несмело делает первый глоток, он удовлетворенно кивнул и вальяжно опустился в соседнее кресло. — А теперь можно поговорит и о деле. — Человеческий маг смог рассорить детишек, — несколько недоуменно пробормотал Анрий, словно ему самому не верилось, что и кому он говорит. — И? Разве не этого от него требовал Повелитель? — недовольно хмыкнув, поинтересовался Нитол. Его всегда забавляла эта привычка младшего эльфа, начинать рассказ с самого очевидного, а порой и совершенно глупого факта. — Да! Но не таким же способом! — раздраженно подскочив на месте, прорычал Анрий, но при этом продолжая уделять внимание больше интерьеру, чем собеседнику. — Этот мерзкий старик использует очень уж подлые трюки, учитывая, что его противники — дети. — Что же такого совершил подлый маг? — откровенно издеваясь, спросил Эвальд, даже не стараясь скрыть то, что его ситуация очень даже забавляет. — Подсунул им проклятое зеркало Желаний! — с все возрастающей яростью прошипел Хавит, отчего его лицо исказила непонятная собеседнику гримаса. С минуту понаблюдав за появившимися трещинами на стеклянных статуэтках, мужчина перевел взгляд на гостя, но с разочарованием заметил, что тот стал столь же неожиданно успокаиваться. Понимая, что зрелищного шоу уже не будет, Нитол разочарованно отставил в сторону нетронутый бокал вина, данный разговор утратил свою первоначальную привлекательность. А, значит, гостю пора покинуть его дом. — Повторяюсь, что в этом такого? Любой метод приемлем, главное — это нужный результат. — Старик ведь использовал данный артефакт и на твоих внучках, так, исключительно любопытства ради, — подавив разочарованный вздох, Анрий пожалел, что вообще открылся этому бесчувственному темному и стал для него минутным развлечением. — Мне должно быть интересно? — выразительно подняв бровь, сухо поинтересовался Нитол. — Сам решай, но я уверен, что у одной из малявок активный дар твоего рода, — с деланным равнодушием пожав плечами, пояснил свои слова Хавит. Понимая, что откровенно нарывается, Анрий не смог подавить огромное желание вывести собеседника из равновесия, и если для этого ему нужно пройтись по запретным темам, пусть. И, если судить по вмиг изменившемуся лицу и тяжелому взгляду карих глаз, ему это превосходно удавалось. А то, что по стенам заплясали угрожающие тени — это пустяк, того стоящий. — Которая? — от былого высокомерия не осталась и следа, только злой прищур и удлинившиеся клыки, так сильно выдавающие их дальнее родство с вампирами. — Откуда мне знать: моя задача — следить за планами старика, а не нянчиться с детишками, — медленно потягивая вино, произнес светловолосый, а затем с очевидно наигранным сожалением добавил, — да и угол обзора был не самый удачный. — Зеркало… Проклятый артефакт успел им навредить? — подскочив на ноги, зло прошипел Эвальд, словно озвученный вопрос причинял ему физическую боль. — О, так тебе неожиданно стало интересно? — воодушевленно поинтересовался Хавит и засветился столь тошнотворным весельем, словно вот-вот захлопает в ладоши от радости. При этом колкого льда из глаз младший эльф убирать даже и не собирался. — Анрий! С неожиданной даже для себя громкостью прокричал Нитол и тут же поморщился от саднящей боли в горле. Были причины, по которым он не позволял себе излишне громких звуков, а этот мальчишка умудрился довести его до потери осторожности всего парой фраз. Нестерпимо захотелось приложить зарвавшегося напарника чем-то воистину темным, но нежелание объясняться с Повелителем в который раз останавливало слова, что готовились сорваться с языка. — Тише-тише… Не сумев удержаться от удобности случая, прошептал Анрий, но, видя нехороший блеск во взгляде более опытного эльфа, не стал продолжать свою реплику. К сожалению, силы были не равны и отнюдь не в его пользу. Потому, устало вздохнув, он решил прекратить нарываться и честно ответить на последующие вопросы. — Ничего серьезного с девочками не случилось, только легкая нервозность от увиденного. Чего не скажешь о мальчишке, но на это, тебе, конечно же, плевать. — Да? — проигнорировав окончание реплики, сиплым голосом уточнил Эвальд, поморщившись от того, что голос его подводил, и собеседнику могла почудиться заинтересованность там, где ее вовсе не было. — О чем же поведало им «чудо» зеркало? — Их мать. Каждому из смотрящих в него оно показало мать. — Надо же, как интересно, — неясно искривив губы, пробормотал Эвальд, старательно вышагивая по ковру, и игнорируя разочарованный вздох коллеги, что явно рассчитывал на большее проявление эмоций. — От мага были еще какие-то сведения? — Нет, старик словно позабыл, кто на кого работает, — покачав головой, устало отозвался Анрий: его уже пару минут неумолимо клонило в сон, вынуждая подозревать собеседника в применении чар. Тот же, заметив затуманившийся взгляд напарника, самодовольно оскалился, но все же снизошел до объяснений. — Для волнений нет причин, ты только поспишь, пока я докладываю обстановку Повелителю. А то ты, мелкий, опять своими неуместными восклицаниями испортишь ему все веселье. К окончанию своей речи Эвальду пришлось низко склониться к почти отключившемуся гостю. Заметив, что у того не осталось сил сопротивляться сну, Нитол, ухмыльнувшись, щедро вытянул из того нужную для восстановления голоса энергию. Все равно Хавит вряд ли это запомнит, а ему незачем демонстрировать последствие позорной вспышке гнева.***
