Семейные узы

      Раздражение - пожалуй, этим чувством можно описать каждую секунду жизни в этом мире. Ну, а что? Разве это клево - существовать? Да еще и рядом с такими противными людьми. Они ведь все портят. Буквально все. Но больше всего они любят портить свои машины. И, вроде бы, этот факт должен быть на руку для Рафа, но его все равно все это бесило.       Конечно, ему нравилось возиться в капоте или под машиной, это немного успокаивало, остужало пыл. Долгая и кропотливая работа, которая требует умений. Раф был весь в машинном масле, в неудобной рабочей одежде. В нос бил противный запах бензина. Еще и лежать в такой позе, рискуя быть раздавленным несколькими тоннами машины - не самое лучшее, что могло с ним произойти. Но Раф даже высовывал язык от усердия и был безмерно рад, что может отвлечься на работу. Неприятные мысли никогда не оставляли парня, от них было невозможно избавиться. Оставалось лишь убегать. И Раф зарывался в работе, оставался надолго в обществе людей, лишь бы не слушать самого себя.       - Эй, приятель, ты там как?       Руки на мгновение замирают, переставая закручивать какую-то важную деталь, а потом и вовсе опускаются. Недовольно нахмурившись, Раф выглядывает из под машины, но вылезать не собирается.       - Я же просил не отвлекать меня, - ворчит Раф и тянется за разводным ключом.       Раздается громкий смешок и Раф закатывает глаза.       - Ох, простите, ваше величество, что помешал вашему досугу. - Кейси язвит, подпинывая друга ногой, как бы поторапливая. - Хорош там возиться, ты уже час занимаешься одной машиной, а у нас, между прочим, заказов немерено.       - Подвеска расшаталась. - бурчит Раф, не обращая внимания на насмешливый тон друга. - Еще пять минут.       - Ты говорил это час назад.       Раф останавливается и хмурится. Он вполне мог провести час под одной машиной и даже не заметить этого. А ведь работы и правда много. У них с Кейси остались еще япошка и немец и все надо успеть до конца рабочего дня.       - Сейчас точно пять минут. - отвечает Раф.       - Я ставлю таймер.       - Ставь, ради Бога, - закатывает глаза парень, приступая к работе.       Слышится звук разблокируемого телефона и Раф понимает, что Кейси действительно засек время. Надо уже привыкнуть к тому, что друг воплощает в жизнь все свои идиотские идеи.       - Кстати, что там насчет рыжеволосой? - спрашивает Кейси, стараясь казаться равнодушным.       Раф усмехается и вынимает из зубов детальку, которую было некуда положить.       - Ты про меня, Джонс? Прости, ты не в моем вкусе.       - Идиот, я про Эйприл, - бурчит Кейси, раздраженный тем, что приходится показывать свою заинтересованность.       - И не в ее вкусе тоже.       - Да брось, Раф. Просто скажи, твой брат разговаривал с ней или нет?       - Или нет.       Раф снова получает пинок под колено и недовольно морщится.       - Ноги-то не распускай, придурок.       - Ну, мне больше нечего распускать, потому что не с кем.       Вот это Раф понимал - аргумент. Сам он этой проблемой не особо страдал. Тем более, отношения ему были не нужны. Любые отношения непостоянные и недолговечные, а как можно доверять человеку, который все равно уйдет? Поэтому Раф не понимал вечную потребность друга в девушках.       - Ладно, я напомню Майки, что он обещал поговорить с Эйприл и устроить вам одно свидание. Но только одно.       - Мне хватит, чтобы очаровать эту крошку. - самодовольно улыбается Кейси и смотрит в свой телефон. - Пять минут прошло, вылезай.       Раф вздыхает, прекрасно понимая, что все равно не мог продлить этот момент. Ему нравилось разбирать и собирать, чинить что-то, а не ломать, занимать руки работой. Но всему приходит конец и Раф вылезает из под машины, раздраженно посматривая на своего лучшего друга.       - Уж простите, что я не такой лентяй и халтурщик, как некоторые, - язвит он.       - Чувак, ты же знаешь мой девиз. Упустишь какую-нибудь проблему в первый раз, и люди придут снова.       - Ага, или найдут мастерскую получше.       - Мы работаем в лучшей мастерской города! - наигранно восторженно кричит Кейси, уже направляясь в комнату для отдыха. Было время обеда.       Раф недовольно плетется за другом.       - Скорее, в самой ближайшей, - ворчит он.       Чтобы окончить школу, надо получить нормальные годовые оценки. Но чтобы поступить куда-нибудь, надо было хорошо сдать экзамены. И Раф не справился с этой задачей. Экзамены были не сложными, они просто были тупыми. Вопросы были не точными, хотя типа по учебнику, атмосфера была тюремной, и вообще, Рафу всегда было трудно в давящей тишине жаркого кабинета. Раф ненавидел все это. Ненавидел тишину, когда кабинет заполнен людьми, ненавидел раздражающие звуки в этой тишине, типа щелканье ручкой или шуршание бумаги. Ненавидел, что за ним зорко следил учитель. Ненавидел, что от этих дурацких экзаменов зависело его будущее. Ненавидел, что дыхание сбивалось, руки потели и становились липкими, глаза не могли сосредоточиться на словах. После этого Раф бы удивился, если бы узнал, что сдал экзамены. Донни два месяца лета после этого бегал по всяким конторам, учреждениям образования, пытаясь упросить хоть кого-нибудь признать то, что во время экзамена Рафу стало плохо и из-за этого он все завалил. Он умолял вышестоящих взрослых, чтобы они устроили пересдачу для Рафа, без других учеников, без всякого давления. Но Донни отказали. Посчитали, что ничего подобного не произошло, все волнуются на экзаменах, ничего нового. Раф был правда благодарен брату за это волнение, ведь никто больше и ухом не повел. Отец посчитал, что его второй по старшинству сын всего лишь не оправдал ожиданий, Лео говорил о том, что стоило получше подготовиться, а Майки просто молчал. Не осуждал, но и не поддерживал. Раф не винил его, у мелкого тогда были собственные закидоны. Что же ему оставалось? Баллы были очень низкими, с такими на платное не возьмут, не то, что на бесплатное. А денег в семье и так было немного, все таки, много детей. Вот Раф и решил, что пересдаст экзамены и поднакопит денег, чтобы уж точно поступить. Что в этом сложного? Надо всего лишь взять свою жизнь в свои же руки и вырасти. Правда, вскоре Раф понял, что не так уж и хотел взрослеть.       Раф хмуро смотрит на контейнер, который наполнен каким-то странно-пахнущим салатом, и не понимает, почему нельзя просто пожарить картошку. Она была не такой уж и вредной. Всего лишь немного масла, ничего страшного. Но Лео, когда приходила его очередь готовить, настаивал на том, что питаться надо правильно и полезно. Поэтому в его порциях не было мяса. Раф любил мясо.       А еще он на сто процентов уверен, что этот контейнер буквально светится от чистоты. Даже невооруженным глазом можно заметить, как его натирали раз десять каким-то порошком, стараясь убить все микробы. Рафу даже стало жалко этих мелких вредителей. Лео был кровожадным убийцей микробов, в жестокости с ним никто не сравнится. Рафу было все равно на такие вещи, как чистый с внешней стороны контейнер, но Лео они явно напрягали. Раф мог закрыть глаза и с легкостью представить, как старший стоит у раковине, в которой лежит всего пять идентичных контейнеров, трет их пол ночи, пытаясь убедить самого себя, что на них не осталось грязи, аккуратно накладывает в каждый порцию салата, после этого с новой тщательностью моет ложку, которой накладывал, и приклеивает на каждый контейнер записку с именем члена семьи. Лео поднимает взгляд на часы и даже радуется, что сегодня закончил все к трем часам ночи, а не как обычно, к пяти, и со спокойной душой идет в кровать, чтобы смотреть сны про чистящее средство. Раф даже улыбнулся, представив так четко будний день брата. После этого стало легче воспринимать этот дурацкий салат.       Кейси же обедал чипсами.       - Ты просто завидуешь, - фыркает он, заметив презрительный взгляд друга, и засовывает соленую руку в шуршащую упаковку.       - Это невозможно, ты вообще видел этот идеальный салат, который достался мне сегодня на обед? - усмехается Раф и ковыряется вилкой в контейнере. Может, если убрать брокколи, будет не так отвратительно?       - Опять Лео готовил? - понимающе кивает Кейси. - Чувака типа надо хорошенько замарать, испортить. Поверь Кейси Джонсу, девчонку легко переключить на темную сторону.       Раф с трудом сдерживается, чтобы не ляпнуть, что еще больше испортить его старшего брата невозможно. Лучшему другу не стоит знать, чем занимается их семья в стенах родного дома.       