The Professor

      — Можешь не бояться, — мужчина закатил глаза. — Эти идиоты не станут ещё большими идиотами, если ты будешь смотреть их воспоминания, потому что учить тебя буду я.       «Господи — да кто угодно, — только не это!»       — Я не стану этого делать! — Гермиона насупилась и оскалилась, сжав руки в кулаки, несмотря на боль. — Я не чудовище, как Вы, и не буду портить судьбы людей только лишь из-за какого-то дурацкого кольца!       Несмотря на то, что Риддл невесело рассмеялся, лицо его приобрело стальное выражение.       — А о своей судьбе ты не заботишься, Гермиона?       Девушка нахмурилась, но немного поумерила свой пыл.       — Тех людей много, а я одна.       Том Риддл несколько секунд неотрывно смотрел на гриффиндорку, ничего не отвечая на её слова, но в конце концов кивнул, играя желваками. Гермиона не ошиблась, подумав, что он злился на неё, когда увидела его раздувающиеся крылья носа и стиснутый до побеления костяшек кулак.       Он явно сдерживал себя, чтобы не проклясть её.       — Садись, — он повёл головой в сторону первой парты. — Я проверю твои навыки в окклюменции.       Как бы ей ни было интересно узнать, является ли Риддл окклюментом, Гермиона сдержала себя и, повинуясь проклятой магии, села за первую парту. Мужчина встал напротив неё и, облокотившись обеими руками на парту, навис над ней, внимательно смотря в глаза.       Девушка протяжно вздохнула и, сцепив подрагивающие руки в замок на коленях, приготовилась ко вторжению в свой разум.       От концентрации её отвлёк едва слышный звук, доносившийся из начала класса. Гермиона развернулась и умоляющим взглядом уставилась на чёрную деревянную дверь, мысленно надеясь, чтобы это был кто-то из профессоров.       — Войдите.       Гриффиндорка вздрогнула, когда услышала предельно раздражённый мужской голос у себя за спиной, и провела покрывшимися холодным потом ладонями по грубой ткани юбки.       В класс зашёл смертельно бледный Драко Малфой и, прикрыв за собой дверь, поклонился, прежде чем увидел шокированную его поведением Гермиону. Парень вздрогнул и моментально вернулся в прежнее положение, непроизвольно сделав шаг назад.       — Ну же, Драко, уже уходишь?       Малфой лихорадочно замотал головой и дрожащим голосом произнёс:       — П-профессор, я Вам п-помешал? Если да, то я... — парень практически отпрыгнул к двери, схватившись за ручку.       Гермиона поджала губы, с жалостью смотря на страдания Драко, которые он даже не пытался скрыть, в отличие от девушки.       «Неужели Риддл настолько монстр, что его боится даже Драко?»       — Ну, что ты, — по-грязному сладко пропел Риддл, растянув розовые губы в хищном оскале. — Заходи, раз уж пришёл.       Драко Малфой отрывисто кивнул и сделал несколько неуверенных шагов вперёд.       — Смелее.       Когда парень оказался напротив Риддла, практически касаясь левым бедром стула, на котором сидела напряжённая Гермиона, мужчина с нажимом произнёс:       — Что ты хотел, Драко?       Нижняя губа блондина задрожала.       — Я... Отец хотел сообщить Вам, — он скосил глаза на Гермиону, — что-то про Хепзибу, — Драко вновь повторил свой жест, посмотрев после этого на Риддла, будто задавая ему немой вопрос. Мужчина раздражённо закатил глаза и кивнул, — Т-тёмный Лорд.       Гермиона прикусила нижнюю губу, почувствовав, как та задрожала в точности как у блондина, стоило ему произнести его... прозвище.       «Ну и вляпалась же я... по самое некуда».       — Лично?       — Да, — Драко закивал.       Риддл сузил глаза, с минуту смотря на стоящего перед ним парня.       — Тогда садись, — он кивнул на соседний стул, стоящий рядом с Гермионой.       Малфой, чуть поколебавшись, осторожно присел рядом с девушкой. В его глазах застыл лихорадочный блеск, когда он посмотрел на Гермиону, и девушка задохнулась, увидев немой вопрос в его глазах.       Почему?       Она слегка покачала головой, как бы говоря, что сейчас не время, и через силу посмотрела на склонившегося над ними Риддла. Мужчина, скрестив руки на груди, долго молчал, взирая на них со стальным блеском в глазах, словно продумывал что-то относительно шестикурсников.       