В последнее время Анира страдала неконтролируемой бессонницей и часто спала на ходу, что делала ее крайне невнимательной к деталям, чем ранее она страдала очень редко. Потому прибавление народу за завтраком временно обошло ее стороной, и, только насытившись, девочка с удивлением обнаружила несостыковку. — Разве каникулы уже закончились? — с плохо скрываемой паникой осведомилась Анира, после чего в спешке стала осматривать зал, словно это могло ей помочь. — Нет, — с трудом сдержав смех, Невилл поспешил успокоить сокурсницу, — просто многие решили приехать заранее. — Кстати, а где Гарри? — тоже отложив приборы, взволнованно спросила Гермиона, от внимания которой не укрылось то, какими отстраненными были сестры. — Без понятия, — бездумно гоняя салат по тарелке, отозвалась Арина, заметив, что ее близняшка вопрос и вовсе проигнорировала. Хотя, в отличие от нее, та явно догадывалась, где искать гриффиндорца. — Так! Что у вас стряслось?! — громче, чем того хотела, воскликнула Грейнджер, которой совершенно не нравилось творящиеся недомолвки. В ответ ее обожгло холодным пламенем в глазах сестер Снейп, после чего младшая из них раздраженно зашипела. — Тише, — нервно прошептала Арина, после чего со злостью уставилась куда-то поверх головы собеседницы. — Так, объясните, в чем дело, — недовольно поджав губы, но заметно тише произнесла Гермиона. Еще с раннего детства она ненавидела что-то не понимать, но еще больше ее выводили из себя секреты, что явно содержали важную для нее информацию. И если в привычном мире многие загадки решались с помощью книг, то здесь все обстояло совершенно иначе, особенно, когда дело касалось ее друзей. Их поведение просто кричало о том, что произошло что-то значимое, ведь эта троица полумер явно не знала. — Что-то с Гарри? После прозвучавшего вопроса Малфой, до этого тихо завтракающий и успешно делающий вид, что совершенно не находится за столом ненавистного факультета, тут же навострил уши. Секретные новости о проделках Поттера стоили того, что он был вынужден сменить местность, хоть и добровольно, от нежелания сидеть в толпе малознакомых старшекурсников. Так же мальчик несказанно был рад, что со своего места смог уловить направленность взгляда Арины и теперь всей душой жаждал узнать, чем же директор не угодил слизаринке. Вот только близняшки не спешили нарушать возникшую тишину и давать хоть какие-то объяснения. Вместо этого Анира упорно пыталась поймать взгляд сестры, при этом старательно не замечая пристального внимания Гермионы и Драко. В свою очередь, старшая Снейп проявляла не меньшую выдержку по игнорированию всех сразу и вся. Этим она вызвала недовольное шипение сестры. — Если совсем коротко, то Гарри неудачно прогулялся по замку и нашел зеркало, что притягивало его каждый раз все сильней и сильней. Оно показало ему семью, и Гарри не смог так просто уйти, потом профессор Снейп его застал, отругал и взял клятву больше не шататься возле зеркала. Из-за этого тот сам не свой, доводы не слушает, нас избегает. А сестра просто трусишка и не желает признавать очевидное, потому дуется на нас. На одном дыхании выдала Анира, сознательно умолчав о мантии-невидимке, решив, что тот сам должен решать, разглашать ли о ней остальным или нет. Ведь Арина тоже не знала о том, каким именно образом Гарри в тот вечер решился прогуляться. — Зеркало? — непривычно звонким голосом переспросил Драко, даже не заметив, как вилка выпала из руки и со звоном ударилась об тарелку. — Такое большое, в золотой оправе и нелепой надписью? — Да, — хором ответили сестры, настороженно покосившись на слизаринца, который, ко всему прочему, был бледнее обычного. — Тебе что-то известно? — с секундным запозданием спросила Гермиона, озадаченно оглядев всех собравшихся и задержав взгляд на необычайно задумчивом Невилле, что, казалось, о чем-то усиленно вспоминает. — Всего лишь то, что вашему Поттеру как всегда «везет», — мрачно пробормотал Малфой, но, заметив вопросительные взгляды, уже громче поведал, — совсем недавно мне попалась книга, где как раз описывался данный артефакт. И, согласно сноскам моих предков, ничего хорошего в нем нет. — Объясни толком, — вернув в голос привычные властные нотки, потребовала Арина. — Лучше я книгу покажу, она и в школе должна быть. Затем, кивнув каким-то своим мыслям, Драко решительно отодвинул недоеденный завтрак и направился в сторону выхода, даже не проверяя, последовали ли за ним или нет. При наличии стольких гриффиндорцев это был даже не вопрос. Их поспешный уход и недавнее поведение ускользнуло от внимания директора, который, будучи взволнованным недавним разговором с союзниками, витал далеко в своих мыслях. Декан Слизарина же прибывал в блаженном неведении как о творившемся безобразии, так и о все возрастающих проблемах, поскольку в это утро отсутствовал на завтраке.***
