Нам и не снилось

Я бежала, пока не почувствовала, что больше не могу. Сердце колотилось, грудная клетка ходила ходуном, воздух раскалённым металлом резал глотку, в правом боку кололо… «Сдурела совсем! Жить надоело!» — взревел инстинкт самосохранения. На ум пришли бодрые крики университетского преподавателя физкультуры: «Островская! Ты можешь! Давай! Ещё пять кругов. Всего лишь…» И я, плетущаяся в хвосте бегущих, с извечной рукой на правом боку, с разинутым ртом и молящим взглядом: «Можно я не буду?» И его злое: «Сейчас откроется второе дыхание! Пошла! Пошла!» А оно ведь так никогда и не открылось… Потому что не стайер я… Не стайер! Ну не могу я терпеть! Не умею! По моему лицу, оказывается, катились слёзы. Одна умудрилась даже скользнуть в жадно разинутый рот. Это помогло прийти в себя. Я остановилась и оглянулась. Вот это пробежка! Физрук бы сразу зачёт автоматом поставил. Надо же, в беспамятстве, а побежала к дому. Два квартала осталось. Ничто так не успокаивает, как прогулка. Но сперва… Я достала телефон из сумочки, висевшей на плече, — как я её умудрилась не потерять? — и, чего уж скрывать, с надеждой уставилась на экран. Ни звонка, ни сообщения. — Ну и сто лет… Даже двести! — бормотала я, блокируя Сашин аккаунт. — Поздно, Сашенька, пить боржоми! — Со смешанным чувством разочарования и злорадного удовлетворения, я двинулась вдоль тротуара. «На три счёта — вдох, на четыре — задержка дыхания, на пять — выдох. На три — вдох… Не нужно было идти в этот ботсад… И ведь правда дура! Думала, что это свидание! Ха! И ещё сто раз ха! Блин! На три счёта — вдох… Естественно, что у них с Яной был секс… А если и не было, то только потому, что Ягиня помешала. Будь иначе, она бы не говорила: «Мы были уже в постели». На пять — вдох… Права была тётя Валя! В отношениях должно быть двое… Ну вот, теперь их будет двое! Пускай будут счастливы! А я… А я…» — Девушка, смотрите, куда идёте! — зло бросила тётка, тащившая две огромные сумки. — Извините, — я отошла к заборчику, отделявшему двор многоэтажки от дороги. Обхватила руками чугунные стержни и впилась взглядом в детскую площадку: карапузы сидели в песочнице, дети постарше катались на качелях и спускались с горки. Лавочки оккупировали бабульки. Вдруг до слёз захотелось быть там! Сидеть со своим малышом в песочнице, лепить с ним куличики, учить спускаться с горки… Быть частью такого счастливого мира. Нагулявшись вдоволь, прийти домой, покормить дочку, уложить спать, приготовить ужин и ждать мужа с работы… Потом вместе ужинать, обмениваясь улыбками… — А потом в кровать — супружеский долг исполнять… — попытался разрушить картинку внутренний голос. — Ну и исполнила бы! — А как же чувства? А эмоции? А… — А вот о любви не надо! Хватит! Наигралась! Лучше вообще без нее. Лишь бы человек был хороший… Меня любил. А я буду примерной женой, любящей мамой и хорошим врачом. Главное — убрать свою дурацкую эмоциональность! На всё происходящее смотреть РАЦИОНАЛЬНО! Включать мозги! Анализ, синтез, что там ещё?.. Конечно, сперва будет очень трудно. Но привычка вроде как за двадцать один день формируется. Вот пережить эти три недели, а потом как по маслу… Воображение услужливо подсунуло картинку: Я — кандидат, нет, доктор медицинских наук. Светило кардиологии. Белизна моего халата режет глаза, как и холодность взгляда. Моё интеллигентное лицо бесстрастно при виде Александры, по-плебейски в него заглядывающей. — Ира, — её лицо просительно кривится, а голос дрожит от страха, — Ирина Николаевна, что у меня? — Результаты холтеровского мониторирования неутешительны, — мой голос звенит сталью, — число желудочковых экстрасистолий большое, также наличествуют полиморфные желудочковые экстрасистолы… — Эй! Ну ты и кровожадная! — возмутился мой внутренний голос. — И где же здесь рацио? — захихикал он. — Эмоциональность бьёт все рекорды! — Хорошо, — с готовностью согласилась я, — единичные желудочковые экстрасистолии. Так лучше? А относительно рацио… Так Москва не сразу строилась. Всякая дорога начинается с первого шага. Я начну с ведения дневника! Всё очень просто: перед сном записываешь значимые для тебя в эмоциональном плане события дня. Читаешь написанное и анализируешь. Учишься видеть их под углом чистого разума. И так я буду делать 21 день! — Ну-ну. Дай бог нашему теляте волка съесть, — сыронизировал мой Фома неверующий.