Раф познакомился с Кейси здесь, в первый рабочий день. Этот паренек не заваливал экзамены, не стремился поступить куда-то, он просто решил, что образование - для идиотов. Поэтому решил заняться бизнесом и хорошо подняться. Правда, он прогорел и сейчас был должен банку кругленькую сумму. Поэтому пришлось идти работать туда, куда брали - в мастерскую. Но своей мечты стать успешным и богатым Кейси не забывал и уже строил новые планы. Раф, если честно, сначала сторонился Кейси, недолюбливал его. Они даже подрались в тот самый первый день. Но через какой-то время Раф понял, что он не так уж и плох. Кейси не мог стать бизнесменом, потому что был слишком открытым и диким. Не врал, не играл в игры разума, не строил из себя кого попало. Просто двигался по течению и ни о чем не переживал. Странно, но такой шебутной и легко заводящийся парень пришелся Рафу по душе. Он успокаивал. Заставлял смотреть на ситуацию трезво, по взрослому. Кейси служил неким противовесом в жизни Рафа. В то время, как вся его семья была сумасшедшей, Кейси тоже был таким, но на фоне братьев Рафа казался одуванчиком. Возможно, это ненормально, но Раф никогда не имел дело с обычными вещами. Вы вообще о чем, он позволял старшему брату трахать себя на протяжении года, а теперь сам же трахает младшего. О какой нормальности тут говорить?       Завибрировал телефон, оповещая о том, что ему кто-то звонит. Раф закатывает глаза, потому что кто бы это не был, он не хочет разговаривать. Но взять трубку придется, вдруг там что-то важное. На экране высвечивается "Параноик" и да, Раф не записывал братьев по имени в своих контактах. Он никого не записывал по имени. Кейси у него вообще был "Придурком". Лучший друг знал об этом и ни капли не обижался, называя Рафа "огненной машиной для разрушений". Поэтично.       - Успокойся, я не помыл контейнер, оставил для тебя, - вместо приветствия выдает Раф.       На другом конце сотовой связи слышится раздраженное рычание и гул толпы. Раф пришел к выводу, что у брата сейчас перемена.       - Я ценю твой юмор, малыш, но есть другая тема для разговора.       Раф тут же вспылил, услышав это ненавистное прозвище. У них было всего два года разницы, а Лео вел себя, как будто был намного старше, опытнее и умнее. Кусок дерьма.       - Если ты еще раз попробуешь меня так назвать, то...       - То что, сладкий? - усмехается Лео, перебивая брата. - Ударишь меня? О, это так по-взрослому.       Раф стискивает зубы и пытается удержать себя от грубых слов. Старший брат бесил, буквально являлся самой главной причиной, почему Раф злился на этот мир. У них с Лео вечно была эта борьба за лидерство в семье, они все время дрались и кусались, грозились уничтожить друг друга и никогда не примирялись надолго. Раф правда думал, что после того, как они вступили в эти странные отношения и сильно сблизились, то все должно было стать лучше. Но Лео лишь еще больше бесил, а Раф еще больше заводился. Да, теперь они могли выплескивать это раздражение, трахаясь до потери сознания, хороший путь примирения. Но это все равно не могло угомонить их горячие нравы. Они по-прежнему кусались, но теперь им обоим это нравилось. Но как бы сильно не заводили эти перепалки, Раф все равно уставал от вечных ссор.       А еще старшие братья никогда не созванивались просто так. Никому не было дела, как дела у другого. Если позвонил, значит, что-то случилось или типа того.       - Ближе к делу, - шипит Раф, все еще злясь на брата. Он знает, что Лео звонит по какой-то важной причине. Просто так он бы не набрал.       - Ну, во-первых, мне стоит выяснить, знаешь ли ты о том, что Донни сегодня на конкурсе заучек?       Лео дразнит, показывает, что Раф не такой уж и хороший старший брат, каким хочет казаться. Заставляет сжимать кулаки и подавлять желание ударить ими по самодовольной физиономии.       - Знаю, - рычит в ответ Раф, хотя понятия не имеет, что это еще за дурацкий конкурс и почему Донни не удосужился ему сообщить. А может, умник и говорил, просто Раф его не слушал.       - Так вот, следи за ходом дела. Донни занят часов до трех. А у меня сегодня дополнительная пара, ну, ты знаешь, как неожиданно и в последнюю минуту об этом любят сообщать.       - Чего тебе надо? - рычит Раф, лишь чтобы не слушать эти издевательства снова и снова.       Лео добился своего, разозлил брата. Рафу иногда казалось, что у старшего брата даже есть определенная цель на каждый день - сколько раз он сможет довести младшего до ярости. Слишком много раз.       - Надо забрать Майки из школы.       Раф раздраженно выдыхает. А он так хотел отдохнуть, сходить с Кейси после работы в кафе, просто забыть о всяких проблемах. В мастерской были странные смены, и сегодня его рабочий день начался в 4 часа утра, а закончится должен был уже скоро, около 14. Раф всего лишь хотел поскорее закончить сегодняшний день.       - Почему этот идиот не может сам ходить? - ворчит Раф, скорее для вида, чем реально возмущаясь этому факту.       - Майки и так уже дважды за неделю возвращался домой в одиночестве. - отрезает Лео. - Еще несколько раз и это войдет в привычку. Ты хочешь, чтобы он снова начал бунтовать и отказываться от нашей заботы?       - Это не забота, это тоталитаризм.       - Эй, а ты молодец! - радостно воскликнул Лео и Раф мог даже представить, как старший брат улыбается. - Хотя, я бы назвал нашу систему правления в семье авторитарной, но, возможно, младшим виднее.       Раф с трудом сдерживает такую неуместную сейчас улыбку. Лео вечно так делал. Сначала выводил из себя, заставлял ненавидеть до боли в сердце, а потом кидал лишь одну мягкую фразу и все, Раф сдувался, чувствовал, как внутри летают бабочки и щекочут его нутро. Как один человек мог вызывать столько противоречивых чувства?       Он бросает взгляд на часы и понимает, что до конца смены остается два часа.       - Ладно, - коротко соглашается Раф. - Но в следующий раз плевать, какие у тебя там пары - сам будешь возиться с мелким.       - Нет, не буду.       - Мог хотя бы соврать. - вздыхает Раф.       - Я никогда и никому не вру.       - Ага, а как же отец?       - Это сокрытие правды с целью уберечь его хрупкое психическое здоровье.       - Понятно, ссыкло. Увидимся вечером.       - Не мой контейнер!       Раф вырубает звонок и раздраженно вертит телефон в руках. Разговор с Лео, как и всегда, выбил из привычной колеи, заставил волноваться и напрягаться. Раф ненавидел это чувство.       - Что, папочка скинул на тебя грязную работу? - язвит Кейси, доедая свои чипсы. - Можешь сказать, что сегодня с тобой поиграет дядя Кейси, пусть встает в очередь.       - Прости, дружище, но сегодня поиграть не получится. - качает головой Раф. - Надо забрать мелкого из школы.       - Ух, это школа. Терпеть ее не мог. - Кейси запивает соленые чипсы газировкой и Раф, не являясь врачом, дает ему еще лет десять максимум, с таким образом жизни.       - В общем, надо поскорее заканчивать с теми двумя машинами, чтобы не задерживаться. - Раф поднимается со стула и выкидывает весь салат в мусорное ведро, с трудом подавляя желание скинуть туда же контейнер.       - Передай Майки, что он обломал мне сегодня обед с шикарной красноволосой красоткой.       - Непременно. Может, после этого, он наплетет что-нибудь про тебя Эйприл.       - Да ладно, дружище. Я же пошутил.       В мастерской было несколько команд механиков, но Раф с Кейси по праву считались самой лучшей. Они оба хорошо разбирались в машинах и отлично работали вместе. Их управляющий давно это заметил, потому и ставил Рафа и Кейси в одни и те же смены. Друзьям это было только на руку. Раф останавливал друга, когда тот начинал халтурить, а Кейси, в свою очередь, помогал Рафу не закопаться в этих машинах до смерти. Они работали друг для друга хорошими противовесами.       А еще они справлялись со всей работой быстро, когда надо было. До конца смены оставалось пятнадцать минут, а Раф уже снимал грязный комбинезон и запихивал в свой шкафчик.       - Я не то, чтобы запал на нее, - продолжал разговор Кейси, - просто, ты понимаешь, перед хорошенькой девчонкой невозможно устоять.       - Угу, - бурчит Раф, застегивая джинсы.       Кейси смотрит настороженно и даже отвлекается от своей помятой футболки.       - Ну, или перед хорошеньким парнем. - пытается сделать равнодушный вид друг, как будто бы сказал это просто так.       Раф вздыхает, не успевая натянуть на себя рубашку.       - Кейси, сколько раз тебе повторять - то, что я не встречаюсь с девушками, не означает, что я гей.       - Ты мог бы встречаться с кем захочешь. - пожимает плечами Кейси. - У нас свободная страна. Типа. В обществе лучше за ручку со своим парнем не ходить.       - Нет у меня парня! - закричал Раф.       - Но с кем-то ты же определенно встречаешься.       - С чего вообще ты это взял!?       - Твои засосы.       Раф замирает и машинально тянет руку к шее, пытаясь нащупать синяки.       - Расслабься, это было на прошлой неделе, - фыркает Кейси. - Слушай, ты же знаешь, я не буду осуждать. Просто немного обидно, что ты не рассказываешь об этом мне, лучшему другу.       - Не о чем рассказывать! - Раф со всей силы захлопывает шкафчик. - И хватит уже доставать меня!       