***
Рассветная прохлада залазила сырыми лапами под накидку, но я не старалась прогнать ее. Пусть это было и неприятно, но, благодаря такому неудобству, меня меньше клонило в сон. Сегодняшняя ночь, кроме кошмаров, была наполнена ноющими ногами и поясницей, так что поспать удалось совсем мало. — Можете опереться на меня, госпожа, — тихим басом прошептал Агшин, стоя позади меня. Толпа воинов за нами зашепталась. На отстроенный наспех пьедестал наконец поднимался принц со шлемом в руках, наполненным водой. — Нет, — покачала я головой. — Я хочу посмотреть. Было бы жалко пропустить свою первую церемонию начала нового года. Особенно, когда так долго ждала в толпе возвращения Арслана с источника. Старый военноначальник уже ждал его, преклонив колено, с чашей в руках. Кажется, его зовут Бахман. Он влил вино в шлем принца и теперь, по вчерашнему разъяснению Агшина, вино, смешавшись с водой, стало кизилом — водой жизни. В лучах рассветного солнца волосы Арслана красиво отливали золотым. Встав, он зачерпнул ладонью часть кизила, подбрасывая его в воздух. Розоватые капли сверкнули в солнечных лучах, перед тем, как упасть на ступени перед пьедесталом. Я почувствовала, как люди затаили дыхание, наблюдая за происходящим. Даже воины Кхашана, казалось, позволили своей ненависти отступить. Многие из них, наверняка, также как и я, видели эту церемонию впервые. Принц тем временем спустился с пьедестала и, опустившись на одно колено, вылил еще одну часть напитка на землю. Холодная земля приняла его с мокрым хлюпаньем. Воздух словно наполнился трепетом собравшихся парсиан, когда мальчик, вновь взойдя на сцену, выпил оставшийся в шлеме кизил. Когда принц поднял шлем над головой, толпа вдруг возликовала. Словно став с ней единым организмом, я чувствовала захватившее меня воодушевление и страсть. Будто я сама верила в духов и богов, и они только что благословили и меня, вместе с правителем Парсы. Люди выкрикивали имя Арслана, прославляя его, радостно улюлюкали и хлопали, радуясь удавшейся церемонии. Или, возможно, тому, что смогли на ней побывать. Агшин некрепко сжал мое плечо, обращая на себя внимание. Я растерянно глянула в его сторону. — Как тебе твоя первая церемония? — улыбаясь спросил он. Я усмехнулась, видя, как его темные глаза загораются искорками веселья. — Если это все, ради чего Хадир каждый год, так рвался в столицу, то я разочаруюсь, — смеясь ответила я. — Не сомневался в вас, госпожа. — А что будет дальше? — громко спросила у Нарсеса, стоящая рядом Альфрид. Я обернулась, смотря на довольное лицо стратега и поняла все без слов.***
— Не нравится мне этот синдурский павлин, — тихо, но тем не менее очень возмущенно высказал Дариун. Наверняка хорошо, что синдурские военачальники уже отошли от нашей компании на приличное расстояние. Потому что все присутствующие, видимо, были согласны с черным рыцарем, каждый в своей мере. Я посильнее закуталась в плащ, стараясь сохранить тепло палатки, из которой мы только что вышли. Все потому что Раджендра решил, что разгар празднования — это замечательный момент для обсуждения стратегии. — Он просто невыносимый, — раздраженно вырвалось у меня. — Как у него до сих пор язык не отвалился? — я непроизвольно шмыгнула носом, дрогнув то ли от холода, то ли от негодования. — Сердце подсказывает мне, что нам всем стало бы легче от такого поворота событий, — ухмыльнулся Гив, скрещивая руки на груди. На мои плечи вдруг опустился теплый плащ, нагретый чужим телом. Я удивленно заморгала, а после развернулась в сторону. — Агшин, — произнесла я укоризненно, смотря на мужчину. — Мне не холодно, а вы можете заболеть, — коротко ответил он, сильнее укутывая меня в свою одежду. Я еще несколько секунд недовольно пялилась на него, но, поняв, что это бесполезно, кивнула. Холод наконец перестал щипать пальцы рук и я почувствовала, как постепенно отогреваюсь. — О чем они там разговаривают? Как думаешь, Нарсес? — спросила Альфрид, хватая стратега за руку. Мужчина не успел увернуться от этого жеста привязанности. На его лице тенью проскользнуло недовольство. Теперь все смотрели на него, ожидая ответа. — Не исключено, что Раджендра попытается извлечь максимальную выгоду из сложившейся ситуации. Возможно, он будет достаточно самоуверен, чтобы предложить войскам разделиться, — устало высказал Нарсес. — Но, думаю, лучше не делать поспешных выводов и дождаться Его Высочества. Я зевнула, сильнее кутаясь в плащи. Теперь, когда я согрелась, но дышала свежим морозным воздухом, сонливость снова обрушилась на меня со всей силой. Я вздрогнула и резко помотала головой, чтобы не заснуть. В уголках глаз щипнуло холодом, из-за выступившей влаги. Голова пульсировала от недосыпания