До библиотеки добирались быстро и в тишине безлюдного замка. Оказавшись в обители книг, Малфой сразу скрылся за стеллажами, оставив остальным право самим выбрать стол. В пустынной библиотеке мест было предостаточно, но, чувствуя атмосферу загадочности над всей ситуацией, студенты, не сговариваясь, направились в самый отдаленный и скрытый от глаз закуток. Над столом висела напряженная тишина, заставляющая большинство детей замирать в предвкушении, только Анира по обыкновению выбивалась из картины. Она уже через пару минут принялась ерзать на месте и мечтательно блуждать взглядом по корешкам книг, временами, затихая, словно почуявшая добычу собака, но тут же снова принимаясь беспокойно вчитываться в другие названия. — Снейп! — в два голоса прошипели Арина с Гермионой, которых подобное поведение девочки начало нервировать. — Все в порядке? — дрожащим голосом спросил испугавшийся окрика Невилл, который, ко всему прочему, никак не мог свыкнуться с фамилией близняшек, в душе боясь, что на ее звучание непременно явится мастер зелий. — А, ничего, — совершенно невпопад ответила Анира, словно даже не слышала, о чем шла речь. Подвергнуть гриффиндорку более тщательному допросу помешал Драко. Принесенная блондином книга оказалась такой старой, что казалось, будто она рассыплется от любого их неосторожного движения. Побоявшись, лишний раз тревожить издание, ее было решено поместить в центр стола и читать по очереди в два человека. На несколько минут над столом повисла напряженная тишина. Прочитав нужный отрывок, студенты возвращались на место, уступая следующим. Никто из них не решался подать голос, пока все не прочтут книгу. — Какая мерзость! — отскочив от книги, вскрикнула Гермиона, которой благоразумно позволили читать последней. За это она была одарена негодующим взглядом проходившей мимо мадам Пинс, которая впервые на памяти первокурсников проходила в этой части читабельного зала. — Нужно рассказать об этом Гарри, — съежившись, шепотом произнес Невилл. Его еще с детства пугали подобные артефакты, о которых он часто слышал дома. — Знаем, но Поттер упрямо сбегает ото всех и прячется невесть где, — раздраженно постукивая пальцами по столу, произнесла Арина. Она пыталась сдержать возгласы о том, что была права, а ее и слушать никто не стал. — Это уже ваша проблема, не моя, — чересчур поспешно отозвался Драко, словно он боялся, что именно его пошлют на поиски гриффиндорца. — Расслабься, Малфой, тебя Гарри гарантированно слушать не станет, — с легкой улыбкой прокомментировала его действия Грейнджер. — Анира! Сядь уже спокойно! — одновременно с репликой кареглазой прикрикнула слизаринка, ведь, стоило им отвлечься от книги, как младшая сестра возобновила беспокойное ерзание. — Что? — запоздало пробормотала Анира, словно кроме своего имени она ничего не услышала. Затем она, словно очнувшись, резво вскочила на ноги. — Пойду, найду Гарри. И, не дожидаясь ответной реакции, бегом покинула помещение, даже не заметив, что едва не сбила библиотекаря. — Объяснишь? — без особой надежды спросила Гермиона. — Неважно, — раздраженно дернув плечом, произнесла Арина. К несчастью для слизаринки, тишина, исходящая от Грейнджер, без влияния сестры начинала больше раздражать вместо того, чтобы успокаивать, обостряя и без того напряженные нервы. Как и поведение сестры, которое не просто злило, а приводило в бешенство — особенно от осознания того, что силой у той ничего не выведать, а идти на поводу ее желаний и после мириться с «приключениями» не позволяла гордость и здравый смысл. Вот только Анира все больше попадала под влияние окружающих и перестала быть столь осмотрительной, как было в приюте. А это значило, что и влияние Арины на близняшку существенно ослабло, и та не желала больше делиться всеми секретами. И хоть слизаринка понимала, что рано или поздно сестра станет совсем самостоятельной, и ей стоило бы радоваться, но сложившаяся ситуация порождала только злость и панику. Дернувшись от досады, Арина со всей силы стукнула кулаком по ближайшей полке. От этого по той пошли трещины, и посыпалось немало пыли. Зло откашливаясь, Снейп не выдержала и бегом покинула библиотеку, разом позабыв об оставленных за спиной ребятах. Те проводили ее весьма недоуменными взглядами, силясь понять, что же нашло на сестер. — Как с вами весело, — вновь манерно растягивая слова, поведал гриффиндорцам Малфой, даже не пытаясь скрыть ехидство. Ответом ему послужила тишина, но Драко это уже не волновало. Происшедшее несколько выбивалось из характера Арины, но подобные вспышки его уже не пугали, как и ее неуправляемая магия. Ухмыльнувшись все еще шокированным гриффиндорцам, Малфой решил все же догнать Снейп, а то еще нарвется на неприятности. А ему после отвечать за это перед деканом, как последнему слизаринцу, что был рядом с ней. Очередной побег невольного соучастника примирил ребят с действительностью и тем, что на все вопросы им явно не суждено услышать ответы. Никто не рискнул оставаться на месте преступления дольше положенного и быть обвиненным в погроме школьного имущества. Как и, впрочем, пытаться искать стеллаж со столь древними книгами, поэтому уже у выхода Гермиона молча передала издание мадам Пинс и увела за собой смущенного Невилла. Проводив детей обеспокоенным взглядом, Ирма уже в который раз задумалась о необходимости сообщить декану Гриффиндора о странном поведении ее подопечных. В особенности юной мисс Снейп. Последнее время девочка брала далеко не безобидные издания, которые больше бы подошли пятикурснику.***