Раф психовал, вновь срывался. Он хватает сумку и пулей вылетает из раздевалки, а потом и из мастерской, чтобы не ляпнуть еще что-нибудь. Раф не умел держать эмоции при себе и от этого страдали близкие ему люди. Кейси, конечно же, уже привык и знает, что надо быть осторожней, но иногда не может сдержаться и особо едко подкалывает лучшего друга или переходит на неприятные темы. Зато после этого не обижается и не поднимает вновь прошлый разговор. Они приходят на следующий день и ведут себя, как ни в чем не бывало. Кейси считал, что другу просто нужно время, чтобы принять самого себя, и давил лишь немного, изредка переступая черту. Раф же считал, что Кейси лучше перестать нести всякую чушь, иначе он выбьет из него всю дурь.       До школы было недалеко, но Раф все равно ускорил шаг, прекрасно понимая, что Майки не станет его дожидаться. Младший брат не любил, когда с ним ходили за ручку, как с маленьким. Майки семнадцать лет, он хотел свободы и пространства, но старшие братья не давали ему этого. Изредка Донни мог сделать вид, что забыл что-то и позволить Майки побыть одному хотя бы несколько часов. Раф считал, что умник слишком мягкий по отношению к младшему брату. Тут бы пригодилась твердая рука, которой как раз обладал Лео. Он ничего не позволял Майки, все время следил за ним и заставлял других членов семьи следить. Он не позволял Майки вольностей, был всегда начеку. Лео оправдывал это тем, что волнуется за братишку. Раф знал, что это правда. Старший брат очень сильно переживал и пытался сделать все возможное, чтобы Майки чувствовал себя лучше, но лишь усложнял ситуацию, по мнению Донни. По итогу, трое старших братьев разбились на два лагеря - Раф и Лео утверждали, что за Майки нужно тщательно следить, а Донни пытался выиграть брату хоть коплю свободы. Каким-то шестым чувством Раф понимал, что умник прав, но не мог перечить в этом деле Лео. Ведь если что-то случится с Майки, то никто этого не переживет. Лучше вогнать его в рамки, чем потерять окончательно.       Раф не любил осень, ведь это означало, что скоро наступит зима. А потом весна, и лето, и вновь осень. Этот круг раздражал, заставлял придумывать несуществующие времена года и окунаться в них с головой. Например, Раф, в далеком детстве, на пару с Донни, придумал "цветение". Это месяцы между весной и летом, когда нет ни снега, ни дождей. Есть лишь цветы. Конечно, весной и летом цветет много цветов, но нет сезона, который именно посвящен прекрасным растениям. Раф представлял, что в это время мир будет усеян цветами, а Донни дополнял, что власти могли бы принять закон о том, что их нельзя срывать. Братья хихикали, спрятавшись под одним одеялом, и придумывая все новые и новые времена года. Раф не смог бы сейчас вспомнить их всех.       Из школы повалила толпа учеников. Все поскорее стремились покинуть пределы этого серого здания, чтобы вернуться в свои счастливые миры соц сетей. Раф стоял чуть поодаль, высматривая в этой толпе младшего брата. У Майки было много друзей, он постоянно был в центре внимания, кричал громче всех, смеялся и все время улыбался. Его тяжело не заметить. Иногда Раф завидовал такой социальной приспособленности, потому что сам за все свои двадцать лет жизни завел всего лишь одного друга. Но потом он вспоминал, почему Майки привлекал к себе столько внимания, и зависть пропадала, уступая место грусти.       Раф заметил его через минуты две, эти золотые кудряшки невозможно не увидеть. Они ослепляли, прямо как лучи солнца. А смех был таким заразительным, что никто не смог бы не расплыться в улыбке, услышав его. Рядом с Майки шла какая-то девчонка и Раф тут же насторожился. Да, Майки был популярным, но Раф до сих пор не мог к этому привыкнуть и косо посматривал на его друзей.       - Эшли, ты что, тебе очень идет это платье! - заверяет подругу Майки так громко, что наверное даже Лео в своем институте слышит. - И если этот идиот вновь скажет, что оно ужасное, или что ты ужасная, то дай мне знать. Я выбью из его головы все плохие мысли о тебе.       Девочка благодарно улыбнулась и что-то шепнула на ухо другу, но Раф не смог разобрать слов. Ему очень хотелось бы посмотреть на то, как Майки осуществляет свои угрозы, но Раф надеется, что подобное никогда не произойдет. Младший брат улыбается, слушая подругу, но тут его взгляд скользит по толпе и останавливается на Рафе. Улыбка тут же гаснет и Раф замечает, как хмурятся светлые брови.       - Шикарно, - бурчит Майки и тянет подругу вперед за руку, намереваясь просто пройти мимо брата, но Раф ловит мелкого за локоть и удерживает на месте.       - Я тоже безумно рад тебя видеть, - кривит губы в наигранной улыбке Раф, чуть сильнее, чем стоило, сжимая руку брата.       Девочка непонимающе смотрит на незнакомого парня и, наверное, начинает беспокоиться за сохранность своего друга, но Раф спешит ее успокоить.       - Здравствуйте, я старший брат этого негодника, - все еще улыбается Раф. - И я пришел забрать моего любимого, младшего братишку домой.       - Оу, - смущается девочка, явно очарованная этой яркой улыбкой.       А вот Майки совсем не счастлив. Он хмуро смотрит на брата и все еще пытается вырваться. И что он хочет сделать, просто сбежать от родного брата?       - Мне не нужна нянька, - бурчит он.       Раф ощущает под пальцами костлявые мышцы. Майки был худощавым и ненавидел это. Пытался заниматься спортом, но это не особо помогало. Донни говорил, что у младшего брата просто такой организм, ничего не поделать. Донни говорил, что это таблетки не дают мышцам нормально развиваться, но без них совсем нельзя. Донни говорил, что Майки и так прекрасен, что у него очень красивые, тонкие запястья. Донни много чего говорил, лишь бы утешить младшего брата. А вот Раф молчал. Всегда.       Раф поворачивается к девочке и пытается состроить максимально дружелюбный вид. У него это редко получается, но Раф умеет хорошо притворяться.       - Надеюсь, вас не надо провожать до дома, мэм, - он с трудом сдерживает насмешку. - А то мне еще надо братца сопроводить.       - Ладно, хватит паясничать, - Майки, кажется, смиряется с тем, что от брата ему не отделаться, и просто толкает его в сторону. - Увидимся завтра, Эшли.       Девочка кивает, смущенно смотря вслед братьям.       Майки раздражен. Вообще, это качество не характерно для младшего брата, скорее, вечно чем-то недоволен был как раз Раф. Но сейчас мелкий молчит, все еще пытается вырвать руку, но у него не получается. Рафу даже стало жалко Майки. Он знал, какого это - быть младшим. Они все знали. Лео не позволял им забывать, кто в семье самый старший.       - Ты прекрасно знаешь, что это для твоего же блага. - не выдерживает молчания Раф.       Майки смотрит на него упрямыми голубыми глазами и молчит, ускоряя шаг, наверное, стремясь поскорее вернуться домой и пожаловаться на весь мир Донни. Раф понимал брата, он и сам доверял среднему брату подобные переживания.       - Я не беспомощный, - тихо говорит Майки, как бы сдаваясь, открывает перед братом свои слабости.       - Я знаю, - соглашается Раф, чтобы еще больше не расстраивать брата. - Но меня сегодня отпустили с работы пораньше и я решил, что хочу пройтись со своим братишкой до дома.       - Ага, как же. - фыркает Майки. - Когда ты в последний раз проводил со мной время по собственному желанию, а не потому что Лео заставил?       - Вчера, за завтраком, я остался за столом, хотя все уже ушли, чтобы послушать твои глупые рассказы про школу, - усмехается Раф и треплет смущенного брата по кудряшкам. - Брось, ты делаешь из меня какого-то монстра.       - Нет, я не это имел в виду, - неловко жмется Майки. - Прости.       - Забыли.       Раф проводил не так уж и много времени с семьей. Потому что много работал, много учился, и потому что не разделял увлечений братьев. Он не любил науку и занудство, как Донни, не любил вылизывать до блеска каждую вещь в доме, как Лео, и не любил веселиться, как Майки. Серьезно, он не любил веселье. Раф не мог вспомнить, когда последний раз отрывался по полной или смеялся в полный голос. Он был собран и сосредоточен большую часть дня и ночи. Раф больше любил спокойствие, чем бешеную радость. Ему нравилось находиться в состоянии покоя. Хотя, Донни объяснял ему однажды физику и говорил о том, что это состояние крайне шатко и непостоянно. Мы вечно движемся куда-то, вечно бежим вперед или назад, или в сторону, лишь бы не стоять на месте. Будь на то воля Рафа, он бы просто стоял всю свою жизнь на одном месте, ничего не делая. Его бесило то, что приходилось жить. Огромнейший минус мира.       