Девушка вздрогнула, когда Риддл достал палочку из глубокого кармана своей чёрной накрахмаленной мантии. Он покрутил запястьем пару раз, вырисовывая в воздухе изящные узоры, и Гермиона поняла, что мужчина наложил на кабинет Муффлиато и Коллопортус.       — Ты же хотел доказать мне свою верность, Драко? — наконец спросил он и, выгнув тёмную бровь, посмотрел на блондина.       Малфой поджал синеватые губы и отрывисто кивнул.       — Сейчас ты докажешь мне её... частично.       Блондин резко вскинул голову.       — Чт-то я должен буду сделать, Повелитель?       Гермиона перебирала и заламывала покрытые ледяной коркой беспокойства и страха пальцы. Воздух вокруг них накалился до предела, сдавливая своей тяжестью грудины двух рядом сидящих волшебников, когда Риддл, растягивая слова, произнёс:       — Используй на ней легилименцию.       Драко слишком громко сглотнул и медленно повернул одеревеневшую голову к Гермионе, расширив глаза от шока. Девушка застыла, не смея двигаться, и в ответ посмотрела на Малфоя.       Тонкая грань догадки прошла сквозь неё, когда она встретилась с его ошалевшим взглядом.       — Я-я... но... я же...       Драко не мог совладать со своим сворачивающимся в трубочку от нагоняющего нутро страха языком, постоянно запинаясь без возможности сформулировать предложение нормально. Риддл закатил глаза.       — Он неопытный легилимент? — севшим голосом поинтересовалась у мужчины Гермиона, чувствуя, как мышцы лица начали помаленьку сокращаться.       — У него достаточно навыков, чтобы просмотреть твои воспоминания.       Девушка приоткрыла пересохшие уста и, сузив глаза, медленно спросила:       — Но Драко не умеет контролировать свой напор, ведь так?       Мужчина растянул уголки губ в презрительной улыбке, затягивая её в водоворот своих глубоких чёрных глаз.       — Так, — медленно ответил он, и Гермиону окатило ледяной волной ужаса.       Она была уверена в том, что Риддл является опытным легилиментом, судя по тому, что собирался сам научить её этой разновидности магии.       Но Драко...       Он попросту убьёт её своей неконтролируемой силой, разорвав мозги на тонкие кровавые ленточки, состоящие из черепно-мозговых нервов. Или ещё хуже — неопытные легилименты способны сделать человека, подвергшегося самой сложной и малоизученной магии, «овощем» до конца его дней.       Гермиона на краткое время потеряла способность дышать и здраво мыслить, тупо уставившись на профессора. Мужчина, сузив глаза, медленно наклонился к ней и приподнял её подбородок, удерживая его большим и указательным пальцами.       — Я вижу страх в твоих глазах, — прошептал он и резко отстранился. — Тебе нечего бояться, потому что ты будешь противостоять ему.       Девушка приоткрыла губы, в то время как мужчина продолжил полушёпотом:       — Покажи мне, как хорошо ты владеешь окклюменцией, Гермиона.       Девушка взяла себя в руки и сжала кулаки на коленях, противясь желанию выхватить из кармана школьной юбки виноградную лозу. Магия кольца, словно услышав её мысли, сжала ладони в жгучие тиски, разнося неприятное покалывание от подушек пальцев до предплечий, вверх по нервам.       Малфой медленно повернулся к ней, избегая прямого взгляда в карие радужки Гермионы, в которых плескавшийся ужас постепенно перерос в неуверенность. Она вся внутренне сжалась, когда услышала глубокий, такой же, как его глаза, голос профессора:       — Действуй, Драко.       Парень проглотил вязкую слюну и поднял лихорадочно бегающие глаза на Гермиону. Гриффиндорка облизала пересохшие губы и, наклонившись к нему, едва слышно прошептала:       — Всё хорошо. Просто сделай это.       Блондин вздрогнул от её голоса, но, как ни странно, в расплавленном серебре его глаз заплескалась слабая решимость. Он стиснул кулаки и вперил в неё свой дикий взгляд, всматриваясь в самую глубину.       — Я жду, — с нажимом произнёс Риддл, раздражаясь с каждой пройденной секундой всё сильнее.       