и волнений. — Вы по-прежнему плохо спите, госпожа? — спросил Эрам. — Вряд ли военный поход хорошо влияет на качество сна, — насмешливо отозвался Гив. Я нахмурилась, думая стоит ли вообще отвечать на заданный мальчиком вопрос. Разве не грубо вот так спрашивать у меня подобное? К тому же мне не хотелось, чтобы мои кошмары становились темой для всеобщего обсуждения. Я сжалась, чувствуя нарастающее недовольство сложившейся ситуацией. Приступ головной боли усилился, мешая сосредоточиться. Почему они вообще обратили на меня внимание? — Разве вы не пьете отвар перед сном? — не унимался Эрам. Его голос казался мне очень громким и словно сквозил недоверием. — Это странно. Неужели он считает, что я лгу о своем состоянии? Он, действительно, это имел ввиду? Сердце заколотилось о ребра, а головная боль давила на глаза, заставляя сжать веки. Раздражение заклокотало к груди, готовое вырваться наружу. — Госпожа? — повторил Эрам настойчиво. — Прекрати, — высказала я громко, и сама удивилась озлобленности в своем голосе. — Кто дал тебе право так легкомысленно задавать мне личные вопросы? Я наконец открыла глаза смотря в сторону мальчика. Его растерянное выражение лица отрезвило меня. Казалось, он вовсе не хотел задеть меня или уличить в чем-то. Возможно, он, действительно, просто беспокоился обо мне? — Прошу прощения, — нахмурившись тихо ответил он. Эти слова отозвались в попустевшей голове эхом. Я пристыженно опустила взгляд, чувствуя, как быстрый стук сердца отзывается новым импульсом боли в голове. Я резко вдохнула холодный зимний воздух, чувствуя потребность в том, чтобы извиниться. Но, открыв рот, поняла, что не могу этого сделать. Слова просто застряли в моем горле, не желая выходить из-за нахлынувших чувств. Я выдохнула и вдохнула снова, стараясь успокоиться. Я чувствовала взгляды, направленные на меня, но старалась не обращать на них внимания. — Мне снятся кошмары, — совсем тихо и хрипло вырвалось у меня. — Из-за них я совсем плохо сплю, и настойка уже давно мне не помогает, — сухо высказала я, сглатывая густую слюну. — И мне жаль. Я не должна была так говорить. На мое плечо опустилась в успокаивающем жесте рука. Я подняла глаза, смотря на Агшина. Он улыбнулся мне, стараясь поддержать, и я вновь оглянулась на Эрама. — Это не стоило ваших извинений, госпожа, — отозвался он улыбаясь. Я буквально кожей почувствовала, как атмосфера улучшилась. Эти мои слова были приняты спутниками Арслана с одобрением. — Давно хотел спросить, госпожа, — вдруг сказал Нарсес. — Если бы вы действительно хотели отомстить за отца, то как бы вы действовали?Ох. А это интересный вопрос.
— Нарсес, — тут же грозно проговорил Агшин за моей спиной. Я подняла руку, показывая мужчине, что все в порядке. Не сказать, что я и сама не думала об этом. Стоит ответить честно, к тому же я все еще чувствовала угрызения совести за то, что нагрубила Эраму. — На данном этапе, я бы не стала ничего менять, — сказала я спокойно, улавливая реальный интерес в вопросе стратега. В действительности, если бы мне нужно было отомстить за смерть отца и убить принца, в этом не было бы большой проблемы. В текущих обстоятельствах все сложилось, как нельзя лучше для меня. К тому же пытаться так просто надурить Нарсеса — очень глупое решение. А вести тройную игру — не то, чего от меня ожидали бы. По крайней мере, я так думаю. Вот только это не единственное, что стало бы опорой моего плана для мести. — Но, думаю, моей целью стала бы беременность, — так же спокойно продолжила я. Проблема вовсе не в убийстве, как таковом, а в том, как мне выжить после такого хода. Стать продолжательницей королевского рода Парсы было бы выгоднее всего в моем положении. Глаза Нарсеса ненадолго расширились от удивления, но вскоре он улыбнулся и кивнул моим словам, соглашаясь с таким решением. Я оглянулась, смотря на то, как по разному отразились мои слова на лицах спутников Арслана. Дариун, стоящий рядом с Нарсесом, улыбался и хмурился одновременно, видимо, силясь скрыть смущение; Гив ухмылялся в своей привычной манере, а Фарангис спокойно, но весело улыбалась; Эрам, казалось был совершенно смущен моими словами, а Альфрид, возможно, и вовсе не поняла взаимосвязи в нашем с Нарсесом диалоге, поскольку только удивленно округлила глаза, смотря на меня. — Я понимаю, что мы с Агшином не вызываем у вас доверия, — серьезно начала я, чувствуя волнение. — Это правда. Моей целью никогда не было служение принцу или его идеалам. Моим стремлением всегда была лишь тихая и мирная жизнь с дорогими мне людьми. Я хочу только этого, — я прижала руки к груди, пытаясь успокоить свое сердце. — И я верю, что Его Высочество сможет вернуть мир на земли Парсы. Вот и все.