Возможно, он и правда был монстром, вдруг подумал Раф. Злым и бесчувственным чудовищем, которое хочет забирать жизни, не имеющие значения, как и его собственная. Возможно, он уже давно сошел с ума и сейчас находится в психушке, а то, что видит перед собой - лишь иллюзия, игра больного воображения. Раф злится на то, что позволяет самому себе усомниться в реальности мира. Все же нормально, вот он сжимает тонкую руку младшего брата, ощущает ее тепло и шероховатость. Это настоящая кожа, а не глюк. Но Раф знает, что собственное сознание может сыграть с ним злую шутку. Это могут быть всего лишь воспоминания. Раф ненавидит себя за то, что до сих пор не может разобрать, где реальность, а где фантазии. Пытается выкинуть из головы навязчивые мысли, но не получается. Они как акулы, цепляются острыми зубами за бедную душу Рафа и не отпускают, заставляя сердце истекать кровью. Он кричит, он притворяется, что кричит, он представляет, что кричит, лишь бы унять боль в самой глубине сущности. Но это все равно больно. Жить больно. Понимать, что жизнь - это дерьмо. И понимать, что ты ничего не можешь сделать, чтобы этот мир казался настоящим.       Майки совсем рядом, неровно дышит, сжимает ладонь старшего брата, что-то громко рассказывает. Он не может оставаться в состоянии покоя. Он вечно чем-то занят, вечно дергает конечностями, даже во сне. Раф тянется к нему, пытается вдохнуть эту жизнь и почувствовать ее. Сердце младшего бьется быстро-быстро, грозясь выпрыгнуть из груди. Раф хочет прикоснуться к нему, ощутить, как жизнь может существовать на кончиках его пальцев. Но он останавливает себя, позволяя лишь наблюдать, но не трогать. Майки слишком ярок, слишком насыщен. Раф ненавидел загонять его в рамки или контролировать, хоть и понимал, что это необходимо. Майки был птицей свободного полета, ему хотелось распустить огромные крылья и улететь далеко-далеко. А Раф держал его, не хотел, чтобы брат покидал его. Как же эгоистично. Раф ненавидел себя за это.       У него бывают плохие дни. Но есть несколько средств, которые помогают Рафу справляться с самыми ужасными моментами жизни.       - Пойдем, - он тянет Майки в противоположную сторону от их дома и мелкий не сопротивляется.       - Куда? - спрашивает он. - О, я знаю! Ты хочешь дойти до института Лео и понаблюдать за ним в раздражающей среде? Думаешь, он чувствует себя ужасно, находясь в грязных помещениях? Хотя, что для него грязное помещение? Комната, где не убирались целый час? Или десять минут?       - Майки, нет, - скрипит зубами Раф, пытается не сорваться и не накричать на брата. Он любил жизнь, но терпеть не мог, когда ее было слишком много.       Это маленький магазинчик неподалеку от их дома. Когда открываешь дверь, то звенят колокольчики, которые подвешены над входом. Рафу нравится этот звук, хотя и не нравится, что владелец магазина тут же узнает, что кто-то пришел.       - О, Рафаэль, - улыбающийся мужчина, который сейчас обслуживает другого посетителя, кивает парню. - Тебе понадобится моя помощь?       - Нет, Билли. - качает головой Раф. - Я сам.       Майки молчит. Он знает, что трата денег на что-то важное, пусть и такое мимолетное, успокаивает Рафа. И он понимает, что сейчас брат хочет успокоиться. Поэтому молчит, не надоедает своими разговорами. Лишь с интересом изучает цветы на прилавках.       Раф любил духи, хоть и не мог вот так просто определить, какие нотки ощущаются в том или ином флаконе. Тем более, он больше любил натуральные запахи. Если хочешь чувствовать цветы - тогда просто купи цветы. Вот Раф и покупал. Но не только потому, что ему нравился запах. Большую роль играл цвет. Раф не разбирался в сортах цветов и их видах, он просто любовался ими. Поэтому цвет был важен. Он мог передать настроение Рафа. Однажды он даже смог найти черную розу, совсем под стать своим тогдашним ощущениям. Она была выведена искусственно, поэтому он не питал к ней большой любви, как и к тому дню.       Раф любил цветы. Они были очень красивыми и заставляли душу юного автомеханика трепетать и успокаиваться. Раф любил смотреть на букетик, который стоит в прозрачной вазе, и просто улыбаться. Когда он видел цветы, то думал о том, что мир не может быть таким ужасным, когда в нем находится такая красота. Он верил в то, что если бы цветы были людьми, то были бы очень добрыми и нежными. Ну, не все цветы. У роз, например, был бы скверный характер и острый язык. Совсем как у Лео. Яркость и приторность нарциссов напоминала Рафу о Майки. А когда младший брат улыбался, то сам напоминал эти цветы. Такие яркие и добрые. Пожалуй, только Донни он не мог сравнить с какими-либо цветами. В брате было намешано слишком много всего, он был насыщенным букетом. Но Раф четко представлял запах лаванды, когда думал о Доне. Это было так ясно, как то, что Майки прячет под своим матрасом похабные журнальчики. Что бы Донни не говорил, самый младший брат уже давно не ребенок.       Можно сравнивать и представлять очень долго, но Раф все равно бы не смог сопоставить с собой какой-то определенный цветок. Возможно, потому, что не видел самого себя так четко, как братьев. А еще потому, что не понимал, какой цветок может быть таким же сломленным и паршивым, каким являлся он сам. Раф не заслуживал того чтобы быть цветком. Ему это и не нужно было. Раф был согласен просто любоваться красотой этого мира и вдыхать прекрасный запах.       Билли всегда ставил старые цветы у самой витрины, Раф знал об этом. Конечно, поставка была каждодневная и все такое, но некоторые цветы доживали до завтрашнего дня. Раф называл их бойцами. Цветы с характером. Разве Раф мог мечтать о чем-то еще? Тем более, Билли всегда делал на такие букеты скидку. Особенно Рафу, так как тот являлся постоянным покупателем.       Внимание сразу же привлекал маленький фиолетовый букетик. Хоть и был небольшого размера, Раф готов был поспорить, что там не один вид цветов. И все они были в разной степени фиолетовые. Рафу понравилось, букет был простым и неброским. И там не было роз. Раф считал, что розы - это клише, хоть и не брезгал иногда их покупать. У роз бывает много сортов, почему же отказывать себе в таком удовольствии? Но этот букет выглядел как-то по-деревенски. Сами цветки были некрупными и очень мягкими на вид. Так и хотелось к ним притронуться. Раф заприметил, что несколько бутонов немного подвяли. Это не страшно, букет все равно был красивым.       - Дельфиниумы.       Раф вздрогнул, услышав чужой голос и обернулся. Рядом стоял Билли и с улыбкой смотрел на букет.       - Удивительные цветы, ведь так?       Раф согласно кивнул. Билли был добряком, хоть и выглядел грозно. Раф считал, что они даже похожи, в каком-то смысле. Вот только Билли не губил свою жизнь при первой же возможности.       - И матиола, - Билли указал на другие цветы в букете. - Мы не часто ставим их в букет, но я посчитал, что здесь они будут уместны.       - Более чем, - согласился Раф.       Ему нравилось, когда Билли рассказывал ему про цветы, учил чему-то новому. Возможно, Раф даже сможет что-то запомнить.       - Но, пожалуй, центром здесь является скабиоза, видишь? - Билли аккуратно притрагивается пальцами к более круглым бутонам. - Они чуть крупнее и четче. Знаешь, большинство фиолетовых цветов уникальны, поэтому когда их ставят в букет, то ставят с такими же уникальными сортами.       - Тебе пора брать деньги за бесплатные мастер-классы по флористике, - пошутил Раф.       - Да, может, я так и сделаю, - хохотнул Билли. - Но с тебя не возьму ни гроша.       - Что, даже за этот букет?       - Ну, уж нет, придумал тоже. Полторы тысячи.       - Серьезно? - кривится Раф.       - И одна роза этому милому мальчику, которого ты привел с собой.       - Это мой младший брат, Майки, - Раф раздражен смотрит на мальчишку, который стал приставать к покупателям, расспрашивая их о том, для кого они ищут здесь букеты. - Мое наказание за все прошлые грехи.       - Знаешь, что говорят в моей семье? Любые наказания в нашей жизни становятся нашими благословениями, рано или поздно.       - Да? Тогда этому выскочке самую розовую розу, которую ты только можешь предложить.       Цветы пахли очень ярко, как и все цветы, что встречались Рафу. Возможно, если бы они жили дольше, то он бы даже умудрялся давать имя каждому бутону. Раф не отрывал взгляд от букета, пока шел домой вместе с Майки. Младший брат тоже был доволен, смущенно посматривая на свою розовую розу и буквально не отстраняя ее от носа. Ему нравился запах. Он даже не обращал внимания на шипы, которые могли очень сильно его уколоть. Что ж, возможно, Раф просто не любил, когда ему делали больно. Он и сам с этим хорошо справлялся.       - Так, для кого эти цветы? - решил спросить Майки, когда они уже почти дошли до дома.       Раф любил цветы. Но он считал, что не заслуживает их. Поэтому он часто покупал букеты и обязательно дарил кому-нибудь. А так, как вариантов было не особо много, это всегда был кто-то из братьев. Лео отпадал, потому что боялся цветов. Считал их сильными аллергенами и переносчиками насекомых. Рафа это бесило и все, что он позволял себе - это одну розу каждый год на день рождение старшего брата. Только в этот день Лео, скрепя сердце, мог принять цветок. Поэтому выбор всегда был между Майки и Донни. Самый младший брат любил, когда Раф дарит ему цветы и говорил о них еще несколько дней после того, как они умирали. Хотя, он быстро их выкидывал, не желая смотреть на трупы чего-то столь прекрасного.       