Кровь.
Яркого гранатового цвета, в отблесках только показавшейся яркой луны. Словно фонтан пробивший себе путь через тело Гюнь, которая с глухим стуком упала на лошадь. Отвратительный звук лезвия, разрезающего ткани одежды и тела застыл в моих ушах, сливаясь со звуком гулко ударивших о мое лицо капель. Я не смогла даже закрыть глаза. — Что вы творите? — за пеленой шума выкрикнула Этуаль. Обессиленные рука Гюнь упала и качнулась перед моим лицом, заставляя осознать произошедшее. Человек в серебряной маске ударил ее мечом. По-настоящему.Взаправду.
— Сам не поймешь, малец? Зачем? Гюнь же ничего не сделала. — Взгляни на сопровождение этой сучки, — хриплый голос ударил по голове, словно обухом. — Разве ее слуги похожи на рабов? Я в изумлении подняла голову, встречаясь с растерянной физиономией Этоиль. — Наверняка это просто переодетые воины, — продолжал мужчина, наполняя все мое существо ясностью. — Она явно намеревалась сбежать, перерезав вам глотки. Он узнал это лишь взглянув на моих слуг? Получается поэтому он ударил ее? Все ведь шло хорошо. Эти люди верили мне. Почему сейчас?.. — Убейте ее прислугу, — холодно бросил он. — Немедленно. Нужно забрать с собой Гюнь и уходить. Сейчас же. Этоиль не сдвинулась с места, преграждая путь мужчины. Я на дрожащих ногах отступила к повозке, уводя за поводья лошадь и готовясь к бегству. — Чего ты ждешь? — злобно прохрипел человек-Серебряная маска. Осторожно, без лишних и суматошных движений мне удалось нащупать нужный сверток ткани. Нужно выбрать момент для лучшей защиты и постараться удрать отсюда живыми. — Вы не можете разбрасываться подобными обвинениями без доказательств! Кажется, Этоиль стоически продолжает мне верить. Это даже забавно. Оказывается дурачить людей не так уж и сложно. Я слегка повернула голову в сторону, где должны были находиться мои люди и плавно наклонила ее, подавая знак. Вера Этоиль не будет вечна. Да и этот подозрительный мужчина явно не оставит нас в покое, пока действительно не прирежет всех моих людей. — Доказательства?! — почти взревел воин. — Что ты.! Я метнула свертки с порохом под всадников прежде, чем он успел договорить. Резкие звуки взрыва заставили вздрогнуть не только людей. Кони взволнованно взвизжали становясь на дыбы. Не дожидаясь спокойствия, я бросила еще несколько свертков и пелена негустого дыма застелила место действия. Кобыла, в поводья которой я вцепилась, взволнованно заметалась и мне пришлось выпустить ее из рук. — За госпожу! — выкрикнул один из воинов и бросился к ближайшему луситанцу. Истеричное ржание доносилось отовсюду, дезориентируя и сводя с ума. Не негнущихся ногах я оббежала повозку, на ходу отворяя клетку Керуша и хватая экстренный мешок провианта с несколькими кульками пороха. Внезапно чьи-то горячие руки оплели мои бока и оторвали от земли. — Госпожа, спасайтесь! — горячо выкрикнул мне воин, сажая на боевого коня одного из сопровождающих меня луситанцев. — Нет! — я вытянула руку в сторону кобылы, на которой все еще лежала Гюнь. Я не могу уйти без нее! Она нужна мне! Но воин уже хлопнул жеребца подо мной и он помчался в непроглядную гущу леса. Ветки нещадно хлестали меня по лицу и плечам. Напуганный конь остервенело бежал вперед, не разбирая дороги и не щадя сил. С закрытыми глазами я жалась ближе к телу животного и чувствовала, как отбиваю этим спину, ребра и ноги. Если за мной и была погоня, мне не удалось бы ее расслышать из-за шума ветра в ушах.***
Это безнадежно. Я отбросила в сторону палочку, которой хотела развести костер. У кого-нибудь вообще получалось разжечь огонь подобным способом? Занозенные пальцы ныли, а на ладонях под повязками выступила розоватая жидкость. Конь рядом раздраженно и, мне показалось, устало фыркнул. — Что ты, дружок? — с трудом поднимаясь спросила я. Повезло, что это четвероногое остановилось рядом с рекой. Мне удалось напоить его и, возможно, немного успокоить. Я осторожно задрала руку, касаясь замерзшими и саднящими подушечками пальцев его шершавого лба. Он несколько нервно вздернул мордой, все же позволяя себя погладить. — Надеюсь комары нас с тобой не съедят, — нервно пошутила я, гладя его широкую морду. Он внезапно громко всхрапнул, выдыхая горячий несвежий воздух мне в макушку. Кажется, мой юмор его не впечатлил. Пусть мы остановились чуть дальше от лесной чащи, но звуки жизни ночного леса пугали меня до колик в животе. Возможно, конь чувствовал что-то похожее, потому что ложится на землю для отдыха явно не собирался. Я оторвала руки от теплой морды и осторожно, ощущая жуткую ломоту в суставах, уселась на песчаную землю рядом с сумкой экстренного сбора. В голове было ужасно пусто. Я смотрела в густую тьму перед собой, ощущая, как начинает трястись буквально каждая мышца моего тела. В груди явно перестало хватать кислорода. Губы тряслись и я ощущала, как с каждым резким выдохом теряю драгоценное тепло. Желудок сжался, переворачиваясь и подкатываясь к горлу, мешая проходить и тем жалким крохам воздуха. Я осознала, что плачу, лишь когда зарыдала взахлеб, сворачиваясь клубком на земле и давясь пылью. Что мне теперь делать?Я умру?
Здесь рядом с густой и черной чащей леса? Мне не стоило поддаваться на уговоры Севен и уезжать с Этоиль! Не стоило надеяться на успех этого идиотского плана!А теперь я совершенно одна. А Гюнь?.. А что с ней стало? А что станет со мной?
Из глотки вырвался хрипой и болезненный вскрик, который я смогла расслышать даже за пеленой шума в голове.Она не может умереть. Она не могла умереть. Не могла же?
— Нет, нет, нет, нет, — за поволокой болезненного гула каркал и сипел мой голос.Теперь я умру? Что если я правда..? Но я не хочу! Я хочу жить! Жить! Жить. Жить…