С началом учебного процесса, несмотря на все усилия общих друзей, ситуация несколько не улучшилась. Троица все также избегала прямого общения друг с другом, и если сестер еще удавалось по отдельности втянуть в какую-то беседу, то Поттер продолжал держаться поодаль. Хоть Невиллу и удалось приблизиться больше остальных, в силу природной стеснительности он мало чем мог помочь, лишь не давать Гарри совсем одичать. Благодаря его подвигу друзья узнали, что Поттер держит обещание и не приближается к зеркалу желаний, но на этом сдвиги закончились. Нарастающее напряжение не смогло сбить даже то, что возле троицы круглые сутки ошивались Грейнджер, Лонгботтом и Малфой. Это нервировало уже Северуса Снейпа, которому не нравилось быть в постоянном напряжении, ожидая, когда же начнут взрываться котлы и ему вновь придется вытаскивать невнимательных студентов из неприятностей. В общую угнетающую атмосферу великолепно вписывался и Дамблдор со своими невнятными речами и еще более раздражающими поручениями. Вырвавшись от директора, Северус пребывал в весьма скверном расположении духа, что сразу заметили студенты и поспешили слиться со своими котлами, только бы мрачный взгляд профессора не остановился на них. И лишь прославленная последними событиями шестерка осталась безучастна к появлению учителя, продолжая заниматься своими делами. И если трое из них просто равнодушно разглядывали потолок, находясь за своими партами, то остальные вполголоса переругивались, стоя в проходе. — Мистер Малфой, мистер Лонгботтом, мисс Грейнджер, мы не мешаем вашему разговору? — с показательным спокойствием уточнил Северус. От этого спорщики нервно дернулись и с опаской обернулись к учителю. — Простите, сэр, мы уже закончили, — поспешно протараторила Гермиона и уже привычным жестом потянула Невилла к партам. Малфой успел сбежать еще раньше. — Как любезно с вашей стороны, — с неприятной усмешкой произнес Снейп. Проводив студентов хмурым взглядом, Северус решил пока ограничиться словами и не снимать баллов, которые те и без него теряли с катастрофической скоростью. Заметив, куда именно уселись студенты, он едва слышно выругался. Грейнджер решила составить компанию младшей Снейп, что, к несчастью, означало, что нянькой Поттера становился Лонгботтом. Более неудачного дуэта для зелий мужчина даже представить не мог, но поделать ничего был не в состоянии. И всё благодаря особому правилу, недавно введенному Дамблдором, которое запрещало пересаживать учеников на свое усмотрение. Старательно отгоняя назойливую мысль о том, что директор на пару с этими детьми специально усложняют ему жизнь, Северус начал урок. На протяженик всего учебного часа зельевар не рискнул сесть и мрачной тенью кружил по классу, поминутно с содроганием оглядываясь на парту Поттера, следя, как бы невнимательные мальчишки не кинули в котлы лишнее или взрывоопасное. И лишь по этой прискорбной причине он не углядел начало другой катастрофы, что происходила в другой части класса. Еще с самого утра Арина непривычно витала в облаках, совершенно не осознавая, что и где делала, и только бдительный присмотр Драко, помог ей не навернуться где-нибудь на лестнице. Поэтому к уроку зелий Малфой был истощен не только физически, но и морально. Весь урок Драко напряженно отслеживал все, что слизаринка кидала в свой котел, успевая перехватывать особо опасные ингредиенты, от чего у него начался дергаться глаз. И потому, когда Арина вновь потянулась к опасному растению, неизвестно как очутившемуся на их столе, вместо внятных слов у него получилось только громко вскрикнуть. И даже несмотря на то, что слизаринка одернула руку, в классе все равно произошел взрыв. Только виновницей оказалась младшая сестра, что, дернувшись от внезапного крика, высыпала слишком много серебристого порошка. Это стало последней каплей в терпении Северуса Снейпа. Взмахом руки уничтожая творение шестерых студентов, мужчина убедился в целостности всех остальных и только тогда позволил злости вырваться наружу. — Поттер, Грейнджер, Малфой, Лонгботтом и обе Снейп, пять баллов с Гриффиндора, каждому! И потрудитесь явиться сегодня вечером на отработку! — Но, профессор, не все из нас из Гриффиндора! — со слезами глядя в пустой котел, возмутилась Гермиона, пытаясь совладать с охватившей ее злостью. — Желаете потерять еще баллы за пререкательство с учителем? — сощурившись, ледяным тоном уточнил Снейп, всей душой желая, чтобы эти несносные гриффиндорцы дали ему еще повод для снятия баллов. — Нет, сэр, — поспешно протараторила Арина, прекрасно ощущая намерения декана и отдаляющеюся энергию предвкушения со стороны змеиного факультета. Пошатнувшись, девочка вцепилась в Гермиону, взглядом давая ей понять, что дальнейшая сцена совершенно не желательна. — Правильное решение, — с показательным одобрением кивнул Северус. Обведя взглядом притихший класс, зельевар отметил, что, несмотря на тишину, большинство гриффиндорцев кипели от сдержанного негодования, а слизаринцы, наоборот, светились ликованием. Казалось бы: такая