По раскалённой жаркой коже Пальцы зимние скользят. Не сдерживай, колдунья, дрожи. Они тебя освободят.
Глава 12.
Дом Лавгудов насторожил мужчину. Не обилием сумасбродной чуши, развешенной на стенах и под потолком, а отсутствием среди всего этого скопления барахла хотя бы малейшего намека на похищение. А ведь в том, что мисс Лавгуд и её отца похитили, у зельевара не было ни единой толики сомнения. Любезно предоставленный Альбусом Хогвартс-экспресс, на котором Снейп вчера имел удовольствие в полном одиночестве ехать до Лондона, сохранил едва уловимый след. Увы, не аппарационный, за который можно было бы ухватиться, как за канат, и найти место, куда забрали девушку. Но то был магический след. Оставленный явно с умыслом и принадлежавший одной абсолютно бестолковой и одновременно фантастически гениальной волшебнице. Северус не знал, что привело студентку в багажное отделение, но именно здесь чувствовался остаток некогда сотворенной беспалочковой магии, а на одной из половых досок под слоем скопившейся пыли виднелась маленькая, написанная кровью буква «М». Не найдя в доме ни единой зацепки, волшебник решил провести обход территории. В условиях снегопада это было крайне бесполезным мероприятием из-за ограниченности обзора. Однако в зимней стуже декан Слизерина чувствовал себя примерно так же комфортно, как в своей постели. Циркулируя вокруг не самого эстетичного сооружения, он постепенно увеличивал диаметр, чтобы ничего не пропустить, но и пропускать-то было нечего. — Как сквозь землю, — дойдя уже до леса, Северус еще раз просканировал пространство, лишенное каких-либо признаков борьбы или хотя бы применения магии. — Они не пытались защищаться? — мужчина хмыкнул, вспомнив излишне гуманную натуру этого белобрысого семейства. Он вернулся в дом. Можно было бы попробовать подключиться к каминной сети и проверить, сработает ли она, но был риск, что его отследят. Нет. Нужно действовать тихо. Зельевар бездумно ходил по помещению, дергая пальцами рукава сюртука, как вдруг… Резко остановился и посмотрел на лестницу, ведущую на верхние этажи. Пару раз моргнув, профессор второй раз за сегодня направился в комнату своей ученицы. Для более тщательного осмотра.***
Гермиона сидела на лавочке во дворике замка, глядя на крупные снежинки, парящие в воздухе. Часы пару секунд назад пробили полночь. Вот и наступило долгожданное Рождество. Ура? Гриффиндорка чувствовала, как её заметает снег, и это казалось ей совершенно нормальным. Скорее даже девушку несколько удивляло, почему от её кожи не идет пар всякий раз, когда на её лицо падает очередная снежинка. Неужели, после событий последних дней в ней совершенно не осталось эмоций? Неужели это одиночество выпило её до дна? Хлопья были крупными, мягкими, пушистыми, и дарили какое-то печальное умиротворение. Подобное она ощущала теперь лишь с одним человеком. Гермиона подняла голову, чтобы ощутить прохладу белоснежных пушинок, и прикрыла глаза… Образ профессора Снейпа пришел неожиданно для неё самой. «Интересно, а его поцелуи ощущались бы так же, как этот снег?» — мелькнул вопрос в её кучерявой голове, и, словно в дополнение к нему, очередная крупная снежинка приземлилась прямо на сухие губы девушки, растекаясь по ним прохладной влагой. Будто действительно её кто-то поцеловал и поспешно скрылся в ночи, оставив после себя лишь горящие влажные губы и… Смущение. Именно последнее и заставило студентку тряхнуть головой, отгоняя непрошенные мысли. Встав со скамейки она вдруг подбежала к особо высокому сугробу и упала в него, желая сделать снежного ангела. Это было их излюбленное занятие с мамой, к которой она не могла поехать, пока не закончит обучение на спецкурсе. Теперь уже индивидуальном спецкурсе. Очередное распоряжение Министерства с заботой о магглах и статусе секретности. Юная колдунья надеялась отвлечься, упав в этот сугроб, вспомнить детство, письма и подарки от родителей на это Рождество, и просто забыться… Но стоило ей коснуться мягкой заснеженной земли, как декан Слизерина вновь проник в её голову. А виной всему то, что уставшему от печали и недосыпа телу девушки место приземления казалось необычайно уютным. «Это как объятия. Только снежные объятия», — фантазия с крепко обнимавшим Гермиону профессором Снейпом хотя и была тоже неловкой, но все же заметно уступала предыдущей, и гриффиндорка позволила себе расслабиться. Это ведь всего лишь мысли. Отчаянные иллюзорные мысли. Метель усиливалась.***
Зельевар специально шел из Хогсмида в замок не спеша, а вслед за ним шла метель. Он ни коим образом не желал принимать участия в ежегодно организуемом Дамблдором подобии праздника. Сборище одиноких и брошенных, что может быть прекраснее? Часы уже пробили полночь, когда он только аппарировал на самую окраину деревни, и теперь мужчина медленно приближался к мосту. Наблюдение за домом Лавгудов не дало ничего. За несколько дней никто не появился, а сам Ксенофилиус испарился, не оставив никаких следов. А вот комната его дочери оказалась более полезной. В особенности из-за любви юной Лавгуд к рисованию… Северус расстегнул пару верхних пуговиц, почувствовав приятный прилив тепла. Он сделал еще несколько шагов, когда осознание настигло его, отбросив мысли о пропавшей студентке на задний план. Учитель огляделся вокруг. Ему не составило труда найти фигуру в черном на жемчужно-белом фоне. Слегка припорошённая падающим снегом, гриффиндорка крепко спала. Её грудь едва заметно поднималась и опускалась в такт замедленному дыханию. Профессор поднял бровь, оглядывая не таявший, к его удивлению, сугроб, в котором удобно разместилась его студентка. Тихо хмыкнув он аккуратно взял её на руки, миновав дворик вошел в замок и без тени сомнения направился в свои покои. «Альбус может немного подождать». Мужчина ступал медленно, надеясь не разбудить свою внезапную ношу. Ведь если она откроет глаза, придется что-то объяснять, что-то выдумывать. Если она откроет глаза, это может выглядеть как забота. Если она откроет глаза… Но сейчас её глаза были плотно закрыты, а сердце размеренно стучало в груди юной волшебницы. Снейп смотрел на неё. Его взгляд исследовал каждый миллиметр её расслабленного лица. Зельевар мог бы списать покрасневший нос на воздействие мороза, но не менее покрасневшие и чуть припухшие глаза совершенно не вписывались в эту теорию. Он мог бы сейчас воспользоваться возможностью и проникнуть в её сознание. Мисс Грейнджер бы ничего не заметила, списала бы внезапно возникшее видение на дурной сон. Он мог бы узнать ответ на все свои вопросы. А хотел ли? Войдя в свои апартаменты профессор сразу направился за шторы, которые отгораживали ту часть комнаты, куда могли войти посторонние, от спальной зоны. Он опустил девушку на заправленную серыми простынями постель, взмахом палочки снял с её маленьких ножек тяжелые ботинки и стянул со своей правой руки перчатку. Учитель едва касаясь провел двумя пальцами по щеке гриффиндорки и спустя мгновение замер, когда губы девушки тронула едва заметная улыбка. Нервно сглотнув, мужчина все же снова коснулся её лица, проведя большим пальцем по нижней губе, которая, как он успел заметить, была чуть полнее верхней. Дав себе пару секунд и глубоко вздохнув, профессор резко отдернул руку, развернулся и направился к уже ожидавшему его директору.***