Донни никогда не выкидывал цветы от Рафа. Ни одного букета не оказалось в мусорке. Умник был чертовым барахольщиком, не мог избавляться от вещей. Тем более он не мог выбросить то, что дарили ему братья. Он до сих пор хранит ту поломанную машинку, которую Майки подарил ему еще в детском саду. Для Донни это было важно. И каждый букет от Рафа был важнее всего на свете.       Раф лишь закатил глаза, услышав вопрос брата.       - Для тебя, дубина. Ты не видишь, я специально их не отдаю, потому что боюсь, что ты поломаешь все цветы или еще хуже - съешь их. Как сейчас пытаешься съесть эту розу.       Майки насупился, но не обиделся. Он не имел привычки долго обижаться на братьев или вообще на кого-либо обижаться. Такой уж мягкий у него был характер.       - Донни нравится фиолетовый, - лишь сказал Майки. - Ты знал?       Раф стиснул зубы, чтобы не зарычать на младшего брата. Нет, он не знал об этом. Откуда он, блять, мог знать?       - Оставлю в его комнате, пока он не вернется, - сказал Раф, чтобы отвлечь себя от неприятных мыслей.       - Но он уже вернулся, - озадаченно сказал Майки. - Минут пятнадцать назад, не намного опередил нас.       Раф резко остановился, из-за чего и Майки пришлось остановиться. Взгляд у старшего брата был недовольный и это еще больше озадачило парнишку.       - Откуда ты знаешь?       Майки пожал плечами. Он пытался сдержать миллион шуток и подколов, что пронеслись сейчас в его голове. Иногда Раф мог быть действительно опасным.       - Я ему просто написал и спросил, сколько еще продлится эта занудная викторина. Потому что знаешь, не в обиду тебе, но мне нравится возвращаться с ним домой после школы. Это уже привычка.       Раф резко выдохнул и продолжил идти вперед. Майки непонимающе нахмурился и поспешил за братом.       Он ничего не знал о жизни братьев. Не знал их любимые цвета, не знал любимые блюда. Не знал, что лежит у них на сердце. Рафу было или плевать, или он просто не задумывался об этом. Он просто не спрашивал, не писал. И ненавидел себя за это, но все равно не мог пойти на диалог первый. Что-то его сдерживало. Что-то, что Раф ненавидел в себе.       Цветы были такими нежными и добрыми, они пытались успокоить Рафа. Они как будто говорили о том, что все это неважно. Все ошибки можно исправить и любую жизнь можно спасти. Раф хотел бы верить в то, что его еще можно спасти. Поэтому он верил цветам и отгонял плохие мысли. Хотя бы на то время, как смотрел на букет.       Раф с сожалением посмотрел на клумбы у дома, в которых уже завяли все цветы. Зато в следующем году можно будет посадить новые. Садом занимались только Раф и Майки. Раф - потому что любил цветы, а Майки - потому что любил проводить время с Рафом. А еще старший брат позволял ему выбирать, какие в этом году у них будут расти цветы. Возможно, Раф тоже иногда был за то, чтобы давать младшему больше свободы. Хотя бы в принятии решений.       Майки, этакий непоседа, подлетел к яблоне и попытался сорвать самые верхние плоды. Раф лишь закатил глаза. Майки и Донни имели нездоровую любовь к яблокам. А у Рафа от них болели зубы, слишком много кислоты. Он предпочитал бананы. Они были полезными, сытными и не очень приторными. Как раз для идеального перекуса. Майки набрал штук десять яблок, с трудом уместив их в согнутых руках, и поспешил к дому, чтобы не выронить раньше времени свою ношу. Раф, как настоящий джентльмен, даже открыл ему дверь.       Майки тут же, не разуваясь, полетел на кухню, чтобы скинуть яблоки в раковину.       - Не говори Лео! - лишь успел он прокричать Рафу.       Но он и не собирался. У них в доме существовало безмолвное правило, которое распространялось даже на отца - не крысячить. Если кто-то нарушил правило Лео или замарал ковер в гостиной, то лучше молчать. Никто не любил выяснять отношения с Лео по поводу чистоты в доме или распорядка дня. Старший братец мог реально выматывать.       Не то, чтобы Раф любил нарушать правила. Правила созданы, чтобы их нарушать, или типа того. Но Раф, на удивление, следовал многим предписаниям Лео. Просто старший брат не рисковал посягать на личную свободу Рафа, за что тот был благодарен. Раф не хотел ругаться еще и по поводу дурацких правил, которые терпеть не мог. Это отбирало у него все силы.       Раф скинул с плеча сумку и поднялся на второй этаж. Что ж, если Донни дома, то это хорошо. Они могли бы позаниматься. Рафу совсем скоро вновь на работу, в ночную смену. Он брал подработки иногда, когда особо нуждался в деньгах. А сегодня он и так потратился на букет, что сказалось на его кошельке. Вообще, Раф уже давно мог бы снять себе собственную квартиру, его сбережений хватало. Но Раф не хотел оставлять братьев. Даже этого дурака, Лео. Что он будет без них делать? Кому будет дарить цветы? Для Рафа семья значила очень много, но он не умел этого показывать. Пожалуй, только один из них мог разглядеть эти скрытые жесты любви.       Раф не стучится, сразу же открывает дверь. Его не волнует, чем сейчас занимается брат. Он ни за что бы его не осудил за что-либо. Тем более, это Донни. Он не совершал постыдных поступков и не говорил грубых слов. Он был идеальным. Наверное, поэтому он был любимым братом у всех троих.       - Донни?       Могло показаться, что в комнате такого зануды должна быть чистота. Все вещи на своих местах, на полках ни пылинки. Совсем как в комнате Лео. Но, как уже говорилось ранее, Донни любил хранить хлам. И хранил он его в своей комнате.       Тут всегда был беспорядок. Иногда Лео мог забраться в комнату младшего брата и убраться, но после Донни закатывал скандал. Пожалуй, это была единственная причина, из-за которой умник мог разозлиться. Он уверял, что все здесь лежит на своих местах. Раф не мог с этим поспорить. Потому что он более чем уверен, что эта рубашка валяется рядом со столом уже целую вечность. Наверное, это особое место для нее. О, или эта гора тарелок, которую Донни всегда стремился спрятать под кроватью. Отцу приходилось периодически пополнять запасы посуды, потому что Донни не хотел возвращать ее на кухню. Стаканы, тарелки, даже столовые приборы - все это пропадало в комнате Донни. Раф даже знать не хотел, что брат делает с этой посудой. Это даже смешно, потому что Донни всегда поддерживал Лео в стремлении вылизать всю квартиру до блеска, но при этом превратил свою комнату в сральник. Раф даже не уверен, что помнит, как выглядит пол в этой комнате, потому что он уже давно спрятан под кучей хлама. Под потолком висят сушеные букеты. Все букеты, которые когда-либо дарил Раф. Когда цветы засыхали, Донни поспешно превращал их в украшение, а вазу тщательно мыл и ставил на подоконник, в ожидании нового подарка от Рафа. Да, кстати, в комнате Донни было много вещей, но все они были чистыми, что тоже было странным. Пожалуй, Донни просто любил хранить все ненужное, а не разводить грязь. А еще он очень гордился своей комнатой. Говорил, что в ней спрятаны все воспоминания его жизни. Раф этого не понимал. Воспоминания должны хранится в голове, а не в комнате.       И, тем не менее, Раф считал комнату брата самой уютной в этом доме. Здесь было спокойно и тихо, на стенах висели все перегоревшие гирлянды, напоминая о том, что когда-то они горели. Но их время вышло. Как и время каждой вещи в этой комнате. Раф любил лежать на мягкой кровати и смотреть на сушеные цветы. От них исходил странный запах, совершенно не живой и не такой яркий. Но он все равно нравился Рафу.       Донни сидел за своим захламленным столом и что-то печатал в ноутбуке. У него там было много научных проектов, ничего удивительного. Услышав брата, он оторвался от монитора и потер усталые глаза под очками. На столе стояло несколько кружек и Раф был уверен, что в одной из них недавно сваренный кофе. Вредная привычка - пить литрами кофе. Но разве Раф мог сказать что-то против своему брату?       - Раф? - фокусирует свой усталый взгляд Донни. - Уже вернулся? Почему еще не спишь, тебе же скоро вновь на работу.       Его взгляд падает на букет в руках брата и выражение лица тут же смягчается. Дрожащие губы расплываются в улыбке. Донни снимает очки, позволяя глазам отдохнуть, и поднимается с кресла.       - Это мне или ты просто пришел похвастаться?       Раф поспешно приближается к брату, чтобы не заставлять его много передвигаться, и тянет на кровать. Донни послушно садится на мягкую постель и смотрит снизу вверх на Рафа. У него мешки под глазами и пятна чернил на стеклах очков. Наверное, умника они не сильно волновали. В любом случае, Раф понимал, что эти пятна недавние, потому что Лео, если бы увидел это безобразие, тут же заставил Донни помыть очки.       