привычная картина, но теперь не приносящая должного удовольствия. Причиной опять же служила парочка провинившихся детей, а вернее, конкретные сестры, что стремительно меняли цвет лица и для поддержки равновесия вцепились в рядом стоящих. Сдерживая рвущиеся наружу проклятия, Северус решительно уничтожил труды остальных учеников и велел всем убираться с его глаз. Перепуганным студентам дважды повторять не требовалась. Собрав вещи в максимально короткое время, дети сбежали на свободу. Никто даже не вспомнил, что все получат плохую оценку, так хотели оказаться подальше от искрящего магией класса. Запечатывая двери, Северус искренне порадовался тому факту, что сегодня у него был тот редкий день, когда в расписании у него значилось не больше одного курса. Удаляясь в лабораторию, зельевар прикидывал, хватит ли ему времени успокоиться до назначенной отработки или ее придется переносить. Ведь желание проклясть некоторых студентов и их не менее раздражающего директора с каждым днем контролировать становилось все сложнее.***
К назначенному времени в дверь робко постучали, заставив Северуса приятно удивиться: еще никто не приходил на отработку столь пунктуально. Отложив работы старшекурсников в сторону, он выжидающе уставился на дверь, но даже после повторного разрешения та осталась закрытой. Вспомнив, что накладывал запирающие чары, Снейп едва слышно выругался и достал волшебную палочку. — Входите, — сухо велел он замершим в проеме студентам, что демонстративно не обращали друг на друга внимание. — Что нам делать, сэр? — подойдя к столу, первым подал голос Малфой, который еще за дверью понял, что его спутники решили поиграть в немых. — В том углу с вами очень жаждут познакомиться грязные котлы, — равнодушно указав рукой в нужном направлении, поведал Снейп. После чего, словно утратив к детям всякий интерес, профессор вернулся к прерванному занятию. Студенты же, горестно вздохнув, уныло поплелись по указанному направлению. Никому из них грязные котлы не пришлись по душе. Но и перечить Снейпу никто бы не рискнул, ведь в противном случае тот мог заставить делать что-то еще более мерзкое. Рассевшись в максимальной отдаленности друг от друга, ребята работали в тишине. И хоть Северус предпочитал, чтобы студенты вели себя тихо на отработках, в данном конкретном случае он бы предпочел легкий шепот или хотя бы недовольное сопение, но не эту абсолютную тишину. Эти дети заставляли его впервые за всю практику преподавания пожалеть, что он назначил эту отработку именно у себя. Появление старосты факультета Северус счел удачным способом незаметно сбежать, и, хоть это сулило проблемами внутри гостиной, отчасти он был этому рад. Велев виновникам своего бегства закончить с котлами и проваливать, Снейп спешно удалился, даже не став вслушиваться в их нестройное бормотания. Вот только стоило дверям захлопнуться, как с Аниры словно спал сонный дурман. Отбросив от себя надоевший котел, по которому тут же прошла волна магии, делая его абсолютно чистым, девочка с интересом принялась крутить головой. Ее взгляд уперся в противоположную стену, откуда ее стали манить те немногочисленные, но такие интересные книги. Спешно подскочив на ноги, Анира, не замечая обращенных на нее взглядов, уверенно направилась к стеллажу. Арине последовать за спятившей сестрой не дал Гарри, который ловко поймал ее за локоть, вынуждая сесть обратно. Когда же она, зло шипя, повернулась в его сторону, Поттер только отрицательно покачал головой. — Что? Хочешь, чтобы ее поймал профессор? — резко дернувшись и высвобождая руку, зло прошипела слизаринка. В ее глазах неприкрыто бушевало магическое пламя, вынуждая мальчика опустить взгляд. — Нет, мне просто любопытно узнать, что будет дальше, — сильно задетый предположением Арины, как можно сухо проинформировал Гарри. — О, так эта мелкая не всегда такая странная? — с интересом наблюдая за неправильной гриффиндоркой, подал голос Малфой — Нет, — с позабытой синхронностью негодующе воскликнули Гарри с Ариной. — Смотрите, — привлекая внимание остальных, Невилл неуверенно кивнул в сторону обсуждаемой девочки, — Анира взяла несколько книг. — Но зачем они ей? Да еще и сейчас? — озадаченно провожая сокурсницу, что потянулась к еще одной книге, растерянно спросила Гермиона. Она даже в мыслях не могла допустить, что можно вот так без разрешения прикасаться к вещам, принадлежащим профессорам. Особенно таким строгим, как Снейп или МакГонагалл. — Кажется, я знаю, — вмиг помрачнев, сознался Гарри, тут же съежившись под взглядами подруг. Ему всегда становилось неловко и неуютно, когда приходилось вот так признаваться в своих неправильных поступках. Собрав всю волю в кулак, он все же сознался. — Мы с Ани еще до этой ссоры вместе пытались найти информацию о Фламеле. — Вы же обещали! — хором воскликнули Арина с Гермионой. Вот только в голове кареглазой больше слышалась обида, а слизаринка даже не пыталась скрыть злость и осуждение. — Зачем вам Фламель? — почти одновременно с девочками удивленно поинтересовался Драко, о котором все опять разом позабыли. А блондин с негодованием ощущал, что еще немного, и он окончательно запутается со всей этой ситуацией. — Услышали