Первое, что услышала Гермиона, когда проснулась, было тихое потрескивание поленьев. Она распахнула глаза и чуть нахмурилась, увидев незнакомый черный бархатный балдахин. Быстро найдя свою обувь возле высокой кровати, девушка наспех сунула туда ноги, встала и на цыпочках пошла к чуть приоткрытым шторам, за которыми виднелся тусклый свет. Обстановка за шторами была куда более привычной, и волшебница облегченно выдохнула. Столь же тихо просеменив к камину, девушка задышала чаще, ведь её взору предстала картина, которую вряд ли мог или сможет увидеть любой другой студент Хогвартса. Профессор Снейп спал. Спал в кресле. Одна его нога была согнута, а другая вытянута поближе к камину, так что носок черных туфель почти касался решетки. Его левая ладонь была сжата в кулак, которым зельевар подпирал голову, а в правой был крепко зажат почти полный бокал янтарной жидкости со льдом. Гермиона не могла определить, что это был за напиток, но в том, что это алкоголь, не было никаких сомнений. Длинные черные волосы наполовину закрывали лицо мужчины, не давая возможности разглядеть его выражение. Колдунья, словно зачарованная, медленно приближалась, пытаясь внимательнее рассмотреть эту картину. Однако, стоило ей оказаться в полуметре от кресла, как декан Слизерина резко распахнул глаза, и ледяной взгляд уперся в ноги гриффиндорки. Он плавно скользил все выше и выше, отчего руки и ноги волшебницы покрылись гусиной кожей, пока, наконец, не достиг лица. Девушка сделала глубокий вздох, но взгляда не отвела. Они так и смотрели глаза в глаза, непонятно что пытаясь разглядеть друг в друге. Профессор сделал большой глоток скотча, все еще не сводя глаз с нарушительницы своего спокойствия, и, видимо, что-то для себя решив, протянул ей руку. Гермиона поспешно стянула перчатку и вложила свои чуть дрожавшие пальцы в протянутую ей ладонь. Северус мягко сжал их и потянул ученицу на себя. Как только она села на подлокотник кресла, он отвел взгляд в сторону камина. Равно как и она. — Почему Вы остались в Хогвартсе? — без интереса спросил он, сделав еще один глоток. — Решила, что… Так будет безопаснее для окружающих, — отчеканила она спустя пару секунд тишины и повернула голову к преподавателю. — А почему Вы уехали? Зельевар с прищуром взглянул на ведьму и вновь отвернулся. — Вам не положено это знать, мисс Грейнджер, — процедил он, и снова повисла тишина. — Не думала, что Вы вернетесь до конца каникул, профессор, — гриффиндорка сильнее сжала руку, и волшебник ощутил, как тепло проникает сквозь их скрещенные пальцы, распространяясь по всему телу. — Не думал, что застану Вас здесь по возвращении, — раздался ледяной баритон, но, в противовес тону своего голоса, учитель провел большим пальцем по ладони колдуньи, не без удовольствия отметив её участившееся сердцебиение. — Мы можем продолжить занятия? — У меня нет причин Вам отказать, мисс Грейнджер, — Снейп опустил руку и повернулся к студентке, на лице которой играли тени танцующего в камине пламени. — А теперь идите, — совсем тихо пробормотал он. — С рождеством, профессор, — неловко улыбнувшись прошептала она, в ответ на что мужчина лишь смерил её пустым взглядом и нахмурившись отпустил руку уже вставшей девушки. Гермиона все стояла возле кресла, глядя на своего преподавателя, пока мысли вихрем проносились в её расшатанном за последнее время сознании. Но когда зельевар недоуменно поднял бровь, она стыдливо отвела взгляд, обошла кресло и двинулась к двери, по пути легко проведя рукой по плечам учителя. Прикосновение, которое он не смог бы ощутить из-за драконьей шкуры, покрывавшей его сюртук изнутри, и гриффиндорка это знала. И это придавало ей смелости. — Мисс Грейнджер, — прошелестел бархатный голос, и его обладатель осушил бокал. Ведьма наполовину повернулась, пока её взгляд метался по комнате. Вдруг сегодня на нем обычный сюртук? Вдруг она случайно задела его волосы? Вдруг он почувствовал её мимолетное касание? Как объяснить этот внезапный порыв? — Десять очков с Гриффиндора за пребывание вне Вашей комнаты после отбоя. Если подобное снова повторится, я буду вынужден назначить Вам соответствующее наказание. Это все. Пару раз моргнув, девушка кивнула и лишь, когда оказалась в коридоре, слабо улыбнулась, ускорив шаг. Северус задумчиво смотрел на только что закрывшуюся дверь. Через несколько минут огонь в камине потух, но мысли декана Слизерина все еще были заняты хранительницей этого огня. Он медленно поднялся и пошел за шторы, попутно расстегивая пуговицы своего сюртука. Этот элемент гардероба внешне ничем не отличался от того, что был прошит шкурой дракона, и учитель, по заветам директора, имел полное право носить его пока учеников не было в замке. Он отбросил сюртук на стул и провел рукой по плечу, по которому скользнули пальцы этой наглой гриффиндорки… Не заботясь об остальной одежде, Снейп упал на постель, зарывшись лицом в подушку, на которой этой ночью спала его гостья. Все ещё чудом теплую и пахнущую невыносимой всезнайкой. Профессор глубоко втянул носом воздух, сжал пальцами простыню и тихо застонал.***
Комната Полумны Лавгуд была полна изрисованных альбомов и отдельно разбросанных рисунков. Никуда не спешивший слизеринец имел неудовольствие внимательно рассмотреть все творческие изыски своей студентки, однако один толстый альбом, словно демонстративно размещенный строго по центру кровати, наиболее привлекал его внимание. Во многом тем, что на каждом листе был один и тот же рисунок — вид из окна её комнаты. Неопытному и невнимательному глазу они бы показались действительно идентичными, но Северус Снейп четко подмечал перемещавшуюся из пейзажа к пейзажу тень у деревьев. Всегда размытую, но слишком ярко выведенную. И лишь на самом последнем рисунке тени не было… Её заменил мужской силуэт.Глава 13.