Драко разжал один кулак и, достав из кармана брюк тёмно-коричневую палочку с чёрной рукояткой, направил древко на Гермиону.       — Легилименс.       Гермиона чуть не вскрикнула, всем своим нутром ощутив грубое вторжение в головной мозг. Она сразу же выставила щиты перед Малфоем, стараясь не обращать внимания на набирающую обороты головную боль, но парень попытался разрушить её защиту.       Вобрав в разрывающиеся из-за частого дыхания лёгкие тяжёлый воздух, Гермиона усилила напор, блокируя свои недавние воспоминания, в которые пытался пробраться Драко. Позволив ему разрушить один из щитов, девушка почти почувствовала его торжество, когда предоставила слизеринцу ложное воспоминание, тем самым отвлекая его на достаточное количество времени, чтобы нанести ответный удар.       Внезапно её голову сотрясла мощная болевая волна, и она чуть не завыла в голос, зашипев сквозь зубы. Как оказалось, Драко раскусил её обман, поэтому, усилив свой чудовищно грубый напор, он разрушил один из её окклюменционных щитов, который она так тщательно пыталась скрыть.       «Что же мне с тобой делать, Гермиона?»       Девушка чуть не закричала, когда увидела каменную стену перед собой и услышала в своей голове глубокий голос профессора Риддла, который на тот момент казался ей чудовищно зловещим.       Драко прокручивал и искажал вид её воспоминания, разрывая его на мелкие кусочки, которые, перемешавшись в голове у гриффиндорки, возникали перед ними в неправильном порядке одно за другим.       «Понравилось подслушивать?»       «Я даже не вижу разочарования в твоих глазах».       «Мужчина переместил палочку, сильно вдавливая кончик древка в тонкую кожу шеи...»       Чувствуя сдавливающий горло и лёгкие ужас, Гермиона, на мгновение забыв о страшной головной боли, что разрывала её на части, использовала все свои силы и вытолкнула из сознания Драко Малфоя, руководствуясь своим страхом.       «Нет! Нет! Он не должен был этого видеть!»       Чудовищный вопль вывел её из прострации, наполненной вселенских масштабов паникой, и она увидела свернувшееся в клубок мужское тело у ног Тома Риддла. Ужас застилал её глаза, когда она узнала в нём Драко Малфоя, что лежал на ледяном каменном полу, корчась и приглушённо мыча от боли.       Не обращая внимания на собственный сильный дискомфорт, Гермиона вскочила с места и подбежала к слизеринцу. Он крепко держался за виски, сжимая их с невероятной силой, и жмурился, словно пытаясь вдавить в череп глаза.       — Драко, — мягко позвала его Гермиона, присаживаясь на колени перед ним. Блондин никак не отреагировал.       Девушка положила ладонь на его плечо, почувствовав, что ткань была насквозь мокрая из-за холодного пота. Она стёрла две небольшие капли с его лба, где-то около линии роста волос, и висков, заметив, что хватка его пальцев уменьшилась.       — Драко, успокойся.       Гермиона довольно сильно прикусила нижнюю губу, чувствуя внутреннее напряжение и вину, когда слизеринец медленно расслабил глазодвигательные мышцы, чуть приоткрывая глаза.       — Ты как? — спросила она, когда Драко сфокусировал неясный взгляд на ней.       Он помассировал виски и сморщился.       — Отвратительно.       Драко поднял глаза выше, встречаясь с мрачным взглядом Тома Риддла, и моментально отполз назад, упираясь спиной в грубое дерево парты.       — Из-звините, я н-не хотел, — заикаясь, произнёс Драко, не отнимая загнанного взгляда от точёного лица Риддла.       Профессор медленно вздохнул и отошёл на шаг назад, презрительно сморщив нос.       — Это было жалко, Драко, — прокомментировал он сухим тоном. — Ты доказал мне свою верность и преданность, но не силу и способности. Я думал, — его лицо приняло задумчивый вид, — что Люциус научил тебя задерживаться в воспоминаниях дольше, чем на две минуты. Но ты даже не можешь отличить ложные воспоминания от настоящих. Плохо, Драко, — Риддл покачал головой, скрестив руки на груди, — очень плохо.       