имя, заинтересовались, — недовольно огрызнулся Поттер, совершенно не горя желанием отчитываться в своих поступках еще и перед своим врагом. — В любом случае, вы не там ищите, — совершенно невозмутимо проинформировал Малфой, не забыв придать себе важный и всезнающий вид. После чего уже привычно за последнее дни, не дожидаясь ответной реакции, тот поднялся на ноги и быстро пересек помещение. Остановившись возле стеллажа, Драко принялся быстро нашептывать название встречаемых книг. Повозившись не больше пяти минут, мальчик издал победный клич и вытащил свою находку на свет. Затем, подойдя к столу, где внаглую уместилась Анира, он взял ее за локоть и потянул к остальным. На удивление слизаринца, та не выказала никакого сопротивления. Оставив гриффиндорку на попечение ее друзей, Драко протянул найденную книгу Грейнджер и, назвав раздел, вновь отбежал к столу и с рекордной скоростью расставил незаконно изъятые издания по местам, после чего принялся невозмутимо оттирать упрямый котел, что никак не хотел сверкать чистотой. — Вот, нашла, — осторожно перелистывая страницы, провозгласила Гермиона. После чего, поудобней устроив книгу на коленях, принялась читать в слух. — Николас Фламель, единственный известный создатель философского камня! — Создатель чего? — в один голос спросили заинтересованные гриффиндорцы, вызвав у подруги недовольный взгляд за то, что те посмели ее не просто прервать, а потянулись руками к столь драгоценной книге. Да еще и принадлежащей профессору зелий. — Грейнджер, читай дальше, — снисходительно посоветовал блондин, с превосходством смотря на непонимающее лицо Поттера. Раздраженно шикнув в сторону своих невнимательных и наглых слушателей, гриффиндорка последовала совету и продолжила читать.«Древняя наука алхимия занималась созданием Философского Камня, легендарного вещества, наделенного удивительными силами. По легенде, камень мог превратить любой металл в чистое золото. С его помощью также можно было приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет этот эликсир. На протяжении веков возникало множество слухов о том, что Философский камень уже создан, но принадлежит мистеру Николасу Фламелю, выдающемуся алхимику и поклоннику оперы. Мистер Фламель, в прошлом году отметивший свой шестьсот шестьдесят пятый день рождения, наслаждается тишиной и уединением в Девоне вместе со своей женой Пернеллой (шестисот пятидесяти восьми лет).»
Переполняющие их эмоции гриффиндорцы в слова перевести не успели, поскольку, стоило Гермионе замолчать и поднять взгляд от книги, она испуганно ойкнула и поспешно опустила взгляд. А вслед за этим за их спинами раздался леденящий душу голос Северуса Снейпа. — Если ваш кружок чтения окончен, будьте столь добры убраться отсюда! Последующую неделю отработок вы проведете в компании мистера Филча. Хоть в данной ситуации Северус больше злился на осведомленность Поттера насчет камня, он не мог оставить безнаказанным то, что студенты осмелились нарушить его указ, да еще и позволили себе подобную вольность по отношению к его вещам. Даже несмотря на то, что книгу изначально приволок явно Драко, ведь остальные не додумались бы найти нужное издание, да еще так быстро. — Профессор, сэр, простите нас, пожалуйста, — едва слышно прошептала Гермиона, совершенно не осознанно поглаживая спешно закрытую книгу. Ей совершенно не хотелось, чтобы зельевар считал их невоспитанными. Неуклюже поднявшись на ноги, Грейнджер, не осмеливаясь поднять пылающее лицо, с опущенной головой подошла к учителю и, все еще шепча извинения, протянула тому книгу. Все остальные лишь пристыженно смотрели в пол и молчали. — Свободны, — сухо отрезал Северус, не чувствуя в себе сил на то, чтобы вникать в бессвязное бормотание гриффиндорки. Дважды никому повторять не пришлось. Оказавшись у двери, каждый счел своим долгом негромко прошептать извинения в спину профессора, после чего бегом покинуть лабораторию, а кто и подземелья.***
Если в первом часу Анира еще верила, что после насыщенного дня она сможет уснуть, то ближе к полуночи поняла, насколько ее мечты напрасны. Раздраженно откинув одеяло, она выбралась из сильно помятой постели и покинула надоевшую обстановку, по пути натягивая помятый халат. Спустившись в гостиную, Снейп упала в ближайшее кресло и только после заметила, что сегодня бессонница посетила не только ее. В соседнем от нее кресле обнаружился Невилл, что сосредоточенно смотрел на огонь. И казалось, он даже не заметил появление компании. — Привет, — решив оповестить о своем присутствии, шепотом произнесла Анира. — Тоже не спится? — П-привет, как видишь, — слегка заикаясь, ответил Лонгботтом. Он никак не ожидал, что с ним может кто-то заговорить, ведь он часто по ночам проводил время у камина. Но другие полуночники никогда не обращали на него внимание. — А причина есть? — заинтересованно оглядев собеседника, спросила девочка, хоть и не совсем то, о чем хотела на самом деле. Но все же она решила не уточнять причин его откровенного замешательства после того, как она с ним заговорила. — Вот лично меня мучают вопросы и манят загадки, а еще преследует недовольный взгляд профессора Снейпа. — Везет, у меня часто случается бессонница без всякой причины, — излишне