— Грейнджер, кажется, Вы переохладились в своем сугробе. Это по-вашему можно назвать огнем? Сконцентрируйтесь! Гермиона направляла все силы на тот небольшой огненный шар, что сейчас крутился у неё в ладони, но, как бы она ни старалась, больше он не становился. Девушка всей душой желала поскорее продолжить занятия, чтобы отвлечься от своего безрадостного существования, но на деле… Снейп хмуро смотрел на её синяки под глазами и не так давно появившуюся бледность. Лицо обычно столь эмоциональной особы в данный момент не выражало ничего, кроме откровенной усталости, причину которой он не знал и не собирался узнавать. Одно он понимал точно — это безразличие на лице гриффиндорки не было маской. Невозможность призвать всю свою силу говорило о банальной нехватке эмоций. Или о желании последней от них отгородиться. Шар потух, и колдунья спрятала глаза за пушистыми ресницами. — Заново, — холодно отчеканил учитель, и она послушно приступила к выполнению задания. И шар вновь потух спустя пару минут. Северус уже хотел выгнать девушку, когда его еще не начавшуюся речь перебило голубоватое свечение и олень, появившийся вслед за светом и вставший прямо напротив недоумевающей гриффиндорки. — Гарри? — пробормотала она и прикоснулась к патронусу. — Ваш друг забыл, как пишутся буквы, и не может отправить сову? — съязвил преподаватель и умолк, как только ненавистный ему образ рогатого животного заговорил голосом не менее ненавистного мальчишки. «Гермиона! Мы только что прибыли в Нору и… Я просто хочу, чтобы ты знала, что я здесь ни при чем. Если бы Рон сказал мне, что не хоч… Не может взять тебя с собой, мы бы с Сириусом и Джинни не оставили тебя одну. Клянусь! Я так зол на него, ты даже… Прошу, только не расстраивайся. Я понимаю, что это звучит тухло, но… Я знаю, что ты сильная. Ты самая сильная колдунья из всех, кого я встречал! И ты не сломаешься из-за какого-то болвана. Очень скучаю и жду встречи. Джин и Бродяга присоединяются». Олень испарился, а волшебница так и осталась стоять с протянутой рукой. Герой магического мира даже не подозревал, насколько не вовремя он проявил свою заботу. И да, ей хотелось получить от него весточку. Да, эти слова только что поселили какую-то капельку света в её омрачившейся душе. Да, но… Ей была омерзительна мысль, что Снейп снова и снова видит её в одном обличие — слабой, ненужной, никчёмной, отвергнутой. В кабинете повисла гробовая тишина, прервавшаяся скрипом тяжёлого деревянного стула. — На сегодня достаточно, мисс Грейнджер. Продолжим… Вернее сказать, «начнем», когда Вы приведете себя в порядок. И, Грейнджер, — он коснулся её подбородка указательным и большим пальцами и заставил девушку взглянуть ему в глаза. — Не разочаровывайте меня. Так тихо. Никогда голос декана Слизерина не был таким тихим. Может, потому что обычно он не стоит на расстоянии пары сантиметров от своих учеников? Гермиона откровенно пялилась на своего учителя, широко раскрыв глаза, когда он переместил руку выше и накрыл своей ладонью её щеку. Выдох. Блаженный шумный выдох сорвался с её розовых губ, и волшебница прикрыла глаза, наклонив голову к мужской ладони, чтобы еще сильнее ощутить это электричество скользившее вдоль кромки её волос. Она не видела, как зельевар прищурил глаза, и, как дернулись уголки его губ. Он гладил большим пальцем её щеку, а другими четырьмя слегка шевелил, проводя ногтями по коже головы в районе виска и уха колдуньи, отчего её волосы чуть приподнялись. Она чувствовала его холодный взгляд, скользивший по её лицу, но в данное мгновение Гермиону это ни капли не смущало. Наконец, гриффиндорка открыла глаза, пару раз медленно моргнув, и Северуса на секунду одолело волнение, ведь в янтарных глазах напротив вновь плясали огни. Два раза до этого, когда он лицезрел подобное проявление магии, девушка просто теряла сознание, поэтому он уже приготовился снова её ловить. Однако в этот раз она лишь умиротворенно улыбнулась, а, когда он убрал ладонь с её лица, так же спокойно кивнула и покинула его кабинет, не проронив ни слова. А огни так и горели в её зрачках.***
Гермиона резко распахнула глаза, и спустя пару мгновений края красного балдахина над её кроватью потухли. Девушка провела дрожащей рукой по взмокшей шее и опустилась к груди, напрягшейся после очередного сна, содержание которого она точно не будет записывать в ежедневник. Благо, в этот раз она успела проснуться до того, как огонь распространился дальше кровати. Встав под освежающим душем гриффиндорка уткнулась лбом в стену. Холодные капли скользили по возбужденному молодому телу, не даруя ни удовольствия, ни облегчения. Один и тот же сон. Один и тот же расплывчатый образ. И один и тот же финал. Точнее его чертово отсутствие! Ведь до финала она никогда не могла дойти, всегда просыпаясь раньше и спасая свою комнату от несостоявшегося пожара. Отключив воду, волшебница прошла мимо услужливо висевшего полотенца и заглянула в зеркало. В отражении был кто-то, смутно напоминавший её прежнюю. Мисс Грейнджер не была дурочкой и прекрасно понимала, что её возросшие с возрастом потребности нельзя было назвать неприличными или предосудительными, просто… Слишком много перемен менее чем за полгода. Словно вселенная дала мощный пинок со словами: «Лети во взрослую жизнь», а объяснить, куда лететь, зачем и по какой траектории, забыла. Как все было просто. Совсем недавно жизнь была полна того, что ведьма банально не ценила. Покоя, гармонии, счастья. Какая редкость для неё сейчас. Очередное морозное утро. Пусть ей теперь никогда не холодно, но Гермиона не могла не наслаждаться зимой. Снегопад, ветер, метель… Это все освежало мысли. Если бы еще светило солнце, но в пять утра все, что освещало её путь, была волшебная палочка. Завтра закончатся каникулы, и все студенты вернутся к учебе, а значит, сегодня был последний день их внеочередных занятий со Снейпом. И зельевар назначил время и место там, куда гриффиндорка в силу своих магических особенностей точно бы не сунулась сама. — Доброе утро, профессор, — на выдохе поприветствовала она мужчину, стоявшего на берегу замерзшего озера. — Мисс Грейнджер, — монотонно произнес он и с недоверием глянул на ученицу. — Вы в обычной одежде? — девушка кивнула, и учитель опустил взгляд. — И обуви? Для чистоты эксперимента. — Как Вы и просили, сэр. — В таком случае, идите за мной, — приказал он и сделал широкий шаг, ступив прямо на ледяную гладь воды. — Советую держаться ближе, Грейнджер. Она поспешила за преподавателем, с