Гермиона медленно поднялась с каменного пола и поправила юбку, чувствуя себя странно униженной после его слов, хотя предназначались они явно не ей. Она заметила, что цвет кожи Драко стал похожим на мел.       «Просто невероятно».       — Вы его накажете?       Риддл перевёл свой взгляд на неё, и она заметила, что его глаза немного смягчились, больше не метая стальные лезвия.       — Беспокоишься за благополучие Пожирателя смерти? — усмехнулся он. — Ты просто гриффиндорка до мозга костей, Гермиона Грейнджер.       — Мы сейчас говорим не обо мне, сэр, — с нажимом сказала Гермиона, сжав губы.       Риддл повёл правым плечом, из-за чего ткань мантии сильнее натянулась на нём.       — Верно, — мужчина сузил глаза, и слова медленно, словно патока, потекли из его уст: — Но нет, юная мисс, я не убью Малфоя только за неудачную легилименцию, если ты это имеешь в виду, конечно.       Девушка помогла Малфою подняться и усадила его за стул, на котором он ранее сидел.       — Я же не монстр какой-нибудь, всё-таки, — он сделал небольшой жест, непроизвольно махнув ладонью, когда закончил предложение.       — Я бы так не сказала, — скептически пробормотала Гермиона, играя желваками.       Голова ведьмы всё ещё жутко раскалывалась, но боль со временем поутихла, превратившись в обычный зудящий дискомфорт, что отдавал назойливыми молоточками в голове и ушах.       — Грейнджер, — предостерегающе шикнул на неё Драко Малфой, на что она не обратила внимания, продолжая излагать свои мысли; девушка больше не могла терпеть унижений в их сторону:       — Ты — самый жуткий, коварный, злобный и ужасный человек, которого я когда-либо встречала, Том Риддл!       — Грейнджер, чёрт бы тебя побрал, немедленно заткнись! — Малфой дёрнул на себя рукав её школьного свитера, но Гермиона лишь убрала его руки, сделав шаг вправо.       Она была слишком рассержена его выходками, чтобы здраво мыслить и остановиться. И за своими словами она не заметила, что Риддл сжал руки в кулаки, опасно сузив глаза, но терпеливо продолжал её слушать.       — Твоё место если не в Аду, то в Азкабане, Риддл, — прошипела девушка. — Ты — чёртов убийца, который стоит во главе самой опасной террористической группировки за последние пятьдесят лет! Мало того, что ты удерживаешь мою волю в своих руках и крутишь мной как марионеткой, так ещё и унижаешь, когда тебе вздумается!       Гермиона сжала кулаки, чувствуя, как от жгучего гнева раздуваются крылья носа.       — Скажи, за что ты так ненавидишь магглорождённых? Какое ты имеешь право называть меня грязнокровкой, Риддл, когда сам не лучше, будучи полукр...       Она истошно закричала, когда тысячи ножей пронзили её нутро, разрывая на мириады частей. Гермиона упала на каменный пол, раздирая в мясо моментально покрывшиеся кровавыми разводами колени и ладони, но эта боль была несравнима с той, которую она испытывала глубоко внутри себя.       Когда внутренности начали плавиться, словно свинец, и кипеть из-за чудовищного жара, окутавшего все её внутренние органы, гриффиндорка забилась в конвульсиях, не в силах терпеть огонь внутри себя.       Она ломала ногти и царапала свои предплечья, чувствуя внутри себя десятки тысяч кишащих насекомых.       Её зверски расчленяли прямо голыми руками, и Гермиона не скупилась на слёзы и крики, корчась в муках на полу.       «Вот ублюдок!»       Тело гриффиндорки сотрясали незримое количество ударов, и, когда из уголка её рта струйкой потекла алая кровь, голос осип, а крики превратились в хрипы, агония прекратилась так же внезапно, как и началась.       Она всё ещё дёргалась в конвульсиях, первые несколько секунд не осознавая, что боль закончилась, оставив после себя неменьший болевой осадок. Всё её тело болело как никогда, но девушка, чувствуя ком в горле, собрала все свои оставшиеся силы и, приподнявшись на локтях, сплюнула сгусток крови, смешанный с вязкой слюной.       — Как ты узнала?       Гермиона подняла голову, хотя мышцы шеи нещадно болели, когда услышала тихий вопрос, слетевший с уст Тома Риддла.       — Что... именно? — сипло спросила она, пытаясь подняться на ладонях.       — Не заставляй меня повторять дважды, грязнокровка, — снова начал закипать Риддл, свирепо сжав губы.       «Не могу же я... Если я скажу, что Слизнорт виноват в моём знании его происхождения, то этот монстр убьёт его, — устало подумала она, едва справившись с тем, чтобы сесть на кровавые колени. — Что мне делать? Не могу же я промолчать... Точно, как же я сразу не додумалась!»       — Твоя фамилия, — прохрипела она, облокотившись обеими руками, что до сих пор дрожали из-за пережитого Круциатуса, на грубые камни, царапающие их.       — Фамилия?       — Да... Её... Такой фамилии нет ни у одной... чистокровной семьи, — с трудом выдохнула она последнее, чувствуя горечь и металлический привкус из-за прикушенного языка.       Риддл задумчиво провёл по подбородку большим пальцем, в то время как взгляд его ничего не выражал, прожигая гриффиндорку у его ног насквозь.       — Интересно, — наконец произнёс он и опустил руку, крепко сжимая и разжимая в ней палочку, — как далеко ты пошла, чтобы узнать что-то обо мне.       Риддл повернулся к Драко Малфою, что до сих пор сидел за партой, беспокойно взирая на Гермиону, и, наступая словно хищник на свою жертву, медленно двинулся к нему, крутя в длинных костлявых пальцах бежевую палочку.       — Как думаешь, Гермиона, — мужчина приставил древко палочки к виску парня, медленно ведя её вниз, царапая белоснежную кожу, — что я должен сделать после того, что ты рассказала нам сегодня?       — Что? — не поняла его вопроса Гермиона, чувствуя, как все её мысли и воспоминания смешиваются меж собой и превращаются в кашу после легилименции и Круциатуса.       Риддл сильнее вдавил палочку в тонкую кожу, что уже переместилась на горло парня, практически протыкая трахею. Малфой жалобно всхлипнул.       Гермиона заметила, что его трясло.       — Драко слышал всё, что ты сказала.       «Ах, да... Ещё одна его тайна, о которой теперь известно не только мне».       — Т-ты... Ты убьёшь его?       Риддл поджал губы, сдерживая улыбку.       — Вполне возможно, — она вздрогнула. — Я мог бы убить и тебя, но ты... весьма полезна, чтобы гнить под землёй, в отличие от Малфоя.       «Ну да, конечно!»       — П-пожалуйста, Тёмный Лорд, н-не убивайте меня, — умолял Драко Малфой, искоса смотря на мужчину диким взглядом. — Я с-сделаю всё, что Вы скажете.       — Всё? — усмехнулся Риддл, сильнее вдавливая конец древесины в его горло.       Малфой быстро закивал, пытаясь отодвинуть голову назад. Профессор резко выдохнул кислород из лёгких.       — Ты скучен и труслив, Драко Малфой. С тобой возиться, как с букашкой, — обременительно и совершенно без всякого уважения к себе.       Он резко оттолкнул блондина от себя, сделав несколько шагов назад и скривившись в презрительной гримасе. Стул пошатнулся назад, и слизеринец едва удержался от падения, до побеления костяшек вцепившись в края деревянной парты.       — Я верю в твоё молчание, Драко, — глаза Риддла сверкнули, — потому что знаю, что ты ни за что не посмеешь пойти против меня.       — Да, — тихо сказал Малфой и поднялся на негнущихся ногах со стула.       — Я не спрашивал твоего согласия, — холодно произнёс мужчина, подойдя к учительскому столу. — Помоги ей встать.       Драко мигом подошёл к сидящей на полу Гермионе, поддерживая её за плечи. Девушка уже слегка оправилась, будучи в силах встать, ни разу не упав, но всё ещё чувствовала себя так, словно дважды подверглась каждой пытки Круциатуса, а не единожды.       Правым боком Гермиона полностью навалилась на Малфоя, пока пыталась сохранить равновесие, в то время как тот продолжал придерживать её за плечи.       Риддл оценивающе посмотрел на них, словно вынося вердикт, ведомый только ему, и сказал:       — Завтра в то же время, Гермиона, — он исподлобья взглянул ей в глаза. — Ты же знаешь, что я не люблю, когда опаздывают.       