обыденным тоном поведал Невилл. Словно мальчик рассуждал о том, что будет есть на завтрак. — Но так не бывает! У всего всегда должна быть причина! — не сдержав природной эмоциональности, возмутилась Анира, отчего ее голос прозвучал слишком звонко. — Со мной бывает, — пожав плечами, оповестил гриффиндорец. — А ты не пробовал обратиться в больничное крыло? — с новым интересом разглядывая мальчика, словно некую диковинку, поинтересовалась Снейп. — Зачем? — искренне удивился Невилл, — я уже привык. — Но так же ненормально! — вновь излишне эмоционально воскликнула девочка, а затем заметно передернулась. От собеседника повеяло таким обреченным страхом, что ей стало дурно. — Извини. — Не стоит придавать этому такое значение, — несколько вымученно улыбнулся Лонгботтом. — Думаю, со временем это как-то само пройдет. — Но ведь из-за недосыпания ты вечно ходишь вялый и рассеянный, — растерянно прошипела Анира. По опыту последнего времени она понимала, как непросто бывает с недосыпа посещать уроки и просто радоваться жизни. От негодования ее глаза ярко блестели, что в полумраке помещения смотрелось довольно пугающе, но по неясной причине именно это придавало Невиллу уверенности. А вдруг посещение больничного крыла ему и вправду поможет, и он сможет походить на других однокурсников. — Ты вправду так думаешь? — словно пребывая в неком трансе, шепотом спросил мальчик. На это гриффиндорка неожиданно громко рассмеялась, но это почему-то не вызвало обиду, а только желание улыбнуться в ответ. — Прости, и за продленную отработку тоже, — успокоившись, серьезно произнесла Анира, — а касательно мадам Помфри, то да, я абсолютно уверена, что она тебе поможет. — Знаешь, я даже рад, что кому-то не все равно, — доверительно поведал Невилл, и продолжил куда более живым голосом, — отработки — это не так уж страшно, если ходить не в одиночку. Мистер Филч мне даже нравится. — Чем? — от удивления Снейп даже села прямо. — Ну, мистер Филч своим поведением напоминает мне бабушку, отчего кажется, словно я и не покидал дом, — слегка смутившись, пояснил Лонгботтом. — Необычно, но не страшно. Вот моей сестре тоже по душе мистер Филч и его кошка, — с широкой улыбкой поведала Анира, да так, словно сообщала великую тайну вселенной. Лонгботтом вызывал неподдельный интерес и желание разгадать тайну его личности, ведь с одной стороны он — обычный тихий мальчик, а с другой выдает забавные сравнения. А еще умеет понимать растения, что было, по мнению Аниры, самым настоящим показателем могущества. — О, а вот миссис Норрис меня порой пугает больше профессора Снейпа, — передернув плечами, откликнулся гриффиндорец, чем прервал мысленный поток собеседницы и вынудил согнуться в беззвучном смехе. Понаблюдав за ее искреннем весельем, Невилл не выдержал и присоединился к ней. Только мальчик не обладал способностью Аниры смеяться, не мешая другим. Но впервые в жизни его это не волновало. Поглощенные своим внеплановым весельем, дети не заметили, как по стенам прошлись черные тени, как и не поняли того, что после их ухода неожиданно провалились в глубокий сон.***
В другой же части замка Арина беспокойно металась на кровати, находясь во власти кошмара. По комнате уже давно летали предметы, но все еще в безопасном расстоянии от своих хозяек, что продолжали крепко спать. И потому те не могли заметить, что их соседке требуется помощь. Вокруг испуганной Арины возвышались мощные и даже на вид очень древние деревья, невольно создавая иллюзию того, что она просто нечаянно очутилась в запретном лесу и за ней вот-вот придут взволнованные преподаватели. Но огромные сугробы, что виднелись вдоль небольшой тропинки и ледяной ветер мешали в это поверить. Ведь сама Арина неведомым образом умудрялась не мерзнуть, хоть на ней оказалось легкое летнее платье, а обувь и вовсе отсутствовала. Это начинало нервировать слизаринку, ведь такую одежду им выдавали лишь в случае проводов кого-то в новую семью и во время визитов проверяющих. В других случаях на столь дорогие вещи можно было не рассчитывать, да и отсутствие знакомых чувств, магии и просто осязания спокойствию не помогали. Морально устав стоять на месте, она неуверенно двинулась вперед. И если изначально босые ноги едва касались снега, а ветер слегка трепал подол платья, то с каждым новым шагом Арина проваливалась в сугробы все сильней и сильней. Ветер превратился в свирепый и беспощадный, больно ударяя по голым рукам и лицу. Он словно оставлял невидимые ледяные царапины. Беззвучно глотая слезы, Снейп упрямо двигалась вперед, мечтая лишь о том, чтобы оказаться в тепле и больше никогда не видеть скопление снега. Через, казалось бы, бесконечность, перед ней возникло уже знакомое зеркало, что, словно ожившее существо, шептало невнятные слова и манило ее к себе. Словно бы от того, что Арина заглянет в него, произойдет чудо и все горести мира вмиг рассеются. Несмотря на все свое сопротивление и попытку убежать обратно к изначальной поляне, Снейп все равно оказалась лицом к лицу перед кошмарным артефактом. Все предыдущие ощущения казались забытым сном по сравнению с тем, какой холод обрушился на нее сейчас. Словно во всем мире некогда не существовало тепла. Но больше