***
Первым, кого мы увидели, ступив во двор, был дядя Петя, сидевший на крыльце. — Привет! — загоготал он, салютуя нам вскинутой рукой, сжимающей крупную рыбу. — Вот молодцы, что заехали! Отведаете наших карасей. Ох и знатные они получаются в сметане! Галя как нажарит! — он зачмокал, покачивая головой. — А то хотите, сырых берите, уже чищеных вон. — Нож, казавшийся игрушечным в большой, поросшей чёрными волосами руке, указал на эмалированное ведро, вода из которого выплёскивалась под мощными взмахами рыбьих хвостов. — Ты им ещё предложи на рыбалку отправиться! — вмешалась тётя Галя, показавшаяся на пороге. — А это дело! С первой зорькой, да на лодке, да… — Да с бутылкой, да не с одной, — подхватила тётя Галя, — да накваситься так, чтобы на бровях приползти! — Ой, на бровях-то, хоть молчи! Вона рыбы скоко принёс! Да какой! — он опять помахал в воздухе карасём. — Ты бы ещё в хату забрался чистить! Сколько чешуи на ступеньках! Поскользнуться да шею свернуть! — Так, мать, не бухти. Я сам всё уберу! — Да уж ты уберёшь! Дочищай уже давай! Вон, дети голодные, — кивнула она головой в нашу сторону. — Здравствуйте! А то я за этим иродом и не поздоровалась. Пойдёмте в дом. У меня пирожки, только испекла, — заворковала она, — да под ноги смотрите. Некоторые рыбу любят чистить на голове у людей! — гаркнула в сторону мужа. — Как ты думаешь, какой у них язык любви? — тихонько спросила я Сашу, пропуская её вперёд. Она фыркнула, сдерживая смех: — Думаю, здесь всё в комплексе. Видела, как она на него полотенцем замахнулась? Прикосновения налицо. А как они чудесно переругивались! Чем не словесный вариант? Дядя Петя на бровях, с ведром рыбы — забота чистейшей воды, — Саша захихикала, — и потребность дарить подарки, конечно. Ну а чистка рыбы к жене поближе — прекрасный образец совместного времяпрепровождения! Я расхохоталась. Однако шутки шутками, а подметила она верно: тётя Галя и впрямь бухтит скорее для проформы. — Что это вы хихикаете? — покосилась на нас мастерица пяти языков любви. — Никак о хлопцах секретничаете? — она вдруг подмигнула. — Я тоже такой была. Оно и веселье — только по молодости. Как замуж вышла, да дети пошли, да работы этой чёртовой невпроворот — не до хихиканья. — Да, жизнь прожить — не поле перейти, — кивнула Саша. Я удивлённо уставилась на неё. Заметив, как дрогнули в улыбке губы, вмешалась: — Александра, вас уже небось заждались. — Глядя на её поспешно удаляющуюся спину, шёпотом добавила: — Тоже мне, знаток народной мудрости.***
В кухне я поздоровалась с бабой Шурой, читавшей газету на диване, и снова обратилась к тёте Гале, предлагая продолжить беседу на столь животрепещущую для меня тему: — А как же любовь? — А что любовь? — тётя Галя достала из печи противень. — Любовь нужна, конечно, куда ж без неё. Да только она чаще не особо-то радостная… Мне Петро ещё со школы нравился. Это сейчас его разнесло, а в юности красавец был. — Она умолкла и принялась выкладывать пирожки на блюдо. Потом провела рукой перед лицом, будто смахнула что-то.— Ох и поревновала я! Да обижалась, да плакала. Всякого было. А всё из-за любви этой дурной. Погорюешь тихонько, да и простишь, потому что любишь дурака этого! — Но ведь бывает же так, что вот люди любят друг друга, а жить вместе не могут и расходятся, — наседала я, пытаясь ухватить мысль, мелькнувшую и сгинувшую в ворохе вопросов и сомнений. — Потому как баловство в голове одно, — сердито прошамкала баба Шура, отложив газету, в которую до сего момента казалась погружённой с головой. — Раньше как батько скажет, за того и пойдёшь замуж. И жили, и детей растили, и работу делали. Порядок был, а сейчас чёрт-те что творится! Вон и наши, — она махнула рукой, — для себя они хотят пожить… — Ну и правильно! Успеют ещё нанянчиться, — не поддержала её тётя Галя. — Вы уж как расскажете, так и козы тогда в золоте были. По-всякому было, но жить по родительскому приказу, — она застучала-задвигала противнями, — жизнь себе ломать! — Зато порядок был! — баба Шура аж приподнялась с дивана. — Каждый знал своё место, а не как сейчас. Шурка Мотина с каким живёт? Поди, с третьим аль пятым? — Да далась она вам! — воскликнула тётя Галя и протянула мне тарелку с пирожками. — Иринка, вот, поешьте с молочком, там банка в холодильнике. Взяв угощение, я сбежала из кухни. Слушать о какой-то Шурке мне было неинтересно. Плотно закрытая дверь свидетельствовала о том, что Санечка уже беседует. Поставив тарелку на журнальный столик, я взяла пирожок и принялась жевать. Два