опаской глядя на поверхность, по которой им приходилось идти. Лёд. Достаточно толстый, чтобы не провалиться под воду. Для обычного человека. А не для девушки, которая при избытке эмоций превращается в факел. Гриффиндорка ощущала шаткость своего положения при каждом шаге и, пройдя пару метров, уже хотела уточнить у профессора вопрос безопасности, но, когда её взгляд переместился в его сторону, студентка выдохнула, увидев, как под его ногами ледяная гладь покрывается новым слоем морозных узоров. Он ведь не даст ей провалиться?.. — Здесь, — громко оповестил зельевар, резко развернувшись к ученице, которая остановилась в шаге от него и подошла бы ближе, если бы не его протянутая вперед рука. — Создайте шар. — Но… Профессор, — она окинула взглядом пространство. — Я же… — Вы совершенно не хотите учиться концентрации, мисс Грейнджер, — скучающим тоном протянул он. — Прошло столько времени, но всё еще Ваша сила управляет Вами, а должно быть наоборот. — Но, сэр, у меня ведь стало получаться… — Именно поэтому, мы и здесь, мисс, — рявкнул преподаватель и сделал два шага назад. — Надеюсь, что перспектива подводного плаванья заставит Вас вспомнить о дисциплине ума. Итак, — он глубоко втянул носом воздух и скрестил руки на груди, глядя четко в расширенные глаза своей подопечной. — Сотворите огненный шар. Не нагрев при этом хрупкую поверхность под Вашими ногами. Направьте всю силу исключительно в руки. — А если у меня не получится? — шокировано спросила она у Снейпа, севшего на только что сотворенное им ледяное кресло, но он лишь недовольно сжал губы. Сделав пару глубоких вдохов и медленных выдохов Гермиона попыталась абстрагироваться от мысли о том, где она находится. Растерев ладони она соединила их, а когда раскрыла, в одной из них уже была небольшая огненная сфера размером не более чем со снитч. Волшебница повернулась к учителю и продемонстрировала результат, а её сапоги чуть заскользили по увлажнившейся поверхности. «Только не смотри вниз», — мысленно повторяла она сама себе. — Подобным Вы сможете защититься разве что от сыча, мисс Грейнджер, — с иронией протянул декан Слизерина. — И Вы плывете. Минус пять очков с Гриффиндора, — отчеканил он и спокойно махнул рукой в сторону девушки, которая через секунду снова почувствовала каменную твердость льда. — Заново. И это повторилось. Все как во время их занятий в кабинете. Снова, и снова, и снова. И всякий раз озеро под её ногами спешило принять гриффиндорку в свои объятия, но Северус прерывал сей акт, заставляя колдунью начинать сначала. Наконец, он недовольно рыкнул, поднялся и хмуро глянул на восходящее солнце. — Никакого толку, — буркнул он, не удосужившись в этот раз выровнять поверхность под ногами ученицы, и бросил на неё пренебрежительный взгляд. — Видимо, я переоценил Ваши способности, мисс Грейнджер. Вы совершенно не готовы. Возвращаемся в замок, — пробормотал преподаватель и развернулся. Пройдя несколько метров он почувствовал непонравившиеся ему магические колебания и оглянулся. Как раз в эту секунду волшебница, стиснув зубы и напрягая каждый мускул своих пальцев, вертела в руках постепенно увеличивающуюся в размерах горящую сферу, достигшую уже около двадцати сантиметров в диаметре. Её лицо озарила искренняя улыбка, перешедшая в тихий смех, когда ведьма заметила несущегося обратно к ней зельевара. Однако, выражение его лица и взгляд, метавшийся между творением девушки и её ногами, напомнили о главном. Когда она опомнилась в подошву её замшевых сапог уже достаточно просочилась вода, а в следующую секунду Гермиона вскрикнула и оказалась под водой. Сфера потухла, а гриффиндорка, недолго пробыв в темной обители подводных тварей, ухватилась за протянутую ей мужскую руку, спеша выбраться из Черного озера, в которое и в теплую-то погоду нежелательно соваться. Оказавшись снаружи она хрипло и жадно втянула ртом воздух и тут же откашлялась от попавшей в нос воды. Не успела девушка опомниться, как её уже замотали в мантию и несли в сторону замка. — Вы в своем уме, Грейнджер?! — шипел учитель, ускоряя шаг, а гриффиндорка невольно уловила его участившееся сердцебиение. — Зато, у меня получилось… — гордо пробубнила себе под нос ведьма. — И какой в этом толк, если в случае реальной опасности, Вы рискуете навредить не только нападавшему, но и самой себе? Какой смысл в даре, который Вы не можете контролировать? — язвительно декламировал он. — Я учусь его контролировать, сэр! — Я заметил, — закатил глаза мужчина и сильнее прижал волшебницу к себе, широко шагая в сторону замка. — Как будто Вы можете контролировать свой дар, — обиженно прошептала колдунья и зажмурилась. Кубик льда прокатился по её лицу, и она почувствовала, что декан Слизерина остановился. — Повторите, — ледяным тоном приказал он, и девушка раскрыла глаза, сразу напоровшись на колкий взгляд человека, смотрящего на неё сверху вниз. Человека, смотрящего на всех сверху вниз. — Я. Сказал. Повторите. — Если бы Вы могли полностью контролировать свой дар, профессор, то не тянули бы ко мне руки при каждом удобном случае… «Это конец. Он больше и пальцем меня не тронет, и я буду сгорать в одиночестве». Однако Снейп лишь снова закатил глаза и продолжил путь в Хогвартс. Он принес Гермиону к её комнате, аккуратно поставил все еще мокрую студентку на пол, снял с неё свою мантию и собрался тихо удалиться, когда эта девчонка взяла его за руку, а другой открыла дверь. Мужчина без тени сомнения вошел вслед за ней. Он спокойно продолжал держать её за руку, а второй вновь накрыл щеку повернувшейся к нему колдуньи. Она ухватилась свободной рукой за его ладонь и еще теснее прижала её к своему лицу, мягко проведя большим пальцем по бледной коже. — Профессор, Вы злитесь на меня? — прошептала Гермиона, и с каждым слогом её губы мягко скользили по его ладони, опаляя её горячим дыханием. — Мне не на что злиться, мисс Грейнджер, — холодно пробормотал учитель и отвел взгляд в сторону. — Но я же… — Вы не сказали ничего, что было бы ложью. А злиться на правду — удел слабых. — Все равно, я не должна была… — Тем более, что Ваша правда не далеко ушла от моей, — тихо протянул он и снова направил взгляд черных глаз на свою ученицу. — Почему балдахин над кроватью обуглен? — поднял бровь преподаватель. — Это… Неважно, — нахмурилась девушка. — Хорошо, что мне все равно. Следующее занятие по расписанию, мисс Грейнджер, — будничным тоном пробормотал зельевар, отпустил гриффиндорку и уже через секунду закрыл за собой дверь.Глава 14.