всего Арину пугало то, что щедро показывало ей зеркало. Но все попытки отскочить, зажмуриться или закричать оказывались бесполезны, лишь ледяной ветер с удвоенной силой хлестал по оголенной коже. Обессиленно упав на колени и проваливаясь по пояс в снег, Снейп давилась слезами, но по-прежнему не могла оторвать взгляд от поверхности зеркала. Вот только если во сне Арина оставалось безмолвной, то в реальности от ее криков давно подорвались соседки и большая часть обитателей ближайших комнат. Вихри магии, отделяемые от девочки, не давали толком оценить обстановки или просто разбудить слизаринку, вынуждая бежать за помощью к декану. Примчавшийся зельевар едва успел прикрыть любопытных зевак щитом, как по комнате послышался треск дерева и в воздухе зависло множество щепок, что так и грозились вонзиться в наблюдателей. Отослав всех в гостиную, Северус с боем стал прорываться к первоисточнику проблемы. Арина уже парила над кроватью, но при этом продолжала извиваться и кричать. Присмотревшись, профессор заметил проявившиеся царапины на лице и руках студентки. Прошипев под нос ругательства, Северус принялся накладывать на девочку целый каскад заклинаний, пытаясь уменьшить действия проклятия, при этом невольно отвлекаясь на мысль о том, кто же мог сотворить такое с ребенком. Ведь подобного рода проклятия нередко сводили с ума и более опытных магов, а тут всего лишь первокурсница. Чем сложнее контрзаклятия применял Снейп, тем больше его охватывала паника, что он не сумеет вывести студентку из кошмара, который, к его ужасу, подпитывался кем-то извне. Несмотря на то, что сопротивление артефакту причиняло сильную боль, Арина не желала сдаваться и верить этим неясным эпизодам, что демонстрировало ей зеркало. Ведь то упорно совмещало всех ее знакомых и кровь, меняя лишь способы этой демонстрации. Всей душой ненавидя артефакт, слизаринка краем сознания понимала, что то лишь отражает ее собственные страхи. То, чего она боялась увидеть там, в заброшенном классе. Осознав это, Арина, повинуясь собственной воле, вплотную прилипла к зеркальной глади и принялась бессвязно нашептывать беззвучные фразы, что в ее голосе складывались в счастливые моменты с друзьями. Холод постепенно стал отступать, но погруженная в воспоминания девочка этого даже не заметила. Почувствовав новый всплеск магии, Северус сначала напрягся, но заметив, что тот направлен вовнутрь, с облегчением уцепился за него. Следуя за слабым проблеском сознания слизаринки, зельевар удвоил усилия и перешел на еще более древние заклинания, что являлись довольно энергоемкими, но давали почти мгновенный результат. Обессиленно опустившись на пол, Снейп с облегчением наблюдал за тем, как сначала прекращает трещать мебель, а затем падают на пол до этого парящие предметы. Постепенно на законное место вернулась и сама Арина и после неуверенно открыла глаза. Именно в этот момент в комнату ворвались и другие деканы во главе с директором. — Северус, мальчик мой, что произошло? — неспешно подходя к обессиленному профессору, с, казалось бы, участием спросил Дамблдор, но его глаза остались равнодушными. — Сильное воздействие извне, вызвавшее кошмар, — сухо пояснил Снейп, пытаясь со своего места оценить нанесенный комнате вред и решая, безопасно ли позволять детям здесь ночевать. — Мисс Снейп, а что скажете вы? — переводя странно блестящий взгляд на студентку, мягко поинтересовался директор. — Я-я не совсем понимаю, о чем вы, сэр, — запнувшись из-за неприятно саднящего горла, растерянно ответила Арина, пытаясь плотнее укутаться в одеяло. Ее бил озноб, но причины упорно ускользали из ее сознания. — То есть вы ничего не помните, — уверенно произнес зельевар, что совершенно не звучало как вопрос, а скорее утверждение. — Альбус, моей студентке нужно в больничное крыло. Так что с вашего позволения... С усилием поднявшись с пола, Северус плотнее закутал слизаринку в одеяло и с легкостью поднял ее на руки, словно девочка ничего не весила. Пройдя мимо замерших коллег, зельевар дал указание старостам разместить где-то потерявших кров студенток и уже хотел удалиться, как его догнал вопрос директора. — Профессор Снейп, почему бы вам не наколдовать носилки? — и хоть тон Дамблдора звучал обычно, в его глазах явно полыхало необъяснимое недовольство. — К девочке и без того применили много магии, Альбус, — всеми силами сдерживая яд в голосе, сухо ответил Снейп. Более не дожидаясь ничьего возмущения, Северус уверенно отправился в больничное крыло, где передал пострадавшую в надежные руки мадам Помфри, сдержанно поведав о том, что, собственно, произошло. После пообещав, что еще заглянет, он удалился. Ему и самому стоило восстановить силы и затем постараться разобраться в том, каким же образом злоумышленник смог столь сильно повлиять на Арину Снейп. Зельевару совершенно не нравилось то, что он вновь ощущал неправильную магию, которая уже в третий раз нападает на одну из сестер. Нервировало и то, что он никак не мог определить, к какому классу относилась эта магия и чем она грозила детям. Погруженный в свои мысли, Северус пропустил момент, когда от стен отделились тени и умчались вверх по стене, которые вскоре и вовсе покинули пределы замка.