Рафу кажется, что эти синяки под глазами у брата идеально сочетаются с цветом букета. Он подносит цветы к лицу Донни и изучает, сравнивает каждую деталь. Зеленые листья касаются бледной кожи и это, наверное, успокаивает, потому что Донни прикрывает глаза и тихо вздыхает. Он хочет спать. Раф не помнит, когда его брат не хотел бы спать. Донни всегда был уставшим и выглядел не очень. Но Рафу все равно нравилось. Потому что Донни почти никогда не сопротивлялся, куда бы его не тащили. Потому что он выглядел как вампир, а Раф, если честно, всегда был за команду Эдварда, хоть вслух утверждал другое. Потому что он вечно пах кофе, а его руки чуть подрагивали от напряжения. Но Рафу нравилось. Потому что он мог, на правах старшего брата, уложить Донни в кровать и следить за тем, чтобы тот отдохнул.       Тихий смех заставляет Рафа улыбнуться. Донни щекотно от прикосновений цветов к своей щеке, но он не пытается отстраниться. Он чувствует яркий аромат букета и наслаждается этим. Тело уже успело прочувствовать мягкость кровати и хотело укутаться в одеяло, чтобы наконец-то уснуть. Но Донни не позволял себе, ведь еще столько всего надо сделать. Эти цветы и Раф были всего лишь отвлечением.       Раф тянет пальцы к шее брата и осторожно проводит по ней. Донни вздрагивает. Тоналка не могла скрыть всего. Чуть заметный синеватый цвет все же виднелся на шее. Раф смотрит на свои пальцы, которые испачкались в огромном слое тонального крема, и хмурится.       - Мне нравятся цветы, - говорит Донни, чтобы отвлечь брата. - Спасибо.       Мягкая улыбка заставляет Рафа сдержать свою злость. Он ненавидел то, что не мог помочь Донни в этом. Брат не подпускал, говорил, что это лишь его бремя. Раф не мог просто смириться с тем, что Донни больно, но и не мог ничего поделать. Бесполезный. Ненужный. Раф был лишь обузой для семьи. Он не умен, как Донни. Не наполнен тем внутренним светом, как Майки. И уж тем более он не готов составлять разные графики и планы, чтобы их семье жилось легче, как Лео. Он всего лишь Раф.       - Ты уже месяц не дарил мне цветов, - продолжает Донни, чувствуя, что брат снова погряз в своих мыслях. Надо его вытаскивать. - Наверное, это был хороший месяц.       Раф пожимает плечами, пытаясь скрыть свои эмоции, и, впихивая букет в руки умника, падает на кровать, тут же обхватывая руками подушку. Хотелось уснуть. У Рафа не было какого-то графика сна, он мог спать когда угодно и где угодно. Он частенько засыпал на работе, провоцируя Кейси подкалывать его по этому поводу. Однажды он проснулся и почувствовал, что что-то не так. Лучший друг изрисовал все его лицо, пока Раф спал. Несмываемым маркером. Кейси сильно досталось, а Рафу пришлось вызывать Донни, чтобы тот нашел способ смыть эту хрень с его лица.       Раф чувствует, как Донни садится на его ноги. Он тянет футболку брата, пытаясь ее снять, и Раф не сопротивляется, позволяет умнику делать то, что тот хочет. Он успевает заметить, как футболка летит на пол, и закрывает глаза.       Пальцы Донни холодные и тонкие, как мороженое-лед. Раф хотел бы облизать их полностью, проталкивая в собственный рот все дальше и дальше. Он бы с наслаждением наблюдал за тем, как Донни краснеет и прячет лицо, пытаясь отстраниться от брата. Он всегда так смущался и нервничал. Всегда был напряжен. Раф любил наблюдать за своим братом и замечать это все. Он любил, что его пальцы вытворяли, когда не тряслись от волнения. Когда пробегали по напряженным плечам и легонько надавливали, причиняя сладостную боль.       Из груди Рафа вырывается довольный стон и пальцы, всего лишь на мгновение, замирают.       - Я не переборщил?       Раф всегда был напряжен, всегда чувствовал, как мир давит на него, заставляя бороться с самим собой. Он всегда был неспокоен, всегда был готов к нападению и защите. Жизнь была тяжелой, буквально. Раф уставал тащить ее на себе. Но рядом с Донни это все просто исчезало. Раф мог забыть о времени и о том, кем на самом деле являлся. Он мог просто разговаривать с умником, касаться его или смотреть в эти большие, шоколадные глаза. Он был спокоен рядом с Донни. Он чувствовал себя счастливее всех людей на свете, потому что у них нет такого брата, а у него, у Рафа, есть. И он так им гордился. Каждую секунду своей жизни, Раф гордился Донни. И очень сильно любил. Особенно когда его пальцы мягко, но настойчиво пытались снять напряжение с плеч Рафа.       - Нет, - выдыхает Раф и не открывает глаз. - Идеально.       Донни ехидно хихикает и наклоняется к уху Рафа, щекоча своим дыханием.       - Это ты говоришь своим каким-то мыслям? Потому что вряд ли мои попытки можно назвать хотя бы нормальным массажем.       Донни вскрикивает, когда Раф выворачивается из под него и опрокидывает младшего брата на кровать, нависая сверху. Он не улыбается, хмурится, изучая напряженное лицо Донни.       - Ты же знаешь, что ты прекрасен, верно? - Раф подозрительно щурит глаза, как будто допрашивает шпиона.       Донни фыркает и недовольно смотрит на брата. Он недостаточно силен, чтобы скинуть Рафа, да и не хочет этого. Ему нравится проводить время со всеми своими братьями, Раф знает это. Он знает много о Донни, но все равно недостаточно. Вспоминая это, Раф хмурится и слезает с Донни, устраиваясь рядом. Ответа от него он все равно не дождется. Умник был упрям в своем стремлении не любить себя. Впрочем, в этом они с Рафом были похожи.       - Как прошла викторина? - спрашивает Раф, изучая засохшие букеты.       Он может представить, как Донни устало морщит лицо, как будто даже воспоминания давались ему тяжело.       - Это конкурс, вообще-то. И моя команда победила, если это тебя интересует.       - То есть, ты победил, - фыркает Раф. - Спорю, ты один тащил всю команду и был там самым умным.       - Каждый внес свой вклад, - терпеливо отклоняет слова брата умник. - Тем более, ты знаешь, для меня победа не важна.       А для Рафа была важна. Он с самого детства стремился к вершинам, хоть и оставался на последних местах. Пожалуй, только один раз он получил второе место - когда Лео родился первым. И это именно то соревнование, где хотелось получить первое место. Возможно, жизнь просто посмеялась над Рафом. Не смешная шутка.       - Сегодня плохой день, да? - спрашивает Донни.       Раф все еще не смотрит на своего брата, но знает, что тот тоже не смотрит на него. Они оба изучают старые букеты, как будто это важно.       - Иногда мне кажется, что каждый день плохой, - устало вздыхает Раф.       Он вымотался. Он устал каждый день вновь открывать глаза. Он так хочет закрыть их раз и навсегда. Неужели, Раф о многом просит? Просто спокойствия. Он просто хочет чувствовать что-нибудь помимо злости и безнадежности. Он действительно хочет жить, но не может, потому что это тяжело. Как будто у кого-то это получается просто.       - Ты же знаешь, что это не так, - Раф чувствует, как Донни тянется к его руке и крепко ее сжимает. Тактильный контакт. Раф был слаб до такого. - Хороших дней или моментов может быть меньше, но они есть.       - Это нечестно, - тихо говорит Раф.       - Конечно, нечестно. Но ты можешь дождаться того дня, когда не будешь так думать.       Раф поворачивает голову в сторону брата и заглядывает в карие глаза. Он любил эти глаза. Они никогда ему не врали.       - Предлагаешь жить только ради хороших дней?       - Разве могут быть другие цели? Хорошие дни - это то, что тебе гарантировано. Они обязательно наступят. Но придется прожить много плохих.       - А если покончить со всем? - шепчет Раф.       Он не говорит, как именно и что именно. Но Донни понимает. Донни умный, а еще эмпант. Он всегда знает, что сказать. Потому что он лучший.       - Тогда ты никогда не узнаешь, насколько хорошими могут быть некоторые дни.       Раф мог перечислить по пальцам все свои хорошие дни. И тогда рядом с ними всегда были братья. Даже этот зануда, Лео. Правда, ни один из этих дней не был до конца идеален. Можно хотя бы посмотреть, что будет дальше. Пожалуй, это все, что Раф мог. В плохие дни он не мог думать о хороших. Просто не получалось.       Донни аккуратно выпутывает свои пальцы из крепкой хватки брата и поднимает с пола одеяло. Оно не грязное, просто не умещалось на кровати. Донни любил все мягкое, у него была слишком мягкая кровать и море подушек. А еще несколько одеял. Он мерз по ночам, поэтому кутался во все, что мог найти. Сейчас он попытался накрыть Рафа одеялом, но тот явно этого не хотел. Донни грозно посмотрел на брата, из-за чего тот затих.       - Лежи смирно и попытайся расслабиться. Можешь не засыпать, если не хочешь. Я принесу тебе какао.       - Ты не умеешь делать какао, - проворчал Раф и все же натянул на себя одеяло.       - Что сложного? Молоко, смесь и все. Вся магия.       - Какао - это не наука, - ухмыляется Раф. - В него надо вкладывать душу.       - Как жаль, что у меня ее нет. - шутит Донни и улыбается, подходя к двери. - Я скоро вернусь.       И он вышел. Раф подозревал, что Донни не будет готовить какао, просто попросит Майки. Младший брат делал лучшее какао в мире, даже отец был от него без ума. Один Лео всегда сопротивлялся, но все равно просил Майки приготовить ему шоколадный напиток. Он не доверял кофейням, поэтому пил только то, что сам приготовил. Ну, или что приготовили при нем. Но у Лео все равно не получалось какао. Потому что он пытался делать его по рецепту и по меркам, когда Майки просто доверял своему сердцу в этом.       Вообще, Раф бы хотел, чтобы именно младший брат готовил ему обеды на работу на постоянной основе. Но этот дурацкий график не позволял их семье постоянно наслаждаться стряпней Майки. Раф вспоминал счастливые времена, когда готовил только Майки. Ему было пятнадцать, он любил экспериментировать и Лео ему это позволял. Но потом Майки чуть не отравил их всех чересчур острой едой и старший брат запретил ему готовить. Правда, продержался этот запрет всего лишь год. Майки любил готовить и Лео не мог ничего с этим поделать. Лишь сократил количество дней в неделю, когда младшему брату это позволено.       В кровати Донни было тепло, а еще пахло им. Просто прекрасно в эти осенние дни. Возможно, сегодня и был плохой день, но этот момент - хороший. Всего несколько минут, пока Раф лежит в уюте и ждет своего брата, который заботится о нем. О большем он и мечтать не мог. Пролежать бы в этой кровати всю жизнь. Иногда бы к нему приходил Донни. А когда его нет, то можно просто ждать его. Донни все равно придет. А еще обязательно припрется Майки и будет шуметь, очень много говорить. Он всегда много говорил. Лео считал, что это из-за отклонений. Раф считал, что это то, кем является его младший брат. Он вносит что-то в пустые комнаты, делает их более терпимыми. Может, Раф был бы рад даже Лео. Этот параноик бы смешил его своей тревожностью и заставлял думать о том, что все постоянно. Плохие вещи, хорошие вещи. Они всегда будут. От них не избавиться, да никто и не хочет.       Но уже через минуту это умиротворение уходит, оставляет Рафа наедине со своими мыслями. Плохие дни - это когда ты не можешь контролировать свое настроение. Ты не можешь контролировать жизнь или себя. Ты просто понимаешь, что жизнь - говно.       Но в хорошие дни ты понимаешь, что это не так.       Донни вернулся достаточно быстро, с кружкой горячего какао. По запаху Раф понял, что готовил не Майки. Но от этого какао стало лишь лучше. Ведь Донни старался.       - Говорят, шоколад - лучшее лекарство от всего на свете.       Раф был не согласен. Лучшее лекарство - это близкие люди. И он был так счастлив, что у него они были.       Некоторые говорят, что друзья или семья - это случайные люди в твоей жизни. Они просто появляются и все. Это не судьба и не предназначение. Просто случайность. Раф же думал, что это не так. Близкие люди - это те, кого надо искать. Они не входят просто так в твою жизнь. Это сложно, довериться кому-то и полюбить и не всегда это получается. Но мы знаем, что такие люди есть и ищем их. Потому что мы не можем без людей. Нам нужны наши друзья, наши семьи. Мы находим их, ломаем весь мир и самих себя, но находим. Иногда Рафу кажется, что в этом и смысл жизни - найти своих людей. Тогда, возможно, его жизнь уже может закончиться. Потому что он уже давно нашел своих братьев. Но именно из-за них ей придется течь дальше.       - Чего ты сейчас хочешь? - Донни сидел на краешке кровати, рядом с Рафом, который пытался не подавиться чересчур горячим какао. Как будто с больным сидит, честное слово.       Донни всегда был рядом в плохие дни. Это не делало их лучше, лишь терпимее. Он пытался сделать все, что мог, забивая на себя и свои дела. Такой уж он брат. Самый лучший.       - Ничего, - честно ответил Раф. - Это нормально?       - Конечно, - Донни мягко улыбнулся и положил на кровать еще одну подушку.       Раф любил это. То, что рядом с Донни можно было быть самим собой.       - Я тебе почитаю, хорошо? - сказал умник и пошарился под кроватью. - Что предпочитаешь?       - Доверяю твоему выбору, - пожал плечами Раф.       Ему нравилось, что Донни понимал, что сейчас Раф не хочет говорить. Точнее, не может. Он бы хотел сказать столько вещей, но сил не было. Донни это понимал. Конечно, он ведь такой умный.       Книга потрепанная и старая. Видно, что Донни перечитывал ее много раз. Наверное, он чувствовал с ней родственную связь. В то время, как люди выбирали других людей, Донни выбирал книги. Раф считал, что это хороший выбор. Страницы были не белоснежными и Рафу нравилось на них смотреть. Хотелось ощутить их мягкость и хрупкость, но он не решался прикасаться. Он не хотел разрушать. А каждое его прикосновение несло за собой хаос. Донни открыл книгу где-то на середине.       - "Никогда еще я не испытывал с такой силой, как сегодня, ощущения, что я лишен потайных глубин, ограничен пределами моего тела, легковесными мыслями, которые пузырьками поднимаются с его поверхности. Я леплю воспоминания из своего настоящего. Я отброшен в настоящее, покинут в нем. Тщетно я пытаюсь угнаться за своим прошлым, мне не вырваться из самого себя."       Мне не вырваться из самого себя. Как будто настоящего человека сдерживает он сам, его тело, его оболочка. Как будто он может вырваться и стать кем-то другим. Раф хотел бы стать кем-то другим. Хотел бы чувствовать себя кем-то. Но Раф был никем. Просто никто. Просто имя, звук из трех букв. Он не имел значения, потому что даже не существовал в действительности.       Если думать о словах, которые произносит Донни, то можно впасть в еще большую депрессию. Но если сосредоточить свое внимание на голосе, то можно даже уснуть. Потому что он ласковый и тихий, такой родной. Голос успокаивает, защищает. Раф хотел бы слушать его всю свою жизнь. Хорошие дни должны быть наполнены этим голосом. Знаете, есть такая пытка - музыкальная шкатулка. Человек закрыт в комнате и слушает на вечном повторе одну и ту же песню. От этого сходят с ума. Раф бы хотел, чтобы его так пытали. Чтобы Донни говорил и говорил целую вечность. Он бы сошел с ума от счастья. Пожалуй, только так и следует проживать жизнь. Хвататься за то, что любишь, и никогда не отпускать. Раф любил слишком мало вещей в этой жизни, но отчаянно боялся их потерять.       - "Что-то начинается, чтобы прийти к концу: приключение не терпит длительности; его смысл - в его гибели. К этой гибели, которая, быть может, станет и моей, меня влечет неотвратимо. И кажется, что каждое мгновение наступает лишь затем, чтобы потянуть за собой те, что следуют за ним. И каждым мгновением я безгранично дорожу - я знаю: оно неповторимо, незаменимо, - но я не шевельну пальцем, чтобы помешать ему сгинуть."       Донни вздрагивает и в этой тревожности Раф видит себя. Одни и те же слова, но они слышат их по-разному. Слышат не одно и то же. Раф слышит голос своего брата, а Донни слышит правду. Жестокую правду, которая отдается болезненными импульсами в двух сердцах.       Умник закрывает книгу и Раф вздрагивает от этого звука. Как будто бы мир вновь стал существовать. Рядом с Донни время как будто замирало, но сейчас он вновь вырывается в настоящий мир. Он сам не любит долго пропадать в этой пустоте.       - Лео пришел, - коротко говорит он.       Точно. Донни наверняка слышал звук открываемой двери. Раф был слишком увлечен братом, чтобы заметить это.       - Надо спускаться на ужин, - вздыхает Донни. - Лео расстроится, если мы не придем.       - Плевать на него, - ворчит Раф и плотнее кутается в одеяло.       Донни с мягким осуждением смотрит на брата. Он всегда защищал всех своих братьев, даже друг от друга.       - Нам стоит следовать его правилам. Или, если ты так сильно хочешь отдохнуть, то я могу отвлечь Лео ненадолго. Отец все равно сегодня на работе допоздна.       Отвлечь. Это последнее, что Раф хотел для своего брата. Хватит ему страдать за других.       - Ты прав, семейный ужин, - кивает Раф и с трудом садится на кровати. - Надо ведь чаще проводить время с семьей, верно?       Донни улыбается и тянется за одиноко стоящей на полу кружкой. Он хочет еще кофе. И он не будет мыть эту кружку еще несколько дней. Будет наливать кофе в грязную кружку, не заботясь об этом. Что ж, это может выбесить Лео, поэтому Раф считал, что это не так уж плохо.       Когда братья спустились на кухню, то застали весьма раздраженного Лео. Вокруг него крутился Майки и что-то беззаботно щебетал, при этом умудряясь нарезать овощи на салат.       - Майки, сегодня очередь Дона готовить, - сквозь зубы говорит старший брат.       - Правда? - Майки на мгновение замирает, во все глаза смотря на Лео. Но уже через секунду оживает и как ни в чем не бывало, достает из кухонного шкафчика миску. - Салат не считается, это ведь салат. И вообще, Донни запек картошку, осталось лишь разогреть. Сколько тебе положить?       - Пять штучек, пожалуйста.       - И ровно 25 грамм кетчупа? Заметано.       Пожалуй, только Майки никогда не смущали странности Лео. Ну, потому что он сам был не нормальнее.       Во взгляде Лео видно облегчение, когда он замечает Рафа и Донни. Ну, конечно. Лео не любил оставаться наедине с Майки. Они были слишком разными, чтобы ладить. В приницпе, единственный, кто хоть немного понимал самого старшего брата - это Донни. Лео был слишком индивидуален, чтобы его можно было так просто раскусить.       - Привет, - выдает Лео. - Как дела?       - Ужасно, - фыркает Раф и опускается на стул напротив Лео.       - Приемлемо, - кивает Донни и подходит к Майки. - Что ты добавил в салат?       - Жареную курицу. - глаза мелкого сверкают в предвкушении. - И перец. А еще заправил сметаной. Это нормально?       - Какая разница? - пожимает плечами Донни. - Мне полную тарелку, пожалуйста.       Майки широко улыбается и возбужденно рыщет в шкафу, пытаясь достать посуду. Донни легко целует его в золотистые волосы и садится рядом с Лео.       Ну, конечно же, хмуро думает Раф. Донни будет останавливать Лео, если тот попытается пристать к нему. Это мило, но раздражающе. Донни не следует так сильно стараться для него. Лучше бы о себе подумал, хотя бы раз в жизни.       Раф замечает, как Лео бросает взгляды украдкой на шею умника. Кажется, он чувствует себя не очень из-за этого. И правильно. Лео должен чувствовать себя паршиво. Он причиняет младшему брату лишь боль. Это злит Рафа и он хочет сказать Лео что-то колкое и неприятное. Он почти открывает рот, но тут натыкается на предупреждающий взгляд Донни и сдувается, как шарик, наполненный гневом. Почему старший в семье был именно Донни? Почему лишь его все слушались и так сильно любили? Раф никогда не поймет, но и не скажет по-другому.       - Рафи, хочешь напиток богов? - заговорщески щурится Майки и лезет в холодильник.       - Если ты вновь приготовил тот компот, то я с радостью помогу тебе слить его в унитаз, - ворчит Раф.       - Квас! - верещит мелкий и вытаскивает банку с напитком на стол.       Раф любил квас. Летом. Сейчас была осень.       - Где ты его достал? - хмурится Лео.       - Приготовил, - пожимает плечами Майки. - Это как кусочек лета. Правда здорово?       Внутри Рафа разливается что-то теплое. Майки тоже видел, что у брата сегодня плохой день, и пытался поддержать, как мог. Это, конечно, не ужасное какао производства Донни, но тоже приятно.       - Я бы выпил немного, - признается Раф, пытаясь придать себе максимально равнодушный вид.       Майки сияет и поспешно достает кружку. Он так рад, что смог угодить старшему брату. Донни любяще улыбается, наблюдая за ним, и Раф тоже не может сдержать улыбки.       - Квас осенью - весьма оригинально, - ворчит Лео и сосредоточенно пытается разрезать картошку на маленькие кусочки, чтобы не подавиться.       Дону и Майки все равно, но Раф бесится. Просто из-за того, что Лео открыл рот. Это был невероятный дар - раздражать просто своим существованием. Раф злится, но Майки, замечая это, поспешно вручает ему в руки кружку с квасом и начинает разговор ни о чем. Донни поддерживает его, одновременно что-то недовольно шепча Лео на ухо. Тот отмахивается и вновь возвращается к картошке.       На столе появляется стакан с водой и голубоватая таблетка и Раф даже удивляется тому, как ловко Донни все это провернул, почти незаметно. Майки морщится, когда видит лекарство, но послушно берет таблетку и запивает ее водой. Донни ободряюще улыбается брату и треплет его за щеки.       - Не так уж и сложно, - урчит он.       Когда они вчетвером это почти идиллия. Донни и Лео следят за порядком вещей, Майки может вести себя, как хочет, а Раф может раздражаться и при этом сдерживать себя. Они могут болтать о чем угодно или просто молчать. Все становится лучше, если они делают это вместе. Рафу нравилось это. Даже что здесь сидит Лео. Потому что можно даже не разговаривать с ним - просто смотреть. Раф любил смотреть на своего старшего брата. Он был красивым и строгим, в каком-то плане. Возможно, уже через несколько лет Лео начнет ходить в строгих рубашках и плотных пиджаках, не снимая их даже дома. Раф думает о том, что так он будет выглядеть еще горячее. А это, несомненно, плюс.       - Раф?       Голос Лео выводит его из раздумий. Он хмуро смотрит на старшего брата.       - Ты что, не слушаешь нас? - насмешливо спрашивает Лео. - Тебе с нами неинтересно?       Донни недовольно пихает Лео в плечо, но тот даже ухом не ведет. Раф хмурится.       - Просто устал, - бурчит он.       - Я спрашивал тебя о букете, - поясняет Лео. - Майки говорит, что вы заходили в цветочный магазин.       Майки - предатель. Раф грозно смотрит на младшего брата, обещая ему скорую смерть.       - Бессмысленная трата денег, - продолжает Лео. - Понимаю, если бы это были хотя бы цветы в горшках, они не умирают через неделю.       - Может, в этом и смысл, - сквозь зубы, скрипит Раф. - Напоминать себе, что все может закончиться слишком быстро.       - Ну, ты напоминаешь об этом не себе, а другим. Еще одна странность, кстати, что ты не покупаешь цветов себе.       - У меня хотя бы одна странность, а ты полностью состоишь из сумасшествия, - не сдерживается Раф и рычит.       - Раф! - осуждающе вскрикивает Донни.       - Что я опять сказал!? - возмущается он. - Лео первый начал.       - Я всего лишь вел с тобой разговор, успокойся, - закатывает глаза Лео.       - Нет, ты специально меня провоцируешь! - Раф подскакивает со стула. - Меня это достало.       - О, серьезно? Ты обиделся? - усмехается Лео, но тоже поднимается на ноги. - Совсем как маленький.       - Мне, черт возьми, двадцать лет!       - Это не делает тебя старше меня.       Раф рычит и хочет рвануть вперед, чтобы выбить всю спесь с Лео, но между ними возникает Донни, удерживая Рафа подальше от брата.       - Прекратите! - осуждающе смотрит он на обоих. - Ведете себя просто ужасно и подаете плохой пример Майки.       - Как будто у него могут появиться привычки хуже, чем уже есть, - фыркает Раф и тут же замолкает.       Майки замирает и со страхом смотрит на Лео, который непонимающе щурит глаза.       - Что ты имеешь в виду?       Раф ненавидит свой пылкий характер, который не позволяет держать слова внутри. Ничего хорошего не выходит.       - Ничего, - поспешно говорит Раф и хочет покинуть кухню, но Лео перегораживает ему путь.       - Договаривай! - рявкает он грозно, как старший. - Что скрывает Майки?       Раф упрямо молчит. Он облажался.       - Лео... - неуверенно говорит младший и пытается подойти к братьям, но его останавливает грозный взгляд Лео.       - Не лезь, - шипит он. - С тобой я потом разберусь, когда узнаю, в чем дело.       Майки съеживается, его руки подрагивают, и Рафу тут же становится жалко брата. Он не хотел, чтобы все так вышло. Да и Лео теперь не отстанет. Донни пытается образумить старшего брата, но он не хочет никого слушать, упрямо сверлит Рафа взглядом.       Возможно, это и к лучшему. Раф вздыхает и сжимает руки в кулаки, чтобы сдержать злость.       - Майки курит.       Лео вздрагивает и растерянно хлопает глазами. Он не может поверить. Раф тоже сначала не поверил, когда нашел сигареты в комнате брата. Ладно, если бы это было один раз. Но Раф чувствует запах табака уже два месяца. Удивительно, что Лео, с его то беспокойством ко всему вредному и неполезному, ничего не заметил.       Раф оборачивается и видит во взгляде младшего брата злость и слезы.       - Предатель! - кричит он и выбегает из кухни. Донни поспешно следует за братом, надеясь, что тот не запрется в своей комнате от всего мира.       Лео и Раф продолжают стоять друг напротив друга, обмениваясь раздраженными взглядами.       - Почему ты раньше не сказал? - шипит Лео. - Он ведь еще ребенок.       - Ребенок, которому ты позволяешь участвовать в семейных оргиях. - огрызается Раф в ответ. - Ты прекрасно знаешь, что я был против этого с самого начала.       - Это другое. Сигареты - вредно для здоровья.       - А совращение вредно для психики.       - Ты как-то не особо против того, что Майки тебе отсасывает! - Рычит Лео.       - Иди нахуй, Лео!       - О, нет, мой сладкий. Это ты идешь на хуй. На мой.       Раф рычит и с трудом сдерживается, чтобы не врезать брату. Все, на что его хватает - это оттолкнуть Лео и покинуть кухню. Терпеть не может своего старшего брата. Он просто невыносим.       На втором этаже Раф замечает, как Донни настойчиво стучится в комнату Майки, но не может заставить себя присоединиться к нему. Ему стыдно перед Майки, но он не может ничего сделать. Как и всегда, просто бесполезная куча дерьма.       Ужасный день. Ужасная жизнь. Когда же все это закончится?