Объяснений, какого дракла нужно патрулировать школьные коридоры во время каникул, директор никогда не давал. И вот теперь, вставший с утра пораньше ради этой наглой гриффиндорки, Северус Снейп спешил как можно быстрее окончить обход последних коридоров в подземельях, чтобы набраться сил перед завтрашним набегом чересчур счастливых и полных сил студентов. Второй раз за день он должен был пройти мимо её комнаты, и второй раз сомнения одолевали его мысли. И если первый раз, источником сомнений стал почерневший бархатный балдахин, то в этот раз… Дверная ручка, светившаяся в темноте коридора, и резкий и мощный прилив тепла, проникающего под каждую клеточку его холодной кожи. Следовало пройти мимо и не соваться туда, куда не просят. Оставить эту Грейнджер наедине с её одиночеством, обидами и ошибками… — Я только проверю и сразу уйду, — пообещал сам себе слизеринец и, покрыв поверхность собственной ладони достаточным слоем льда, взялся за накаленную ручку и повернул её. — О, Мерлин… Кровать девушки была окружена языками пламени, медленно перемещавшимися на алый ковер. Сама волшебница выгнулась в спине и тяжело дышала. Её пальцы с силой сжимали простынь, задравшаяся до самых бёдер ночнушка открывала вид на персиковое полупрозрачное белье, а все тело было покрыто испариной. Изо рта вырвался то ли плач, то ли стон, а брови ведьмы жалобно сложились. — Мисс Грейнджер! — громко крикнул учитель. С глубоким хриплым вдохом, резко сев на кровати и широко раскрыв глаза, колдунья проснулась. Через пару секунд огонь в комнате потух, а зельевар, совладав с шокированным выражением своего лица, закрыл дверь и быстро подошел к постели. Гермиона поспешно натянула белую ночную рубашку до самого колена и стыдливо отвернулась. — Уходите, — прохрипела она низким после крепкого сна голосом. — Прошу Вас. — Грейнджер, — тихо пробормотал учитель и сел на край кровати. Он провел рукой по её взмокшему горячему лбу. — Повторяется то, что случилось в Гриффиндорской башне? — Оно никогда и не прекращалось. Могло затихнуть на время, но… Неважно, — резко закончила девушка и метнула быстрый взгляд на зельевара. — Да и Вам все равно. — Вы так и не рассказали, что Вам на самом деле приснилось… — он оглядел её с ног до головы, и плавное скольжение этого ледяного взгляда по раскалённой коже вызвало прилив новых спутанных ощущений и давящего чувства, сконцентрировавшегося внизу её живота. — Я… Вы… Простите, сэр, я бы хотела побыть одна, — и без того покрасневшая девушка покрылась еще большим румянцем и поспешила спрятаться вместе со своим стыдом подальше от этого человека, смотрящего сквозь неё. Однако стоило ей спустить ноги с кровати, как Снейп встал, перегородив ей путь. — …и мне надоело ждать ответ, — палочка выскользнула из рукава его сюртука. — Приготовьтесь, Грейнджер. — Нет! Что Вы?.. Не надо! — Легилименс!***
Когда Северус вошел в кабинет директора, последний увлеченно рассматривал рисунки мисс Лавгуд, аккуратно повисшие в воздухе перед его глазами. Задумчивый взгляд старика то блуждал по выведенным краской пейзажам, то опускался на исписанный пергамент, содержание которого зельевару было пока неизвестно. — Узнали что-нибудь новое? — оповестил Снейп о своем прибытии и захлопнул дверь. — Еще один ученик не вернется в школу после каникул, — тихо протянул колдун. — Альбус, молю, скажите, что это Поттер, и я готов работать без выходных следующие несколько лет, — саркастично ответил учитель и сел в кресло. — Я запомню это, Северус, — грустно улыбнулся седой волшебник и протянул своему коллеге пергамент, который тот с присущей ему резкостью выдернул из морщинистых пальцев. — Это письмо от Августы Лонгботтом. Декан Слизерина в ту же секунду посерьезнел и принялся бегать глазами по аккуратно выведенным острым строчкам, явно написанным твердой рукой. Лишь под конец почерк становился тоньше и менее ровным, как раз в том моменте, где она просит помочь с поисками её внука: «…единственной оставшейся мне отрады в этой жизни. Минерва, я никогда ни у кого ничего не просила, но сейчас…» — Так значит, в Лонгботтоме тоже пробудились силы, — тихо заключил брюнет. — И, как и в случае с мисс Лавгуд, похитители поспешили закончить свое дело до возвращения детей в Хогвартс. Что Вы ей ответили? — Профессор МакГонагалл поспешила навестить свою подругу сразу, как только передала мне письмо, — мужчина замолчал и опустил голову. — Вот только навещать оказалось некого. Все как в случае с Ксенофилиусом, — тяжело выдохнул директор и поднялся со своего места. Зельевар сделал то же самое. — Вы говорили, что у Вас есть предположение, кто может стоять за этим. Так, может… — Я удвоил количество занятий для спецкурса, — мягко перебил он своего собеседника и отвернулся к окну, сомкнув руки за спиной. — Теперь они будут проходить каждый день с перерывом лишь на выходные. Считаешь ли ты, что мисс Грейнджер готова вернуться на курс? — Нет, — выпалил Снейп быстрее, чем успел подумать, и громче, чем имел привычку говорить, на что пожилой колдун с интересом повернул к нему голову. — Вернее, она может работать в группе с 95% вероятностью не навредить окружающим, но индивидуальные занятия явно приносят больше плодов. В её случае. Но, если Вы сочтете необходимым… — Гермиона будет посещать только твою часть курса, — кивнул старик, глядя точно в черные глаза своего коллеги. — Тем спокойнее будут нервы профессора МакГонагалл. Ваши частные занятия находятся полностью под твоим контролем. Не будем пока вписывать их в расписание. И, Северус, будет лучше, если ты убедишь девушку не рассказывать о её особенном учебном плане. Никому. — У подобной скрытности есть веская причина, Альбус? — нахмурился мужчина, а колдун провел пальцами по своей серебряной бороде и вновь взглянул на парившие вокруг рисунки Полумны. — Альбус?***
Северус не собирался смотреть ничего лишнего, но сознание гриффиндорки, недовольное таким резким проникновением буквально мотало его из стороны в сторону. — Грейнджер, чем дольше Вы сопротивляетесь, тем больше я увижу. Гриффиндорская башня. Простыни. Сон. Мерзкий Уизли, а затем… Ну что ж… Это оправдало его догадки. Девочка, спалившая древнейшую гостиную огнем своей рвущейся наружу страсти. Как поэтично. Он увидел себя, и тягучая волна облегчения снова накрыла его собственное сознание в момент, когда их образы в её голове сомкнули руки. Мужчина и не заметил поначалу, насколько удушающе жарко было в мыслях девушки. Он будто действительно стоял посередине огромного костра… Значит, девчонке их телесные контакты приносят такое же удовольствие, как и ему… Новая комната. Старые сны. И снова Уизли. Вот только это уже не плод сновидений. «Свинья», — подумал Снейп. — Какая драма, — монотонно пробормотал он, глядя на образ захлебывающейся слезами студентки. — Вернемся к более интересному. Зельевар замедлял картинку, прокручивал её снова, чувствуя возраставший гнев его «жертвы», а