поколения — и как разнятся взгляды. А я ведь — третье. С изъяном, потому что даже тётя Галя, ратующая за любовь, вряд ли поддержит моё увлечение Санечкой. А попробуй противостоять таким бабам Шурам! Не зря Санечка её побаивается. Но ведь главное человек, его личность, а потом уже пол. И проблема между любящими друг друга женщинами та же самая, что в традиционной семье: непонимание. Напечатав в браузере «пять языков любви», я получила море ссылок. Поставив книгу на закачку, почувствовала, как настроение улучшается с каждым прибывшим килобайтом. Идеи, бродившие молодым вином в голове, требовали выхода. Прихватив ещё один пирожок, я поспешила к дяде Пете. Главное, успеть всё сделать, пока Саша не закончила разговор.***
Вечером, пожелав Саше и Бусе спокойной ночи, я принялась за скачанную книгу. Я не особо люблю книжки по психологии, но эта захватила сразу. До чего же вовремя она мне попалась! После каждой строчки сердце пело автору дифирамбы. «Мы засыпаем и просыпаемся с мыслью о возлюбленном. Мечтаем о встрече. Вместе мы будто в раю. Мы держимся за руки, и кажется, наши сердца бьются в унисон…» Отложив телефон, я повернула голову в Сашину сторону и, задержав дыхание, прислушалась, — спит? Ничего толком не расслышав, шумно выдохнула и разозлилась на себя за громогласность. «Наши сердца бьются в унисон…» — какая приторная банальность! Но до чего же хочется, чтобы так было! Не дав себе возможности окунуться в мир грёз, я опять принялась за чтение. «К сожалению, это иллюзия. Влюбляемся мы не навсегда. Психолог Дороти Теннов долгое время наблюдала, как развиваются отношения влюблённых, и пришла к выводу, что романтическое увлечение продолжается в среднем два года. Если чувства приходится скрывать — чуть дольше. Но в итоге все мы спускаемся с облаков на землю, открываем глаза и видим, что рядом — пренеприятный субъект…» Что за фигня? Совершенно не согласна! Да, я могу рассердиться на Санечку за какие-то действия или слова, но это совсем не влияет на мои чувства к ней! — Но это данные наблюдений психологов», — попытался всё испортить внутренний голос. — Но ведь не меня наблюдали! Каждый человек — уникален! И вообще, какая разница, что будет через два года, жизнь — здесь и сейчас! — И я опять потянулась взглядом к спящей Санечке. «Если влюбленность — не настоящая любовь, что же это? Доктор Пек говорит, что это «генетически определённый, инстинктивный компонент брачного поведения. Иными словами, временное разрушение границ эго. Влюбленность — стандартная человеческая реакция на сочетание внутренних сексуальных импульсов и внешних сексуальных стимулов. Благодаря ей возрастает вероятность сексуальных контактов, что способствует продолжению рода». Доктор Пек говорит… Да что он может знать о любви между женщинами?! У девушек всё по-другому! — Это ж по какому? — влез в размышления Иванушкой-дурачком внутренний голос. — А по такому, что девушками не первобытные инстинкты продолжения рода движут, а чувства душевные. — Ты бы не хотела, чтобы вы с Санечкой растили ребёнка? Девочку или мальчика, или обоих? — Девочку бы очень хотелось. Чтобы она на Сашу была похожа и… — А это и есть первобытные инстинкты! — демонически захохотал мой извечный оппонент. — Да ну тебя! Мне читать нужно. Завтра дел невпроворот. «Наша основная эмоциональная потребность — не влюбиться, а быть по-настоящему любимым, узнать не инстинктивную любовь, а любовь-выбор. Мне нужно, чтобы меня любил кто-то, кто сам захотел этого, потому что я достоин любви. Такая любовь требует сил и дисциплины. Вы стараетесь на благо другого, и если вам это удается, вы и сами радуетесь, оттого что любите по-настоящему. Это не похоже на эйфорию влюбленности. Настоящая любовь родиться не может, пока не умрёт влюбленность…»* Я уставилась в темноту, которая после яркого экрана казалась ещё чернее. На душе стало так тоскливо! Пока не умрёт влюблённость… А если у меня это не влюблённость, а сразу настоящая, соединяющая разум и чувства, любовь?! — Особенно разум в твоём случае участвует, — съязвил мысленный собеседник, — ты ведь любишь свободную девушку, которая отвечает взаимностью… Не найдя, что ответить на эту правду жизни, я опять нырнула в книжную премудрость. Я читала, пока голова не стала напоминать роящийся улей. Фразы об эмоциональных, психологических, физиологических и духовных составляющих влюблённости перемешались с такими же составляющими любви истинной, самоотдающей. Пробормотав, что утро вечера мудренее, я отключила телефон и закрыла глаза.