Его поза утратила недавнее напряжение и скованность, но Гермиона заметила, что в голосе до сих пор слишком явно для чужого слуха присутствовали стальные и злобные нотки, что указывали на его ярость, которую он разделял наедине с собой.       — Будете учить меня легилименции? — невесело усмехнулась Гермиона, чувствуя, как подкашиваются ноги, когда она попыталась отойти от Малфоя. Его тонкие пальцы, что слегка подрагивали на её плечах, моментально разжались, но не выпускали её.       Риддл смерил её долгим мрачным взглядом, но в тот момент, когда Гермиона собралась развернуться и выйти из невыносимого ей кабинета, он неожиданно растянул губы в сладчайшей улыбке и кивнул. Рука с палочкой дёрнулась, и деревянная дверь открылась, призывая волшебников поскорее выйти.       — Тебя ждёт ещё много увлекательных уроков, моя маленькая грязнокровка, — пробормотал мужчина, наблюдая за тем, как дверь за Малфоем и Гермионой закрывается, оставляя его наедине со своими мыслями.       Когда они оказались в прохладном и таком долгожданном для Гермионы коридоре, Малфой, всё ещё «обнимая» её, завёл девушку в ближайший пустой класс и запер дверь заклинанием.       — Ты... в порядке? — неловко поинтересовался он и провёл пятернёй по волосам, взъерошив белоснежные пряди.       Гермиона сделала несколько шагов назад, ошеломлённо смотря на него. Малфой заметил это и внезапно покраснел, отшатнувшись от парты, возле которой стоял.       — Я не собираюсь делать тебе больно, Грейнджер, поэтому у тебя нет нужды бояться.       Гермиона слегка покрутила головой, не сводя с него глаз, и коснулась рукой своей палочки, чей кончик торчал из кармана юбки. Девушка была так счастлива, что та не выпала во время пыток, потому как после не задумывалась об этом, больше концентрируясь на своей боли и словах профессора.       — Нет нужды бояться? — повторила она надломленным голосом. — И это говорит мне Пожиратель смерти?       Она резко замолчала, широко распахнув глаза.       «Значит, с Пожирателями проклятие кольца работает не всегда и не во всём... По крайней мере, я спокойно произнесла слова «Пожиратель» и «смерть» при Драко. Интересно, смогу ли я рассказать ему про кольцо?»       По всей видимости, Малфой не заметил её состояния, потому как заметно побледнел и сжал руки в кулаки, из-за чего ярко-синие вены набухли, сильнее выделяясь на фоне белоснежной кожи.       — Ты дура, Грейнджер, — прошипел он, выглядя разъяренным. Девушка отступила на шаг назад, когда он сделал два шага вперёд, — раз ввязалась во всё это. Умереть, чёрт возьми, захотелось?       Гермиона разозлилась из-за его ложных обвинений, которые кольнули её в самое сердце.       — А ты идиот, Малфой, раз смеешь думать, что я по своей воле захотела... — она обвела руками воздух, когда почувствовала, что кольцо на её пальце раскалилось, обжигая старые ожоги и оставляя новые. Она подавила крик где-то в горле и едва выдавила из себя, чувствуя, что задыхается:       — ... всё это.       «Кажется, в какой-то степени у меня получилось намекнуть ему. Но даже если Пожиратели узнают, что удерживает меня от посещения покоев Дамблдора, то они в любом случае не смогут мне помочь», — горечь слишком сильно чувствовалась на языке и в мыслях.       — А что мне думать? — за несколько широких шагов он оказался рядом с ней. — Что мне надо было подумать, Грейнджер, когда я увидел тебя в кабинете Тёмного Лорда?!       Внезапно вся злость на Драко стихла, и она глубоко вздохнула, вбирая в себя спёртый и пыльный воздух и упираясь бедром в рядом стоящую парту.       — Драко, — она заметила, что парень вздрогнул, когда услышал своё имя из её уст, — ты самолично изъявил желание стать Пожирателем?       Он молча уставился на неё, сверля гриффиндорку взглядом ровно две минуты. Внезапно блондин усмехнулся и, проведя рукой по платиновым волосам, отошёл на несколько шагов от Гермионы, опустив голову.       — Я... — он прикусил нижнюю губу и, втянув в лёгкие воздух, продолжил: — Я расскажу тебе, Грейнджер, если ты расскажешь мне, для чего сегодня приходила в кабинет Тёмного Лорда.       Нижняя губа гриффиндорки задрожала, когда она услышала его вопрос.       — Не могу, — тихо произнесла Гермиона, едва сжимая ослабленные мышцы рук в кулаки.       Малфой отступил ещё на шаг назад.       — Не можешь? — его голос задрожал.       — Я тебе сказала, что... — ослепляющая боль пронзила всю её руку, стягивая и скручивая кожу огненной хваткой, — д-делаю это н-не...       Она задохнулась, едва удерживая вес тела на дрожащих ногах, когда жгучая пытка распространилась по всему телу.       — Грейнджер? — Драко осторожно подошёл к ней, заметив её состояние.       — ...н-не...       Драко Малфой схватил Гермиону за плечи, предотвращая падение. Кровь хлынула из уголка её губ, кровавой змейкой стекая на белоснежный воротник школьной блузки, а язык полностью онемел, вызывая у гриффиндорки приступ паники.       «Господи, я больше не могу!»       — Грейнджер? — Драко слегка потряс её за плечи. — Грейнджер, что с т...       Он осёкся, когда она начала задыхаться.       — Успокойся, слышишь? — Гермиона услышала его обеспокоенный голос и часто задышала. — Дыши, Грейнджер, дыши. Всё хорошо.       Когда девушка более менее успокоилась, как и оглушающая её боль, слизеринец неуверенно сказал:       — Ты... Он тебя заставляет молчать, Грейнджер?       Действие проклятий парализовало её до онемения в кончиках пальцев на некоторое время, поэтому Гермиона не пошевелилась, когда он произнёс свою догадку — к слову, верную, — продолжая упорно сжимать губы.       «Драко... Могу ли я доверять ему? Он выглядит таким несчастным и запуганным вдали от Риддла, не говоря уже о том, когда находится поблизости. И я не смогу избавиться от кольца без использования Тёмной магии. Может, стоит попробовать? — рассуждала Гермиона. — Но ведь Риддл сказал, что он слышит всё, что я говорю о кольце или Пожирателях. Только если... я обойду проклятия!»       Слизеринец вздохнул и отстранился от неё, дрожащими руками опираясь на деревянную парту, покрытую толстым слоем пыли.       — Если это так, то...       Он в который раз провёл рукой по волосам, взлохмачивая их с каждым движением всё сильнее.       — Я не понимаю, Грейнджер.       Она повернула одеревеневшую голову в его сторону, в который раз удивляясь тому, как болезненно Драко выглядит. Гермиона провела сухим языком по потрескавшимся губам и хрипло произнесла:       — Что?       Малфой посмотрел на неё, лихорадочно бегая потемневшими глазами по её лицу и ослабевшему телу.       — Ты узнала, кем он... является, после чего Тёмный Лорд просто заставил тебя молчать?       — Не совсем.       На удивление, по её телу прошла лишь слабая пульсация после сказанных слов, из-за чего она сделала вывод, что... в какой-то степени она обошла магию кольца. Если верить предположению относительно того, что проклятия действуют на неё более ослабленно при Пожирателях смерти, то Гермиона может попытаться рассказать Драко о случившемся несколько дней тому назад.       «Если я начну говорить сейчас, то, вероятнее всего, у меня случится болевой шок, который навредит мне лишь сильнее обычного. И при таком раскладе Риддл наверняка узнает, что я попыталась рассказать Драко обо всём... Нет! Я не могу так рисковать нашими жизнями!»       — Ты поможешь мне?       Малфой сжал губы и, выдержав минутную паузу, раздумывая над её словами, разлепил губы, собираясь ответить ей, когда резко схватился за свою левую руку.       — Чёрт, мне пора идти, — парень сдавленно прошипел сквозь зубы, с каждым шагом оказываясь всё ближе к выходу из класса.       — Что сл...       Она осеклась, когда услышала слишком громкий и резкий для её ушей хлопок закрывающейся двери.       «Просто прекрасно!» — раздражённо подумала гриффиндорка и, использовав все свои оставшиеся силы, оттолкнулась от парты.       Выждав минуту, Гермиона вышла из затхлого кабинета, замечая, что ослепительно яркое солнце окончательно пропало, оставив за собой темнеющие тучи. Сверившись с часами, она направилась в башню Гриффиндора, намереваясь принять горячий душ и стереть с себя любое упоминание кровавых разводов.