между тем ему было интересно не столько то, что мисс Всезнайке снятся мокрые подростковые сны, а то, почему у главного героя этих мечтаний нет ни четкого лица, ни фигуры. Он словно вечно скрыт в тени, и её спящее сознание это полностью устраивает. Её желание затуманивает иные чувства? Вид обнаженного девичьего тела, изгибающегося так, как еще пару минут назад он видел воочию, отрезвил преподавателя, и он поспешно покинул мысли гриффиндорки. Повисла тишина. — Вы и правда… Всегда горите, — тихо заключил мужчина, не сдвинувшись со своего места. Сидевшая напротив волшебница закрыла лицо руками, поставив локти на колени. — Надеюсь, Вы довольны, сэр? — раздался её дрожащий голос. — У Вас ведь есть еще один повод унизить меня, — она подняла голову и посмотрела на него взглядом забитого, загнанного в ловушку зверька. — Вот она Ваша обожаемая правда… Делайте с ней, что хотите. — Пока Вы боретесь со своей внутренней пубертатной трагедией, я выскажу свою гипотезу. Если Вы не против, — привычным саркастичным тоном начал зельевар и скрестил руки на груди. — Как мы оба знаем, Вам совершенно не хватает концентрации. Эмоции руководят Вами, а не Вы — ими. Я смею предположить, что это связано как раз с Вашим «неудовлетворением». Ваш организм никогда не расслабляется, что для молодого тела просто… Кхм… Непростительно, — Снейп провел большим пальцем по губам и отвел взгляд в сторону. — Вашу патологическую усталость было трудно не заметить, однако я не думал, что причина столь… Любопытна. — Я не могу спать. У меня сводит судорогой все тело, и я ничего не могу с этим сделать! А я пыталась, поверьте… Моя жизнь рушится на части, но все, о чем я могу думать это… — она развела руки в стороны и снова обняла себя. — Это. Моя… Моя похоть спалила целую башню, из-за чего пострадали люди. А Вы называете это «любопытным»? –возмутилась гриффиндорка, поднявшись со своего места. Они стояли в тридцати сантиметрах друг от друга. — Полагаю, что Ваши силы обострили и Ваши потребности, — бесстрастно заметил слизеринец. — П-потребности? О Мерлин, да почему я вообще обсуждаю это с Вами? — жалобно простонала колдунья и уткнулась лбом в грудь преподавателю. Он затаил дыхание. — Так вот, если следовать логике моей гипотезы, то Вашу концентрацию можно вернуть в нормальное русло, если… Северус замолчал и отвернулся в сторону. Гермиона подняла на него недоуменный взгляд. — Если? — Грейнджер, Вы поняли, к чему я веду, — рыкнул профессор и снова посмотрел на пунцовое лицо гриффиндорки. — Вы… Да Вы… Я… — почувствовав, что она начинает задыхаться от переизбытка эмоций, ведьма развернулась спиной к декану Слизерина. И в эту долю секунды мысли фонтанировали в её голове. «Да как он смеет?.. Он предлагает мне… Будто я какая-то… Но ведь я хочу, черт вас всех дери, хочу… Это так низко… Я не виновата… Ведь не виновата же?.. Это все дар… Из-за него я… Если кто-нибудь узнает, я сгорю со стыда… А если мы это не сделаем, я сгорю заживо от собственного желания… Мамочки, что со мной стало?.. Это не любовь… Не привязанность… Просто оказание услуги… Как, когда мы прикасаемся друг к другу… Ооо, если это будет хотя бы так же хорошо, как его прикосновения… О чем я думаю?.. Это все низменно, постыдно… Не я ли не так давно представляла, каковы были бы его поцелуи?.. Но это больше, чем поцелуи… Я откажусь… Я соглашусь… Я… Ну почему только он может выдержать мои касания?.. Почему именно Он?.. Но если бы его не было, я бы окончательно сошла с ума… И… И если бы не он, я бы погибла еще тогда в башне… Профессор?.. Или как мне теперь его называть?.. Я откажусь… Мне страшно… Я не готова… А если…» Гермиону обняли за талию и железной хваткой сжали крепкие мужские руки. Она громко выдохнула и прижалась затылком к его груди. Эти руки… Она даже через ткань сорочки чувствовала прохладу в сочетании с мурашками, и всё благодаря этим рукам. Зельевар медленно двигался пальцами вниз к краю шелковой ткани и, достигнув его, с нажимом провел рукой по бедрам ученицы. Её кожа была такой обжигающе горячей, что Северус тяжело выдохнул в висок девушки, опустив взгляд в вырез на её ночнушке. Молодая подтянутая грудь гриффиндорки активно поднималась и опускалась, завораживая собой соскучившегося по ласке волшебника. Напрягшиеся соски бусинами торчали, натягивая тонкий белый шелк, еще больше дразня. Снейп сглотнул, пытаясь смочить пересохшее горло, и потянулся к упругой груди. Через ткань он зажал между указательным и средним пальцами возбужденный сосок и неспешно крутил горошину, наслаждаясь тем, как изогнулась его неопытная студентка от этой простой ласки. Она отвернула голову в сторону, прижавшись щекой к его сюртуку, схватила его за плечо, с силой сжав пальцы, и издала тягучий жалобный стон. Мужчина одновременно стянул с её тонких плеч две тонкие лямки и провел руками вдоль всего тела вслед за сползающей тканью. Гермиона попыталась прикрыться, но учитель мягко развел её руки в стороны, быстро поцеловав гриффиндорку в висок. Он снова сжал бедра и правой рукой скользнул к трусикам ведьмы, пока просто растирая и без того горячую кожу, чувствуя, как девушка непроизвольно и едва заметно двигается в такт его движениям, что-то невнятно мыча. Круговыми движениями он поглаживал нижнюю часть её живота, иногда залезая пальцами под тонкую персиковую ткань. Вторая рука снова переместилась на грудь, аккуратно погладив нежное полушарие. Северус быстро облизал два пальца и вновь затеребил сосок, теперь активнее выкручивая его и иногда резко отпуская, чтобы через пару секунд снова вернуться к ласке. Одновременно с этим его ладонь двинулась ниже по гладко выбритому лобку и накрыла влажную жаркую промежность. Колдунья, до этого с силой сжимавшая плечо преподавателя и иногда робко поглаживающая через рукава сюртука его руки, исследовавшие её тело, напряглась и сильнее сжала ту самую ладонь, что так свободно залезла в её трусики. — Не волнуйся, Грейнджер, — шептал он, касаясь губами её уха. — Я не трону твою… Честь, — его рот переместился за ушную раковину и чуть прикусил нежную кожу, отчего девушка закусила губу и снова тихо застонала. — Ты просто кончишь… А я уйду… Зельевар раздвинул пальцами её складочки и провел средним пальцем снизу-вверх, размазывая влагу от влагалища к клитору. Гермиона горячо выдохнула и жалобно замычала, двинувшись бедрами навстречу умелым рукам профессора. — И никто… Ничего… Не узнает… На каждом слове он повторял свои движения, скользя её мокрому естеству, когда почувствовал, как тонкие девичьи пальчики переместились с его плеча на ширинку. И, черт бы побрал эту ведьму… Северус хрипло выдохнул и сильнее прижался к поглаживающей его дрожащей руке, двигающейся в каком-то хаотичном порядке. Мужчина добавил второй палец и провел ими вокруг напряженного клитора, в то время как девушка, закусив губу, откровенно застонала, задрав голову так, что он воочию видел её одурманенное выражение лица. Её пальцы тоже провели по кругу, надавив сильнее, на что Снейп, чертыхнувшись, и отбросив подальше все свои принципы, расстегнул ширинку, оттянул вниз резинку трусов и вложил свой эрегированный член прямо в ладонь гриффиндорки, ахнувшей от неожиданности. Он с силой сомкнул её пальцы вокруг ствола и сделал вместе с ней несколько движений вверх-вниз, от кончика до самого основания, попутно растягивая уже просочившиеся несколько капель семенной жидкости по возбужденному органу. А дальше… Кто кого переиграет. Северус продолжал крутить пальцами вокруг чувствительного бугорка, пока не прикасаясь к нему и иногда опускаясь и слегка надавливая всей ладонью на вход, об узости которого он предпочитал не думать, дабы не кончить в следующие десять секунд. Гермиона инстинктивно двигала бедрами, попутно продолжая резкие движения своей крепко сжатой руки вдоль члена мужчины в том ритме, который он сам и установил и теперь постепенно ускорял, толкаясь в руку своей ученицы. Она слышала низкий хрип, доносящийся сверху, и сама не могла сдержать рвущиеся на волю стоны. Стоны, которые перешли во вскрики и жалобное нытье, когда зельевар наконец надавил на её чувствительную точку, и девушка ударилась затылком о его грудь. Её волосы окончательно спутались из-за метавшейся из стороны в сторону головы, а горло пересохло от глубоких рваных вдохов и выдохов. Он мягко сжал её грудь. Уже не только для того, чтобы доставить ей больше удовольствия, а для себя… Свободная рука то гладила нежное полушарие, то скользила по талии извивающейся гриффиндорки, то опускалась к внутренней стороне её бедер, заставляя расставить ноги шире. Она была такая мокрая, горячая, упругая… Снейп переместил ладонь на её ягодицы и впился длинными пальцами в нежную кожу, ускоряя темп собственных толчков. — Быстрее, — рыкнул он в ухо волшебницы, и она задвигала рукой так быстро, как только могла. Его пальцы также ускорились, движения совершенно перестали быть нежными. Гермиона уже сама, чувствуя приближение того, что ей никак не удавалось получить во сне, грубо терлась о его ладонь, издавая беззастенчивые и неразборчивые выкрики. Её правая рука с бешеной скоростью двигалась вдоль каменного ствола преподавателя, а левая была закинута ему за шею, чтобы не потерять равновесие, и чтобы дыхание, которым он обдавал её затылок не исчезло. — Да! Да! Ааааа… — стонала гриффиндорка, зажмурившись от накрывшей её волны, пока учитель продолжал двигать рукой по всей её промежности, продлевая удовольствие. Всё её тело ослабло, и она ощутила такую легкость… Удерживаемая сильными руками, девушка уже не стояла на ногах, все еще ощущая приятную пульсацию и влагу между ног. Будто из-под воды она услышала хриплый стон, и в следующие секунды на её ладони и бедре оказалась густая вязкая белая жидкость. Она не понимала, сама ли упала поперек кровати или её туда положили… Все в тумане. Так хорошо и свободно. И хотелось лишь закрыть глаза и, наконец, сладко уснуть. Отдохнуть. Лишь немного отдохнуть… POV Северус. Сука… Как, дьявол дери эту Грейнджер, можно было так проеб… Все должно было пройти иначе. Я должен был остаться бесстрастным. Будто мне совершенно все равно на эту девчонку и её течку! Это Я должен был довести её до исступления, а потом лишь бросать равнодушные взгляды, зная, что она мучается, задается вопросами, смущается, хочет большего и… А по итогу потребовалось меньше пары минут, чтобы у неё в руке оказалось доказательство моего неравнодушия. Даже не знаю, что больше меня злит. То, что теперь у этой наглой всезнайки тоже есть туз в рукаве, или то… Что все так быстро, мать твою, закончилось… Я ведь могу вернуться прямо сейчас и просто стереть ей память. Она так сладко уснула, что ничего не заметит… Грейнджер… Хорошая девочка Грейнджер. Не может просто принимать то, что ей дают. Получил сам, поделись с другим… Теперь это уже не моя благосклонность к её плотским желаниям, а очередное обоюдное сотрудничество. Плевать. Ты никому не скажешь. Ты слишком дорожишь своим, пусть пошатнувшимся, но все же образом «мисс Идеала», в который совершенно не вписывается мой член в твоих дрожащих руках и мои пальцы в твоих промокших насквозь трусиках. Как же хочется спать… Кажется, эта постель никогда не была такой мягкой… А о Грейнджер… Я подумаю завтра.Глава 15.
— Гермиона! Как я рад тебя видеть, — зеленоглазый парень крепко обнял подругу и указал на место рядом с собой за столом. Ни Рона, ни Лаванды еще не было. Джинни сидела не рядом, как обычно, а напротив молодого человека. Она натянуто улыбнулась подруге и вновь опустила задумчивый взгляд в тарелку с кашей. — Ты в порядке? Ты обычно никогда не опаздываешь на завтрак, — с тревогой в голосе заметил он. — Да! Не поверишь, но, кажется, я впервые в жизни проспала, — слишком радостно ответила девушка. — На самом деле, просто умираю с голоду, — серьёзнее добавила она и начала наполнять свою тарелку почти всем, до чего могла дотянуться. Гарри усмехнулся, передал ей тарелку с сэндвичами с индейкой, до которой гриффиндорка не доставала, и начал рассказывать, чем они занимались на каникулах в доме по адресу Гриммо 12. Волшебница слушала вполуха, но старалась запомнить самые важные факты: куда, когда и зачем. Еда, к её собственному удивлению, интересовала её сейчас куда больше. Она уже и не помнила, сколько месяцев назад у неё последний раз был нормальный аппетит. С появлением этого дара и всеми его последствиями… Рацион Гермионы резко сократился. Завтрак редко оказывался чем-то большим, чем различные жидкости: сок, чай, кофе, морс или простая вода. Иногда друзья пытались всучить ей хотя бы небольшой фрукт, который девушка с улыбкой забирала и обычно так и не надкусывала. Обед ограничивался одним блюдом. Ужин мало чем отличался от завтрака, за тем исключением, что она могла поковыряться вилкой в салате. Теперь же ей казалось, что её организм хочет запастись едой на несколько недель вперед пока есть такая возможность. Спустя порцию каши, салата и пары сэндвичей волшебница уже не могла вместить больше в неподготовленный желудок и просто крутила в руках сливу. Решив все же насладиться сочным фруктом, она надкусила его. Сок немного пролился на губы и подбородок, но девушка быстро собрала его пальцами. В этот момент по её лицу скользнул ледяной взгляд, опустившийся к её рукам, испачкавшимся в соке. Гриффиндорка глубоко вздохнула и облизала пальцы. Ледяной кубик быстро скользнул сначала по ним, а затем практически залез в рот ведьмы, когда она снова поднесла к губам сливу. Студентка улыбнулась Гарри, надеясь, что это было вовремя, и подняла глаза на стол преподавателей. Она медленно перемещала взгляд от директора и дальше пока, наконец, не достигла человека, который тоже поразился сегодня своему аппетиту. Профессор не отвел черных глаз. Он без капли сомнения смотрел прямо на свою подопечную, которая, не готовая пока к подобным гляделкам, зарделась и опустила взгляд в тарелку. Снейп ухмыльнулся.***
Она так и проснулась, лежа поперек кровати в одних трусиках. Будильник, который обычно волшебница заводила в надежде на долгий и крепкий сон, яростно трезвонил, оповещая, что мисс Грейнджер спит уже на десять минут дольше положенного. Поднявшись она сразу же побежала в душ, чтобы смыть с себя вчерашний вечер и всё, что о нём напоминало. А Гермиона отчетливо помнила каждое прикосновение, каждый вдох и выдох, каждый хрип и стон… Ночь прошла, а чувство некоторой легкости и свободы осталось. Не было больше жара, и даже прохладные капли воды, стекающие по её телу, ощущались ровно так, как должны были, а не просто нагревались от её кожи. Вернувшись в комнату девушка обнаружила, что её белая сорочка так и осталась валяться на полу, а от балдахина и ковра почти ничего не осталось. Благо «Репаро» могло быстро решить эту проблему. А вот сорочка… Студентка подошла, взяла в руки шелковую ткань и бросила её под подушку, заодно быстро накрыв постель одеялом. Наложив на комнату освежающие и очищающие чары, чтобы избавиться от застывшего в воздухе мужского запаха, она поспешила надеть свою чешуйчатую форму, хотя разнеженное и расслабленное тело явно было против очередного сковывающего материала. Проходя мимо кабинета Снейпа студентка ускорила шаг, сама не зная почему и чувствуя себя от этого еще большей дурой, чем она уже себя окрестила. Ничего. Ведь сегодня прибывает Гарри. А значит, она забудет об этом мужчине в черном. Хотя бы на день. А забудет ли?***
— О, так значит, вы с Сириусом катались на лыжах? — искренне улыбнулась ведьма. — Ага. Учитывая, что никто из нас не умеет этого делать, получилось несколько… Эмм, скомкано, — усмехнулся парень. — Джинни даже повредила ногу. — Простой ушиб, — тихо отозвалась рыжая колдунья и заправила непослушную прядь за ухо. — Я то же самое сказал, но Бродяга чувствовал себя таким виноватым. Всю ночь от неё не отходил, — гордо произнес гриффиндорец и провел большим пальцем по щеке своей девушки, которая шевельнула губами в попытке улыбнуться. — Не то, что я. Так устал, что практически сразу вырубился. Девушка продолжала слушать рассказ друга, когда где-то сзади подуло арктической прохладой. Гриффиндорцы подняли глаза на преподавателя, и лишь Гермиона не могла этого сделать, ведь он встал четко за её спиной. Прямо как вчера. «Он издевается?» — мелькнула мысль в её голове, и дыхание гриффиндорки сбилось от нахлынувших воспоминаний. — Профессор Снейп! — быстрее всех среагировала Джинни, и Гарри убрал руку с её щеки. — Мистер Поттер, — холодно протянул учитель. — Директор желает поговорить с Вами после завтрака. — О чём, сэр? — удивился парень, а зельевар, еще несколько секунд гипнотизируя его взглядом, скривил губы и повернулся в сторону его дергающей пальцы подруги. — Мисс Уизли, Вас это тоже касается, — спокойно добавил он и опустил глаза вниз. Гермиона ради приличия повернула голову вбок и могла видеть лишь край мантии декана Слизерина. — Мисс Грейнджер, жду Вас в семь в моем кабинете, — на одной ноте быстро отчеканил мужчина и, резко развернувшись, пошел к выходу, услышав напоследок вежливое: «Да, профессор Снейп».***
Рональд с Лавандой появились только на обеде, и последняя сияла, как начищенный котел, и улыбалась во всю свою пасть. Следует ли говорить, что свечение одной девушки заставило вторую мгновенно потухнуть. Гарри сухо поздоровался с Браун, а на Рона, подошедшего, чтобы пожать руку, даже не взглянул. Джинни, по словам зеленоглазого парня, нездоровилось и она решила провести день в постели. Тем более, что родную Гриффиндорскую башню отремонтировали, и все смогли снова вернуться в полюбившиеся комнаты, с высоты которых открывался невероятный вид на пейзажи Хогвартса. — Гермиона, — кивнул девушке рыжий друг. — Рональд, — ответила она в той же манере. Парень с девушкой сели напротив них, и мистер Поттер направил руку на зачарованный потолок Хогвартса, выпустив в него молнию. Через несколько секунд над парой собрались магические тучи и пошел дождь, заставивший Лаванду, ежедневно накручивающую кудри, гневно ахнуть. — Ну, знаешь, это уже слишком! — пискнула она. — Пойдем отсюда, Бон-Бон! Ведомый твердой рукой своей пассии, Уизли скрылся с глаз некогда лучших друзей, а последние переглянулись. — Это было не обязательно, — с мягкой улыбкой произнесла гриффиндорка. — У тебя только появился аппетит. Не хочу, чтобы его снова испортили, — спокойно ответил волшебник и, как и утром, передал подруге тарелку с сэндвичами.***
— Это?.. — Ваше расписание, — произнес мужчина, отвернувшийся к полкам с ингредиентами. — Спецкурс? — непонимающе пробормотала она. — Только та половина, которую веду я. Приказ директора, — он уже держал в руках нужную банку, но все равно делал вид, что занят поиском. — А… Профессор, — колдунья зажмурилась и снова открыла глаза, пытаясь побороть смущение. — Как же наши индивидуальные занятия? — Как Вы можете заметить, в расписании их нет, мисс Грейнджер, — как всегда холодно отозвался учитель, а Гермиона опустила взгляд и прикусила язык. — Понятно, — обида, стыд, злость, смущение, непонимание… Все смешалось в её, казалось бы, только расслабившемся сознании. Девушка рванула к двери и несколько дернула ручку, но та была закрыта на замок. По звуку она поняла, что необходимую банку наконец поставили на стол. — Какая Вы резкая, — медленно протянул зельевар, садясь за стол, и гриффиндорка нехотя развернулась. — Я еще не закончил. Пять очков с Гриффиндора за спешку, — и вот он все же поднял на неё глаза, и ухмылка скользнула по его губам. А в мыслях Гермионы в этот момент было лишь его хриплое «Быстрее»… Вчера бы он точно не снял с неё баллы за спешку. Колдунья скрестила руки на груди и подошла ближе, кивнув в знак того, что она слушает. — Наши индивидуальные занятия не прописаны ни в Вашем, ни в моем расписании, но проводиться будут. Опять-таки по приказу директора. В те дни, когда спецкурс будет заниматься с профессором МакГонагалл, я жду Вас в своем кабинете. — Оу, — широко раскрыв глаза выдохнула студентка и опустила руки. — Так… Но почему профессор Дамблдор не хочет…? — Об этом я не осведомлен, мисс Грейнджер. Однако он настоятельно просил, чтобы я убедил Вас не сообщать о наших частных занятиях никому. Даже, так называемым, друзьям, — зельевар сцепил руки в замок, продолжая буравить ученицу взглядом. — Вы достаточно убеждены, мисс Грейнджер, или мне нужно задействовать свое природное обаяние, включающее угрозы и шантаж? — подняв бровь протянул он. — Не беспокойтесь, сэр. Я… Умею хранить тайны, — серьезно отчеканила она, не разрывая зрительного контакта с преподавателем. — Очень на это надеюсь… — Северус скользнул взглядом вдоль всего её тела, быстро опустившись к ногам и медленно, тягуче долго, осматривая каждый сантиметр тела, поднимаясь обратно к лицу, чтобы снова задержаться на янтарных глазах. — …мисс Грейнджер.